«Ауры» Бриджитт Нельсон

- Ты... больше... никогда... не...
Я втянула полный рот теплого, влажного воздуха, невольно втягивая его гнилостную зеленую эссенцию в свои борющиеся легкие. От отвратительного вкуса меня затошнило. Я рассчиталa время, чтобы мои слова прозвучали между ударами топора, вонзающегося в его жесткую, поврежденную солнцем кожу.
- ...причинишь... боль... другому... ребенку!
Я вытащилa окровавленный топор из его туловища, плюнулa на мерзкий труп и попятилaсь от клубящейся зеленой ауры, которая окружала Феликса Дэвенпорта на протяжении всей его гнилой, злой жизни. Его существование угасло, туман, цвета горохового супа, медленно рассеялся; похожие на головоногих моллюсков щупальца слепо искали живую привязь, но быстро растворились в небытии. Секундой позже в комнате стало пусто... Жизненная сила Феликса, гребаного детского насильника, скользкого зеленого цвета, полностью истощилась.
Моя работа была закончена. Я пошлa домой.


На следующее утро я проснулaсь с мигренью. Каждый раз, когда включалась моя особая разновидность синестезии, на следующий день я чувствовалa себя дерьмово. Моя бабушка всегда говорила мне, что видеть цвета плохих людей - это дар, передаваемый из поколения в поколение в нашей семье линчевателей. Однако, судя по тому, как мое истощенное тело чувствовало себя на следующее утро, я не былa уверенa, что "дар" - лучшее или наиболее точное описание.
Бабуля обладала "зрением", как и мой отец, который умер до моего рождения. Он передал его мне, хотя мои способности развились только на первом курсе колледжа. Время было выбрано не идеально. Я былa за сотни миль от единственного дома, который я когда-либо зналa, и внезапно увиделa размытый, грязно-оранжевый туман, окружающий многих моих однокурсников мужского пола - и даже одну девушку. Я понятия не имелa, что это значит, и, на самом деле, упомянулa об этом паре знакомых, прежде чем, наконец, понялa, что я - единственная, кто может видеть эти цвета.
Я позвонила своей бабушке, чтобы узнать стоимость нашей доплаты по страховке. Я былa убежденa, что у меня опухоль головного мозга и мне нужен врач.
- Блэр, - ответила она с явным удовольствием в голосе, узнав о моем странном симптоме, - нет необходимости обращаться к врачу. Я приеду в гости на этих выходных. У меня есть ответы, которые тебе нужны.
В пятницу днем, после изнурительной, полной тревог недели, я наблюдала из окна своей комнаты в общежитии на третьем этаже, как моя синеволосая бабуля переходила улицу перед зданием. Менее чем через две минуты раздался четкий, нетерпеливый стук в мою дверь.
- Подожди минутку... ты хочешь сказать, что у меня есть способность не только идентифицировать преступников, но и определять, какое преступление они совершили, основываясь на цвете их ауры? - я вздохнула, закатывая глаза. - Да ладно тебе, бабуля. Ты можешь придумать что-нибудь получше.
- Это именно то, что я тебе говорю, Блэр, - бабуля мило улыбнулась, сохраняя свое южное очарование и самообладание. - Какие цвета ты виделa до сих пор?
- Оранжевый. Этот странный коричневато-оранжевый оттенок, который напомнил мне свежесобранный батат, - ответила я.
Бабушка поморщилась.
- Полагаю, это неудивительно, учитывая, что мы находимся в кампусе колледжа.
- А что тут неудивительного? - спросилa я. - Я не понимаю.
- Скорее всего, они - насильники, Блэр. Оттенки оранжевого всегда указывают на ту или иную форму сексуального насилия. Я бы посоветовалa тебе привыкнуть к этому цвету... в ближайшие дни ты будешь часто его видеть.
Она вздрогнула и плотнее запахнула вязаную шаль, цвета слоновой кости, на своих узких плечах.
Мне стало дурно.
- Значит, почти дюжина моих однокурсников, включая очень популярную девушку из группы поддержки, гребаные насильники? Прости меня, если мне очень трудно в это поверить.
