Брайан Кин ПОСЛЕДНИЕ ИЗ АЛЬБАТВИЧЕЙ
Брайан Кин ПОСЛЕДНИЕ ИЗ АЛЬБАТВИЧЕЙ
Любимый поклонниками бывший амишский оккультный детектив Леви Штольцфус, звезда книг «Призрачная прогулка» и «Сборище ворон», возвращается в двух новеллах о демонах и монстрах!
КОЛДОВСКОЕ ДЕРЕВО
В лесу Пенсильвании есть поляна, в центре которой находится всего одно одинокое дерево. И от этого дерева приходит только смерть. Леви привлекли для расследования загадочных убийств. При этом ему придётся столкнуться с силой, намного древнее человечества, со злом, которое угрожает лишить его жизни и веры.
ПОСЛЕДНИЕ ИЗ АЛЬБАТВИЧЕЙ
Существует старая легенда о лесе, окружающем Чикис-Рок, о том, что он является домом для затворнической расы существ, похожих на снежных людей, известных как Альбатвичи. Но после недавнего убийства Леви подозревает, что в этих историях может быть доля правды.
Теперь ему предстоит соревноваться как с командой реалити-шоу «Охотники за гробницами», так и с отрядом частных охранных подрядчиков из загадочной корпорации «Земной шар», чтобы разгадать источник легенды и определить, какой монстр превратил лес в место убийства.
Эта книга «Последние из альбатвичей» состоит из двух новелл: «Колдовское дерево» и «Последние из альбатвичей». Обе были опубликованы отдельно в коллекционном твёрдом переплёте ограниченным тиражом. Теперь они собраны вместе в этом новом томе.
В этой книге рассказывается о повторяющемся персонаже Леви Штольцфусе, бывшем амишском оккультном детективе. Хотя для того, чтобы получить удовольствие от этой книги, предварительные знания о персонаже или его истории не требуются, тем, кто желает прочитать его приключения в хронологическом порядке, следует сделать это следующим образом: «Тёмная лощина» (которая служит приквелом), «Призрачная прогулка», «Сборище ворон», а теперь эта книга. Последние два романа серии — «Невидимые монстры» и «Плохая земля» — должны быть доступны в 2015 и 2017 годах (если вы не читаете это в будущем, в этом случае они уже доступны).
Для любителей и коллекционеров: Леви также появляется в рассказе под названием «Вызов на дом» (который переиздан в моём сборнике «Всё в темноте, всё время»). Эта история происходит где-то между событиями «Тёмной лощины» и «Призрачной прогулки». Наконец, версия Леви из альтернативной реальности появляется в романе «Кликеры против зомби» (написанном в соавторстве с Дж. Ф. Гонсалесом).
Следует также отметить, что в этой книге также представлены персонажи и ситуации из моего романа «Потерпевшие крушение» и (в гораздо меньшей степени) «Царапины» и «Происшествие в долине безумного медведя». Ещё раз повторю: знание событий, описанных в этих книгах, не обязательно, чтобы получить удовольствие от этой. Я предлагаю информацию только тем, кому интересна моя общая мифология и то, как книги связаны друг с другом.
Как всегда, я ценю вашу поддержку. Спасибо за покупку этой книги. Вы продолжаете их читать, а я буду продолжать их писать.
Брайан Кин
Где-то в глуши Пенсильвании,
май 2014 года.
Райан Лафман даже не беспокоился, пока не услышал, как его собака Добби болезненно и испуганно вскрикнула. Добби был биглем. Райан назвал собаку в честь своего любимого персонажа из серии о Гарри Поттере — домашнего эльфа, служившего семье Малфоев. Добби было восемь лет, и он был немного толще и медленнее, чем раньше. Несмотря на это, он всё ещё был в состоянии делать то, что его порода собак делала лучше всего, — гоняться за кроликами. Если бы не было кроликов, которых можно было бы преследовать, подошёл бы сурок, или фазан, или, может быть, белка. Однажды он даже погнался за лисой. Но по бóльшей части Добби предпочитал кроликов.
Как и всегда, Райан выпустил Добби, когда вернулся из школы. Семья Лафманов жила на сельском участке площадью три акра вдоль Олд-Ганновер-роуд, и их собственность граничила с милями сельскохозяйственных угодий и лесов. Добби весь день просидел дома, пока Райан был в школе, а его родители были на работе. Собака обычно оставалась на улице около часа и возвращалась домой, когда слышала, как машина матери Райана приближалась к подъездной дорожке, а это указывало на то, что семья — и Добби — скоро будут накормлены. Однако время от времени Добби улавливал запах кролика или сурка, и когда это случалось, всё было готово к тому, когда он вернётся в дом. В нескольких редких случаях он оставался на всю ночь, а утром пробирался домой, поджав хвост, с мехом, полным колючек и семенных коробочек, с высунутым языком от счастливого изнеможения.
Добби лаял, когда мать Райана, Кэти, вернулась домой. Она вышла из машины, опустив плечи, с грязно-русой чёлкой, нависшей над глазами, — явно утомлённая своей сменой официанткой в «Крекер-Баррел» на межштатной автомагистрали 83, недалеко от съезда на Шрусбери.
— Привет, дорогой, — сказала она Райану.
— Привет, мама, — Райан сидел на качелях, которые родители поставили для него много лет назад.
В двенадцать лет он считал себя слишком взрослым, чтобы больше пользоваться качелями, но часто просто сидел на них. В грязи под его ногами была глубокая вмятина, которую его ноги оставили за долгие годы. Он потёр ботинки в грязи. Добби снова завыл. Звук разнёсся над полями. Вой собаки звучал очень далеко.
— Добби нашёл кролика? — спросила Кэти Лафман.
— Ага, — Райан кивнул. — Похоже на это. Или, может быть, сурка. Могу я взять папину винтовку и пойти пострелять?
— Ты и сам прекрасно знаешь ответ, — Кэти возилась с сетчатой дверью, манипулируя сумочкой и ключами. — Твой отец сказал, что ты не можешь пользоваться оружием без него. Только после того, как ты пройдёшь курс безопасности охотника, а чтобы зарегистрироваться на него, тебе должно быть четырнадцать.
— Но я буду осторожен. Папа разрешал мне стрелять раньше.
— Нет, Райан. Ты знаешь правила. Возьми свой пневматический пистолет. Ты просил и умолял эту штуку, а теперь, когда она у тебя есть, ты никогда ею не пользуешься.
— Он недостаточно мощный. Если у Добби есть сурок, пневматика ничего с ним не сделает. Пули просто отскочат.
— Ну, это, наверное, и к лучшему. В любом случае сейчас не сезон охоты.
— Чтобы убить сурка, не нужен сезон.
— И всё-таки… нет.
— Пожалуйста, мама?
— Я сказала нет, Райан. Нет значит нет. Мне не следует продолжать это повторять. Возьми свой пневматический пистолет или подожди, пока твой отец вернётся домой.
Иногда Райан поступал именно так. Добби загонял свою жертву в угол, а Райан и его отец Джек выслеживали его после того, как Джек возвращался с работы. Если собака загнала в угол кролика, Джек обычно стрелял в него, независимо от того, сезон охоты был или нет. Но на этой неделе Джек Лафман работал сверхурочно на бумажной фабрике «Глатко» и вернётся домой только после наступления темноты. У него не было настроения искать собаку. У него почти не было настроения вообще что-либо делать, кроме как выпить немного пива и посмотреть всё, что показывали по телевизору.
Добби снова завыл, протяжно и скорбно.
— Пожалуйста, мам? Пожалуйста?
— Ты меня услышал. А теперь давай, дорогой. Не спорь со мной. Это был долгий и паршивый день, и я устала.
Кэти вошла внутрь. Вздохнув, Райан последовал за ней. Он пошёл в свою комнату и порылся в шкафу, пока не нашёл свой пневматический пистолет. Его мать была права. Он не пользовался им с прошлого года, всего через несколько недель после того, как получил его на день рождения, и ему пришлось убрать одежду, коробки и другие игрушки, чтобы добраться до него. Он поискал ещё немного, пока не нашёл полупустую коробку с шариками. Затем он отнёс коробку и пистолет на кухню. Его мать, хмурясь, заглядывала в шкафчики над духовкой.
— Твой отец всё ещё работает сверхурочно. Я не буду готовить, потому что сегодня вечером только ты и я, — сказала она, не оборачиваясь. — Ты согласен с пиццей на ужин?
— Конечно. Пепперони?
— Точно.
— А может, закажем попозже?
— Давай, — она обернулась и увидела в его руке пневматический пистолет. — Ты идёшь за Добби?
Райан кивнул.
— Ну, будь осторожен. И будь дома к темноте.
— Хорошо.
— Я люблю тебя, дорогой.
— Я тоже тебя люблю, мама.
Не сказав больше ни слова, Райан отправился на поиски своей собаки. По его оценке, до захода солнца у него оставался час или около того. Этого времени было достаточно, чтобы найти Добби и посмотреть, что загнал в угол старый бигль. Однако он не учёл, что Добби зашёл гораздо дальше, чем обычно. Райан следил за настойчивым лаем, всё время улыбаясь. Добби определённо звучал взволнованно. Он пересёк их территорию и пошёл через кукурузное поле за их домом. Затем он пробрался через соевое поле и небольшую заросль леса. Лай Добби стал громче. Покачав головой, Райан вышел из леса на другое поле. В предыдущие годы мистер Харрисон, владевший близлежащей фермой, посадил на этом поле тыквы. Но мистер Харрисон скончался два года назад, и с тех пор его семья пытается продать ферму. Застройщик сейчас рассматривал возможность покупки земли. Родители Райана сказали ему, что застройщик планирует построить жилой комплекс. Ни один из них, похоже, не был доволен такой перспективой, но Райан был отчасти воодушевлён ею. Новые дома означали возможность переезда в этот район новых детей, и хотя у него было много друзей в школе, на этой части Олд-Ганновер-роуд жило не так много детей его возраста. Единственным был Хьюи Крист, толстый парень, который любил есть пасту на уроках рисования и носил очень толстые очки, линзы которых всегда были испачканы грязными отпечатками пальцев. Райан не издевался над Хьюи, как это делали многие другие дети, но ему не особенно хотелось тусоваться с ним после школы, поэтому, за исключением Добби, его вечера и выходные были довольно одинокими.
Добби снова залаял, и улыбка Райана стала шире. Он заметил бигля далеко посреди поля, мчавшегося к высокому старому дереву. Впереди него, метаясь взад и вперёд, бежал кролик. Добби взвыл от волнения, сокращая дистанцию. Дерево, казалось, возвышалось над ним и кроликом, когда они скользнули в тень под его ветвями. Направляясь к собаке и кролику, Райан на мгновение задумался, почему здесь оказалось дерево? Оно было единственным на всём поле.
Затем Добби взвизгнул, и улыбка Райана исчезла. Он бежал через поле, его кроссовки стучали по уплотнённой почве. Сорняки задевали его ноги. Добби лежал под деревом, скуля и тяжело дыша. Кролик исчез. Когда Райан сократил расстояние между ними, он увидел толстую ветку дерева, лежащую рядом с собакой. Добби взвыл, и Райан, подходя ближе, заметил, что с задней частью собаки что-то не так. Его задние лапы и хвост, похоже, не работали.
Он опустился на колени рядом с Добби, положил свой пневматический пистолет на землю и протянул руку. Задыхаясь сильнее, Добби лизнул пальцы Райана и снова заскулил. Райан заметил в тоне собаки ощущение тревоги. Бигль попытался подползти ближе, но не смог. Райан предположил, что ветка дерева упала на Добби. Сердце его колотилось, а на глазах навернулись слёзы. Его язык казался распухшим во рту.
— Всё в порядке, — прошептал он, гладя шерсть собаки. — Всё в порядке, приятель. Всё будет хорошо. Хорошая собака. Ты очень хорошая собака.
Добби снова лизнул пальцы Райана и задышал сильнее. Райан осторожно попытался поднять раненое животное, но Добби зарычал. Шерсть собаки взметнулась вверх, и Райан отдёрнул руки.
— Всё в порядке, Добби. Хороший мальчик. Мне нужно отнести тебя домой. Маме нужно отвезти нас к ветеринару.
Всхлипнув, Райан вытер нос тыльной стороной рукава. Он уже собирался попробовать ещё раз, когда что-то мокрое капнуло ему на голову. Последовала ещё одна капля. Нахмурившись, Райан взглянул вверх и закричал. Кролик болтался над ним, насаженный на ветку дерева. Кровь капала с его шерсти. Райан смотрел с разинутым ртом, пока ветка раскачивалась. Труп кролика болтался на конце, как тряпичная кукла. Добби снова зарычал. На этот раз бигль звучал испуганно. Ветка затряслась сильнее. Райану пришло в голову, что ветра не было.
Он снова взглянул на свою собаку, и над головой послышался громкий треск. Райан даже не успел оглянуться, как упавшая ветка дерева, намного больше той, что сбила Добби, придавила его и его собаку к земле. Райан однажды кашлянул кровью. Ещё раз.
И тут на поле снова воцарилась тишина.
— Райан! Райан, где ты? Ответь мне!
— Нам следует позвонить в полицию, Джек.
Джек Лафман услышал дрожь в голосе жены. Кэти была близка к панике. Он изо всех сил старался её успокоить.
— Он, наверное, просто вне пределов слышимости, дорогая. Ты знаешь, какой он. Когда он сосредоточен на чём-то, он не обращает внимания ни на что другое. Как эти чёртовы видеоигры. Когда он играет в Xbox, ты можешь взорвать ядерную бомбу рядом с ним, и он не заметит.
— Я не думаю, что это так, — сказала Кэти. — Я это чувствую. Я его мать. Говорю тебе, Джек: что-то случилось!
В глубине души Джек знал, что его жена права. Он тоже это почувствовал — глубокое предчувствие и страх. В его голове проносились сотни различных сценариев, каждый из которых был ужаснее предыдущего. Райан упал в колодец. Райан сломал ногу и лежал где-то в лесу. У Райана случился какой-то припадок (хотя у их сына никогда раньше не было никаких признаков подобного). Райана похитил какой-то больной извращенец и запер в багажнике машины… или того хуже.
Гром грохотал над головой, медленный и далёкий.
Его желудок заурчал. Джек тяжело сглотнул, не в силах высказать Кэти свои опасения. Ему нужно было быть сильным ради неё. Сильным ради них обоих. Он посмотрел на неё и попытался улыбнуться, но было очевидно, что она разглядела уловку насквозь.
— Вызови полицию, — сказал он, и его голос был полон эмоций. — Я пойду искать его. У меня с собой сотовый.
— Хорошо, — она кивнула. — Будь осторожен, дорогой. Я люблю тебя.
— Да. Я тоже тебя люблю.
Джек направился в гараж, схватил большой фонарик, которым он обычно пользовался, чтобы обнаружить оленей и другую дичь в ночное время, а затем поспешил через двор. Позади него он услышал рыдания Кэти, которая бросилась внутрь, чтобы вызвать полицию.
— Райан! — позвал он снова, пересекая поле. — Райан, где ты? Ответь мне, чёрт возьми! Ты пугаешь свою мать!
«И меня ты тоже пугаешь, — подумал Джек. — Пожалуйста, будь в порядке…»
Гром прогремел снова, на этот раз ближе. Ветер немного усилился. Джек старался не думать о своём маленьком мальчике, застигнутом здесь штормом.
— Райан?
Ответа не было. Сердце Джека упало ещё ниже.
Он пробирался через леса, поля и заросли, пересёк тонкий ручей и продолжил свой путь, высматривая любые следы своего сына или их собаки. Он также прислушивался к ним, надеясь хотя бы услышать один из воплей Добби: «Ой, у меня есть кролик». Вместо этого он слышал только щебетание нескольких птиц и одну одинокую белку, которая болтала с ним, раздосадованная тем фактом, что он вторгся на территорию грызунов. Он снова крикнул, но его крики остались без ответа. Вместо этого он попытался позвать Добби, но снова был встречен лишь молчанием.
Зазвонил сотовый телефон Джека. Он выудил его из кармана и взглянул на экран. Это звонила Кэти.
— Эй, — ответил он, затаив дыхание. — Тебе удалось связаться с полицейскими?
— Они уже в пути. Ты что-нибудь нашёл?
— Пока нет. Не волнуйся, дорогая. Я уверен, что с ним всё в порядке. Я это чувствую. Просто сохраняй спокойствие. Держу пари, что они с Добби просто зашли слишком далеко и потеряли счёт времени.
— Ты на самом деле сам не веришь в это, Джек.
— Кэти…
— Полиция предложила мне позвонить соседям и узнать, видел ли его кто-нибудь из них. Я так и сделаю. Позвони мне, если найдёшь его, хорошо?
— Я тебе обещаю.
— Я люблю тебя, Джек.
— Я тоже тебя люблю, Кэти.
Как и его сын за несколько часов до него, это было последнее, что сказал ей Джек Лафман. Он завершил разговор, закрыл сотовый телефон и сунул его обратно в карман. Когда он снова посмотрел вверх, он оказался на другом поле. Он поднял мощный фонарик и водил лучом вперёд и назад. В центре поля стояло старое корявое дерево, и под его ветвями лежали два маленьких, неподвижных тела, скорченных и разорванных.
— Нет! О нет, о, пожалуйста, Боже, о нет, нет-нет-нет-нет-нет…
Джек побежал через поле, выкрикивая имя своего сына. Он был настолько сосредоточен на неподвижной фигуре Райана, что даже не заметил, как ветка дерева качнулась к нему, пока она не ударила его по лицу. Его нос взорвался, а челюсть сломалась. Удар сбил Джека с ног. Фонарик выпал из его рук. Другая ветка метнулась вниз, разбив его на куски и погрузив поле во тьму. Сплёвывая зубы и кровь, Джек успел ещё раз вскрикнуть, прежде чем толстые змееподобные корни деревьев вырвались из земли, обвились вокруг его рук, ног и горла и медленно задушили его до смерти.
Земля под ним покраснела.
Алан Клинтон и Роджер Морган были первыми офицерами региональной полиции городка Северный Кодорус, откликнувшимися на звонок. В отряде было всего восемь офицеров, и двое из них работали неполный рабочий день. К этому их привело сокращение бюджета, вызванное неуклонным ослаблением экономики, и ходили слухи, что городские начальники могут уволить ещё двух офицеров до конца следующего квартала. В результате Клинтон и Морган заканчивали десятичасовую смену. Никого это не смущало. Сверхурочная работа всегда приветствовалась. У обоих были горы долгов. Дома у Моргана были жена и двое детей. У Клинтона было две бывшие жены и трое детей.
Клинтон всегда думал, что эти звонки — вообще говоря, любые звонки, связанные с детьми — были худшими. В первый год его работы, когда динозавры ещё бродили по Земле, одним из первых его звонков стало дорожно-транспортное происшествие на шоссе 116, между Спринг-Гроув и Ганновером. Прибыв на место происшествия, он увидел машину, которая вылетела с дороги и врезалась в дерево. Водитель, который, как они позже определили, ехал слишком быстро, учитывая зимние условия, съехал с дороги и врезался лбом в дерево. Дерево не пострадало. Передняя часть автомобиля была помята. Как и водитель, который не был пристёгнут ремнём безопасности и вылетел прямо через лобовое стекло. В наши дни такую катастрофу могла бы предотвратить подушка безопасности, но это были восьмидесятые годы, и не все автомобили тогда имели их. Бóльшая часть кожи водителя была содрана с её лица, а голова раскололась о камень. Однако хуже водителя была её трёхлетняя дочь, которая застряла в машине и была ещё жива, когда приехал Клинтон. Девочка умерла на руках у Клинтона, пока он ждал приезда скорой помощи. Той ночью он пошёл домой, свернулся калачиком на полу рядом с кроватью своей трёхлетней дочери и тихо плакал. Спустя два брака и трое собственных детей, эта ночь всё ещё преследовала его. Он думал об этом каждый раз, когда им звонили по поводу детей.
Подобные ситуации во многих отношениях были даже хуже, чем раненый или мёртвый ребёнок. Пропавшие дети всегда вызывали в воображении образы какого-то больного извращенца, только что вышедшего из сериала NBC «Поймать хищника», даже если оказывалось, что ребёнок только что сбежал, чтобы спрятаться в доме друга. Пока Морган допрашивал обезумевшую мать, Клинтон осматривал дом, отмечая всё со спокойным, отстранённым профессионализмом. Дом был красивым и ухоженным. На камине в рамках были фотографии отца, матери и пропавшего мальчика. На первый взгляд ничего не казалось неправильным. У жены не было никаких признаков физического насилия. И у ребёнка тоже, по крайней мере, на фотографиях. Фотографии, конечно, могли быть обманчивыми, но инстинкт Клинтона подсказывал ему, что дело не в том, что мальчик сбежал или родители приложили руку к его исчезновению.
Он вызвал полицию штата и волонтёрскую пожарную охрану для подкрепления и обыскал задний двор и дом, пока Морган заканчивал с матерью. Как и внутри дома, снаружи Клинтон не обнаружил ничего плохого. Но ребёнка не было видно. Он даже пригнулся и посветил фонариком внутрь собачьей будки, чтобы убедиться, что Райан не залез туда. Там было пусто, если не считать полуобглоданной сырой кости. Миссис Лафман сказала им, что Райан пошёл искать собаку. Это, похоже, подтверждало, что собака действительно пропала. Её цепь лежала в траве, один конец был прикреплен к собачьей будке, а другой конец представлял собой металлическую застёжку, которая могла бы зацепиться за собачий ошейник.
Волонтёрская пожарная охрана прибыла как раз в тот момент, когда Морган закончил первоначальный допрос. Клинтон и Морган взяли на себя командование операцией, и поиски начались всерьёз. Клинтон молился Богу, в которого он больше не верил, чтобы они нашли ребёнка живым.
Когда тьма сгущалась над полями и лесами, начался дождь, продолжительный, сильный ливень, который быстро залил всех, кто был снаружи.
— Отлично, — простонал Клинтон. — Просто чертовски здорово. Может ли быть ещё хуже?
Морган достиг края поля в сопровождении полицейского штата по имени Форд и нескольких пожарных-волонтёров, отделившихся от остальной поисковой группы. Клинтон остался в доме Лафманов, приняв на себя командование их усилиями. Несколько офицеров прочёсывали окрестности, опрашивали людей и искали что-нибудь подозрительное. Начальник пожарной охраны тоже остался, якобы для того, чтобы помогать Клинтону контролировать ситуацию, хотя Морган полагал, что этот парень в основном просто стоял и жаловался насчёт оплачиваемых часов и того, кто будет платить за поиски. Все они знали по опыту, что законопроект будет перебрасываться между городком и другими заинтересованными сторонами, но в конечном итоге налогоплательщики возьмут на себя долг. Если, конечно, это не мошенничество, совершённое семьёй Лафманов, как той семьёй в Денвере несколько лет назад, которая инсценировала пропажу своего ребёнка, прячущегося на улетевшем воздушном шаре, просто чтобы привлечь внимание средств массовой информации к своей рекламе реалити-шоу. Если бы это было так, то семья Лафманов заплатила бы за рабочую силу и всё остальное, участвовавшее в поисках, а также крупный судебный штраф.
— Эта чёртова погода, — проворчал один из волонтёров. — Хотелось бы, чтобы мы были одеты соответственно.
— Меньше беспокойся о дожде и больше о том, чтобы найти этого ребёнка, — сказал ему Форд, полицейский штата. — Если он здесь потерялся, как ты думаешь, ему это нравится? Наверное, даже меньше, чем тебе.
— Подождите секунду, — сказал Морган, остановившись на краю поля.
Он всмотрелся в темноту, но увидел только одинокое дерево далеко в центре поля. Всё остальное было в тени. Луна была полностью скрыта облаками, а звёзд не было. Единственным звуком был шум падающего дождя. Он потянулся за рацией и включил микрофон.
— Клинтон?
Последовала пауза, за которой прозвучал взрыв помех, а затем голос Клинтона эхом разнёсся по широкому открытому пространству.
— Да? У тебя есть новости, Морган?
— Нет, пока ничего.
— Ничего по этому поводу и от других волонтёров.
— А как насчёт отца? Вы слышали о нём что-нибудь?
— Нет. Мать говорит, что у него с собой был сотовый телефон, но он не отвечает. Он сразу переходит на голосовую почту. Может быть, он вне зоны действия.
«Или, — подумал Морган, — он что-то сделал со своим ребёнком и сейчас избавляется от тела, а его прикрывает жена».
Морган ненавидел подобные мысли. Он сам общался с Кэти Лафман, и она показалась ему искренней и напуганной. Она производила впечатление женщины, которая до смерти беспокоилась о местонахождении своего сына. Но хотя он проработал полицейским всего пять лет, Морган повидал достаточно, чтобы понять: каждый потенциально виновен, пока его невиновность не будет доказана.
Он собирался снова ответить Клинтону, когда над головой сверкнула молния, озарив поле жутким сине-белым светом. Форд схватил Моргана за плечо и ахнул.
— Смотри! Дерево…
Молния угасла, снова погрузив поле во тьму.
— Что там было? — спросил Морган.
— Я видел, как что-то свисало с дерева, — ответил полицейский штата. — Я в этом уверен. Это мог быть манекен, вроде того, что дети вешают на Хэллоуин. Но…
Одновременно оба офицера осветили поле фонариками. Они позволили лучам скользить по дереву. И действительно, что-то свисало с одной из верхних конечностей. Это было похоже на тело.
— Какого чёрта? — один из пожарных сделал неуверенный шаг вперёд. — Посветите огнями ниже, на ветки. Думаю, их больше одного.
Морган и Форд сделали, как он просил. Все они ахнули и посыпали проклятиями. На ветвях свисали три тела.
— Пойдём, — сказал Морган, приближаясь.
Он бросился бежать. Один за другим за ним последовали остальные мужчины. Лучи фонариков покачивались вверх и вниз в темноте. Грязь плескалась у них под ногами, и дождь беспрестанно лил на них. Морган замедлил шаг, когда они приблизились к месту преступления, поскольку он уже знал, что оно действительно стало тем, чем оно стало. Джек Лафман, его сын Райан и семейная собака наверняка были мертвы, судя по состоянию их тел. Все трое были пронзены ветвями деревьев. На первый взгляд, учитывая количество повреждений их тел, казалось, что их убили перед тем, как повесить туда.
— Ох, чёрт меня побери, — прошептал один из волонтёров.
Второй волонтёр отвернулся, он громко закашлялся, а затем его вырвало на свои ботинки.
— Клинтон, — сказал Морган по рации. — Отправь всех к нам.
— Понял. Вы их нашли?
— Да.
— Всё плохо?
— Да… да, это так. Я… я никогда не видел… чтобы было так плохо.
— Нам нужно проверить их жизненные показатели, — сказал Форд. — Они всё ещё могут быть живы.
Морган втайне сомневался в этом, но держал эту мысль при себе.
— Я тебя пропускаю вперёд, — сказал он. — Хотя я не знаю, как, чёрт возьми, мы собираемся до них добраться. Кто бы это ни сделал… у них, должно быть, была лестница или что-то в этом роде. Верно?
— Или так, — ответил Форд, — или они были пятнадцати футов ростом.
— Эй, ребята? — Морган обратился к волонтёрам. — Можете ли вы подождать немного в стороне? Теперь это место преступления. Нам нужно действовать с большой осторожностью. Наша главная задача — обеспечить сохранность этого места.
Они понимающе кивнули, дрожа под дождём. Морган и Форд переглянулись и шагнули вперёд. Морган почувствовал что-то твёрдое под пяткой. Он посмотрел вниз и увидел маленький белый камень, торчащий из грязи. Когда он осветил землю фонариком, он заметил ещё два камня, таких же, как тот, на который он наступил. Они располагались на расстоянии примерно шести футов друг от друга, образуя своего рода полукруг, и казалось, что до недавнего времени все они были погребены под землёй. Пожав плечами, он снова обратил внимание на ужасную сцену.
— Посмотри на это, — сказал Форд, освещая фонариком основание дерева.
— Следы?
— Нет. Земля выглядит… странно. Как будто здесь что-то выдернули с корнем. Но всё, что я вижу, это дерево, и, очевидно, оно всё ещё стоит. Там также кровь, смешанная с грязью. Ветви не позволили дождю смыть её прочь. И она далеко от тел. Не может быть, чтобы она просто капала сверху.
— Значит, их убили там, а затем повесили…
Морган так и не закончил, потому что в этот момент дерево зашевелилось, и всё, что он мог делать, это кричать.
