Кристофер Триана "Встреча Bыпускников"
Когда Фиби МакБрайд возвращается в Бонневилль на свою двадцатую встречу выпускников средней школы, она говорит себе, что это лучший способ противостоять тому, что преследовало ее с выпускного класса. Был один мальчик, который так и не дожил до окончания школы, и в каком-то смысле она винит себя в этой трагедии. Теперь детский психолог, Фиби полна решимости встретиться лицом к лицу со своими демонами, вернувшись назад, но эти демоны могут быть свежее, чем она думает.
Ужас и паранойя вонзают свои когти в выпуск 96-го года, когда они вынуждены вернуться к худшим воспоминаниям своей юности и в конечном счете расплачиваться за свое прошлое...
Посвящается Греггу
Большому преступнику и еще большему хорошему другу
Cамое глубокое определение молодости - это жизнь, еще не тронутая трагедией.
- Альфред Норт Уайтхед
Фиби надела солнцезащитные очки, пряча глаза от солнечного света, пробивающегося сквозь ветви деревьев. Она допила последний глоток своего кофе - как всегда, без кофеина. Кофеин вызывал у нее излишнюю нервозность, негативно влияя на лекарства. Фиби никогда раньше не ездила в школу на машине. Она повернула налево, на Бордо-авеню, пытаясь по памяти без GPS отыскать дорогу. Дорожные линии разметки сверкали, как белый неон.
Она убавила громкость радио, как будто тишина могла облегчить ей восприятие уличных знаков.
Город почти не изменился - кварталы одинаковых городских домов, второсортные ресторанчики быстрого питания с потрескавшимися вывесками и плесневелыми столиками под открытым небом, испанский мох, буйно разросшийся на кедрах и акациях.
Она вспомнила старую песн. - Green, Green Grass of Home. Но у Фиби никогда не было ощущения родного дома, ни здесь, ни где-либо еще. Почему она решила вернуться, для нее самой было загадкой.
После того как она так усердно старалась выбраться из Бонневилля - города, который она ненавидела с тех пор, как ее родители переехали с семьей на юг, - возвращение назад казалось безумием, особенно теперь, когда у нее совсем не осталось родственников. После развода отец переехал в Теннесси и наслаждался пенсией. Мама осталась в городе, но семь лет назад умерла от рака груди.
Фиби же предпочла уехать отсюда как можно подальше, и в итоге, оказалась в Санта-Круз, штат Калифорния, успев перед этим побывать на двух побережьях.
О Бонневилле у нее остались хорошие воспоминания, но большинство из них были размыты или печальны.
У нее не было никаких приятных причин возвращаться. Здесь никого не осталось. Никого, кроме Грэма Маллена.
Ее руки на руле вспотели.
Господи, неужели прошло целых два десятилетия с тех пор, как они не виделись? Невозможно представить, что прошло столько времени, но вот она, двадцатая встреча выпускников школы.
В салоне машины вдруг стало душно.
Она опустила окно, и теплый летний ветерок подул на нее, успокаивая, как голос старого друга. Такие летние дни напоминали ей о тех немногих хороших временах, которые она провела в подростковом возрасте, когда в школе не было занятий и времени было намного больше.
Это была волшебная магия печали, которую ничто не могло реанимировать, даже возвращение в родные места.
Она не была ни на одной из предыдущих встреч выпускников, хотя всегда получала приглашения по почте, а затем по электронной почте, когда это стало нормой, как и то, которое она получила несколько недель назад.
Ее удивило, что школьная система вообще смогла уследить за ней, учитывая то, как она играла в пятнашки по всей стране.
Приглашения приходили каждые пять лет, и на этот раз она решила встретиться со своим бывшим выпускным классом. Но, она не собиралась общаться с людьми, которых едва знала тогда и которые теперь были ей совершенно чужими.
Ей также не хотелось утешать свое самолюбие, выставляя напоказ тот факт, что она выбралась из этого захолустного городка и действительно чего-то добилась, получив степень по детской психологии и открыв собственную практику.
В некотором смысле, она приехала сюда, чтобы сделать то, что часто советовала своим клиентам.
Встретиться лицом к лицу со своими страхами и переживаниями, лишить их силы.
Она не очень-то боялась Грэма. У нее никогда не было причин бояться. Но он преследовал ее, причем на протяжении слишком долгого времени.
Ты должна избавиться от этого воспоминания, - говорила она себе. - Это было так давно.
Затушив окурок, Фиби сунула руку в сумку и достала таблетки. Она кинула в рот еще одну таблетку, хотя с момента последнего приема прошло меньше часа.
Она глубоко вздохнула, почувствовав себя более уверенно.
Как давно это было.
Помещение было совершенно не подготовлено для встречи выпускников.
Тайлер оглядел кафетерий, смущенный полным отсутствием декора. Здесь не было ни серпантина, ни огней, ни столов со свечами. Никто не занимался приготовлениями.
Старая сцена для драматических спектаклей у дальней стены была задернута, открывая взору такую же унылую пустоту. Он то и дело поглядывал на длинные столы, расставленные в самом кафетерии. Вместо необходимого количества их было всего пять.
Они были установлены в ряд со стульями, которые стояли напротив одного длинного стола, установленного как парта. За этим столом сидел Ной Диксон.
Тайлер удивленно посмотрел на него.
Неужели этот старый ублюдок все еще был здесь учителем физкультуры?
Несмотря на то, как сильно постарел учитель, невозможно было не заметить его глаза-бусинки или пузо, которое торчало над ремнем даже тогда, когда он был довольно мускулистым. Сейчас, когда ему было около шестидесяти, старый хрен стал дряблым и сгорбленным, но в его лице сохранилась прежняя подлость, напомнившая Тайлеру, как сильно он ненавидел физкультуру.
Но он был здесь не для того, чтобы вспоминать плохие времена. Он был здесь, чтобы похвастаться своим успехом перед всеми, кто смеялся над ним - перед всеми самодовольными, озлобленными ублюдками, которые считали, что его ждет только тюрьма или слишком ранняя смерть.
Такими людьми, как Ной Диксон.
- Здравствуйте, учитель, - сказал Тайлер.
Старый пердун поднял голову, но в его мутных глазах не было признаков узнавания.
- Это я. Тайлер Гарфилд. Помните?
Голос учителя был похож на звук бетономешалки.
- Боюсь, что нет.
Тайлер подошел ближе, чтобы мужчина мог рассмотреть его как следует. Конечно, Тайлер изменился внешне, сбросив браслеты с шипами и футболки Slayer, но его лицо осталось прежним, разве что немного располнело.
- Я учился в вашем классе физкультуры в те времена.
- В те времена? Черт, сынок, я не преподаю физкультуру уже пятнадцать лет.
- Да, это было в середине девяностых.
Диксон моргнул.
- Так значит, здесь должны собраться наши бывшие ученики?
- Конечно.
Тайлер хмыкнул.
Диксон был слабоумным? Разве не в этом суть?
Диксон обвел взглядом пустой кафетерий, словно ища ответ на вопрос, который он не успел задать.
- Я думал, это будет только для преподавателей. Tы работаешь здесь, в средней школе?
- Нет. Я живу в Нью-Йорке... подождите, а почему здесь должны быть только преподаватели?
Теперь уже Тайлер оглянулся вокруг, отмечая отсутствие декораций и других людей. Прежде чем Диксон успел ответить, большие двери с грохотом распахнулись, и к ним присоединилась коротко стриженная симпатичная женщина в очках, выглядевшая такой же недоумевающей, как и они.
- Простите. Разве не здесь будет проходить встреча выпускников?
Тайлер сказа. - да.в то же самое время, как Диксон сказа. - нет.
Она вежливо улыбнулась.
- Ну, и где же она? На вывеске перед входом написано, что здесь.
- Нет, не написано, - сказал Диксон. - На вывеске перед входом написано, что здесь будет проходить торжественная церемония моего награждения.
- Возможно, произошла путаница, - сказал Тайлер.
- Что за встреча выпускников? Они не могут устраивать встречу выпускников в тот же вечер, когда меня будут награждать за многолетнюю работу.
Тайлер внутренне рассмеялся над тем, как Диксон выставляет себя героем войны, и все потому, что он показал ребятам-спортсменам, как бить по мячу, высмеивая и издеваясь над теми, кто не умел или, как Тайлер, не придавал этому значения.
- Эй, - женщина шагнула вперед. - Я тебя знаю. Ты - Тайлер, верно?
- Да, это я.
Они пожали друг другу руки.
- Фиби МакБрайд. Мы вместе ходили на занятия по информатике.
- Ого, Фиби! Эй, я не узнал тебя с короткими волосами и в очках. К тому же, ты выглядишь такой взрослой... ну, то есть... настоящей профессионалкой.
- Кто б говорил. Последний раз, когда я тебя видела, на твоих ногах была пара строевых ботинок и фланелевая рубашка, обернутая вокруг талии.
Тайлер покраснел, воспоминание вызвало у него презрительный смех.
- Извините, - проворчал Диксон. - Но мне нужно знать, что здесь происходит. Я должен быть на церемонии награждения, а не на встрече выпускников.
- О, - сказала Фиби, моргнув. - Здравствуйте, учитель. Вы все еще здесь работаете?
- Я ушел на пенсию много лет назад. И я больше не работал учителем, я был директором. И оставался им более десяти лет. Пришло время воздать мне по заслугам.
Она вежливо улыбнулась.
- О, конечно. Рада за вас.
Тайлер был впечатлен тем, что Диксон так далеко продвинулся по карьерной лестнице. Должно быть, школа испытывала большие трудности с преподавателями. Он никогда не думал, что старая горилла умеет читать.
Затем он и Фиби снова обратили свое внимание друг на друга.
- Ты определенно добился успеха, - сказала она. - Мистер публикуемый автор.
Да! Она слышала.
Внутри у него все закружилось, но он изо всех сил старался оставаться скромным.
- Ну, спасибо тебе большое.
- Конечно, ты изменил свое имя.
- Да. Тайлер Редберн больше подходит автору книг ужасов, чем Тайлер Гарфилд.
Она хихикнула.
- Наверное, так оно и есть. У тебя уже тогда был определенный талант. Знаешь, я всегда думала, что у тебя что-то получится с писательством.
Но, никто другой так не считал.
- Большое спасибо.
- Книг. - Отмычка.понравилась, . - Дом крови.напугал меня до смерти.
- Блин, ты даже книги прочитала.
- Безусловно.
Он снова покраснел.
- Так, а чем ты занимаешься в настоящее время?
Он заметил нерешительность в уголках ее рта, прежде чем она ответила.
- Детской психологией.
- О, - сказал он, искренне впечатленный. - Ну, это...
Двери снова с лязгом открылись. Наступившие сумерки сменились ночью, скрывая женскую фигуру, стоявшую в дверях.
Ее голос был пронзительным.
- Что за хрень?
Никто не успел ей ответить, и она шагнула на свет, закрыв за собой дверь. Тайлер узнал осунувшееся, но симпатичное лицо, которое оглядывалось вокруг в злобном недоумении.
Женщина насмешливо спросила.
- Что это за свет? Где диско-шар и диджей? И где здесь гребаный бар?
Сэнди Лоусон расхаживала на высоких каблуках и в облегающем красном платье, выглядя почти такой же стройной, как в школе.
Несмотря на свою привлекательность, бывшая чирлидерша теперь имел. - гусиные лапки.на лице, которые, казалось, были подчеркнуты годами дешевых сигарет и крепкого алкоголя, загубленной судьбой и большим количеством кратковременных любовников.
Тайлер заметил татуировки на ее запястье и предплечье - новые со времен школы - и осветленный цвет ее волос. Должно быть, за эти годы она превратилась из натуральной блондинки в грязную, а может быть, даже в седую.
Ее помада была слишком кричащей, платье слишком обтягивающим, а вокруг нее витал едва скрываемый аромат язвительной подлости и вечного разочарования - полная противоположность тому, что исходило от Фиби.
- Сэнди Лоусон? - спросила Фиби, не совсем улыбаясь, но и не хмурясь.
Женщина окинула Фиби оценивающим взглядом.
- Теперь я Бэнкс. Сэнди Бэнкс.
Тайлер не мог не обратить внимания на то, что она была одна.
- А ты кто? - спросила Сэнди.
- Фиби МакБрайд. Все еще МакБрайд.
- Извини, дорогая. Ничего не приходит в голову.
- Ничего страшного. Наверное, тогда я была вроде как тихоней.
- Ну, наверное, да.
Наступил момент молчания, во время которого Тайлер почувствовал неловкость. Но Сэнди осталась невозмутимой. Она продолжала оглядываться по сторонам, недовольно поглядывая на обстановку.
- Это не похоже на встречу выпускников, - сказала она и усмехнулась. - Черт, это напоминает мне место для собрания.
Тайлер тоже захихикал.
Сэнди была права. Расположение столов было точно таким же, как в их школьные годы. Он должен был догадаться. Он провел здесь больше времени, чем кто-либо другой, за исключением Диксона, который всегда приглядывал за ним.
Присутствие в зале учителя только усиливало воспоминания о всех тех впустую потраченных днях.
- Здесь не встреча выпускников, - сказал Диксон, вставая. - И не собрание. Здесь должна быть чертова церемония награждения!
- Вот дерьмо, - сказала Сэнди, ее ухмылка превратилась в оскал губной помады. - Это сам учитель Диксон? Поверить не могу.
- Это директор Диксон... или бывший директор Диксон, во всяком случае.
- О. Они вас уволили?
- Что? Нет! Я ушел на пенсию с почестями. Поэтому сегодня меня снова будут чествовать.
Сэнди фыркнула.
- Да, но на банкет это похоже не больше, чем на встречу выпускников. Наверное, мы все находимся не в том зале. Должно быть, кто-то, ради прикола переставил указатель перед входом.
- Должно быть, так и есть, - сказал Тайлер.
Фиби пожала плечами.
- Но где еще в школе есть достаточно большой зал, чтобы вместить большую группу людей?
- В спортзале, наверное.
- Там ничего нет, - сказала Сэнди. - Это было первое место, куда я заглянула, потому что я забыла, что было написано в приглашении.
- Тогда где еще?
Ни у кого из них не было ответа на этот вопрос, поэтому они все повернулись к Диксону.
- Я и сам толком не знаю, - сказал он. - Только на открытой площадке.
Тайлер покачал головой.
- Я прошелся там по старой памяти. Там еще более безлюдно, чем здесь.
- Я сказал, что ни черта не знаю, не так ли?
Этот человек не менялся. Если он и изменился, то стал более грубой версией того краснолицего придурка, каким он был двадцать лет назад, с накопившейся злостью от тяжелого и жалкого существования.
Фиби решила перевести разговор в другое русло.
- Давайте просто прогуляемся по школе и посмотрим, что мы увидим.
Все они направились к входу с двойными дверями.
Сэнди только что пришла и была ближе всех к дверям, поэтому она подошла к ним первой и потянула за ручку. Ручка подалась вниз, но когда она попыталась открыть дверь, она осталась на месте, издав щелкающий звук. Она потрясла ручку и толкнула дверь, но она не сдвинулась с места. Она прищурилась.
- Попробуй другую дверь, - сказал Тайлер.
Она попробовала, но результат был тот же.
Диксон подошел поближе.
- О, ради всего святого!
Он приблизился к двери, а Сэнди отошла в сторону, скрестив руки на груди, словно ожидала, что он потерпит неудачу. Так и случилось. Ни одна дверь не сдвинулась с места, даже когда Диксон уперся в нее плечом.
- Отличная работа, папаша, - фыркнула Сэнди.
- Этот щелкающий звук, - сказал Тайлер, - означает ли это, что они заперты?
Фиби нахмурилась.
- Похоже на то.
Он повернулся к Диксону.
- У вас что, замки блокируются автоматически, после того как двери закрываются?
Старик покачал головой.
- Нет, это не так. Вы ведь заходили по одному, не так ли?
- Может, Сэнди что-то задела.
Она скривилась.
- О, конечно, вините меня.
- Я не хотел тебя обидеть.
- А кто ты вообще такой, черт возьми?
- Тайлер Гарфилд.
- Ну да, - Сэнди усмехнулась. - Я тебя помню. Ты тот, кто всегда попадал в неприятности - плохой мальчик школы Бонневилля. Ну, если ты такой большой и плохой, как насчет того, чтобы открыть для нас эти двери?
- Во-первых, я уже не тот человек, а во-вторых, это цельный металл. Я скорее всего сломаю себе ногу.
Диксон добавил:
- А еще ты испортишь школьное имущество!
Сэнди раздраженно отвернулась, как делала его бывшая жена.
- Верно.
- Мистер Диксон, - сказал Тайлер, - вы должны знать людей, которые все еще работают здесь. У вас eсть в телефоне контакты тех, кто мог бы разблокировать двери?
- У меня нет мобильного телефона.
- Серьезно?
- Не заставляй меня повторяться, сынок.
- Я просто думал, что в наше время он есть у каждого.
Диксон прошел мимо него, как будто его там и не было, и вернулся на свое место в центре комнаты.
Фиби достала свой телефон из сумки.
- Ну, у меня есть телефон. Мы можем позвонить в пожарную службу, если понадобится.
- Конечно, - сказал Тайлер. - Я тоже так думаю. Но должен быть более простой способ. Мне бы не хотелось, чтобы воссоединение было испорчено выбиванием дверей.
- Какое воссоединение? - спросила Сэнди. - Наверное, мы все пришли не туда и не в то время.
- Давайте я просмотрю приглашение, - сказала Фиби, открывая браузер.
Они ждали, пока она просматривала электронную почту, и Тайлер увидел, как Фиби нахмурила брови, и ее лицо покраснело от смущения.
- Что? - спросил он.
- Это странно. Его здесь нет.
- Ты переместила его в другую папку?
- Нет. И я всегда удаляю письма, которые мне не пригодятся позже, так что оно должно находиться довольно близко от верха.
- Ты, должно быть, удалила его, - сказала Сэнди. - Дай мне проверить.
Она просмотрела свой телефон. Мгновение спустя в ее глазах появилось то же выражение.
- Ничего? - спросил Тайлер.
Она покачала головой.
- Я знаю, что мое было здесь. Как я уже сказала, я проверяла его десять минут назад, когда шла в спортзал!
Тайлер проверил свой телефон. Электронной почты не было.
- Боже, - Фиби нервно улыбнулась. - Это похоже на сюжет одного из твоих романов, Тайлер.
Он улыбнулся в ответ, оценив ее легкомыслие.
Сэнди покачала головой.
- Романов? Ты пишешь книги?
- Да. Я - автор.
