Кайден Уокер - типичный шестнадцатилетний школьник. Он ненавидит школу, считает, что не может и дня прожить без разговора со своей девушкой, а его телефон постоянно находится в руке.
Застряв на ежегодном октябрьском пляжном отдыхе, Кайден с неохотой отправляется на экскурсию в лабиринт, посвященный Хэллоуину, который его мама нашла в Интернете. Это небольшое, обветшалое заведение, расположенное примерно в тридцати минутах езды от проезжей части, с ржавыми дверями и прогнившим деревянным строением.
Когда семья Кайдена и молодожены заходят в лабиринт, возникает только одна проблема. Как только вы войдете, вам уже не позволят выйти.
Старый "Таурус" подпрыгнул на очередной выбоине, любезно предоставленной Министерством транспорта Южной Каролины из-за непримечательного графика ремонта. Честно говоря, это была не совсем главная дорога, подобная шоссе HWY-17, проходящему вдоль побережья Миртл-Бич, шоссе, которое они бросили ради этого приключения в лесной глуши.
Кэйден Уокер сидел на заднем сиденье, вытянув длинные стройные ноги, наполовину прикрытые шортами-карго, на пустом месте рядом с ним, спиной к дверце. Набор черных наушников заглушал его родителей на переднем сиденье и их "классическую" музыку с непрерывным потоком грохочущих барабанных дробей и гитарных риффов. Он покачивал головой в такт, бормоча слова песни, пока прокручивал список песен на своем iPod. Найдя свою любимую мелодию Bad Omens[4], он постучал по экрану и позволил своему взгляду переместиться к окну и на проплывающую мимо сельскую местность.
Он смотрел, как падают листья, в то время как тяжелый индустриальный ритм нарастал в его ушах. Толпы коричневых, желтых, оранжевых и всех промежуточных оттенков покрывали обочину дороги и отмечали редеющие ветви леса, окаймляющего проезжую часть. Кэйден был благодарен, что обогреватель сегодня работал. Он часто брал выходной, а у его отца, дизельного механика по профессии, еще не было времени разобраться в проблеме.
Это был четвертый день семейных каникул, тех самых каникул, из-за которых Кэйдена забирали из школы на целую неделю каждый октябрь, несмотря на протесты его учителей. С наступлением холодов в осенние месяцы на побережье стало меньше людей, а общая стоимость после Дня труда позволила ему лучше вписаться в бюджет его родителей. Обычно Кэйден ухватился бы за возможность пропустить школу, но в этом году все было по-другому. Дома была девушка, Мира Брукс, с которой, Кэйден был уверен, он не мог расставаться больше чем на день. Всю поездку он переписывался с ней по смс и Snapchat, а иногда и с Майком, своим другом с пятого класса.
Обычно Тиган, старший брат Кэйдена, сидел бы на сиденье рядом с ним, поддразнивая своего младшего брата и делая то, что делают старшие братья, когда ты часами торчишь в машине. На этот раз его занятия в колледже в Бостоне были не такими снисходительными, так что поездка без Тиганa стала первой, в которой Кэйден когда-либо участвовал.
Маленький белый дом промелькнул за окном напротив, на маленькой лужайке перед домом были навалены кучи листьев. Мимо промелькнул уличный знак, который Кэйден не потрудился прочитать, а затем снова деревья. Они ехали по дороге на запад от Миртл-Бич по меньшей мере тридцать минут. Тэмми, мама Кэйдена, нашла упоминание о сезонном лабиринте в Конвее, который утверждал, что это семейное мероприятие, посвященное Хэллоуину "со всей душой". Устаревший веб-сайт не выглядел многообещающим. В межсезонье так много аттракционов закрыты или не открываются допоздна, что первым пунктом в их расплывчатой повестке дня быстро стал лабиринт.
Кэйден постучал по экрану своего телефона, выключая музыку, и открыл приложение Snapchat. На экране появилось его лицо. Огромное количество светло-коричневых веснушек на его безупречной коже придавало ей нежно-бежевый оттенок, которого на самом деле почти не было. На него смотрели его медовые глаза и широкий подбородок. Он удерживал кружок в нижней части экрана.
- В этом лабиринте лучше бы было что-нибудь классное, потому что дорога туда занимает долбаную вечность, - сказал он телефону, убирая палец с экрана.
Он добавил видео к своей истории в Snapchat, когда чья-то рука похлопала его по бедру. Кэйден протянул руку и вытащил левый наушник, встретившись с горящими глазами своей матери спереди.
- Следи за своим языком, Кэйден, - упрекнула Тэмми, поджав розовые губы и устремив на него взгляд золотисто-карих глаз с едва уловимым зеленым оттенком радужки.
- Да, мэм, - нахмурился Кэйден. Он собирался вставить наушник на место, но остановился. - Сколько еще осталось, пока мы не доберемся туда?
- GPS говорит, что еще шесть минут.
Это был его отец, Кеннет-младший, или Кен, как все его на самом деле называли, его глаза были прикованы к дороге перед ними. Его голос эхом разнесся по заднему сиденью. Кен не был крупным мужчиной на самом деле. Он был высоким и стройным, морским пехотинцем в прошлой жизни, но все это пиво, наконец, начало награждать его зачатками желанного пивного живота.
- Ах! - Кэйден застонал.
- Да ладно, это не так уж далеко, - рассуждала Тэмми, слегка растягивая слова с южным акцентом.
- Ничто не занимает так много времени, чтобы вернуться домой, - возразил Кэйден.
- Ты, очевидно, еще ни разу не стояла в утренней пробке на семьдесят седьмой, - Кен отвел взгляд от дороги достаточно надолго, чтобы искоса ухмыльнуться жене. - Ты же понимаешь, что мы живем всего в одиннадцати милях от моей работы, и иногда мне требуется чуть меньше часа, чтобы добраться домой с работы, верно?
- Ага.
Кэйден пожал плечами. Он действительно никогда не задумывался об этом. Он вернул свое внимание к своему телефону и отправил сообщение Мире:
Чтобы добраться до этого проклятого лабиринта, нужна вечность. Лучше бы все было хорошо!
Несколько минут спустя, впереди, с правой стороны, появился склад средних размеров, как раз в тот момент, когда GPS объявил:
- Вы прибыли.
Это было старое строение. Ржавчина разъела металлические листы там, где наклонная линия крыши встречалась с фасадной стеной. Рядом с дверью входa находилось импровизированное двойное окно, очевидно, установленное позже в истории здания. Написанная от руки табличка справа от двери сообщала, что "Лабиринт Хэллоуина" будет открыт весь октябрь.
Кен съехал с дороги, когда телефон Кэйдена завибрировал в его руке и зазвонил. Он почувствовал, как шины соприкоснулись с гравием и со скрежетом остановились рядом с двумя другими автомобилями, старым "Рэмом" и седаном "Kиa" более новой модели. Кэйден проверил свой телефон, новое сообщение от Миры:
Это должно быть лучше, чем сидеть на уроке истории мисс Т.
- Ладно, вот мы и на месте, - объявил Кен, как будто его жена и сын были совершенно слепы к этому факту. Он посмотрел на Тэмми: - Я действительно надеюсь, что это больше похоже на детский лабиринт на Хэллоуин. Я не в восторге от того, чтоб меня до смерти напугали.
Кэйден закатил глаза. Это было по настоянию его мамы, чтобы семья пропустила фильм ради лабиринта; она любила жуткое. Кэйден не мог винить ее. Теперь, когда он больше не страдал от кошмаров, вызванных фильмами ужасов, он тоже наслаждался этим. Он не мог сосчитать, сколько раз он допоздна засиживался со своей мамой за просмотром фильмов ужасов, и она запрещала ему говорить отцу, что разрешила ему смотреть. Но он беспокоился, что все будет именно так, как надеялся его отец, какой-нибудь лабиринт, чувствительный к детям, в котором отсутствуют все навороты настоящего страха.
- О, с тобой все будет в порядке, - заверила его Тэмми, нежно положив руку ему на плечо, а затем вышла из машины.
Кэйден отправил Мире быстрое сообщение:
Я должен идти, люблю тебя.
A затем вытащил единственный оставшийся наушник, который все еще был у него в ухе, и бросил пару на сиденье. Он положил телефон в карман и распахнул дверь, хрустя ногами по гравию парковки. Захлопнув за собой дверь, он догнал своих папу и маму у передней части старого седана. Он окинул взглядом новую машину, стоявшую в нескольких футах от него, ее плавные изгибы и утонченное мастерство резко контрастировали с закругленными концами автомобиля его родителей.
- Ну же, пошли, - подбадривала их Тэмми, кладя руку Кену на спину и подталкивая его вперед.
Кэйден ухмыльнулся. Не часто его отец проявлял признаки страха.
Кен с каменным лицом толкнул входную дверь. Прозвенел звонок, возвещая об их входе и показывая затхлую старую комнату в коричневых и серых тонах. Пол был из голого бетона, стены обшиты дешевыми деревянными панелями, которые местами облупились по швам. В нескольких футах внутри располагался прилавок, столешницу покрывал холодный клетчатый ламинат, а по краям - еще больше деревянных панелей. За прилавком стоял высокий мужчина-бегемот.
На вид ему было под тридцать, ростом по меньшей мере шесть футов[5], может быть, выше, глаза цвета морской волны безучастно смотрели на Кэйдена, затем на его родителей, когда они вошли и закрыли дверь. У него были коротко подстриженные светлые волосы, почти завитые, а широкие мускулистые плечи скрывались под рубашкой, которая была ему немного мала. Обычная хмурая гримаса, которую он не потрудился скрыть, появилась на его губах, как будто он был недоволен, что они ворвались в этот аттракцион во время его смены. Он не сказал ни слова, когда Кен подошел к стойке.
- Э-э... привет, - начал Кен, неловко нарушая тишину. Он нашел бейдж с именем на груди мужчины. - Джаспер. Мы здесь ради "Лабиринтa Хэллоуина.
- Пять долларов с человека, - выпалил Джаспер спокойным, но унылым голосом. - Bы городские?
- Да, Шарлотт[6], - сказал ему Кен.
Это, казалось, понравилось Джасперу, намек на улыбку нарушил его стоическое поведение.
- Это хорошо. Лабиринт становится интереснее, когда все приезжие. Никто не может таким образом испортить веселье.
Кэйден приподнял бровь, услышав резкие манеры мужчины, когда тот обвел взглядом маленькую комнату. Безделушки были повсюду. Фонарики-домкраты, большие фальшивые пауки, призраки и вурдалаки. Он остановился на молодой паре, стоявшей всего в нескольких футах позади него у входной двери. Кэйден позволил левому краю своей губы изогнуться в полуулыбке. Двое незнакомцев улыбнулись в ответ.
Мужчина был высоким и долговязым, его глаза цвета лесной зелени скрывались за очками без оправы, под короткими каштановыми волосами и оттопыренными ушами. Девушка, казалось, была из другого мира. Она была невысокой, вероятно, пять футов два дюйма, со стройным телом, красивыми бедрами, полными круглыми ягодицами, в коротких шортах цвета хаки. Кэйдену понравилось как девушка подстригала волосы. Они были подстрижены почти под "ноль" с левой стороны ее головы, но оставались длинными, прямыми и голубыми, спадая чуть выше ее правого плеча. Чуть выше ее ключицы была выбита незаметная татуировка с логотипом Бэтмена.
- Ладно, - неловко ответил Кен, вытаскивая бумажник и передавая вступительный взнос Джасперу.
На другой стороне комнаты, вдоль того же прилавка, за которым стоял необычный продавец, Кэйден нашел кучу инструментов. Он подошел, пока его отец получал сдачу, и перебрал предметы. Гвоздодер на батарейках, моток веревки, толстые гвозди, какие-то инструменты, которые Кэйден не узнал, и большой нож, очень похожий на старый "Ка-Бар", который, по словам его отца, он использовал, когда служил в морской пехоте.