Леви Штольцфус проснулся от стука во входную дверь. Он был благодарен за это. Ему снова снилась Ребекка. Это был тот же самый сон, который снился ему всегда: Ребекка, когда они были моложе, танцевала на кукурузном поле, смеясь, игриво дразнила его. Как всегда, он бросился в погоню, взволнованный перспективой оказаться с ней в таком укромном месте, где их наверняка не обнаружат старшие. И, как всегда, ей удавалось быть на два шага впереди него. Её смех отзывался эхом. Над головой щебетали птицы. Их палило солнце, жаркое и манящее.
А потом сон сменился, потому что, опять же, так всегда происходило, и в реальной жизни, и во сне. Он пробрался сквозь вертикальные стебли кукурузы и увидел Ребекку, лежащую на земле с открытыми, но ничего не видящими глазами, растопыренными ногами и светлыми волосами, выбивающимися из-под криво связанного пучка на голове. Её платье было разорвано в клочья, и она тоже. Её кожа, прежде кремового цвета, теперь стала красной, как и её изорванная одежда и земля вокруг неё. Затем кукуруза зашуршала, и он услышал смех демона.
Зевая, Леви взглянул на цифровые часы на тумбочке и увидел, что до полуночи оставалось двадцать минут. Он проспал всего несколько часов. Он сел на кровати, вытянул руки и ноги, когда стук раздался снова, на этот раз громче. Если бы он не спал, он бы узнал о присутствии звонившего ещё до того, как они подошли к двери. Действительно, большинство людей никогда бы не зашли так далеко. Это гарантировалось рядом механизмов оповещения в виде мистических оберегов и защитных кругов. Они образовали невидимый барьер между краем двора и входной дверью, каждый сильнее предыдущего. Лишь немногим людям удавалось пройти сквозь них беспрепятственно и не вызвав тревогу. Это означало, что у ночного посетителя либо было разрешение пройти, либо он был достаточно силён, чтобы прорваться. Однако он сомневался в каких-либо гнусных намерениях просто потому, что его собака Кроули, которая была привязана на заднем дворе, залаяла бы при первом же ощущении неприятностей. Молчание Кроули означало, что он знал звонившего или что звонивший не собирался причинять вреда.
И даже если Кроули ошибался, невидимый страж, скрывающийся в холле Леви, быстро и навсегда расправится с любым злоумышленником. За все годы, пока Леви снимал этот дом, такое случалось только один раз. Колдун из Квана, расстроенный тем, что Леви присвоил его Книгу Теней, однажды прошёл мимо охранных знаков и глифов во дворе и через парадную дверь. Страж ждал его, клубок тьмы, скрытый среди теней там, где стена сходилась с потолком. Леви в тот момент не было дома, но ему было легко представить, что произошло дальше. Колдун, вероятно, почувствовал присутствие стража за долю секунды до того, как увидел его, а затем невидимое существо разорвало его в клочья. Леви вернулся домой, и ему не оставалось ничего другого, кроме как убрать ещё влажные улики.
Третий стук эхом разнёсся по дому, и он решил, что ему лучше встать и открыть дверь, прежде чем кто-то из присутствующих попытается войти внутрь, и страж сделает с ними то же самое. Он вышел из спальни и пошёл по коридору, минуя картину, подаренную ему другом, на которой были изображены Коллегии Магов: Луна олицетворяла чародейство, Солнце олицетворяло алхимию, Рука олицетворяла некромантию, Глаз олицетворял прорицание. Змей для колдовства и Кинжал для гемомантии. Эта фотография всегда вызывала у него улыбку, потому что она напоминала ему о его друге, ушедшем шесть лет назад после инцидента с вампиром в канализации под Питтсбургом.
Он прошёл через следующую комнату — сочетание кабинета и библиотеки. Все четыре стены были уставлены книжными полками от пола до потолка. Два маленьких кресла, диванчик, журнальный столик и небольшой письменный стол занимали центр комнаты. На столе стояли мраморные шахматы. Изделия были созданы в честь различных мифологических божеств. Полки были забиты старыми, полными эзотерическими и оккультными томами: «Золотая ветвь» Фрейзера, собрание сочинений Джона Ди, «Маг» Фрэнсиса Барретта, «Книга Сойги», «Зашифрованные рукописи» (включая шифр Иоганна Тритемия), «Тайна рун» Гвидо фон Листа, «Монастырь» Иоганна Шейбле, «Посвящённый» Сирила Скотта, «Четвёртая книга Агриппы» Паркса, все оккультные труды Алистера Кроули, «Совершенное супружество» Самаэля Аун Веора, «Химический театр», перевод Александрийского кодекса Софии, и даже россыпь отдельных страниц из «Некрономикона». Библиотека наполнила Леви грустным чувством ностальгии. С тех пор, как он купил устройство для чтения электронных книг, он не проводил здесь много времени. Устройство хранило цифровые копии большинства томов, и это было невероятно полезно во время путешествий, а также для простой экономии места, но он скучал по приходу сюда вечером холодной зимней ночью и расслаблению в одном из кресел, чтобы на досуге просматривать книги. Он скучал по запаху, текстуре и звукам, которые издавали страницы. Цифровое устройство не могло этого повторить. Ничего не могло.
Книги были не единственным, чего не хватало Леви. Он также скучал по этому дому. Конечно, это была всего лишь снимаемая в аренду недвижимость, но он жил здесь уже более десяти лет, и это было такой же частью его самого, как Кроули или его лошадь Ди. Когда он впервые въехал сюда, Леви превратил половину гаража на две машины в задней части дома в конюшню для Ди. Другая половина была превращена в столярную мастерскую. Бóльшую часть дней Леви делал вешалки для одежды и ложки для обуви, мелкую мебель, таблички, украшения для газона и другие безделушки. По субботам он продавал вещи на местном антикварном рынке. Это была честная, достойная жизнь, и он платил за аренду, продукты, коммунальные услуги и еду для Кроули и Ди. Но у Леви было и другое призвание. Леви практиковал форму шаманизма, называемую пау-вау, так же, как это делали его отец и его отец до него. Он лечил людей от недугов с помощью магии. Его пациенты в основном состояли из пожилых людей (которые помнили старые обычаи), бедняков (у которых не было медицинской страховки и которые не могли позволить себе пойти в больницу) и людей, которые в поисках помощи покинули традиционные медицинские учреждения для более целостного подхода.
Но пау-вау вышло за рамки медицины. Это была магическая дисциплина, такая же, как и любая другая, и иногда Леви поручали нечто бóльшее, чем просто помощь больным. Время от времени его усилия приводили его к участию в других, более серьёзных оккультных делах. Были времена, когда Господь поручал ему быть защитником. Так было недавно.
Леви покинул Пенсильванию четыре месяца назад, направляясь в штаб-квартиру Ассоциации исследований и просвещения Эдгара Кейси в Вирджиния-Бич, чтобы сделать копию немецкого издания восемнадцатого века царя Соломона «Большой ключ Соломона» для своей личной библиотеки. По пути он остановился на ночлег в маленьком городке Бринкли-Спрингс, Западная Вирджиния, и в результате оказался втянутым в битву с пятью призраками-слугами могущественной сущности, известной как Мибл — одной из пантеон подобных сущностей, известной как Тринадцать. Леви превзошёл слуг Мибла, высадив призраков на планете Юггот, но в результате подхватил сверхъестественную инфекцию. Инфекция представляла собой белый потусторонний гриб, который в конечном итоге убил бы его, превратив его физическую форму в жидкость. Недели медитации, трав и заклинаний наконец очистили его организм от всех следов инфекции. После этого он завершил свой отложенный визит в штаб-квартиру Эдгара Кейси и получил копию рукописи.
Затем, прежде чем он смог вернуться домой, Леви совершил вынужденную поездку на остров Роанок. Именно оттуда изначально пришли призраки, угрожавшие Бринкли-Спрингс, и чтобы гарантировать, что они никогда не смогут вернуться на Землю, Леви провёл неделю в поисках их бренных останков (похороненных на протяжении веков и отделённых от их духовных форм, всё ещё застрявших на Югготе). Он позаботился о том, чтобы уничтожить все следы их физических останков. После этого последовал долгий путь домой — только Леви, Ди и его багги. Он вернулся в Мариетту чуть меньше недели назад и всё ещё чувствовал себя неспокойно.
В дверь снова постучали. Леви почувствовал, как страж пошевелился.
— Спокойно, — прошептал он. — Я не чувствую никакого злого умысла. Ложись, мальчик.
Страж расслабился. Последовал ещё один стук.
— Иду, — позвал Леви. — Момент.
Он прошептал простую и быструю молитву, потянувшись к дверной ручке. Затем он повернул её и открыл дверь. Его ближайший сосед, Стерлинг Майерс, стоял на крыльце. Стерлинг часто кормил Кроули, когда Леви путешествовал, и в результате он был одним из немногих людей, которые могли беспрепятственно проходить через защиту. Действительно, Стерлинг совершенно не знал об этих механизмах.
— Мне жаль, что так поздно, Леви, — извинился он. — Я тебя разбудил?
Леви улыбнулся.
— Не беспокойся, Стерлинг. Я просто отдыхал. Что случилось?
— Там… у меня дома полицейский. В штатском. Я проверил его документы. Детектив из округа Йорк.
— Значит, он немного вне его юрисдикции, не так ли? В любом случае, чем я могу помочь? Он болен?
— Да, но я пришёл за тобой не за этим. Оказывается, этот парень спрашивал тебя по имени.
Леви удивлённо изогнул бровь и задумчиво погладил бороду.
— Серьёзно?
— Да. Он не сказал, чего хотел от тебя, даже когда я на него надавил. Видишь ли, я вышел на улицу покурить, потому что жена больше не разрешает мне делать это в доме. Она говорит, что если я хочу покончить с собой с помощью сигарет, мне не следует забирать её с собой. В любом случае, я курю на улице и вижу эту машину, припаркованную там, на обочине дороги, — Стерлинг указал на белый четырёхдверный внедорожник — стандартную полицейскую машину без опознавательных знаков для Центральной Пенсильвании. — И вот этот парень стоит на коленях рядом, прямо там, под дождём, и его рвёт в твоём дворе. Я подумал, может, он был пьян или что-то в этом роде. Я чувствовал запах рвоты со своего крыльца. Я видел, что у тебя не горел свет, поэтому я подошёл к этому парню. Спросить, могу ли я ему помочь? Он сказал, что ищет тебя, но его затошнило, когда он вошёл в твой двор. Он пытался ещё раз, пока я смотрел, и происходило то же самое. Он сделал несколько шагов по тротуару, а затем наклонился, и его вырвало на его ботинки. В любом случае, тогда он показал значок. Попросил меня зайти за тобой. Он у меня дома. Прости меня за это, Леви, но он полицейский, понимаешь? Я не знал, что ещё делать.
— Ну, я полагаю, мы можем предположить, что он здесь не для того, чтобы покупать у меня безделушки.
— Нет, я думаю не для этого.
— Спасибо, Стерлинг. Пожалуйста, скажи ему, что я сейчас приду. Мне просто нужно немного освежиться.
— Хорошо, сделаю. Ещё раз извини за это, Леви. Ненавижу, что приходится тащить тебя под дождь и всё такое.
— Всё в порядке. Не нужно извиняться. Ты хороший сосед и хороший друг. Я сейчас приду. Просто дай мне пару минут.
— Хорошо.
Стерлинг развернулся и направился обратно под дождь, пробежав через двор. Леви вошёл внутрь и вернулся в свою спальню, где взял с тумбочки тонкую, потрёпанную и явно старую книгу. Тусклый свет спальни отражался от крошечных выцветших золотых букв на обложке.
«Пау-вау, или Давно потерянный друг: собрание загадочных и бесценных искусств и средств, применимых как для человека, так и для животных».
Со многими доказательствами.
Об их достоинстве и эффективности в лечении болезней и победе над духами, бóльшая часть которых никогда не публиковалась до тех пор, пока они не появились в печати впервые в США в 1820 году от Рождества Христова.
Джон Джордж Хохман.
Книга была семейной реликвией. Прежде чем передать её ему, она принадлежал деду Леви, а затем его отцу. Леви никогда не выходил без неё из дома, даже для такой тривиальной прогулки, как прогулка через улицу. На первой странице книги было написано следующее: Тот, кто носит с собой эту книгу, защищён от всех своих врагов, видимых или невидимых; и кто имеет при себе эту книгу, тот не может умереть без святого тела Иисуса Христа, ни утопиться ни в какой воде, ни сгореть ни в каком огне, и ему не может быть вынесен какой-либо несправедливый приговор. Это было его главное оружие — полное издание основного гримуара пау-вау. В отличие от разбавленных общедоступных версий, которые можно найти в интернете, это издание содержало всё, что ему нужно для работы в своём ремесле — если, конечно, противник, с которым он столкнулся, не был невосприимчив к способам пау-вау. Это случалось с Леви не раз за время его карьеры, поэтому он хорошо разбирался и в других магических дисциплинах.
Он надел чёрный матерчатый жилет со множеством глубоких карманов. Как и книга, жилет явно был потёрт. К тому же в эти дни он слишком плотно прилегал к его талии, как заметил сам Леви. Он сунул книгу в карман жилета, расположенный прямо над сердцем, а затем достал с вешалки у двери свою широкополую соломенную шляпу. Он надел свои чёрные туфли. Затем он вышел на улицу и перешёл дорогу. Капли дождя стучали по полям его шляпы. Он прошёл мимо полицейского автомобиля без опознавательных знаков. Двигатель тихо тикал.
Стерлинг и ещё один мужчина стояли на крыльце дома Майерсов. Незнакомцу на вид было около тридцати пяти лет, он был гладко подстрижен, с волосами песочного цвета и аккуратно подстриженной бородкой. На нём был коричневый плащ и брюки такого же цвета. Цвет его лица был бледным, как будто он только что переболел вирусом. Леви подавил улыбку, получая удовольствие от того, что защита его дома сделала своё дело. Тем не менее, он не чувствовал никаких злых намерений со стороны вновь прибывшего. Его аура была нормальной, а его поведение и язык тела не намекали на злобу или агрессию.
— Вот он, — сказал Стерлинг посетителю, когда Леви поднялся на крыльцо.
Мужчина протянул руку.
— Мистер Леви Штольцфус?
— Вы можете называть меня так, — Леви пожал ему руку.
Ладонь мужчины была мокрой и липкой.
— Детектив Крафт, региональная полиция округа Йорк. Спасибо за встречу.
— С удовольствием, детектив.
— Извините, что заставил вас выйти в такую погоду, — сказал Крафт. — Я говорил мистеру Майерсу, что мне внезапно стало плохо по пути к вашей двери.
— Уверяю вас, детектив, это не проблема. Мне жаль слышать, что вы приболели. Надеюсь, теперь вы чувствуете себя лучше?
— Да. Жена мистера Майерса была так любезна, что дала мне немного безалкогольного имбирного пива. Кажется, это сработало. Немного успокоило мой желудок.
— Имбирь действительно обладает целебными свойствами, — согласился Леви. — К сожалению, большинство безалкогольных напитков с имбирным элем на самом деле не содержат настоящего имбиря. Однако я подозреваю, что именно напиток успокоил ваш желудок.
— Может быть.
— Итак, — сказал Леви после паузы. — Что я могу для вас сделать, детектив Крафт?
— Что ж, честно говоря, сэр, нам нужна ваша помощь. До того, как я перешёл в Йорк, я работал полицейским в Ганновере. Я служил с детективом Гектором Рамиресом. Фактически, мы вместе учились в академии. Вы его знаете?
Леви на мгновение задумался, а затем медленно кивнул.
— Я не знаю его лично, но мне знакомо его имя. Я думаю, что мой друг однажды разговаривал с ним по телефону. Несколько лет назад он участвовал в расследовании убийства в Лощине ЛеХорн, это же был он?
— Да, это был он. Он был ведущим следователем той весной, когда были совершены все убийства.
— И вскоре после этого он ушёл на пенсию. Если я правильно помню сообщения СМИ, он сопровождал писателя Адама Сенфта в лес в ночь резни.
— Мистер Штольцфус, хотя я уважаю вашу веру амишей…
Леви рассердился на этот комментарий. Он ненавидел, когда кто-то автоматически предполагал, что он амиш, просто потому, что он предпочитал длинную бороду и простой дресс-код своего прежнего народа, или потому, что он всё ещё водил багги, а не машину. Да, он был амишем, но это было очень давно. Его изгнали, и отлучение стоило ему всего — семьи, друзей и общества. Даже его самоощущение, на короткий период. Он больше не был амишем. У него был телевизор, компьютер и мобильный телефон. Он глубоко вздохнул, упрекая себя за заносчивость. Разумеется, детектив не мог этого знать. Леви снова сосредоточился на нём, прислушиваясь к тому, что он говорил.
— Мне очень жаль, детектив, но я не совсем уловил это. Не могли бы вы повторить?
Тон Крафта стал лаконичным.
— Я сказал, что не люблю играть в игры, мистер Штольцфус. Я точно знаю, что вы были связаны с Адамом Сенфтом. Вы были там в ночь его смерти, после того как он сбежал из психиатрической больницы «Белая роза». Не нужно притворяться дураком или притворяться, что вы знаете об этом только через сообщения СМИ.
— Вы подразумеваете, что я… — Леви остановился, не зная, как действовать дальше.
Он не хотел ввязываться в свою вину, поскольку именно он, по сути, помог писателю сбежать из рассматриваемого учреждения и, более того, нёс прямую ответственность за последующую смерть этого человека.
— Успокойтесь, мистер Штольцфус. Я здесь не для того, чтобы арестовывать вас или вовлекать вас во что-либо. Я поднял этот вопрос только потому, что у детектива Рамиреса были некоторые довольно… неортодоксальные… убеждения прямо перед тем, как он вышел на пенсию. Вера в сверхъестественное. Убеждения, которые я разделяю.
— И…
— Понимаете?
— Я не уверен, что понимаю, к чему вы клоните, детектив.
— Послушайте, я хочу сказать, что я знаком с вашей работой. Вашей настоящей работой. Не изготовлением мебели, безделушек или лечением. Я знаю, чем вы занимаетесь, и мне действительно нужна ваша помощь.
Леви взглянул на Стерлинга и улыбнулся.
— Стерлинг, может, ты оставишь нас наедине?
— Конечно, Леви. Приятно было познакомиться, детектив. Надеюсь, вы скоро почувствуете себя лучше.
— Спасибо за вашу помощь, мистер Майерс.
Они подождали, пока Стерлинг вошёл внутрь и закрыл дверь. Спустя несколько мгновений они услышали, как звук телевизора стал громче. Судя по звуку, Стерлинг смотрел повтор игры «Балтимор Ориолс», состоявшейся ранее тем вечером, и команда проигрывала. Это подтвердилось, когда Стерлинг начал ругаться.
— Какую проблему вы испытываете, детектив?
Леви слушал, пока Крафт всё ему рассказывал. Когда детектив закончил, он кивнул.
— Вы можете помочь мне? — спросил Крафт.
— Позвольте мне забрать мои вещи из дома. И вам придётся вести машину, если вы не против. Всё, что у меня есть, это мой багги.
— Конечно.
Пока Крафт прогревал машину, Леви нырнул в дом и собрал свои вещи. Он открыл коричневую кожаную сумку и положил туда несколько предметов: красный и белый мел, металлический компас, небольшие связки сушёного шалфея и конопли, мешочек с измельчёнными лепестками роз, большую канистру с солью, пузырьки с маслом и святой водой, зажигалку, нож, серебряное кольцо и распятие с висящей на нём оловянной фигуркой Иисуса. В своей библиотеке он выбрал блокнот в спиральном переплёте, в котором записал ряд различных ритуалов изгнания нечистой силы, в том числе обряды Римско-католической церкви, коренных американцев, некоторые ессейские переводы, выдержки из «Малого ключа Соломона», «Минхат Йехуда» раввина Йехуды Фетайи, «Тронный стих» и последние три суры Корана, отрывки из индуистской Атхарваведы, а также имена Нарасимхи, писание «Бхагавата-пурана», а также третья, седьмая и восьмая главы Бхагавад-гиты. Леви знал по личному опыту, что одержимость демонами и изгнание нечистой силы не были чисто христианской проблемой и не всегда требовали христианского решения. В мире было много демонов — и за его пределами. Лучше быть готовым к любому развитию событий. В блокноте также содержались ключевые части «Псевдомонархии демонов» Иоганна Вейера, а также список демонов, который он распечатал из Википедии. Он намеревался в конечном итоге перенести записную книжку на свою электронную книгу, но пока у него не было на это времени.
Положив блокнот в кожаную сумку, Леви похлопал себя по карману, убеждаясь, что его экземпляр «Давно потерянного друга» всё ещё там. Затем он запер дом и сел в машину Крафта.
— Расскажите мне всё, — сказал Леви, когда они выехали на съезд на 30-е шоссе. — Я знаю, что вы уже рассказали, но скажите мне ещё раз. Не упускайте ничего, каким бы незначительным или тривиальным это ни казалось. Дьявол всегда в деталях.
Крафт кивнул.
— Хорошо. Но могу ли я спросить вас, с чем, по вашему мнению, мы здесь имеем дело?
— Это ещё предстоит выяснить.
Он выглянул в окно, наблюдая, как река Саскуэханна течёт внизу, когда они пересекают округ Йорк. Дворники и дождь отбивали устойчивый ритм. Радио было настроено на классическую рок-станцию. Эрик Клэптон тихо напевал «Bell Bottom Blues» на заднем плане. Леви закрыл глаза и слушал, пока детектив Крафт снова всё ему рассказывал.
Экзорцист оказался не таким, как ожидал Клинтон. Был уже второй час ночи, когда детектив Крафт вернулся с «внештатным специалистом по устранению неполадок» (как Крафт описал его перед отъездом), и подъездная дорога к дому семьи Лафман была оживлена: местные, региональные и государственные правоохранительные органы, пожарный департамент, гражданские волонтёры и средства массовой информации. До сих пор Клинтону удавалось не давать средствам массовой информации и большинству гражданского населения узнать правду. Насколько им было известно, Райан Лафман, его отец и семейная собака всё ещё пропали без вести, и их искали поисковые группы. Чего он им не сказал, так это того, что все трое были найдены и что они мертвы, и что преступником, очевидно, было дерево, и что с тех пор дерево убило более дюжины человек. Когда Морган и Форд были убиты, несколько добровольцев побежали вперёд, чтобы помочь им, в то время как другие обратились за помощью по рации. Мужчины собрались на месте происшествия как раз к бойне.
Клинтон наблюдал, как Крафт и экзорцист вышли из машины и направились к нему. Темноволосый вновь прибывший был то ли амишей, то ли меннонитом, судя по его манере одеваться и длинной непослушной бороде. На вид ему было около тридцати пяти, но он вёл себя как мужчина намного старше. Хотя его цвет лица и телосложение были ещё молодыми, его глаза говорили о пройденных милях. Офицер Клинтон не был уверен, чего он ожидал, но уж точно не этого. На плече у мужчины висела коричневая кожаная сумка. Она покачнулась и ударилась о его бедро, когда он перешагнул лужу.
— Офицер Клинтон, — сказал Крафт, — познакомьтесь с Леви Штольцфусом. Мистер Штольцфус здесь, чтобы помочь нам с нашей… проблемой.
Клинтон пожал руку амишу, при этом взглянув на фургоны СМИ. Некоторые из наиболее бесстрашных репортёров смотрели в их сторону с явным интересом.
— Может быть, нам стоит поговорить где-нибудь в более приватном месте, — прошептал Клинтон.
— В этом нет необходимости, — сказал Леви. — Детектив Крафт полностью ознакомил меня с ситуацией по дороге сюда. Мне больше ничего не нужно. На данном этапе важно узнать имя.
Оба полицейских кивнули, делая вид, что поняли, что он имел в виду.
— Место охраняется? — спросил Леви.
Клинтон продолжал кивать.
— Да. У меня есть пара парней, которым я доверяю, которые стоят на страже на краю поля. Никто не приближается к месту преступления. Но я не против сказать вам, мистер Штольцфус, ребята напуганы до чёртиков. Мы все напуганы. Простите за мой французский, но что, блять, там происходит? Что это?
— Это то, что я собираюсь выяснить, — сказал Леви. — Отведите меня на это место. Я хочу сам посмотреть на это дерево.
Они стояли на краю поля — Леви, Клинтон и Крафт вместе с несколькими людьми, поставленными в качестве охраны. Дождь прекратился, и облака начали медленно рассеиваться, открывая яркую полную луну. Дерево отбрасывало длинную тень на поле. Тела свисали с конечностей, и ещё больше трупов валялось на земле вокруг основания ствола. Дул ветер, и свисающие с дерева тела танцевали в непристойной пантомиме.
— По крайней мере, чёртова погода прояснилась, — сказала Клинтон.
— Как далеко оно простирается? — спросил Леви. — Насколько близко к дереву находились жертвы?
— Может быть, пару футов? — Крафт нахмурился. — По крайней мере, не слишком далеко за пределами ветвей.
— Я иду. Мне нужно, чтобы все остальные остались здесь.
Крафт нахмурился ещё сильнее.
— Это место преступления, мистер Штольцфус. По крайней мере, один из нас должен сопровождать вас. Это закон.
— Это была не просьба, детектив. Позвольте мне внести ясность. Вы попросили меня о помощи, потому что слышали о моих способностях и потому, что думаете, что имеете представление о том, с чем здесь имеете дело. Что ж, поверьте мне, господа. Вы понятия не имеете, с чем мы столкнулись. Я тоже… пока. Это одна из вещей, которые мне нужно определить. И для этого мне нужно идти одному. Мне не нужен эскорт. Мне нужно сделать то, что я должен, чтобы узнать, что это такое. Чем дольше мы будем медлить, тем опаснее может стать эта сущность. Не говоря уже о том, что вам будет труднее хранить это в тайне. Прямо сейчас вы ограничили ситуацию собой и горсткой других, которые хранили молчание. Это не продлится долго. Когда станет известно о том, что здесь произошло, у вас будет федеральное правительство, Чёрная Ложа, и каждый ничтожный потенциальный оккультист и охотник за привидениями, пришедший сюда. Поверьте мне, скажу я вам, что вы этого не захотите. Я обещаю не беспокоить ваше место преступления больше, чем это необходимо. Согласны?
— Меня устраивает, — сказал Клинтон. — Мне до чёртиков страшно просто стоять здесь. Мне не нужно приближаться к этой проклятой штуке.
Вздохнув, Крафт кивнул.
— Хорошо.
— Спасибо, — сказал Леви, одарив их уверенной улыбкой.
Затем он повернулся лицом к дереву и склонил голову в молитве. Два офицера нервно переглянулись, а затем сделали то же самое. Леви молился:
— Крест Христов пребудет со мной. Крест Христов побеждает всякую воду и всякий огонь. Крест Христов побеждает всякое оружие. Крест Христов — совершенный знак и благословение для моей души. Теперь я молюсь, чтобы святое тело Христово благословило меня от всякого зла, слов и дел. Аминь.
— Что будет сейчас? — спросил Крафт.
— Сейчас, — ответил Леви, — я пойду посмотреть, с кем или с чем мы имеем дело.
— Но разве вам не нужно оружие или что-то в этом роде? — Клинтон провёл рукой по волосам. — Не знаю. Бензопила, а может, топор?
— Нет, — сказал Леви. — Мне ничего подобного не понадобится. По крайней мере, пока.
— Ну, тогда как, чёрт возьми, вы собираетесь защищаться? Вы видите, что это сделало с остальными.
— Наш противник не может причинить мне вреда, — сказал им Леви, — потому что я ношу при себе что-то, что предохраняет меня от любого вреда, который он может попытаться причинить. У меня есть кое-что гораздо лучшее, чем бронежилеты, которые носят ваши люди.
— Ах, да? — спросил Крафт. — Что это такое?
— Книга… и моя вера.
Не говоря больше ни слова, Леви вышел на поле. После того, как он прошёл всего несколько футов, нижняя часть его штанов намокла, а туфли захлюпали в грязи. Леви пристально следил за растительностью вокруг себя, высматривая необычные признаки движения. Сорняки колыхались на ветру, но это было всё. Он взглянул вверх и заметил, что над головой нет ни птиц, ни сов, ни летучих мышей. Не было никакой ночной активности в поле — ни лис, ни сурков. Конечно, их могла прогнать вся человеческая деятельность, но Леви так не думал. Животные были чувствительными. И он тоже. И он мог чувствовать присутствие существа отсюда — тёмное зло, висевшее над полем, свернувшееся, как змея, под самыми его ногами. Проблема была в том, что это было? Демон, скорее всего, но из какого пантеона?