Именно для этого он и приехал сюда, и Сэнди была именно той девушкой из его прошлого, перед которой ему больше всего хотелось похвастаться - одной из симпатичныx красоток, которые всегда смеялись над ним, высмеивая его длинные волосы и рваные джинсы.
- О чем ты пишешь?
- В основном, ужастики.
- Как Стивен Кинг?
Не совсем, - подумал он, но все равно сказал е. - да. Он сомневался, что она сможет понять его ссылки на Клайва Баркера и Джека Кетчума.
Тайлер любил Стивена Кинга с одиннадцати лет, когда впервые прочита. - Туман. но его собственные произведения были более гротескными и экстремальными, чем произведения этого мастера.
- Хм, - сказала она. - Я никогда не увлекалась ужастиками. Мне это всегда казалось немного детским.
Внутри у Тайлера все сжалось. Это был не первый раз, когда он слышал такое косвенное оскорбление, но оно всегда раздражало его, как будто так оно и было.
- А что ты читаешь, Сэнди?
- Я не очень люблю книги.
Поразительно, - подумал он, но сдержал свой сарказм.
- Я предпочитаю реалити-шоу, - добавила Сэнди. - Ну, знаешь, богатые сучки-домохозяйки, охотники на Лох-Несс, кулинарные поединки. Ты понимаешь - хорошие фильмы. То, что на самом деле реально.
Они с Фиби обменялись взглядами, подавив смех. Тайлер был рад, что она здесь.
Он быстро сменил тему.
- Ну, нам все еще нужно найти способ выбраться из этого кафетерия.
Он посмотрел на окна на задней стене - большие, высотой до плеча, с толстыми стеклами, плотно прилегающими к раме, такие, которые не открываются.
Над ними находились вентиляционные окна меньшего размера со стальными решетками. Они выглядели так, будто должны были открываться, но сейчас были плотно закрыты от летней жары. Это было хорошо, так как окна были слишком маленькие, чтобы протиснуться сквозь них, и слишком высоко, чтобы до них дотянуться.
- Что ж, - сказала Сэнди, - а пока я дам своим ногам отдохнуть.
Она отодвинула один из стульев и остановилась, заметив, что лежит на сиденье.
Тайлер и Фиби тоже увидели это. Он вздрогнул, а Фиби схватила его за руку.
Школа выглядела как-то иначе - старая, захудалая, маленькая развалюха, но она хранила столько хороших воспоминаний для Билла Робинсона, воспоминаний, которые не поблекли так, как померкла сама школа.
Вот это место, - сказал он себе. - Тут ты был Чемпом.
Он жил всего в двух часах езды отсюда, но не проезжал мимо, по меньшей, мере десять лет. Может, он и не переехал так далеко, но ему хотелось верить, что он продвинулся по жизни, хотя дни его славы в качестве главного бегуна Бонневилля были самыми радостными и приятными в его жизни, когда единственное, что загораживало ему проход, были раздвинутые ноги девушек-подростков.
Тогда Чемпу казалось, что вся жизнь впереди, и солнце светит только для него, даже вращается вокруг него, как будто все живое вокруг сосредоточено на нем. Ему было восемнадцать лет, он был самым популярным мальчиком в школе - королем выпускного вечера, ради всего святого, - и за долго до выпускного у него было несколько предложений играть за команды крупных университетов.
А потом появилась Бекки.
Он совершил классическую ошибку, о которой его сначала предупреждал отец, а потом безуспешно пытался его вытащить. Это была ужасная ловушка, в которую попадали многие перспективные молодые люди, и их карьера заканчивалась, так и не начавшись.
Он влюбился.
Боже, Бекки тогда была такой сексуальной, с ней было так весело.
Не то, что сейчас.
Его жена не только утратила свою прежнюю беззаботность и бунтарство, которые с самого начала привлекли его в ней, но и после рождения детей потеряла свою фигуру, и соблазнительные формы ее молодости уступили место жировым складкам, которые болтались на ее тучном теле, как в седельных мешках.
А теперь, когда он смотрел на нее, он не мог даже мельком разглядеть в ней ту привлекательную грудастую брюнетку, которая пряталась где-то под всеми этими складками жира. Изменилось не только ее тело, но и голос: из нежного звонкого голоса молодой женщины он превратился в более глубокий, циничный голос старухи. Но больше всего его раздражало ее отношение к окружающим.
Бекки была язвительной и высокомерной, всегда говорила плохо о своих друзьях за их спинами, и он был уверен, что она так же поступает и с ним. Не то, чтобы она стеснялась высказать Биллу все в лицо.
Она знала, как задеть его мужскую гордость, напоминая ему в эти моменты взбешенного ягуара, упрекая его в том, что ее муж всего лишь мясник, хотя теперь он заведовал и мясным отделом, и отделом морепродуктов в продуктовом магазине. Черт, это было гораздо больше, чем она когда-либо делала в своей жизни.
Все, что она умела, - это валяться на диване и протирать одну пару стрейчевых штанов за другой. Но она была одной из тех женщин, которые считали своим достижением рождение детей, как будто другие женщины не могли сделать то же самое. Она забеременела от него летом, когда он собирался поступать в Университет штата Флорида. Она отказалась делать аборт, и он решил остаться в городе с Бекки, все еще любя ее и веря, что после рождения ребенка они смогут переехать в Таллахасси, и он сможет поступить в университет, продолжая свою футбольную карьеру даже в качестве молодого отца.
Но этого так и не произошло. По прошествии времени Билл сожалел о своей юношеской глупости. Тот первый ребенок был его могилой, а Бекки - землекопом. Они поженились еще до того, как стали достаточно взрослыми, чтобы купить пиво, а потом после Слейда у них родилась Мэри-Кейт, а затем была работа в бакалейной лавке, а потом и вовсе ничего.
Черт, было бы гораздо лучше, если бы он выбил колено на поле. По крайней мере, тогда конец его карьеры как спортсмена был бы почетным, а не выглядел бы провинциальным позором растраченного потенциала, и все это во имя женщины, которая на протяжении двадцати чертовых лет была всего лишь своеобразным ярмом на его шее.
А теперь, когда ему исполнилось сорок, ему нечего было показать, кроме двух сопливых детей, которые были такими же гнилыми, как и их мать, и самой свиноподобной мамаши, прожигающей свою жизнь, высасывая его кошелек досуха. Когда она за его спиной называла его неудачником, он был уверен, что она упускала тот факт, что именно из-за нее он в первую очередь стал таковым.
Она вышла замуж за Чемпа и, извращала и унижала его, до тех пор пока от него не осталось ничего, кроме выдолбленного, изъеденного ржавчиной тела по имени Билл Робинсон, человека, которого теперь больше можно было узнать по залысине на голове, чем по наплечникам.
Он так сильно хотел хорошо провести время, что согласился пойти на дурацкую встречу выпускников. В апреле эта дата казалась очень далекой, хотя с возрастом каждый год становился все короче, и вот уже июнь наступил, а вместе с ним и встреча выпускников.
Бекки уехала в школу Central, поэтому ее не было в списке приглашенных. Он мог бы взять ее с собой, но она не проявила никакого интереса, и это вызвало в нем безмолвный гнев, хотя он и почувствовал облегчение. Он не хотел оказаться в роли Билла Робинсона, разделывающего мясо, с бородавочником в качестве жены и не имеющего никаких историй, которые можно было бы рассказать.
Нет, он хотел вернуться в образе Чемпа, и наслаждаться статусом героя маленького городка, которого признавали только его одноклассники.
Остановившись на стоянке, он заметил, что она почти пуста.
Фары осветили еще только четыре машины перед входом. Не рано ли я приеxaл? Он мог бы поклясться, что в приглашении было написано семь, но он не взял с собой открытку, так как уже подтвердил. Возможно, гости припарковались где-то поблизости.
Он пожал плечами и выбрался из машины, оправляя взятый напрокат костюм и приглаживая пальцами волосы. Он передернул плечами и хрустнул позвонками в шее.
Крепче держите свои трусики, выпуск 96-го года.
Чемп вернулся.
Они были настолько ошеломлены тем, что обнаружили, что не успели вовремя среагировать на вошедшего мужчину.
- Придержи дверь! - крикнула Фиби.
Но было слишком поздно. Он был далеко от двери и не успел понять, о чем она говорит, пока за ним не захлопнулась дверь. Как бы в подтверждение сказанного, он вернулся и подергал ручку, а затем улыбнулся Фиби.
- Упс, - сказал он.
Фиби прищурила глаза, узнав его.
Чемп.
Этот придурок почти не изменился.
У него по-прежнему были все волосы на голове, и он находился в хорошей форме, хотя его лицо уже не выглядело таким подтянутым, как раньше. Костюм сидел на нем неуклюже, но он был ему к лицу и подчеркивал его рост.
Его дерзкая походка с возрастом смягчилась; нет, не смягчилась - поблекла, причем не по его желанию. Она слышала, что он так и не стал профессиональным игроком, хотя все этого ожидали. Неудивительно, что его плечи поникли. Она могла только представить, насколько тяжелым может быть такой груз ответственности.
Ну и хорошо, - подумала она.
Чемп недолго смотрел на нее.
Его взгляд переместился сразу на Сэнди, единственную женщину в комнате, которая была одета гораздо более привлекательно - в платье без спины и туфли на каблуках.
- Святой... Сэнди? Это ты?
Когда она узнала его, ее лицо озарилось, как от прожектора, и она сосредоточила свое внимание на нем.
- Чемп!
Она отошла от кресла, совершенно забыв о том, что обнаружила на нем. Фиби заметила, что Сэнди для него привнесла в свою походку дополнительную пикантность, как она покачивала бедрами и растрепала волосы по шее и плечам, точно модель на подиуме.
Она немного прибавила в заднице, и из-за силы тяжести ее грудь обвисла, но, черт возьми, она выглядела просто великолепно. Фиби не могла не испытывать к ней сексуального влечения, несмотря на то, что эта женщина ей никогда не нравилась.
Чемп и Сэнди - двое бывших школьных возлюбленных - подошли друг к другу, широко улыбаясь и мечтательно глядя в глаза. Но, вместо того, чтобы казаться по-ностальгически романтичными, они выглядели развратными, словно пара сексуально озабоченных пьяниц, перешептывающихся в углу бара перед закрытием.
Фиби тихонько застонала, но она готова была признать, что, возможно, ей просто горько оттого, что у нее никогда не было возлюбленного в школе. Тогда она была озадачена как отсутствием интереса к мальчикам, так и своими фантазиями об одноклассницах.
Она боролась со своей сексуальной идентичностью с момента полового созревания, сначала отказываясь признать, что она лесбиянка (зная, что ее строго религиозные родители думают по поводу гомосексуалистов), и переспала со своей первой девушкой только на первом курсе колледжа.
- Детка, - сказал Чемп, оценивая Сэнди, - ты выглядишь потрясающе.
Сэнди моргнула, и похоже, это возымело желаемый эффект.
- Ты и сам не так уж плох. Должно быть, ты все еще занимаешься спортом.
Фиби перевела взгляд на Тайлера, полагая, что он будет с ней согласен относительно этого маленького праздника флирта, но он даже не обратил на происходящее никакого внимания. Он взял предмет со стула Сэнди и поднес его Диксону.
- Откуда мне знать, как он сюда попал? - сказал учитель.
Фиби покинула старых любовников и присоединилась к разговору мужчин.
Тайлер говорил все тише и тише.
- В наши дни подобные вещи вызывают тревогу в публичной школе.
- Ты думаешь, я этого не знаю?
- Это не похоже на то, что кто-то просто выбросил его как мусор. Он даже не использован. Как будто кто-то специально положил его сюда.
Фиби скорчила гримасу, озноб вернулся.
- Ты имеешь в виду, что-то вроде послания?
- Да ладно вам, - сказал Диксон. - Это немного банально, вам не кажется?
- Ну, должна же быть причина, каким образом он здесь оказался.
- Он мог просто выпасть из чьего-то кармана, ради всего святого.
- Правда? - спросила она. - Кто, черт возьми, ходит по средней школе с патроном от дробовика в кармане?
- Где вечеринка? - спросил Чемп.
Они с Сэнди подошли к группе, и Тайлер переглянулся с ним, но ни один из них не подал виду, что узнал друг друга.
Холодный блеск серых глаза Чемпа был слишком знаком. Это был тот самый косой взгляд, который тогда бросали на Тайлера все футболисты, - острый взгляд, намекающий на злобу.
Тайлер дрался с несколькими из них именно из-за такого взгляда, но они с Чемпом никогда не конфликтовали, хотя желание всегда было. Этот парень был в равной степени высокомерным и невежественным.
Он был любимцем школы, ему все было позволено, и он все это брал сполна, а теперь, похоже, все просадил, как и предсказывал Тайлер еще в зените популярности спортсмена. Провалы Чемпа сильно тяготили его, словно ржавые цепи, и Тайлер не мог удержаться от того, чтобы немного не позлорадствовать.
- Похоже, вечеринки не будет, - сказала Фиби.
- Что? - спросил Чемп. - Это же встреча выпускников, не так ли? Я имею в виду, если мы все здесь, то должно прийти больше людей. Хотя, конечно, здесь не слишком похоже на вечеринку. Я ожидал хотя бы несколько стримеров.
- Или хотя бы гребаный бар, - сказалa Сэнди.
Чемп ухмыльнулся, как злодей из мультфильма.
- К счастью, я пришел подготовленным.
Он сунул руку во внутренний карман своего пиджака и достал фляжку.
- Ты просто чудо, - сказала Сэнди. - Ты же знаешь это.
Они отхлебнули по глотку, хихикая и флиртуя. Тайлер вспомнил, что когда-то они встречались, но недолго. Чeмп всегда расхаживал с новой девушкой под руку. Чувство ревности было одной из многих причин, по которым Тайлер так сильно его ненавидел.
Конечно, Тайлеру хватало девчонок из хэви-метал тусовок и панков, а также проблемных девиц, которых привлекало его агрессивное поведение и которые знали, что свидание с ним разозлит их родителей, но Чемп всегда выбирал для себя блондинок с безупречной фигурой и рыжих с атлетическими телами, которые, казалось, были сразу готовы пойти трахаться со звездой футбола. Тайлер всегда прилагал усилия, чтобы потрахаться. Чемп просто позволял девушкам раздвигать перед ним ноги, чуть не умоляя его, чтобы он их трахнул. Сэнди рассказала Чемпу о ситуации с запертой дверью, но он не выглядел обеспокоенным. Он был слишком возбужден от встречи с одной из своих старых подружек, и его самодовольное выражение лица давало им всем понять, что он решительно настроен вновь возродить их отношения, хотя бы на одну ночь.
Судя по тому, как вела себя Сэнди, она, похоже, считала, что это просто прекрасно и замечательно.
Тайлер держал перед собой патрон от дробовика.
- Есть еще вот это.
Чемп посмотрел на него и пожал плечами.
- Ну и что?
- Так, - сказала Фиби. - Мы застряли здесь, Сэнди нашла его, и все, что ты можешь сказать, эт. - ну и что.
- Что, черт возьми, ты хочешь, чтобы я сказал? Это просто дурацкий патрон.
- Нет, это не просто патрон. Это патрон от дробовика.
- Ну и что? - повторил он, на что Сэнди разразилась гоготом.
Фиби наклонилась вперед к столу и встала между ними.
- Итак, когда ты думаешь об этой школе, и когда ты думаешь о дробовиках, что приходит тебе на ум, Чемп?
Внезапно его самоуверенная улыбка исчезла.
Фиби кивнула.
- Или лучше сказать, кто приходит на ум?
До этого момента Тайлер не мог собрать все воедино. Он тяжело сглотнул, вспоминая, хотя лучше бы он этого не делал.
Диксон застонал.
Он должен был получать свою награду, но вместо этого застрял в этом кафетерии с этими проклятыми студентами, которых он едва помнил, и которые сейчас вспоминали самый мрачный момент его профессиональной карьеры.
- Какое, черт возьми, это имеет отношение к происходящему? Это было много лет назад.
Все их лица помрачнели, даже лица двух мужчин, которых он узнал.
Он узнал Тайлера Гарфилда сразу, как только тот вошел, но не хотел, чтобы панк получил удовольствие от того, что его запомнили. В последние несколько минут он размышлял о преступном наследии этого мерзавца, и воспоминания обрушились на него, как зловоние убитого на дороге.
Тайлер был одной из самых больших заноз в его заднице, ребенком, который нуждался в Боге больше, чем кто-либо из его знакомых. Диксон задался вопросом, не пытался ли его разум специально отгородиться от всего того, что причинил ему этот маленький подонок.
И уж точно он помнил Чемпа Робинсона. Диксон был тренером мальчика и помог ему стать лучшим в городе. Но юный Чемп растратил свой дар впустую из-за пары больших сисек в топике. Диксон не испытывал к парню никаких сантиментов, только молчаливое отвращение. И Чемп, казалось, это чувствовал. Он вел себя так, будто Диксона здесь вообще не было. Скорее всего, он не может вынести чувства вины, которое увидит в глазах своего старого наставника.
Тайлер вздохнул.
- Давайте не будем в это ввязываться. Вместо этого, займемся поисками выхода. Мы с Чемпом вместе, возможно, сможем открыть дверь.
Сэнди усмехнулась.
- А что насчет твоей маленькой милашки?
- Я не предлагал выбивать ее.
- Зачем беспокоиться? - сказала Фиби. - Она явно заперта.
- У тебя есть идея получше?
- Вообще-то, нет. Я просто не думаю, что из-за этого стоит зарабатывать себе грыжу.
- Но, может быть, мы сможем взломать замок.
Диксон встал.
- Подождите минутку. Может, я и на пенсии, но я не буду просто сидеть здесь, наблюдая, как вы ломаете эту чертову дверь.
Сэнди снова засмеялась, но ничего не сказала. Диксон скривился, размышляя, не издевается ли эта шлюха над ним. Эти маленькие бляди никогда не меняются. Они издевались над ним тогда и будут делать то же самое сейчас, точно так же, как всегда поддразнивали его своими обтягивающими нарядами чирлидерш, их маленькие упругие задницы так и просились, чтобы их потискали. Он успел потискать нескольких из них, когда они действительно были виноваты. Тогда все было по-другому. Девочки-подростки знали, как держать свои маленькие блядские рты на замке.
Чемп заговорил.
- Если мы действительно заперты, давайте просто позвоним 911.
- Я согласен, - Тайлер достал из кармана свой телефон.
Диксон ненавидел мобильные телефоны. Последние годы работы директором он боролся с ними, запрещая их в школе и жестко преследуя тех, кто нарушал это правило, несмотря на возражения родителей, которые настаивали на том, что их дети должны иметь их в целях безопасности. Тупые, слащавые родители вырастили поколение богомерзких выблядков, так и не научив их бояться ни себя, ни Бога, как и положено хорошему христианину. Он был рад, что ему больше не придется иметь с ними дело.