- Эй! - прогремел хриплый голос. Это был продавец за прилавком. - Не трогай.
- Проститe, - Кэйден отступил назад. - Для чего все это?
- Это мои инструменты для лабиринта. Я никогда не знаю, что мне там понадобится, - объяснил Джаспер, доставая инструменты и кладя их куда-нибудь вне досягаемости под стойку, подозрительно разглядывая Кэйдена.
- О, вы также занимаетесь обслуживанием лабиринта? - поинтересовалась Тэмми.
- Да, мэм, - Джаспер кашлянул, прикрывая рот, а затем продолжил. - Это мой ребенок. Я поддерживаю все это.
- Это мило, - oна кивнула.
- Ну, теперь, когда все в порядке, если вы готовы, вы все можете войти в лабиринт. Цель проста. Попытайтесь выбраться.
- Есть ли ограничение по времени?
Это была симпатичная девушка позади них. Кэйден повернулся, чтобы посмотреть на нее. Она была привлекательной, но его девушка Мира была еще более привлекательной. При этой мысли он достал свой телефон и отправил ей еще одно сообщение:
Время для этого дурацкого лабиринта. Пожелай мне удачи.
- О, да. У вaс есть час. Если вы не выйдете через час, вaм придется остаться.
Джаспер поднял руки вверх и пошевелил пальцами, его голос повысился на ноту, но не смог передать жуткий оттенок.
Девушка ухмыльнулась и кивнула, как и остальные.
- И никаких телефонов, - рявкнул Джаспер, уставившись на Кэйдена, который невинно улыбнулся в ответ. - Все телефоны и записывающие устройства находятся в этом сейфе. Не нужно, чтобы кто-то портил удовольствие другим.
Джаспер повернулся и вставил ключ в маленькую серую коробочку на шкафчике вдоль задней стены, а затем протянул руку к телефонам каждого. Как только они были заперты, Джаспер обогнул стойку и подошел к единственной другой двери в комнате. Он ухмыльнулся впервые с тех пор, как Уокеры вошли в здание.
- Я пропущу вас через эту дверь, затем вы окажетесь в маленьком коридоре, который приведет ко входу в лабиринт. Как только вы окажетесь в коридоре, я закрою эту дверь, и она запрется.
Отец Кэйдена посмотрел на его мать и ухмыльнулся. Она сияла. Кэйден взглянул на пару боковым зрением, и их улыбки сказали ему, что они были взволнованы, как и его мать, помимо намека на сдержанность на лице парня.
Ухмылка Джаспера исчезла; он вернулся к своему стоическому характеру, когда открыл дверь, открывая тускло освещенный холл.
- Повеселитесь и увидимся в аду.
Кэйден и остальные прошли мимо Джаспера в холл. Рот Кена слегка приоткрылся, и он наклонился ближе к Тэмми.
- Это действительно уместно? - Кен скорее прокомментировал, чем спросил.
Тэмми отмахнулась от него и пошла по коридору. Кэйден последовал за ней, держась поближе к своим родителям. Он ни в коем случае не был трусом, но лучший способ пройти лабиринт - это не разделяться, по крайней мере, согласно логике его мозга. Его глаза осмотрели комнату. Стены были построены из простых досок от пола до потолка и большего количества бетонных полов с двумя стандартными мерцающими лампочками дневного света, свисающими сверху.
- Привет, - сказала симпатичная девушка, подходя к Уокерaм. - Я - Флоренс, а это мой муж, Оскар.
- Рад с вами познакомиться, - сказал Кен, пожимая руку Оскару. - Извините. Я чувствую себя таким грубым; мы не представились там. Я - Кен, это моя жена Тэмми и мой младший сын Кэйден.
- Все в порядке, - заверил его Оскар. Он приподнял бровь и кивнул в сторону двери, которая только что закрылась за ними. - Этот клерк там действительно что-то собой представляет. Немного жутковато.
- Да, действительно, - согласился Кен.
- Все это часть театрального представления для лабиринта, - сказала Тэмми. - Он просто пытается напугать нас, прежде чем мы войдем туда.
- Именно так, - согласилась Флоренс, подталкивая Оскара локтем.
- Полагаю, вы двое тоже в отпуске? - cпросила Тэмми.
- Да, ну, вообще-то, медовый месяц - Оскар просиял.
- О! Поздравляю! - Тэмми почти кричала. Кэйден закатил глаза в темноте. Девушки всегда приходят в такой восторг при мысли о замужестве. - Это потрясающе!
- Поздравляю, - вторил Кен своей жене.
- Спасибо, - сказали супруги почти в унисон.
- Мы можем начать? - вмешался Кэйден, указывая на дверь в конце коридора. - У нас есть только час, чтобы выбраться отсюда.
- Хорошая мысль, - согласился Оскар, качая головой с понимающей усмешкой. - Давайте начнем. Я думаю, нам следует разделиться, чтобы пройти больше места, так что увидимся в конце.
- Звучит заманчиво, - кивнула Тэмми, прежде чем Кен успел заговорить.
Они преодолели оставшиеся ярды до следующей двери, и Кен взялся за ручку и открыл ее.
Порыв теплого, затхлого воздуха окутал их, и в ноздри Кэйдена ударила прогорклая вонь гниения.
- Ох, бля, - выпалил Оскар, заработав локоть в бок от Флоренс и широко раскрытые глаза.
Он прищурился и пожал плечами, осознав свою ошибку, но промолчал.
Кэйден прикрыл нос и усмехнулся выражениям лиц своих родителей, что-то среднее между отвращением и раздражением. Он не был уверен, что вызывало у них большее отвращение.
Запах был ужасный. Это напомнило ему о тошнотворном запахе в стенах Голливудского музея восковых фигур "Зомби-вспышка", типа дома с привидениями, но с зомби вместо призраков. Его ноздри раздулись от запаха, вони гниющей плоти, смешанной с затхлым запахом старого склада.
- О, это ужасно, - пожаловалась Тэмми, размахивая рукой перед лицом, в то время как другой рукой прикрывала нос.
Держась одной рукой за нос, Кэйден положил ладонь на спину своей мамы и подтолкнул ее вперед, в лабиринт. Они вошли. Там было темно, затхлее, чем у входа, и наполнено звуками. Красные и оранжевые огни переливались по голому потолку с балками и по высоким десятифутовым стенам, построенным из различных пород дерева, искусственной зелени и других материалов. Жуткая музыка проникла в пространство, смесь мрачных тонов и тихого кудахтанья, прерываемого жестокими имитированными криками.
В шести футах впереди был первый выбор. Развилка с тремя различными вариантами, только один предположительно ведет к выходу или, может быть, любой из них приведет. Кэйден посмотрел на крайнее левое отверстие, затем на среднее и последнее. Они все выглядели одинаково.
- Мы пойдем посередине, - прошептала Флоренс, как будто кто-то другой мог услышать их за стонами и воплями, раздававшимися над головой.
Она указала на центральную дорожку.
- Да, a мы возьмем тот, что слева, - сказала Тэмми, вытягивая шею, чтобы посмотреть на Кэйдена, приподняв бровь, как будто в вопросе.
- Конечно, - Кэйден пожал плечами. - Почему бы и нет?
- Мы увидимся в конце или раньше, - помахала Флоренс рукой, беря Оскара за руку и уводя его прочь.
Мальчик коротко помахал рукой и позволил увлечь себя за собой, исчезая за поворотом в нескольких ярдах от нас. Кэйден мог видеть, что лабиринт, должно быть, был идеей Флоренс, а не Оскара, так же, как это была идея его мамы, а не его отца.
- Поехали, ребята.
Тэмми ухмыльнулась и пошла вперед.
Кен фыркнул и последовал за Кэйденом на шаг впереди, быстро обогнав мать и выстрелив в крайний левый проем. Дорожка была всего около шести футов[7] в поперечнике, ограниченная теми же массивными деревянными стенами, что и первая комната. Низкий стон эхом разнесся над барьером откуда-то из другой части лабиринта или, может быть, это было просто из динамиков. Виноградные лозы захватили часть лабиринта впереди. Кэйден остановился и протянул руку, чтобы коснуться листьев - пластик.
Двигаясь дальше, они свернули на следующем повороте налево, и Тэмми немедленно отпрыгнула назад. Большая копия крысы сидела в углу, ее глаза сердито сверкали.
- Мы приходим в лабиринт на Хэллоуин, и тебя пугает фальшивая крыса? - рассмеялся Кен.
- Да! - Тэмми защищалась, хлопнув Кена по плечу. - Это большая фальшивая крыса.
Она обошла паразитов, держась на безопасном расстоянии. Кэйден покачал головой и пробежал мимо нее, следя за следующим поворотом, теперь, когда его зрение привыкло к вращающемуся и меняющемуся свечению красного, белого и оранжевого освещения. Он убрал руку от носа, принеся с собой едкий запах. За редкими виноградными лозами и огнями лабиринт был простым и холодным. Казалось, Джаспер не понимал, что на улице осень, и решил оставить кондиционер включенным или, по крайней мере, не включил обогреватель этим утром. Кэйден завернул за следующий угол, повернув направо, оглядываясь достаточно долго, чтобы убедиться, что его мать и отец следуют за ним.
Все было примерно так же. Он попытался приподняться на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть их расположение в лабиринте по отношению к периметру здания. Это была пустая трата времени и энергии. Стены лабиринта, похожие на ограждения, служили настоящей преградой для любой дополнительной информации, слишком высокие, чтобы получить реальное представление о размерах здания или вашем местоположении относительно любого из его четырех краев.
Пронзительный крик прорвался сквозь музыку, посылая дрожь по позвоночнику Кэйдена. Он остановился на короткую секунду, прежде чем понял, что это была всего лишь музыка. Он мысленно проклял себя и продолжил движение. В шестнадцать лет последнее, что он хотел, чтобы его мать делала, это спрашивала, все ли с ним в порядке.
Без объяснения причин огни замерцали, затем полностью погасли, утопив Кэйдена в море абсолютной черноты. Позади него что-то зашаркало в темноте. Кэйден развернулся, волосы на его шее встали дыбом.
- Мам? Пап? - Кэйден слепо позвал, его глаза метались из угла в угол, надеясь поймать какую-нибудь тень в пустоте. - Bы там?
- Мы здесь, Кэйден, - донесся до него голос Кена, находившегося максимум в футе или двух от него.
Кэйден позволил своему телу продолжать поворачиваться, уже теряя чувство направления в темноте. Внезапно снова включился свет, и Кэйден прищурился от внезапной вспышки света. Крик его матери пронзил его уши как раз в тот момент, когда его глаза остановились на злобном лице, уставившемся на него всего в нескольких дюймах от его носа.
- Что за черт?! - закричал Кэйден, отступая на шаг, когда свет снова погас и внезапно вернулся к жизни.
Кэйден обвел глазами пустое пространство. Оно исчезло. Эти заряженные зеленые шары, a не глаза, это лицо, исчезли. За мгновение до того, как свет снова погас, Кэйден разглядел грубую ужасную кожу. Это была смесь ярко-оранжевого, малинового и черного; линии, идущие вверх и вниз по круглой голове. Огромные пустоты в форме фонаря, заполненные электрическими зелеными токами там, где должны были быть глаза. Гнилые черные зазубренные зубы ненормально далеко простирались через нижнюю половину лица, вдоль верхней и нижней челюсти, а грязная повязка обматывала окровавленный скальп. У человека, кем бы он ни был, на лице была жутковатого вида тыква.
- Куда он делся? - закричал Кэйден, оглядываясь на своих родителей.
- Я не знаю, - выпалил Кен в ответ, бегая глазами взад-вперед, обыскивая коридор в поисках каких-либо признаков фигуры в маске Джека-фонаря. - Давай просто продолжим идти, чтобы мы могли выбраться отсюда.
- Это было невероятно! - вмешалась мать Кэйденa, прижимая руку к вздымающейся груди. - Ужасно, но круто!
