«Зарезанные Младенцы и Грязные Тампоны» Мэтт Шоу

ВВЕДЕНИЕ:
Эта история странная. Она определенно нездоровая. Но, кроме того, я тоже очень болен. Hазвание рассказа пришло ко мне на прошлой неделе, когда мой мир был "в порядке". Я был дома, мне было комфортно, я был относительно счастлив. Затем, неделю спустя, я пробыл в больнице столько же времени. У меня была одна операция и одна процедура, и я либо проведу еще одну процедуру через два дня, либо завтра поеду домой. Я собираюсь говорить им всякую чушь и постараюсь освободиться, потому что мне сейчас скучно, но посмотрим. В любом случае, это не имеет особого значения. Важно то, что, находясь здесь, я принимал чертовски отличные наркотики. Mне мерещатся всякие вещи, мой мозг лопается, я смеюсь (несмотря на боль) и, благодаря Мэри Шоу, принесшей мой iPad, я пишу.
Сейчас 22:31. Остальная часть палаты спит. Нас оставили в покое. Я начал писать эту историю в 16:00, имея идеи о том, как ее написать, пока я был без ума от морфия. В любом случае... Cпустя шесть часов основательного письма и - как раз вовремя, потому что сейчас мне очень больно - я закончил.
Я не буду много говорить об этой истории, так как не хочу ее портить, но я скажу, что если вы чувствительны к темам, касающимся детей (не в сексуальном плане), то вам лучше избегать этой маленькой истории, так как она может вызвать дискомфорт.
Наконец, прежде чем я полюблю вас и покину, пока мне нравится, как морфий трахает мой мозг и выбивает идеи... Hаркотики - это плохо. Когда я выйду отсюда, я буду свободен от наркотиков, как и вы тоже должны быть. Наркотики убивают людей, а если они не убивают людей, то, будучи частью привычки, они просто убивают мечты. Так что, знаете, держитесь подальше. Если только вы не находитесь в больнице под наблюдением, в этом случае - сходите с ума, блядь.

Ваш друг, Мэтт Шоу


С чего начать? Может быть, с самого начала? Но тогда вам это может показаться скучным, и я потеряю вас еще до того, как вас заинтересует эта история. Видите ли, её начало довольно "приятное", "любящее" и, ну, чертовски вызывающее рвоту. Для меня еще хуже оглядываться назад и знать, какой путь она прошла. Может, мне стоит начать со шлюхи? Это намного ближе к концу, и я вижу, как я смотрю вниз на свой измазанный кровью член после того, как я трахнул её. Не беспокойтесь о крови. Со мной все в порядке. Она просто не сказала мне, что у неё месячные. Когда я начал трахать её, то сперва подумал, что делаю всё правильно, учитывая какая она была теплая и влажная, а потом понял, что это просто ее месячная кровь хлещет из этой её хитрой маленькой дырочки. Я мог бы начать с этого, конечно.


- Так, здесь что-то не так, - сказал я ей, не в силах отвести глаз от своего окровавленного члена.
Эта чертова штука выглядела так, будто на ней был носок, и она была полностью красной до самого основания.
Шлюха уже начисто вытирала свою пизду трусиками. И мою сперму, вытекающею наружу; это было похоже на мороженое со вкусом малиновой ряби - конечно, растаявшее - и размазанное.
- Что это за херня такая? - спросил я.
У нее был сильный северный акцент, что делало ее голос почти мужественным. Даже ее фальшивые стоны, когда я трахал её, звучали почти по-мужски. Я был так отъебан и непреклонен, что собирался кончить хотя бы для того, чтобы отомстить этой стремной суке. В любом случае, я не мог по-настоящему жаловаться, учитывая, сколько она запросила.
- Хочешь купить их у меня? - oна подняла свои трусики.
Кровь и сперма почти блестели в лунном свете, отражающемся от стен переулка.
- Что? Господи! Нет, - сказал я ей. - Я хочу купить у тебя кое-что другое.


Я пока не могу продолжать в том же духе, не так ли? Я имею в виду, что мог бы, но тогда это лишает удовольствия от того, что происходит в конце, и я не хочу портить вам все. Видите ли, в данный момент вы просто подумаете, что я чертовски странный или какой-то психопат, если я продолжу здесь и не расскажу вам о том, что происходило до этого. Если у вас есть факты, только основные факты, то вы, вероятно, поймете, что все это было и оправданно, и чертовски забавно.
Возможно.
Но с другой стороны, это была хорошая шутка, верно? Вы же знаете, что грядет какая-то "чертовщина". Вы знаете, что будет немного "крови" (спойлер: ее будет больше чем вы думаете), и вы так же знаете, что должно произойти что-то действительно отвратительное. Так что, может быть, теперь я мог бы вернуть вас к началу и изложить основные факты в каком-нибудь ускоренном стиле, чтобы не дать вам времени слишком заскучать.