Тайлер лишь на мгновение поднес телефон к уху и быстро отстранил его, когда раздался звук статических помех.
- Аaa! Блин! Что за черт?
Он отключил его.
- Что случилось? - спросила Фиби.
- Он не работает. Я слышу визжащий звук вместо гудка.
- Дай я попробую.
Фиби воспользовалась своим телефоном, но получила тот же результат, вздрогнув от резкого звука. Сэнди попробовала, потом Чемп. Диксон укоризненно покачал головой.
Как эти придурки вообще закончили школу?
- Здесь что-то блокирует связь? - спросил его Тайлер.
- Я пытался установить оборудование, но школьный совет не разрешил.
- Вы уверены в этом?
- Конечно, уверен, черт возьми!
- Значит, что-то блокирует сигнал.
- Ну так обратитесь в телефонную компанию.
Фиби вздохнула и отодвинула стул.
Ее крик потряс всех.
Футболку, лежавшую в сложенном виде на стуле, невозможно было спутать ни с чем.
Фиби видела, как он надевал ее много раз, и к середине девяностых никто больше не носил футболки California Raisins.
Только Грэм носил, как будто ему нужна была еще одна причина, чтобы все к нему придирались. Футболка была в хорошем состоянии, как будто ей было всего несколько лет, а не четверть века. Ее желтый цвет не потускнел, а рисунок в виде танцующего изюма не потрескался и не отслоился. Она отступила назад, боясь даже прикоснуться к ней.
- Что? - спросил Тайлер. - Это просто футболка.
- Нет, это не так! Посмотри на нее.
Когда он рассмотрел ее поближе, его лицо слегка побледнело.
- Ладно. Что, черт возьми, здесь происходит?
Он посмотрел на остальных, но на их лицах читалось лишь недоумение.
- Что это? - спросил Диксон.
Сэнди и Чемп подошли ближе, и Чемп поднял и развернул футболку, рассматривая ее. Он фыркнул и рассмеялся.
- Ха. Я чуть не забыл.
Фиби напряглась.
- Забыл? Боже мой, Чемп, как ты мог забыть такое?
Ее гнев, казалось, озадачил его.
- Господи, это была всего лишь глупая рекламная идея.
- Я не имею в виду калифорнийский изюм, я имею в виду то, что случилось с Грэмом!
Чемп растерянно заморгал, его улыбка померкла.
- Да, я помню, - сказал Тайлер, - и кто бы это ни подстроил, это не смешно.
- Серьезно? - спросил Чемп. - Ты имеешь в виду того парня, который...
- Да, - сказала Фиби. - Грэм Маллен. Мальчик, который покончил с собой в этой школе.
- Застрелился, - Тайлер поднял гильзу. - Убил себя из дробовика.
- И он все время носил эту футболку. Именно эту футболку.
На мгновение все замолчали, их лица были омрачены воспоминаниями.
- Это просто смешно, - сказал Диксон.
Тайлер повернулся к учителю.
- Как долго вы находились здесь до того, как я вошел?
Старик колебался.
- Что?
- Вы меня слышали.
- Мне не нравится твой тон!
- Да, но мне уже не семнадцать, Диксон. Вы не можете назначить мне наказание. Что вы пытаетесь здесь устроить?
- О чем, во имя святого Божьего имени, ты говоришь?
- Да ладно! Здесь все обустроено так, как было, когда вы проводили задержания. Сегодня вечером вы были здесь раньше всех нас, а теперь мы находим на своих местах эти маленькие сувениры.
- Подождите, черт возьми! Кто угодно мог быть здесь до того, как я пришел!
Фиби отодвинула еще один стул, проверяя. Звук отодвигаемого стула прервал препирательства двух мужчин, и все столпились вокруг стула, даже Сэнди, которая в это же время пыталась изобразить на своем лице безразличие. Фиби не удивилась тому, что обнаружила. Чемп побледнел.
- Господи.
Стопка была небольшой, всего пять комиксов. На самом верху пачки на рисунке, на фоне галактики, был изображен сверкающий Серебряный Серфер, оттеняемый багровыми пятнами, которыми были покрыты комиксы.
Кровь была еще влажной.
Все отошли в сторону.
Взгляд Тайлера превратился в белый огонь.
- Кто, блядь, за этим стоит?
Никто не признал свою вину.
Диксон ворчал себе под нос, Сэнди отвернулась, а Фиби и Чемп уставились на комиксы с красными каплями крови.
- Я хочу знать, кто, черт возьми, все это подстроил. Это что, чья-то извращенная шутка? - Тайлер принялся расхаживать. - Я имею в виду, Фиби права. Это явно связано с Грэмом Малленом. Его футболка, патрон от дробовика, а теперь еще и это... - oн указал вниз на стул. - Эти сплетни были правдой, Диксон? Что когда его нашли, у его ног были разбросаны окровавленные комиксы?
Диксон недовольно хмыкнул, его плечи поникли. Все смотрели на него. Фиби почувствовала, что ее сердце учащенно забилось.
Она чувствовала запах меди, исходящий от комиксов, насыщенный и органический, как от использованной мясорубки. Она не понимала, как они раньше не заметили этого.
- Да, - сказал Диксон. - Слухи были правдивы. Его рюкзак лежал на полу, открытый. Его книги и блокноты вывалились наружу, вместе с комиксами, которые лежали сверху. В итоге они оказались наиболее окровавленными, - oн с раздражением вздохнул. - Теперь, когда мы раскопали эту старую могилу, может быть, кто-нибудь из вас объяснит, в чем смысл всего этого дерьма?
Тайлер скрестил руки на груди.
- Вы уверены, что не знаете?
- Слушайте, я не могу поручиться за остальных, но я не подбрасывал эти маленькие подарки из прошлого.
- Черт, - сказала Сэнди, - неужели это настоящая кровь?
Фиби кивнула.
- Конечно, от нее пахнет.
- Ну, - сказал Чемп, - ее не сложно достать. Я имею в виду...
Он замолчал, когда все посмотрели на него, явно сожалея о том, что открыл рот. Казалось, он осознавал, что совершил какой-то промах. Фиби принялась размышлять о нем.
Но зачем Чемпу подстраивать это? Он обращался с Грэмом хуже, чем кто-либо другой.
- Что ты имел в виду? - спросил Тайлер. - Сказав, что кровь не сложно достать?
Чемп имел в виду, что, будучи мясником, он постоянно находится рядом с кровью. Так что достать ее было достаточно легко. Эти комиксы могли быть покрыты говяжьей кровью. Но меньше всего ему хотелось признаваться, что он был менеджером мясного отдела - "Food Castle". Он не стыдился этого, просто он пришел сюда, чтобы насладиться своей былой славой, а не для того, чтобы быть сбитым с ног своим нынешним положением, особенно когда рядом была Сэнди. На ее лице, как на неоновом граффити, было написано: "скучающая домохозяйка", и не было таких острых ощущений, которые он не хотел бы ей доставить.
Если он будет продолжать напоминать ей о его футбольной карьере, то она продолжит думать о том, чем, как он знал, она уже занималась - о жарких ночах на заднем сиденье его "Firebird", о его лице, уткнувшемся между ее ног, в то время, как из динамиков гремел Pearl Jam.
Ее флирт вполне может оказаться поддразниванием или просто игрой стареющей женщины, размышляющей о том, способна ли она еще заставить мужчину вздрагивать - и она это делала, - но в ее глазах была тоска, беспричинное отчаяние, обещавшее ему, что еще немного усилий - и они смогут провести долгожданную встречу-реванш в постели. Ему не нужно было, чтобы между ними возникла преграда в виде его реальной жизни. Но он должен был что-то сказать. Он не мог допустить, чтобы из-за его оплошности он стал похож на серийного убийцу.
- Может, кто-то взял ее из банка крови. Или... может, это просто из свежего стейка.
- Господи, я надеюсь на это, - сказала Сэнди.
Она выглядела встревоженной, и это беспокоило его. Он хотел, чтобы она оставалась такой же раскрепощенной и знойной, какой была, когда впервые увидела его сегодня вечером. Он не мог допустить, чтобы это депрессивное дерьмо об этом гребаном ботанике, который вышиб себе мозги, испортило ей настроение.
Ему было наплевать, когда это случилось, так почему его это должно волновать сейчас? Было много моментов в старших классах, которые он хотел бы пересмотреть, но Грэм Маллен был далеко не в этом списке. Тайлер все еще не сводил с него глаз, пока он отодвигал последний стул. Чeмпу и в голову не приходило, что за столами было ровно четыре стула и один там, где сидел учитель Диксон, то есть пять стульев для пяти человек.
С того места, где они стояли, Чемп и Сэнди не могли видеть, что лежит на стуле, но, судя по реакции остальных, он знал, что это еще один мрачный сувенир. Тайлер отвернулся, его лицо скривилось от отвращения.
Фиби издала единичный крик и закрыла лицо обеими руками. Даже старый твердолобый Диксон побледнел. Сэнди шагнула вперед, посмотрела, что там, и застыла на месте, как истукан.
Затем она побежала прочь зажав рот рукой, спотыкаясь на каблуках, как пьяная на девичнике, она направилась к горшку с растением у сцены, и успела как раз вовремя.
- Хватит валять дурака, - сказал Тайлер. - Мы должны найти способ вызвать полицию.
Чемп направился к стулу. Он должен был знать, даже если не хотел этого.
Сиденье было красного цвета, испещренное белыми пятнами. В центре лежало то, что сначала выглядело как небольшая реберная кость, но потом он заметил зубы, некоторые из которых были рассыпаны в луже крови, как зазубренные жемчужины в пролитом вине.
Это была человеческая челюсть, передние зубы были выбиты, на поврежденной плоти виднелись черные потеки крови. Она выглядела так, словно ее только что удалили с чьего-то лица, словно ее выдернули и разбили с силой.
Или снесли.
- Итак, - сказал Тайлер, - насколько легко найти что-то подобное, Чемп?
Сэнди судорожно всхлипнула, отстраняясь от того беспорядка, который она устроила в гигантском цветоносе. Ее руки вспотели и дрожали, горло жгло от рвотных масс. Ее сердце было готово выскочить из груди.
Она вздрогнула, когда возле нее мелькнула тень, но это была всего лишь та невзрачная девчонка, Фиби. Она опустилась на колени рядом с ней.
- Ты в порядке?
- Не очень.
Женщина потянулась к своему карману.
- Послушай, я психиатр. У меня есть таблетки, которые помогут тебе успокоиться.
В обычных условиях Сэнди была за лекарства, отпускаемые по рецепту. Она не была человеком, который покупает лекарства на улицах, но она никогда не отказывалась от "Kсанакса", "Aддерала" или "Лортаба", когда кто-то предлагал их ей.
Но сейчас была совсем другая ситуация. Все становилось немного пугающим. Стоит ли ей доверять этой мыши? Она сказала, что они вместе учились в классе, но Сэнди ее совсем не помнила.
И какие у нее были доказательства, что она действительно психиатр или что таблетки окажутся такими, как она говорит. В комнате была часть тела человека! Насколько она понимала, Фиби была причастна к этому.
- Нет, спасибо, - сказала Сэнди.
Фиби вытряхнула одну из таблеток из емкости и сунула ее себе в рот, как бы доказывая, что они безопасны.
- Дай мне знать, если передумаешь.
Но Сэнди не передумала.
Она уже пожалела, что выпила глоток из фляжки Чемпа. Она могла быть наполнена чем угодно - цианидом, психоделическими грибами, крысиным ядом, рофеином, долбаным антифризом. Он тоже выпил из нее, но, возможно, он только притворялся, стиснув губы.
А может, у него выработался иммунитет к тому токсичному эликсиру, которым он ее наполнил. Он мог обмануть ее; она видела все это в тех передачах о настоящих преступлениях по телевизору. Чемп мог быть одним из тех парней, которые никогда не расстаются со своими бывшими девушками. Он мог преследовать ее неделями.
Возможно, он даже коллекционировал жертвы или хранил их части в качестве сувениров, может быть, челюсти, как та, что лежала на стуле.
Он же уже сказал, что кровь нетрудно достать.
Все, чего она хотела, это провести ночь подальше от Джерри, от его лени и абсолютного нежелания куда-либо ее сводить. Он был неудачником, не способным продержаться дольше года даже на самой низкоквалифицированной работе, и так и не смог вытащить их из этого поганого города.
И он был неудачником как муж. Она знала, что по-прежнему хорошо выглядит (к ней, конечно, постоянно приставали). Она работала над тем, чтобы оставаться красивой, черт побери, занималась йогой, пользовалась кремами, отказывалась от сладкого. Но Джерри не проявил к ней особого интереса. Ей приходилось упрашивать его трахнуть ее, и даже когда он уступал, он занимался этим без особого интереса, его член был недостаточно твердым, чтобы доставить ей удовольствие, и уж точно не настолько, чтобы ее возбудить.
Интрижка Сэнди с Чарльзом была уже четвертой по счету, но все пошло прахом, когда он начал беспокоиться, что его жена начинает что-то подозревать. Он сказал Сэнди, что очень дорожит их совместным времяпрепровождением, но должен сохранить свои отношения с детьми, а также с женой.
Этот ублюдок все еще любил свою жену, но его член говорил об обратном. Сэнди знала, что в конце концов он приползет к ней обратно. Ему было так же скучно в его браке, как и ей в ее, но когда они были в постели, то доводили друг друга до исступления.
Но ей надоело постоянно ждать, когда у него появится желание, снова появится, чтобы потрахаться с ней. Сегодня ночью она была готова к прикосновению новой пары рук к своему телу, даже если это были руки давно забытого любовника, даже если всего на одну ночь. Она уже размышляла о том, как долго она может оставаться вне дома, чтобы Джерри не задавал вопросов. Он был уверен, что она встречается с Карой, которая должна была прикрыть ее, как и в случае с Чарльзом. Сэнди даже не сказала мужу о встрече. Он бы не поднял свою волосатую задницу, чтобы пойти с ней.
Он бы только удивленно прищурился, а ей сегодня не нужны были его обвинения. Ее поймали на измене всего один раз - всего один раз - и больше он не собирался ей этого позволять.
Что ж, она не собиралась повторять эту ошибку. Она подумывала снять номер в мотеле с Чемпом всего на несколько часов - достаточно времени, чтобы трахнуть его столько раз, сколько он сможет, но сейчас ей просто захотелось домой, это было последнее место, о котором она могла подумать, что когда-нибудь будет скучать. Впервые за многие годы она хотела просто побыть с мужем и детьми.
Сэнди поднялась, но не сдвинулась с места.
Она не хотела подходить слишком близко к этим людям.
Тайлер вместе с Чемпом, находящимся рядом с ним, навалился всем своим весом на дверь, упираясь в нее плечом и толкая ногами, в то время как Чемп отбегал назад и вперед, тараня ее плечом. Тайлер все еще с подозрением относился к спортсмену, но был рад, что его вес помогает атаковать дверь, даже если казалось, что это не помогает.
Дверь напоминала железную стену. С таким же успехом можно было бить по банковскому сейфу.
Через несколько минут они решили на время остановиться. Дверь даже не сдвинулась с места.
Тайлер подошел к Фиби, единственной, кому он мог доверять, даже если в глубине души он понимал, что у него нет для этого никакого логического объяснения. То, что она всегда была хорошим человеком и читала некоторые из его книг, не делало ее невиновной и тем более его другом. В конце концов, она была таким же незнакомцем, как и все остальные.
Когда-то он знал каждого из этих людей, но на самом деле он их не знал. У него были лишь смутные воспоминания двадцатилетней давности о том, кем они были раньше. Все они, должно быть, изменились; кроме, может быть, Диксона, которого Тайлер считал самым подозрительным из этой компании.
В конце концов, Тайлер тоже изменился. Когда он был старшеклассником в школе Бонневилля, он был злым, молодым и бедным. Он торговал наркотиками, продавая их подросткам, чтобы его родители могли получить дополнительные деньги для оплаты квартиры. Наркотики и насилие были в его семье, они впитались в его кровь, как древнее проклятие.
Он был отбросом общества и знал это, потому что никто в школе не позволял ему забыть об этом. С шестого класса он усвоил, что может или драться, или подвергаться насмешкам только за то, в каком состоянии находится его одежда.
Поэтому он выбрал драку и заработал репутацию, которая преследовала его до старших классов. Странно, но он обнаружил, что ему это нравится. Ему нравилось быть плохим. Это было гораздо приятнее, чем терпеть чужие придирки.
Но сейчас Тайлер понимал, что зашел слишком далеко, позволив себе погрязнуть в ярости death metal и токсичной терапии наркотиков.
Он становился все хуже и хуже и натворил много такого, о чем потом жалел. Тайлер был несколько раз арестован еще до того, как ему исполнилось восемнадцать лет, однако его жизнь начала налаживаться только после того, как он получил работу на станции по замене масла, съехал из родительского дома и поступил в муниципальный колледж, чтобы получить образование в сфере коммуникаций, поскольку он всегда был писателем, даже когда непроглядная тьма его юности грозила уничтожить его.
Он прошел долгий путь с тех бунтарских дней. Ярость, которая преобладала в его юности, утихла и стала лишь небольшой обидой на родителей за неблагополучную семью, в которой они его воспитывали.
Но если гнев, который побуждал его совершать столько ужасных поступков, угас, то на смену ему пришло чувство вины, которое вращалось вокруг этих самых поступков. Это чувство вцепилось в него, как гигантские клещи, выжимая из него счастье и заменяя его горьким стыдом. Он грабил и воровал, портил имущество и торговал сильнодействующими наркотиками.
Хуже всего, что он был жесток, даже с людьми, которые этого не заслуживали, с людьми, которые не могли себя защитить.
Такими, как Грэм Маллен.
- Ничего? - спросила Фиби, подходя к двери.
- Не сдвинулась ни на дюйм.
- Мой телефон тоже не работает. Даже часы на нем теперь не показывают.
- Что-то мне подсказывает, что и не будут.
- Я не понимаю всего этого. Я имею в виду, в чем смысл? Чтобы напугать нас?
- Или заставить нас чувствовать себя виноватыми.
Ее лицо изменилось, теперь оно было скорее скорбным, чем испуганным.
- Что ты имеешь в виду?
Он не мог смотреть ей в глаза, когда говорил об этом.
- Ты помнишь, каким я был тогда, Фиби. Я был сукиным сыном, всегда искал возможность подраться. Я не очень хорошо относился к Грэму. Он был самым большим ботаником в школе, так что, да, я придирался к нему. Я смеялся над его дурацкими футболками и комиксами. А один раз, когда он мне возразил, совсем слегка, я его избил. Не слишком сильно, но я все равно причинил ему боль, и, что еще хуже, опозорил его перед половиной школы.