«Господи, — молился он про себя, — мы снова здесь, Ты и я. И, как всегда, я остаюсь твоим смиренным слугой и твоим могучим мечом. Я ищу Твоего руководства и Твоей силы, Господь. Я ищу Твоей защиты. Направляй мою руку в этом начинании, как если бы она была твоей собственной. Пусть наша победа будет быстрой и справедливой, и хотя не все мои методы могут быть твоими, пусть их целью будет твоя вечная слава. Во имя Твоё, Отец. Аминь».
Он подошёл ближе. Леви не боялся, но был осторожен. За эти годы он имел дело с бóльшим количеством сверхъестественных существ, чем ему полагалось. Действительно, почти три года назад он победил Ноденса, самого могущественного члена Тринадцати, и остановил попытку существ прорвать стены этой Земли и утопить её в вечной тьме, уничтожив всё живое. Их битва произошла всего в нескольких милях отсюда и закончилась только тогда, когда Леви предложил местного писателя Адама Сенфта в качестве приманки для ловушки. В результате Сенфт умер. Леви тогда боялся. Сейчас этого не было.
Но помимо осторожности он был ещё и любопытен. Здесь он мог столкнуться с множеством демонов, но он всё ещё не приблизился к выяснению того, с каким именно. Во многом, размышлял Леви, то же самое можно сказать и о бóльшей части остального человечества. Каждая религиозная группа — христиане, мусульмане, евреи, буддисты, сикхи, сатанисты, язычники, индуисты, саентологи и все другие конфессии, группы или культы, независимо от того, большие они или маленькие — считали, что их путь — правильный путь. Единственный путь. На самом деле никто из них не знал правильного пути. Они прожили свою жизнь и умерли, так и не познав и не поняв тайны Вселенной. Но он их понимал. Он хорошо их понимал. Это была одна из причин, по которой у него были проблемы со сном по ночам.
Это была одна из причин, по которой он был один.
Он подошёл ближе к месту. Даже без зловещего присутствия внутри одинокое дерево было дурным предчувствием. Это было довольно обычное зрелище в сельской Пенсильвании. Фермеры часто оставляли дерево посреди поля. Иногда деревья помогали с орошением или давали тень скоту или работникам в жаркие летние дни. В других случаях их использовали для обозначения закопанных камней, слишком больших, чтобы их можно было вытащить и увезти, чтобы лезвия плуга не сломались о них. Иногда деревья отмечали в земле что-то ещё — старый фундамент, провал или даже могилу. Он задавался вопросом, может ли это быть так сейчас? Может ли быть под деревом спрятан беспокойный дух, жаждущий мести? Колдовское дерево? Это была небольшая вероятность, но Леви так не думал. Присутствие, висевшее над полем, было более могущественным. Это было нечто бóльшее, чем оттенок беспокойства.
Подозрения подтвердились через мгновение, когда он заметил круг белых камней у основания ствола. Леви сразу узнал их. Они представляли собой связующий круг. Что ещё более важно, они представляли собой круг связывания пау-вау. Тот, кто их воздвиг, занимался тем же ремеслом, что и он. Это сузило возможности до более управляемого уровня. Заклинание пау-вау не подействует на арабского или индуистского демона. Пау-вау лучше всего работал с иудео-христианскими божествами. Это было полезно против других духов из других культур и религий, но не было окончательным лекарством. Его можно было даже использовать против одного из Тринадцати, но только если практикующий использовал его в сочетании с другими методами и школами магии. В данном случае Леви не увидел никаких признаков того, что такое произошло. Камни выглядели старыми, и он предположил, что недавняя буря вместе с корнями, двигавшимися под деревом, вытолкнула их сквозь землю. Они всё ещё были на месте, и это было хорошо. В противном случае сущность была бы освобождена. Ему нужно было определить и изгнать его, прежде чем это произойдёт.
Леви подошёл ближе к кругу камней. Затем он поднял голову и заговорил вслух ясным, сильным голосом, бросая своего рода вызов — отрывок из «Давно потерянного друга».
— Енох и Илия, два пророка, никогда не были заключены в тюрьму, не связаны, не избиты и не вышли из-под своей власти. Таким образом, никто из моих врагов не должен иметь возможности ранить или напасть на меня в моём теле или в моей жизни, во имя Бога Отца…
Листья на дереве зашуршали и ветки задрожали. Тела, свисающие с конечностей, как фрукты, тряслись, руки и ноги дико раскачивались. Это была именно та реакция, которую ожидал Леви. Это означало, что любая сущность, обитавшая внутри дерева, имела либо сатанинское происхождение, либо пришла из Пустоши. Такие существа сильно и бурно реагировали на такой вызов, как это только что сделало это существо. Леви решил продолжить.
— Таким образом, — повторил он, — никто из моих врагов не должен иметь возможности ранить или напасть на меня в моём теле или в моей жизни, во имя Бога Отца, Сына и Святого Духа.
Дерево металось, раскачиваясь взад и вперёд. Грязь заколебалась, когда толстые корни устремились вверх, цепляясь и извиваясь. Они скользнули к нему, отшатнувшись, когда достигли границ каменного круга.
— Я, Леви Штольцфус, сын Амоса, приказываю тебе назвать своё имя, нечистый дух. К кому я обращаюсь?
Дерево снова опустилось, корни обмякли, ветви остановились.
— Я приказываю тебе во имя Бога раскрыть себя. Назови мне своё имя!
Большая конечность откинулась назад, как катапульта, и выбросила труп из круга. Леви увернулся в сторону, и искалеченное тело приземлилось в грязь. У жертвы были выколоты глаза. Он услышал треск и сначала решил, что это, должно быть, кости мертвеца, но когда шум продолжился, Леви снова повернулся к дереву. Пока он смотрел, на коре появились письмена, словно вырезанные невидимой рукой. Надпись была грубой, и процесс шёл медленно, но Леви терпеливо наблюдал.
ТРАХНИ СВОЕГО БОГА
— Твоё имя, дух! Не я повелеваю тобой, но всемогущий Бог, создатель Неба и Земли. И Его сын, Иисус Христос, наш Спаситель и Господь, который однажды вернётся, чтобы судить живых и мёртвых.
И снова Леви подождал, пока сущность ответит. На этот раз ответом была загадка.
ОН НЕ ВЕРНЁТСЯ, ДУРАК. ОН НЕ МОЖЕТ.
ОН ЗАКЛЮЧЁН В ПЕТЛЮ.
ОБРЕЧЁН НА ОДНУ СУДЬБУ СНОВА, И СНОВА, И СНОВА.
— Ложь, — сказал Леви. — Но опять же, твой хозяин — Отец Лжи, не так ли? И снова… как тебя зовут? Я требую, чтобы ты открылся мне.
На этот раз ответа не последовало. Дерево перестало двигаться. Леви вздохнул.
— Хорошо. Думаю, тогда мы поступим по-другому. Просто помни, я дал тебе шанс.
Леви открыл сумку с вещами, вытащил канистру с солью и обошёл дерево по периметру, высыпая её вокруг, пытаясь обязательно посыпать старый каменный круг. Закончив, Леви перекрестился четыре раза: на север, юг, восток и запад. Затем он опустился на колени и позволил указательному пальцу левой руки зависнуть над солью, стараясь не прикоснуться к ней.
— Защищай это место, — он встал и вытер руки о жилет. — Никуда не уходи. Я скоро вернусь.
Клинтон и Крафт ждали его, когда он вернулся. Лица обоих мужчин были пепельными. Они бросились в его сторону.
— Это конец? — потребовал Крафт. — Вы позаботились об этом?
— Что, чёрт возьми, это было? — спросил Клинтон.
Леви спокойно отмахнулся от их рук и вытер пот со лба.
— Нет, боюсь, мы только начали. Детектив Крафт, мне нужно, чтобы вы снова меня отвезли, если вы не возражаете.
— Хорошо. Куда мы едем?
— В библиотеку.
— Что? — Крафт растерянно нахмурился, следуя за Леви обратно к машине. — Но сейчас три часа ночи, мистер Штольцфус. Ближайшая публичная библиотека — в Спринг-Гроув, но в это время ночи она не работает.
Леви вытащил свой сотовый телефон, поднял палец, чтобы заглушить протесты детектива, а затем набрал номер. Он на мгновение остановился, ожидая, а затем заговорил.
— Мария? Здравствуй! Да, это Леви. Да, действительно прошло много времени.
Ещё одна пауза.
— Ну, а как насчёт сейчас? Видишь ли, именно поэтому я звоню. Мне нужен немедленный доступ к архивам. Ты можешь меня провести? — он посмотрел на Крафта и улыбнулся, а затем сказал в трубку: — Отлично. Увидимся там. О, и я возьму с собой помощника. Это можно?
Третья пауза.
— И я не могу передать тебе, насколько я это ценю, Мария. Ты хороший друг, — он захлопнул телефон и положил его в карман. Затем он обратился к детективу Крафту. — Мы не поедем в публичную библиотеку.
— Ну, тогда куда мы едем? — спросил Крафт.
— Мы едем в архив газеты. И она откроется для меня.
— Газета? В Йорке?
— Точно. Именно там происходит настоящее волшебство.
— Без обид, мистер Штольцфус…
— Пожалуйста, зовите меня Леви.
— Хорошо, Леви. Не поймите меня неправильно, но я не знаю, как поход в газету нам поможет. Не могли бы вы просто, я не знаю… сделать знак креста и окропить его святой водой?
— Если бы это был фильм, да, я бы мог. Но это не фильм. Это реальная жизнь, а в реальной жизни именно знание ломает нашего врага и позволяет нам одержать победу. Знание — это оружие. Нам нужно имя демона. Без этого я мало что смогу сделать. Нам нужна информация, детектив. Архивы газеты огромны. Они уходят корнями в те времена, когда Йорк был первым Капитолием Соединённых Штатов. На самом деле, у них есть информация ещё до этого — личные отчёты, документы Окружного исторического общества и тому подобные вещи. Что бы ни находилось внутри этого дерева, оно находилось там очень долгое время. То, что ему удавалось оставаться нетронутым так долго, это чудо. Там было связующее кольцо вокруг него, и я полагаю, что камни могли помешать фермерам пахать слишком близко к самому дереву, но мне трудно поверить, что никто до сих пор не наткнулся на его путь. Надо проследить историю поля, и посмотреть, что мы сможем выяснить. Тогда у нас будет наше оружие.
Крафт медленно кивнул. Леви ухмыльнулся.
— Мне очень жаль, детектив. Я подозреваю, что многое из этого не имело для вас смысла.
— Не больше, чем дерево, которое оживает и убивает людей.
— Меня беспокоит не дерево. А то, что внутри дерева.
— И это демон?
— Я сильно подозреваю, что да. Как я уже сказал, нам просто нужно определить, что это за демон.
— Вы подозреваете? — спросил Крафт, когда они садились в машину. — Вы имеете в виду, что это может быть что-то ещё?
— Всегда есть вероятность. Это может быть дух природы. Дриада или нимфа или, возможно, что-то из индейского канона. В конце концов, эта местность когда-то была резиденцией Индийской империи Саскуэханна. Или это могло быть что-то совершенно другое.
Крафт выехал с подъездной дорожки к Лафману, обогнув машину вокруг армады пожарных машин, полицейских машин, машин скорой помощи и фургонов СМИ.
— Что же? — спросил он.
— Ну, например, существует раса сверхъестественных существ, известная как Элилум. Это бестелесная раса, возглавляемая божеством, известным как Аб, которое является членом пантеона, известного как Тринадцать. Элилум обладают способностью захватывать трупы второстепенных тепло- и хладнокровных форм жизни, а также растительной жизни после того, как их душа покинула их, по сути превращая их в зомби.
— Зомби… деревья?
— Точно. А также насекомых-зомби, траву и тому подобное.
— Это вздор.
Леви выгнул бровь.
— Я думал, вы сказали, что верите в сверхъестественное, детектив?
— Да. Я имею в виду, я думаю, что видел НЛО однажды, когда был ребёнком. И я видел и другие вещи. Я считаю, что глупо думать, что мы знаем всё о том, как устроена Вселенная. Телепатия, телекинез… — почему бы этим вещам не существовать? Но зомби? Это немного надуманно. А зомби-деревья или зомби-жуки? Это безумие.
— Некоторые говорят, что Иисус был зомби.
Крафт поёрзал на своём месте.
— Я должен сказать вам, Леви… вы самый странный религиозный человек, которого я когда-либо встречал. Я методист. Я чертовски уверен, что не думаю, что мой проповедник когда-либо сказал бы что-то подобное.
Леви улыбнулся.
— В Библии есть зомби, детектив, наряду с морскими чудовищами, НЛО, демонами и многими другими существами. Как и Элилум. Аб упоминается дважды в Ветхом Завете, один раз в Коране, а также упоминается в других текстах той эпохи. Элилум и их братья были брошены в место, известное как Пустошь, и предположительно не могли угрожать человечеству, когда были заключены там, но есть основания полагать, что они могли сбежать. Вы помните лесной пожар, который произошёл в Лощине ЛеХорна ещё в конце девяностых?
— Конечно. Группа охотников погибла. Они попали в него и не смогли спастись, если я правильно помню.
— Вы правы. Было предположение, что первоначальный владелец лощины, Нельсон ЛеХорн, возможно, каким-то образом призвал небольшую группу Элилума, и что они впоследствии завладели деревьями там. Охотники, возможно, столкнулись с ними и, пытаясь дать отпор, возможно, случайно устроили пожар. Конечно, сейчас нет возможности это подтвердить.
Крафт на мгновение замолчал. Когда он заговорил снова, его голос стал тише.
— Рамирес рассказал мне, что в ночь второго пожара — в ночь резни, в которую оказались вовлечены Адам Сенфт и его соседи — что-то происходило с деревьями в дупле. Он никогда не распространялся об этом, но у меня сложилось впечатление, что они, возможно, каким-то образом были причастны к смерти одного из наших коллег-офицеров в то время. Но всё это произошло в Лощине ЛеХорна, а то поле за домом Лафманов и близко не находится.
— Это одна из причин, почему я считаю, что мы имеем дело с общим иудео-христианским демоном, а не с чем-либо ещё. Надеюсь, мы сможем найти в архивах газеты что-нибудь, что подтвердит это.
После этого они ехали молча. Крафт быстро зашёл в круглосуточный магазин и купил себе большой стакан кофе. Леви же отклонил предложение купить ему такой.
— Технически, я должен поститься, прежде чем предпринимать какие-либо попытки изгнания нечистой силы, — объяснил он. — Это включает в себя и кофе.
— Мне тоже поститься? — спросил Крафт.
Улыбнувшись, Леви покачал головой.
— В этом нет необходимости. Я буду противостоять этой сущности в одиночку. Идите и пейте свой кофе. Я думаю, он вам понадобится, прежде чем мы закончим.
— Это чертовски точно, — пробормотал Крафт.
Они проехали через город и прибыли в архив газеты. В окнах горел свет, но по бóльшей части в здании было темно. Распределительный центр, расположенный на другом конце округа, в этот час должен был быть занят, поскольку курьеры прибыли за бумагами, но сам офис был почти пуст, его занимала лишь небольшая группа редакторов и репортёров. Крафт нашёл место для парковки, и они подъехали к зданию. Поразительно красивая темноволосая женщина с оливковой кожей стояла впереди и курила сигарету. Увидев их, она затушила сигарету на тротуаре и улыбнулась.
— Всё ещё творишь по ночам, да? — сказала она Леви.
— Здравствуй, Мария. Ещё раз спасибо, что встретила нас в такой час.
— Это не проблема. Думаю, я твоя должница. Кто твой друг?
— Детектив Крафт, познакомьтесь с Марией Наср.
— Здравствуйте, детектив.
Крафт пожал ей руку.
— Приятно познакомиться. Мне нравятся ваши статьи.
— Спасибо, — сказала она. — Они довольно скучные по сравнению с еженедельными тирадами Майка Ардженто, но я рада позволить ему снять жар с публики.
Мария впустила их в здание и провела через несколько слабоосвещённых комнат и кабинок, пока они не достигли лестничной клетки. Она толкнула дверь и жестом пригласила их следовать за ней. Лестница вела в подвал. Мария щёлкнула выключателем, и перед ней открылась большая комната с современной системой климат-контроля и десятками рядов шкафов для документов, расположенных в алфавитном порядке. Вдоль одной стены стоял ряд микрофишных аппаратов.
— Вот, — сказала она. — В картотечных шкафах есть копии всех статей, которые мы напечатали за последние тридцать пять лет. Всё, что было до этого, находится на микрофишах.
— Это не всё на компьютерах? — спросил Крафт.
Мария покачала головой.
— Владелец постоянно говорит, что собирается оцифровать всю библиотеку, сделав всё доступным на компьютере, но затем он оборачивается и говорит, что мы не можем себе этого позволить. Что именно вы ищете?
Леви начал было ей рассказывать, но Крафт прервал его.
— Это предполагает продолжающееся расследование, — сказал он. — Боюсь, мы не можем это обсуждать.
— Вы имеете в виду инцидент в Северном Кодоре? Пропавший ребёнок и его отец?
— Я действительно не могу комментировать, мисс Наср.
— Всё, что вы мне говорите, не для протокола, — сказала Мария. — Если в этом замешан Леви, я могу примерно догадаться, что происходит, и это не то, что мы в любом случае сможем напечатать. И кроме того, у меня всю ночь был включен сканер. Единственные другие инциденты — это стрельба в центре Йорка и автокатастрофа на тридцатом шоссе недалеко от Эбботстауна. Так что, думаю, я права. Назовите это журналистским инстинктом.
— Мне нужно всё, что касается конкретного участка в городке Северный Кодор, — сказал Леви. — И я имею в виду всё. Возвращаясь настолько далеко, насколько это возможно. Мне также понадобятся файлы по городу в целом. Мне нужно посмотреть, смогу ли я установить закономерность.
Мария присвистнула.
— Это может занять некоторое время. Ты знаешь, что ищешь?
— Пока нет, но пойму, когда увижу.
Мария потратила несколько долгих минут на поиск файлов для него. Там лежала дюжина толстых, перегруженных папок, полных статей. Она также включила одну из микрофиш-машин и показала Леви, как ею пользоваться. Он поэкспериментировал с этим процессом, а затем взглянул на них обоих.
— Лучше, если я сделаю это один, чтобы я мог сконцентрироваться.
— Меня устраивает, — сказала Мария. — Это значит, что я могу вернуться в постель на несколько часов.
— Ты не поедешь домой? — спросил Леви. — Разве тебе нельзя вернуться сюда утром?
— У нас наверху есть кровати, как раз для таких случаев. Я уже не первый раз ночую здесь. Пойдёмте, детектив. Я покажу вам, где в комнате отдыха находится кофе и прочее. Вы можете расположиться поудобнее, пока ждёте.
— Вообще-то, — сказал Леви. — Если вы не возражаете, детектив Крафт, я бы хотел, чтобы вы кое-что для меня сделали.
— Конечно. Что это?
— У вас есть возможность получить доступ к файлам здания суда онлайн?
— Нет. Здание суда в это время ночи закрыто. А зачем? Что вам нужно?
— Я надеялся, что вы сможете просмотреть документы на собственность и тому подобное, пока я этим занимаюсь.
— Я могу сделать это, не заходя на сайт здания суда. Есть ряд веб-сайтов, которые позволят человеку узнать подобные вещи. Особенно, если вы работаете в правоохранительных органах.
— Вы можете использовать мой компьютер, — сказала Мария. — Пойдёмте. Я покажу вам свою кабинку после того, как мы вместе посмотрим комнату отдыха.
Кивнув, Крафт последовал за Марией вверх по лестнице. Он оглянулся и увидел Леви, сидящего за столом с разложенными перед ним папками. Затем дверь закрылась.
— Итак, как вы познакомились? — спросил он Марию, когда она вела его в комнату отдыха.
— Помните резню на «Аттракционе с привидениями Кена Риппла»?
— «Призрачная прогулка»? Я помню. Я был одним из детективов по этому делу.
— Мне показалось, что я вас узнала, — сказала Мария. — Я писала про это.
— Я помню. Вы также использовали мою не самую лучшую фотографию.
Мария ухмыльнулась.
— Извините, детектив. Не моя вина. Я отвечаю только за текст.
— Всё в порядке. С тех пор я похудел. Так или иначе, что вы говорили?
— Ну, если вы знакомы с этим делом, то знаете, что в нём был замешан Леви.
— Немного, — признался Крафт. — Я знаю, что он был замешан в этом, но подозреваю, что истинная степень его причастности и то, что на самом деле там произошло, до сих пор не известны. По крайней мере, широкой публике.
— Вы понятия не имеете, детектив. И я никогда не скажу. Достаточно сказать, что мы все в огромном долгу перед этим человеком. Я не уверена, что происходит сейчас, но какова бы ни была ваша проблема, Леви — хороший человек, которого можно иметь в своём углу.
— Надеюсь, он сможет помочь.
— Не хочу быть прямолинейной, но если он не сможет, то вам, наверное, полный пиздец.
Леви быстро просмотрел вырезки, используя своего рода экстрасенсорное гадание, которое частично основывалось на удаче, частично на навыках и частично на интуиции. Он мог спокойно игнорировать девяносто девять процентов того, что читал: отчёты о собраниях фермерства, повышения налогов и объявления о помолвках не имели никакого отношения к поставленной задаче. Однако он обращал внимание на криминальные истории, а также на сообщения о пропавших без вести, несчастных случаях и странностях. Когда он нашёл одну, которая, казалось, соответствовала его всё ещё развивающемуся образцу, он отложил её в сторону, а затем вернулся к куче.
Через час он сложил папки с документами в аккуратную стопку на краю стола, а затем пролистал статьи, которые отложил в сторону. Имелись сведения о двух пропавших без вести лицах. Первый датирован семидесятыми годами: это был местный житель, который пропал в этой местности во время охоты на мелкую дичь. Второй инцидент был из восьмидесятых годов и касался пропавшего рабочего-мигранта. Насколько мог определить Леви, ни одного человека так и не нашли. Возможно, они вообще не были связаны с этим делом, но инстинкты говорили ему другое. У обоих мужчин, охотника и рабочего-мигранта, были причины работать в этой сфере. Оба могли по какой-то причине решить подойти к дереву, будь то погоня за дичью или просто поиск места, где можно присесть и отдохнуть на минутку. Если бы они сделали это, демон убил бы их, выразив свое разочарование тем, что остался в ловушке внутри дерева. Конечно, он мог овладеть людьми, но пока круг связывания из камней был на месте, люди также не смогли бы покинуть пределы, пока демон находился внутри них.
Закончив с вырезками, Леви сел за микрофиш-машины и начал просматривать старые записи. Он нашёл ещё два исчезновения, одно из шестидесятых, другое из сороковых, а также сообщение об увечье скота в районе дерева. Он продолжал читать и искать, борясь с усталостью и пытаясь оставаться сосредоточенным. Прошёл ещё час, прежде чем он наконец наткнулся на историю, которую искал. Как он и предсказывал Марии и Крафту, он понял, что это источник, как только наткнулся на него. Это сообщение датируется 1909 годом и касается линчевания сорокапятилетнего мужчины по имени Тодд Грэм, рассказанного человеком по имени Честер Уильямс. Статья оказалась расшифровкой устного рассказа Исторического общества округа. Леви читал с интересом, внезапно забыв о своей усталости, его ум стал ясным, острым и сосредоточенным.
Следующая история будет о Колдовском дереве и Тодде Грэме, человеке, которого линчевали на Кодоре в октябре 1909 года.
Честер Уильямс,
31 марта 1964 года.
«У меня хорошие воспоминания о Тодде Грэме, и это может вас удивить, учитывая его дальнейшую судьбу и то, что, по их словам, он сделал. Он был добрым человеком, всегда вежливым по отношению к женщинам, дружелюбным к нам, детям, а также к собакам и другим животным. Мне было двенадцать лет, когда его повесили, но я знал его с шести лет.
Однажды он появился в городе в поисках работы, как делали тогда многие люди. Он пошёл работать на лесопилку в Портерс-Сайдинге и снял комнату в пансионе Сехриста (сейчас это апартаменты). Ни работа, ни комната не были чем-то особенным, даже по старинным меркам, но человек мог выжить за счёт них.
Он посещал нашу церковь и всегда был очень вежлив и воспитан во время службы и после неё, во время общения. Я слышал, как он там молился, и когда он подпевал песнопениям, его голос всегда был очень громким и ясным. Думаю, это то, что мне о нём запомнилось больше всего. Его голос. Он был очень отчётливым, и слушать было его приятно. Пока не наступили перемены. Тогда у него стал другой голос.
Помню, как однажды какие-то хулиганы дразнили меня возле пруда Глатфелтера, когда я пошёл туда ловить рыбу. У меня было ведро, полное рыбой-луной и синежаберной рыбой, и я собирался отнести их домой, чтобы моя мама могла приготовить их на ужин, но хулиганы вышли и выбросили рыбу обратно в пруд. Потом они выбросили и ведро туда, и я заплакал. Примерно в это же время Тодд Грэм пришёл со своей удочкой и прогнал хулиганов. Затем он похлопал меня по голове и сказал, что всё будет в порядке, и забрасывал леску до тех пор, пока крючок не зацепил ведро. Мы немного поговорили, а потом он посоветовал мне бежать домой и сказал, что мне следует оставаться в школе и учиться и никогда не увлекаться виски или азартными играми, и что я буду лучше, чем эти хулиганы, которым в жизни придётся нелегко…»
Леви смотрел прямо, его глаза метались взад и вперёд, пока он быстро произносил предложения. В воспоминаниях рассказывается, как этот добрый, религиозный и трудолюбивый человек внезапно изменился на двенадцатом году жизни автора, проявив ряд шокирующих поступков. Леви нашёл один абзац особенно показательным.
«Полагаю, после этого Тодд Грэм потерял свою религию, потому что он начал устраивать разборки с некоторыми другими сотрудниками лесопилки, которым слишком нравилась выпивка, и он стал ночевать в переулках и сараях, а один или два раза прямо там, на улице. Он всё время казался пьяным, даже когда люди клялись, что не видели, чтобы он выпил хоть каплю. Однажды сентябрьским вечером он появился на танцах в пожарном зале, и когда он заговорил, его голос был не таким, как я слышал в церкви. Он был грубее и громче. Он звучал почти как у другого человека. Он вызвал настоящий переполох, танцуя с женщинами на глазах у их мужей, даже после того, как они отказывались, и вступая в драки. В какой-то момент его друг Фрэнк Бертон подошёл и сказал ему уйти, и Тодд Грэм сказал ему, что он больше не Тодд, а человек по имени Абалам…»
Имя было смутно знакомо Леви. Сделав паузу, он почесал переносицу и потёр глаза. Затем он встал, взял свою сумку и начал рыться в ней, пока не нашёл свой блокнот. Он просматривал страницы, расшифровывая свои торопливые каракули, пока не нашёл имя. Абалам был меньшим демоном, одним из двухсот слуг Пэймона, одного из Королей Ада.
— Легион из двухсот слуг, — пробормотал Леви. — Один из Легиона. Вероятно, твоей потери даже не заметили. Но как ты оказался на том дереве?
Он продолжал читать, пропуская и переходя к важным частям.
«И Тодд Грэм пришёл в город на стрельбу той ночью. В каждой руке у него было по револьверу, и он стрелял в воздух и кричал своим странным голосом, голосом, которым он пришёл сказать людям, что это голос Абалама. Я тоже в это поверил. Другие говорили, что он снова был пьян, но я не верил в это. Я помню, как звучал этот голос. Что вы должны понять, так это то, что в те времена мы не знали об этих людях с раздвоением личности и тому подобном. Когда он начинал так себя вести и так говорить, человек почти мог поверить, что он действительно стал кем-то другим.
Группа мужчин вышла на улицу и сказала Тодду остановиться, но он направил на них оружие и хладнокровно застрелил их. Только у двоих из них были винтовки, и Тодд выстрелил в них первыми. Он бы также продолжил идти, но Ренни Глатфелтер подкрался к нему сзади и сбил его с ног куском растопки, потому что Тодду пришлось остановиться, чтобы перезарядить. Констебль запер его в тюрьме, а преподобный Полк и тот доктор пау-вау, которого звали Ремейер, пришли помолиться за него…»
Леви знал о Ремейере. Этот человек был соратником деда Леви ещё в двадцатые годы. Он практиковал пау-вау в округе Йорк, в то время как дедушка Леви практиковал на другом берегу реки Саскуэханна в округе Ланкастер.