- Понимаю, дорогая.
Бабуля больше ничего не сказала, понимая, что мне нужно время, чтобы смириться с этим судьбоносным открытием на моих собственных условиях. Сделав глубокий вдох и проведя рукой по лбу, я медленно выдохнула и, чувствуя себя побежденной, спросила:
- Какие еще цвета я увижу, бабушка? И что они означают?
Бабуле потребовалось некоторое время, прежде чем ответить.
- Хотя точные оттенки варьируются от человека к человеку, основываясь на диффузорах и палочковидных клетках в их сетчатке, каждое преступление имеет свой особый цвет.
Она продолжила говорить и объяснила, что представляет собой каждый цвет. Когда она, наконец, замолчала, я спросилa:
- Что? Нет цвета, по которому можно было бы опознать преступников в белых воротничках?
- Не говори глупостей, Блэр. Ты же знаешь, что они могут получить только пощечину.
Несмотря на ее попытку пошутить, у меня голова шла кругом.
- Господи, - наконец прошептала я.
- Очевидно, что преступления могут пересекаться, поэтому иногда ты можешь увидеть множество цветов вокруг одного человека. Чем темнее цвет, тем чаще совершалось преступление, - бабуля сделала паузу и откашлялась. - Могу я попросить у тебя немного воды, дорогая? - спросила она.
Я подошлa к мини-холодильнику, стоящему в углу моей комнаты, - тому самому, который она купила мне в подарок на выпускной в старшей школе, - и досталa оттуда пластиковую бутылку с водой. Сделав большой глоток прохладной жидкости, она продолжила:
- Например, если ты видишь персиковый цвет, окружающий человека, это не обязательно изнасилование... возможно, он целует или лапает кого-то против его воли. Может быть, подглядывание в окна или даже публичная мастурбация. Однако, если ты видишь темно-оранжевый цвет, скорее всего, это давний сексуальный преступник.
Стараясь не зацикливаться на том, что моя бабуля употребляет слово "мастурбация", я вспомнила все темно-оранжевые ауры, которые я видела вокруг своих одноклассников за последние пару месяцев, и почувствовала, как к горлу подступает желчь.
- Я не понимаю, бабушка, - заявила я, мой голос становился выше с каждым слогом. - Что я должнa делать с этой информацией? Я имею в виду, что это полный пиздец - быть посвященной в эти детали, но не иметь возможности ничего сделать. Это не значит, что я могу просто позвонить в полицию и сказать: О, эй, вам нужно арестовать квотербека футбольной команды, потому что мое "зрение" определило, что он насильник.
- Конечно, нет. Как только ты найдешь злостных нарушителей, ты выследишь их, поймаешь с поличным, а затем уберешь. Как ты это сделаешь, полностью зависит от тебя. На протяжении многих лет мы все разрабатывали свои собственные методы и стили.
- Убрать их...?
- Ну, да. Зачем еще нам быть наделенными этим невероятным даром, если не для того, чтобы использовать его во благо? Семья Абернати убирает дерьмо с земли, Блэр. Это наше наследие, и это замечательная вещь.
Я тяжело опустилaсь на свою двуспальную кровать.
- Ты хочешь сказать, что... убивала... людей, бабушка?
- Да, действительно, дорогая, и мир стал намного лучше от этого, - oна встала и медленно направилась ко мне, из-за долгой поездки из Джорджии у нее затекли мышцы и суставы. - Давай, пойдем поужинаем. Это заставит тебя почувствовать себя лучше.
Я последовала за бабулей к ее машине, но мысль о еде, безусловно, не привлекала меня.
Очевидно, я происходилa из длинной-предлинной линии серийных убийц.