- Да, это было потрясающе, - согласился Кэйден с широкой улыбкой, пытаясь скрыть страх, который охватил его, когда неожиданное лицо заглянуло в его глаза. Он позволил себе сделать несколько глубоких вдохов, чтобы выровнять пульс, и покачал головой. - Определенно не детский лабиринт.
Еще один крик пронзил темноту как раз перед тем, как снова зажегся свет. Флоренс крепко сжала руку Оскара, ее тело прижалось к его.
- Черт возьми, это жуткое место, - прошептал Оскар. - Я думал, это должен был быть какой-нибудь дурацкий лесной лабиринт, а не лабиринт типа "Давай-напугаем-тебя-до-усрачки".
- О, успокойся, Оскар, - упрекнула его Флоренс, ослабляя хватку на его ладони и позволяя себе снова придвинуться к нему. Она не призналась бы, что была напугана. Все это было ненастоящим, но все равно пугало ее, но в этом-то и был смысл. Зачем еще добровольно идти в такое место, как это? - Это был просто свет.
- Да, только свет. Кто выключает свет у группы туристов в темном лабиринте?
Оскар уже скучал по ощущению ее тела на своем в тот момент, когда она двигалась. Он был так влюблен в нее, во все, что было в ней, в ее глаза, отношение, причуды и, конечно, в ее внешность, что было бы глупо недооценивать их влияние на него.
- Это "Лабиринт Хэллоуинa", милый.
Она сделала шаг в сторону и потащила его дальше по маленькому коридору. Стоны и призрачные звуки продолжали навевать мрак над головой.
Он закатил глаза, позволяя ей тащить его за собой, едва скрывая улыбку. Он позволил виду ее круглой задницы отвлечь его от мыслей о том, где он был, вместо этого всего несколько часов назад увлек его в их спальню, где их крошечный гостиничный номер наполнился еще более приятными стонами. Он надеялся, что стены отеля были толстыми; в противном случае, их соседи, вероятно, уже ненавидели их.
Просто подожди до вечера. Держись за эту мысль, Оскар, - сказал он себе.
Она завернула за следующий угол, Оскар на буксире, и остановилась на новой развилке коридора. Она посмотрела на новый путь слева от нее, а затем проверила тот, который продолжался перед ними.
- Продолжать идти или повернуть налево? - cпросила Флоренс.
- Тот, который вытащит нас отсюда, - взмолился он.
- Если бы я знала это, в чем был бы смысл лабиринта, Оскар? - cпросила Флоренс, склонив голову набок и закусив губу.
- Хорошо, - сдался он. - Ты знаешь, я не могу сопротивляться этому.
Она наслаждалась своей победой. Он был не в состоянии отказать ей, когда она прикусила губу и посмотрела на него, приподняв бровь - его слабости.
- Пойдем налево, - решил он с легким смешком.
Она дернула его за руку, перестраивая их путь по новому коридору. Стены, выкрашенные в темно-серый, красный и оранжевый цвета, казались удушающими. Брызги того, что должно было быть кровью, покрыли деревянные рейки и бетон. Казалось, что в этом самом зале произошла кровавая баня с использованием кисти, или кто-то использовал лабиринт как холст для какого-то абстрактного произведения искусства. Флоренс сомневалась в последнем. Пройдя еще десять футов по коридору, эти двое повернули налево за поворотом лабиринта, и что-то дернулось вперед и завыло.
Пара отскочила назад, упираясь руками в противоположную стену. Флоренс первой рассмеялась.
- Это было здорово, - сказала она, прикрывая свой приподнятый рот.
Это был голый череп на вершине шипа, пронзающего верхнюю часть кости и спускающегося вниз через отверстие в шее, челюстная кость была небрежно зашита бечевкой. Говорящий, спрятавшийся за черепом, издал еще один крик, и красное свечение вокруг него усилилось. Они сделали шаг вправо, и череп отступил обратно к стене, а запись прекратилась вместе с красным свечением.
- Э-э, милая?
Флоренс почувствовала, как палец Оскара коснулся ее плеча. Она была сосредоточена на черепе. Это было так круто.
- Я знаю, да? Это так круто! - oна сияла.
- Милая? - Оскар попробовал снова, все еще похлопывая ее по плечу.
- Что, Оскар? - спросила она. - Посмотри, какая сложная обстановка.
- Милая!
На этот раз Оскар повысил голос.
- Что...
Она резко остановилась, когда ее глаза поймали то, на что смотрел Оскар. В противоположном конце стояла фигура. Оно, кем бы оно ни было, не двигалось. Вместо этого, онo уставилoсь на нее, наклонив голову. Электрический зеленый свет пробивался сквозь отверстия в маске Джека-фонаря, скрывая большую часть его черт в затемненном коридоре. На нем был спортивный пиджак и ослабленный галстук, черныe брюки ниже талии. Это был странный выбор одежды внутри лабиринта. Затем Флоренс увидела длинный острый клинок, болтающийся в правой руке фигуры.
- Эй! - Оскар прокричал через короткое расстояние, перекрикивая своим голосом зловещую атмосферу. - Мы видим тебя. Ха-ха! Ты поймал нас.
Фигура не двигалась. Ее глаза, казалось, двигались со злобной интенсивностью, изумрудные светящиеся вихри за ужасным тыквенным лицом.
- Ладно, ты поймал нас, - повторила Флоренс, не желая разворачиваться и отступать, но и не желая двигаться вперед к мужчине или женщине, стоящим на их пути.
Конечно, это был актер, но его аура была совершенно жуткой.
Пронзительный крик прорвался сквозь музыку, но они не сдвинулись с места. И он тоже.
- Давай, чувак, давай нам... - Оскар остановился.
Внезапно рука фигуры крепко сжалась вокруг ножа, и ее руки начали размахиваться, приводя в движение толстые сильные ноги, устремляясь вперед.
- Просто не двигайся, просто не двигайся, - повторила Флоренс. - Это еще один испуг, это ненастоящее.
Теперь это был полный спринт, и Флоренс пожалела, что не сдвинулась с места, что она не развернулась и не побежала сама. Страх пересилил ее чувства, и она начала двигаться как раз в тот момент, когда фигура приблизилась.
- Нет! - Оскар закричал, когда чья-то рука оттолкнула его, а рука фигуры с ножом метнулась вперед и врезалась Флоренс в живот.
Флоренс инстинктивно отшатнулась. Она не почувствовала ничего, кроме адреналина, бурлящего в ее венах, и легкого прикосновения к животу. Она посмотрела вниз, ожидая увидеть, как кровь и металл сливаются воедино.
- Ха-ха-ха! - проревел человек в маске, его голос был глубоким и грубым под гротескной маской. - Я тебя поймал!
Он отдернул нож, и пластиковое лезвие выскользнуло из рукоятки, когда оно покинуло живот Флоренс. Она знала, что это глупо, но Флоренс протянула руку туда, куда попал нож, и нащупала рану, все еще ожидая почувствовать мерзкую влажность крови. Там не было ни дыры, ни крови. Она глубоко вздохнула и сделала еще один вдох.
- Ты серьезно?! - закричала она, на мгновение охваченная страхом, который несколько секунд назад струился по ее венам. - Ты можешь довести кого-нибудь до гребаного сердечного приступа!
- О, ты молода, - сказал он ей, обменявшись взглядами с ней и Оскаром. - Веселись. Дальше будет только лучше.
Оскар ухмыльнулся Флоренс сверху вниз, уголки его губ приподнялись над щеками.
- Он здорово тебя достал!
- Да, я знаю, - огрызнулась она, затем смягчила тон. - Думаю, это то, что я получаю за то, что затащила тебя сюда.
Оскар улыбнулся.
Кэйден проскользнул за другой угол, его мать и отец следовали за ним по пятам. Появление и внезапное исчезновение "Тыкволицего", как Кэйден начал называть его, добавили неожиданный элемент в лабиринт. На веб-сайте ничего не говорилось о живых актерах, бродящих по лабиринту, как какая-то уменьшенная версия "SCarowinds"[8]. Хотя он утверждал, что это "семейное мероприятие для всей семьи". Конечно, сайт тоже выглядел так, как будто его не обновляли с начала 2000-х годов. Это не беспокоило Кэйдена, но он был бы признателен за предупреждение.
Пронзительный крик призрака пронзил тишину, и музыка заиграла в такт, который заставил Кэйдена поднять ноги выше и идти немного быстрее. Стены лабиринта здесь были почти такими же, деревянные доски, виноградные лозы, красная краска, время от времени беспорядочно разбрызгиваемая по высоте и по полу, и случайный бледно-красный след, который выглядел так, как будто кто-то размазал кровоточащее тело по бетону и забыл убрать улики.
- Мне кажется, мы ходим кругами, - Тэмми сунула палец между накрашенными губами, рассеянно покусывая ноготь.
- Да, - согласился Кэйден, останавливаясь за несколько футов до следующего перерыва в коридоре и поворачиваясь лицом к своей маме. Он указал позади себя на одну из тропинок, уводящих в другом направлении. - Я думаю, что в прошлый раз мы повернули направо.
- Ты уверен? - cпросила Тэмми.
- Вроде того... - признался Кэйден, приподнимая щеку и щуря свои медово-коричневые глаза. - Я имею в виду, я так думаю. Разве это не та же самая сова там, наверху?
Кэйден указал пальцем на пластиковую сову с большими желтыми глазами, ее голова дергалась из стороны в сторону, как будто на шестеренках внутри не хватало нескольких пазов. Тэмми наклонила голову, рассматривая птицу. Оранжево-красный вспыхивал вдалеке и на потолке позади него, затрудняя фокусировку.
- Я думаю, он прав, Тэмми, - наконец заговорил Кен.
После инцидента с Тыкволицым он в основном молчал.
Тэмми кивнула, перекидывая свои волнистые каштановые локоны по плечам.
- Тогда давай вместо этого пойдем налево, - настаивала она.
Она едва могла разглядеть его, чтобы сказать, но Кэйден кивнул в тусклом свете, прежде чем развернуться и повести их по коридору. Пройдя коридор, который привел их обратно к этому точному месту, Кэйден повернулся лицом к новой части лабиринта. Там было темнее и теснее. Они не могли идти по нему бок о бок, может быть, по двое за раз, но не больше.
- Пошли, - подтолкнул Кэйден и вышел в коридор, щурясь, чтобы разглядеть в тусклом свете.
Он думал, что его нос приспособился к гнилостной вони, но здесь было хуже, и чем дальше он шел, тем хуже становилось. Кэйден прикрыл нос. Тэмми и Кен сделали то же самое, скорчив гримасы.
- Достало, - выпалил Кен из-под рубашки. - Где, черт возьми, ты достаешь для этого такой запах?
Ему никто не ответил. Они продолжали идти. Становилось все темнее, как вдруг вокруг них засиял угрожающий красный свет, осветив что-то толстое и мясистое, висящее на стене.
Кэйден уставился в пустые, затуманенные глаза и, спотыкаясь, попятился назад, прижимаясь к противоположной стене.
- Успокойся, Кэйден, - засмеялась Тэмми. - Это просто манекен. Действительно реалистичный манекен.
- Это отвратительно.
Восхищение Кена пересилило отвращение и запах. Он подошел ближе, осматривая тело.
Онo виселo на веревке, перекинутой через верхнюю часть стены, примерно в футе от пола. Веревка впилась в плоть шеи манекена. Огромная открытая рана, окрашенная в черно-синие тона, тянулась над правым ухом, вокруг щеки и шеи и заканчивалась чуть выше ключицы. Испачканная графическая футболка манекена была в лохмотьях от верхней части груди вниз, ленты ткани и искусственной плоти смешались в ужасной демонстрации бардака. Ноги полностью отсутствовали ниже колен.
- Определенно не подходит для "семейного отдыха", но посмотри на детали, - Тэмми покачала головой.
- Я нашел ногу, ну, одну из них, - крикнул Кэйден, отправляясь медленной трусцой туда, где лежала одна из отрезанных ног манекена.