«В отряде было двадцать, может быть, тридцать человек, и некоторые из них были немногим старше меня. На лицах у всех были маски, но я узнал несколько голосов, глядя в окно. Я не буду говорить, кто они были, хотя большинство из тех, кто это сделал, уже мертвы. Его вывели из тюрьмы, и я увидел, что с ними был доктор пау-вау, только на нём не было маски. Он не выглядел довольным таким поворотом событий, но и не делал ничего, чтобы остановить его.
Они вывезли Тодда Грэма из города, и никто не посмел вмешаться. Позже я узнал, что они отвезли его на ферму Харрисона и повесили на дереве посреди кукурузного поля. Я не знаю, был ли в отряде мистер Харрисон, но я знаю, что его брат Клайд был одним из тех, кого застрелил Тодд Грэм. Насколько я слышал, доктор пау-вау хотел попытаться спасти Тодда, но остальные мужчины не согласились ни на что из этого. Они сказали, что исцеление верой — это не то, что нужно. Доктор пау-вау, видя, что его численно превосходят, заставил их подождать, пока он совершит какой-то последний обряд, и воздвиг нечто вроде круга из камней, и велел другим мужчинам помочь ему похоронить их. Только тогда он позволил им повесить Тодда Грэма, а тем, кто линчевал, пришлось стоять за пределами круга, что, как я полагаю, потребовало от них много дополнительной работы. И дополнительной верёвки тоже. И именно поэтому это старое дерево получило название «Колдовское дерево», потому что в последующие годы некоторые люди говорили, что Тодд Грэм был колдуном или околдованным. За исключением того, что в наши дни большинство людей больше не называют это дерево так. Только мы, старожилы…»
И вот оно. Имя его противника было найдено не в его оккультных фолиантах дома, а здесь, в газетных архивах. Всё это имело смысл. Абалам овладел этим человеком, Тоддом Грэмом, вынудив его совершить ряд жестоких действий и демонстрировать всё более нетипичное поведение. Практикующий пау-вау, осознав ситуацию, хотел провести экзорцизм и отправить демона обратно в ад, но горожане отказались от столь длительного процесса. Отчаявшись загнать демона в тупик, экзорцист сделал единственное возможное, учитывая ситуацию, в которой правила толпа, — он быстро воздвиг круг связывания и поймал демона внутри него. После смерти Тодда Грэма Абалам был освобождён, но не смог завладеть кем-либо ещё или сбежать обратно в ад. Таким образом, демону пришлось завладеть единственным живым существом внутри круга — фермерским деревом. И с тех пор Абалам был там, запертый внутри дерева и неспособный уйти. По человеческим меркам это казалось долгим сроком, но для демона это было всего лишь мгновение ока. Тем не менее, гнев и негодование Абалама, должно быть, действительно были сильными, и усугублялись тем фактом, что, если другое живое существо войдёт в круг, а демон покинет дерево и овладеет им вместо этого, его положение не улучшится. Вместо этого Абалам провёл годы объединения, просто убивая всех, кому посчастливилось оказаться в пределах его досягаемости.
Леви встал и потянулся. Его суставы хрустели, и это звучало очень громко в тишине. Он собрал свой блокнот и сумку, выключил микрофиш-машину и свет, вернулся наверх и обнаружил Крафта, запертого в кабинке Марии. Детектив разговаривал с кем-то по мобильному телефону. Подслушав некоторое время, Леви определил, что тот разговаривает с Клинтоном. Леви откашлялся, и Крафт взглянул вверх.
— Мне пора идти. Нет, всё в порядке. Делай всё, что можешь. Мы скоро вернёмся, — он положил сотовый телефон в карман и встал. — Вы нашли то, что искали?
— О, да, — Леви кивнул. — Вероятнее всего.
— Я тоже. Я проверил для вас недвижимость. Она принадлежит одной семье вот уже три поколения. Люди по фамилии…
— Харрисон, — прервал его Леви.
— Ага, — Крафт был удивлён. — Откуда вы это знаете? Вы прочитали мои мысли или что-то типа того?
— Я же говорил вам, детектив, — Леви подавил усмешку. — Газеты — это волшебство. Всю необходимую нам информацию я получил внизу.
— Знаете ли вы ещё, что фермер скончался два года назад, и имущество при продаже имения не нашло покупателя, конечно, из-за этого хозяйства. Оно так и стоит без использования.
— Это объясняет, почему поле в последнее время не вспахивалось, — сказал Леви. — Молодец, детектив Крафт.
— Однако застройщик подумывает о его покупке. Можете ли вы представить, что произойдёт, если они отправят на это поле бульдозеры и подрядчиков?
— Тогда мы должны убедиться, что этого не произойдёт. Поехали.
— Должны ли мы сначала поблагодарить Марию?
— Нет необходимости её будить, и, по правде говоря, мы задержались достаточно долго. Определённо дольше, чем мне хотелось бы. Чем больше мы будем тянуть, тем больше шансов, что другой из ваших офицеров или какой-нибудь благонамеренный гражданский наткнётся на периметр демона. Я бы покончил с этим как можно скорее.
— И что теперь будем делать?
— Теперь? — улыбка Леви стала шире. — Теперь, говоря языком нынешней молодёжи, мы надерём задницу демону в дереве.
Леви усмехнулся, когда они вышли из офисного здания.
— Да, — пробормотал Крафт. — Это самый странный чертовски религиозный человек, которого я когда-либо встречал.
Он не думал, что Леви его услышал, пока мужчина внезапно не остановился и не обернулся, устремив на него взгляд.
— Если вы думаете, что я странный, детектив, вам стоит познакомиться с некоторыми из моих коллег.
Солнце только начало подниматься над городом, когда они подошли к машине. Воздух уже был тёплым и манящим. Движение было лёгким, над головой щебетали птицы. Это должен был быть прекрасный день. Несмотря на это, Крафт дрожал.
К тому времени, когда они вернулись в дом Лафманов, рассвет сменился дневным светом, и число людей, оставшихся в доме, утроилось. СМИ требовали ответов, и когда Крафт и Леви нашли Клинтона, измученный офицер явно был в тупике.
— Я уже начал думать, что вы двое заблудились, — проворчал он. — Какого чёрта вы так долго?
— Мы готовили план сражения, — сказал ему Леви. — Предупреждён — значит вооружён. Мне нужно было убедиться, что мы вооружены.
— Ну, теперь, когда вы вернулись, не мог бы кто-нибудь из вас рассказать мне, как мы собираемся справиться с этой ерундой? Жена Лафмана находится под успокоительным, но у меня есть родственники, требующие ответов, и репортёры, ползающие вокруг в лесу, и ещё несколько добровольцев, которые наткнулись на место преступления. Сохранять это в тайне становится всё труднее и труднее — и, честно говоря, я не уверен, что нам следует быть на этом этапе. Может быть, людям нужно знать, что здесь происходит.
— Я бы посоветовал не разглашать подробности, — сказал Леви, — если только вы не хотите, чтобы Чёрная Ложа и другие заинтересованные стороны напали на это место.
Клинтон моргнул.
— Кто? Чёрная… что? Это должно что-то значить для меня?
Леви протиснулся мимо него и пробрался сквозь толпу. Крафт прошептал на ухо Клинтону, призывая его продержаться ещё немного, а затем поспешил за магом.
— Вы готовы? — спросил он.
— Готов, — Леви кивнул. — И ещё раз я должен попросить вас держаться подальше от поля боя. Если офицер Клинтон прав, то похоже, что вы в любом случае будете заняты сдерживанием людей.
— Да, похоже на то. У вас есть всё, что вам нужно?
— Да. Я верю в Бога. Как говорит нам Библия, Он помогает тем, кто помогает себе сам, — Леви поднял коричневую кожаную сумку. — Здесь я помог себе со всем. Господь сделает всё остальное.
Они бросились обратно на поле. Крафт был встревожен, увидев, что Клинтон был прав. На месте происшествия собралось ещё несколько человек. К счастью, СМИ среди них пока не было. Но это был лишь вопрос времени, когда кто-нибудь из гражданских лиц опубликует это в Твиттере или Фейсбуке или просто вернётся домой и расскажет другим. Он никого не увидел на месте преступления и был за это благодарен. По крайней мере, его людям удалось сохранить это в безопасности.
— Оставайтесь здесь, — снова предупредил его Леви. — И неважно, что вы увидите или услышите, не выходите туда. Хорошо?
— Хорошо. Могу ли я чем-нибудь помочь?
— Да. Держите всех подальше. И молитесь, если вам так хочется. Попросите Господа дать мне Свою силу и защиту.
Затем, не говоря больше ни слова, Леви вышел на поле с высоко поднятой головой. Он почувствовал, как пульс учащается в ушах, а кожа покраснела. Он сосредоточился на своём дыхании, изо всех сил стараясь не учащённо дышать. Хотя сам экзорцизм был довольно несложным, существовал ряд переменных, которые вызывали у него беспокойство. Во-первых, он не постился должным образом. Обычно ему следовало делать это три дня, прежде чем попытаться что-то проводить. И тут появился человеческий фактор. Хотя он знал, что Крафт не торопится вперёд, его беспокоило, что все остальные люди собираются на месте. Если бы кто-нибудь из них вмешался или отвлёк его, хотя бы на мгновение, это могло бы всё изменить.
Леви на ходу открыл сумку. Он порылся внутри неё, пока не нашёл серебряное кольцо, которое принёс из дома. Он надел кольцо на средний палец левой руки. Затем он заговорил вслух, вознеся призывную молитву.
— Благословение, пришедшее с небес, от Бога Отца, когда родился истинный живой Сын его, пребудет со мною во всякое время. Святой крест Божий, на котором Он претерпел горькие муки Свои, благослови меня сегодня и во веки веков. Три святых гвоздя, которые были вбиты в святые руки и ноги Иисуса Христа, благословите меня сегодня и во веки веков. Копьё, которым Его святой бок был пронзён и раскрыт, защитит меня ныне, сегодня и во веки веков. Пусть кровь Христа и Дух Святой защитит меня от моих врагов и от всего, что может нанести вред моему телу и моей душе. Благословите меня, о вы, пять святых ран, чтобы все мои враги были в страхе предо мной, связаны и изгнаны. Все ненавидящие Тебя должны молчать предо мною, и не причинят ни малейшего вреда ни мне, ни дому моему, ни месту моему. И точно так же все, кто намеревается напасть на меня и ранить меня духовно или телесно, будут беззащитны, слабы и побеждены. Крест Христов со мною, Крест Христов побеждает всякую воду и всякий огонь. Крест Христов побеждает всякое оружие. Крест Христов — совершенный знак и благословение для моей души. Теперь я молюсь, чтобы святое тело Христа благословило меня от всех злых мыслей, слов и дел.
Подойдя к дереву, он сжал кулак, чувствуя, как кольцо касается его кожи.
— Направь мою руку, Господь. Да будет воля Твоя, как и всегда.
Он остановился на краю соляного круга, который насыпал ранее. Ветви деревьев дрожали в предвкушении.
— Я вернулся, — сказал Леви дереву. — Я же говорил тебе, что вернусь. Ты уверен, что не хочешь выйти сейчас? Я предлагаю тебе последний шанс покинуть это место и вернуться туда, откуда ты пришёл. Всё, что тебе нужно сделать, это попросить это, и я удовлетворю твою просьбу.
Дерево затряслось, ветки зашуршали и застонали. Трупы покачивались.
— Хорошо. Тогда пусть будет по-твоему.
Вздохнув, Леви поставил свою сумку на землю. Он опустился на колени рядом и вытащил металлический компас, нож, небольшой пучок сушёного шалфея, остатки соли, пузырёк со святой водой, зажигалку и распятие, на котором висела оловянная фигурка Иисуса. После минутного раздумья он вернул распятие в сумку.
— Итак… трудный путь. Тебе это не понравится, демон.
Леви сверился со своим компасом. Затем он взял соль и начал ходить по периметру, высыпая её тонкой линией так, чтобы образовался треугольник на окраине круга. Он сделал это, пройдя на юг, затем на восток, а затем вверх, чтобы сформировать точку треугольника. Демон пытался отвлечь его, продолжая писать на стволе дерева, но Леви игнорировал эти попытки. Закончив, Леви собрал сушёный шалфей и поджёг его зажигалкой. Затем он положил тлеющий комок в грязь. Его не беспокоило, что поле загорится. Сорняки всё ещё были влажными после ночного дождя.
— Итак, — сказал Леви, обращаясь к дереву. — Я уже назвал тебе своё имя, но как мне тебя называть? Ты не назвал мне своё, и было бы неплохо знать, к кому я обращаюсь. Может быть, мне следует звать тебя Фредом? Или, может быть, Элиасом? Нет, это не очень-то демонические имена, не так ли? А ты, в конце концов, именно такой. Ты демон. Один из слуг Пэймона.
При упоминании имени своего хозяина дерево замерло. Леви чувствовал страх в воздухе — почти электрический заряд, от которого волосы на его руках и затылке встали дыбом.
— Но какой? Ты не Белет. Он слишком мудр и хитёр, чтобы когда-либо оказаться в этой ловушке, в которой ты оказался. И ты не Калибракс, или Нетал, или Лабал, или Делутар. Вас много и вы все составляете Легион. Я мог бы назвать остальных представителей твоего вида, но у меня на выбор будет двести демонов, и мы будем здесь весь день, а я очень устал. Поэтому, почему бы нам просто не перейти к делу?
Кора дерева стонала и трескалась, когда появлялись новые слова.
ТЫ БЛЕФУЕШЬ. Я РАЗДАВЛЮ ТЕБЯ, КАК СПЕЛЫЙ ФРУКТ.
МОИ КОРНИ ВЫПЬЮТ ТВОЮ КРОВЬ.
— Ты ничего подобного не сделаешь, и я бы хотел, чтобы ты сохранил свои корни при себе, большое спасибо. Знаешь, мне приходит в голову, как это, должно быть, тебя очень расстраивает. Написано, что у тебя был великолепный говорящий голос — своего рода рёв, грубый и гортанный. Как это, должно быть, сбивает с толку то, что тебе приходится общаться, вырезая свои буквы на коре этого дерева, как какой-то влюблённый подросток вылепляет сердце и инициалы своей девушки.
ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ ОБО МНЕ, НИКЧЁМНЫЙ МАГ.
— О, но я знаю, Абалам. Я знаю. Твоё имя, для начала. И это всё, что мне нужно знать, не так ли?
При упоминании настоящего имени демона дерево так сильно затряслось, что почти выросло из земли. Корни вздулись и забились, вырываясь из почвы, как электрические кабели под напряжением. Ветви дрожали, листья шелестели, а более крупные конечности стонали и метались. Тела упали с дерева и бесцеремонно приземлились в грязь. В замешательстве Леви снова сверился с компасом, а затем встал лицом к северо-западу.
— Я, Леви Штольцфус, стою здесь сегодня лицом к дому Пэймона. Я ношу серебряное кольцо на среднем пальце левой руки в честь него, одного из Королей Ада, слуги Люцифера, командира тех, кто известен как Легион, учителя всех искусств, философии и науки, знающего тайны и хранителя тайн земли, ветра и воды. Я стою соответствующим образом. Я стою твёрдо и решительно. Я стою, выражая тебе уважение.
Пока Леви пел, листья дерева начали меняться, обретая цвет с зелёного на коричневый, а затем превращаясь в змей. Каждая из них была около двенадцати дюймов в длину и шириной со средний палец. Сотни из них появились, извиваясь со своих мест на ветвях. Затем, как один, они соскользнули на землю и поспешили к нему.
— Они не принесут тебе никакой пользы! — крикнул Леви, высоко подняв руки. — Ибо написано, что Он схватил дракона, этого древнего змея, который есть Дьявол и Сатана, и связал его на тысячу лет! И бросил его в бездонный ров, и запер его, и поставил печать на нём, чтобы он больше не обманывал народы, пока не окончится тысяча лет.
Змеи скользнули ближе, приближаясь к каменному кругу. Леви заметил, что их глаза были абсолютно чёрными. Он не был уверен, смогут ли они пробить стены связывающего круга или нет, но решил не рисковать. Быстро подумав, он переключился на отрывок из «Давно потерянного друга».
— Бог создал всё сущее, и оно было хорошим. Только ты, змей, проклят! Будь проклят ты и твоё жало. Уйди отсюда. Три лживых языка связали тебя, три святых языка говорили за тебя. Первый — Бог, Отец. Второй — Бог, Сын. Третий — Бог, Святой Дух.
Я ЖЕ ТЕБЕ СКАЗАЛ РАНЬШЕ…
Змеи зашипели как один, громким и ужасным голосом.
Леви предположил, что это был тот же голос, которым говорил Тодд Грэм, когда он был одержим Абаламом. Это звучало так, словно газонокосилка пережёвывала осколки стекла в торнадо.
СВЯТОГО ДУХА НЕТ. ТРОИЦЫ НЕТ. ВСЕГО ДВА. ТРЕТИЙ ПОТЕРЯН.
— Ты лжёшь.
Я НЕТ. СВЯТАЯ ТРОИЦА РАЗДЕЛЕНА НА ЧАСТИ. ТВОЯ ВЕРА ПОСТРОЕНА НА ЛЖИ!
На короткое время Леви почувствовал укол сомнения. Может ли демон говорить правду?
В СВОЁМ СЕРДЦЕ ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ПРАВ. ТВОЙ БОГ ЛГАЛ ТЕБЕ.
Леви повысил голос, перекрикивая змей.
— Плоть и кровь рождаются в тебе, растут в тебе и теперь потеряны от тебя. Я забираю их обратно во имя Его!
Мгновенно змеи превратились в соль. Их формы были твёрдыми на короткое время. Потом усилился ветер, и они рассыпались в груды. По земле разлетелись крупинки соли. Леви наклонился, схватил нож и снова выпрямился. Прежде чем демон успел вызвать что-то ещё, он стиснул зубы и провёл лезвием по ладони правой руки, врезаясь в плоть. Его желудок скрутило от боли, но Леви отбросил подобные размышления и сосредоточился на поставленной задаче. Земля задрожала, когда дерево вырвало себя с корнем. Медленно оно приближалось к нему, корни действовали как усики.
— Ты не можешь разорвать круг, — сказал Леви, выплеснув пригоршню своей крови на дерево. Она разбрызгалась по коре. Крошечные струйки дыма поднимались оттуда, где упали капли. — Ты потерян, Абалам. Кровью пяти святых ран я связываю тебя. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, ты обездвижен и связан. И теперь я приказываю тебе покинуть это место.
Дерево с трудом подползло ближе. Воздух внезапно наполнился звуками труб и кимвалов.
«Это не работает, — подумал Леви. — Почему это не работает? Я всё сделал правильно. Моя вера сильна. Я призвал Святую Троицу…»
Какофония сменилась с музыкальных инструментов на визг разбившегося самолёта. Несмотря на то, что он знал, что это обман, Леви всё равно посмотрел вверх. Небо над головой было чистым, ярко-голубым, по нему плыли тонкие облака. Это был ироничный контраст с тем, что происходило внизу. Он покачал головой, сосредоточившись на задаче.
— Его кровью я связываю тебя. Его кровью я приказываю тебе. Его кровью, которая была пролита за меня, я ступаю на тебя. Я приказываю тебе покинуть это место!
Дерево перестало двигаться, но Леви чувствовал, что демон всё ещё присутствует. Набравшись сил, он неохотно призвал другую силу.
— Я призываю Пэймона вернуть этого своенравного слугу обратно. Я смиренно прошу тебя вернуть твоего слугу Абалама тому, что есть Легион. Я умоляю тебя услышать мою мольбу и судить её по своему вкусу. Явись мне, Пэймон, чтобы мы могли поговорить!
Затаив дыхание, Леви закрыл глаза и склонил голову. Он скорее почувствовал, чем увидел, изменение поля вокруг себя. Ветер прекратился, и само время, казалось, остановилось. Не было слышно ни насекомых, ни птиц, ни звуков людей на краю поля. Сорняки не шуршали, когда он покачнулся назад на подушечках ног. Не изменились и несколько оставшихся листьев на дереве. И тут раздался голос.
— Посмотри на меня!
Голос не был ни мужским, ни женским, молодым или старым, сильным или слабым, счастливым или злым. Он просто был. Нерешительно Леви сделал, как было приказано, открыв глаза и подняв голову. Перед ним на большом чёрном верблюде с красными выпученными глазами сидел мужчина с женоподобным лицом. Телосложение у него было спортивное, как у штангиста, но руки, губы, глаза и скулы явно принадлежали женщине. На голове мужчины была золотая корона, инкрустированная разноцветными драгоценностями. И спутник, и его животное находились в пределах круга, стоя рядом с деревом.
— Леви Штольцфус, — сказал демон. — Я и мои братья давно хотели познакомиться с тобой. Твоя репутация предшествует самому тебе. Баал всё ещё злится из-за наглости, которую ты проявил к нему в Сирии, а Нергала охватывает стыд из-за поражения, которое он потерпел от твоих рук в Майами.
— Тогда Баал должен был оказать мне должное уважение, а Нергал никогда не должен был заражать своим влиянием того мальчика из подготовительной школы.
— Смелые слова, колдун. Сможешь ли ты применить их против такого, как я?
— Король Пэймон, я не желаю сражаться с тобой. На самом деле, я призвал тебя со смиренным сердцем, ища только твоей помощи. Я верю, что ты знаешь, что это правда.
— Этот призыв был неправильным. Я не вижу никаких жертв или подношений. Я должен быть оскорблён.
— У меня не было времени готовить жертвоприношение, Великий Пэймон, потому что, по правде говоря, я не планировал нуждаться в твоих услугах.
— Твой Бог оставил тебя, не так ли?
Леви прикусил нижнюю губу и ничего не сказал. Демон рассмеялся. Адский верблюд выдыхал пары серы из своих раздувающихся ноздрей.
— Мой дорогой слуга говорил тебе раньше. На Небесах всё не так, как ты думаешь. Троица раскололась, и так было уже некоторое время. Лабиринт приходит в беспорядок, и стены реальности истончаются. Конец времён почти близок для всех нас. Скоро наступит война между Тринадцатью и Создателем, и наши силы будут там, чтобы захватить контроль, когда обе стороны будут противостоять друг другу. Что бы ты ни задумал здесь, это бессмысленно.
— Я прошу о помощи, Пэймон. Только об этом и ничего больше.
— Помощь? Я не вижу никаких предложений. Это неприемлемо, какими бы ни были твои намерения.
— У меня есть предложение. Я могу предложить свои услуги! — и когда слова вылетели из его рта, Леви пожалел о них.
Глаза демона сузились.
— Твои услуги? И почему ты думаешь, что мне пригодятся твои услуги, Леви Штольцфус?
— Если ты знаешь моё имя, то этого достаточно, Пэймон. Ты знаешь, на что я способен. Окажи мне эту помощь, и я отвечу тем же.
Демон нахмурился и погладил подбородок, обдумывая предложение. Леви ждал, изо всех сил стараясь скрыть свой страх.
— Это должно произойти в то время, которое я выберу. Ты не узнаешь ни часа, ни задания, пока оно не наступит. Считаешь ли ты эти условия приемлемыми и достаточно справедливыми?
Вздрогнув, Леви глубоко вздохнул.
— Я согласен на эти условия.
— Тогда выскажи свою просьбу, маг. О чём ты меня просишь? Какую помощь я могу предоставить? Ты хочешь знать секреты? Ты желаешь фамильяра? Должен ли я привязать кого-нибудь к твоей воле?
— Ничего из этого, Пэймон. Я прошу только, чтобы ты забрал своего слугу, демона, известного как Абалам, одного из многих, кто является Легионом, под своё командование в аду. Я прошу, чтобы он больше не беспокоил людей этой планеты. Я хочу, чтобы эта земля была очищена от его присутствия. Только это и ничего более.
— Что ж, будь по-твоему.
И вот так всё закончилось. Никакой кинематографической вспышки не было. Ни раската грома над головой, ни облака тумана, поднимающегося из-под земли. В какой-то момент Пэймон и его демоническое животное стояли рядом с деревом, а в следующее мгновение они исчезли. Так же было и с Абаламом. Леви почувствовал уход демона. Через несколько секунд его чувства подтвердились: старое дерево начало раскалываться и трескаться. Он отскочил в сторону как раз вовремя, когда то пошатнулось вперёд, а затем рухнуло на землю, разорвав связующий круг.
— Сила и слава навеки, — прошептал Леви. — Аминь.
Но впервые в жизни Леви не почувствовал силы этих убеждений. Вместо этого он чувствовал беспокойство и страх, как будто часть его души покинула его.
Он собрал свои вещи, положил их в сумку и устало пошёл обратно через поле. Пока он шёл, он ломал голову над загадкой демона. Что он имел в виду, когда говорил о разделении Святой Троицы? И почему Бог покинул его во время экзорцизма? Почему, когда он призвал силу Святого Духа, он не почувствовал ответа? А что насчёт предупреждения Пэймона о конце времён? Разум Леви пошатнулся. Что всё это значило для него и, что более важно, для мира?
— Ты здесь, Боже? — прошептал он. — Это я, Леви.
Единственным ответом был ветерок, ерошащий его волосы.
Леви подошёл к краю поля и обнаружил, что там его ждёт Крафт. Глаза детектива были широко раскрыты и налиты кровью.
— Вы в порядке? — спросил он.
Леви кивнул.
— Да. Спасибо за беспокойство.
— Что там произошло?
— Я победил.
— Да, но как?
— Что вы видели? — спросил Леви.
— Не так уж и много, — признался Крафт. — Это было странно. Я видел, как вы делали… что-то делали. Думаю, экзорцизм. Но потом всё стало размыто, как будто я наблюдал за вами через искажённый объектив камеры. Имеет ли это смысл? Это было похоже на то, когда вы едете в жаркий летний день и видите волны жара, поднимающиеся от дороги. Вот так это выглядело и окружало вас. Всё было размыто. В какой-то момент мне показалось, что я увидел там кого-то с вами, но я не был уверен.
— Кое-кто был, — сказал Леви. — Но будьте благодарны, что вы не смогли его увидеть. Мне хотелось бы сказать то же самое.
— Что вы имеете в виду?
Леви покачал головой.
— Ничего. Это не важно. Только то, что я увижу его снова в какой-то момент своего земного пути, и я не жду приятной встречи.
ПЕРЕВОД: ALICE-IN-WONDERLAND
Эйприл бежала так, словно сам Сатана преследовал её по пятам, и, учитывая её паническое состояние, существо, преследующее её по лесу, могло было быть именно дьяволом. Ветви хлестали её по лицу, оставляя порезы, пока она бежала. Она споткнулась о камень, упала на лесную подстилку, а затем снова вскочила на ноги, не обращая внимания на ссадины и царапины, а также на кровь, стекающую по её предплечью. Она остановилась на мгновение, задыхаясь, но затем чудовищный крик, казалось, раздался эхом повсюду вокруг неё, и она снова побежала. Шипы дёрнули её за волосы и изодранные остатки одежды. Она их почти не чувствовала. Действительно, Эйприл действовала скорее инстинктивно, чем как-либо ещё. Её единственной мыслью было сбежать и выжить. Но затем, когда вой и рычание её преследователя постепенно стихли, Эйприл снова начала рассуждать.
Она присела на корточки посреди густого подлеска, слишком поздно сообразив, что среди листвы запутался ядовитый плющ. Восковые листья блестели в свете почти полной луны. Эйприл это не волновало. Она бы с радостью понесла ядовитый плющ по всему телу, если бы это означало, что она сможет выбраться из леса живой. Наконец она заметила тонкую линию крови, стекающую по её запястью и предплечью, а также другие порезы и царапины, усеивающие её ладони и ноги. Ни одно из них не выглядело особенно глубоким или ужасным. Она будет беспокоиться о них, когда… если… она вернётся домой.
Закусив губу, она изо всех сил пыталась контролировать своё дыхание и страх. Её так сильно трясло, что Эйприл была уверена, что это движение выдаст её укрытие. Желчь подступила к её горлу, и она поморщилась, пробуя текилу.
«Шок, — подумала она. — Я в шоке. Или ещё пьяна. Или оба варианта…»
Да, Эйприл так решила. Вероятно, было и то, и другое. И если она выберется отсюда живой, первое, что она сделает, это найдёт Тома и выбьет из него всё дерьмо. В конце концов, это была его вина.
С ясной головой, но всё ещё напуганная, она осталась там, где была, присев в кустах, истекая кровью, дрожа и прислушиваясь к своему преследователю. Что ещё хуже, ей хотелось писать. Она лениво вспоминала своё детство и летние дневные игры в прятки. Тогда ей тоже всегда хотелось писать. Что такого в прятках, что вызывало потребность в туалете?