- Да.
Вот что я сказал. Одного словa было достаточно, чтобы осудить меня. Я был молод. Я был влюблен. Я был глуп.
Моя жена была на два года моложе меня. Она была той, кто всегда намекал на то, что хочет этого: грандиозной свадьбы. Так много денег потрачено в такой нелепый день, чтобы порадовать наши семьи. Мы должны были просто свалить в Вегас. Только мы вдвоем. Никакого подобного дерьма. Никаких ёбаных друзей-халявщиков. Вегас был бы наверняка дешевле. Я имею в виду, кому пришла в голову идея сделать "открытый бар"? Особенно в присутствии ее дяди. Толстая пизда выжрала хуеву тучу бутылок шампанского. Он прыгал по залу, вооруженный этими бутылками, вел себя как большой человек, разливая шампанскоe людям. Ну, знаете, как будто он тот мудак, который, блядь, заплатил за них.
£20,000. Вот во что обошлась наша свадьба. Ёбанное дерьмо. Свадьбы - чёртовы дерьмо, и я буду спорить до посинения с любой пиздой, которая скажет мне иначе. Что еще хуже, в то время мы с женой снимали квартиру. У нас была крошечная квартирка в грязной части города. Если бы мы только положим эти деньги на депозит за дом... Но нет, она хотела свадьбы. Я, будучи глупцом, хотел доставить ей удовольствие.
Тупой мудак.
- И вы берете мистера Марка Энтони Эдвардса в законные мужья?
- Да, - сказала она.
Представьте, что вы вкладываете эти деньги, а потом кто-то говорит "нет", прежде чем свалить оттуда. Я очень сомневаюсь, что вы получите возмещение, и вы можете поспорить на свой последний доллар, что ваши родственники, кормящиеся снизу, все еще будут ожидать вкусной еды, потому что, по крайней мере, они соизволили прийти сюда.


Я имею в виду, чего я ожидал? Там были бесплатные напитки. Дядя, блядь, Барри разливал бутылки шампанского. Люди смеялись, некоторые плакали от счастья, некоторые (сестра моей жены) наблюдали за происходящим с зеленоглазым монстром в глазах. Почему я не могу выйти замуж? Там были люди, которые извинялись и уходили рано, люди курили у входа и сзади. Образовывались новые пары, старые и ранее распавшиеся пары снова собирались вместе. Был танец, чертовски ужасный первый танец между моей женой и мной... Там была разрезка торта. Она втерла немного глазури о мой нос. Я в отместку вбил ей кусок торта в лицо.


Так вот с чего все началось? Потребность в мести? Она вытерла пальцем кусочек торта о мое лицо. Люди - обе стороны семьи - смеялись. Я схватил кусок, который был покрыт глазурью, и, когда она закричала в знак протеста, я осторожно толкнул его ей прямо в лицо.
До этого момента я всегда был добр к ней. Я был бы тем, кто подошел бы к ней, чтобы обнять. Я был бы тем, кто извинился бы, если бы мы поссорились. Я был бы тем, кто отправил бы ей первое утреннее сообщение, спрашивая, как она себя чувствует.
Инцидент с тортом определенно был первым разом, когда я подумал о "мести" после того, как она попыталась подшутить надо мной. Перенесемся вперед к инциденту со шлюхой и трахнем ее, это тоже был чисто акт мести. Моя дорогая, милая, любящая жена изменила мне, и поэтому мне пришлось пойти и изменить ей. Так уж получилось, что эта шлюха, та, у которой была кровоточащая пизда (и десны), была первым человеком, которого я нашел, когда путешествовал, но, опять же, я забегаю вперед. Отчаянно хочется добраться до конца истории, но почему? Я хочу показать вам, как далеко я зашел? Хочу ли я просто снять это с себя, чтобы я мог двигаться дальше, черт возьми? Если бы мы были лицом к лицу, вот тут я бы пожал плечами. И все же мне нужно успокоиться. Приведу вам только основные факты, помните? Итак, для этого мы вернемся к...