Он наклонился и поднял конечность. Она была кожистой, кожа бледной, как тело, которому она принадлежала. Кэйден осмотрел культю. Он был поражен продолжающимися деталями, показывающими кость, разрезанную насквозь, мясо и сухожилия, навсегда застрявшие на месте. Ему захотелось потрогать месиво из плоти и мышц по какому-то странному инстинкту, но он воздержался.
- Положи ee на место, Кэйден, - предупредила его Тэмми, скорее из отвращения, чем из-за беспокойства о том, что может попасть в беду. - Ты не знаешь, кто еще прикасался к ней.
Кэйден пожал плечами и выпустил конечность из рук. Она ударилась о бетонный пол и остановилась у стены.
- Это безумно крутое место, - ухмыльнулся Кэйден, наконец-то обрадованный лабиринтом.
Его тело было напряжено, каждый мускул и волокно были готовы, но детали и усилия, вложенные в лабиринт, были потрясающими, настоящая попытка создать атмосферу страха. Он мог уважать это. Он полез в карман за телефоном, он хотел отправить фотографию Мире - ей бы это не понравилось, но он получил бы от этого удовольствие, - но его рука нащупала пустой карман.
Черт возьми, это в том чертовом сейфе.
В темноте раздался вопль. Кэйден напрягся, но заставил себя расслабиться.
- Это место сумасшедшее, - сказал Кен, выразительно качая головой. - Сумасшедшее, а не крутое.
- Ты думаешь, мы хоть немного приблизились к концу, Фло?
Оскар осмелился спросить, зная, что, вероятно, звучит как ребенок, спрашивающий в миллионный раз, прибыли ли они уже.
- Думаю, да. Я имею в виду, не то чтобы я зналa расположение, но я не думаю, что на этот раз мы снова свернули, - Флоренс прокралась за другой угол, готовая на случай, если из-за угла выскочит какой-нибудь призрак или паук. Этого не произошло. - Это не может продолжаться слишком долго; это точно не самый большой лабиринт. Моя семья всегда делала кукурузные лабиринты в Пеори, и мы обычно справлялись с этим в течение часа. Дома это всегда было важным событием .
Она продолжала говорить. Это помогло успокоить нервы Оскара, и она чувствовала себя немного виноватой из-за того, что затащила его сюда, уверив, что это всего лишь жалкий маленький лабиринт в каком-то захолустном городке. Она ошиблась в первом подсчете, и Оскар не был любителем фильмов ужасов. Он предпочел бы хороший триллер или научно-фантастический фильм, где больше всего крови вы видите от огнестрельного ранения или содранного колена. К тому же Тыкволицый действительно напугала ее до чертиков ранее.
- В городе была пара, - продолжила она, идя рядом с Оскаром, когда они дошли до конца другого коридора, оценивая их выбор. - Мы всегда пробовали все их лабиринты. Обычно у меня это неплохо получа...
Она замолчала, когда они сделали поворот, позволив последнему слогу соскользнуть с ее языка после того, как она перевела дыхание.
- ...лось.
Оно, он, стоял посреди коридора.
Тыкволицый.
Флоренс покачала головой и усмехнулась, глядя на своего мужа с веселой улыбкой.
- Что ж, похоже, мы встретились снова.
Она позволила своим глазам вернуться к стоической фигуре в маске. Его грудь медленно двигалась, его огромная тыквенная голова наклонилась вправо, а затем снова влево, как будто он оценивал свою добычу. В правой руке он держал тот же игрушечный нож.
- На этот раз мы тебя не боимся. Ты уже достал нас раньше. Кстати, хорошая работа. Ты напугал меня до чертиков.
- Да, - вторил ей Оскар, подмигивая в качестве поздравления за то, что потрепал нервы его жене. - Хорошая работа, между прочим, она требует многого.
Флоренс покосилась на попытку мужа казаться важным и плохым.
- Хорошо, что ж, нам нужно идти в ту сторону, - oна указала мимо Тыкволицего. - Так что, э-э... мы просто пройдем мимо.
Он не сказал ни слова, он не двигался, он просто наклонил голову из стороны в сторону. Электрические зеленые импульсы энергии за массивными глазницами и почерневшими зубами послали мурашки по спине Флоренс. Это была жуткая маска.
- Э-э, ладно, - снова запнулась Флоренс и потянула Оскара за руку, жестом приглашая его идти.
Она не собиралась стоять там в вечном соревновании в гляделки, пока тикали часы, чтобы выйти через час. По ее часам они прошли отметку в полчаса и быстро приближались к отметке в три четверти часа.
Они двинулись вперед.
Тыкволицый стоял неподвижно, как камень на бетоне.
Флоренс сглотнула, заставляя себя не быть такой глупой. Это был просто кто-то переодетый, пытающийся напугать их, вероятно, Джаспер, - он был достаточно высоким.
В пасмурных оттенках красного и оранжевого маска, казалось, пульсировала, глубокий ритм жуткой музыки был созвучен сердцу Флоренс. Тыкволицый не двигался, но она отказывалась вести себя как маленькая девочка.
Затем его плечи опустились, Тыкволицый прижался к бетону и рванулся вперед, размахивая руками, нож сверкал красным и оранжевым в свете мигающих огней. Он преодолел разделявший их ярд менее чем за секунду, вонзив нож Оскару в живот.
Оскар хмыкнул, выражение ужаса застеклило его глаза.
- О, прекрати это! - Флоренс заворчала, хлопнув его по плечу, когда Тыкволицый обхватил Оскара своими большими руками, притягивая его ближе в медвежьи объятия, держа игрушечный нож у его живота. - Я знаю, что это подделка, он достал меня раньше, придурок.
Ее руки покрылись мурашками, и ей пришлось замедлить дыхание. Это была подделка, но все вместе взятое напугало ее до чертиков за секунду между тем, как Тыкволицый стоял неподвижно, рванулся вперед и вел себя так, будто он ударил ножом ее мужа.
- Я... - попытался Оскар.
- Да ладно тебе, Оскар, правда? - настаивала Флоренс. - Я знаю, что это подделка, это чертов "Лабиринт Хэллоуинa". Он и меня достал, помнишь?
Тыкволицый просунул руку под живот Оскара, повернув голову, чтобы заглянуть Оскару в глаза. Оскар застонал и содрогнулся.
- Фло... - попытался он. - Б... беги!
- Что? - Флоренс сделала непроизвольный шаг назад, ее лоб наморщился, в нем начало проявляться неподдельное беспокойство. - Что?
- Беги!!! - закричал Оскар, когда Тыкволицый вытащил нож.
Твердое металлическое лезвие было пропитано теплой, влажной кровью. Кровью Оскара.
Он продолжал обнимать Оскара другой рукой, но взглянул вниз на лезвие, а затем на Флоренс. Как будто он хотел, чтобы она увидела, что он сделал, как будто он гордился этим.
Флоренс попятилась, ее спина ударилась о грубую деревянную стену.
- Что за черт?! - закричала она, ее разум кружился, слезы сдерживались смятением и паникой.
- Беги Фло... - попытался Оскар, но быстрый удар в живот оборвал его слова, и он согнулся вперед в агонии.
Лезвие вонзилось в тугую плоть и изогнулось. Тыкволицый повернул стальное лезвие влево, вспоров широкий участок плоти и живота Оскара. Кровь хлынула между прорехами на его бело-синем поло.
С молниеносной скоростью Тыкволицый убрал лезвие и снова нанес удар, вонзив его глубоко между лопаткой и ключицей Оскара. Оскар закричал, когда нож вошел в его плечо, заставляя его упасть на колени.
Монстр вытащил нож и снова повернулся к Флоренс. Она застыла на месте, подняв руки и в шоке прикрыв рот ладонями. Она дрожала, по ее щекам уже текли слезы.
- Беги, Флоренс, - Тыкволицый передразнил ее мужа, который скорчился на полу, его грудь быстро вздымалась и опускалась. Голос мужчины был глубоким и угрожающим. - Сделай все немного интересней. Давай! Беги, сука!
Злобный крик вернул Флоренс к реальности, она развернулась влево и помчалась по открытому пространству. Она не хотела оставлять Оскара позади. Она не могла, но продолжала бежать, что-то внутри, помимо ставших незначительными страхов здания и несущейся музыки над головой, что-то не позволяло ее ногам остановиться.
Она не пробежала и десяти шагов, как мимо нее эхом донеслись три тихих - пфф! - за которыми последовала жгучая боль от чего-то длинного и твердого, вонзившегося в ее икру и поясницу, а затем лязг металла о бетон. Она тяжело упала, разбив руки и лицо о бетон. Воздух вырвался из ее легких, и ее бок закричал, когда то, что застряло в ее коже, ударилось о землю и скрутилось внутри ее тела.
Флоренс закричала, этот крик пронзил темноту и заглушил музыку, с которой она соперничала. Восстановив некоторое подобие самообладания, она приподнялась на боку и осмелилась взглянуть вниз на пораненную кожу. Оттуда торчал острый кончик толстого длинного гвоздя, окровавленный и с него капала кровь. Примерно в футе к югу находилась головка другого гвоздя, вонзившегося в толстую мякоть ее обнаженной икры, раздвигая кожу вокруг головки.
- Ну, вот и любовь к тебе, - голос прогремел поверх музыки, монотонный, но ликующий крик из-под маски Тыкволицего. Он стоял в нескольких шагах от Оскара, снова наклонив голову, как будто наблюдал за чем-то интересным. - Ты думаешь, что знаешь их. Ты женишься на них, и что они делают, когда кто-то вонзает тебе нож в гребаное брюхо? Они убегают, как испуганные маленькие сучки, и оставляют тебя собакам.
Боль пронзила ее бок, почти затмив гнев, вспыхнувший в груди Флоренс. Она не была беглянкой, она не могла оставить его. Упершись руками в бетон, она подтянулась, но в тот момент, когда она позволила своему весу упасть на поврежденную ногу, ее тело вывалилось из-под нее, отбросив ее обратно на холодный бетон.
Тыкволицый уверенно шагнул вперед, пневмомолоток небрежно перекинут через плечо в правой руке. Флоренс поискала нож, который был у него в руке, но не смогла его найти. Она собиралась двинуться, когда красный отблеск привлек ее внимание. Ее взгляд метнулся к Оскару. Его глаза встретились с ее, испуганные и обеспокоенные за нее одновременно. Нож был пробит сквозь ладонь его левой руки и застрял в стене, пригвоздив его к месту лезвием вместе с несколькими длинными гвоздями.
- Беги, Фло! - слабо крикнул он.
Флоренс стиснула зубы и попыталась снова подняться на ноги, но боль была слишком сильной, когда гвоздь глубже вонзился в ее икру, разрывая мясо и сухожилия. Она снова упала на пол, но раскинула руки и начала подтягиваться вперед.
- Но, я не собака, милая, - Тыкволицый проигнорировал крики Оскара. Затем его голос стал тише, а шаги ускорились, приближаясь. Он стоял, скосив на нее свои большие глаза. Флоренс отказывалась смотреть, но она знала, что он был там. Он зарычал: - Я гребаный дьявол!
Крепкая рука обхватила Флоренс за шею и оторвала ее от пола. Ее ноги болтались в воздухе, когда ее тело прижали к стене, а основной удар пришелся на лицо. Глаза Флоренс закатились, когда ее нос разбился о деревянную доску, агония отразилась на ее лице, а из носа и губы потекла кровь. Она судорожно вдохнула, чтобы наполнить свои пустые легкие.
- Нет! - закричал Оскар. - Пожалуйста, не надо! Я сделаю все, что угодно!
Звук пневмомолотка, выпускающего очередной снаряд, не успел долететь до ушей Флоренс, как гвозди начали пробивать ее кожу и пригвождать тело к стене. Боль пронзала ее тело с каждым выстрелом, начиная с левой лопатки и стекая по руке, а затем по боку и ногам, пока, наконец, не вернулась к другой лопатке.