В лесу было тихо. Она не только не слышала существа, но и других звуков тоже не было. Ни птиц, ни насекомых, ни животных здесь не было. По мнению Эйприл, это только ухудшило ситуацию. Она ни в коем случае не была фермерской девушкой, но знала достаточно о лесах, чтобы понимать: когда в лесу такая тишина, это означает, что бродит хищник. Если бы она только вспомнила об этом раньше, когда в первый раз всё стихло.
Пока она ждала, пока дрожь утихнет, Эйприл попыталась сосредоточиться. Ей нужно было найти дорогу или хотя бы одну из пешеходных троп, но она понятия не имела, где они находятся. Она попыталась мысленно проследить свои шаги, но её воспоминания о вечере были смутными.
Она выпивала в баре «Горящий мост» в Райтсвилле со своим парнем Томом и некоторыми из их друзей. Всё прошло не очень хорошо. Никогда не было хорошо, когда Том пил. Он не становился дураком, как это делал парень её подруги Тэмми. Том также не был жестоким или воинственным пьяницей. Вместо этого он впадал в депрессию. Чем больше он был пьян, тем сильнее углублялась его депрессия. Шесть бутылок пива и несколько стопок текилы могли привести его в самое мрачное настроение.
Эйприл не могла вспомнить, с чего началась их ссора. Не было ничего, на что она могла бы указать пальцем. Вместо этого, насколько она могла вспомнить, это была серия мелких стычек, кульминацией которых стал один большой взрыв. Том был угрюм и немногословен — мало что говорил ей и кому-либо ещё за их столом, даже когда его просили. Он продолжал пить, хотя предполагалось, что именно он отвезёт их домой той ночью, и когда Эйприл предложила ему остановиться — или хотя бы притормозить — Том огрызнулся на неё. Они спорили друг с другом прямо за столом, а их друзьям становилось всё неуютнее. Том настаивал на том, что знает свои пределы, и сказал, что Эйприл должна перестать пытаться быть его мамочкой.
В конце концов ей удалось заставить его успокоиться, а затем она попыталась подбодрить его, но ни одно из её усилий не помогло. Ему не хотелось танцевать, даже когда диджей начал играть классический рок вместо хип-хопа. Обычно она могла рассчитывать на то, что он хотя бы доберётся до AC/DC, Джекила или Кикса, но не в этот раз. Флирт с ним тоже не дал никакого ответа. Он также неоднократно в течение ночи давал понять, что недоволен некоторыми из её друзей, особенно Тэмми.
Это привело к обсуждению поездки домой — поездки, которая с самого начала была мучительной, учитывая степень опьянения Тома. Она сказала ему, что расстроена его поведением в тот вечер и его явной неприязнью к Тэмми. В конце концов, она была лучшей подругой Эйприл и должна была стать подружкой невесты Эйприл, если они когда-нибудь поженятся. Затем Эйприл рассказала о своём недовольстве и неуверенности в их длительной помолвке. Прошло уже больше четырёх лет с тех пор, как Том задал этот вопрос, но они всё ещё не приблизились к назначению даты. Том ответил, что передумал, что затем привело к плачу и крикам. Эйприл не была уверена, но ей казалось, что она могла дать ему пощёчину в какой-то момент во время той ссоры.
Спор в конечном итоге завершился тем, что Том остановился на шоссе 441, на полпути между Колумбией и Мариеттой, возле парка округа Чикис-Рок, и велел ей убираться из машины. Эйприл так и сделала, думая, что она разоблачила его блеф. Она была уверена, что он откажется, что он извинится, сломается и расскажет, что на самом деле с ним происходит, а затем они поедут домой, обнимутся и займутся любовью. Эти надежды угасли, когда она увидела, как его задние фонари поднимаются над холмом и исчезают во тьме.
Эйприл села на ограждение на обочине дороги и стала ждать.
Том так и не вернулся.
Обида сменилась гневом. Она была слишком шокированной, чтобы плакать или дуться. Она решила позвонить подруге, но потом поняла, что её мобильный телефон находится в её сумочке, которая находилась за пассажирским сиденьем в машине Тома. Выругавшись, она встала и чуть не перевалилась через ограждение, когда у неё закружилась голова. Покачиваясь, она со вздохом села обратно.
«Господи, вот же мудак!»
Она задавалась вопросом, который сейчас час? Последняя выпивка была в час ночи, и вскоре после этого они покинули «Горящий мост». Другого транспорта на дороге не было. Она услышала вдалеке несколько автомобилей и грузовиков, грохотавших по мосту шоссе 30, перекинутому через реку Саскуэханна, но ни один из них не поехал в её сторону. В это время ночи шоссе 441 было не так загружено, как шоссе 30. Спрятанный где-то среди деревьев наверху, голубь окликнул её, задавая какие-то вопросы. Она крикнула ему, чтобы он заткнулся.
Эйприл не знала, как долго она оставалась там, пьяно раскачиваясь взад и вперёд и чередуя приступы ругани, плача и криков о Томе. В какой-то момент ей показалось, что она услышала шум вертолёта, но над головой ничего не было. Несколько минут спустя ей показалось, что она услышала крики людей где-то в лесу, но и этот звук затих. Затем тишина снова наполнилась звуками ночных насекомых.
В конце концов она услышала звук двигателя. Затем у подножия холма появились фары. Она встала, намереваясь остановить машину, но потом решила, что лучше так не поступать. Что, если водитель был серийным убийцей или кем-то в этом роде? Часть её знала, что это неразумно, но текила и горе взяли верх над её логикой. В конце концов, в Центральной Пенсильвании о серийных убийцах не слыхивали. В начале девяностых был один парень из Ганновера, который убил всех этих детей в своём доме и сжёг их останки в бочке на заднем дворе. И, конечно же, все знали об ещё одном печально известном убийце, который убил многих на межштатной автомагистрали 83 как в Пенсильвании, так и в Мэриленде, прежде чем, очевидно, перешёл на другие шоссе.
Машина уже почти приближалась к ней, когда Эйприл перепрыгнула через ограждение и побрела в лес. Спрятавшись в лесу, она смотрела, как он проезжает мимо, пока его задние фонари не исчезли, как и у Тома.
На короткую секунду она услышала откуда-то из леса электронный визг, как будто кто-то включил радио или рацию. За этим последовал слабый металлический звон и притворный неразборчивый голос. Она не могла понять, кричал человек или громко говорил. Когда шумы не повторились, она решила, что либо они ей почудились, либо они пришли откуда-то издалека, возможно, из Колумбии или Мариетты. Ночью звук распространялся странно, особенно среди этих холмов.
Затем Эйприл быстро забыла о странных звуках, и её вырвало.
Когда рвота прекратилась, Эйприл почувствовала себя ещё хуже. Решив, что она слишком пьяна, чтобы даже попытаться пойти домой, она решила вместо этого переночевать в лесу возле Чикис-Рок. В лесу были хорошо обозначенные пешеходные тропы, и она решила, что если будет держаться поближе к ним, с ней всё будет в порядке. Прошли годы с тех пор, как она действительно посещала парк площадью четыреста двадцать два акра, но она помнила, что где-то внутри была беседка с видом на реку Саскуэханна. Если повезёт, возможно, она сможет её найти. Она была благодарна, что сейчас начало сентября и погода всё ещё стоит относительно хорошая. Её положение было бы гораздо более опасным, если бы она застряла здесь в зимние месяцы.
Она попыталась вспомнить, знает ли она что-нибудь ещё об этом месте. Его самой популярной особенностью была одноимённая скала — массивное обнажение кварцита, возвышавшееся более чем на сто футов над рекой Саскуэханна. Стоявшие на ней люди могли видеть берег округа Йорк, части маленького городка Мариетта и холмистые сельскохозяйственные угодья северо-западного округа Ланкастер. Если она правильно помнила, там было несколько игровых площадок и несколько исторических памятников, относящихся к событиям, произошедшим здесь во время Гражданской войны.
Она решила найти беседку и переночевать там. Даже если она не сможет заснуть, рассуждала она, по крайней мере, она сможет отдохнуть до рассвета, а затем вернуться в Колумбию и позвать на помощь. Но усталость, депрессия и алкоголь вскоре ослабили её решимость, и вместо того, чтобы идти по тёмному лесу в одиночку, Эйприл решила остаться поближе к шоссе 441. Она нашла участок недалеко от дороги, который был ровным и относительно мягким, и прижалась спиной к стволу дерева. Она старалась игнорировать насекомых, ползающих вокруг, а иногда и по ней, а также старалась игнорировать звуки леса.
Пока эти звуки не стихли.
Это был первый признак того, что что-то не так, и, думая об этом сейчас, ей следовало бежать. Ей следовало помчаться обратно к дороге, как только животные, птицы и насекомые прекратили свою болтовню. Но она этого не сделала. И именно поэтому…
Именно поэтому это существо нашло её.
Эйприл услышала существо раньше, чем увидела его. Ветки и листья хрустнули под его ногами, и он издал странный хрюкающий, сопящий звук, как будто нюхал воздух. Она увидела тень, двигавшуюся между деревьями, и предположила, что это медведь. Она беспомощно наблюдала, как фигура приближалась к ней. Она была парализована страхом и не могла ничего делать, кроме тихого скуления. В глубине души она вспомнила то, что однажды сказали её отец и братья (все трое — заядлые охотники) — если в лесу к тебе приближается медведь, лучше всего притвориться мёртвым.
Но затем существо вышло на поляну, прямо стоя на двух ногах, и Эйприл увидела, что это вовсе не медведь. Существо было ростом около пяти футов и было покрыто густыми вьющимися каштановыми волосами. Оно воняло, испуская мускусный, кислый запах, который наполнил поляну. У него была маленькая голова со скошенным лбом, но большой рот и причудливая огромная челюсть, которая, казалось, выступала из его лица. Несмотря на небольшой рост, грудь и лапы существа были мускулистыми и широкими. Его длинные пальцы и широкие ступни имели изогнутые чёрные, покрытые грязью когти.
Эйприл открыла рот, чтобы закричать, но зверь протянул лапу, заставляя её замолчать. Затем он тихо крякнул и ухнул, словно пытаясь заговорить. Когда Эйприл попыталась убежать, отползая назад на руках, как краб, зверь зашипел, обнажив желтовато-белые зубы. Они напомнили ей помесь человека и гориллы.
Существо двигалось быстро, преодолев расстояние между ними в два быстрых шага. Прежде чем она смогла убежать, он схватил её за ноги обеими лапами. Его когти впились в её плоть, прорываясь сквозь носки и туфли. Ухмыляясь, существо подняло морду и понюхало воздух. Оно снова попыталось с ней заговорить, но Эйприл ответила воплем. Она набросилась, пиная изо всех сил. Когда монстр ослабил хватку, она вскочила на ноги. Однако её победа была недолгой: она снова упала на землю, получив удар по лицу. Удар ошеломил её, и её зрение на мгновение затуманилось слезами боли. Затем он упал на неё, в клочья разрывая её одежду, и кряхтел от явного волнения.
Эйприл снова вскрикнула, когда увидела эрекцию между ног зверя. Набухший член торчал в воздухе, как дубинка, и под ним покачивались два яичка размером с мандарины. Следующий удар она нацелила прямо на них, и когда она попала в цель, настала очередь существа кричать. Он повалился назад, и дыхание вырвалось из его лёгких. Эйприл поморщилась от зловония. Монстр корчился на земле, свернувшись в клубок. Затем она встала на ноги и побежала.
Вот как она оказалась здесь.
Но она всё ещё не знала, где находится.
И желание пописать не утихло. У неё также не было желания звать на помощь.
Она ощупала землю в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Её пальцы сомкнулись на упавшей ветке дерева, которая была достаточно толстой, чтобы её можно было использовать как дубинку, но древесина была гнилой и влажной и развалилась, как только она подняла её. Она продолжила поиски и заметила у своих ног что-то блестящее. Это казалось маленьким и металлическим. В спешке спрятаться она, должно быть, забросала объект листьями. Она смахнула их и обнаружила, что предмет был не металлическим, а пластиковым — что-то вроде ламинированного бейджа. Она прищурилась, пытаясь прочитать текст в лунном свете, проникающем сквозь верхушки деревьев. На одной стороне бейджа была фотография мужчины. На оборотной стороне было, как она предположила, его имя, Раджик Сингх. Ниже располагался штрих-код, ряд цифр и вездесущий логотип корпорации «Земной шар». Удостоверение личности было в хорошем состоянии. Эйприл задавалась вопросом, как оно оказалось здесь, в лесу, и где находится его владелец? Возможно, он был в походе или в лагере неподалеку. Возможно, он услышал её крики и придёт на помощь.
И, возможно, как только он это сделает, зверь выскочит из-за дерева и разорвёт его в клочья.
Возможно, монстр уже это сделал.
Она сунула удостоверение личности в задний карман и ещё раз попыталась подумать. В лесу всё ещё было тихо. Если зверь был поблизости, он оставался скрытым. Содрогаясь, Эйприл размышляла, оставаться ли там, где она была, или сделать рывок вперёд. Пока она всё ещё пыталась принять решение, она услышала вдалеке грохот тягача с прицепом, водитель включил пониженную передачу, когда большой грузовик катился вверх по холму по шоссе 441. Это означало, что дорога должна была быть поблизости!
Пренебрегая осторожностью, Эйприл вскочила на ноги и бросилась на звук. В груди у неё сдавило, а дыхание стало прерывистым. Её лицо опухло от удара монстра, и она начала чувствовать боль от всех порезов и царапин, которые она получила, пытаясь убежать. Её кровь стала липкой, а в ранах были кусочки листьев, коры и грязи. Она слышала, как скрипят шестерни грузовика, но, казалось, теперь он был позади неё. Она обернулась, дезориентированная.
— Подождите! — крикнула она. — Помогите мне!
Эйприл сразу же встревожилась своей глупостью. Да, она была пьяна, и да, она кричала от отчаяния и безысходности, но это был ужасающий поступок неверного суждения.
Теперь её потребность в туалете была настойчивой, заставляя её низ живота болеть и пульсировать. Она подавила стон.
Справа от неё сломалась ветка, за ней последовала ещё одна. Эйприл повернула голову в том направлении. Два маленьких саженца клёна склонились в сторону, когда её преследователь пробирался сквозь них. Заметив её, существо подняло голову к ночному небу и заревело.
— Нет, — простонала Эйприл. — Оставь меня в покое, чёрт возьми!
Вскрикнув, Эйприл повернулась и снова убежала, прекрасно осознавая, что теперь она убегает от того места, где, как она предполагала, была дорога. Ей было всё равно. Всё, что имело значение, — это уйти от нападавшего. Она громко плакала от радости, когда местность изменилась под её ногами. Вместо того, чтобы бежать по обломкам лесной подстилки, теперь она оказалась на одной из многочисленных пешеходных троп парка. Теперь её продвижение сразу стало легче, поскольку она не ныряла в ветки, не сбрасывала с себя лианы и не спотыкалась о корни и камни.
Облака прошли над луной, и лес потемнел, но Эйприл почти не заметила этого. Единственное, что она слышала, это сердитый, решительный звук преследования позади неё. Она придерживалась тропы и думала, что, возможно, ей действительно удастся обогнать существо. Она перепрыгнула через препятствие в темноте. Она не была уверена, что это было. Упавшее дерево, или перила, или, может быть, забор. Она споткнулась на другой стороне, но затем восстановила равновесие. Когда она снова побежала, она рискнула бросить взгляд через плечо.
Затем земля ушла у неё из-под ног, и Эйприл упала, слишком испуганная, чтобы даже закричать.
Луна снова вышла из-за туч, но Эйприл уже этого не увидела.
Леви Штольцфус сидел за письменным столом в своём кабинете, который представлял собой комнату, расположенную в центре его небольшого одноэтажного дома. Одинокая лампа с единственной голой лампочкой обеспечивала единственное освещение, едва отражая тени. В четырёх стенах комнаты были встроены книжные полки от пола до потолка. Они были переполнены старыми, полными оккультными и эзотерическими книгами — «Книгой Сойги», собранием сочинений Джона Ди, «Тайной рун» Гвидо фон Листа, оригинальной, полной версией «Золотой ветви» Фрейзера, «Волшебником» Фрэнсиса Барретта, Шифрованными рукописями (включая шифр Иоганна Тритемия), «Клостером» Иоганна Шейбле, «Посвящённым» Сирила Скотта, «Четвёртой книгой Агриппы» Паркса, все оккультные работы Алистера Кроули и многие другие. Обычно Леви любил проводить время в комнате, неторопливо просматривая книги (или, в последнее время, через свою электронную библиотеку), но сегодня вечером он почти не заметил их.
Брови Леви нахмурились в глубокой сосредоточенности, когда он внимательно изучал стопку бумаг фотокопий, которые были из архива Исторического общества округа Шуйлкилл. Он читал рассказ человека по имени Хейм, который служил вместе с капитаном Морганом в форте Ливан и, очевидно, использовал магию пау-вау для защиты от коренных индейцев того времени. Это была не та часть, которая заставляла Леви читать, даже несмотря на то, что его глаза начали чесаться и уставать, а к ночи наступила усталость. Он знал всё о магии пау-вау, поскольку сам практиковал её. Леви интересовал даже не Хейм. Он знал об этом человеке раньше. Отец и дедушка Леви рассказывали ему о подвигах Хейма, когда он был моложе — до отлучения Леви от их общины амишей. Для Леви всё это было старыми новостями.
На самом деле он искал любой отчёт о локальной битве Хейма с демоном из иудео-христианского пантеона — конкретным демоном по имени Абалам, одним из многих таких существ, составлявших воинство, существующее под общим названием Легион, и слугой архидемона Пэймона.
Месяц назад Леви вызвали для оказания помощи ближайшему местному отделению полиции в расследовании многочисленных убийств, имевших явно паранормальный характер. Всё началось с одержимого дерева, на котором обитал Абалам. Леви предпринял попытку изгнания нечистой силы из дерева, но когда его усилия оказались тщетными, а Абалам отказался уйти, Леви был вынужден буквально заключить сделку с дьяволом. Он призвал хозяина Абалама, Великого Пэймона, и попросил о милости. В обмен на то, что Абалама отправят обратно в ад и он больше не будет беспокоить людей Земли, Леви был в долгу перед Пэймоном. Архидемон мог обратиться к услугам Леви в любой момент.
«Это должно произойти в то время, которое я выберу. Ты не узнаешь ни часа, ни задания, пока оно не наступит».
Не имея выбора, Леви неохотно согласился на условия архидемона. И теперь, месяц спустя, он был встревожен. Его страдания были вызваны не только тем фактом, что теперь он, по сути, был призван к одному из самых могущественных существ в аду. Больше всего его беспокоило то, что он вообще оказался в такой ситуации. Его экзорцизм — нечто, что должно было быть почти обычным делом для мага со способностями Леви — полностью провалился. Впервые в жизни, впервые с тех пор, как он был призван к такому рабству, Леви почувствовал, что Бог покинул его. Когда он призвал силу Святого Духа, ответа не последовало. Но почему?
И Абалам, и Пэймон перед уходом задали Леви загадку. Они сказали ему, что на Небесах беспорядок. Пэймон насмехалась над Леви слухом о том, что Святая Троица была разорвана на части и что стены Лабиринта — мистического измерения, связывающего саму реальность, — истончаются и рушатся. Демон предупредил Леви, что конец времён почти близок.
Леви размышлял обо всём этом в течение нескольких недель, задаваясь вопросом, что это значит для него и, что более важно, для мира? Он обратился к другим членам своей сети, широкому и разнообразному кругу оккультистов, учёных, духовенства и фрилансеров, таких как он сам, которые служили или были осведомлены во множестве религий, божеств, демонов, а также магических теорий и практик. Их различия в убеждениях не имели значения. Все они отвечали высшей цели. Раввины, сатанисты, епископы, культы смерти, баптисты, шаманы, пуджари, медиумы, телемиты, коллеги-практики пау-вау, целители, парапсихологи, демонологи и даже сумасшедший, который утверждал, что какое-то время жил среди доисторической водной расы разумных рептильных существ, известных как Тёмные — Леви общался со всеми ними, и то, что он узнал, только усилило его тревогу.
Что-то пошло не так. Все согласились с этим. Они также разделяли общее ощущение, что что-то приближается. Но в идентичности этого чего-то они различались. Некоторые считали это рядовым событием. Некоторые теории предполагали глобальный апокалипсис, вызванный стихийным бедствием, таким как удар астероида или сдвиг полюсов. Другие думали, что апокалипсис будет совсем не естественным, и говорили о более сверхъестественных концах Земли через появление Левиафана, Сиккусима или какой-либо другой потусторонней сущности или расы. Некоторые думали, что конец может быть просто трансформацией или триггером, который вознесёт человечество. Эти люди предположили, что это может включать в себя возвращение различных религиозных деятелей и исполнение пророчеств с участием всех, от Иисуса до Кетцалькоатля, Ромула и Бодхидхармы, что, в свою очередь, приведёт ко всему, от Вознесения до Яум аль-Киямы. Но эти позитивные мыслители, как их начал называть Леви, находились в явном меньшинстве. Большинство его коллег, хотя и расходились во мнениях относительно точного характера угрозы, были уверены, что грядёт что-то плохое.
К сожалению, Леви не приблизился к пониманию того, что это было, и это только усилило его беспокойство. Вот почему он обратился к прошлому, вместо того, чтобы гадать о настоящем, надеясь, что, если он узнает, как Абалам и Пэймон были побеждены в прошлом, это может дать ему рычаги влияния на архидемона, и, таким образом, Леви смог бы заставить Пэймона рассказать ему, что происходит на самом деле. Однако до сих пор его исследования не принесли никаких результатов. Он уже знал, что Абалам оказался на дереве после изгнания нечистой силы, совершённого в 1909 году практикующим пау-вау, известным как Ремейер. Он надеялся, что сможет найти более раннее сообщение об Абаламе или одном из других членов Легиона, угрожающих этой местности. Но его не было.
Разочарованный, Леви закрыл глаза и ущипнул переносицу. Он вздохнул, размышляя, что делать дальше. Затем его мысли обратились к боли в пояснице. Позже в этом году Леви исполнится тридцать шесть, но в последнее время он чувствовал себя намного старше. Казалось, он болел сильнее, медленнее просыпался по утрам и быстрее уставал ночью. Возможно, его догнал просто образ жизни. За семнадцать лет, прошедших с тех пор, как он был отлучен от церкви и подвергся остракизму со стороны общества и семьи, он многое повидал: путешествовал по миру и служил там, где это было необходимо. Иногда цена этого рабства была высока, но до сих пор он переносил это хорошо. Помогало то, что у него всегда был этот дом, куда он мог вернуться, оперативный центр, который был такой же частью его самого, как и всё остальное. Во многих отношениях дом был местом, где по-настоящему лежало его сердце, и он всегда находил утешение, когда, возвращаясь из какого-то далека, видел, что он ждёт его. Он полагал, что ему действительно следует уже купить эту недвижимость, а не снимать её в аренду. Но в эти дни даже дом казался тревожным, как будто он тоже чувствовал, что что-то не так.
Он открыл глаза и позволил своему взгляду блуждать по комнате, остановившись на фотографии в рамке, которая стояла на одной из многочисленных книжных полок по всему дому. Рамка для фотографий была зажата между несколькими оккультными текстами в твёрдом переплёте и маленькой позолоченной серебряной коробочкой для таблеток. В коробочке находились клыки вампира, обитавшего в канализации и технических туннелях под Питтсбургом. На фотографии были Леви и двое мужчин, которые помогли ему победить вампира. Первым был Таггерт — состоявшийся художник и могущественный гемомант. Таггерт погиб в финальной битве с вампиром, хотя время от времени Леви всё ещё получал от него известия. Вторым мужчиной на фотографии был маг хаоса по имени Дез. Когда-то Леви и Дез были близки — настолько близки, насколько это возможно для представителей их конкретной профессии. В отличие от Таггерта, Дез был ещё жив, но Леви давно не видел своего друга. Действительно, он чаще слышал вести от Таггерта.
Он связался с Дезом всего неделю назад, задав те же вопросы, что и другим представителям их оккультных кругов, но до сих пор Дез не ответил. Леви предположил, что он слишком занят, чтобы проверять электронную почту. Дез всегда был эксцентричным, и в прошлом бывали времена, когда он месяцами терял всякую связь. Кроме того, Дез недавно переехал в Колумбус, штат Огайо. Леви предполагал, что Дез может быть занят распаковкой вещей и приспособлением к своему новому дому, но интуиция подсказывала ему, что это не так, а инстинкты Леви редко ошибались.
— Да будет воля Твоя, Господи, — молился он вслух. — Но было бы намного проще, если бы я знал, что влечёт за собой эта Твоя воля. Ты послал Моисею горящий куст. Разве это слишком для меня, чтобы время от времени просить от тебя подобное сообщение?
Как обычно, ответа не последовало.
Леви пожал плечами.
— Прости, Господи. Если мне суждено разгадать загадку Пэймона и освободиться от этого долга, то именно это и произойдёт. А если нет, то это, вероятно, всё равно уже не будет иметь значения.
Его слова, казалось, повисли в тишине. Леви отодвинул стул и встал из-за стола. Его молитвы и мысли о Дезе на мгновение были оттеснены воспоминанием — образом девушки, бегущей по кукурузному полю и смеющейся, призывающей гораздо более молодую версию него броситься в погоню. Она пообещала, что, если он поймает её, он сможет заполучить её, и он намеревался сделать и то, и другое. Девушку звали Ребекка. Она была его первой и единственной любовью.
— Почему сейчас? — Леви стиснул зубы. — Зачем показывать мне это сейчас, Господи?
Затем, как всегда, воспоминания пронеслись вперёд, и Ребекка больше не бежала и не смеялась. Вместо этого она лежала на земле между кукурузными рядами, рассечённая от промежности до грудины. Вязаная шляпка была сбита с её головы, а в её длинных светлых волосах были кукурузные рыльца, трава и грязь. А ещё кровь.
Много крови.
Стебли кукурузы шумели, но ветра не было. Смех разразился, казалось, исходящий из воздуха, земли, нигде и повсюду. Это был смех демона, но Леви почти не заметил этого. Он всё ещё смотрел на кровь. Она покрывала землю вокруг Ребекки, просачиваясь в трещины сухой земли. Кровь залила её разорванное платье и столь же искалеченную кожу. И её…
— Прекрати! — раскачиваясь взад и вперёд на ногах, как будто его ударили, Леви сжал кулаки и потёр глаза.
Когда он снова открыл их, видение пропало.
— И это всё? Был ли я тогда проклят, Господи? Неужели это просто расплата сейчас? Неужели моё покаяние наконец наступило?
Опять же, если Господь ответил, Леви не услышал ответа.
Он постоял некоторое время, борясь с желанием зарыдать. Воспоминания о том роковом лете, когда всё изменилось и он узнал, насколько высока цена магии, грозили снова сокрушить его. Он отгонял их, стараясь не думать о том, что он потерял — единственную девушку, которую он когда-либо любил, свою семью, своё сообщество.
Свою душу?
— Нет, — прошептал он. — По крайней мере, пока.
В конце концов, момент был упущен. Горе и жалость к себе снова отступили под поверхность его психики. Леви сделал ещё один глубокий вдох и попытался собраться с силами.
— Правильно, — сказал он. — Я весь вечер смотрел в прошлое. Неудивительно, что я также и вспоминаю прошлое. Мне нужно на время оторваться от этого. Возможно, заняться работой по дереву.
Большинство соседей Леви в маленьком городке Мариетта думали, что он просто столяр. Половину гаража на две машины в задней части его дома переоборудовали в столярную мастерскую. Другая половина гаража использовалась как конюшня для его лошади Ди, названной в честь печально известного Джона Ди, одного из величайших магов, когда-либо живших на свете, и соратника предков Леви. В течение недели, когда у него не было других занятий, Леви каждый день проводил несколько часов в столярной мастерской, изготавливая различные товары — вешалки для одежды и ложки для обуви, стулья, столы, комоды и другие вещи из дерева. Затем по субботам он возил их на своём багги на местный блошиный рынок. Деньги, которые он зарабатывал от этого, шли на оплату аренды, продуктов и коммунальных услуг.
Некоторые соседи Леви знали о его другом, более тайном призвании. Он занимался магией и целительством верой, называемым пау-вау, как и его отец и дед до него. Часто местные жители искали его для лечения и альтернативной медицины. Его пациентами обычно были пожилые люди (которые всё ещё помнили старые обычаи), бедняки (у которых не было медицинской страховки или которые не могли позволить себе обратиться к врачу) и люди, предпочитавшие более целостный подход к своему здоровью. Пациенты приходили к Леви в поисках лечения самых разных заболеваний — от гриппа до артрита. Время от времени его вызывали по более серьёзным делам, например, для остановки кровотечения или сращивания сломанной кости.