Мы с женой были счастливы. У нас была наша маленькая квартирка. Мы оба работали в одно и то же время. Мы оба делили обязанности по дому. Все было хорошо и, казалось бы, шло хорошо. Конечно, было бы лучше, если бы у нас было больше денег, но с ростом безработицы, благодаря правительству, которое разваливает страну, у нас, по крайней мере, была работа! Наши счета оплачивались, и иногда, с небольшим перерывом то здесь, то там, мы могли позволить себе иногда выходить и побаловать себя.
Мы бы никогда не сделали ничего слишком захватывающего. Это было хорошо для нас, понимаете? Хотя другие люди просто приняли бы эти вещи как должное. Мы бы пошли перекусить, а потом сходили в кино в местный кинотеатр. Если бы у нас не было десерта в ресторане, мы бы наверстали упущенное попкорном и начос на показе. Если бы мы чувствовали себя особенно раскрасневшимися и жадными, мы бы сделали и то, и другое. Нахуй. Почему нет? Ты живешь только один раз, верно?
Несколько раз мы ходили в зоопарк. С постоянно растущими ценами, просто чтобы попасть внутрь, это всегда казалось грабежом, но, в конце концов, они должны кормить животных, так что все это идет на достойное дело, верно?
Мы также ходили на прогулки в парки рядом с тем местом, где мы живем. На бумаге это звучит прекрасно: пышные поля, высокие деревья, озеро, наполненное огромной рыбой, и утки, крякающие тут и там. Реальность была не так хороша: собачье дерьмо разбрызгивалось по всем дорожкам, мусор, иголки и всякие штучки болтались повсюду, доставляя неприятности, но, пока вы ходили в дневные часы, это все равно позволяло приятно отдохнуть от дома.
Поскольку мы оба работали полный рабочий день, у нас не было много времени, чтобы относиться к себе как к таковым, но всякий раз, когда появлялась возможность, мы ею пользовались. И я почти уверен, что это то же самое для большинства пар, верно? Даже если бы это было не так, это сработало для нас. Мы оба были счастливы, и какое-то время все казалось идеальной картиной, а потом произошло нечто, что еще больше сблизило нас. По крайней мере, на какое-то время. Оглядываясь назад, теперь я вижу, что было дальше, как истинное начало конца, и вам придется простить меня, я нахожу, что об этом довольно трудно говорить.
Тем не менее, чтобы у вас была полная картина - или, по крайней мере, столько, сколько вам нужно, чтобы сформировать мнение, я расскажу вам об этом, и с этого все началось...