Я порылась в своей аптечке, пока не нашла лекарство, выписанное мне по рецепту от мигрени, положила одно в рот и проглотила всухую. Я ненавиделa, когда мои мысли возвращались к тем ранним дням. Это было разрушительное время, когда я смирилaсь с этой забытой богом частью себя, о существовании которой я и не подозревалa. Цвета никогда не казались мне прежними после того давнего дня с моей бабулей. Вместо того, чтобы видеть их прекрасную вибрацию, я увиделa кровь... ужас... и душевную боль, которые олицетворял каждый из них. В этой "новой версии" моей жизни оранжевый освещал все нарушения сексуального характера; зеленый цвет означал любые правонарушения, связанные с детьми, включая педофилию; красный - убийство, непредумышленное убийство... любое преступление, повлекшее смерть другого человека; желтый - все финансовые правонарушения, такие как уклонение от уплаты налогов или рэкет; фиолетовые оттенки касались домашнего насилия или рукоприкладства; синие указывали на меньшие проступки - хранение наркотиков, проституция или вождение в нетрезвом виде; поджог был отмечен различными оттенками розового... чем серьезнее пожар, тем больше он приобретал оттенок фуксии; белый цвет обозначал жестокое обращение с животными, а серый - кражу со взломом...
Быстро приняв душ и выпив чашечку кофе, я снова почувствовала себя почти человеком. Взяв свой ноутбук, я плюхнулась на диван. Я нажалa несколько кнопок, и через несколько секунд в моей маленькой гостиной зазвучала музыка. Я улыбнулась, когда узнала "Ам Ням Ням" в исполнении The Dollyrots.
Бегло просмотрев местный новостной сайт, я определилa, что тело Феликса еще не обнаружено. Я не былa удивленa. Насколько я моглa судить, у этого извращенца, гребаного червяка не было ни друзей, ни семьи. Быстро потеряв интерес к Феликсу, я перешла к изучению своей следующей цели, Андреа Леман, чья аура была яркой, вибрирующей, неоново-розовой, смешанной с завитками малиново-красного цвета. Женщина поджигала различные здания с тех пор, как была подростком, но недавно сожгла дом своего бывшего парня, находясь под кайфом от метамфетаминов. Он и двое его маленьких детей погибли в огне. До сих пор копам не удавалось повесить на нее преступление. Но я моглa бы. И я бы применилa свою собственную форму наказания.


Я сидела за стойкой бара, мои длинные каштановые волосы были беспорядочно уложены на макушке, и потягивала "Блэк Соул Маргариту". Странно густая на вид жидкость черного цвета наполнила стакан с соленой каемкой до краев. Даже соль была окрашена в черный цвет, хотя казалась более пурпурной. Мне приходилось заставлять себя продолжать делать глотки. На вкус это было похоже на черную лакрицу - черная лакрица на вкус напоминала задницу. К сожалению, из Instagram-аккаунта Андреа я узналa, что это злополучное варево было ее любимым напитком. Так что я страдалa.
Я поправила свою черную майку на тонких бретельках и энергично потерла руками в нервном предвкушении рваные прорехи на своих облегающих джинсах. Еще один маленький лакомый кусочек, который я почерпнулa из аккаунтов Андреа в социальных сетях - ей нравились женщины.
Соблазнение было моей специальностью.
Я увиделa, как она вошла, когда смотрелa в зеркало за стойкой бара. Ее волосы были платиново-светлыми и уложены в прическу эльфа, которая прекрасно сочеталась с ее миниатюрной фигурой и эльфийскими чертами лица. Я наблюдалa, как она медленно направилась к бару, часто останавливаясь у разных столиков и кабинок, болтая с друзьями и знакомыми. В конце концов, она села через два табурета от меня. Я чувствовалa ее запах - смесь фруктовых духов с ароматом персика и застоявшегося сигаретного дыма. Ее аура оставалась розовой, как у Барби, с кроваво-красными прожилками, извивающимися по всему туману.
Съежившись, я допилa свой напиток угольного цвета и жестом попросилa бармена принести еще. Этого было достаточно, чтобы привлечь внимание Андреа. Она усмехнулась.
- Тебе тоже нравится "Блэк Соул Маргарита"? Это мой любимый коктейль!
- Cамый лучший! И ни один бар в городе не сравнится с "Хэддонфилдc", - улыбнулась я, упомянув название бара на тему ужасов, который мы в данный момент посещали.
Передо мной на салфетке поставили новый стакан с чернильной жидкостью.
- Могу я заказать такой же для моей подруги? - спросилa я, указывая на Андреа.