Но пау-вау вышло за рамки медицины. Это была магическая дисциплина, такая же, как и любая другая, и довольно часто Леви обвиняли в столкновении с угрозами сверхъестественного, а не биологического происхождения. Экзорцизм, телепатия, ликантропия, межпространственные порталы, призраки и даже некромантия — за свою карьеру Леви приходилось иметь дело с некоторыми странными вещами. Его называли по-разному. Маг. Оккультный детектив. Исследователь паранормальных явлений. Охотник за приведениями. Историк сверхъестественного. Экзорцист. Ведьмак и колдун.
Но сейчас он не хотел быть таким человеком. Он подумал, что вместо этого он предпочёл бы оставить оккультизм на вечер и просто поработать в уютной столярной мастерской. Это занятие всегда приносило ему утешение и покой, а сегодня вечером он отчаянно нуждался в том и другом.
Когда Леви вышел из кабинета и пошёл по коридору, у него зазвонил сотовый телефон. Как и его багги, стиль одежды и другие факторы его жизни, мобильный телефон часто сбивал с толку тех, кто ошибочно полагал, что Леви всё ещё был амишем. Иногда он спрашивал их, что, по их мнению, он будет использовать вместо этого, чтобы оставаться на связи с людьми? Почтовые голуби и радиолюбительские приспособления казались ему не очень практичными, а гадание и некромантия не были его любимым способом общения с представителем службы поддержки коммунальных компаний или дорогим другом, который просто звонил, чтобы поздороваться. То же самое касалось и телепатии, от которой у него всегда текла кровь из носа.
Леви вытащил сотовый телефон из кармана и увидел, что звонит Стерлинг Майерс, его ближайший сосед. Стерлинг был хорошим человеком. Он был на десять лет старше Леви, женат и всё ещё очень любил свою жену (хотя и прошло достаточно времени их брака), и у него было двое детей (один учился в колледже, а другой учился в старшей школе). Стерлинг был общительным по натуре и всегда был готов поддержать разговор. Действительно, Стерлинг мог говорить всю ночь, если бы у него была такая возможность, что иногда раздражало. Но Леви был благодарен старшему другу. Всегда можно было рассчитывать на то, что Стерлинг будет кормить и заботиться о собаке Леви, Кроули (названной в честь Алистера Кроули, ещё одного соратника предков Леви). Когда необходимость требовала, чтобы Леви путешествовал на автомобиле, самолёте или поезде, Стерлинг также присматривал за Ди. Он был одним из дюжины людей, которым Леви безоговорочно доверял, и одним из немногих друзей, которые были у Леви за пределами оккультных социальных кругов.
Леви ответил на звонок.
— Привет, Стерлинг.
— Привет, Леви. Я тебя не разбудил, а?
— Нет, совсем нет. Вообще-то, мне не помешал бы перерыв. Я просто шёл на улицу поработать по дереву.
— Ну… — Стерлинг запнулся, прочистив горло. — Ненавижу перебивать.
— Всё в порядке, Стерлинг. Пожалуйста. Чем я могу тебе помочь?
— Просто… У меня здесь один приятель. Ему действительно нужно поговорить с тобой. Ты понимаешь, о чём я?
— Конечно. Я буду рад помочь, если смогу. Что его беспокоит?
— О, он не болен, Леви. Ну, я имею в виду, если не считать того факта, что он фанат «Ба́лтимор Рэ́йвенс». Но, чёрт возьми, любой, кто болеет за Балтимор, должен быть немного болен головой, понимаешь? Я имею в виду, я люблю «Балтимор Ориолс», но эти «Рэйвенс» — просто убийцы.
Леви улыбнулся, но ничего не сказал. Обычно он терял терпение, когда Стерлинг начинал болтать, но сегодня вечером он наслаждался отступлением. Это было нормально. И он отчаянно нуждался в ощущении нормальности.
— В любом случае, — продолжил Стерлинг, — ему не нужен доктор пау-вау. Я звоню не поэтому. Ему нужно… ну, ты занимаешься другими вещами. Это паранормальное дерьмо. Ему нужно поговорить с кем-то, кто знает о таких вещах.
— Я понимаю.
Пульс Леви ускорился. В последний раз, когда Стерлинг звонил ему при подобных обстоятельствах, речь шла о детективе в штатском из округа Йорк, что в конечном итоге привело к конфронтации Леви с Абаламом и Пэймоном. Леви был знатоком многих различных — и порой противоречивых — школ магии, включая часто неправильно понимаемое искусство магии синхронистичности. Он осознавал синхронность, когда это происходило. Это происходило и сейчас. Всё складывалось. Перед ним был проложен путь, и хотя он не знал, куда он приведёт, у него не было другого выбора, кроме как следовать.
— Я скоро приду, — сказал он. — Мне просто нужно сначала позаботиться о нескольких вещах.
Прежде чем выйти из дома, Леви умылся и оделся. Он с тревогой заметил белую прядь волос в своей длинной, ухоженной бороде. Это был не первый такой волос, который он нашёл за последние несколько месяцев, но он был самым заметным — остальные были спрятаны среди соломы на его груди и руках. Вытерев лицо полотенцем, он надел чёрные брюки и туфли, белую рубашку на пуговицах и подтяжки. Он на мгновение остановился перед шкафом в спальне, пытаясь выбрать между чёрным фраком или чёрным жилетом со множеством карманов. Он выбрал последнее, мотивируя это тем, что на улице тепло, и — в зависимости от того, к чему приведёт встреча с другом Стерлинга — ему могут понадобиться карманы жилета для переноски различных вещей. Леви заметил, что жилет, который всего месяц назад плотно облегал его талию, теперь свисает. Он напомнил себе, что нужно начать есть больше. Затем он задумался, будет ли это действительно иметь значение, если он это сделает? Если он вскоре не разгадает загадку Пэймона, потеря веса будет его меньшей заботой.
Выходя, Леви остановился в холле и взял со стола небольшой потрёпанный томик. Книга с загнутыми уголками была его копией «Давно потерянного друга» — семейной реликвией и основным инструментом в его работе. Книга когда-то принадлежала отцу Леви, Амосу, а до него — его деду. Она была достаточно маленькой, чтобы поместиться в один из карманов его жилета, что он и сделал, приложив её к сердцу. Леви никогда не выходил из дома без книги. Это было его самое важное имущество — первое, что он схватил бы, если бы случился пожар. В отличие от общедоступных версий книги, продаваемых в интернете и в книжных магазинах «Новый век», издание «Давно потерянного друга» Леви было полным и содержало множество никогда неопубликованных заклинаний. Это обеспечивало ценную защиту от определённых врагов и опасностей. На первой странице была следующая надпись: «Кто носит с собой эту книгу, тот защищён от всех своих врагов, видимых или невидимых; и кто будет иметь при себе эту книгу, тот не сможет умереть без святого тела Иисуса Христа, не будет утоплен ни в какой воде, ни сгорит ни в каком огне, и не может быть вынесен ему какой-либо несправедливый приговор». Книга бесчисленное количество раз спасала Леви от вреда, но он надеялся, что сегодня вечером она ему не понадобится.
Почти мгновенно он схватил свою любимую широкополую соломенную шляпу с крючка на стене и водрузил её себе на голову, заправляя пальцем несколько выбившихся завитков волос из-под полей.
— Я ухожу, — сказал он молчаливому, невидимому стражу, охранявшему его дом. — Веди себя прилично, пока я не вернусь.
Воздух вокруг него изменился, указывая на присутствие стража. Почувствовав, что он понял, Леви открыл дверь и вышел наружу. Он пересёк двор и, посмотрев в обе стороны, улицу. Увидев, что его хозяин уходит, Кроули заскулил из-под загона, глядя ему вслед скорбными глазами.
— Я скоро вернусь! — крикнул Леви, решив выгулять собаку позже.
«Мы оба могли бы этим воспользоваться», — подумал он.
Прошли недели с тех пор, как он проводил сколько-нибудь качественное время с Кроули или Ди, так же поглощённый своими исследованиями, и Леви решил добиться бóльшего.
Он всё ещё думал об этом и чувствовал себя виноватым, идя по тротуару Стерлинга. Прежде чем он успел добраться до крыльца, входная дверь открылась, и наружу вышел Стерлинг, а за ним последовал человек, которого Леви не узнал. Он был примерно того же возраста, что и Леви, носил густую, непослушную копну рыжих волос, был эффектно веснушчатым и находился в хорошей физической форме. Его встревоженные глаза были тёмно-карими, а фигура указывала на человека, на плечах которого лежит тяжесть мира. Даже его аура отражала это. Это был человек, которого что-то беспокоило.
— Привет, Леви, — Стерлинг позволил сетчатой двери захлопнуться за ними. — Спасибо, что пришёл. Это мой друг Джон. Он волонтёр в пожарной охране.
Стерлинг прислонился к перилам крыльца и закурил. Джон сделал два неуверенных шага вниз по лестнице. Леви преодолел расстояние между ними и протянул руку. Джон потряс её. Леви заметил, что ладонь мужчины влажная.
— Приятно познакомиться, мистер Штольцфус, — сказал Джон.
— Если хотите, можете звать меня Леви, — он ободряюще улыбнулся, а затем отпустил руку Джона. — Стерлинг сказал, что у вас есть проблема, с которой я мог бы помочь?
Джон вздохнул. Он взглянул на Стерлинга, а затем снова на Леви. Переступая с одной ноги на другую, он затем засунул руки в карманы и уставился в землю.
— Да, — пробормотал он, — но это звучит безумно.
— Я постоянно сталкиваюсь с безумствами, — сказал Леви. — Так что можете попробовать.
Медленно Джон взглянул вверх и встретился с ним взглядом. Леви изо всех сил старался сохранять спокойствие. Это была лёгкая задача — самая простая из всей магии. А что такое магия на самом деле, если не просто проецирование своей воли на других? Его усилия были вознаграждены мгновением позже, когда Джон заметно расслабился.
— Ну, — начал Джон, — я волонтёр пожарной охраны. Я уверен, что вы слышали о теле девушки, которое было найдено сегодня утром возле Чикис-Рок?
Леви покачал головой.
— Боюсь, что нет. Я работал весь день до сегодняшнего вечера. У меня не было новостей или радио, и меня не было ни на одном новостном сайте в интернете.
Джон нахмурился.
— Я думал, что амиши не могут иметь телевизоры и компьютеры?
— Я говорил тебе, — Стерлинг выдохнул дым и закашлялся. — Леви больше не амиш.
— Стерлинг прав, — сказал Леви. — Я был амишем, но прошло довольно много времени с тех пор, как я покинул это сообщество. Но, пожалуйста, продолжайте. Я так понимаю, ваша проблема как-то связана с этим телом, о котором вы упомянули?
— Да, — ответил Джон. — По крайней мере, здесь всё начинается. Рано утром рыбаки нашли тело девушки под Чикис-Рок, прямо между железнодорожными путями и рекой. Они позвонили в 911, и я был на дежурстве, поэтому мы направились туда. Полиция и скорая помощь. Никто ничего уже не мог для неё сделать. Она была… Я никогда раньше не видел ничего подобного. Я имею в виду, я видел некоторое плохое дерьмо. Ужасное дерьмо. Был пожар в доме два года назад, и маленький ребёнок очень сильно обжёгся. Это было ужасно. Но эта девушка… её тело. Было совершенно очевидно, что она упала с вершины. Я полагаю, вы уже бывали в Чикис-Рок? Если так, вы знаете, насколько она высокая.
Леви действительно там бывал. Учитывая, что парк находился всего в полутора милях к югу от города, он много раз ходил туда в походы, любуясь обширным видом, открывающимся со скалы в ясные дни.
— Около ста футов, если я правильно помню. Но разве здесь нет поручней, которые удерживают посетителей от края утёса?
Джон пожал плечами.
— Да, есть. Но некоторые из них не в лучшем состоянии, а есть одно место — угловой выступ, — на котором вообще нет перил.
— Итак, эта молодая женщина каким-то образом преодолела это падение на сотню футов.
Джон кивнул.
— И не в реку. Сверху плохо видно, если не выглядывать за саму скалу, но спуск ведёт вниз, к железнодорожным путям. Со скалы придётся выпрыгивать добрых тридцать футов или около того, прежде чем попасть в воду.
— И я так понимаю, эта молодая леди приземлилась на железнодорожные пути?
— Да, — сказал Джон. — Ну, сначала она это сделала. Они думают, что она, должно быть… отскочила. Её тело просто развалилось на части при ударе. А затем части её приземлились где-то ещё. На неё также нападали животные.
Пожарный-волонтёр сделал паузу, явно борясь со своими эмоциями. Леви ждал, позволяя мужчине восстановить самообладание. Снова кашляя, Стерлинг затушил сигарету и переступил с ноги на ногу. Когда Джон продолжил свой рассказ, его голос стал тише, почти монотонным.
— Мы… мы были одними из первых, кто прибыл. Найти её было несложно. Мы почувствовали её запах ещё до того, как пришли на место. И нам пришлось прогнать несколько грифов, которые… ну, вы знаете.
Леви одобрительно кивнул.
— В любом случае, мы охраняли место происшествия до тех пор, пока не появились полицейские. Затем они взяли на себя управление и держали всех на месте, пока не прибыли детективы по расследованию убийств. Бóльшую часть дня этот участок был закрыт. Они увезли её всего несколько часов назад.
— Это было самоубийство?
— Мы слышали, что коронер и детективы будут выносить такое решение. Именно поэтому Стерлинг сказал, что мне следует поговорить с вами.
— Вы не думаете, что это было самоубийство или случайное падение?
— Я не знаю, — признался Джон. — Но я точно знаю, что происходит что-то странное.
— Почему же?
— Ну, три причины. Во-первых, мой приятель из пожарной части говорит, что они нашли след на вершине утёса. И это был не человек. Я знаю, это звучит как чушь, но у этого парня нет причины лгать. Он сказал, что след был похож на снежного человека.
Леви нахмурился.
— Возможно, альбатвичи?
— Я не знаю, что это такое, — сказал Джон.
— Я знаю! — Стерлинг был взволнован возможностью внести свой вклад в разговор. — Это название голландских поселенцев в Пенсильвании. Означает «похититель яблок» или что-то в этом роде. Предполагается, что это снежный человек. Верно, Леви?
— На самом деле «яблочный стукач», — поправил его Леви. — И хотя они не были Сасквотчем — по крайней мере, в отличие от популярного описания Сасквотча — они вполне могли быть двоюродными братьями. Альбатвичи были намного ниже ростом. Обычно около четырёх футов, хотя было несколько сообщений, что некоторые из них достигают пяти футов роста.
— Я никогда о них не слышал, — сказал Джон.
— Я удивлён, — ответил Леви. — Они составляют большую часть местного фольклора. Но, я думаю, как и многое другое сегодня, старым обычаям и сказкам больше не учат.
— Мои дети не знают, что такое кассета, — сказал Стерлинг, — не говоря уже о пластинке. Они думают, что это просто большой компакт-диск.
Леви сосредоточился на Джоне.
— Говорят, что они всегда были здесь, живя в лесах вдоль побережья в Колумбии и Мариетте, а также на берегу реки в округе Йорк. Основное племя существ было сосредоточено в районе Чикис-Рок и вокруг него. Они остались в основном на деревьях, спускаясь только в поисках пищи. Как можно догадаться по названию, они питали особую любовь к яблокам. Они воровали их с ферм, и есть даже некоторые сведения о том, что они крали яблоки с пикников и сбрасывали плоды обратно с верхушек деревьев. Так что вы можете понять, почему голландские поселенцы называли их «яблочными стукачами».
— Здесь не так много яблонь, — сказал Джон. — Особенно вокруг Чикис-Рок.
— Нет, — согласился Леви. — Там нет. По крайней мере, не сейчас. Но когда эта территория была впервые заселена, яблони были на каждой ферме. Они были основным продуктом питания первопроходцев. Выносливые, легко выращиваемые и легко адаптируемые. Из них можно приготовить всё, от варенья для пирогов до самогона из них. Их консервировали достаточно хорошо, чтобы хранить на зиму. А в лесу тогда тоже было полно диких яблок.
— Они когда-нибудь нападали на кого-нибудь? — спросил Джон.
Стерлинг нахмурился.
— Дикие яблоки?
— Нет, идиот, — Джон вздохнул. — Я имею в виду альбатвичей.
Леви покачал головой.
— Я никогда не читал о том, чтобы они делали это, и поверьте мне, я изучил их подробно. Но я уверен, что на них было страшно смотреть. Сообщается, что племена саскуэханноков украшали свои щиты резными изображениями альбатвичей, чтобы вызвать страх у своих врагов. Но сами существа не отличались жестоким характером. Я полагаю, что их диета состояла в основном из яблок и других фруктов. Они никогда никому не причиняли вреда, судя по имеющимся сведениям. Их основной защитой, похоже, был звук, который они издавали своими хвостами, шум, похожий на треск кнута.
Стерлинг закурил ещё одну сигарету.
— Люблю я яблоки или нет, я всё равно не хотел бы встретить его в темноте.
Леви пожал плечами.
— Я сталкивался с существами и похуже.
— Не буду спорить, — согласился Стерлинг, — и я не хочу знать.
Через несколько секунд после того, как он это сказал, Леви был озадачен собственным признанием. У него не было привычки делиться подробностями своей работы с кем-либо, особенно с теми, кого он считал «гражданскими лицами». Имена и информация имели силу, и хотя он доверял Стерлингу больше, чем кому-либо другому, Леви слишком хорошо знал, что может случиться, если информация, какой бы туманной или тривиальной она ни казалась, окажется в чужих руках. Он задавался вопросом, что заставило его признаться в этом Стерлингу, особенно в присутствии такого человека, как Джон? Страх перед будущим? Его усталость идти по жизни в одиночестве? Другие пока ещё невидимые или неизвестные силы? Или он просто устал и случайно проговорился?
— Ты прав, Стерлинг, — пробормотал Леви. — Ты не захочешь знать.
Тон Стерлинга был сочувственным.
— Но я не думаю, что вы столкнулись в этой ситуации с альбатвичами. Предполагалось, что они вымерли в начале 1900-х годов.
— Так гласят легенды, — согласился Леви, — но с тех пор наблюдения были. Их было несколько в 1950-х и 1970-х годах, и ещё два — в 2005 и 2008 годах.
— В Чикис-Рок? — спросил Стерлинг.
— Несколько. Последние были за рекой, в округе Йорк. Один в городе Ред-Лайон, другой в Райтсвилле.
— Рядом с Лощиной ЛеХорна, — сказал Джон. — Откуда у них эта легенда о Человеке-Козле? Это то же самое существо?
На мгновение лицо Леви потемнело.
— Нет. Человек-Козёл — это нечто совсем другое. И эта конкретная часть фольклора наверняка вымерла.
— Откуда вы знаете? Это часть… того, чем вы занимаетесь? Вашей работы?
— Да, это так. Но вы сказали, что вас беспокоят три причины, Джон. Вы не упомянули другие. Что ещё произошло?
— Ну, полицейские заметают следы. Они сказали нам, что не хотят, чтобы кучка психов появилась и бродила по месту происшествия. Но не прошло и получаса после того, как они это сказали, как появилась съёмочная группа из «Охотников за гробницами». В парке. У них были камеры и всё такое. Полицейские не подпустили их к тому месту, где упала девушка, но всё же было странно, что они добрались туда так быстро. Как будто они были ближе, чем мы думали. Они также выглядели очень нервными.
— Боюсь, я не знаком с «Охотниками за гробницами», — сказал Леви. — Я полагаю, это телешоу?
— Да, — сказал Стерлинг. — Они шныряют туда-сюда каждую неделю в поисках монстров и паранормальных явлений. Но никогда ничего не находят. Чёрт, Леви, тебе нужно уделять больше внимания местным новостям. Они всю неделю были за рекой в округе Йорк, снимая специальный выпуск о Скретче.
— Я не слышал, — признался Леви. — Но я, конечно, знаю Скретча. Легендарную гигантскую водяную змею. Когда мы были маленькими, мой отец пугал нас рассказами о нём.
Джон вздохнул.
— Скретч, Человек-Козёл, а теперь и эта тема с альбатвичами. Если бы я не увидел то, что увидел сегодня, я бы не поверил ничему из этого.
— Вы сами видели след? — спросил Леви.
— Нет. Никто из нас на земле этого не видел. И я сомневаюсь, что кто-то сделает это.
— Почему же?
— Это третье, что я хотел вам сказать. Эта часть меня действительно напугала. Как раз перед тем, как они забрали тело девушки, появились эти головорезы из службы безопасности.
Леви нахмурился.
— Полиция штата?
— Нет, — сказал Джон. — Куча чёртовых наёмников из корпорации «Земной шар».
— «Земной шар»? — Леви нахмурился ещё сильнее. — Они — частная охранная компания. Я думал, их нанимают только для таких мест, как Афганистан и Ирак. Это дело местных правоохранительных органов. Что они делают в Чикис-Рок?
— Ваше предположение так же верно, как и моё, — сказал Джон. — Но они установили периметр и никого не пускают в парк. Даже полицейские, кажется, были удивлены их присутствием. Я спросил у своего шефа, и он говорит, что приказ пришёл сверху, и что надо перестать задавать вопросы. И это чушь. Достаточно плохо, что они замяли этот след, но теперь ещё и это? Происходит что-то странное.
— И я сказал ему, что ты хорошо разбираешься в странностях, — сказал Стерлинг. — И что ты думаешь, Леви? Стоит ли проверить?
Леви улыбнулся, пытаясь скрыть своё беспокойство, а затем пожал плечами.
— Полагаю, я мог бы проверить это.
За час между сумерками и темнотой Леви приготовился. Он начал с того, что позвонил своей подруге Марии, репортёру одной из двух газет округа Йорк. Она позвонила коллеге, которая писала для ланкастерской газеты, и подтвердила Леви, что на вершине Чикис-Рок, откуда упала девушка, действительно что-то было найдено. Но хотя Джон, казалось, думал, что след был только один, источник Марии сообщил ей, что их были десятки. Некоторые из них, без сомнения, принадлежали жертве, опознанной как Эйприл Нэйс. Но больше всего Леви интересовали другие отпечатки. Мария рассказала ему, что они по форме напоминали человеческие, с пятью пальцами на ногах, но гораздо крупнее — не менее фута в длину, широкие и, очевидно, с когтями какого-то вида. Редактор газеты особо упомянула о следах, сообщив только, что жертва упала с Чикис-Рок, и что власти работают над тем, чтобы определить, было ли это самоубийство, несчастный случай или насилие.
Ещё Мария рассказала ему, что ходили слухи о том, что детективы нашли что-то в заднем кармане жертвы — удостоверение личности сотрудника, принадлежащее кому-то из корпорации «Земной шар». К сожалению, ей не удалось подтвердить слухи, а её редактор заблокировал дальнейшие попытки сделать это, ссылаясь на приказ издателя газеты.
Повесив трубку с Марией, Леви был озадачен ещё больше, чем когда впервые услышал, как Джон рассказывает подробности. Присутствие сотрудников «Земного шара» вызывало беспокойство. Их участие не имело смысла. Но больше всего его беспокоили следы, найденные на вершине Чикис-Рок. Они были слишком большими, чтобы принадлежать альбатвичу, а это означало, что на свободе было что-то ещё. И он всё ещё не был уверен, что в этом районе всё ещё существует сообщество альбатвичей. Были сообщения о популяции, живущей в Новой Шотландии, где алгонкины называли их «маленькие лесные люди», и он подозревал, что печально известная флоридская скунсовая обезьяна могла быть их родственником, но что касается здесь, в Чикис-Рок, он считал, что они вымерли.
Так с чем же он тогда имел дело? Кто мог оставить такой след, как описали Джон и Мария, но не быть альбатвичем? Было несколько возможностей, и ни одна из них ему не нравилась. Возможно, ликантроп или демон. Это были наиболее вероятные подозреваемые. Какой бы ни была природа угрозы, она была относительно новой, поскольку Леви никогда не ощущал её присутствия во время своего пребывания в окружном парке.
Затем он задавался вопросом, как лучше подготовиться? Он выбрал небольшой серебряный крестик с серебряной цепочкой и надел его на шею, спрятав под одеждой. Он полагал, что серебро окажется полезным против любого существа-оборотня, а сам крест будет защитой, если угроза исходит от демона иудео-христианского происхождения. Затем он пошёл в фойе и выбрал трость, сделанную из ясеня. Дерево само по себе служило мощным сдерживающим фактором против многих видов зла, а трость была достаточно прочной, чтобы физически ударить по чему-либо, не расколовшись и не сломавшись. Затем он набил карманы своего жилета различными маленькими пузырьками с шалфеем, солью и другими вспомогательными средствами. Он также держал на груди свой экземпляр «Давно потерянного друга» — гарантированный запас прочности на случай, если другие меры потерпят неудачу.
Довольный своим вооружением, Леви отправился в гараж и прицепил Ди к багги. Лошадь заржала и с восторгом уткнулась в него носом, счастливая от того, какие перспективы открывал ей Леви. Со своего места во дворе Кроули прыгал и тявкал, гремя цепью, умоляя взять его с собой.
— Не беспокойся, — сказал Леви псу, развязывая его. — Я не забыл о тебе. Обещание есть обещание. И, кроме того, мне могут понадобиться твои навыки слежки. Мы могли бы заставить твой нос работать ещё до того, как закончится ночь.
Кроули сидел рядом с ним на скамейке в багги, приподняв уши и высунув язык. Несмотря на свои опасения по поводу вечерних событий, Леви не смог сдержать улыбку. Энтузиазм собаки был заразителен. Он протянул руку и почесал Кроули за ухом. Кроули наклонился в ответ на этот жест, и его задняя лапа загрохотала. Всё ещё улыбаясь, Леви взял поводья и вывел Ди из гаража на дорогу.
Он заметил Стерлинга, стоящего на крыльце и курящего ещё одну сигарету. Джона не было видно. За занавесками Стерлинга мерцал телевизор. Когда Ди прошла мимо, сосед поднял руку и помахал им.
— Будь осторожен, Леви.
Улыбаясь, Леви ответил на тот же жест.
— Я всегда осторожен. Господь защищает тех, кто Ему служит.
Но когда они свернули за угол и дом Стерлинга скрылся из виду, улыбка Леви померкла.
Обычно пустынный участок шоссе 441, вдоль которого находился вход в окружной парк, после наступления темноты становился кромешным и освещался лишь изредка проходящими фарами или полной луной. Но когда Ди вела их вверх по холму к парковке (за ней следовала длинная очередь терпеливых местных водителей, привыкших сосуществовать в пробке с более медленными багги амишей), Леви заметил яркое свечение, что окутало деревья жёлтой дымкой.
Поднявшись на холм, он увидел массивные прожекторы, возвышающиеся над парковкой. Генераторы гудели, заглушая проезжающий транспорт. Стоянка была заполнена легковыми автомобилями, фургонами и грузовиками, выкрашенными в чёрный цвет и со знакомым логотипом корпорации «Земной шар» на дверях. Мужчины и несколько женщин стояли под прожекторами и между машинами. Весь персонал носил бронежилеты или униформу одинакового цвета, и все они имели одинаковый логотип. Леви видел бронежилеты в новостях — щиты и шлемы с тёмными забралами были обычным явлением в Ираке, Ливии, Афганистане, Сирии и других местах, где нанимались эти люди, — но сейчас было тревожно увидеть их на выставке в его маленьком уголке мира. Многие из мужчин были вооружены винтовками. У некоторых также было в кобурах личное оружие. Леви не знал точно, какие типы винтовок были у сотрудников службы безопасности. Его познания в области огнестрельного оружия начались и закончились с винтовок, с помощью которых он в детстве охотился на мелкую дичь и оленей — занятием, которым он не занимался с тех пор, как был изгнан из своего сообщества. Он был совершенно уверен, что, независимо от калибра и марки, винтовки, которыми владеют силы безопасности «Земного шара», не оптимальны для охоты на фазанов — если только они не предназначены для превращения фазана в мелкий красный туман.
Помимо наёмников, там было трое мирных жителей. Судя по количеству съёмочного оборудования, которое они несли, Леви предположил, что они были частью телевизионной команды «Охотников за гробницами», о которой упоминали Стерлинг и Джон. Там была молодая женщина с несколькими видимыми пирсингами и татуировками и худощавый молодой человек в очках и с коротко подстриженными волосами. Оба выглядели едва закончившими колледж. Третий мужчина был примерно ровесником Леви и был одет так, будто отправился на сафари. Эта одежда была непрактична для прогулки ранней осенью по лесам Центральной Пенсильвании, но Леви полагал, что по телевидению она выглядела бы хорошо. Он заметил, что все трое выглядели измотанными и измученными. Они стояли несколько в стороне от команды «Земного шара», наблюдая за происходящим, но, что любопытно, не снимая.