Моя жена сидела на сиденье унитаза. Я стоял в дверях ванной и наблюдал. Теперь есть возможность для того, что, несомненно, должно быть одной из самых романтических историй, верно?
В руке она держала пропитанную мочой палочку: набор для беременных - для тех, кто немного медленно соображает. Она пристально наблюдала за ней, ожидая, что палка потенциально изменит нашу жизнь навсегда. Я наблюдал за ее лицом. В то время я не знал, чего я действительно хочу. С одной стороны, я не думаю, что был готов к ребенку, но, с другой стороны, я задавался вопросом, были ли люди когда-нибудь готовы к этому? Как ты вообще к этому можешь быть готов? Привнося жизнь в этот мир. Это пугающе и, как уже упоминалось, меняет жизнь. Оглядываясь назад, я уверен, что просто хотел того же, чего хотела она. Например, если она тогда хотела ребенка - я тоже хотел. Хотя бы для того, чтобы сделать ее счастливой. Я знал, что если бы она была счастлива, то и я был бы счастлив. И с ребенком - я научился бы заботиться об этом, любить это и быть лучшим, черт возьми, отцом на свете. Я говорю "это" не потому, что это - не человек, а скорее мы не знали, будет ли это мальчик или девочка в тот момент. Так что... "Это".
Я помню ее лицо, когда появились результаты, как будто это произошло только вчера. Она подняла глаза с потрясенным выражением на лице. Затем она широко улыбнулась. Улыбка была почти такой же широкой, как та, что была у нее на лице, когда она шла ко мне по проходу. Затем, почти в мгновение ока, она разрыдалась. От счастья, спешу добавить.
Я отошел от дверного проема и крепко обнял ее, что оглядываясь назад, было довольно странно, учитывая, что у нее были леггинсы и трусики, спущенные до лодыжек, но, вот так. Романтика, эй.
Палка - или это должно быть "моча" - сказала: мы собираемся стать родителями.
Какое-то время мы оба были на седьмом небе от счастья. Мы, конечно, никому не сказали, потому что не хотели сглазить. Можете себе представить? Все знают, что до трехмесячного сканирования произойдет что-то трагическое? Тогда вам тоже пришлось бы рассказать об этом всем. Было бы достаточно тяжело столкнуться с этим как пара, но продолжать слышать, как люди говорят, как им жаль? Нет, спасибо. Во всяком случае, мы иногда делали тонкие намеки, которые никто не понимал. Мы не хотели, чтобы люди догадывались. Мы просто заставляли себя улыбаться. Видите ли, у нас обоих был такой юмор, который был великолепен.
Был.
В любом случае, я отвлекся.
Все начало портиться только тогда, когда мы начали просматривать все списки, списки и бесконечные гребаные списки дерьма, которое нам понадобится для этого ребенка. Одежда, подгузники, детская кроватка, автокреслo, коляска, продукты питания, бутылки с молоком, вещи для правильной чистки вышеупомянутых бутылок с молоком и так далее, и так далее... На самом деле, каждый гребаный день она как будто приходила домой с очередным обширным списком вещей, которые нам нужно было купить или сделать. Так вот, в то время я этого не понимал, но в этот момент я мог бы немного успокоиться. Я не был расстроен из-за нее. Я не дулся. Я просто нервничал. Видите ли, я знал, какова была наша общая заработная плата. Я понимал, что поступающие деньги на самом деле не оставляли много свободных. Я также знал, что она возьмет декрет на работе, чтобы родить ребенка. Да, была оплата по беременности и родам, но сколько там будет? Я не знал. Более того, как только у нее родится ребенок, действительно ли она захочет вернуться на работу? Я имею в виду, что у меня есть друзья в таком положении: мать родила ребенка и оставалась мамой "сидящей дома", пока ребенок не стал достаточно взрослым для школы. Затем она вернулась к работе на полставки. Мысль о том, что моя жена выберет этот путь, приводила меня в ужас. Конечно, я не хотел бы отказывать ей, но в то же время я знал, что одна моя зарплата не позволит вести такой образ жизни. Особенно после того, как были приняты во внимание и школьные сборы, и постоянно растущий ребенок, нуждающийся во все большем количестве одежды. Так что, да, с этими мыслями в голове я действительно ушел в себя, и - за это - я думаю, мне жаль.


Трудно сказать, действительно ли я сожалею или нет. Видите ли, с одной стороны, я вижу, что мое поведение заставляет ее поведение меняться. Я сделал это. Только не она. Ну, я говорю "не она", но она могла бы, блядь, попытаться поговорить со мной вместо того, чтобы делать то, что она сделала... Hо вот так. Каждый из нас справляется с вещами по-своему, верно? Я справился со стрессом во время беременности, успокоившись. Она справилась со мной, кажущимся отстраненным, оседлав чей-то гребаный член. Каждому свое.
В любом случае, причина, по которой я не уверен, сожалею ли я, заключается в том, что, как бы это ни было больно, я рад, что она показала мне свое истинное лицо, прежде чем я потратил на нее большую часть своей жизни. Я все еще относительно молод и все еще могу двигаться дальше.
Что больше, чем можно было бы сказать о ней, и это возвращает нас к сегодняшнему утру...