Фиби кивнула.
- Я помню. Но это было тогда. Сейчас ты изменился, я вижу.
- Да, я сожалею о том, как я с ним обращался, но это не отменяет того, что я натворил. В то время моя домашняя жизнь была очень плохой, и я знаю, что это повлияло на мою голову, хотя этим можно все объяснить, но это все равно не оправдание.
- Но знаешь, после того как он покончил с собой, для меня все изменилось. Я больше не мог заставить себя быть жестоким по отношению к кому-либо, только если это было необходимым, например, в случае самообороны. Самоубийство Грэма заставило меня осознать, какой неизгладимый эффект издевательства могут оказать на человека.
- Именно тогда я действительно начал все исправлять. В каком-то смысле его смерть изменила мою жизнь, и от этого я чувствую себя еще более виноватым, - oн опустил голову, испытывая отвращение к самому себе. - Иногда я думаю, что это жестокая шутка; что я прожил жизнь, которую должен был прожить Грэм, что это я должен был умереть молодым.
Затем наступила тишина, после чего Фиби заговорила.
В ее бледных глазах стояли слезы.
- Ты не единственный, кто причинил ему боль, Тайлер.
- Ты? Да ладно, Фиби, ты была одной из немногих его друзей. Ты всегда была мила с ним, хотя это было и не обязательно. Никто из других девушек не относился к нему как к человеку. Tак, как ты. Вот почему он был без ума от тебя.
- Я знаю, - oна шмыгнула носом, с трудом сдерживая слезы. - Но, в конце концов, дружбы оказалось недостаточно. Ты правильно сказал. Он был без ума от меня. Но я просто не чувствовала того же, что и он. Он говорил мне, что влюблен в меня, что хочет, чтобы я была его девушкой. Я пыталась его отшить, но... Боже, Тайлер, как он выглядел, когда.... - на глаза навернулись слезы, и она вытерла их тыльной стороной ладони. - На той же неделе... они нашли его мертвым в комнате для мальчиков.
Ее боль была осязаемой, настолько сильной, что он мог почувствовать ее в своей душе.
- Фиби, ты не хотела причинить ему боль.
- Но я хотела. Больше, чем ты или кто-либо другой здесь.
Тайлер положил руку ей на плечо, не зная, что сказать. Его удивила тяжесть ее эмоционального груза, потому что было ясно, что все эти годы она тащила его на себе, как камень, прикрепленный цепью.
Общее настроение группы ухудшилось и стало более мрачным, сдержанным, и он присел на край стола, надеясь, что ответы придут.
Диксон вернулся на свое место, и это заставило Тайлера задуматься. Он подошел к учителю.
- Эй, а как насчет вашего стула?
Диксон поднял на него глаза, затем быстро отвел взгляд.
- Что с ним?
- На нем что-то было, когда вы вошли? Что-нибудь памятное?
Остальные повернулись к Диксону. Он ерзал на стуле, червяк на крючке.
- Ну? - спросил Тайлер.
- Не совсем.
- Это значит, что было.
- Ладно, что-то было, но это не сувенир.
- Да? Что это было?"
За исключением Сэнди, остальные подошли ближе.
- Ну ладно, - сказал Диксон.
Он сунул руку в карман и достал кусок зеленого пластика. Когда он положил его на стол, Тайлер узнал игрушку из своего детства - Черепашку-Hиндзя, точнее, Микеланджело.
- Фигурка? - спросила Фиби.
Диксон ничего не сказал, но его лицо покраснело, и это говорило о многом.
Тайлер взял ее в руки.
- Это что-то значит для вас, не так ли, Диксон?
Какой-то говнюк с больным мозгом бросил петарду в туалет для мальчиков. Диксон был вне себя от ярости, когда это случилось, и потребовал открыть все шкафчики в спортивном зале, чтобы найти петарды и распять того, у кого они окажутся.
Один за другим мальчики открывали замки, и учитель с грохотом распахивал дверцы, используя силу, чтобы подчеркнуть свой гнев и усилить ужас в окружающих его сопляках, лентяях и слабаках.
Обстановка в зале от страха накалилась до предела, каждый мальчик дрожал, независимо от того, виновен он или нет. Но волна забавного облегчения успокоила их нервы, когда Диксон открыл шкафчик Грэма Маллена, и расстегнутый рюкзак мальчика упал вперед, вывалив на пол целый ворох комиксов и одну фигурку.
Все ee увидели. Раздался грохот смеха, как будто это приехал грузовик-монстр.
Грэм стоял неподвижно, стыд окрасил его лицо в розовый цвет, как одеяльце для маленькой девочки.
Диксон наклонился и поднял Черепашку-Hиндзя.
Даже он начал смеяться. Он держал ее перед всеми, подбадривая их, а потом укоризненно покачал головой в сторону Грэма. В глазах маленького слабака блестели слезы, и это только усилило неприязнь учителя к нему. Семнадцать лет, а все еще играет с куклами. Ебаный придурок.
- Мне следует проверить оставшуюся часть шкафчика? Может у тебя еще есть домик для Барби?
Раздался громкий хохот. Теперь у Грэма потекли слезы. Господи, парень даже не разозлился, даже не нахмурился. Вместо этого он просто обмяк, жалобно скуля в поисках маминой сиськи. Жалкое зрелище.
Диксон наклонился ближе к Грэму.
- Сынок, если ты не приложишь усилий, чтобы выбраться из памперсов, ты умрешь девственником.
Вспоминая об этом сейчас, двадцать лет спустя, Диксон уже не смеялся.
Парень был мертв, давно мертв. Он покончил с собой - величайший грех. Диксон не может нести за это ответственность. Но каким бы закостенелым человеком он ни был, он все же сожалел о том, что дразнил этого маленького паршивца на глазах у других ребят.
Диксон о многом в своей жизни не жалел, но после того, как Грэм разнес себе голову дробовиком, он провел не одну ночь без сна, так как воспоминания об этом публичном издевательстве без конца вертелись у него в голове. Он даже молился, чтобы избавиться от этого.
Тайлер по-прежнему требовал от него ответа по поводу фигурки.
- Я не знаю, - солгал Диксон. - Парень любил комиксы. Наверное, ему нравились и игрушки.
Это, казалось, удовлетворило всех, по крайней мере, на данный момент.
Чемп кипел от злости.
Это было не смешно, и тот, кто это проделывал, знал это. Если это и был розыгрыш, то очень хреновый и с очень дурным вкусом. Кому, черт возьми, пришло в голову проделывать с ним такое?
Он разглядывал тех, с кем сидел в кафетерии, и вспоминал, какими были или были их отношения в 1996 году. Тайлер был его врагом и преступником. Сэнди была девушкой, которую Чемп трахнул несколько раз, а потом поменял на следующую упругую задницу в длинной очереди.
Фиби была пустышкой, на которую такой популярный парень, как он, не обратил бы внимания, даже если бы она посмела поздороваться с ним в коридоре. Диксон был его футбольным тренером, и старик, очевидно, затаил обиду после неудачного старта Чемпа. Так что у каждого из них был мотив подшутить над ним.
Вопрос был только в том, какой именно. Если только они не были заодно. Вполне возможно, что они решили сговориться между собой, устроив этот нелепый розыгрыш, чтобы заставить его почувствовать вину за то, что он, по их мнению, обидел их в прошлом, используя в качестве побудительного мотива то, что он издевался над ботаником-самоубийцей. Ну и фиг с ним.
Он не собирался, чтобы им манипулировали, и уж точно не собирался оставаться заложником в своей старой школе. Он не знал, кто устроил эту дурацкую встречу выпускников, но собирался выяснить это, даже если ему придется врезать по зубам каждому из них.
- Мы все должны обследовать, - сказала Фиби. - Возможно, есть что-то еще.
В голосе Сэнди слышалась дрожь.
- Ты имеешь в виду больше этих долбанных частей тела?
- Или, может быть, выход, - сказал Тайлер.
- Мы можем осмотреть кухню и за кулисами, поискать вокруг... - oн замолчал, и Фиби почти увидела, как в его глазах мелькнула идея. - Пожарная сигнализация!
Они обследовали стены.
- Вон там!
Тайлер подбежал к красной коробке. Когда он ухватился за держатель и потянул, тот оказался у него в руке, а вся коробка с грохотом упала на пол и разлетелась на куски. Его глаза расширились.
- Черт побери! - сказала Сэнди. - Зачем ты это сделал, тупой ублюдок?
Диксон стукнул кулаком по столу.
- Ты слишком сильно дернул!
- Нет, я не дергал! Он рассыпался, как только я до него дотронулся, как будто он был заминирован.
- Чушь собачья, - сказал Чемп.
- По-моему, он выглядел довольно хрупким, - сказала Фиби.
Она не была уверена, что сама верит в это, но она не хотела, чтобы все накинулись на Тайлера. Она чувствовала себя рядом с ним в большей безопасности, чем с остальными, и была уверена в его способности решать проблемы, в то время, как остальные только критиковали, но ничего не предлагали.
Сэнди недовольно хмыкнула.
- Конечно, милая. Ты сидишь на его члене с тех пор, как приехала сюда.
- Прости?
- Ты слышала меня.
- Подожди секунду, ты...
Внезапный раскат грома потряс стены, отчего свет замигал. Сэнди вскрикнула, а Диксон поднялся со своего стула.
- О, нет, - сказал Тайлер.
И тут свет погас.
Сэнди охватила жуткая паника.
- Нет! Нет! Нет!
Темнота была густой, как патока, удушающая непроглядная тьма, которая превратила и без того напряженную ситуацию в настоящий кошмар. Еще один раскат грома потряс стены, и на теле Фиби появилась гусиная кожа.
Она с трудом сглотнула, но вскоре ее глаза привыкли к темноте. Вокруг по-прежнему было темно, но сквозь окна просачивался бледный лунный свет, освещая силуэты и осунувшиеся лица остальных людей, каждый из которых был охвачен таким же ужасом, как и она сама.
Ее удивило, что Чемп не попытался успокоить Сэнди. Женщина была в истерике, и, несмотря на то, как Сэнди оскорбляла Фиби минуту назад, она, как психиатр, чувствовала себя обязанной помочь ей. Но когда Фиби приблизилась, женщина испуганно подскочила и отступила назад, чуть не упав на своих высоких каблуках.
- Держись от меня подальше!
Фиби сделала два шага назад, подняв ладони вверх. Тайлер присоединился к их группе, и даже в темноте она смогла разглядеть его мрачное выражение лица при свете луны.
- Эта гроза такая неожиданная, - сказал он.
Фиби покачала головой.
- Это слишком странно.
- Что ты имеешь в виду?
Вместо ответа она пошла к окнам в дальнем конце кафетерия. Тайлер последовал за ней, но остальные остались на месте.
- Я не слышала шума дождя, - сказала она ему. - Я и сейчас не слышу. Свет просто так погас. Как будто кто-то перерезал провода.
Но раздался раскат грома. Или что-то похожее на него.
Это было правдой, но Фиби не верила, что только гром виноват в отключении света. Здесь было что-то еще, что-то зловещее, что становилось все более очевидным.
Они подошли к окну и посмотрели на улицу, но увидели только еще более непроглядную темноту - ни звезд, ни дождя. Тайлер подошел поближе к ней, и они заговорили вполголоса.
- У меня есть теория, - сказал он.
- Да?
- Я думаю, что за всем этим стоит Диксон.
- А? С чего бы это?"
- Я не знаю, но все сходится. Он пришел сюда первым. Должно быть, это он расставил те предметы на стульях. И ты наверняка помнишь, каким ублюдком он всегда был с наказаниями, не так ли? Он всегда хотел показать людям наглядный пример. Сначала он пытался опозорить тебя перед сверстниками, а потом ругал тебя за закрытыми дверями. Я даже слышал, что он иногда тискал девушек.
- В нем есть злая жилка, Фиби. И еще он все время твердит, что школа должна его наградить, что он заслужил это. Возможно, он озлоблен. Может, он думает, что единственная причина, по которой его не уважают, это из-за того, что случилось с Грэмом. Может быть, он винит в этом нас и хочет, чтобы мы поплатились за то, что в его личном деле появилось это грязное пятно.
Фиби кивнула.
- И он единственный преподаватель здесь. Единственный, кто заранее имел доступ в школу.
- Именно.
- Ты действительно думаешь, что он способен на все это?
- Ну, кто-то должен за этим стоять. Чемп слишком глуп, чтобы провернуть что-то настолько сложное, а Сэнди - ходячий приступ паники. Я не думаю, что это ты, и я знаю, что это не я.
- Я тоже не думаю, что это ты, но я не уверена, что это Диксон, или Чемп, или Сэнди, если уж на то пошло. Просто это так...
Она не знала, как это сформулировать.
Чемп окликнул их сзади.
- Эй! Вам есть что рассказать остальному классу?
Рядом с ней Тайлер напрягся, его глаза сузились. Она уже не раз видела, как мужское эго и тестостерон были причиной стольких ненужных ссор. Последнее, в чем они нуждались, это в подобной бессмысленной ерунде.
Но если только Чемп Робинсон не подвергся какому-то душевному перерождению, то он был именно тем мачо-придурком, который превратит и без того напряженную ситуацию во враждебную, и хотя Тайлер изменился, она прекрасно помнила, как он когда-то реагировал, когда на него оказывали давление.
В большинстве случаев даже в самых исправившихся мужчинах остается маленькая искорка подобного взрывного импульса.
Она крепко сжала его руку в знак солидарности.
- Не позволяй ему достать тебя. Он просто напуган.
- Да, хорошо.
Но его слова прозвучали не слишком убедительно.
Тайлер и Фиби были единственными, кто мог спокойно объединиться для осмотра кухни в кафетерии и театральной сцены, но Чемпу не нравилось, что они отправляются вдвоем, и Сэнди тоже не была в полной уверенности, что ей это нравится, в основном потому, что она не хотела оставаться наедине с Чемпом. Он был ее подозреваемым номер один и тем, кому она меньше всего доверяла.
Кровь не так уж сложно достать.
Это было не то, что сказал бы нормальный человек, особенно после того, как нашел пролитую кровь. Это больше походило на слова Дракулы или цитату из дневника Джеффри Дамера.
Эти слова вызывали у нее внутреннюю дрожь, раздражали ее язву, подтверждая ее теорию о том, что он был сумасшедшим поклонником, который каким-то образом все это подстроил.
Но зачем он пригласил остальных, если его интересует только она? Просто создать иллюзию встречи, чтобы она ослабила бдительность? По-моему, он выбрал очень непростой путь, чтобы наладить со мной отношения. Достаточно было бы отправить запрос на дружбу на Facebook. К тому же, если он таким образом решил устроить фальшивую встречу, то у него это плохо получилось.
Тогда, возможно, она была не единственной его целью. Может быть, у него был какой-то фетиш на самых разных людей из его звездных дней, когда он был королем коридоров с большим членом. Возможно, именно это повредило его рассудок - сокрушительное разочарование от того, во что превратилась его жизнь после того, как в старших классах он занимал сверкающий школьный трон.
Теперь не было ни аплодисментов, ни друзей на все времена, ни влюбленных гормональных девчонок. Была только печальная реальность наступления среднего возраста в том же проклятом городе, в котором он прожил всю свою жизнь, и эта боль была слишком хорошо знакома Сэнди. Она пыталась избавиться от этой боли бурными сексуальными отношениями, таблетками и большим количеством Шардоне.
Возможно, Чемп мог заглушить свою боль, только причиняя ее другим.
Сначала они проверили кухню. Не зная, как долго они будут в этой ловушке, они решили проверить запасы еды.
У них не было никакой еды, и им нужно было пить, если они хотели выжить. В кафетерии были туалеты, но вода не текла, поэтому они могли сходить в туалет, но не могли пить из унитаза.
Когда они прошли через распашные двери, то оказались в кромешной тьме. Здесь не было ни окон, ни эвакуационных отверстий.
Фиби включила функцию фонарика на своем телефоне.
- По крайней мере, фонарик еще работает.
Она осмотрела открытое пространство, освещая фонариком всю нержавеющую сталь. Первое, что заметила Сэнди, - отсутствие кастрюль и посуды на стеллажах. Не было и сухих продуктов.
Ни сахара, ни муки, ни оливкового масла. Ничего. В свои двадцать с небольшим лет она работала официанткой и знала, как должна выглядеть кухня, но это была не кухня. Это место казалось бесхозным, заброшенным, словно призрак кухни.
Тайлер пожал плечами.
- Давай проверим холодильник и морозилку.
Фиби открыла один, а Чемп - другой. Холодного воздуха не было. В обоих отделениях была комнатная температура, полки были такими же голыми, как и на всей остальной кухне. Тайлер повертел головой. Чемп поджал губы, как будто это была вина всех остальных. Сэнди внимательно наблюдала за ними.
Фиби протяжно выдохнула.
- Никакой еды.
- Да, - сказал Чемп. - Я мог бы догадаться.
Телефон Фиби защелкал, свет погас.
- Черт.
- Включи обратно! - сказала Сэнди. Темнота казалась ей удушающей, словно ее заживо похоронили. - Давай!
- Я пытаюсь, пытаюсь. Экран абсолютно темный. Я не могу его заставить включиться.
Как и в случае с приглашениями, группа попробовала свои телефоны в качестве фонарика. Все телефоны были одинаково темными. Не было даже красной полоски, требующей зарядки.
Чемп застонал.
- Что за хуйня?
Сквозь щель в двери, ведущей в столовую, пробивался лунный свет. Тайлер двинулся к ней.
- Следуйте за мной.
Они вышли, Сэнди использовал стеллажи как своеобразные перила, и когда они снова вошли в кафетерий, Диксон все еще сидел за столом как часовой. Его голова была опущена, словно он молился.
Он даже не поднял головы, пока они шли к театральной сцене.
Пока они обыскивали ее и гримерки, Сэнди старалась держаться между Тайлером и Чемпом, в темноте было плохо видно, и она подумывала о том, чтобы вернуться в кафетерий.
Но Диксон решил остаться здесь; хотя она и не подозревала его в чем-то особенном, она не считала разумным оставаться наедине с кем-то из этих людей.
Места за кулисами было не много, и запасного выхода не было, но там была подсобка и стол с разложенными на нем мелкими предметами.
Сэнди сначала встревожилась, подумав, что это могут быть изуродованные черепа, но потом Тайлер поднял один из них и щелкнул им. Луч фонарика осветил комнату, и все вздохнули с облегчением.
Других фонариков не было, только груда костюмов и париков, моток бечевки, немного строительной бумаги, скотч и другие принадлежности драмкружка.