Его также поразило то, что под рукой не было местных чиновников. Конечно, для операции такого масштаба на месте происшествия должно было быть хотя бы несколько машин местной полиции или пожарных-волонтёров, регулирующих движение транспорта. Вместо этого эту обязанность выполняли двое суровых на вид сотрудников службы безопасности, мрачно размахивая машинам, а прохожие замедляли ход, чтобы поглазеть на место происшествия.
Леви отвёл Ди к обочине дороги. Кроули беспокойно заёрзал на сиденье рядом с ним. Собака понюхала воздух. Его уши были плоскими, а хвост твёрдо держался между ног. Он почувствовал что-то неладное.
Леви тоже это почувствовал.
Движение продолжало увеличиваться. Гравий захрустел под колёсами багги. Двое охранников подошли к ним ещё до того, как он полностью остановил Ди. Ни у одного из мужчин не было винтовки, но Леви заметил, что они держали руки возле пистолетов. Когда они подошли ближе, Ди вскинула голову и фыркнула.
— Тише, — прошептал Леви.
— Сэр, — сказал один из охранников, — вам нужно продолжать движение. Вы блокируете дорогу.
Леви оглянулся через плечо на медленно движущуюся линию машин, а затем снова на охранника.
— Кажется, движение налажено. Могу заверить вас, что водители в этом округе привыкли делить дороги с багги.
— Как бы то ни было, сэр, ваша парковка здесь сбоку создаёт угрозу безопасности для нашего персонала. Я прошу вас проехать дальше.
— Здесь не на что смотреть? — Леви ухмыльнулся.
Охранник не ответил на этот жест.
— Верно.
— Извините, — сказал Леви. — Я не услышал вашего имени?
— И не услышите. Я вам не скажу.
— Тогда кому вы подчиняетесь? И почему такая враждебность? Это мой город. Я имею право знать, что в нём происходит. Вы из местной полиции?
— Уезжайте, или мы вам поможем, сэр. Хорошего вечера.
Охранник отвернулся от Леви, явно отмахиваясь от него. Леви нахмурился.
— Извините, — позвал он. — У меня ещё есть несколько…
Мужчина обернулся. Выражение его лица было омрачено разочарованием.
— Сэр, я посоветовал вам покинуть это место. Вы отказались подчиниться. Теперь я скажу вам ещё раз. Если вы всё ещё откажетесь подчиниться этому приказу, у меня не будет другого выбора, кроме как принять соответствующие меры.
— О? Неужели? И что могут повлечь за собой эти соответствующие меры?
Правая рука охранника двинулась к оружию. Одновременно он поднёс левую руку к воротнику рубашки. Леви заметил прикрепленное к нему небольшое устройство размером с кнопку. Мужчина наклонил устройство и заговорил в него.
— У меня здесь небольшая проблема. Как слышите? Тут джентльмен, который отказывается подчиняться.
Он улыбнулся Леви. Это не был тёплый, приветственный жест. Леви подумал, что это больше похоже на гримасу. К ним начали приближаться ещё несколько охранников в форме. Съёмочная группа, похоже, также внезапно заинтересовалась происходящим. Леви почувствовал, как рядом с ним напрягся Кроули, его лапы были уже готовы.
— Итак, сэр, — сказал охранник, вынимая из кобуры оружие и глядя на собаку. — Я попрошу вас уйти с этого…
Ди запрокинула голову, а затем в громкой конвульсии чихнула в лицо охраннику, забрызгав его комочками слизи. Отплёвываясь, охранник задохнулся на полуслове и стоял, открыв рот, а с его носа и подбородка капали густые пряди конских слюней. Другие приближающиеся охранники рассмеялись над затруднительным положением своего друга. Сдерживая улыбку, Леви подавил желание погладить лошадь и сказать ей, какая она хорошая девочка.
Остальные охранники уже были почти рядом с ними. Кроули снова зарычал. Леви оглянулся на движение, задаваясь вопросом, рискнут ли эти люди вступить в конфронтацию на глазах у такого количества свидетелей? Как бы это отразилось на обществе, если бы было замечено, что группа сотрудников частной безопасности преследует мужчину, по-видимому, амиша? Он изучал ауры приближающихся, намереваясь угадать их возможное поведение и намерения, но прежде чем он смог это сделать, на опушке деревьев возникло волнение. Из леса выехал вилочный погрузчик, трясясь и грохотая, когда его шины впились в неровную почву. На вилках подвешивалась скрученная стальная клетка. Её рама прогнулась, и что-то сломало несколько прутьев. Дверь болталась на одной петле. На его глазах водитель погрузчика погрузил обломки на бортовой грузовик.
С появлением клетки нервная энергия охранников, казалось, возросла. Один из них рявкнул на двоих других, чтобы они поторопили движение и освободили территорию. Другой подошёл к Леви и его агрессору.
— В чём проблема? — спросил второй охранник.
— Этот человек отказывается покидать это место.
Первый охранник поперхнулся, пока говорил. Он вытер слизь со щёк и нахмурился.
Второй охранник кивнул Леви.
— Ваше имя, сэр?
— Вам оно не нужно, — сказал Леви. — А я и не скажу.
— Сэр, когда я задаю вам вопрос, вы должны мне отвечать.
— Я вам ничего не должен.
Прежде чем люди успели отреагировать, Леви щёлкнул полозьями Ди и направил багги обратно в поток движения, оживлённо помахав рукой Ford Explorer, который дал ему знак разрешения выехать на трассу. Кроули снова расслабился. Вздохнув, собака повернулась кругом и легла на скамейку. Пока они ехали по дороге, Леви взглянул в зеркало заднего вида багги. Второй охранник переключил своё внимание на что-то другое, но тот, на кого Ди чихнула, смотрел, как они уезжают, с недоверчивым и злым выражением лица.
Леви одной рукой почесал Кроули за ушами, а другой направил Ди.
— Хорошо, тогда… — сказал он. — Полагаю, нам просто придётся пойти по сложному пути.
Когда они вернулись домой, Леви отцепил Ди и повёл её в конюшню, где провёл ещё несколько минут, проявляя особую внимательность. Он долго её расчёсывал и давал к её обычному корму немного свежих яблок и моркови. Лошадь благодарно фыркнула, радостно встряхнув головой. Она медленно их жевала, с задумчивым выражением лица.
— Хорошая девочка, — сказал Леви, целуя её в морду. — Это было хорошо сделано.
Его охватил внезапный прилив привязанности к лошади. Ди происходила из длинного рода, и её семья помогала ему на протяжении нескольких поколений. Она была у него с тех пор, как она была жеребёнком, и наряду с Кроули она, вероятно, была его самым верным компаньоном. Ему никогда раньше не приходило в голову, что произойдёт с Ди или Кроули, если с ним случится что-то плохое. Кто будет о них заботиться? Стерлинг? Это было то, к чему он должен был подготовиться. У других было страхование жизни, чтобы обеспечить своих близких. Он должен сделать то же самое для своих близких.
Когда совсем стемнело, он снова собрал свои вещи и трость. Затем он свистнул Кроули, который, казалось, был озабочен тем, чтобы одним гигантским глотком втянуть всю еду из своей миски.
— Давай, мальчик. Пойдём гулять.
Уши Кроули насторожились от этой новости. Виляя хвостом, он подбежал к Леви и радостно задышал. Леви быстро начал читать молитву от всех несчастий.
— Я, Леви Штольцфус, сын Амоса Штольцфуса, сегодня вечером отправлюсь в путешествие. Я пойду Божьим путём и пойду туда, где ходил сам Бог, и наш…
Откуда-то из-за сарая заблеял козёл, напугав и Леви, и собаку. Он заблеял снова, и его песня громко раздалась во тьме. Собравшись с силами, Леви попытался вспомнить, где он остановился. Он несколько раз колебался, прежде чем продолжить.
— Я твой, и ни один волк не сможет укусить меня…
Кроули заскулил.
— Тихо, — прошептал Леви. — Знаешь ли, это также и для твоей защиты. Итак, где я остановился? О, да. Ни один волк не сможет укусить меня, и ни один убийца не сможет тайно приблизиться ко мне. Спаси меня, Боже мой, от внезапной смерти. Я нахожусь в руках Божиих и таким образом свяжу себя пятью ранами Господа нашего Иисуса, чтобы любое ружьё или другое оружие не причинило мне бóльшего вреда, чем была оскорблена девственность нашей Святой Девы Марии, когда она родила Её возлюбленного сына Иисуса.
После этого он прочитал молитву «Отче наш» и символы веры. Обычно это простое благословение давало ему чувство спокойствия, уверенности и силы — то, что дети Стерлинга назвали бы «настроением» для предстоящей задачи. Но сегодня вечером Леви не почувствовал ничего из этого. Нахмурившись, он задался вопросом, почему?
Его мысли снова обратились к Пэймону.
— Я найду выход из этого. Я найду способ всё исправить, Господи. Мне просто нужно сначала позаботиться об этой проблеме.
Затем, когда Кроули бежал рядом с ним, Леви направился в лес к Чикис-Рок. Леви заметил, что хвост Кроули перестал вилять.
Они проскользнули под деревьями по кривой, извилистой тропе. Леви пришло в голову, что в том или ином воплощении он шёл тем же путём бóльшую часть своей жизни.
Паркер знал, что ему следует сосредоточиться на своей задаче — выследить существо и убить его с крайним предубеждением, прежде чем публика поймёт, что за эпический пиздец произошёл. Вместо этого он поймал себя на мысли о том, что хотел бы пойти на охоту со своим отцом. Его старика уже четыре года как не стало после, к счастью, короткой борьбы с раком (болезнь уже дала метастазы до того, как ему поставили диагноз). Паркер уже привык к его смерти, но были моменты, когда тоска и горе подкрадывались к нему, удивляя его тем, насколько сильными и могущественными они всё ещё были. Воспоминания об их охотничьих походах всегда заставляли его улыбаться. Он до сих пор ясно представлял их себе: он и его отец встают на рассвете, а затем отправляются в лес и поля за мелкой дичью. Они собрали вместе бесчисленное количество кроликов, фазанов и перепёлок. Этим двоим никогда не удавалось охотиться на индеек, но сезон оленей обычно приносил оленя хотя бы одному из них.
Конечно, те охотничьи походы сильно отличались от тех, которыми он занимался сейчас. Тогда он и его отец носили джинсы, куртки и ярко-оранжевые охотничьи жилеты. Теперь Паркер был одет в камуфляж, лёгкий, но прочный бронежилет, боевые ботинки и высокотехнологичный головной убор, обеспечивающий ночное видение, инфракрасный порт, связь и даже устройство GPS. В походах с отцом он брал с собой ружьё для охоты на мелких животных, которое когда-то принадлежало его дяде. Теперь он был вооружён боевой винтовкой, настолько эксклюзивной для сотрудников «Земного шара», что у неё даже не было коммерческого обозначения. Фотографии оружия никогда не появлялись в оружейных журналах. Их нельзя было купить на оружейных выставках или в магазинах. Гражданские и даже военные не знали об их существовании. А если бы он оказался в ближнем бою, он мог бы переключиться на личное оружие или нож, привязанный к его бёдрам, оба из которых также были эксклюзивными для «Земного шара».
Паркер ухмыльнулся, гадая, что бы подумал его отец, если бы увидел его сейчас.
Он всё ещё ухмылялся, когда что-то подкралось к нему сзади и полоснуло его по шее, умело выискивая когтями слабое место, не прикрытое бронежилетом. Прежде чем он успел закричать, существо залезло в рану и сломало ему позвоночник, прямо у основания мозга.
Паркер упал, в последний раз подумав о своём отце.
Наверное, уже в пятидесятый раз с тех пор, как они высадились из самолёта в международном аэропорту Гаррисберга, Кинисон молча проклял всю эту миссию. У него были планы на сегодняшний вечер. В этих планах участвовали рыжая и её подруга-брюнетка, обе из которых были известны в баре, где он тусовался, как поклонницы мужчин в форме. Не имело значения, кем вы были — полицией, военными или частной охранной фирмой, такой как «Земной шар». Если у вас был пистолет, скорее всего, вы могли бы переночевать с ними. Кинисон намеревался сделать именно это. Чего он не планировал, так это слетать в Пенсильванскую страну амишей и красться в чёртовом лесу в поисках грёбаного снежного человека.
Он вручную переключил оптику в визоре с термографического на обычный режим. От режима ночного видения и инфракрасного режима у него всегда болела голова, а, учитывая его нынешнее настроение, мигрень не помогла бы ситуации. Кроме того, в любом случае это существо не появлялось. Если оно излучало тепло тела, значит, у него были крылья, потому что на земле ничего не регистрировалось.
Его гнев обратился к начальству, а затем к их боссам, а затем вверх по цепочке командования к мозговому тресту, управляющему самой корпорацией «Земной шар». Чья это была идея? Очевидно, не кого-то, связанного с отделом безопасности. Никто в этом отделе не был таким глупым. Нет, этот дерьмовый сэндвич, должно быть, приготовили тупицы из медиа- и развлекательного подразделения компании. Эти идиоты вечно что-то лажают.
Кинисон часто думал, что самая большая проблема «Земного шара» заключалась в том, что он слишком велик. Корпорация, казалось, была замешана во всём. Бурение нефтяных скважин, развлечения, оптоволокно, медицинские технологии, связь, фармацевтические исследования, издательское дело — что угодно, шансы на то, что корпорация «Земной шар» зарабатывала на этом деньги, были велики. Общественность даже не знала обо всех дочерних компаниях и интересах компании. По правде говоря, Кинисон подозревал, что большинство акционеров тоже не знали об этом. А вот охранное подразделение было. Каждый раз, когда возникала проблема или беспорядок, которые нужно было устранить, им было поручено разобраться с этим.
Ветви шелестели в верхушках деревьев прямо над ним. Сделав паузу, Кинисон взглянул вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как с дерева упала массивная тёмная фигура. Фигура повалила его на землю, придавив Кинисона своим весом. Зверь опустился на колени у него на груди, пристально глядя на него. Язык печёночного цвета высунулся из-под желтовато-белых клыков, а из морды капала слюна. Вонь монстра была ошеломляющей: мокрый мех и животный мускус. Кинисон успел издать короткий, слабый вздох в микрофон шлема, прежде чем лапы нападавшего сомкнулись на его шее. Он почувствовал, как когти впились в его кожу, когда существо схватило его горло. Затем, кряхтя, зверь вырвал орган из его горла и отшвырнул его в сторону.
Мгновением позже последовала голова Кинисона.
Нахмурившись, Линда остановилась и прислушалась. На мгновение ей показалось, что она что-то услышала в наушниках. Им было приказано сохранять радиомолчание, насколько это возможно, чтобы не было никакой перебранки или шуток. Она предпочитала так. Будучи одной из немногих женщин, приписанных к этому отряду, и единственной, кого привлекли к уничтожению и зачистке, она ожидала обычных комментариев и насмешек со стороны членов своей команды-мужчин. Это была стандартная процедура действий в прошлых миссиях. Конечно, не все из них занимались таким поведением. Ведь это был 2013 год. Но всё же было несколько мужчин, которые не усвоили, что женщины были им равными, а не подчинёнными. Некоторые из них, особенно такие придурки, как Кинисон, были в отряде. Линда ожидала, что он уже начал нападать на неё, делая грубые намёки по наушникам, несмотря на приказ хранить молчание, но пока он вёл себя хорошо. Она была особенно благодарна за то, что он не пошутил насчёт того, что у неё сейчас были месячные, хотя на самом деле это было так. Она ненавидела выходить на поле во время менструации. Хотя она знала, что это паранойя, Линда часто беспокоилась, что члены её команды-мужчины узнают об этом и осудят её за это.
Когда звук не повторился, она снова медленно двинулась вперёд, помня, куда она ступила, высматривая упавшие ветки или груды листьев, которые могли предупредить хищника о её присутствии.
В то же время она продолжала внимательно следить за своей добычей, наблюдая за пространством между деревьями и выискивая испражнения или клок шерсти, зацепившийся при прохождении мимо виноградной лозы или ветки. Лес был прекрасен, и, несмотря на присутствующую опасность, Линда ценила спокойствие и листву. Но при этом он был устрашающе тихим, и это нервировало её даже больше, чем кажущееся хорошее поведение Кинисона.
Судя по цифровому показанию на внутренней стороне её визора, она догадалась, что приближается к печально известной пропасти, в честь которой Чикис-Рок получила своё название. Земля стала более коварной. Камни торчали из грязи, заставляя её снова и снова обходить их. В темноте суровый ландшафт был минным полем с потенциальными ловушками, особенно учитывая тот факт, что она одновременно была сосредоточена на том, чтобы найти цель и не погибнуть в процессе.
Она нахмурилась, уловив в воздухе какой-то неприятный запах, но прежде чем она смогла определить источник, позади неё хрустнула ветка, прозвучав очень громко в темноте. Линда развернулась на пятках, согнув колени и поставив ноги на ширину плеч, и поднесла оружие к себе. За ней ничего не было. Лес был пуст.
Она повернулась, чтобы продолжить путь, и столкнулась лицом к лицу со зверем. Перед инструктажем она видела фотографии этого существа и его вида, но эти фотографии не передавали того, насколько отвратительными и ужасающими были эти существа вблизи. Вонь была ужасной даже на расстоянии трёх футов. На его морде виднелись бледные рваные шрамы от какой-то прошлой битвы, а шерсть была покрыта шипами, семенными коробочками и грязью. Вокруг глаз и носа чудовища жужжали мухи, но существо, казалось, их почти не замечало. Его внимание было сосредоточено на ней.
Стараясь сохранять спокойствие, Линда сняла предохранитель на своём оружии. Глаза зверя метнулись вниз, отслеживая происходящее, но он не предпринял никаких попыток атаковать. Вместо этого его взгляд встретился с ней. Эти чёрные глаза, казалось, изучали её почти с тоской. Линда содрогнулась, вспомнив из инструктажа, насколько умными были эти животные и как, оказавшись на грани вымирания, они часто пытались спариваться с людьми, гориллами и подобными млекопитающими в отчаянной попытке расширить свою линию.
— Это Симмонс, — тихо сказала она в микрофон.
Существо напряглось, принюхиваясь к воздуху покрытой шрамами мордой.
— Я установила контакт, — сообщила она и поднесла палец к спусковому крючку, не желая спугнуть зверя.
Существо открыло широкую пасть и ухмыльнулось. Оно издало мягкий мурлыкающий звук в задней части горла. Одной лапой оно потянулось вниз и нащупало себя между ног.
«Черт, — подумала она, когда её палец нашёл спусковой крючок. — Эта чёртова тварь попытается меня изнасиловать».
Но этого не произошло. Вместо этого он бросился на неё, уклоняясь от огня, вырвавшегося из ствола её винтовки, и полоснул её по лицу когтистой лапой, разорвав щёку и перерезав ремень шлема. Линда успела закричать, прежде чем когти другой лапы пробили её бронежилет и нашли под ним мягкую плоть её живота. Шипя, зверь отбросил её оружие в сторону и снова вцепился ей в лицо, разрывая нос и губы в клочья. Линда вскрикнула, когда её шлем налетел ей на глаза.
Хоть она и не могла видеть, что с ней произошло дальше, она это чувствовала.
К счастью, это длилось всего несколько секунд, а затем она снова замолчала.
Росс, руководитель группы, лихорадочно что-то шептал в гарнитуру, чтобы отследить местоположение Линды.
— Филиззи, Кинисон, Паркер, Гатри, Назарек, Джеймс. Отчёт.
— Есть, Росс, — сказал Филиззи. — Я нашёл Симмонс по GPS. Сейчас перейду к её местонахождению.
— Мы с Джеймсом приближаемся с севера, — ответил Гатри. — Пока никаких признаков.
— Назарек? — спросил Росс. — Какое у тебя положение?
— Напуган до чёртиков, — ответил Назарек. — Я думаю, нам понадобятся более мощные пушки.
— Завязывай с этим дерьмом, — сказал Росс. — Сосредоточьтесь на текущей задаче. Кинисон и Паркер, доложите?
Ни один мужчина не ответил.
— Кинисон? Паркер?
Росс пожалел о своём решении нарушить протокол этой охоты. Отряд следовало разделить на четыре группы по два человека, но команда очень хотела закончить работу и вернуться домой, а разделение позволило им быстрее охватить большую территорию. Плюс он рассудил, что это было всего лишь одно существо, а не племя. Он находился на незнакомой территории и всё ещё был в полунаркотическом состоянии. Насколько сложной может быть охота на это существо?
Как оказалось, это чертовски сложно.
Росс нажал кнопку на шлеме, и на внутренней стороне визора появился GPS-локатор. Разноцветные точки показывали расположение каждого члена команды. Кинисон, который был фиолетовым, и Паркер, который был зелёным, оба были неподвижны, как и Симмонс. Тот факт, что никто из них не отвечал, Кинисон и Паркер не реагировали, а Симмонс ответила криками и выстрелами, за которыми последовала тишина, не сулил ничего хорошего.
— Симмонс… — Росс говорил тихо, но затем решил ещё немного очеловечить свой ответ. — Линда. Если ты меня слышишь, но не можешь ответить, просто сиди спокойно. Мы идём. Просто держись. То же самое касается и вас, Паркер и Кинисон. Все остальные, соберитесь к Симмонс. Следите за своими задницами. Вы все были проинформированы об этом существе. Некоторые из вас были в первоначальном островном отряде. Вы все знаете, на что оно способно. Я предполагаю, что транквилизаторы выходят из его системы быстрее, чем нам сказали ожидать.
— Как меня слышно? — сказал Джеймс. — Мы с Гатри почти у цели.
— Подтверждаю, — добавил Гатри. — Пока никаких признаков этого.
— Я всё ещё думаю, что нам следует отменить этот охотничий поход и найти ближайший бар, — ответил Назарек.
В его голосе слышался едва сдерживаемый смех.
Росс нахмурился.
— Соберись, Назарек. Нас восемь человек, а он один. У нас есть преимущество.
— Вот же чёрт, — простонал Филиззи в наушниках.
— В чём дело? — спросил Росс. — У тебя есть контакт?
— Нет, — сказал Филиззи. — Я врезался в овраг. Его не было на карте, а GPS показал, что он мельче, чем есть на самом деле. Мне придётся вернуться назад.
— Мы почти у цели, — сказал Джеймс. — Начинаем радиомолчание.
Существо стояло, тяжело дыша, над искромсанным телом женщины. Оно поднесло когти ко рту и слизало с них кровь. Его мышцы сжались, напрягшись от разочарования. Несмотря на то, что она охотилась на него, естественным биологическим желанием этого существа было поймать женщину и спариться с ней, а не убить её. Но когда она столкнулась с ним, и зверь уловил запах её менструации и понял, что размножение не удастся, вместо этого он решил убить её.
Всплыли воспоминания, хотя и несколько далёкие и смутные, приглушённые странным веществом, которое похитители обманом заставили его проглотить, — веществом, которое заставило существо впасть в глубокий сон. Существо помнило своё племя и трудности, с которыми они столкнулись при продолжении рода. Поколения скрещивания на их острове привели к ужасным, непристойным мутациям, большинство из которых рождались бесплодными. У самого зверя была мутация, хотя и менее заметная, чем у его сородичей. Он родился с двумя сфинктерами, один из которых был бесполезен и со временем закрылся. Многие члены его племени жили в худшем положении: они были прокляты слепотой, глухотой, огромными придатками, отсутствием или множественными конечностями, бесфункциональными гениталиями, альбинизмом и чем-то ещё похуже.
Но затем на остров прибыли другие. Безволосые, вроде тех, кто привёз его сюда, в это новое место. Племя пыталось спариться с самками другого племени, но вместо этого их убили. Тех немногих, кто выжил, поместили в плен. Зверь до недавнего времени находился среди этих пленников. Теперь, стоя под луной и верхушками деревьев, чувствуя, как ветер треплет его мех и мягкий суглинок лесной подстилки под толстыми подушечками лап, существо поклялось больше никогда не попадаться в плен.
Оно закончило слизывать кровь со своих лап и шерсти. Затем оно остановилось, прислушиваясь к шуму, доносившемуся где-то в лесу, пока остальные охотники приближались к его позиции. Для зверя они звучали как стая кабанов, неуклюже пробирающихся по лесу. Несмотря на их очевидную осторожность, он слышал каждый шаг, каждое слово и каждый вздох. Он чувствовал запах оружейного масла на их оружии и кислого пота из их пор. Существо всё ещё не понимало, зачем его привезли в это место, но слишком хорошо понимало, что эти люди считают себя охотниками, а его добычей.
Ухмыляясь, зверь решил изменить это.
Когда преследователи приблизились, существо забралось на дерево прямо над безжизненным телом самки. Спрятавшись в ветвях, зверь ждал.
По мере того как они углублялись в лес, дурные предчувствия Леви усиливались. Он знал этот лес так же хорошо, как свой собственный двор, и сегодня вечером он чувствовал себя не по себе. Кроули тоже это почувствовал. Собака продолжала принюхиваться, и Леви не сомневался, что запах, который он преследовал, был запахом существа, которое они искали, но вместо того, чтобы бежать вперёд или взволнованно тявкать, как он обычно делал на охоте, Кроули оставался рядом с ним, не рискуя больше чем на несколько футов вперёд.
Чем дальше они шли, тем сильнее становилось чувство страха. Леви был поражён сходством общей атмосферы окружного парка сегодня вечером и пугающей атмосферой Лощины ЛеХорна. Но в то время как последнее, место бесчисленных и вечных зол, всегда источало это психическое предупреждение, леса вокруг Чикис-Рок всегда были мирными и безмятежными, даже ночью. Альбатвич или нет, но до недавних событий худшее, что могло случиться с путешественником здесь, — это ядовитая змея, падение со скалы или в овраг или редкая случайная встреча с чёрным медведем.
Теперь здесь было что-то ещё, и лес знал это. Дикая природа, растения и даже сама земля посылали предупреждения всем, кто знал секреты того, как слушать. И послушав, Леви это сделал. У него не было выбора. Он не мог отключить свои психические чувства, как и другие.
Они начали подниматься по крутому холму. Леви шёл осторожно, опираясь на трость, обходя камни и выступающие корни деревьев. Кроули на мгновение остановился, принюхиваясь, чтобы снова уловить запах, а затем опять двинулся вперёд. Леви последовал за ним.
Потом крики и выстрелы возобновились.
Леви не нуждался в собачьем чутье Кроули, чтобы учуять кровь впереди. Он уловил первый запах ещё до того, как они достигли вершины холма. Действительно, когда выстрелы и крики стали громче, темп Кроули значительно замедлился. Понятно, что пёс не решался идти дальше, но в то же время у него было желание угодить хозяину. Леви подумал о том, чтобы снова отправить его домой, но затем решил, что рядом с ним Кроули будет в бóльшей безопасности, по крайней мере, на данный момент.
Впереди бушевала битва. Огонь из тяжёлого оружия и неразборчивые крики перемежались ещё одним шумом — гортанным рычанием. Затем, так же быстро, как и начались, звуки боя прекратились, и лес снова погрузился в тишину. Леви мог бы поверить, что он вообще ничего из этого не слышал, если бы не звон в ушах, нежелание Кроули идти дальше и вонь, доносившаяся с ветром. Это напомнило Леви о том, когда он был моложе, и о том, как пахло в сарае его отца после того, как зарезали свинью или бычка. Но когда они поднялись на вершину холма и остановились, осторожно укрывшись за зарослями диких тутовых деревьев, Леви почувствовал ещё один запах — что-то кислое и животное. Он был уверен, что этот запах не является родным для Чикис-Рок.
Луна вышла из-за туч, рассеяв тьму. Леви медленно выполз из-за кустов. Кроули двинулся вместе с ним, так сильно прижавшись к его ноге, что Леви чуть не споткнулся и не упал. Они оба уставились на резню, развернувшуюся перед ними. По вершине холма были разбросаны тела и куски тел. Стволы деревьев были забрызганы кровью, а внутренности свисали с ветвей. Всего он насчитал семь трупов, ни один из которых не был целым. Руки и ноги были вырваны из суставов, шеи и животы были разорваны и опорожнены, а горло одного несчастного было перерезано с такой силой, что его голова свешивалась назад, прикрепленная к телу лишь тонким лоскутом кожи. Другой пострадавший сидел, прислонившись спиной к дереву. Винтовка была воткнута ему через рот и в затылок. Невероятно, но кончик ствола винтовки застрял в стволе дерева. Леви поражался силе и свирепости, которые потребовались, чтобы совершить такое. Их было шестеро мужчин и одна женщина. Судя по логотипу на их камуфляжной форме, все они работали на корпорацию «Земной шар».