Я даже не подозревал, что моя жена ведет дневник. Она никогда не упоминала об этом, я никогда не видел, чтобы она что-то там писала. Когда я нашел его под кроватью после того, как уронил часы и случайно пнул их туда, я ни за что на свете не собирался украдкой взглянуть на него, и да, я понимаю, что это неправильно. Я понимаю, что в каком-то смысле это предательство, но... Он был прямо там.
Я пролистал первые страницы и улыбнулся некоторым заметкам. Много раз она писала вещи, в которых была "позитивна". Я не знаю, может быть, собирала там счастливые воспоминания на случай, если ее настоящая память когда-нибудь подведёт её? Может быть, ей было приятно просто переписать то, что произошло? Знаете, своего рода способ заново пережить этот опыт, хотя она только что прошла через него. Я не знал и никогда не узнаю, учитывая, как читаемое внутри становилoсь темнее с каждым поворотом страницы.
Она перешла от восхваления меня на страницах к тому, что я ее раздражал. Имейте в виду, что я понятия не имел, что она испытывает эти мысли. Я был поглощен мыслями о ребенке, поэтому не замечал этого. Да, я понимаю, что это делает меня дерьмовым мужем, но, знаете ли... Идитe нахуй. Это было, это есть. Я никогда не говорил, что я идеален, и если вы все равно верили в это обо мне, то это ваша собственная неверная оценка характера.
Согласно ее дневнику, она чувствовала себя расстроенной, потому что считала, что я отталкиваю ее. Я с ней не разговаривал. Я не спрашивал о ее дне. Я не рассказывал ей о своем. Я просто тихо возвращался домой. Я просто приходил домой, пил виски и ложился спать пораньше - жаловался на головную боль. В одном абзаце она даже упомянула, что именно женщина должна была притворяться, что у нее болит голова, а не мужчина. Хотя я и не притворялся. У меня чертовски болела голова, когда я изо всех сил старался, чтобы наши счета перекрывались только моим доходом. И почему я ей не сказал? Потому что она носила моего ребенка и я не хотел ее напрягать! Я хотел, чтобы все было просто "хорошо" для нее. Ирония судьбы в том, как я все испортил.
Я пролистал еще несколько страниц и замер как вкопанный, когда прочитал о другом мужчине... Я не позволял ей чувствовать себя любимой, но он это сделал, и - более того - она должна была сказать мне об этом. Она также должна была признаться, что ребенок не был моим...
Я помню, как читал это, и комната закружилась. Я помню, как видел звезды. Я помню, как почувствовал тяжелое чувство тошноты, давящее глубоко в животе. Мой желудок сам наполнился, чтобы взорвать свое кислое содержимое внутри моего тела. Я упал на колени с такой силой, что меньше чем через день на обоих образовались синяки.
Все еще держа дневник в руке, я закрыл его и швырнул через всю комнату. Он ударился о стену так сильно, что даже успел вмять штукатурку. Я больше не мог читать, и все же мне хотелось впитать каждую гребаную страницу, на которой были чернила. Я мог бы, но в этот момент я услышал, как хлопнула входная дверь.
Изменяющая сучка, пизда-жена, пришла домой с "работы".
Я снова закричал.
Снизу она крикнула:
-Ты в порядке? Что случилось?
Я не мог ответить. Я не знал, как это сделать. Я просто видел красный туман, похожий на те, что я видел в студенческие годы, когда я меньше контролировал себя.
Шаги на лестнице. Она приближалась.


Она упала на пол. Кровь хлынула из ее маленького поросячьего носика. Я стоял над ней с чистой яростью и ненавистью на лице. Мои кулаки сжались. Прежде чем она успела что-либо сделать, я откинул ее голову за волосы и ударил кулаком ей в рот, выбив при этом два передних зуба. Из ее глаз текли слезы, и она заметно дрожала, как лист, отчаянно цепляясь за ветку во время идеального шторма. Я сделал шаг назад, несмотря на необходимость ударить ее еще раз. Она не могла ни говорить, ни кричать. Все произошло так быстро и с такой жестокостью. Она прислонилась спиной к стене спальни. Ее взгляд упал на дневник, лежащий рядом с тем местом, где она растянулась. Она тут же начала качать головой. Я снова ударил ее, не желая слышать ее гребаные оправдания. На этот раз ее голова ударилась о стену, и она потеряла сознание.
Спокойной ночи, ты, изменяющая шлюха.