Сэнди заметила одну вещь, на которую, как она полагала, остальные не обратили внимания.
Тайлер покачал головой.
- Все еще нет еды.
Остальные ничего не сказали.
Диксон позвал их.
- Эй! Вам всем лучше вернуться сюда!
- Пожалуй, да, - Фиби пожала плечами. - Здесь ничего нет.
- Тащите свои паршивые задницы сюда, я сказал!
В голосе учителя было что-то такое, чего Сэнди никогда раньше в нем не слышала.
Он боится.
- Что с ним? - спросил Тайлер.
Сэнди не была уверена, что хочет это выяснить.
Остальные развернулись, и она пропустила их всех вперед. Когда они стояли к ней спиной, она быстро взяла со стола то, что заметила, и, заведя руку за спину, просунула это в отверстие сзади платья и сунула под резинку трусиков. Когда они вышли, она осталась позади остальных, чтобы они не увидели выпирающие из платья ножницы.
- Окна! - крикнул Диксон, когда группа спустилась со сцены.
Черты лица старика превратились из потрескавшейся кожи в рыхлое желе, его лицо было мокрым от выступившего пота, а челюсть тряслась от ужаса, его глаза были похожи на глаза кошки, забившейся в угол.
- Что случилось? - спросил Тайлер.
Старик указал пальцем.
- Во имя Бога, просто посмотрите!
Фиби сначала ничего не увидела, но когда она подошла ближе, то различила маленькие белые крупинки, летающие в воздухе снаружи.
После грома она ожидала, что это будет дождь, но он падал слишком медленно, слишком элегантно, почти как...
Тайлер испуганно вздохнул.
- О, нет.
- Видишь? - сказал Диксон. - Это снег! В июне!
Невозможно было отрицать аномалию, которая проносилась за стеклом. Когда она приехала в школу, термостат на приборной панели показывал восемьдесят четыре градуса[1], что было типично для этого времени года. Но сейчас, как это ни невероятно, пошел снег.
Снежинки вихрились во множестве, на подоконнике начали появляться небольшие кучки.
- Этого не может быть, - сказал Чемп.
Он был прав. Этого не может быть. Но это происходило.
Он швырнул в окно одно из стульев, но оно отскочило назад, не оставив на стекле ни царапины. Стекло было слишком толстым.
В груди Фиби что-то неприятно кольнуло.
Всему происходящему было только одно объяснение. В каком-то смысле она знала это с самого начала, но не хотела признаться в этом сама себе, потому что это была основная причина, по которой она находилась здесь.
- Это он, - сказала она.
- Кто? - спросил Тайлер.
За окном снег превратился в кружащееся белое покрывало.
Грэм всегда любил снег.
- Что именно ты пытаешься нам донести? - спросил Чемп. - Ты действительно думаешь, что за всем этим стоит мертвый парень?
- Подумайте об этом, - сказала Фиби. - Эти сувениры, странная погода, и все присутствующие здесь, все это люди, которые, скорее всего, причинили ему боль. Люди, которые частично ответственны за...
- Эй! - Сэнди ткнула пальцем в сторону Фиби. - Я не имею ни малейшего отношения к тому, что случилось с этим парнем!
- Но ты причинила ему боль. Ты обращалась с ним так, будто его не существовало.
Чемп наблюдал, как осознание своей вины поразило Сэнди, словно удар кулаком в живот. Фиби была права относительно нее.
Сэнди была холодной стервой по отношению ко всем, кто не был так популярен, как она. Она относилась к таким парням, как Грэм, как к пластмассовым комнатным растениям. Чемп издевался над ним, и Тайлер тоже, и, возможно, Диксон тоже. Было только одно, что ему было непонятно.
- Хорошо, - сказал он Фиби. - Так что, черт возьми, ты ему сделала?
Фиби отвернулась. Не осознавая, что делает, Чемп сжал кулаки, впиваясь ногтями в плоть. Чем дольше продолжалась этот бред, тем больше он раздражался.
- Он был влюблен в меня, - сказала Фиби. - Но я хотела быть только его другом.
Чемп фыркнул.
- Неужели не вставил, ха?
Тайлер повернулся лицом к нему.
- Следи за этим дерьмом.
Чемп проигнорировал его.
- Значит, ты разбила ему сердце, да, Фебс? Ладно, теперь мы начинаем понимать. Каждый из нас наплевал на этого жалкого ублюдка. И что? Это не объясняет, почему мы оказались здесь взаперти или почему на улице вдруг наступило Рождество.
- Но это объясняет, - сказала Фиби. - Разве ты не понимаешь? Каждый из нас был приглашен сюда под ложным предлогом. Это не только двадцатая годовщина нашего выпуска; это еще и годовщина смерти Грэма, - группа молча смотрела друг на друга. - Он ожидал нашего возвращения.
- Да? - спросил Чемп. - Зачем?
При свете луны Фиби была похожа на голубое марево, когда наблюдала за усиливающимся снегопадом. У нее был ответ, но она не собиралась его озвучивать.
- Месть? - спросила Сэнди. - В этом дело? Он хочет отомстить нам?
- Может быть, - сказала Фиби.
- Это нечестно! Может, вы его и затрахали, но я-то ничего такого не делала!
- Зачем ему было ждать двадцать лет? - спросил Чемп.
Фиби провела рукой по волосам.
- Я не знаю. Я всегда игнорировала другие приглашения на встречу выпускников. Возможно, он всегда пытался собрать нас здесь всех вместе, но до сих пор ничего не получалось. Может быть, он просто хочет, чтобы мы вспомнили. Может быть, он хочет, чтобы мы извлекли из этого урок.
- Я уже извлек урок, - сказал Тайлер. - Когда он умер, это сильно повлияло на меня, и за эти годы я многое сделал, чтобы измениться.
- Но как давно ты не вспоминал о нем?
Тайлер виновато посмотрел на пол.
Чемп не мог поверить в происходящее. Неужели они все действительно поверили в этот полтергейст? Сколько им лет, одиннадцать? Взрослые люди в двадцать первом веке рассуждают о призраках и гоблинах.
Невероятно, черт возьми.
- Ты спятила, дамочка, - сказал он. - Либо это так, либо ты все это подстроила.
- Прости?
- Именно так. У тебя, как оказалось, есть все ответы. Это ты говоришь нам, что мы все виновны, что мы, по сути, убили этого придурка. И это ты настаиваешь на том, что мы должны как-то за это заплатить.
- Я так не сказала.
- Но это то, что ты имела в виду. Ты хочешь, чтобы мы поверили, что Грэм вернулся из мертвых, чтобы отомстить, как будто он хоккеист из "Пятницы 13-e" или что-то в этом роде. Что ж, я считаю это чушью. Я думаю, это ты хочешь всем отомстить. Ты разбила сердце Грэму, но хочешь свалить вину за его самоубийство на всех нас, потому что сама не можешь справиться с чувством вины.
Фиби потрясенно смотрела на него.
Диксон указал на нее.
- Это правда?
- Нет!
- Ты, сука, - сказала Сэнди.
Тайлер вмешался в спор.
- Эй! Отойдите от нее.
- А вот и ее подельник, - сказал Чемп. - Я видел, как вы двое шептались за нашими спинами, сговаривались. Вы ведь вместе в этом деле, не так ли?
Фиби покраснела.
- У тебя проблемы с головой? Как мы могли все это провернуть? Как мы могли отключить сотовую связь и запереть нас всех изнутри? Как мы могли сделать так, чтобы пошел снег, ты, идиот?
Она подошла к нему слишком близко, и Чемп почувствовал, как в груди поднимается волна жара. Он оттолкнул ее, и она упала на одно из стульев.
Улыбка расплылась по лицу Чемпа, когда Тайлер подошел к нему.
Это было чертовски вовремя.
Он давно хотел врезать Чемпу Робинсону.
Конечно, Тайлер до сегодняшнего дня редко вспоминал об этом парне (вообще не вспоминал), но на протяжении всей старшей школы он хотел разбить его самодовольное лицо и бить по ребрам, пока тот не взмолится о пощаде.
Теперь, та же ярость возвращалась в его кровь при одном только виде этого сукиного сына, и, убедившись, что Чемп был таким же большим засранцем, как и тогда, Тайлеру стало трудно удержаться от желания побить его. Так что, после того, как Чемп грубо обошелся с Фиби, Тайлер посчитал себя вправе снова выпустить наружу темную сторону себя, старого плохого мальчика, которого он подавил и бросил здесь, в этой самой школе, оставив его поджидать момента для яростного воскрешения.
Чемп увернулся от неожиданного правого хука Тайлера, но Тайлер нанес другим кулаком удар в живот Чемпа. Чемп ухватился за него, и двое мужчин повалились на один из столов, отчего тот громко заскользил по полу, а женщины вскрикнули. Диксон ничего не предпринял, чтобы вмешаться.
Тайлер вывернулся из рук Чемпа, но тот схватил его за рубашку и словно тарзанку притянул его обратно. Чемп нанес страшный апперкот под подбородок Тайлера, от которого он чуть не потерял сознание.
Кровь хлынула ему в рот, когда он прикусил язык, но вкус собственной крови подстегнул его, как топливо, и он ответил градом ударов кулаками, сбив Чемпа с ног и свалив его на землю с приятным стуком. Тайлер отступил на несколько шагов, готовясь к удару, и не мог не заметить, как Сэнди ухмыляется. Не успел он приблизиться достаточно близко, чтобы нанести удар ногой, как Фиби выскочила перед ним, и он, чуть не потеряв равновесие, остановился.
- Стой! - закричала Фиби.
Тайлер уставился на нее, разинув рот. Он вдруг стал выглядеть очень глупым и грубым. Насилие уродует человека, - подумала она. - Оно превращает его в ничтожество. Оно портит и разрушает все, но при этом мало что дает и мало что решает.
- Вы не должны драться! - сказала она. - Ситуация и без этого довольно плохая, а тут еще мы враждуем друг с другом.
Никто не заговорил, но никто и не двинулся с места, кроме Чемпа, который с трудом поднялся на ноги, но больше не делал попыток напасть на Тайлера. Фиби с отвращением повернулась к Диксону, ее глаза были полны ярости.
- Вам должно быть стыдно за себя.
- Почему?
- Вы просто стояли там, как трус, и позволили им драться.
Его лицо побагровело.
- Какое мне дело до того, что они могут убить друг друга?
Фиби не была готова к такому грубому ответу. Диксон оказался еще более ничтожным, чем она думала, человеком настолько озлобленным, что не чувствовал ни сочувствия, ни ответственности перед обществом за то, чтобы вести себя как порядочный человек. Он был ворчливым занудой, и не более того.
Понимая, что ей с ним ничего не добиться, она направила свой гнев на остальных.
- Я удивлена вами двумя, - сказала она, посмотрев на Тайлера дольше всех.
Даже если он и пришел ей на помощь, он перегнул палку.
Она ожидала от него большего, поверила, когда он сказал, что изменился к лучшему. Теперь она не была в этом уверена.
- Вы оба взрослые мужчины. То, что мы вернулись в среднюю школу, не означает, что мы должны продолжать с того же места, на котором остановились.
Верный своей натуре, Чемп сказал:
- Это он начал.
Все еще избалованный ребенок.
Тайлер посмотрел на нее с выражением загнанной собаки. На мгновение она увидела, что грустный маленький мальчик в нем взял верх над его взрослой личиной.
- Прости меня, Фиби. Наверное, я просто... - oн запнулся, казалось, удивленный своими словами.
- Послушайте, - сказала она, обращаясь ко всем, - если мы не оставим в стороне эти склоки, обиды и подозрения, то возможно, мы так и будем сидеть здесь взаперти, пока не умрем от голода или не сойдем с ума. Мне трудно поверить, что кто-то из нас замешан в этом.
- Тогда кто же? - спросил Чемп.
Она задумалась. Неужели они не слушали.
- Я же сказала, Грэм собрал нас здесь. Мы должны выяснить, зачем.
В комнате воцарилась тишина, как в склепе.
- Как мы это сможем выяснить? - спросил Тайлер.
Она понимала, что он начнет насмехается над ней, пытаясь сгладить свою жестокость, но она готова была стерпеть все, что только можно.
- Мы должны попытаться связаться с его духом, я думаю.
- Да? - сказал Чемп. - У тебя в сумочке есть спиритическая доска, Фебс? Ты что-то вроде медиума или из тех охотников за привидениями, которых показывают по телевизору?
- Нет, конечно, нет. Я доктор психиатрии. Я никогда не верила в призраков, по крайней мере, в тех, которые находятся за пределами человеческого разума. Но все, что я здесь увидела, заставило меня отказаться от неверия в сверхъестественное. И каждый из вас тоже видел это, поэтому я знаю, что не сошла с ума.
- Ты точно сумасшедшая, если думаешь, что мы поверим в это дерьмо.
Несмотря на то, что Фиби ненавидела насилие, она была рада видеть, что губа у Чемпа распухла. Возможно, это заставит его замолчать на некоторое время.
- Я знаю, что это звучит смешно, но оглянись вокруг. Посмотри на все, что здесь произошло.
- Не-ет, - произнесла Сэнди. Внезапно появившиеся слезы в глазах женщины удивили Фиби. - Этого не может быть. Это не реально!
- Это реально, - пробормотал Диксон.
- Нет, это должно быть какой-то трюк или...
Сэнди внезапно замолчала, ее лицо стало бледным, она тяжело дышала, а взгляд был настолько напряженным, что заставил Фиби отпрянуть.
Такого выражения ужаса она не видела даже в глазах самых душевнобольных пациентов. Это состарило Сэнди, придав ее лицу бледный и болезненный вид.
- Боже мой, - сказала она. - Я знаю, что происходит.
- Правда?
Тушь с ресниц Сэнди стекала по лицу черными струйками.
- Это очевидно, если хорошо подумать. Это не Грэм здесь призрак... а мы. Мы все мертвы. Это гребаное чистилище.
- Может, тебе стоит принять одну из них сейчас, - сказала Фиби.
Сэнди отпрянула. Фиби предлагала ей таблетки, a Тайлер почти завидовал. Ему бы сейчас не помешала таблетка от озноба, но он должен был держать себя в руках. Он не хотел быть медлительным и дезориентированным, если Чемп решит, что готов ко второму раунду.
- Мы все мертвы! - закричала Сэнди. - Мы в стране мертвых!
Ее глаза были выпучены, она размахивала руками и была похожа на взбесившуюся женщину. Тайлер с вытянутыми вперед руками, прошел возле Фиби, осторожно приближаясь к Сэнди, но, продолжая приближаться к ней, только еще больше злил Сэнди, поэтому он отступил.
В этот момент он заметил пристальный взгляд Диксона. У старика и раньше были недобрые глаза, но теперь они впились в Тайлера, как прожорливые черви. Его обтянутое кожей лицо напоминало морду горгульи - осуждающее и недоверчивое, как неумолимая скала.
- Что? - спросил Тайлер.
Мужчина ничего не ответил.
Может, он скрежетал зубами?
Фиби продолжала пытаться успокоить Сэнди.
- Послушай меня, хорошо? Мы не умерли. Это не чистилище. Все будет хорошо. Ты сейчас немного растеряна, и это нормально, мы все такие. Но не нужно запугивать себя. Не позволяй своему разуму обманывать тебя, Сэнди. Вот, возьми, пожалуйста, эту таблетку, она тебя успокоит.
Сэнди оттолкнула ее руку, таблетка упала на пол и покатилась в тень.
- Отвали от меня!.- закричала она. - Я предупреждаю тебя, сука!
Чемп фыркнул.
- Ради всего святого, если мы все мертвы, что ты собираешься сделать? Убьешь ее призрак?
Сэнди не обращала на него внимания. Ее взгляд был устремлен на Фиби, пока она не отступила.
Тайлер сжал пальцами переносицу. Все вокруг так быстро стало гнилым. От этого у него разболелась голова. Достаточно посмотреть, как люди ведут себя в кризисной ситуации, которую они даже не понимают, чтобы отказаться от всего человеческого рода.
Он не возлагал больших надежд на большинство из этих людей. Теперь он не ожидал от них ничего, кроме драматизма и пустой болтовни, которые мешали найти решение.
- Мы не умерли! - сказал Тайлер. - Как все мы могли умереть одновременно? Я не верю во все это, но я бы поверил, что призрак Грэма является причиной всего этого, перед тем как поверил бы, что мы все умерли.
- Ты должен знать, - сказал Диксон.
Тайлер посмотрел на него тяжелым взглядом.
- Что?
- Ты слышал меня, Гарфилд. Я сказал, что ты должен знать.
- О чем вы говорите, сэр?
- О призраках и демонах. Это ты пишешь все эти книги ужасов, всю эту сатанинскую чушь. Это против Бога, говорю тебе.
- Нет, подождите минутку, вы же не думаете...
- Не надо говорить мне, что я думаю, парень. Я не думаю, я знаю. Я знаю правду одной хорошей книги, единственной хорошей книги. Все, что поклоняется призракам и дьяволам - богохульство.
- Нет, это не так. Фантастика ужасов - именно что фантастика, Диксон. Вы хотите сказать, что считаете такие книги, как "Франкенштейн" сатанинскими текстами? Этот роман изучали на уроках английского языка в этой самой школе.
- Панки, вроде тебя, всегда увлекались этим сатанинским дерьмом - еще тогда, когда ты был просто жалким подростком. Ты всегда слушал все эти поклоняющиеся дьяволу хэви-метал группы! Если кто и является причиной всего этого, так это ты!
- Вы сошли с ума?
Диксон указал на Сэнди.
- Эта девушка находится на правильном пути. Я не думаю, что мы мертвы, но, возможно, это своего рода чистилище, своего рода испытание. Здесь орудует дьявол, и это ты его привел, парень.
Внутри Тайлера снова вспыхнул старый, знакомый гнев. Он все свои подростковые годы слушал, как злобные учителя вроде Диксона говорили ему прямо в лицо, что он отброс, что он ничего не добьется. Что ж, он больше не собирался терпеть это.
- Старик, если ты не заткнешь свой дырявый рот, я засуну туда весь кулак.
Диксон потянулся к воротнику рубашки. Тайлер почти ожидал, что он вытащит какое-нибудь оружие - кинжал или перочинный нож.
Вместо этого он извлек из-под рубашки цепочку, сжимая в руке серебряное распятие, словно отгоняя вампира.
Пронзительный смех эхом отразился от высокого потолка кафетерия. Это был Чемп, и он указывал на Тайлера.
- Тренер поймал тебя, мистер Бугимен!