Стоя посреди кровавой бойни, его ботинки были покрыты грязью, Леви снова колебался, отправлять ли Кроули домой или нет. Собака наклонила голову и обнюхала труп. Затем она посмотрела на него и заскулила.
— Иди домой, — прошептал Леви. — Возвращайся к Ди и ждите меня.
Уши Кроули насторожились, и он завилял хвостом. Он подбежал к своему хозяину, но затем остановился. Наклонив голову, он прижался носом к земле. Затем он направился к группе валунов в нескольких ярдах от него. Леви посмотрел в ту сторону, сердце колотилось, ожидая, что какой-нибудь ужас выскочит из-за камней.
Вместо этого раздался очень человеческий стон агонии.
Подбежав к валунам, Леви и Кроули обнаружили лежащего на земле раненого сотрудника компании «Земной шар». У него отсутствовало правое ухо и часть щеки, а также были раны на руках, ногах и туловище. Его винтовка валялась рядом с ним. Он посмотрел на них, моргая.
— Думаю, мне нужен врач, — прохрипел мужчина.
— Тогда вам повезло, — Леви присел рядом с раненым. — Как вас зовут?
— Нейтан. Нейтан Филиззи. Кто вы? Я… Это… Дерьмо! Где остальные?
Не обращая внимания на вопрос, Леви прошептал:
— Вы в шоке. Тот, кто сделал это с вами, ещё здесь?
Филиззи кивнул.
— Хорошо. Я дам вам что-нибудь, чтобы остановить кровотечение и облегчить боль. Но мы должны вести себя тихо. Вы понимаете?
Раненый снова кивнул.
Большим пальцем правой руки Леви трижды перекрестил каждую рану Филиззи. Затем, всё ещё сохраняя голос тихим, он сказал:
— Слово Божье, молоко матери Иисуса и кровь Христа исцеляют все раны и ожоги. Иисус Христос, исцели своей кровью этого человека. Она прекращает боль и останавливает кровотечение.
Затем он начал обратный отсчёт от пятидесяти, пока Кроули стоял на страже. К тридцати Филиззи перестал корчиться от боли и лежал неподвижно. Когда Леви достиг трёх, кровотечение остановилось. Хотя его раны всё ещё выглядели ужасно, глаза и выражение лица наёмника казались более ясными.
— Как вы…
— Это старый семейный рецепт, — Леви улыбнулся. — Я мог бы выбрать и другие варианты. Срезать три тонкие веточки с дерева и отхлестать ими, как розгами ваши раны, например, но этот вариант показался наиболее целесообразным. Теперь расскажите мне, что с вами случилось. Что это сделало?
— Я не знаю, как оно на самом деле называется. Мы называли его криптидом.
— Кто «мы»?
— Моя команда. Нас вызвали после того, как он вышел из-под контроля. Ничего из этого не должно было случиться.
Леви взглянул на Кроули, определив по поведению и позе собаки, что непосредственная опасность им по-прежнему не грозит. Затем он снова повернулся к Филиззи.
— Возможно, вам лучше начать с самого начала.
— Это засекречено, сэр. Я не должен об этом говорить.
Леви нахмурился.
— Я мог бы заставить вас говорить. Было бы очень легко снова вызвать ваше кровотечение.
— Вы не дали мне закончить. Я сказал, что не должен об этом говорить. Я не сказал, что не буду. Правда в том, что, поскольку это существо всё ещё на свободе, вы оба всё равно будете мертвы. Вы всё равно никогда никому не расскажете, потому что сегодня вечером ни вы, ни ваша собака не выберетесь отсюда живыми.
— Господь будет судьёй этого, — сказал Леви. — Теперь, пожалуйста… Объясните мне, что произошло.
— Вы много знаете о корпорации «Земной шар»?
Леви пожал плечами.
— Я думаю… немного.
— Ну, развлекательное подразделение владеет сетью, которая производит «Охотников за гробницами». Съёмочная группа была в округе Йорк, снимала эпизод о гигантской змее или что-то в этом роде. Видимо, это не сработало, поэтому какой-то гений на канале решил, что они вместо этого сделают что-нибудь другое. Судя по всему, они снимали прямо за рекой, и они знали, что здесь, на этом берегу реки, ходят истории о миниатюрных снежных существах. Как их там… типа бигфутах.
— Вы говорите о легенде об альбатвичах?
— Я не знаю, как их называли. Всё, что я знаю, это то, что кто-то на канале решил всё это инсценировать. Вы когда-нибудь смотрели «Потерпевшие крушение»?
— Я знаком с этим шоу, но никогда его не смотрел.
— Но я уверен, что вы слышали об этом инциденте несколько лет назад? Когда бóльшая часть актёров и съёмочной группы погибла во время урагана?
Леви кивнул.
— Ну, — сказал Филиззи, — это всё чушь. Ураган существовал, но «Земной шар» скрыл то, что произошло на самом деле. Видите ли, они снимали «Потерпевших крушение» на этом якобы необитаемом острове. Вот только он не был необитаемым. Там были эти обезьяно- существа, живущие там. Криптиды, как они их называли. Что-то вроде снежного человека, но намного злее. Племя убило почти всех актёров и съёмочную группу, а затем обрушился ураган. «Земной шар» послал команду, чтобы спасти выживших, и взял всё дело под свой контроль.
— А что насчёт существ? Что с ними случилось?
— Предположительно, их истребили. Но позже мы узнали, что компания держала некоторых из них в плену.
— Но как это возможно?
— Вы же сами всё видели, — сказал Филиззи, — и не верите?
— О, я не про существо, — ответил Леви. — Я вполне в это верю. Я просто ошеломлён тем, что одной корпорации могло сойти с рук нечто подобное.
— Значит, вы не мыслите достаточно масштабно. Название «Земной шар» говорит само за себя. Они замешаны во всём — они сами и, может быть, три или четыре другие корпорации, такие же, как они. Эти парни контролируют чёртов мир. Возьмите остров, например. Они смогли замять это из-за своего присутствия в этом районе. Они владели сетью, производящей «Потерпевших крушение», они владели нефтяной вышкой, стоящей на якоре у побережья, и они владели подрядчиком по обеспечению безопасности, посланным для последующей зачистки. Любой в правительстве или правоохранительных органах, кто знал об этом, также понимал достаточно, чтобы смотреть в другую сторону.
— Но это всё ещё не объясняет, что здесь происходит.
— Кто-то в сети решил, что было бы неплохо привезти одного из криптидов с острова сюда, в ваш родной город. Они держали его накачанным транквилизаторами и в клетке. Они собирались выпустить его здесь, всё ещё в наркотическом состоянии, а затем чтобы команда «Охотников за гробницами» «сняла» это на камеру. Думаю, они хотели преподнести это как доказательство вашей местной легенды. Как вы их там называли?
— Альбатвичи.
— Да, именно так. Это был бы рейтинговый блокбастер. Но этот ублюдок не был настолько одурманен, как они думали, потому что он вырвался из клетки и помчался в лес. Уничтожил своих кураторов, и тогда нам позвонили, чтобы мы пришли и навели порядок. Пока мы были в пути, он убил местную девушку. А теперь он уничтожил мою команду.
Голос его стал хриплым, и он подавил рыдание. Вздрогнув, Филиззи потянулся к Леви и схватил его за руку.
— Спасибо, что помогли мне, — прошептал он, — но вы же понимаете, что нам конец, да? Эта штука всё ещё здесь. Рано или поздно она вернётся.
— Тогда вам следует уйти. Моя собака выведет вас из леса и защитит.
— Так? — Филиззи взглянул на свои раны. — Я не могу пройти и пять футов вот так.
— Да, вы серьёзно ранены. Но кровотечение больше не начнётся, и у вас нет сломанных костей. Всего лишь несколько ушибов рёбер.
— Как вы можете это знать?
— У меня свои методы.
Филиззи мгновение изучал его.
— Вы сумасшедший. Все сумасшедшие. Мои боссы. Вы. Весь грёбаный мир.
Заскулив, Кроули понюхал воздух.
— Да, — согласился Леви, — ваших работодателей наверняка можно было бы назвать сумасшедшими. Мне кажется, было бы гораздо проще просто перевезти телевизионную команду на этот остров, о котором вы упомянули, а не перевозить зверя сюда, в населённый пункт. Это говорит об уровне высокомерия и безразличия, который определённо граничит с безумием.
— Вы понятия не имеете. Это всего лишь верхушка айсберга. Все эти сумасшедшие заговоры, о которых вы читаете в интернете? Новый мировой порядок, глобалисты и технократы? Я не знаю, реально это или нет, но если так, то «Земной шар» наверняка бы вписался. Я слышал всякую чушь. Люди говорят, что практикуют евгенику. Контроль над народонаселением. Дестабилизация национальных валют, чтобы они могли ввести что-то другое. Некоторые говорят, что высшие люди поклоняются кошке… Парень, с которым я работал, сказал мне, что слышал, что они хотят в конечном итоге заменить человечество машинами. Наверное, многое из этого ерунда, но всё же…
Кроули опустил голову и зарычал.
— Полегче, мальчик, — прошептал Леви. — Как зовут эту кошку, которой они поклоняются?
Филиззи пожал плечами.
— Я не знаю. Он сказал, что это точно кошка, а не кот. Это единственная часть, которую я помню. Мы тогда пили. КОШ-КА!
Леви был явно напуган, но прежде чем он успел ответить или потребовать от раненого дополнительной информации, по лесу разнёсся звериный рёв.
Филиззи побледнел.
— Оно возвращается.
Ветви хрустнули, листья зашуршали. Что бы ни приближалось к ним, это звучало массивно. Существо снова зарычало где-то в темноте. Кроули присел на корточки и оскалил зубы, издав ответное рычание. Леви заметил, как два маленьких деревца сильно дрожали, пока зверь шёл к ним. Этому предшествовало зловоние монстра, настолько сильное, что, несмотря на свой страх, Леви обмахивал нос.
— Оставайтесь здесь, — прошептал Леви Филиззи. — Вы хорошо спрятаны за этими валунами. Мы с Кроули уведём его.
Филиззи схватил Леви за руку.
— Вы не можете…
— Боюсь, сейчас нет времени спорить, — Леви мягко, но твёрдо оторвался от раненого и перелез через валуны.
Мускус животного стал сильнее. Ещё больше деревьев задрожали. Невидимое существо фыркнуло. Звук напомнил Леви разъярённого быка, готовящегося к атаке. Он взглянул на Кроули.
— Видишь? Я же говорил тебе, что тебе следовало пойти домой.
Кроули снова зарычал в ответ, а затем замолчал, когда существо появилось из-за деревьев. Это было не то, чего ожидал Леви. Его рост едва достигал пяти футов, а его голова казалась слишком маленькой для тела. Точно так же его нижняя челюсть казалась намного больше, чем остальная часть лица. За исключением лица и гениталий, зверь был покрыт вьющимися каштановыми волосами. Его ноги, руки и грудь были покрыты мощными мускулами, и Леви не сомневался, что оно могло бы раздавить его насмерть, просто сжав, если бы ему посчастливилось приземлиться в лапах монстра. У него также были длинные изогнутые когти на ногах и руках, которые выглядели достаточно острыми, чтобы прорезать дерево. Возможно, самой отвратительной частью его физиологии были пенис и яички. Как и его челюсть, они казались слишком большими по сравнению с остальным телом существа.
Несмотря на чудовищный облик, Леви не чувствовал в звере ничего сверхъестественного. Его аура была такой же, как у любого другого живого существа, и не было никаких признаков межпространственного проявления или призыва. Действительно, это существо выглядело удивительно похожим на изображения, которые он видел в различных книгах по криптозоологическим исследованиям и на веб-сайтах — возможно, оно было более низким и дальним родственником существ из печально известной долины Сумасшедшего Медведя или давно потерянным родственником флоридской скунсовой обезьяны. Одно можно было сказать наверняка: существо, стоящее перед ними, определённо не было альбатвичем.
— Ты разумен? — вслух задумался Леви. — Ты можешь меня понять?
Существо перестало рычать и наклонило голову, озадаченно глядя на человека и собаку. Его ноздри широко раздулись, когда он втянул воздух. Медленно он согнул пальцы, щёлкнув когтями.
— Мы не хотим причинить тебе вреда, — Леви изо всех сил старался скрыть страх в своём голосе, пытаясь изобразить спокойствие. — Ты находишься далеко от дома и против своей воли. Я бы тоже рассердился, если бы оказался в такой ситуации. Возможно, я смогу тебе помочь.
Существо обнажило клыки и зарычало. Затем оно сделало ещё один шаг навстречу им. Кроули зарычал в ответ. Леви заметил кровь на боку зверя. Судя по всему, он получил травму во время боя с товарищами по команде Филиззи. Он не мог видеть рану сквозь мех, но предполагал, что, судя по поведению криптида, она не так уж и плоха.
— Крест Христов пребудет со мной. Крест Христов побеждает всякую воду и всякий огонь. Крест Христов побеждает всякое оружие. Крест Христов — совершенный знак и благословение для моей души. Теперь я молюсь, чтобы святое тело Христово благословило меня от всякого зла, слов и дел. Аминь! — Леви произнёс несколько молитв, надеясь укрепить и Кроули, и себя и дать им преимущество над агрессором.
Едва он закончил, как зверь бросился на них. Кроули прыгнул навстречу атаке. Криптид взревел, когда челюсти собаки сомкнулись на его толстом предплечье. В ярости существо затрясло рукой, пытаясь сбросить Кроули, но, к ужасу и восхищению Леви, собака держалась крепко, глубже вонзая зубы в шкуру зверя.
Леви ударил по ногам существа своей тростью, но чудовище отступило за пределы досягаемости. Зверь снова взмахнул лапой, швырнув Кроули о корявый ствол дерева. Собака взвизгнула от боли и упала на землю, корчась. Леви снова замахнулся, на этот раз целясь в голову существа. Он вскрикнул от ужаса, когда трость раскололась пополам, и Леви остался с укороченным копьём. Удар, казалось, не подействовал на врага.
— Этого не должно было случиться, — выдохнул Леви.
Его противник издал звук, похожий на смех. Затем он ударил его одной длинной лапой. Его когти прошлись по груди Леви, разорвав его жилет и обложку «Давно потерянного друга», спрятанную в кармане. Страх Леви сменился паникой, когда изрезанная книга упала на землю. У него мелькнуло воспоминание — его битва со сверхъестественным врагом в городе Бринкли-Спрингс, Западная Вирджиния. Этот враг напал на него таким же образом, но когда его когти коснулись книги, произошла магическая реакция, отразившая его врага. Это должно было произойти и сейчас.
Но этого не произошло, и тот факт, что этого не произошло, пугал Леви больше, чем сам зверь.
Его грудь горела. Он почувствовал, как кровь хлынула из раны, нанесённой криптидом — раны, которая не должна была быть возможной, потому что «Давно потерянный друг» должен был предотвратить подобные вещи. Надпись внутри книги подтверждала это. Книга была самым важным предметом в арсенале Леви, инструментом как для нападения, так и для защиты, и до сих пор она никогда его не подводила.
Леви был настолько ошеломлён внезапным поворотом событий, что не заметил, как существо готовило новую атаку. На этот раз зверь замахнулся на него обеими лапами, двумя потенциально смертельными ударами, которые пронзили бы его лицо и живот. Но за секунду до удара Кроули укусил криптида за ногу, лишив его равновесия. Вскрикнув от удивления, зверь обратил своё внимание на собаку. Леви стряхнул шок и ткнул сломанным концом трости в живот монстра. В то же время Кроули отпустил его ногу и рванул между колен, направляясь к яичкам существа. Монстр отпрянул назад и отбежал от них обоих. Мужчина и собака снова стояли рядом, тяжело дыша.
— Господи, — молился Леви, — моя вера в Тебя остаётся непоколебимой. Я не понимаю, почему…
Крякнув, зверь опустил голову и бросился в атаку. Леви ударил его тростью, но криптид лишь отмахнулся от атаки и нанёс ответный удар, сбивший мага с ног.
Кроули, видя опасность для своего хозяина, рявкнул на монстра, привлекая его внимание. Затем он развернулся и побежал, выманивая противника преследовать его серией тявканья и лая. Монстр проглотил наживку и бросился за собакой, отбрасывая в сторону саженцы и взбивая когтистыми лапами каменистую почву. Оба исчезли в темноте.
Леви изо всех сил пытался встать. Его ноги тряслись, а боль в груди усиливалась. Он схватил свой экземпляр «Давно потерянного друга», сетуя на его повреждённое состояние. Книга досталась ему от отца и была за пределами простой сентиментальности. Несмотря на то, что Леви подвергался остракизму со стороны своего сообщества, это была одна из немногих связей, которые Леви всё ещё поддерживал со своей семьёй.
Где-то на далёком шоссе тягач с прицепом затормозил. Звук казался сюрреалистичным посреди кровавой бойни. Здесь, в темноте, стоя на вершине Чикис-Рок, окружённый лесом и ночью, легко было забыть, что города Колумбия и Мариетта находятся всего в нескольких милях отсюда. Леви содрогнулся при мысли о том, что произойдёт, если криптиду удастся добраться до любого из муниципалитетов.
— Мистер Филиззи? — он понизил голос. — Вы в порядке?
Сотрудник «Земного шара» застонал в ответ.
— Оставайтесь там, — прошептал Леви. — Я вернусь за вами, если смогу.
Леви нырнул в лес, следуя за разрушениями, оставленными существом. Он мог слышать и его, и Кроули, идущего далеко впереди него, занятого смертельной игрой в кошки-мышки. Ему нужно было прекратить преследование до того, как Кроули пострадает. Леви решил, что за ним следует достаточно призраков. Он не хотел добавлять к ним ещё и свою собаку.
Спустя несколько мгновений он нашёл их на краю Чикис-Рок. Район был окружён сходящимися пешеходными тропами и деревянным дощатым настилом. Дорожки были засыпаны гравием. Лесная служба установила деревянные поручни в десяти футах от края утёса, чтобы отпугивать посетителей, и повесила знаки, предупреждающие людей держаться подальше. Однако правила безопасности не распространялись на собак и зверей. Оба рискнули выйти за перила безопасности и оказались в опасной близости от края пропасти, осторожно кружа друг вокруг друга. Собака и криптид оказались в тупике. Каждый раз, когда зверь хватал Кроули или бросался на него, собака металась вокруг него или между ног монстра. Однако каждый раз, когда Кроули пытался его укусить, ему приходилось убегать от него, прежде чем его зубы смогли найти опору.
Леви почувствовал огромную гордость за собаку. Монстр без особых усилий расправился с целым отрядом спецназовцев, но Кроули бросил ему вызов. Но это скоро изменится, если он не начнёт действовать сейчас.
Сапоги Леви скрипели по гравию, когда он бежал к ним. Кроули сосредоточил своё внимание на своём враге, но зверь взглянул на Леви. Когда маг перемахнул через ближайший поручень и выбрался на камни, Кроули воспользовался отвлечением внимания своего противника и прыгнул к горлу существа. В этот последний момент зверь двинулся, и вместо мягкой части его шеи челюсти Кроули сомкнулись на его мохнатом плече. В ярости криптид взвыл от боли и схватил пса обеими руками. Он потянул Кроули, но собака укусила сильнее, отказываясь отпускать. Усилия существа стали более яростными, почти паническими. Могучим рывком он вырвал собаку на свободу и швырнул её в валун. Вой Кроули прервался тошнотворным хрустом. Потом он лежал неподвижно.
В отчаянии Леви бросился к своему другу, но зверь бросился ему навстречу, добежав до упавшей собаки за несколько секунд до того, как это сделал Леви. Прежде чем он смог убежать, существо схватило Леви обеими руками и подняло его с земли. Когти криптида впились в бедро и плечо Леви, выпустив свежую кровь. Зверь поднял его над своей уродливой головой. Леви боялся, что он вот-вот разобьёт его о камни или сломает ему спину. Затем в ужасе он понял, что существо намерено сделать что-то ещё худшее.
За пять быстрых шагов зверь донёс его до края обрыва. Желудок Леви свело, когда он увидел реку и железнодорожные пути далеко внизу. Огни мерцали в фермерском доме на стороне Саскуэханны в округе Йорк. Дальше на север он заметил гостиницу «Аккомак». На юге несколько грузовиков промчались по мосту шоссе 30, не обращая внимания на его тяжёлое положение. Затем зверь повернул его, и всё, что увидел Леви, — это звёзды.
Зарычав, существо швырнуло его в обрыв.
Падая, Леви вскрикнул — долгий, пронзительный вопль, который прервался только тогда, когда его вертящиеся руки ударились о край скалы. Он царапал камни, отчаянно ища опору. Ноготь на указательном пальце левой руки оторвался. Закричав, Леви снова упал. Он врезался в тонкий каменный уступ в пятнадцати футах ниже, а затем соскользнул дальше вниз к случайному обнажению камней и корней деревьев. Обломки остановили его падение, но сила приземления Леви выбила несколько камней поменьше. Он понял, что оно не выдержит его веса и, скорее всего, поддастся в любой момент, швырнув его на оставшуюся часть к железнодорожным путям далеко внизу. Он задавался вопросом, случилось ли то же самое с женщиной, Эйприл Нэйс, перед её смертью?
«Шок, — подумал он. — Должно быть, у меня шок».
Он почувствовал вкус крови во рту и сплюнул ярко-красную жидкость в зияющее пространство внизу. Его зрение затуманилось. Когда свет снова прояснился, Леви услышал над собой движение. Он поднял голову и с ужасом увидел, что нападавший начал спускаться. Существо было прирождённым альпинистом, вонзившимся пальцами ног и когтями лап в крохотные трещины и щели в скале. Он перепрыгивал с валуна на валун, сокращая расстояние между ними. Когда он зарычал на него, его клыки сверкнули белым в лунном свете.
Леви начал двигаться, но большая часть его насеста поддалась и упала в темноту. Он услышал, как далеко внизу разбиваются камни и куски дерева, и остановился, решив вместо этого обнять скалу и помолиться.
— Господи, я сожалею обо всём, что я сделал, чтобы оскорбить Тебя. Я знаю, что иногда я отступал от Твоих путей и вместо этого использовал методы врага, но даже тогда это было для того, чтобы служить Твоей славе и защищать Твоё творение. Я прошу теперь только об одном…
Леви сделал паузу. Его глаза расширились, когда его охватило вдохновение. Конечно! Тот факт, что «Давно потерянный друг» и его дисциплина пау-вау подвели его, не означал, что он беззащитен. Если эти способы не сработали, он был столь же знатоком других форм и школ магии.
Когда существо приблизилось настолько, что он мог почувствовать его зловоние, Леви вспомнил алхимические труды Парацельса XVI века, одного из первых практиков как элементализма, так и геомантии. Последнее ему сейчас не поможет, но первое позволило магу управлять стихиями — землёй, водой, огнём и воздухом.
Криптид подполз ближе. Не обращая на это внимания, Леви закрыл глаза и попытался вспомнить правильный процесс. Прошло много времени с тех пор, как он практиковал стихийную магию, и теперь ошибка будет стоить ему всего. Времени на второй шанс не будет. Он закрыл глаза и мгновенно впал в транс — способность, которую он развил в течение многих лет необходимости. Он визуализировал конкретный валун, за который в данный момент цеплялось существо. Затем Леви представил себя за валуном, встроенным в саму скалу. Он сделал семь глубоких вдохов и с каждым разом представлял, как вдыхает камни и почву. На седьмом вдохе Леви задержал дыхание, а затем с силой выдохнул. Его глаза резко открылись, когда скала затряслась. Из глубины земли послышался сильный рёв, а затем, прежде чем зверь успел среагировать, валун, за который он цеплялся, был сброшен со склона горы самой землёй. Почва и рыхлые камни хлынули из ямы, словно стремительная вода, отправив валун и его невольного пассажира вниз. Грязь продолжала вылетать из дыры. Скала дрогнула ещё несколько раз. Затем Леви вздохнул, и тряска прекратилась.
Он рискнул выглянуть через край своего насеста и увидел валун, лежащий на железнодорожных путях. Из-под него торчали ноги криптида. Растекающаяся лужа крови отражала лунный свет.
Когда Леви попытался заползти обратно на скалу, его выступ затрясся, выбивая ещё больше обломков. Хуже того, из-за боли его зрение снова затуманилось. В его ушах послышался стремительный звук. Леви наклонил голову, стараясь не потерять сознание. Его тело отказывалось подчиняться.
Последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание, был звук треска кнута.
Когда он пришёл в сознание, первое, что почувствовал Леви, это то, что что-то лижет его лицо. Он узнал слюнявый язык и тревожные повизгивания за ним ещё до того, как открыл глаза.
— Кроули!
Собака радостно тявкала.
Застонав, Леви медленно сел и осмотрел себя. Ни одна из его конечностей не выглядела сломанной, но рот болел, и он всё ещё чувствовал вкус крови. Он тыкал языком, экспериментируя, пока не нашёл источник. При падении он сломал зуб, а также укусил внутреннюю часть щеки. Порезы на груди, плече и бедре всё ещё болели, но кровотечение, похоже, остановилось.
Удовлетворённый тем, что он выживет, Леви притянул Кроули к себе и осмотрел собаку. Кроули тоже выжил, но у него было по меньшей мере одно ушибленное или сломанное ребро, а над левым глазом была ужасная рана.
— Ты хорошая собака. Хорошая собака.
Кроули в знак согласия хлопнул хвостом.
Поморщившись, Леви поднялся на ноги. Он нашёл палку, чтобы поддержать себя, а затем в замешательстве огляделся вокруг, задаваясь вопросом, какое происхождение привело его со стороны утёса сюда, в лес, сразу за перила безопасности? Последнее, что он помнил, это падение существа насмерть, а затем звук…
Звук треска кнута.
Тот же звук, о котором говорится в легенде, сопровождал появление альбатвичей.
Прищурившись, Леви изучал землю. После минутных поисков он нашёл то, что искал. В лунном свете виднелось несколько следов. Большие принадлежали криптиду. Рядом с ними были Кроули и он сам. Другой комплект указывал на обутые ноги одного из сотрудников «Земного шара», возможно, прошедшего через это место перед нападением. Но пятый набор следов принадлежал кому-то другому, отличному от остальных. Они были похожи на следы криптида, но меньшего размера и без когтей.
Внимательно рассматривая их в течение нескольких минут, Леви определил, что следы были оставлены более чем одним существом. Вернее, тремя или четырьмя. Труднее было сказать, где заканчиваются следы. Казалось, они остановились у подножия деревьев.
Леви взглянул на ветви, но верхушки деревьев были скрыты во тьме.
— Спасибо! — крикнул он. — И я никому не расскажу о вашем существовании здесь.
Кроули рявкнул.
Леви встревоженно нахмурился, когда ему пришло в голову кое-что ещё. Его пау-вау сработало только тогда, когда он использовал его, чтобы помочь Филиззи, но не тогда, когда оно было нужно ему самому. Нечто подобное произошло во время его попытки изгнания нечистой силы Абалама. Что это значит? Мог ли он использовать свою особую дисциплину только для помощи другим, но не себе? Неужели его основные средства нападения и защиты исчезли? Покинул ли его Господь, и если да, то что будет дальше? Его предчувствие усилилось.
Кроули снова рявкнул, отвлекая Леви от мыслей.
— Хорошо, — пробормотал он, кряхтя от боли, когда они начали медленный путь обратно к укрытию Филиззи. — Мы поможем мистеру Филиззи, а затем пойдём домой. Сегодня ты можешь переночевать в доме. Ты определённо это заслужил. Хорошая собака.
Кроули снова повилял хвостом в знак согласия. Улыбка Леви померкла, когда он увидел, насколько выраженной была хромота собаки.
— Отдых и восстановление сил для нас обоих, — сказал Леви. — А потом, когда нам станет лучше, я поеду в Колумбус.
Кроули заскулил.
— Нет, — сказал ему Леви. — Боюсь, ни ты, ни Ди на этот раз не будете сопровождать меня. У тебя было достаточно волнений на один год. И я совершенно уверен, что собаки не допускаются во всемирную штаб-квартиру корпорации «Земной шар».
Кроули прислушался и уставился на него.
— Если я пойду и долиною смертной тени, — прочитал Леви четвёртый стих двадцать третьего псалма, — не убоюсь зла, потому что Ты со мной, Господи.
Но пока они следовали по извилистой тропе, Леви задумался, так ли это на самом деле?
ПЕРЕВОД: ALICE-IN-WONDERLAND