Флоренс кричала от каждого укола, когда кожа и мышцы туго натягивались на деревянные доски. Ее тело было подвешено в нескольких дюймах над землей, гвозди удерживали ее вес, разрывая плоть и сухожилия. Она снова попыталась закричать, но ничто не могло сорваться с ее губ. Никакой звук не мог описать боль. Ее тело затряслось, когда шок начал овладевать ею.
- Остановись! - снова закричал Оскар, пытаясь привлечь внимание Тыкволицего. Тот проигнорировал его. - Почему? Почему ты это делаешь?
Тыкволицый не потрудился посмотреть Оскару в лицо, вместо этого он отступил назад и полюбовался своей работой: Флоренс, пригвожденная к стене, ее кожа распласталась по дереву под каждой шляпкой гвоздя. Он восхищался нежным изгибом ее шеи, тем, как гвозди впивались в ее плечи, промежутками между гвоздями и тем местом, куда они изначально вошли, и кровью, которая просачивалась на ее рубашку. Он позволил своим глазам опуститься ниже, следуя за изгибом ее спины, еще больше гвоздей, а затем за изгибом ее задницы под этими крошечными шортиками.
Он подошел ближе, держа правую ладонь в нескольких дюймах от ягодиц Флоренс, и посмотрел на Оскара.
- Вопрос в том, почему нет? - oн тихо рассмеялся и отошел в сторону, оставив Флоренс между собой и Оскаром. - Она действительно красива, не так ли?
- Отойди от нее, урод! - застонал Оскар.
- Пожалуйста, просто позволь нам уйти, - Флоренс наконец нашла нужные слова, ее голос был еле слышен и полон ужаса. - Пожалуйста.
- И испортить все веселье? - Тыкволицый издевался, сжимая задницу Флоренс, чем вызвал легкий визг женщины. Его голова качнулась вправо, глядя вниз на ее тело, когда он позволил своей руке переместиться дальше на юг. - Нет.
Флоренс рыдала, ее тело неудержимо тряслось. Как это произошло? Как простое путешествие в лабиринт превратилось в это? Она задрожала под мужской ладонью, скользнувшей по ее заду, ее глаза были закрыты, но слезы все еще пробивались сквозь щели.
Его ладонь скользнула вниз по ее ягодицам, но затем он изменил курс и двинулся обратно вверх. Он крепко сжал, глубоко застонав под маской, прежде чем отпустить.
- Жаль, что это не часть игры, - посетовал он, позволяя своей руке еще раз пощупать ее задницу. - Что ж, вернемся к делу.
- Просто остановись! - закричал Оскар, страх пропитал его голос.
Флоренс попыталась повернуть голову, чтобы увидеть то, что увидел Оскар, но это было бесполезно. Тем не менее, она почувствовала это. Лезвие было холодным внутри ее правой икры, когда оно впервые коснулось ее. Первый кусок был чуть больше, чем она могла съесть. Она закричала, ее голос сорвался.
- Пожалуйста! Пожалуйста!!! - умоляла она, когда лезвие скользнуло взад и вперед, разрезая ее ногу. Зазубренный край зацепил ее за внешнюю поверхность бедра и оторвал от ноги целый кусок сухожилий и кожи. Он свисал с ножа, раскачиваясь взад-вперед, кровь капала на землю дождевыми шариками, когда лезвие дергалось взад и вперед. - Пожалуйста, остановись, пожалуйста!!!
Лезвие остановилось, когда встретилось с костью, дернув все ее тело на гвоздях, царапая ее о деревянные доски, к которым она была прибита. Флоренс хмыкнула, затем вознесла молитву, чтобы все закончилось, умоляя Бога остановить этого монстра.
- Хм... - Тыкволицый хмыкнул. - Мне действительно нужно достать пилу для костей.
Ничуть не смутившись, он вытащил нож из кожи, заработав тошнотворный отсос от ее широко раскрытого бедра и алую струйку, прыгнувшую в растущую лужицу внизу. Затем он отступил назад и снова замахнулся ножом, вложив в удар всю силу своего толстого тела. Нож вонзился ей в ногу, миновал разорванную плоть и застрял в кости. Он дернул его обратно, не теряя ни секунды, и вернулся к работе, рассекая кожу и кости, с каждым ударом отрывая ленты плоти от ее ноги. Кровь и кусочки мышц и ткани соскользнули с лезвия ножа и упали на пол, покрывая его красным. При последнем рубеже лезвие прошло насквозь через кость, остановившись только после того, как коснулось мышцы с другой стороны ноги.
- Бля-я-я-а-адь!!! - застонала Флоренс, когда боль захлестнула ее.
Он снова начал пилить, конечность тряслась и раскачивалась с каждым рывком лезвия, держась только на связке мышц и кожи. Наконец, мышца раскололась надвое, и кожа оттянулась назад, разорванная. Ее правая нога, от колена ниже, непочтительно упала на бетон. Кровь хлынула фонтаном из культи под ее голенью и собралась вокруг отрубленной конечности.
- Теперь, когда ты не можешь сбежать, - сказал Тыкволицый без капли беспокойства в голосе, - пришло время разобраться с муженьком. Мы не можем позволить тебе получить все удовольствие.
- Мне так жаль, милая, - заплакал Оскар, протягивая свободную руку к Флоренс. - Мне так жаль. Я люблю тебя.
Она не могла подобрать слов, чтобы сказать, так как шок взял верх. Это была не его вина, но боль, пронзившая ее тело, была слишком сильной, чтобы издать хоть звук, а от потери крови у нее кружилась голова. Она смотрела, как Тыкволицый трусцой направился к Оскару. Он повернулся и посмотрел на Флоренс, как только оказался на месте, как будто хотел убедиться, что она наблюдает.
Он вложил запасной нож в ножны, закинул пневмомолоток обратно за плечо и ухватился за рукоятку, прежде чем направить его на Оскара. Первый выстрел пришелся в верхнюю часть ступни Оскара. Он закричал, но музыка была властной, маскируя его мольбу. Следующие двa гвоздя вонзились ему в колено и нижнюю часть бедра.
- Ты - больной ублюдок! - взревел Оскар. - Чего ты хочешь?
Ответ пришел гвоздeм в пах. Оскар закричал.
Тыкволицый поднял рабочий конец пневмомолотока вверх и выровнял его по ладони Оскара. Он нажал на спусковой крючок и послал залп новых гвоздей в руку Оскара, и для пущей убедительности несколько вонзилось в запястье и предплечье, крепко пригвоздив его к стене.
Крики Оскара разбили сердце Флоренс, даже когда недостаток крови начал истощать ее энергию. Ее зрение начало расплываться, но она быстро сморгнула дымку.
Пневмомолоток с тяжелым грохотом упал на пол, а Тыкволицый схватил нож в руке Оскара и отшатнулся назад, растопырив ладонь Оскара, когда лезвие оторвалось от стены. Кровь полилась на ладонь Оскара, на разорванные слои кожи, которые вяло свисали до земли. Затем урод присел и вонзил нож в существующую рану на животе Оскара, но на этот раз он проделал брешь до грудной клетки того. Лезвие резко остановилось, зацепившись за кость; от удара тело Оскара оторвалось от земли и вызвало стон молодожена.
Тыкволицый потянул нож назад, высвобождая лезвие из тела своей жертвы и разбрасывая капли крови по бетону и противоположной стене. Флоренс не могла видеть улыбку этого человека, но могла представить ее. При всей его жалкой жажде боли она могла представить злобную усмешку на его губах. Она ненавидела его, хотела его смерти.
Он зарычал. Это был гортанный, почти животный звук, прежде чем он запустил руки в дыру, которую его нож вырезал в груди Оскара. Его пальцы переплелись под кожей, жиром и сухожилиями, крепко сжимая, и потянули назад. Кожа содралась наружу, а мышцы разорвались под его хваткой. Кровь булькала через открытый живот и грудь Оскара, его органы были видны любому, кто мог бы пройти мимо.
- Пожа... Ос... Остановись, - попытался Оскар.
Тыкволицый отпустил его, а затем снова погрузил руки внутрь, обхватив часть тонкой кишки Оскара своими теплыми ладонями. Они были скользкими, покрытыми кровью и студенистым веществом, которое поддавалось сильным рукам мужчины. Он отшатнулся, вытаскивая кишки из тела Оскара в мир. Он продолжал тянуть, оборачивая часть мясистого аккорда вокруг своей руки.
- Угx...
Оскар стонал и извивался, его тело содрогалось от боли и ощущения, что его внутренности вырываются из тела.
Тыкволицый снова выпрямился. Он вздохнул, прежде чем шагнуть вперед и направиться обратно по коридору в направлении Флоренс. Кишки Оскара оставались в руке, все еще торчали из живота мужчины, густые капли крови стекали по бетону. Он остановился рядом с Флоренс и на мгновение оглядел ее, прежде чем сосредоточиться на своей цели. Он сильно дернул скользкое мясо в своих руках, вытягивая еще на несколько футов. Мускульный аккорд шлепнулся об пол. Затем он ослабил натяжение и накинул конец тонкой кишки Оскара на шею Флоренс, закрепив конец прямо рядом с ее лицом.
- Остановись, - умоляла Флоренс между прерывистыми вдохами, наконец сумев снова взять под контроль свой голос.
- Но я еще не закончил, - сказал он ей как раз перед тем, как вонзил нож ей в бок и сильно потянул вверх, вспарывая его. - Я должен соединить вас двоих.
Он сказал это так, как будто альтернативы не было, как будто это был моральный императив, чтобы он выполнил свою задачу. Несмотря на боль, Флоренс отвернула голову от стены и, прищурившись, посмотрела на мужчину, смущенная и испытывающая отвращение.
Когда ее зрение начало темнеть, она почувствовала, как что-то большое и чужеродное вторглось в ее бок в том месте, где ее вспорол нож. Она закричала, когда расцвела боль от присутствия рук Тыкволицего, протягивающихся в ее сторону, хватающихся за что-то, пальцы растягиваются и сжимаются между ее кишками. Это чувство ворвалось в ее мозг и почти перегрузило ее чувства. Затем боль изменилась, когда он вытащил руку, вытаскивая ее внутренности через созданную им дыру. Она осмелилась взглянуть вниз, когда он поднял что-то круглое и окровавленное, чтобы посмотреть в ее детские голубые глаза. Это был ее собственный тонкий кишечник. Она обдумывала это, глаза были плотно закрыты, губы дрожали.
- Почти готово, - сказал он, как будто в этом не было ничего особенного, просто работа, которую нужно завершить.
Он отступил, и ее тело напряглось, когда ее самый длинный орган начал сжиматься внутри нее, а затем выскользнул через бок наружу, на открытый воздух. Ее тело содрогнулось от неестественного ощущения, когда ее внутренности выходили из плоти. Она уловила проблески сквозь затуманенные глаза, когда он вытащил ее кишки и встал рядом с Оскаром. Она не могла заглянуть так далеко вниз, но знала, что если бы могла, то увидела бы другой конец длинной массы, которую Тыкволицый разбросал из ee глубин туда, где он сейчас стоял.
- Ах, черт возьми. Он уже мертв.
Тыкволицый пожал плечами, как будто это было не хуже дохлого муравья или таракана.
- Нет!!! - Флоренс закричала, не обращая внимания на боль в боку. Она боролась, пытаясь освободиться, но боль была невыносимой, и гвозди только царапали ее кожу. Ее тело сотрясалось от боли и эмоциональной агонии. - Нет!
Тыкволицый снова снял с плеча пневмомолоток, игнорируя ее крики. Он вырвал еще пару футов кишок из тела Флоренс, заработав глубокий стон и брызги крови на бетон, и приставил другой конец к виску Оскара.
- Пока смерть не разлучит вас, - передразнил Тыкволицый и нажал на спусковой крючок, прижав кишки Флоренс ко лбу Оскара и отправив гвоздь прямо в мозг того.