Вот уже восемь месяцев она носит моего ребенка. Вернее, последние восемь месяцев я думал, что она носит нашего ребенка. Теперь, с помощью предательских слов, я узнаю, что она носит даже не моего ребенка... Хотя это не то, чего я не понимаю. Это довольно самоочевидно, вам не кажется? Чего я не понимаю, так это почему она не бросила меня ради того, кем бы ни был отец ребенка? Почему она осталась со мной? Это потому, что он уделял ей внимание в течение нескольких месяцев, в то время как я изо всех сил старался обеспечить жизнь, которую заслуживал наш ребенок? Или у меня не было выбора? Неужели мужчина, с которым она встречалась, запаниковал, а затем пробежал милю, когда понял, что у нее булочка в духовке? Возможно, ужас быть отцом, который не имел никакого отношения к ней как к любовнице? Любовнице... Дрожь пробежала у меня по спине, когда я представил их двоих вместе. Конечно, я не знаю с кем она трахалась, так что в моей голове я просто вижу навязчивое, безликое существо, трахающее ее во множестве поз.
Я думал, что хорошо знаю свою жену. Я думал, что поймал ее на крючок. И все же, все это время она использовала меня. Она играла со мной, и теперь я чувствую себя просто чертовски глупо. И больным. Меня тошнит.
Я посмотрел на ее бесчувственное тело и пробормотал ей:
-Ты - бессердечная сука...
Я никогда не думал, что она может так поступить со мной. У меня были друзья, с которыми такое случалось, но я думал, что мы были надежны. Я подумал, что если ей когда-нибудь захочется поиграть в чужие игры, она сначала поговорит со мной и даст мне шанс все исправить. Если бы ничего нельзя было исправить, по крайней мере, я бы знал, и она ушла бы, не вырвав полностью мое сердце. И все же мы здесь. Она уничтожила меня.
Вот тогда-то и пришли в голову первые мысли о "мести". Я никогда не мог полностью отплатить ей за то, что она сделала со мной, но в то же время... Я шагнул к двери спальни и замер. Я повернулся к ней, скорчившейся на полу. Я не мог просто оставить ее там. Она убежала бы, как только очнулась, и все же... я никак не могу с ней покончить. Ни на миллион миль я с ней не закончил. Улыбка расплылась по моему лицу, когда я вспомнил прошлый рождественский подарок, который был куплен для смеха и быстро спрятан. Я просто надеялся, что она его не выбросила.
Я подошел к шкафу в дальнем конце комнаты и открыл дверцу. Так было всегда, несколько вещей выпали и тяжело упали на пол. Ни однa из них не былa тем, что я искал.
Я наклонился и начал вытаскивать коробки, пока... Они выскользнули из одной из коробок, задвинутых в дальнюю часть шкафа. Я улыбнулся. Она не выбросила их: специальные ремни, купленные в одном из многочисленных интернет-секс-магазинов.
Она, вероятно, никогда не ожидала, что они будут использоваться в таких обстоятельствах. Hо вот мы здесь. Я никогда не ожидал, что она приготовит сперму другого члена в своем животе. Забавный старый мир на самом деле, только это не так.
Все это даже отдаленно не смешно и, хотя она возможно, не раз смеялась за моей спиной, к тому времени, когда это будет сделано, она уже не будет смеяться.


Проститутка выглядела почти обиженной тем, что я не хотел ее испачканных трусиков. Я не уверен, почему на самом деле, учитывая сколько там было пятен от моего собственного члена. Из-за того, что жена была беременна, я не разгружался, казалось, целую вечность, так как она, казалось, никогда не была в настроении. Опять же, не желая расстраивать или раздражать ее, я никогда не настаивал на том, чего хотел. Теперь мне остается только гадать, получил ли другой мужчина то, в чем мне было отказано. Возможно.
- Итак, чего ты хочешь?
- У тебя есть тампон с собой?
Учитывая тот факт, что я был так свободен, чтобы просто скользнуть в ее чертову пизду, я почему-то сомневался в этом. Если бы она сказала "нет", тогда все было бы так, и я бы пошел дальше. Хотя, если бы она сказала "да"...
- В сумочке...
- Могу я купить один?
- Ты хочешь купить тампон?
- Да, - быстро добавил я, - и я хочу, чтобы ты вставила его в себя на десять минут. Пусть он пропитается... Ну ты понимаешь...
- Пропитается?
Я кивнул.
- Двадцать фунтов, - сказала она.
Я быстро согласился и расстался с наличными, когда она, в свою очередь, принесла женский продукт и вставила его как в соответствии с его использованием, так и по моей просьбе.
- Странный фетиш, - добавила она.
Я ничего не сказал. Чем меньше она будет знать, тем лучше.
- За дополнительную десятку... Ты уверен, что тебе не нужны трусики?
- Нет, спасибо, оставь себе.