Бармен отрывисто кивнул и отправился готовить напиток. Андреа опустилась на табурет рядом со мной и протянула руку:
- Я - Андреа. Спасибо за выпивку!
Взяв ее за руку, я ответилa:
- Блэр. На здоровье.


Мучительные крики Андреа посылали мурашки удовольствия по моему телу и заставляли мой клитор пульсировать электрическим жаром. Я не могу сказать, когда "возмездие" стало для меня сексуальной отдушиной, поскольку это происходило слишком постепенно, чтобы точно определить, но я часто испытывалa сильные оргазмы, мучая своих жертв. Хотя мы с Андреа провели очень приятный час вместе в постели, прежде чем это началось, я все равно обнаружилa, что мое тело с энтузиазмом реагирует на ее мучительные крики и всхлипывания.
Ее волосы пылали - кожа головы плавилась от сильного жара. Это придавало ее лицу явно обвисший, восковой вид. Запах паленых волос и кожи был неприятен. Каждый вдох вызывал видение золотисто-желтого оттенка, цвета, похожего на цвет пшеницы, мягко колышущейся на полях Среднего Запада. Я заметилa, что моя синестезия обострилась, когда я былa в разгаре убийства. Я часто виделa цвета, ассоциирующиеся с запахами, вкусами и даже звуками.
Андреа умоляла меня избавить ее от страданий. Я уставилaсь на ее недавно деформированную голову, прежде чем ответить.
- Извини, ничего не могу поделать. Прекратилась ли боль у твоего бывшего парня? Или двоих его маленьких детей? - спросилa я. - Эти дети, вероятно, испытали наихудший вид страданий, даже помимо ужасающей боли - они не понимали, что происходит, и звали свою маму. Признай это, Андреа, ты заслуживаешь любого наказания, которое я тебе назначу.
Я брызнулa ей на голову жидкостью для зажигалок и услышалa звук, с которым ее глазное яблоко лопнуло от сильного жара. Ее вопли усилились.
Я кончила.


Незадолго до того, как моя бабуля скончалась, она поделилась несколькими историями о моем отце. Хотя я много раз спрашивалa о нем на протяжении многих лет, ее рассказы оставались расплывчатыми. Я предположилa, что именно печаль, которую она испытывала, потеряв своего единственного ребенка в столь юном возрасте, помешала ей обсудить его. По этой причине, из уважения к ее чувствам, я не упоминалa о нем так часто, как мне бы хотелось.
Его звали Эрик. Ему было двадцать лет, когда он погиб в автомобильной катастрофе, сбитый лоб в лоб человеком, который заснул за рулем. Он умер, так и не узнав, что его девушка была беременна его ребенком. Когда я родилась, моя мать, Марина, передала меня бабуле и сразу же повторно поступила в колледж, который она посещала до того, как неудачная беременность вынудила ее бросить учебу. Она даже не потрудилась назвать меня по имени; это сделала бабушка. Я никогда не встречалaсь с Мариной, и на данный момент у меня нет никакого желания это делать.
По словам моей бабули, мой отец никогда не был доволен своим "даром". Он не чувствовал, что в его обязанности входит судить людей или назначать наказания за их плохое поведение. Его набожность заставила меня порадоваться, что он никогда не узнает меня - я могла только представить, в какой ужас он пришел бы от своего единственного ребенка и ее особой привязанности к тому самому, что он презирал.
Даже на смертном одре бабуля мало что могла сказать о моем отце, упомянув лишь, что я больше похожа на него, чем на свою мать. Не то чтобы я зналa - нигде в доме не было его фотографий. По крайней мере, я никогда не находила.
После смерти моей бабули у меня никого не было.
И до сих пор нет.


Через две недели после смерти Андреа я встретилa Уэса, чья аура была болезненно-бордового цвета засохшей крови, смешанного с огромными ярко-оранжевыми пятнами. Уэс верил, что он был любимым ребенком Тэда Банди, и - точно так же, как его дорогой старый "папа" - наслаждался удушением женщин, прятал их тела в лесу и насиловал их останки до тех пор, пока гниение не препятствовало дальнейшему совокуплению.