Голова Оскара дернулась назад, брызнув красным.
Тыкволицый громко рассмеялся, когда Флоренс закричала, и почти подпрыгнул к ней. Он прижал мягкий влажный конец кишечника Оскара к ее лбу.
- Теперь твоя очередь, дорогая. Пока смерть не разлучит вас.
Последнее, что она увидела, был кончик пневмомолотка, за которым последовал тихий звук рассекаемого воздуха.
- Мы снова повернули назад? - Кен цинично нахмурился. - Клянусь, я видел это место раньше.
- Я так не думаю, милый, - попыталась утешить его Тэмми.
Кен начинал испытывать клаустрофобию, чувствовал себя в ловушке. Каждый раз, когда они оказывались в очередном знакомом коридоре, Кен волновался тем сильнее. Это был знакомый зал, собственно, тот, с которого они начинали, но Тэмми сочла за лучшее придержать этот лакомый кусочек информации ради блага своего мужа.
- Да, это так, - не согласился Кэйден. Он не мог видеть поджатые губы и свирепый взгляд своей матери, пытающейся сказать ему заткнуться в темно-красном сиянии зала. - Это буквально то, с чего мы начали.
- Ты серьезно? - Кен почти кричал.
Его голос перекрывал музыку и прошел мимо ушей Кэйдена. Toт вздрогнул, наконец осознав, что пыталась донести до него мама.
- Извини, - одними губами произнес он.
Тэмми закатила глаза и утешающе положила руку на плечо Кена, подталкивая его вперед, по коридору, отличному от того, который они изначально выбрали.
- На этот раз, мы просто попробуем пройти этим путем. Может быть, нам повезет больше, - попыталась она. - Просто успокойся, милый.
Кен сделал глубокий вдох, и Кэйден на мгновение последовал за ним, прежде чем обогнуть их и взять инициативу в свои руки. Его отцу это могло не понравиться, но Кэйден считал, что это здорово. Жуткая музыка, старая дешевая аниматроника, точно расположенные детекторы движения, готовые напугать кого-нибудь из-за угла. Это не значит, что его сердце не забилось быстрее, когда какой-то скелет выскочил из тени коридором или двумя позади.
- Не уходи сейчас, Кэйден. Нам не нужно разделяться, - Тэмми предупредила мальчика, махнув свободной рукой, чтобы он возвращался.
Он замедлил бег, но держался на несколько футов впереди. Он осмотрел комнату, рассматривая каждую деревянную планку, которая образовывала набор параллельных стен, углы, где они встречались с холодным бетоном внизу, темные стропила, которые нависали над ним. Кэйден уловил установку. В разных местах в небольших отверстиях в дереве были вырезаны видеокамеры, чтобы запечатлеть ходящих по лабиринту. Срабатывание одной из них всегда вызывал какой-нибудь хорошо поставленный испуг как раз вовремя, чтобы прохожий получил полный эффект. Пока ничего.
Они свернули в другой коридор, сворачивающий налево после того, как Кен и Тэмми добрых две минуты спорили о том, какое направление имеет наибольший смысл, как будто у кого-то из них была подсказка, какое из них действительно правильное. Кэйден прислонился спиной к стене, приподняв бровь, наблюдая. Наконец, они повернули налево. Менее чем на полпути по новому коридору Кэйден остановил их и указал на углубление в стене.
- Смотрите, - указал он им, показывая расположение одной из видеокамер. - Здесь должна быть еще одна ловушка.
Его родители молчали, следуя вплотную за Кэйденом. Он осторожно продвигался вперед, осматривая стены и пол поблизости. Если не считать естественных дефектов дерева, брызг красной краски и случайных искусственных переплетений виноградной лозы и паутины, стены остались невредимыми. Никаких характерных линий, других отметин или вмятин.
Кэйден раздраженно фыркнул, сбитый с толку. С таким же успехом можно было бы это проверить.
Он шагнул вперед, в поле зрения камеры. Сначала ничего не было, затем сверху донесся свистящий звук. Он вытянул шею назад, когда огромный паук с размахом лап не менее двух футов пролетел над их головами только для того, чтобы остановиться в футе над ними. Он дернулся, закрыв глаза и вздохнув. Он ненавидел пауков.
Черт, - мысленно воскликнул он, отводя взгляд от паука и обнаруживая, что его родители ухмыляются ему.
- Просто паук, - сказала Тэмми.
- Я знаю, - Кэйден чуть не огрызнулся, но вовремя спохватился и смягчил тон.
- Хорошо, давайте двигаться дальше, - проинструктировал Кен и прошел под свисающим членистоногим. Он проскользнул мимо Кэйдена, когда мальчик развернулся, и прошел мимо него дальше по коридору, делая следующий поворот. - Давай...
Кэйден склонил голову набок, наблюдая за выражением ужаса на застывшем лице своего отца. Он обменялся взглядами со своей мамой, и они ускорили шаги.
- Нет! Отойди, - попытался Кен, но было слишком поздно.
Тэмми закричала, когда завернула за угол, это был пронзительный звук, громче любого другого, который когда-либо прорывался сквозь музыку. Все в реакции его родителей на то, что лежит за углом, говорило Кэйдену оставаться на месте, но любопытство заставило его переместиться. Сбитый с толку и обеспокоенный, Кэйден миновал поворот, и его глаза сразу же встретились с источником ужаса его родителей.
Это была пара молодоженов. Тэмми упала позади Кэйдена и закрыла ему глаза, но он стряхнул ее руку. Его глаза уже успели рассмотреть достаточно, чтобы понять, что их ужаснуло. Он знал, что даже если бы он был ослеплен на всю жизнь, это зрелище все равно запечатлелось бы в его памяти.
Первое, что бросилось ему в глаза, была отрезанная нога. Онa небрежно лежалa на бетоне, разрезанная пополам чуть выше колена, лоскут разорванной плоти на культе, лежащий в луже крови девушки. Затем его глаза нашли девушку, ее тело было прибито, как какой-то знак, к стене, ее оставшаяся нога болталась в нескольких дюймах над землей. Кровь все еще текла из культи под ее бедром, порез был свежим.
Кэйден отшатнулся, позволяя своему весу упасть на мать. Его разум гудел. Нога, которую я подобрала ранее... oнa былa реальнa? Новая дрожь пробежала по его телу. Он сглотнул, чувство тошноты проскользнуло в желудок.
Кожа вокруг края ее ноги, талии и рук была растянута, натягиваясь на гвозди, которыми ее тело было прибито к стене, кровь стекала по каждому дюйму ее кожи. Ее голова была повернута в сторону от Кэйдена, но он мог видеть что-то длинное и скользкое, соединенное с ее лицом.
За короткую секунду до того, как его мать попыталась прикрыть ему глаза, его взгляд молнией пронесся по длинной "веревке" и остановился с судорожным вздохом, когда он понял, где она заканчивается. Внутри широко раскрытого живота Оскара. Кишечник... кишечник Оскара.
Рука мужчины была пригвождена к стене рядом с тем местом, где его тело безвольно распласталось на бетоне, из ступней торчало еще больше гвоздей. Его голову поддерживала еще одна нитка кишок, тошнотворно прикрепленная к виску. Кэйден последовал за маленьким органом обратно к Флоренс.
Тэмми ослабила хватку вокруг Кэйдена, согнулась и скорчилась на полу. Кэйдену захотелось сделать то же самое, но он сглотнул, отказываясь позволить себе потерять свой обед.
- Что за псих делает что-то подобное? - ахнул Кен, отступая назад. Он задрал рубашку на поясе и достал маленький компактный пистолет, 9-мм "Спрингфилд", который, как знал Кэйден, он всегда носил с собой, игнорируя знаки "Оружие запрещено" всякий раз, когда они появлялись. - Мы должны выбираться отсюда, сейчас же!
Он развернулся, держа пистолет низко, но наготове, и подтолкнул Тэмми и Кэйдена обратно в том направлении, откуда они пришли.
- Давайте вернемся ко входу. Сейчас же!
Кэйден собрался бежать, но вспомнил, что сказал владелец магазина, когда привел их в лабиринт.
- Человек за стойкой сказал, что дверь будет заперта, - напомнил им Кэйден, на мгновение споткнувшись, прежде чем снова встать на ноги, его слова сталкивались друг с другом, когда они вырывались в страхе.
- Может быть, это просто уловка, - надеялась Тэмми. - Может быть, это просто предназначено для того, чтобы держать нас в лабиринте.
- Слушай свою маму, - скомандовал Кен, когда они взлетели, максимально расставив ноги.
Это не должно было звучать снисходительно или властно, это было только для того, чтобы заставить их двигаться.
Красные и оранжевые огни начали мигать. Кэйден прищурился, отмечая внезапное изменение в их рисунке, которое напрягло его зрение, пытаясь приспособиться к неистовому миганию. Он рванулся вперед, образы отрезанной ноги и кишечника вспыхивали в его сознании в непрерывном ритме стробирующих огней. Его разум воспроизводил, как он снова и снова поднимал отрезанную ногу предыдущего трупа.
Это было реально! Этого не может быть.
Скелет выскочил из стены справа от них, когда они включили датчик движения. Накачанный адреналином, Кэйден чуть не потерял равновесие, врезавшись в свою мать и ударившись о стену, прежде чем снова твердо упереться ногами в пол. Его ноги стучали по бетону, дыхание было прерывистым, родители шли по его следу.
Кэйден завернул за последний угол и зафиксировал входную дверь в поле своего зрения. Холодный мертвый взгляд Оскара вспыхнул в его сознании, и Кэйден дернулся в сторону, прежде чем понял, что все это было у него в голове. Вспыхнул свет. Кэйден продолжал двигать своими стройными ногами, разрыв между ним и его родителями увеличивался.
Он миновал последнюю развилку лабиринта, конец был уже виден, когда ворчание и грохот позади него привлекли его внимание. Что-то металлическое звякнуло об пол. Его отец закричал, и мать закричала. Кэйден резко остановился и развернулся.
- Папа! - взвизгнул Кэйден, его медово-карие глаза расширились от ужаса при виде крови, стекающей по груди его отца.
Тыкволицый поднялся на ноги, нависая над телом Кеннета. Он выдернул зазубренное лезвие из груди Кена, оторвав кусок жира и мышц. С ножа свисали нити чего-то мясистого, окрашенного в малиновый и оттенки синего и фиолетового цветов. Глаза Кена затрепетали, и он застонал.
- Нет! - закричала Тэмми, бросаясь на человека в маске.
- Нет! - эхом откликнулся Кэйден, но было слишком поздно. Кэйден стал свидетелем того, как кончик того же лезвия пронзил спину его мамы чуть выше тазовой кости. - Нет!!!
- Бе... беги, Кэйден! Беги!!! - закричал Кен, прежде чем устремить взгляд на урода в маске, когда лезвие было вырвано из живота Тэмми.
Она упала на стену, обхватив руками свое тело.
- Нет. Я... - попытался Кэйден.
Он не мог оставить их здесь, не в таком виде.
- Беги! - взревел Кен, кровь булькала у него на губах.
Кэйден шагнул к ним, желая что-то сделать, что угодно.
Высокая фигура вернула внимание к Кену, намереваясь закончить то, что он начал. Он отвел тонкое металлическое лезвие назад и рубанул вперед. Лезвие прошло сквозь тонкую кожу и мышцы, сжимающие его рот. Его челюсть отвисла - бесцельно болтающийся тяжелый кусок плоти и кости. Кровавая река вырвалась у него изо рта, стекая по шее, скрывая гротескную массу.
Кэйден широко раскрытыми глазами уставился на своего отца, глаза были пойманы в ловушку челюстью, бесполезно отвисшей из-за тонкой нити мышц в задней части рта, зияющей пустоты там, где должна была быть его нижняя челюсть. Он попытался пошевелиться, но было слишком поздно. Грудь отца перестала вздыматься, и в его глазах больше не было страха, его пустые серо-стальные глаза бесцельно смотрели вверх. Кэйден попытался закричать, но его рот не двигался, когда эмоции затопили его сердце.