Итак, вот так, окольным путем я изложил вам основные факты, ведущие к тому, где мы сейчас находимся. Я вернулся домой. Моя жена была наверху, голая и привязанная к тому, что было нашей супружеской кроватью. Теперь, когда я закончу здесь, я собираюсь сжечь эту чертову кровать дотла. В идеальном мире она сгорит вместе с ним. Теперь я знаю, что должен чувствовать какую-то печаль по этому поводу, но правда в том, что я ничего не чувствую. Я думаю, что часть меня умерла, когда я прочитал этот дневник и эти несколько отрывков. Моя жена, возможно, не была бы счастлива со мной, но она могла бы поговорить со мной. Мы должны были поговорить об этом и исправить это до того, как это дошло до той стадии, до которой оно дошло. Черт возьми, это мог быть мой ребенок внутри нее, и мы могли бы быть счастливы, готовясь приветствовать его в этом мире. Особенно после того, как я все устроил, чтобы дать моей жене передышку...
Я тихо поднялся по лестнице. С каждым шагом я прислушивался к движению из спальни. Она очнулась. Пружины кровати скрипели под ее весом, когда она ерзала.
Я вошел в спальню. Она издала забавный, почти булькающий звук, когда увидела меня. Или это было потому, что она увидела нож в моей руке? Ее беспокойство стало еще более отчаянным.
- Я не могу этого сделать, - сказал я ей.
Она не могла мне ответить. Еще одним подарком, который я купил в надежде открыть ей более изощренную сторону, был кляп с шариком. Я засунул его ей в рот и заткнул рот кляпом. Видитe ли, я знал, что она попытается отговорить меня от этого. Я знал, что она будет изливать ложь и попытается обмануть меня, сказав, что все еще любит меня, и я не хочу слышать ни того, ни другого. Я просто хочу, чтобы это было сделано.
Объяснив, что я имел в виду под своим предыдущим предложением, я продолжил:
- Я не могу с чистой совестью позволить тебе выплюнуть в мир ребенка другого мужчины. Я не могу видеть, как эта штука растет и постоянно напоминает о твоем предательстве, - я вздохнул. - Ты знаешь, как я был взволнован этим? Нашим ребенком... Я честно думал, что это была следующая захватывающая глава в нашей жизни, и теперь я понимаю... У нас нет жизни. По крайней мере, у нас нет совместной жизни. Больше нет, - я воспользовался моментом, чтобы осознать это, пока она продолжала ерзать и пыталась что-то сказать сквозь кляп. Я покачал головой. - Тише. Я не хочу этого слышать.
С душераздирающим криком я вонзил нож в ее "киску". Зазубренные зубья впились в ее губы, когда он проехал по левым половым губам. Она закричала от боли, несмотря на кляп, который был на ней и предположительно предназначался для подавления такого шума.
Я успокоил ее:
- Все в порядке, скоро все закончится.
Я сильнее надавил ножом и услышал, как что-то "вошло" внутрь. Хлоп, если хотите, когда лезвие пронзило не только ее, но и нашего ребенка. Неужели это тоже кричало у нее внутри? Может ли он там кричать? Ненависть в моих глазах, устремленных на ее глаза, наполненные болью, я снова вонзил нож, чтобы убедиться, что он попал в цель. Снова она закричала от боли, прежде чем предсказуемо потеряла сознание от боли и шока.
Я был немного разочарован. Я надеялся, что боль продлится для нее еще немного дольше. Особенно учитывая, какая боль будет со мной в течение многих лет. Я имею в виду - то, что она сделала, причинило мне боль. То, что я сделал, вероятно, изуродовало бы ее на всю жизнь, но это не убило бы ее. Она всегда могла сделать операцию, чтобы вылечиться. Я не мог. На самом деле она легко отделалась.
Я вытащил нож и бросил его на пол спальни. Я сунул руку в карман и вытащил все еще завернутый в маленький пластик грязный тампон, который я купил ранее. Он распух, впитав в себя оба наших сока. С ухмылкой и не желая, чтобы маленький засранец истек кровью до смерти (по крайней мере, пока), я протолкнул его в нее. Излишне говорить, что благодаря ножу он не касался стенок. Надеюсь, это немного замедлит кровотечение.
Плотно прижав тампон, я забрался на кровать так, чтобы мы оказались почти лицом к лицу. Опершись на локоть свободной рукой, я вывел ее из бессознательного состояния. Она сразу же начала плакать и стонать от боли. Ее глаза закатились, так что я мог видеть только их белки, так что я понятия не имел, знала ли она, что я там или нет. В любом случае, я надеюсь, что она, по крайней мере, услышит мои слова.
- Я остановил кровотечение, как мог, - сказал я ей. - Хочешь знать, как? Я заплатил проститутке за секс сегодня вечером. Я снял какую-то грязную шлюху, которую нашел возле моста в центре города. Секс без защиты, и я кончил в нее точно так же, как таинственный мужчина в твоей жизни сделал это с тобой, - я сделал паузу на мгновение, прежде чем спросить: - Вопрос: Ты думаешь, она забеременела от меня, как ты забеременела от него? Разве это заставит нас быть вместе, если я воспитаю его ребенка, а ты вырастишь ее ребенка? - я рассмеялся. - Учитывая то, что я только что сделал с тобой, я думаю, что у меня более легкая часть сделки. Твой ребенок... Его ребенок.... Не может быть, чтобы этот маленький ублюдок все еще дышал, - я вздохнул. - Я действительно надеюсь, что ты переживешь это, потому что тебе придётся родить мертвого ребенка. Я хочу, чтобы ты посмотрела себе между ног и увидела, как это обмякшее, безжизненное тело выходит наружу. Я хочу, чтобы ты видела, открыты ли у него глаза - или они будут закрыты. Я хочу, чтобы ты увиделa. Я хочу, чтобы ты помнила, как бы долго ты ни прожила после этого... И я хочу, чтобы ты знала, как сильно я по-настоящему, по-настоящему ненавижу тебя...
Странно, но я спокойно смотрел на неё, когда говорил. Ее собственные глаза закрылись, и она замерла. Снова без сознания? Мертва? Хрен его знает. Мне все равно. Хотя, если это было так, то почему слеза просто скатилась по моей щеке?
Я перевернулся на спину, рядом с ней, и закрыл глаза. У меня было желание открыть их, и чтобы это было не чем иным, как сном; ужасным кошмаром, который будет мучить меня целыми днями, если не дольше. Когда я снова открыл глаза, я все еще был на том же месте.
Ничего не изменилось, кроме моего статуса в отношениях.