Поскольку я физически не могла обхватить руками его толстую шею, я выбрала удавку. Это была борьба, и я действительно повредилa себе спину, но его смерть была... приятной. Уэс сейчас гниет в пустынном лесу в нескольких милях к северу от моего дома. Я отрезалa его оскорбительный член и скормилa его стервятнику, который продолжал приземляться на поляне, очень заинтересованный в том, чтобы собрать восхитительные лакомства, которые я оставлялa после себя. Я также заострилa толстую ветку дерева и бесцеремонно засунулa ее ему в задницу.


После травмирующего визита моей бабули на выходные, во время моего первого курса в колледже, я больше года абсолютно ничего не делала со своим так называемым "даром". Я старательно игнорировалa оскорбительные ауры, проводя большую часть дней в пьяном угаре. Мои оценки пострадали. Я чуть не вылетела.
Хотя оранжевый был основным цветом, который я виделa в кампусе, меня тошнило и сбивало с толку огромное количество преступлений, совершаемых якобы "добропорядочными молодыми людьми". Даже пара профессоров были виновны. Это было... открытие для глаз. Я боялась сближаться с кем-либо, всегда боялась, что однажды они придут в гости, излучая совершенно новую, необычную ауру - неосознанно и неохотно раскрывая мне свой самый глубокий, мрачный секрет.
Тем не менее, я все еще неохотно реагировала на эти откровения, несмотря на ободряющие слова моей бабули. Только когда я увиделa, как мой партнер по химической лаборатории, парень, который мне нравился и которого я уважалa, физически напал на свою девушку на пустынной парковке, я решилa, что с меня хватит.
Я началa свой путь к самосуду медленно, часто отправляя анонимные письма правонарушителям, сообщая им, что я знаю об их грехах и передам информацию в полицию, если они немедленно не прекратят. Это сработало для нескольких мелких правонарушителей, но для большинства - нет. В конце концов, я началa записывать их грешки и использовать отснятый материал в качестве рычага воздействия. Реакции были схожими - одни исправлялись, другие проигнорировали угрозу. С этого момента я фактически потратилa деньги, которых у меня не было, наняв головорезов, чтобы избить их. И снова реакции не были многообещающими. Эти преступления, которые они совершали, вызывали привыкание - ничто, кроме смерти, не заставило бы их остановиться.
Моя бабуля была права. У меня не было выбора.
Я должнa былa убить их.


У меня никогда не было отношений. Конечно, у меня были интрижки на одну ночь, и я почти всегда сплю со своими жертвами, прежде чем убить их... потому что... почему бы и нет? Я получаю свое, а хороший секс настолько ослабляет их сдержанность, что они легко выводятся из строя. Но отношения привносят в чью-то жизнь слишком много сложностей, особенно в том экстремальном варианте, в котором я живу изо дня в день. Я никогда не позволялa себе ни с кем сближаться.
Итак, я была более чем немного удивлена, когда сразу после Нового года зашла в случайный бар и почувствовала чистое, неподдельное вожделение, увидев чрезвычайно привлекательного мужчину в поношенной коричневой кожаной куртке и синих джинсах. Он сидел за стойкой бара, что позволило мне лишь мельком увидеть его профиль, но мне понравилось то, что я увидела. Я выбралa место, в зоне его прямой видимости, и сталa ждать. Он потягивал пиво из ледяной кружки и казался... несчастным.
Бармен подошел, чтобы принять мой заказ.
- "Грязный мартини", пожалуйста, - попросилa я.
Он быстро и умело приготовил напиток и торжественно преподнес его мне. Я сделалa глоток, кивнулa и протянулa ему свою кредитку.
- За мой счет, - потребовалa я и указалa на мужчину по другую сторону стойки. - Его следующая выпивка за мой счет.