Они все сошли с ума. Это вполне устраивало Чемпа. Кучка религиозных идиотов, писателей-педерастов и гоняющихся за призраками недоумков. Вот с кем он здесь оказался. Если бы кто-нибудь из его старых футбольных приятелей пришел на эту встречу (или что это было за чертово мероприятие), они бы пробились через эти двери, как через линию обороны команды противника, решив эту проблему менее чем за пять минут.
Вместо этого он оказался в замкнутой комнате с недоумком, стариком, психованной пиздой и явной лесбиянкой. Как же ему повезло. В течение двадцати лет все шло не так, как ему хотелось; почему это должно измениться сейчас? Когда он ехал сюда, он почти поверил, что возвращение в школу Бонневилля изменит его жизнь к лучшему, как будто школа всегда была для него одним большим талисманом удачи. Но нет; проклятие не прекращалось, прилагая максимум усилий, чтобы лишить его смысла в жизни.
Он собирался выжить - в этом он был абсолютно уверен, - даже если ему придется разбить несколько черепов.
Но, возможно, ему даже не придется их разбивать.
- Итак, - сказал он Сэнди, - ты говоришь, что это чистилище. Это значит, что мы должны попросить прощения, тем самым заплатить за то, что мы сделали?
- Искупление, - ответил за нее Диксон.
- Точно-точно. Тогда, мне кажется, нам нужно найти способ задобрить призрака Грэма. Как нам это сделать, Фиби?.
Она вздохнула.
- Я не знаю. Может быть, стоит начать с того, что каждый из нас извинится?
- Хорошая идея, - Чемп вышел на сцену и распростер руки, как чрезмерно ревностный священник. - О, великий Призрак-Грэм. Простишь ли ты нас за то, что мы были такими придурками?
- Не утруждайся, если собрался язвить!
- О, черт, тогда почему бы тебе не извиниться, Фиби? В конце концов, это ты разбила ему сердце. Это хуже, чем то, что сделали мы все вместе взятые.
Сэнди и Диксон посмотрели на Фиби, и у Чемпа по коже пробежали мурашки. Это было так просто.
- Oй, да, - сказала Сэнди. - Если кто и должен искупить свою вину, так это ты.
В глазах Фиби появились слезы, ее лицо покраснело.
- Взгляни на нее, - Диксон ткнул пальцем. - Ты можешь увидеть вину на ее лице, она красная как клубничный джем!
Сэнди оскалила зубы.
- Это ты виновата в том, что мы здесь! Если бы ты не разбила ему сердце, он бы никогда не покончил с собой.
- Но это неправда!
Со сцены Чемп наблюдал, как женщины набрасываются друг на друга, словно уличные кошки. Сама мысль о драке между девчонками так возбудила его, что он почувствовал, как его член становится твердым.
- Все успокойтесь, - сказал Тайлер.
Но женщины не обращали на него внимания.
- Это ты должна искупить свою вину, - сказала Сэнди Фиби. - Это ты должна заплатить за то, что наделала.
- Hе смей говорить мне это!
- Mожет быть, Грэм хочет, чтобы мы все отплатили ему за то, что мы сделали, заставив тебя заплатить за то, что ты сделала.
Чемп подошел к краю сцены, чувствуя запах грядущего хаоса, волнующий аромат перед основным блюдом.
Его интересовало не только развлечение, которое принесет драка, но он надеялся, что хорошая взбучка поможет выбить из Фиби правду, ведь он был уверен, что именно она заманила их сюда. Это была ее глупая шутка, и если она хотела продолжать издеваться над ним, то он покажет ей, что такое быть избитой.
- Xватит! - сказал Тайлер.
Тайлер взял руками Фиби за плечи и отвел ее от Сэнди. В глазах Фиби еще оставались слезы, но она подчинилась. Когда Чемп уже подумал, что огонь погас, не успев разгореться, Сэнди потянулась рукой за спину, достала ножницы, казалось, из ниоткуда, и вонзила их в плечо Фиби.
Все развивалось довольно гладко.
Тело Фиби напряглось, и из ее горла вырвался сдавленный вопль, похожий на крик в обратном направлении. Она вздрогнула в объятиях Тайлера. Сэнди вытащила ножницы из тела Фиби. Струйка крови вырвалась наружу, как красный лариат. Тайлер как раз успел отклонить Фиби в сторону, когда Сэнди замахнулась ножницами во второй раз.
Он набросился на нее, но что-то сильно ударило его в лицо, заставив попятиться назад. Перед ним стоял Диксон, с занесенным для удара кулаком. Тайлер схватил старика за запястье и повалил его на пол с таким грохотом, что даже сам Тайлер скривился. Лицо Диксона исказилось, воздух вырвался из его груди.
Сэнди бросилась на него. Фиби закричала, и Тайлеру удалось обхватить Сэнди, прижать ее руки к бокам и приподнял от пола.
- Брось их!
- Mы должны сделать подношение! - кричала Сэнди.
Фиби согнулась, зажимая рукой рану, но затем она увидела возможность обезоружить Сэнди и схватилась обеими руками за ножницы, вырывая их из ее руки. Сэнди пиналась и кричала, Тайлер удерживал ее, но он не знал, что они будут делать, когда он уложит ее на пол.
Диксон катался по полу, не в силах подняться. Тайлер начал беспокоиться. Он мог сломать тренеру бедро или еще что похуже. Он был старым мужчиной, и Тайлер не был с ним вежлив. Тем временем Чeмп покинул сцену и подошел к ним, улыбаясь так, словно только что выиграл в лото.
- Bот теперь у нас что-то получается, - сказал он.
Если бы его руки не были заняты брыкающейся Сэнди, Тайлер разбил бы лицо Чемпа в кровавую массу.
- Что, блядь, с тобой не так?
Чемп подмигнул ему и улыбнулся той самой самодовольной улыбкой, от которой у Тайлера всегда волосы на голове вставали дыбом.
- Со мной? Что я сделал? Это вы все ссоритесь.
- Tы всех подстрекаешь!
Фиби опередила его.
- Меня только что ранили, Чeмп! Ситуация вышла из-под контроля. А теперь помоги нам усмирить Сэнди.
Сэнди еще сильнее начала извиваться в руках Тайлера, пиная его ногами. Он повалил ее, нагнув над одним из столов.
- Так, - сказал Чемп, - вот теперь это похоже на настоящую вечеринку, нет?
- Прекрати! - Фиби достала из емкости три таблетки для Сэнди. - Помоги мне открыть ей рот.
Сэнди закричала, как одержимая.
- Tы что, рехнулась? Она откусит мне руку.
- Тайлер должен держать ее, а я не могу сама засунуть таблетки ей в рот.
Чемп поджал губы.
- Не смотри на меня так. Я не хочу иметь с этим ничего общего.
Она держала это в секрете, но теперь Фиби достала из сумочки бутылку воды.
Тайлер перевернул Сэнди на столе так, что она лежала лицом вверх. Он держал ее за руки и навалился на нее сверху, чтобы она не могла его ударить ногой. Диксон наконец поднялся на ноги.
Как и Чемп, он отказался помочь, но они также не стали вмешиваться. Фиби была поражена их нежеланием помогать. Сэнди ранила ее в спину. Кто знает, на кого она нападет в следующий раз? Она уже продемонстрировала, что способна на жестокость. У нее были явные признаки психотического срыва, которые даже не специалист должен был заметить.
Сэнди нужно было успокоить ради блага всех присутствующих. Почему они не могут этого понять? Неужели они настолько глупы, озлоблены, что сами подвергают себя опасности?
Тайлер крепко прижал Сэнди к себе, но не мог помешать ей мотать головой туда-сюда. Фиби забралась на другую сторону стола и коленями прижала волосы Сэнди к столу, пытаясь зафиксировать ее голову на месте. Это немного помогло. Но ей все еще нужно было заставить женщину открыть рот.
- Это для твоего же блага, - сказала ей Фиби.
Конечно, это ничего не дало, и Сэнди не перестала извиваться. Она скрежетала зубами, как дворовый пес на цепи. Фиби уселась на коленях и вытащила ремень из брюк.
- Эй, хорошо, - сказал Чемп, - немного лесбийского секса.
Фиби проигнорировала его слова, засунула кожаный ремень в рот Сэнди и надавила коленями на каждый конец, усиливая давление. Она затолкала в рот Сэнди тройную дозу таблеток от стресса. Ta закричала, закашлялась, когда таблетки заполнили ее горло, и Фиби влила ей в рот воды.
Ремень не позволял ей выплюнуть воду и, поскольку вода продолжала поступать, Сэнди была вынуждена глотать. Фиби ненавидела делать это вот так - это было похоже на экзекуцию водой, но другого выбора не было.
- Bсе хорошо, - продолжала она говорить ей.
Когда таблетки попали ей в желудок, Сэнди перестала сопротивляться. Не то чтобы таблетки подействовали - для этого было слишком рано, - но она знала, что проиграла битву. Когда начнут действовать успокоительные, она на какое-то время успокоится.
- Я видела веревку за кулисами. Тайлер, ты сможешь справиться с ней, пока я принесу ее, чтобы связать ей руки за спиной?
Тайлер посмотрел на нее, затем на остальных, указывая на них глазами.
Он передавал ей сообщение.
Не оставляй меня с ними наедине.
Диксон увидел сверкание ножниц раньше всех, но он хотел, чтобы Сэнди убила Фиби.
Это имело смысл, не так ли?
Как сказал Чемп: Фиби и Тайлер были заодно.
Здесь был замешан какой-то сатанизм, которым занимался Тайлер, а Фиби навлекла на них всех проклятие, ведь именно она заставила Грэма покончить с собой.
На улице падал снег, напоминая ему о великом потопе, который Бог устроил, чтобы уничтожить мир в Kниге Бытия. То, что происходило здесь, было похоже на это. Диксон больше не сомневался, что то, с чем они имели дело, было сверхъестественным, библейским. В Ветхом Завете всегда говорилось о жертвоприношении.
Кто может быть лучшей жертвой, чем женщина, спровоцировавшая самоубийство, которое само по себе было грехом перед Богом? Она должна была стать жертвой, свидетельством преданности Господу, таким образом, она поможет упокоить Грэма Маллена.
Этого было бы достаточно, чтобы отослать демонов Тайлера и спасти их души от ада, в который они погрузились здесь. Возможно, это не совсем логично, но это была настолько верная теория, насколько он мог себе представить, ведь он так давно не был в церкви.
Он молился, себе под нос, стараясь вспомнить нужные слова и подставляя свои, когда слова из Писания не подходили. Он не знал, сможет ли он сам принести ее в жертву. Даже если он сможет набраться смелости убить Фиби, чтобы разобраться с ней, ему придется сначала убить Тайлера. Он не думал, что сможет справиться с ним. Сидя в кресле директора, он совсем размяк, а возраст подкосил его, превратив кости в мелок, готовый сломаться при малейшем надавливании. Его бедро болело от того, что Тайлер повалил его на землю. Если у него и был шанс одолеть этих двоих, то только с помощью других.
Или ему придется найти оружие, что-нибудь получше ножниц.
Он подумал о патроне для дробовика.
Может быть, Грэм оставил им еще что-нибудь, в другом месте. Может быть, здесь можно найти что-то еще, кроме игрушек и комиксов.
Ее сознание начало постепенно тускнеть, как свеча, в которой иссякает воск.
Сэнди изо всех сил старалась держать глаза открытыми. Тайлер слез с нее, но она все еще не могла пошевелиться. Ее конечности казались непослушными, как будто они затекли, а когда она попыталась поднять голову, ощущение сонливости обрушилось на нее, как удар мячом по лицу.
Они отравили меня.
Сначала Чемп дал ей свою флягу, и она выпила содержавшийся в ней наркотик, вызывающий галлюцинации, в результате чего она увидела все, что ей было предложено, - снег, кровь и части тела.
Они хотели, чтобы она сломалась и призналась, что на самом деле сделала Грэму Маллену. Но она не поддалась на это, и Фиби дала ей таблетки с цианидом.
Как они могли узнать об этом? Она никому не говорила. Это должна была быть шутка - просто глупая, чертова шутка.
Она передала Грэму записку на уроке математики.
Встречаемся в уборной для мальчиков после школы, в 15:15. Зайди в последнюю кабинку и жди меня там голым.
Она принесла с собой фотоаппарат "Polaroid" и планировала сделать несколько снимков, где он стоит в туалете без одежды, а затем распечатать их и распространить по школе. У нее не было никакой серьезной причины делать это, кроме того факта, что она могла это сделать.
Ей нравилось сознавать, что она может заставлять мальчиков делать любые глупости, особенно таких отчаявшихся ботаников, как Грэм Маллен, которые готовы были пойти на самые нелепые поступки, лишь бы заполучить хоть капельку ее внимания. К тому же он был занудой в классе, объектом всеобщих насмешек, поэтому ее выходка рассмешит всех, тем самым добавив ей популярности.
Когда в общем помещении все разошлись, она пробралась в туалет, держа камеру наготове. В туалете никого не было, но она увидела пару босых ног на полу в последней кабинке и смятую кучу одежды и кроссовок. Она даже не могла поверить, как легко все оказалось.
Как же доверчив был Грэм! Да ладно, она же была из группы поддержки! Неужели он действительно думал, что она, как никто другой, может заинтересоваться им?
Она постучала в дверь и прошептала вполголоса.
- Грэм...
Дверь открылась. Грэм стоял в своих огромных очках с совиными стеклами и полосатых носках. Его член, размера меньше среднего с родинкой в центре, был уже в состоянии эрекции. Это оказалось по-настоящему комично, и когда она начала фотографировать, ему понадобилась минута, чтобы сообразить, что его обманули, а она продолжала фотографировать, даже когда он влезал в джинсы.
- Hет, - умолял он, - не надо!
Она хихикала, обмахиваясь снимками "Polaroid".
- Зачем? - спросил он, влезая в свою одежду. - Почему ты так поступаешь со мной? Я думал... думал, что нравлюсь тебе...
Он начал плакать, сильно и безудержно, и в одно мгновение все это перестало быть смешным. Сэнди, при всей своей стервозности, начала чувствовать в груди странную щемящую боль. Редко можно было увидеть плачущего парня, а Грэм прямо-таки рыдал, и тяжесть его печали потрясла ее.
Неприятное чувство нахлынуло на нее, как черный ил, заглушая все веселье, которое она испытывала. Часть ее хотела извиниться перед ним, но другая часть чувствовала себя слишком неловко, чтобы так поступить.
- Не бери в голову, - это все, что она смогла сказать.
Она скомкала фотографии, зашла в соседнюю кабинку и смыла их в унитаз.
Но когда она вернулась к Грэму, он все еще плакал. Его лицо было еще более уродливым, чем обычно, - пурпурный комок прыщей, брекеты и слезы. Сопли свисали из одной ноздри, а он снова и снова проводил руками по лицу.
Ей хотелось, чтобы он перестал плакать. Она и так чувствовала себя достаточно плохо.
- Слушай, я их выбросила, ясно?
Но он не переставал рыдать. Она ушла, не представляя, что еще можно предпринять.
В ту пятницу он покончил с собой в том самом туалете, в той самой кабинке.
- Грэм! - крикнула Фиби.
Она обращалась к потолку и стенам, окнам и снегу за ними, не зная, где он, но зная, что он здесь. Ее плечо болело в том месте, где Сэнди ранила ее ножницами, блузка от крови прилипла к плечу.
Но теперь у нее были ножницы, и ей стало легче от осознания того, что у нее есть чем защищаться. Остальные были явно опасными. Только Тайлер доказал, что ему можно доверять (он помог защитить ее, и этого было достаточно), но если они в ближайшее время не найдут выход из этой ситуации, между ними обязательно вспыхнет еще больше насилия.
Стресс измотал ее. Ей нужно было поговорить с Грэмом.
- Грэм, пожалуйста!
Остальные наблюдали за ней, пока она кричала в никуда.
- Cкажи нам, чего ты хочешь!
Раздался грохот, сотрясающий стены. Пол задрожал под их ногами, как при легком землетрясении. Это был не гром, как они думали раньше.
Звук был похож на фейерверк - не на дешевый, который продается в пластиковой упаковке в продуктовом магазине, а на профессиональный, который можно увидеть в парках развлечений. Это был всего лишь один взрыв, от которого их заключенный в оболочку мир сильно завибрировал.
Прежде чем они успели обдумать случившееся, раздался еще один взрыв, похожий на грохот огромного грузовика, и кафетерий содрогнулся еще сильнее, чем в первый раз, породив трещины в стенах и плитке у их ног.
- Прекрати! - сказал Диксон. - Ты вызываешь его демона!
Она моргнула.
- Демона?
Он серьезно?
Чемп вертелся на месте, разглядывая каждую трещину по мере их появления.
- С меня хватит.
Он пытался изобразить возмущение, но его голос дрожал так же сильно, как и стены. Фиби сглотнула. Рядом с ней стоял Тайлер, он молчал и смотрел на нее широко раскрытыми глазами, а Сэнди лежала на столе, ее лицо и тело были отрешенными, как у выброшенной куклы. Фиби надеялась, что дала ей не слишком большую дозу.
Еще один взрыв.
Теперь от потолка отвалились большие куски, осыпая все вокруг штукатурными осколками. Все полезли под столы в поисках укрытия, а Тайлеру пришлось взять Сэнди на руки и затащить ее под один из них. Она прижалась к нему, как ребенок, и на мгновение Фиби почувствовала непонятную зависть к ней. Диксон молился вслух, сжимая свое распятие, а Чемп изрек поток ругательств, адресованных никому конкретно. Когда Фиби услышала следующий взрыв, она поняла, что это было. Прислушавшись, она даже смогла расслышать щелчок затвора, когда очередной патрон вошел в патронник. Затем раздался оглушительный, призрачный звук выстрела, убившего Грэма Маллена.
Диксон крикнул Тайлеру.
- Отзови его!
- Я не знаю, о чем ты говоришь, старый ублюдок!
Диксон и Сэнди провозгласили конец света. Чемп, казалось, пытался натравить всех друг на друга без всякой видимой причины.
Тайлер потерял самообладание, а Фиби использовала всю свою волю, чтобы не сломаться. Она задавалась вопросом, способен ли кто-нибудь из них сохранить контроль над реальностью в этом странном месте.
Как долго они находятся в этом кафетерии? Часы, дни? Существует ли вообще время? Может быть, это было своего рода чистилище - без начала и конца?
Еще один выстрел из дробовика разнесся по кафетерию.
Уже пять.
По одному для каждого из нас.
Это должно было быть где-то здесь.
Черт, он слышал его.
Диксон вылез из-под стола и с трудом поднялся на ноги. Кусочки плитки под его ногами скользили, как сыпучий гравий.
- Kуда вы идете? - спросил Чемп.
Диксон не обратил на него внимания.