Я не уверен, как долго я лежал там, погруженный во множество мыслей, одна из которых была явно громче других. Этот один назойливый вопрос повторяется снова и снова, крутится там снова и снова... Кто был его отцом? После того, что я сделал с ней, хотел ли он быть частью ее жизни или нет? Я не мог позволить ему уйти безнаказанным. Ни в коем случае. Мне нужно было знать, кто это был. Мне нужно было наказать их обоих. Мне было нужно...
Я перекатился на бок. Мои глаза остановились на дневникe - мне нужно прочитать его.
Я вскочил с кровати и схватил дневник с того места, куда бросил его раньше. Я начал листать страницы туда, где она впервые упомянула о том, что встречалась с кем-то другим, и начал читать:
Марк больше со мной не разговаривает. Как будто я призрак, живущий в этом доме невидимый, и это больно. Я не раз пыталась поговорить с ним, но останавливалась, когда он казался таким рассеянным.
Надеюсь, я не оттолкнула его разговорами о ребенке. Я знаю, что он переживает по этому поводу, но мы оба этого хотим. Мы найдем способ заставить это работать.
Прошлой ночью мне приснился сон, который пришел как гром среди ясного неба: я встречаюсь с кем-то другим, и он крадёт мое сердце у Марка. Я так сильно это чувствую. Больше, чем я когда-либо чувствовала это раньше с кем-либо другим, и это одновременно больно и - в то же время - удивительно. Это то, чего я хотелa бы иметь с Марком, хотя я уверена, что в самом начале мы были очень близки к совершенству. Иногда я задаюсь вопросом, должна ли я рассказать Марку. Я должна посмотреть, как он отреагирует. Будет ли ему вообще не все равно или он просто пожмет плечами и "обрадуется", что кто-то, так сказать, забирает меня у него из рук? Хотя я не осмеливаюсь говорить об этом. Это не просто то, о чем вы можете так легко заговорить сейчас, не так ли? - Знаешь, я встречаюсь с кое-кем другим, и ребенок может быть его...


Вероятно, это был бы не лучший способ начать предложение. Наверное, лучше сначала признаться, что мне приснился ужасный сон, в котором я видела другого мужчину, а ребенок был его ребенком. Надеюсь, Марка это разозлило бы и, странным образом, это показало бы мне, что он действительно заботится обо мне. Это может даже заставить его осознать, что он был так далек от меня. Мой сон, говорящий мне, что я могла бы быть счастливее в другом месте, несомненно, является признаком того, что я несчастлива, поэтому, сказав ему, он может взять все под контроль и исправить это! Кто знает. В любом случае, я не хочу причинять ему боль. Мне не нужен другой мужчина. Я не хочу ребенка от другого мужчины. Я хочу его. Мне нужен Марк. Я хочу нашего ребенка, и я просто надеюсь, что когда он родится, он все еще будет хотеть меня...
У меня екнуло сердце. Мое горло упало к животу. Я почувствовал, как моя кровь неприятно раскалилась в моих венах до такой степени, что мне стало почти больно. Я уронил дневник туда, где сидел на полу. Я поднял глаза, в которых стояли слезы, и посмотрел туда, где на кровати неподвижно лежала моя жена. Она все еще дышит? Я больше не вижу, как двигается ее грудь. Постель под ней пропитана кровью. Что я наделал?
Что я наделал?
Что
Блядь
Я
Наделал....
Я должен был поговорить с ней... Я должен был дать ей шанс все объяснить... Я должен был... Я...
Я закричал.