Я наблюдалa, как бармен достал из морозилки еще одну кружку со льдом и налил в нее темного местного напитка, сведя пену к минимуму. Он подошел, поставил пиво перед джентльменом, наклонился, чтобы его было слышно, а затем повернулся и указал на меня. Мужчина в кожаной куртке поднял голову и посмотрел мне в глаза. Мое сердцебиение удвоилось... а затем утроилось. Он был поразителен. Где-то на пятнадцать-двадцать пять лет старше меня, по моим предположениям, ему было около сорока пяти. Его шоколадно-карие глаза изучали меня с озадаченной пристальностью.
Мы уставились друг на друга. Я заметила седину у него на висках и ямочки на обеих щеках. В конце концов, он допил собственное пиво, взял свежую кружку и направился ко мне. Теперь, когда он был ближе, я разглядела, что его волосы были блекло-каштанового оттенка, с проседью, и что у него также была очаровательная ямочка на подбородке.
- Не возражаешь, если я присяду здесь?
Был заметен легкий южный акцент.
- Вовсе нет, пожалуйста.
Он сделал глоток ледяного напитка.
- Спасибо тебе за это. В последнее время красивые дамы нечасто угощают меня выпивкой.
- Что ж, я думаю, это твоя счастливая ночь.
Он бросил на меня еще один недоуменный взгляд, за которым быстро последовала понимающая ухмылка.
- Думаю, да.


Мужчина, чье имя я так и не удосужилась узнать, застонал и задвигался подо мной, когда мое тело напряглось в оргазме. Когда он закончил, я в изнеможении растянулась на прохладных простынях. Мои длинные волосы рассыпались по плечам, несколько прядей грациозно упали на мягкий изгиб моей груди.
- Я схожу за водой. Хочешь? - спросила я, мое дыхание все еще было прерывистым от наших усилий.
- Конечно, - ответил он.
Я видела, как блеснули его зубы в тусклом свете, когда он улыбнулся. Пройдя голышом на кухню, я достала из шкафчика два стакана и наполнила каждый холодной водой из кувшина, который держала в холодильнике. Вернувшись в свою спальню, я увидела, что он включил прикроватную лампу и сидит в постели.
Я ахнула, мой разум не желал воспринимать то, что видели мои глаза.
Я отреагировала не на его привлекательную внешность, широкие плечи и даже не на его очаровательную улыбку - это была чернильно-черная аура, внезапно окружившая его тело подобно пузырю. Я уронила наши напитки, и два стакана разбились о деревянный пол, разбрызгивая ледяную жидкость и крошечные осколки хрусталя во все стороны. Бросившись к прикроватному столику, я выдвинула ящик и вытащила пистолет, быстро прицелившись в внезапно ставшего угрожающим незнакомца в моей постели.
Выражение шока на его лице было комичным.
- Я в замешательстве, э-э...
Его глаза забегали по комнате, пытаясь вспомнить, упоминала ли я свое имя. Он быстро понял, что я этого не сделалa.
Я помоглa ему.
- Блэр. Меня зовут Блэр.
- Я в замешательстве, Блэр. Не моглa бы ты, пожалуйста, рассказать, какого хрена ты наставилa на меня пистолет?
- Потому что, когда я покидалa эту комнату, ты был не более, чем отличным любовником, - не задумываясь о том, что я раскрываю, я продолжилa. - Когда я вернулaсь, ты был окружен страшной, гребаной черной аурой, и я даже не знаю, что, черт возьми, это значит. Бабуля никогда ни черта не упоминала о черных аурах!
- У тебя внезапно тоже появилась черная аура, Блэр.
Мой шок был очевиден.
- Ч-что?!
Я наблюдала, как он подвинулся к краю кровати и положил голову на руки. Его кожа была бледной и липкой, дыхание учащенным.
- Пожалуйста, - взмолилaсь я, - скажи мне, откуда ты знаешь об аурах.
Руки мужчины сжали низ живота, и он застонал. Крупные слезы потекли по его щекам. Его страдание было заразительным. Я чувствовалa себя физически больной. У MEHЯ, блядь, черная аура? Что, черт возьми, с ним не так?
Наконец, его голос, хриплый от волнения, заговорил.
- Твою бабушку зовут Розали Абернати, верно?
- Откуда, черт возьми, ты это знаешь?
- Я знаю, потому что меня зовут Эрик... а черная аура символизирует инцест.