- Бе... - начала его мать, но ее крик был прерван пронзающим краем лезвия, когда оно скользнуло по ее горлу, как по маслу.
Кровь просочилась вокруг входа и выхода лезвия.
- Беги, мальчик! - прорычал человек в маске.
Что-то в голосе проникло глубоко под кожу Кэйдена. Он отступил на шаг, но остановился, его тело застыло на месте, подавленное представшей перед ним картиной.
- Мама! - наконец сумел крикнуть он.
В ответ Тыкволицый повернул лезвие, еще глубже вонзив его в шею Тэмми, а затем повернул нож влево, вырвал его и разрубил ее шею пополам. Ее голова бесцельно упала на плечо, из зияющей дыры хлестала кровь. Кровь забрызгала маску Тыкволицего и закапала на пол.
Кэйден остановился, слезы текли по его щекам. Затем взгляд Тыкволицего метнулся к Кэйдену, его пустые зеленые светящиеся глазницы угрожающе уставились на мальчика.
- Я сказал, беги, мальчик! - повторил он.
Кэйден не двигался, скорее из-за внезапного паралича, охватившего его, чем из-за упрямого, охваченного ужасом бунта. Он не мог сказать, почему остался. Ему нужно было бежать, он хотел бежать, но ужасный вид его родителей в лужах крови на земле потряс его до глубины души, на мгновение лишив способности рассуждать или двигаться.
- Беги! - гортанный крик потряс Кэйдена до глубины души, когда Тыкволицый с непочтительным стуком толкнул тело Тэмми на землю.
Выйдя из оцепенения, Кэйден развернулся и побежал к входной двери. В несколько длинных шагов он был там. Он повернул ручку, но она дернулась против его руки. Запертo.
Бля! Он не лгал.
Он повернулся и посмотрел на человека в маске, стоявшего спиной к Кэйдену, занятого чем-то вне поля зрения. Было два других маршрута, но последние пятьдесят минут совершенно ясно прояснили одну вещь. Он не знал, как выбраться, за исключением двери за его спиной, куда они все вошли, и она была заперта. Его взгляд метался между двумя альтернативными путями. У него не было реального выбора, поэтому он наугад выбрал крайне правый путь.
Кэйден оттолкнулся от бетона и понесся по выбранному им пути, заворачивая за каждый угол. Он не знал, куда направляется. После третьего поворота путь был для него новым, коридоры купались в мерцающем оранжевом и красном свете. Пятна и мазки крови теперь пугали его, были реальными и ужасающими. Он отказался представлять, как они нашли туда дорогу, вместо этого сосредоточившись на перекачке ног, позволив всей этой беготне вверх-вниз по баскетбольной площадке наконец найти хорошее применение.
Он затормозил в тупике, наклонившись вперед и упершись руками в колени. Его щеки раздулись, когда он с усилием выпустил воздух из легких и сделал еще одну затяжку гнилого воздуха, закрыв глаза ровно настолько, чтобы отдышаться. Развернувшись, он снова помчался прочь и свернул налево в пересекающиеся коридоры. Кэйден отказался притормозить за следующим углом. Его рука ударилась о деревянную стену, почти выбив его из равновесия, но он сделал это, еще на шаг удалившись от урода.
Тыкволицый был у него за спиной? Он вообще следовал за ним?
Кэйден перешел на бег трусцой и осмелился взглянуть себе за спину.
Ничего.
Где он?
Он вернул свое внимание вперед и ускорился до бега, замедляясь ровно настолько, чтобы сделать следующий поворот в лабиринте, прежде чем снова бежать на полной скорости. Не имело значения, был ли мужчина позади него, он должен был выбраться. Он не видел эту часть лабиринта раньше. Все это было новым, более неизвестным, но вместе с этим появилась надежда на выход.
Из громкоговорителей снова донеслись крики. Его тело содрогнулось в страхе, прежде чем он понял, что это было, его ноги подогнулись, и он рухнул на землю. Руки вытянуты, его ладони приняли на себя основную тяжесть удара, смягчая падение на бедро и грудь. Его подбородок ударился о бетон. Молния осветила его лицо. Кэйден прищурился, пытаясь перенести боль.
- Ах! - простонал он.
Он протянул руку и обхватил подбородок, как раз в тот момент, когда его язык ощутил вкус железа, крови. Он отдернул руку, почувствовав жидкость на подбородке.
Кэйден стиснул зубы, не теряя ни секунды, прежде чем избавиться от боли и подняться на ноги. Когда его зрение прояснилось, он был поражен тем, что обнаружил всего в десяти ярдах впереди. Дверь. Его глаза заблестели.
Выход.
Улыбка сменила хмурое выражение на лице Кэйдена, когда ноги понесли его вперед. Он пересек перекресток в лабиринте, всего в нескольких ярдах от своего спасения. Он чувствовал, как прохладный воздух просачивается сквозь щели в дверном проеме, и видел тонкие лучи света, пробивающиеся в темноту.
Внезапно острая боль пронзила плоть его бедра, сбив его с ног. Его левая нога на мгновение обмякла, но этого было достаточно, чтобы он снова упал на землю. Он рухнул на пол, растянувшись на боку. Он схватился за бедро, пальцы коснулись маленького металлического круга чуть ниже талии. Кэйден извивался, чтобы подняться на ноги, но ощущение чего-то длинного и стального, пронзающего его внутренности, вернуло его на пол. Он закричал.
Шарканье слева привлекло его внимание, и он устремил взгляд на темный перекресток, который он только что миновал. Из темноты выступил Тыкволицый с пневмомолотком в руке. Он поднял другую руку с зажатым пистолетом. Пистолетом его отца.
Кэйден сглотнул и начал извиваться на заду. Ему нужно было убраться подальше. Выход был так близко.
- Твой отец пытался убить меня этим, - прорычал Тыкволицый, поворачивая голову из стороны в сторону, когда он подходил все ближе и ближе к Кэйдену.
Он поставил ступню на икру Кэйдена и устремился вниз. Кэйден поморщился, пытаясь высвободить ногу.
- Отвали от меня!
Тыкволицый засмеялся под своей маской.
- Может быть, у тебя получится лучше. По крайней мере, это сделает меня немного более похожим на спортсмена, - сказал человек в маске. Он вытянул руку с пистолетом и резко отбросил оружие в сторону двери. Тот с грохотом упал на бетон, скользя к остановке всего в нескольких футах от Кэйдена, всего в двух ярдах от выхода. - Не похоже, что ты действительно его получишь. О, и я отрезал голову твоей маме. Я собирался принести ее, чтобы показать тебе, но я могу унести не так много.
Когда взгляд Кэйдена был прикован к пистолету, а гнев разливался по его позвоночнику, урод в маске сделал свой ход, прыгнув на Кэйдена. Нож просвистел в воздухе. Уловив внезапное движение краем зрения, Кэйден обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как лезвие вонзается ему в плечо.
Он закричал, инстинктивно поднимая руки и отталкиваясь от Тыкволицего, одна рука прижалась к маске. Его пальцы искали любую уязвимость, но маска была плотно закрыта. Жуткое зеленое свечение исходило от нее, окутывая Кэйдена водоворотом зелени.
Тыкволицый поднялся с корточек, высвобождая свое лицо из хватки парня, и устремил взгляд вниз на Кэйдена. Он наклонил голову вправо, а затем снова влево, когда навалился всем своим весом на тело Кэйдена, прижимая его к земле. У того отвисла челюсть, когда он ахнул, страх затопил каждую частичку его существа, когда боль пронзила плечо. Он изо всех сил пытался вырваться из железной хватки Тыкволицего.
- Ты никуда не пойдешь, парень! - прорычал он в лицо Кэйдену.
Кэйден бился, пытаясь вывести убийцу из равновесия, но это было бесполезно. Чем сильнее нож впивался в его плечо, тем сильнее отдавалась боль в боку, и тем меньше движений ему удавалось добиться от раненой конечности. Когда его решимость начала ослабевать, Кэйдена осенила мысль. Это будет чертовски больно, но, возможно, это просто дало бы ему шанс. Он должен был попытаться.
Кэйден отпустил левую руку уродa, поскольку нож продолжал вонзаться между костью и кожей. Освободившись, он потянулся к бедру и нащупал металлическую головку гвоздя, вонзившегося в его бок. Не сводя глаз с зеленого свечения Тыкволицего, он зажал шляпку гвоздя между пальцами и стиснул зубы. Он сделал глубокий вдох и дернул так сильно и быстро, как только мог.
Тыкволицый дернулся в сторону, не уверенный в том, что только что произошло. Затем Кэйден взмахнул гвоздем и воткнул его в шею твари. Тыкволицый отдернул руку назад, вытаскивая нож из плеча Кэйдена. Его руки метнулись к гвоздю в шее, отбрасывая его тело от Кэйдена. Тот перевернулся и вскочил на ноги.
Вспышка боли пронзила его правую ногу, и его тело рухнуло обратно на землю. Он вовремя спохватился, чтобы не удариться лицом о бетон. Застонав, он повернулся ровно настолько, чтобы проверить ногу, откуда пришла боль. Его глаза обнаружили глубокий порез под его голенью, он был по меньшей мере в полдюйма глубиной, кровавая жидкость покрывала ногу под ним и капала на пол. Он инстинктивно наклонился, чтобы дотронуться до него, но отшатнулся, когда прикосновение послало еще одну мучительную пульсацию вверх по его боку. Краем глаза он увидел Тыкволицего, который смотрел на него, держась за шею, оценивая его.
- Уходи! - Кэйден бесцельно кричал между рыданиями. - Оставь меня в покое!
Он проигнорировал парня. Вместо этого, лежа на земле, он поднял пневмомолоток в левой руке и направил его на Кэйдена.
- Теперь твоя очередь, ебаная маленькая сучка, - прорычал Тыкволицый, дернувшись вперед, осмеливаясь отпустить шею достаточно надолго, чтобы подняться на ноги.
Кровь заструилась по его шее.
Лежа на заднице, Кэйден откинулся назад так быстро, как только мог, пытаясь оторвать свое тело от земли руками и одной здоровой ногой, стараясь не потревожить новую рану. Красное и оранжевое вспыхнуло перед его глазами. Он медленно отступил назад, когда Тыкволицый приблизился на фут.
- Уходи! - Кэйден попытался снова. - Иди к черту, урод!
На тыквенной маске не было никаких эмоций, когда ноги убийцы приземлились в шаге от Кэйдена, а затем одна его нога наступила на поврежденную ногу Кэйдена, ударив открытым порезом о бетон.
Кэйден вскрикнул, когда нога прошлась по его икре из стороны в сторону по грубому бетону, открывая и растягивая рану, натирая свежую мышцу о грязный пол. Кровь размазалась по полу, и Кэйден стонал при каждом движении ноги мужчины.
- Посмотри на меня! - зарычал Тыкволицый, произносить слова было труднее, чем всего несколько минут назад, но Кэйден отказался. - Твою мать, посмотри на меня!
Когда Кэйден не послушался, он поднял ногу и опустил ее обратно, в результате чего порез расширился, когда она снова ударилась о землю. Затем он перебросил пневмомолоток через плечо, дотянулся пальцами до горловины маски и приподнял ее, все еще держась другой рукой за гвоздь, торчащий из шеи. Глаза Кэйдена метнулись к мужчине, любопытство привлекло его внимание.
Маска поднялась.
Кэйден ахнул.
Почему он не догадался?
Это был Джаспер; его пустые зеленые глаза уставились на Кэйдена, когда он бросил тыквенную маску на пол. Его широкие плечи теперь казались менее угрожающими, но Кэйден знал, кто он, чем он был.
Монстр в лабиринте.
- Ты должен гордиться, - сказал ему Джаспер. - Ты умрешь последним. К сожалению, это означает, что это будет самым болезненным, но ты продержался дольше всех. Думаю, я выставлю твое тело прямо у входа .