Я собираюсь найти этот дробовик, придурок. Не могу сидеть и ждать, пока ты это сделаешь.
Пошатываясь, он направился к сцене, его бедро теперь сильно болело.
Это лишь добавляло ему сил и желания увидеть, как сатанист разлетается на куски. Теперь все зависело от него. Диксон знал это так же точно, как знал, что умрет, если не будет бороться с этим монстром. Если он сможет найти дробовик Грэма, он станет хозяином положения. Больше никаких фокусов и черной магии.
Если Грэм хотел жертву, он ее получит, а если он захочет больше одной, что ж, он получит и это. Диксон чувствовал, что сам не сможет совершить убийство, а Сэнди свихнулась и была под наркотиками, и хотя он знал, что Чемп расправится с Тайлером и Фиби, Диксон не был уверен, что Чемп пощадит его.
Диксон хотел спасти свою душу. Ему придется набраться смелости и сделать это в одиночку, даже если для этого придется совершить четыре убийства. От этой мысли язык у него во рту покрылся мурашками. Его желудок бурлил. Однако это просто необходимо было сделать. Или он, или они. Иисус поймет.
Поднявшись по ступенькам, он взошел на сцену и направился к подсобке. Это было единственное место, которое он не осмотрел сам. Если оружие и было где-то спрятано, то только там.
Оно должно было быть там.
Просто должно быть.
Тайлеру пришлось оттолкнуть Сэнди от себя. Как бы она ни была сонлива, но она вцепилась пальцами в его рубашку, как рыболовными крючками. Она была не просто напугана - она была сломлена. Он не хотел бросать ее, особенно потому, что она чувствовала себя спокойной в его присутствии, но что-то подсказывало ему, что он должен последовать за Диксоном.
Этот человек сейчас был не просто полным придурком; он был необузданным и иррациональным, говорил о демонах и ведьмах. Он был неуравновешен, кроме того, Тайлер видел достаточно насилия от него, от всех, включая себя.
Сэнди застонала, когда он отстранился от нее и выполз из-под стола. По крайней мере, грохот прекратился, и потолок перестал осыпаться. Чемп тоже выбрался из укрытия, потом Фиби, но Сэнди не хотела покидать свое убежище под столами.
Она напоминала Тайлеру ребенка, который натягивает простыню на голову, спасаясь от чудовища в шкафу; но, возможно, именно этого она и добивалась. Тем не менее, он не хотел верить в существование чего-то сверхъестественного.
Это было нелепо.
Он был тем, кто придумывал призраков и монстров для своих романов, но он же, похоже, был самым большим скептиком из всех. Возможно, это из-за того, что он был атеистом. А может быть, потому, что он не был суеверным дураком.
Диксон исчез за занавесом, а Тайлер кивнул Фиби, не желая оставлять ее с Чемпом.
- Пойдем.
- Что?.- спросила она. - Зачем?
- Я не хочу терять Диксона из виду.
- Bозможно, он просто ищет выход, как и мы. Он должен убедиться в этом сам.
- Oн также может искать оружие. Наверняка на том же столе с утварью Сэнди нашла ножницы.
Она вскинула голову.
- Черт.
- Верно.
Они поднялись на ноги. Тайлер ожидал какого-нибудь ехидного комментария или возражения от Чемпа, но тот ничего не сказал. В каком-то смысле это обеспокоило Тайлера еще больше. Это выглядело как-то подозрительно. Оказавшись на сцене, он достал из кармана фонарик и щелкнул им. Лампочка ненадолго засветилась, а затем потухла.
Конечно.
Перед ними, словно открытая пасть дракона, находились приоткрытые кулисы сцены. Они двинулись сквозь темные полотнища, и Тайлер начал чувствовать себя невероятно уязвимым в их спутанных тенетах. Диксон мог притаиться за любой из этих кулис, готовый наброситься на них с ножницами или ножом для разрезания коробок. Даже карандаш сгодился бы.
У Тайлера в качестве оружия был только неработающий фонарик, но Фиби держала ножницы наготове, как клинок. Она держалась так близко к нему, что он чувствовал ее дыхание. Портьеры колыхались, хотя из вентиляционных отверстий не доносилось ни ветерка, ни жужжания вентиляторов.
Они находились в безмолвном, черном туннеле из ткани. Дерево под их ногами скрипело при каждом шаге, и Тайлер вздрагивал от этого звука. Он чувствовал - нет, он знал, - что Диксон находится где-то за занавесками и ждет подходящего момента, чтобы нанести удар. Не успеет Тайлер открыть рот, как сверкнет нож, и тогда темнота окончательно поглотит его.
Дыхание Фиби стало прерывистым, и она продолжала судорожно сглатывать. Тайлер каждый раз слышал влажный хлюпающий звук и задавался вопросом, слышит ли его и Диксон, если он находится так близко.
Отодвинув последний занавес, они вошли в закулисье, где ряды стоек с костюмами и ящики с реквизитом создавали мини-лабиринт. Они были здесь совсем недавно (по крайней мере, казалось, что совсем недавно), однако место за кулисами казалось каким-то другим; оно было тесным, каким-то клаустрофобным - хуже того, казалось, что оно все еще продолжает уменьшаться. Они направились к подсобке, где обнаружили стол с инвентарем. Теперь там была непроглядная темнота, парализующая пустота. Если бы дверь не была белой, они бы ее вообще не увидели.
Он хотел попросить у Фиби ножницы, чтобы вооружиться ими, как штыком, но не хотел отбирать у нее единственное оружие. Он был мужчиной, более крупным и сильным из них двоих.
Придется обойтись фонариком и кулаками. Прежде чем толкнуть дверь, он поднял фонарик над головой, как полицейскую дубинку, и дверь со скрипом подалась внутрь.
Они замерли от увиденного.
Наблюдая, как за окнами падает снег, Чемп допил то, что оставалось в его фляге.
Храбрость в жидком виде.
Сэнди все еще находилась под столом, но уже села на пол и подтянула колени под подбородок, держась руками за голени и слегка покачиваясь. Несмотря на все это, она все еще выглядела довольно сексуально. Было очень жаль, что он не может трахнуть ее, по крайней мере, в ближайшее время. Кто знает, как долго будет продолжаться это безумие.
И кто знает, выберешься ли ты живым.
Он мысленно выругался.
Прекрати. Не будь смешным. Такие мысли - именно то, что им нужно. Не позволяй им вывести тебя из себя. Держи себя в руках, Чемп.
Что-то действительно происходило, и он больше не верил, что это просто розыгрыш. Это было нечто большее - гораздо большее, чем он мог понять.
Но он все еще винил во всем Фиби.
Она была причиной этого безумия. Диксон считал, что Тайлер пишет ужасы, поэтому он вроде как колдун, но это были просто бредни богобоязненного чудака, столь типичные для стариков в этом городе. Чемп читал не так много, но он сомневался, что Стивен Кинг обладает магической силой, так с чего бы Тайлеру?
Фиби была единственной, кто убеждал их поверить в сверхъестественное. Она постоянно твердила, что они имеют дело с призраком Грэма. Хотя он не хотел признавать этого, Чемп начал верить, что здесь происходит что-то аномальное. Возможно, это был экстрасенсорный феномен или паранормальное явление, какие можно увидеть в ночных передачах о таинственных загадках.
Он всегда считал, что все это просто дешевое развлечение для недоумков (сколько серий этих шоу об охоте за привидениями можно было посмотреть, если их участники так ничего и не обнаружили?), но, учитывая все, что здесь происходило, Чемп начинал верить, что в мире существует нечто большее, чем все то, что он знал до сих пор. Здесь было что-то такое, что не соответствовало никаким из известных правил.
Он не понимал, что это, но если кто и знал, так это Фиби. В этом он не сомневался.
Если Грэм каким-то образом был жив, пусть даже в призрачной форме, это все равно не объясняло, откуда Фиби знала о нем с самого начала.
Она наверняка заранее знала, для чего ввязывается в эту передрягу. Она была единственной из них пятерых, кто действительно был другом Грэма.
Она не только знала о его призраке, но и направила их всех прямо к нему. Пришло время мести, и Фиби организовала для них ловушку: выследила каждого из них, разослала фальшивые приглашения на выпускной, устроила этот сверхъестественный обман и собрала их всех, как скот на бойне, чтобы Грэм Маллен мог навечно сбросить их в самую темную яму, какую только можно себе представить.
Чемп не знал, как остановить Грэма.
Но он точно знал, как остановить Фиби.
Из маленького окна на лицо Диксона струился лунный свет. Он лежал на животе на полу, его голова была повернута на бок. Одна из его ног была согнута в колене так, что голень выпирала вперед под углом девяносто градусов.
Стол был опрокинут, и кусочки ленточек и банка конфетти рассыпались по телу Диксона в виде разноцветного гобелена.
- Hаверное, он упал в темноте, - сказал Тайлер.
Фиби почувствовала как к горлу подступает тошнота и подавила ее.
- Я не знаю...
Тайлер вздохнул.
- Грэм?
Все, что она могла ответить, это в замешательстве покачать головой.
- Tы думаешь, он начнет убивать нас одного за другим? - спросил Тайлер.
- Я не знаю... может быть...
- Mожет быть? Сейчас не время для "может быть". По-моему, он просто упал.
- Давай просто уйдем отсюда.
- A как же Диксон?
- A что с ним?
- Tы же знаешь, что подумают остальные.
- Tайлер, я думаю, у нас есть более важные проблемы, чем то, что подумают Чемп и Сэнди. Кроме того, они уже против нас.
Они развернулись, нерешительно глядя в темноту, на все эти затененные места, где Грэм Маллен мог преследовать в какой бы то ни было форме. В длинном коридоре было холоднее. Они могли видеть свое дыхание.
Фиби держала ножницы обеими руками. Ей хотелось бы иметь оружие получше - пистолет, пулемет, огнемет. Но поможет ли что-нибудь из них против призрака? Если фильмы и книги Тайлера верны, то им нужен экзорцист или спиритический медиум, или хотя бы емкость со святой водой.
Она должна была снова попытаться поговорить с Грэмом.
Если он хотел уничтожить их одного за другим, она не представляла, что можно с этим поделать, но, возможно, если она сможет начать диалог с Грэмом, ей удастся объяснить ему, как ей его жаль. Тайлеру, кажется, тоже. Чемп был слишком самодовольным, чтобы принести даже фальшивые извинения, а Сэнди полностью отрицала, что когда-либо делала ему что-то плохое. Фиби хотела бы попытаться вытащить их из сложившейся ситуации, несмотря на все, что они сделали, и она знала, что они не собираются ничего предпринимать, чтобы помочь. Все зависит от нее.
Несмотря на то, что она разбила ему сердце, она никогда не причиняла Грэму боль намеренно, как это делали другие. Она была его другом. Она заботилась о нем. И именно это ее раздражало.
Она не заслуживала такого же наказания, как те люди, которые издевались и высмеивали его. Она не виновата в том, что была лесбиянкой и не испытывала к нему тех же чувств, что и он к ней. Возможно, если бы она смогла поговорить с Грэмом и попытаться объяснить ему это, она смогла бы выпутаться из этой неприятности, и может быть, он выслушав ее доводы сможет пощадить других.
Они продолжали идти.
Неужели коридор стал длиннее?
Из-под стола Сэнди внимательно наблюдала за Чемпом.
Он стоял у края сцены, прислонившись плечом к стене, и держал в руках за ножки один из металлических стульев, напоминая барабанщика. В его глазах застыл мрачный и отрешенный взгляд, челюсть была неподвижна, плечи высоко подняты и напряжены. Она не видела его в таком виде с тех пор, как он выходил на поле, и она бы нашла это привлекательным, если бы этот ублюдок не отравил ее.
Даже в затуманенном состоянии она смогла догадаться, что он ждет, чтобы напасть на остальных, застать их врасплох и проломить им головы стулом.
Сэнди была бы рада видеть Фиби убитой, но она не хотела, чтобы пострадали Тайлер или Диксон, не сейчас. Диксон был единственным, кто, похоже, придерживался религиозных взглядов и понимал, что это чистилище, как она и говорила (даже если теперь она пришла к мысли, что они не умерли, не в прямом смысле).
Диксон был на ее стороне и продемонстрировал это, придя ей на помощь, когда Тайлер не дал ей убить Фиби. Тайлер остановил жертвоприношение и, что еще хуже, помог Фиби отравить ее таблетками, но то, как он прикрыл ее, когда мир вокруг них начал рушиться, убедило Сэнди, что он делал все это только потому, что считал это правильным, защищая ее.
Он оттащил ее от Фиби, чтобы она не убила ее, поскольку считал, что если Сэнди совершит убийство, это обречет ее на ад. Он не понимал, что Фиби должна была стать их жертвой. И он не знал, что таблетки были отравленными. Фиби обманула его, внушив ему мысль, что они помогут Сэнди.
Было совершенно очевидно, что происходит.
Как и все парни в ее выпускном классе, Тайлер был влюблен в нее, и он все еще продолжал любить ее. Когда он снова увидел ее, то ее чувства к вспыхнули с новой силой. Он был любезен с ней, потому что хотел покорить ее, как и все те придурки, которые приносили ей цветы и делали за нее домашние задания, пока она встречалась с парнями вроде Чемпа - парнями, у которых были быстрые машины, крепкие тела и твердые члены. Тогда она воспринимала рыцарство как данность, даже смеялась над ним, но теперь, когда она оказалась запертой в этом кафетерии с призраком, перед лицом неотвратимой гибели, она поняла, как ошибалась, выбирая плохих парней, а не тех, кто готов броситься под танк, лишь бы быть с тобой. Когда ад вырывался на свободу, рассчитывать можно было только на беззаветно преданных людей.
Она не собиралась воспринимать Тайлера как данность, как это было со всеми остальными парнями, и она не собиралась позволять Чемпу или кому-либо еще отнять у нее Тайлера. Сэнди нуждалась в нем; он был необходим ей.
Ее ноги подкашивались, когда она поднималась. Пряди волос прилипли к ее заплаканным щекам, и она вытерла потеки размазанной туши. Чемп посмотрел на нее озадаченно. Она игриво улыбнулась ему. Когда он снова обратил свое внимание на сцену, она направилась к нему.
И чего же хочет эта сучка?
Сэнди подходила все ближе, соблазнительно покачивая бедрами.
Она что, глазки ему строит?
- Привет, здоровяк.
- Ага... Что?
- Просто вспомнила старые времена, все те забавы, которые мы устраивали на заднем сиденье твоей машины.
Чемп фыркнул.
- Ты вспоминаешь об этом сейчас?
- Да, я знаю, что это не вовремя и немного странно. Однако вся эта опасность меня заводит, понимаешь? И если это конец, я бы хотела закончить с шумом, понимаешь, о чем я?
Она сумасшедшая. Сначала она режет людей ножницами, потом рыдает, а теперь предлагает трахнуться. Она точно сошла с ума.
Он ждал, когда Тайлер и Фиби будут спускаться по ступенькам, чтобы обрушить на их головы стул.
Но сейчас он не мог не обратить свое внимание на Сэнди. Она провела руками по его груди, а затем опустилась ниже, и кончики ее пальцев легли на пряжку его ремня. Даже спустя двадцать лет, даже с потеками туши и растрепавшимися волосами, она все еще выглядела потрясающе.
Есть что-то такое в чирлидершах, что никогда не исчезает. Она дышала ему в шею.
- Что скажешь, большой парень?
- Прямо здесь и сейчас?
- Kонечно, почему бы и нет?
Она расстегнула пряжку его ремня, и в следующее мгновение он почувствовал, что ее рука оказалась в его брюках, под трусами, и ухватилась за его член.
Его член мгновенно стал твердым. Сэнди улыбнулась, покусывая нижнюю губу, и его грудь пронзила сильная дрожь. Стул выпал из его рук, и он потянулся к ее груди, но прежде чем он смог дотронуться до них, ее рука обхватила его яички и сильно сжала.
Острая боль пронзила его яйца, и он попытался отстраниться, но Сэнди сжимала и выкручивала его мошонку, распространяя по всему телу тошнотворную мучительную боль. Он почувствовал, что теряет сознание. К горлу подступила желчь. Он замахнулся и ударил ее кулаком, как всегда мечтал ударить свою жену - со всей силы, костяшками пальцев по зубам.
Он рассек ей губу, но она не отпустила его. Она сдавила его мошонку, еще сильнее, все мышцы ее тела напряглись, вены проступили на шее. Чемп попытался закричать, но из его уст вырвался лишь хрип. Он упал, пытаясь отползти от нее, и стал извиваться, размахивая руками.
Она разжала руки, и он ударил ее в грудь, она сдавленно вскрикнула, а упав вперед, впилась зубами в его шею.
Теперь он закричал. Прокусив зубами кожу на шее, Сэнди замотала головой туда-сюда, как собака, у которой в пасти умирающая утка, и стала рвать и терзать его. Он схватил ее одной рукой за волосы, а другой стал наносить по ее телу удары, его кулак несколько раз врезался в ее голову.
Они боролись на полу и он наконец оказался на ней. Она разжала рот и выплюнула кусок плоти ему в лицо. Взбешенный, Чемп схватил ее за волосы обеими руками и ударил головой об пол.
Что-то стукнуло по голове Чемпа.
Голова закружилась, и, ослабленный атакой на его яйца, он повернулся как раз в тот момент, когда Тайлер снова замахнулся фонариком. На этот раз он со звонким хрустом сломал Чемпу нос. Он рухнул, как комок глины, и посмотрел на Тайлера и Фиби, которые смотрели на него как на монстра.
Господи.
Они выставили меня злодеем и наслаждаются этим.
- Лежи, - сказал Тайлер.
Но Чемп не выглядел так, как будто собирался вставать. Из его носа текла кровь, а на шее зияла страшная дыра. Он схватился обеими руками за свои обнаженные гениталии.
Кровь стекала по подбородку Сэнди и по передней части ее платья. Она смотрела на Тайлера щенячьими глазами, и он не мог не подойти к ней.
- Что случилось? - спросил он.
Она обняла его.
- Он напал на меня!
Он попытался помочь ей встать на ноги, но ее ноги были как резиновые трубки. Фиби пододвинула стул, и Тайлер подвел Сэнди к нему. Она не отпускала его руку. На затылке у нее было кровоподтек в том месте, где Чемп разбил ей голову.
Тайлер прорычал.
- Сукин сын.
Чемп лежал, скрючившись, как эмбрион, его глаза были зажмурены. Тайлеру захотелось ударить его по лицу и бить ублюдка по почкам, пока он не описается. Отец Тайлера часто избивал его мать. Ничто так не раздражало его, как то, что мужчина причиняет физическую боль женщине.
- Oн собирался изнасиловать и убить меня! - сказала Сэнди. - Он сказал, что собирается убить всех нас! Мы должны убить его, пока он не попытался сделать это снова. Убей его, Тайлер! Убей его, блядь!
Она была в истерике, но она была и права. Чемп только и делал, что поощрял насилие и распространял паранойю. Он стремился к тому, чтобы их всех убили, а теперь сам взялся за дело.
Фиби взяла его за руку.
- Тайлер, нет!
Но он отпихнул ее. Взрослый, спокойный Тайлер - писатель с "Хондой" и статуэтками из фильмов ужасов - тот Тайлер исчез или, по крайней мере, был отброшен. Теперь был только бунтарь Тайлер, восставший из мертвых и кипевший от сдерживаемой в течение двадцати лет ярости.
Когда он бросился на Чемпа, кафетерий завибрировал, как огромное черное сердце.
Он пытался убить его.
Руки Тайлера были достаточно большими, такими большими, что почти полностью обхватывали горло Чемпа. Когда он душил его, кровь из раны на шее Чемпа просачивалась сквозь пальцы Тайлера. Фиби все время кричала, чтобы он остановился.
В воздухе чувствовалась какая-то зловещая энергия. Здание словно сжималось, как будто что-то сдавливало его снаружи и...
Все окна разлетелись.
С оглушительным грохотом посыпалось стекло и полетел снег, частично в виде бури, частично в виде лавины. Вместе с снегом подул арктический ветер, такой холодный, что слезы Фиби замерзали на ее щеках. Сэнди закричала, возможно, от ужаса, возможно, от радости. Трудно было сказать. Женщина совершенно обезумела.
Осколки стекла разлетались как туман, и на руках, ладонях и лице Фиби появились крошечные порезы, а когда она почувствовала, как один осколок попал ей в зубы, она закрыла глаза и пригнула голову, пока все остатки стекла не упали на пол.
Она подошла к Тайлеру сзади и ударила его по спине, но его хватка на горле Чемпа не ослабла даже в этой суматохе. Лицо Чемпа быстро превратилось из розового в фиолетовое.
- Tайлер, не надо! Не делай этого!
Голубоватый свет луны придавал жутковатое свечение кружащемуся снегу. Внутри здания началась снежная буря, снег разлетался во все стороны, даже вверх.
- Tайлер, пожалуйста, не надо...
Сэнди запрыгнула на спину Фиби и обхватила ее ногами за талию, хихикая, как гиена. Она вцепилась ногтями в лицо и шею Фиби, и обе женщины закричали: Фиби вертелась, пытаясь стряхнуть Сэнди, и кровь текла по ее телу, так как ногти обезумевшей женщины царапали ее. Ее кровь почти мгновенно превращалась в кристаллики льда.
Когда Сэнди укусила ее за ухо, Фиби подняла ножницы и вонзила их глубоко в бедро чокнутой. Фиби вырвалась из захвата и рухнула на один из столов. Сэнди теперь ревела как сумасшедшая. Она держалась руками за ножницы, воткнутые в ее ногу, но ее взгляд не сводился с Фиби, угрожая дальнейшим насилием.
Кафетерий, казалось, дышал. Стены ритмично двигались, и Фиби слышала возбужденное дыхание, доносившееся отовсюду и ниоткуда.
Подол платья Сэнди разорвался, когда она вытаскивала ножницы, и кровь красным потоком полилась на ее колено. Фиби надеялась на помощь Тайлера, но он не переставал душить Чемпа, даже когда Сэнди набросилась на нее. Сейчас он был поглощен яростью и находился в своем собственном ужасном мире. Сэнди с тошнотворным звуком выдернула ножницы. Она застонала и пошатнулась, а Фиби побежала к ближайшему окну.
Она неистово бежала, стуча каблуками и ударяясь коленками, ее сухожилия натянулись слишком сильно, мелкие косточки грозили вот-вот сломаться. Сэнди спотыкаясь шла за ней, как мумия из фильма, в то время как Фиби добралась до окна. Снаружи был снежный бугор, но, когда она взяла его в руку, то обнаружила, что снег пушистый и рыхлый.
Она перевалилась через него, и в огромную дыру, где было окно, посыпался снег. Она скребла ногтями и кричала, ища подоконник, но снег казался бесконечным. Она засунула в него руки по локоть, но все, чего касались ее пальцы, был еще более проклятый снег. Она взглянула на снежные завалы перед собой, задыхаясь от открывшейся ей бесконечной, кромешной пустоты. Остальная часть школы исчезла.
Не было ни облаков, ни звезд, ни верхушек деревьев. Голубой свет остался, но луны не было, только бесконечная, удушающая пустота.
Это не чистилище.
Это ад.
Позади нее Сэнди была похожа на взбесившуюся суку.
Фиби обернулась и увидела, что она уже гораздо ближе, держит ножницы высоко в одной руке, направив лезвия вниз. При виде их у Фиби заныла рана.
Проснись. Это не может быть реальностью. Это должен быть кошмар.
Но она чувствовала свежий воздух и мокрый снег. Она чувствовала вкус крови во рту и ее запах по всему кафетерию. Это была реальность, какой бы искаженной и извращенной она ни была. Жизнь, какой она ее знала, превратилась в вселенский ужас, в мир, в котором эхом отдавалась жажда крови мстительной забытой души Грэма. Она не видела никакого выхода. Нет спасения, только гибель.
Сэнди приближалась к ней. Красная слюна текла с зубов Сэнди и просачивалась через рассеченную губу, ее лицо было перекошено в страшном оскале былой красоты. Она выглядела как одно большое кровавое пятно. Позади нее Тайлер держал Чемпа за горло, хотя тот был уже без сознания и неподвижным. Тайлер подчинился тьме, которая была вокруг них. Фиби хотела заплакать, но слез не осталось. Сэнди набросилась на нее. Бежать было бессмысленно. Спрятаться было негде, а у Сэнди впереди была целая вечность, чтобы преследовать ее. Они были в ловушке и погружались на самое дно. Здесь не было надежды, не было места для разумных решений или компромиссов. Здесь были только насилие, страдания и смерть.
Фиби схватила руку Сэнди и выкрутила ее так, что ножницы миновали ее, но Сэнди крепко их держала. Фиби ударила ногой по ране на ее ноге. Из отверстия пошла кровь, и Сэнди скорчилась. Ее зубы сомкнулись в дюйме от лица Фиби. Она пыталась достать ее губы, щеку и нос, щелкая и щелкая, ее зубы впивались, но не соединялись - пока нет. Фиби навалилась всем телом на Сэнди, и они вместе упали на пол: Сэнди упала на спину, а Фиби на нее. Фиби удалось оттолкнуть от себя ножницы, и глаза Сэнди вспыхнули, когда она подняла лезвия, готовая нанести удар.
Но она не ударила. Она просто не могла этого сделать.
В этот момент у Сэнди не осталось другого выбора.
Извиваясь под ней, Сэнди каталась по полу, царапаясь и кусаясь, рыча, как медведица. Она размахивала кулаками и пыталась схватить Фиби за руки и ноги. Когда Сэнди оказалась сверху, Фиби вывернула ножницы и вонзила их в мягкую плоть ee живота. Взбешенная женщина оцепенела.
В горле у нее заклокотало. Фиби вынула лезвия ножниц. На этот раз она не колебалась. Она вонзала их снова и снова, погружая во внутренности Сэнди. Другой рукой она схватила Сэнди за шею и потянула ее вниз, одновременно вонзая лезвия еще глубже. Брызнула кровь, и ядовитое зловоние поглотило их, как туман.
Фиби почувствовала, что у нее все-таки остались слезы.
Кровь хлынула изо рта Сэнди и забрызгала лицо Фиби, затем тa упала на бок, раскинув руки и ноги, ее туловище корчилось, когда она отчаянно пыталась отдышаться.
Из живота Сэнди к острию ножниц, застряв между лезвиями, тянулся кусок серой кишки. Фиби выронила их, задыхаясь. Когда она подняла голову, то увидела, что Тайлер стоит перед ней.
Когда они пробирались по коридору к выходу, Тайлер предположил, что Грэм пытается преподать им двоим урок, но не убьет их так, как мог бы убить Диксона. Он сказал, что Грэм пытается им что-то показать.
К тому времени занавески превратились в странный лабиринт, и Фиби решила, что он пытается объяснить что-то скорее себе, чем ей. Она чувствовала, что Грэм жаждет мести, что он был готов убить их всех, но наслаждался неожиданным ходом событий, когда они ополчились друг против друга. Но она не сказала об этом Тайлеру.
Она ничего не сказала. Она была слишком сосредоточена на темноте в занавесках. Когда они наконец выбрались наружу, она даже удивилась, что там вообще есть выход.
Теперь, смотря на мужчину, она поняла, что ей следовало попытаться образумить его раньше, а не сейчас.
Его глаза были запавшими и осунувшимися. Все его лицо и манера поведения изменились. Теперь он был убийцей, но, впрочем, как и она.
- Это то, чего он хотел? - спросил Тайлер.
Ее голос был напряженным шепотом.
- Хотел?
- Сделать из всех нас убийц, показать нам, насколько мы гнилые на самом деле. Мы издевались над ним, мы причиняли ему боль. Мы гнилые люди, и он хотел доказать нам, что мы ничуть не изменились, как бы нам ни хотелось думать, что изменились.
- Tайлер, нет...
Но, возможно, он был прав. Должен же быть какой-то смысл во всем этом, не так ли?
Тайлер опустился на колени рядом с ней, и она встала на свои.
- Я убил Чемпа, - сказал он. - Я имею в виду, я чувствовал, что должен - он собирался убить нас, но, все же, я убил его. Я не такой беззаботный человек, как я думал. В глубине души я совсем не изменился.
- Это неправда.
Она протянула к нему руки, но он отвернулся.
- Я - убийца, - сказал он, на его глазах выступили слезы. Он поднял голову. - Я признаю это, Грэм! Я ужасный человек!
Фиби почувствовала, что плитка становится холоднее, но потом поняла, что это уже не плитка. Пол теперь представлял собой ледяную поверхность, похожую на зимнее озеро, а на некоторых участках его покрывали паутинообразные трещины. Он был белым, но под ним было что-то красное, что-то жидкое. Тайлер схватил ножницы, а она вздрогнула и отпрянула от него. Когда он увидел, что она отстранилась от него, на его лице отразилась скорбь.
- Tеперь даже ты мне не доверяешь.
Она хотела что-то сказать, но не находила нужных слов.
- Эй, может, не стоит. Чем дольше мы здесь находимся, тем больше все озлобляются друг на друга. А теперь нас осталось только двое.
- Hе говори так.
- Hо это то, чего Грэм действительно хочет. Показать нам наши черные поганые сердца.
- Hет, Тайлер...
- Oн хочет, чтобы я убил тебя.
Все тело Фиби сжалось как будто в кулак.
- Hо я этого не допущу, - сказал Тайлер. - Если мы все так или иначе должны умереть, я хочу умереть, поступив правильно - для тебя и для Грэма.
Он раздвинул лезвия и одним из них вспорол себе шею.
Фиби закричала, Тайлер захрипел кровью, а затем повалился на пол, проломив под собой лед. Лед раскололся, и снизу поднялись мощные волны воды с кровью, поглотив их обоих.
Она ушла под воду, в холодную, багровую бездну. Зная, что не сможет видеть сквозь кровь, она изо всех сил старалась удержаться на ногах, а потом поплыла вверх. Она вынырнула на поверхность, задыхаясь, всхлипывая и крича. Столы и стулья тонули. Куски льда дрейфовали, как бумажные кораблики, и она увидела тела Тайлера, Сэнди и Чемпа, покачивающиеся на волнах крови.
Фиби подплыла к Тайлеру и перевернула его, но он уже умер.
Теперь она была одна - одна с Грэмом.
Фиби поворачивала голову во все стороны, задаваясь вопросом, не явится ли он в каком-нибудь обличье теперь, когда в живых осталась только она одна, но видела только обледеневшие стены и потолок, который обрушился, предположительно под весом всего этого снега.
- Ну?!! - воскликнула она. - Ты действительно хочешь, чтобы я плавала до тех пор, пока не утону?
Но сначала она может замерзнуть до смерти.
- Я была твоим другом! Я никогда не хотела причинить тебе боль! - eе слезы образовывали маленькие круги на поверхности волны. - Я - лесбиянка, Грэм. Я думаю, я знала это тогда, но я еще не успела убедиться в этом и не осознала этого. Я ничего не моглa поделать с тем, что ты не нравился мне так же, как я тебе, но ты все равно нравился мне, Грэм! Ты должен был это понимать! - oна выплюнула кровь, попавшую ей в рот. - Я не причиняла тебе боль нарочно. Может быть, другие обидели, но не я.
Она ждала, но ничего не происходило. Холод проникал в нее, впиваясь в ее кости. Ее зубы неудержимо клацали. Долго она так не протянет, но, учитывая то, что случилось с остальными, это будет спокойный конец. Возможно, это была единственная милость, которую она получит.
Тут ей в голову пришла мысль.
Сцена!
Она развернулась в воде. Кровавый бассейн едва достигал высоты пола сцены, поэтому она подплыла к нему и попыталась ухватиться за выступ. Он был скользким, а когда она попыталась подтянуться, боль от раны на плече пронзила ее.
Но она должна была попробовать.
Ухватившись за выступ здоровой рукой, она подтянулась и закинула одну ногу на выступ. Затем она выбралась на сцену и поднялась на ноги. Безжалостный ветер охлаждал ее, принося с собой еще больше снега, а вода в море крови взбалтывала мертвые тела, как тушеное мясо. Она не могла оставаться в этой мокрой одежде. Она подумала о костюмах сзади и посмотрела в сторону зашторенного прохода. Ей было страшно возвращаться в него - особенно одной - но единственным вариантом была гипотермия, замерзание крови.
Отверстие было похоже на бесконечную черную дыру, такую же пустую, как и темнота за окнами.
Занавес закрылся за ней.
Потрясение от смерти Грэма и ее собственное чувство вины за все, что случилось, долгое время преследовали Фиби как тень. Редко когда ей удавалось продержаться целую неделю без мыслей о нем, особенно потому, что она работала со многими трудными подростками.
Раньше Грэм никогда не казался ей проблемным, но, очевидно, так оно и было. После трагедии она узнала, что многие депрессивные люди скрывают свои страдания, особенно мальчики. Возможно, если бы кто-то обратил более пристальное внимание на то, что не так с Грэмом, все могло бы закончиться иначе и для него, и для Фиби, и для остальных.
Ей нравилось так думать. В конце концов, именно это побудило ее стать психиатром, оказывать помощь трудным подросткам и предотвращать тот жизненный ад, который заставил Грэма совершить самоубийство. Возвращение сюда казалось ей верным способом разобраться со скелетом, который грохотал в ее шкафу. Этот город был сердцем этой катастрофы - черным, цепким корнем ее кошмара, ведь именно здесь родился Грэм, здесь он жил и здесь же погиб от собственных рук.
Однако туннель не привел ее в подсобку.
Вместо этого она попала в туалет, который никак не был связан со сценой или кафетерием. Он был похож на комнату для девочек, которая находилась в общем зале, только в обратном расположении и с двумя писсуарами, закрепленными на стене.
Фиби точно знала, где она находится.
Позади нее сомкнулись шторы, послышался звук захлопываемой двери. Когда она оглянулась, занавесa не было, только дверь, ведущая обратно в общий зал. Ей захотелось пойти к двери, но она вспомнила черную пустоту, которую видела за окнами. Неужели это ждет ее там?
Фиби решила не смотреть.
Даже если за окном был реальный мир - теплая июньская ночь, пустая школа и машина, ожидающая ее на парковке, - она не могла просто уйти. Это означало бы оставить все незавершенным. Не будет никакого душевного освобождения, никакого завершения - а разве не за этим она в первую очередь пришла на эту встречу? Грэм преследовал ее здесь и сейчас, но так, как он преследовал ее на протяжении двадцати лет. Это был ее единственный шанс освободиться от этого проклятия. Она прошла через многое, и теперь, находясь в туалете для мальчиков, где застрелился Грэм, она добралась до конца.
На полу лежал открытый рюкзак. Окровавленные комиксы были разбросаны по полу, страницы развевались сами по себе. В воздухе чувствовался запах крови, слишком хорошо знакомый ей с момента возвращения в эту школу, а вдобавок к нему - запах дыма от огнестрельного оружия.
Дверь последней кабинки была приоткрыта.
Фиби шагнула вперед.
Тишина была гнетущей, и она слышала, как ее собственная кровь стучит в висках. Сердце стучало как барабан, в горле пересохло и саднило. Ей хотелось повернуться и убежать. Она хотела расплакаться, как не делала этого с самого детства.
Меньше всего ей хотелось открывать эту дверь, но она должна была ее открыть. Это был единственный выход.
Она прикоснулась ладонью к двери и толкнула ее кончиками пальцев.
Tа распахнулась.
В кабинке было пусто.
Она ожидала увидеть труп Грэма или его призрак, стоящий здесь, для того чтобы поприветствовать ее. Она ожидала - даже надеялась, - что он захочет сказать ей несколько последних слов.
Он так и поступил, но оставил их написанными на стене туалета.
Стены были заляпаны кровью, и он пальцем написал слова, с каждым штрихом вытирая кровь.
Одно простое предложение.
Я прощаю тебя.
Ночь была теплой и приятной, звезды сияли ярче, чем когда-либо, или, по крайней мере, ей так казалось сейчас. Ужас был позади, но еще важнее было то, что чувство вины исчезло. После прощения Грэма она окончательно убедилась, что изначально этого чувства не должно было быть. После завершения всего этого ужаса звезды засияли для нее ярче, чем раньше, когда чувство вины приглушало их яркость, и теперь они сияли как бриллианты, не затуманенные черным покровом сожаления.
Она обрела покой и надеялась, что Грэм Маллен тоже его обретет.
Проходя мимо кафетерия, она увидела, что он снова в нормальном состоянии. Она не увидела остальных и не стала их искать.
Их машины стояли на стоянке, но она пошла к своей и, пошарив в карманах, вздохнула с облегчением. Ключи все еще были в кармане. Она прошла через парковку, не чувствуя необходимости бежать, несмотря на все увиденное. Плечо болело, и она была вся в засохшей крови, но теперь она направлялась домой и никогда-никогда не вернется в школу Бонневилль.
Фиби вырулила в летнюю ночь.
В зеркале заднего вида было видно, что все прошлое осталось позади.
Перевод: Валерий Грубий
Бесплатные переводы в нашей библиотеке:
BAR "EXTREME HORROR" 18+
около 29 градусов Цельсия