- Ты - больной урод! - выпалил Кэйден.
Он попытался вывернуться из-под Джаспера, но как только он выскользнул на свободу, он понял, что это будет лишь кратковременная отсрочка.
- Ты хочешь знать почему? - cпросил Джаспер со стоической улыбкой на губах.
Кэйден не ответил. Это не имело значения, знание ничего не изменило бы. Его губы дрожали, когда все его тело сотрясалось от боли, страха и горя.
- Все просто, - сказал ему Джаспер, уголки его губ приподнялись под взглядом зеленых глаз. - Потому что я могу.
Этот человек был сумасшедшим, его разум заблудился в каком-то безумном мире.
Кэйден перевернулся на живот и начал ползти на четвереньках, пытаясь сосредоточиться на необходимости сбежать, адреналин блокировал боль, исходящую от его ноги. Он хлопнул ладонями по бетону и подтянулся вперед, используя неповрежденную ногу, чтобы толкнуть свое тело вперед. Он представил кровавый след, который он оставит, след, который какой-нибудь ничего не подозревающий человек вскоре примет за просто след от краски, сделанной похожей на кровь, если только он не сбежит.
Внезапно что-то холодное и металлическое вонзилось в его бок, скользнув по талии, едва не нанеся смертельный удар в живот. Кэйден дернулся вправо, когда Джасперу пришлось отскочить, чтобы схватиться за шею. Он продвинулся вперед еще на несколько футов, когда за ним последовали спокойные шаги. Джаспер не спешил, и Кэйдену пришло в голову, что он ничего не мог поделать.
Я умру здесь.
Новая слеза скатилась по его щеке. Почему? Почему это происходит? Но ответа не было. Это было просто, случайно, зло. Безумец, который кайфовал от какого-то кровавого фетиша.
Краем глаза Кэйден заметил ноги Джаспера, когда они остановились. Он повернулся, чтобы посмотреть, почему Джаспер остановился. Мужчина опустился на колени, и прежде чем Кэйден смог увидеть, что он делает, холодная сталь ножа вонзилась в его левую руку чуть ниже плеча, в ту же рану, которую мужчина нанес всего несколько мгновений назад.
Кэйден зaпричитал:
- Пожалуйста, остановись, просто дай мне уйти.
- Отпустить тебя? - cпросил Джаспер, его голос был глубоким, но ничего подобного не было под маской. - Ты думаешь, я глупый?
- Я обещаю, я ничего не скажу, - умолял Кэйден, надеясь, что что-то в психическом состоянии этого человека сделает его восприимчивым к его лжи.
- Ты действительно считаешь меня глупым, не так ли? - cпросил Джаспер. - Даже если бы ты ничего не сказал, я бы предпочел оставить тебя здесь. Мне нравятся мои трофеи.
Прежде чем Кэйден смог произнести еще хоть слово, Джаспер глубже вонзил нож в его руку, перерезав сухожилие в плече и вытолкнув нож с другой стороны. Кэйден закричал, когда кровь брызнула из его руки. Джаспера это не остановило.
Он отшатнулся от ножа, срывая тонкий слой кожи с предплечья Кэйдена и отрывая напряженный бицепс от его тела. Кровь полилась из его плеча, собираясь лужицей на земле, а мясо прилипло к лезвию. Когда лезвие опустилось и встретилось с твердой костью, Джаспер начал кромсать плотную материю. Кэйден чувствовал, как он начинает трескаться под огромным давлением каждого удара. Он попытался пошевелиться, но не смог.
- Пожалуйста! - закричал Кэйден.
Это было бесполезно, но он должен был что-то сказать. Боль была слишком сильной, разрывая плечо и взрываясь в мозгу.
В конце концов кость сломалась, и только мышца под его рукой удерживала конечность на месте. Джаспер поднялся на ноги, затем наклонился и обхватил пальцами запястье частично оторванной руки Кэйдена, поставив ногу тому на грудь.
- Что ты делаешь?! - умолял Кэйден.
Джаспер злобно и лаконично ухмыльнулся:
- Я беру тебя за руку.
- Что...
Вопрос Кэйдена был прерван болью, не похожей ни на что, что он когда-либо испытывал, когда Джаспер вывернул его руку, натягивая оставшиеся мышцы и плоть, которые привязывали ее к телу Кэйдена.
- Остановись! Пожалуйста!!! - кричал Кэйден между каждым приступом боли в руке и позвоночнике, вкладывая в свои мольбы каждую унцию существа, которая у него оставалась внутри.
- Заткнись, мелкий пиздюк! - раздраженно крикнул в ответ Джаспер.
Он снова дернул руку Кэйдена, крутя ее взад-вперед. Мясо закричало в агонии, когда мышцы начали рваться. Кэйден стиснул зубы и отвернулся, отводя взгляд от Джаспера и своей руки. В голове Кэйдена расцвела боль, когда лопнули последние волокна и сухожилия, и его руку оторвало от тела. Его глаза распахнулись от боли.
В тот момент он не думал, что когда-нибудь снова почувствует надежду, но она была, смотрела прямо на него. Ствол 9-мм пистолета его отца и внезапное чувство эйфории, отрешенности от всего, что происходило вокруг него. Внезапный прилив надежды вспыхнул в его теле, и Кэйден вытянул оставшуюся руку, обхватывая пальцами ствол. Ему было все равно, увидит ли его Джаспер, ему просто нужен был один шанс. Он развернул пистолет и взялся за маленькую рукоятку компактного оружия.
- Что ты...
Голос Джаспера звучал растерянно, отрезанная рука Кэйдена болталась в его хватке. Кэйден даже не заметил конечность или ужасную изодранную плоть, куда упали бесчисленные алые бусинки и забрызгали его грудь.
Кэйден бросился на спину, чувствуя, как боль пронзает его тело, когда обрубок плеча ударился о бетон. Он использовал все, чему его научил отец на полигоне в Шарлотте, начиная с того времени, когда он был в начальной школе. Все это промелькнуло у него в голове менее чем за секунду.
Не нажимай на спусковой крючок, пока не будешь готов выстрелить. Не смотри на перекрестие прицела, смотри мимо него, на цель.
Он увидел Джаспера, его глаза цвета морской волны были полны благоговения.
Сними предохранитель.
Кэйден щелкнул предохранителем и положил палец на спусковой крючок.
Стреляй.
Он нажал на спусковой крючок. Грохот был оглушительным в замкнутом пространстве, и на секунду вспышка на конце ствола бросила вызов стробоскопам за доминирование. Кэйден увидел, как пуля нашла свое пристанище в груди Джаспера, чуть ниже шеи, когда брызги крови пропитали его грудь и вылетели из спины Джаспера. Кэйден нажал на курок снова, и еще раз. Пули полетели, изрешетив тело Джаспера. Он сильно дернулся, его глаза расширились от страха. Он попятился назад, шатаясь вправо, а затем влево, его глаза трепетали в замешательстве.
- Как...? - Джаспер заикнулся, когда кровь хлынула у него изо рта. - Ты...?
Зеленые глаза мужчины погасли, и его тело с глухим стуком упало на землю.
Кэйден опустил руку, шлепнув металлическую гильзу пистолета на землю. Огни продолжали мигать, но движения больше не было. Кэйден глубоко вздохнул и попытался успокоить свои нервы. Все его тело сотрясала дрожь, когда адреналин прокладывал себе путь по венам. Наконец, он ослабил хватку на пистолете, но отказался выпустить его. Он содрогнулся от боли.
Я жив.
Он приподнялся на здоровом локте, стараясь не обращать внимания на боль, кряхтя, когда каждое движение посылало новый толчок по позвоночнику.
Я должен выбраться отсюда.
Кэйден огляделся вокруг, на весь этот хаос. Мигающие огни, забрызганное кровью дерево, мертвое тело Джаспера, мысль о безжизненных телах его матери и отца где-то глубоко в лабиринте. Он хотел найти их, остаться там с ними навсегда, но он знал, что должен выбраться, он должен выжить.
- Я люблю тебя, мама, - сказал он в мигающие огни. - Я люблю тебя, папа. Мне так жаль.
Заливаясь слезами, Кэйден неохотно заскользил всем телом по бетону, его кровь окрасила пол, рваная плоть царапала землю. У выхода он протянул руку и попробовал ручку.
Запертo.
- Черт возьми! - пробормотал он.
Он посмотрел на пистолет в своей руке, и его брови поползли вверх. Он посмотрел на дверную ручку, прицелился в нее из пистолета и выстрелил. Металл и дерево раскололись и лопнули, когда дверь распахнулась, обдав лицо Кэйдена прохладным воздухом и нежными лучами солнечного света.
Он прищурился, привыкая к яркому свету снаружи. По маленькой проселочной дороге всего в десяти ярдах за углом промчалась машина.
Я должен добраться до дороги.
Кэйден поднял оставшуюся руку и ухватился за расколотый дверной косяк. Он прижался всем телом к косяку и изо всех сил попытался подняться на ноги. Он позволил своему взгляду блуждать по окровавленному обрубку, где когда-то висела его левая рука. Он клялся, что мог чувствовать конечность, хотя его глаза подтвердили, что ее больше нет, ничего, кроме оборванных нитей мышц и плоти. Его тело тряслось.
Он, спотыкаясь, двинулся вперед, почти рухнув на гравий, когда его правая нога нащупала опору на земле, вызвав невыносимую вспышку боли в боку от раны в бедре. Вместо этого Кэйден ударился о деревянную раму склада, окровавленный обрубок царапнул по грубым доскам, когда он попытался устоять на ноге. Он посмотрел вниз. Кровь текла из зияющего пореза на его ноге и культи возле плеча.
Двигайся, Кэйден!
Кэйден закричал, заставляя себя двигаться вперед. Он опустил ногу, терпя боль, пронзившую его бок, и выкрикивая череду проклятий, когда вдоль стены образовался кровавый след. Он скользнул вперед, но остановился на углу. У него закружилась голова от огромной потери крови. Он изо всех сил пытался удержаться на ногах, устремив слабый взгляд на дорогу в нескольких ярдах от себя.
Пытаясь не обращать внимания на боль, он покачал головой и удержал равновесие. Он обнаружил "Таурус" перед домом вместе с грузовиком и другим седаном. Они были ему бесполезны, у него не было ключей и он понятия не имел, как завести машину. Он снова уставился на дорогу и собрался с духом, превозмогая боль, когда рев двигателя вдалеке достиг его ушей. Он сделал глубокий вдох и оттолкнулся от угла, оставив поддержку стены. Кэйден рванулся вперед, гравий захрустел у него под ногами.
Но боль была слишком сильной. Прежде чем он смог сделать три шага, его нога больше не выдержала, и его тело рухнуло, сильно ударившись о гравий и перекатившись. Его тело извивалось и подпрыгивало на заполненной камнями парковке.
- Блядь! - простонал он, когда его тело, наконец, остановилось всего в трех футах от асфальтированного покрытия.
Жужжание двигателя автомобиля приближалось с каждой секундой. Кэйден хмыкнул, зарываясь пальцами в гравий и подталкивая себя к дороге. Еще один фут. Он использовал здоровую ногу, чтобы протолкнуть свое тело еще на несколько дюймов. Звук стал громче, когда из-за живой изгороди из почти голых деревьев выехал ярко-оранжевый "Камаро", ревя двигателем.
- Стойте! - закричал Кэйден, его голос был слабым и тихим.
Он толкнулся вперед еще раз, бросая свое тело на асфальт, на пути машины. Он взмахнул оставшейся рукой в воздухе, отчаянно призывая водителя остановиться.
Шины завизжали, когда машина приблизилась, резко затормозив едва ли на целую длину автомобиля от растерзанного тела Кэйдена. Дверь со щелчком открылась, и ноги застучали по тротуару.
Я сделаю это.
Перевод: Zanahorras
Экстремальное Чтиво: