«Убийство, которое сошло с рук» Мишель Гарза, Меллиса Лейсон

Яма былa достаточно широкой, чтобы в неe мог поместиться труп. Джимми пришлось снять толстую черную куртку, в которую был одет мужчина, чтобы запихнуть его в яму. Он столкнул мертвого парня в открытую землю той же лопатой, которой убил его. Могила не была идеальной, но она вполне подходила и была достаточно глубокой, чтобы сохранить самую мрачную тайну Джимми до конца времен.


Джимми подобрал неизвестного рабочего на обочине дороги; на заправочной станции на углу, где многие из них собрались, чтобы дождаться, когда строительные компании предложат им работу. Парень плохо говорил по-английски, но согласился починить ступеньки на веранде Джимми за пятьдесят долларов, но, когда пришло время платить, Джимми подумал, что он действительно не так-то уж и много чего сделал, и протянул мужчине только двадцатку. Последовала драка, и это привело к тому, что Джимми вывез труп из своего закрытого коттеджного поселка в багажнике.


Пустыня была ничем иным, как одинокой пустотой, голодной тварью, всегда ищущей крови и мяса для поглощения, и она никогда не могла насытиться. Там никто никогда не останавливался. Даже сам Джимми редко это делал, но никогда - по ночам. Он ходил туда всего несколько раз по утрам, когда его жена хотела сфотографироваться с цветущими кактусами, чтобы похвастаться перед своими друзьями в заснеженных штатах на своей страницах в социальных сетях. Пустыня была просто бесконечной катушкой кактусов и песка за окном автомобиля, на пути в места, гораздо более зеленые и прохладные. Джимми знал, что его преступление никогда не будет раскрыто в подобном месте. Он никогда не знал имени этого человека, да и не хотел знать. Он просто хотел вернуться домой и принять душ, может быть, посидеть на своей перестроенной веранде с Марианной и проглотить знание о том, что он убийца.
- Если бы ты только взял то, что я тебе дал, - сказал он, пиная только что закрытую могилу.
Он поднял черную куртку и швырнул ее в кусты, ее молния звякнула, когда она ударилась о колючие ветви мертвого мескитового дерева. Это будут выгоревшие на солнце тряпки, прежде чем кто-нибудь их обнаружит. Он подошел к открытому багажнику и бросил туда лопату. Прежде чем закрыть ее, он заметил внутри небольшую лужицу крови, которую он заставит Марианну вымыть отбеливателем. Перед его глазами промелькнула мысленная картина раздробленного черепа мертвеца. Парень был довольно красив, даже Джимми должен был признать это, но после боя его голова склонилась набок, а глаза смотрели в пустоту. Джимми встряхнулся, он должен был отбросить эти воспоминания в яму рядом с мертвецом, или они сведут его с ума. Он научился этому в армии. Как только он взял себя в руки, он отряхнулся и понадеялся, что Леонард не заметит его изможденного вида через окно машины, когда он проходил мимо стойки охраны у ворот коттеджного поселка.
Шорох в кустах привлек его внимание. В лунном свете горели две пары глаз, они низко опустились на землю и спрятались в сухом подлеске, но Джимми мог видеть очертания двух койотов, уставившихся на него. Их длинные уши, пушистый мех и хвосты выдавали их с головой.
- Вы голодны, парни?
Фигуры отступили еще дальше, тьма поглотила их целиком, за исключением слабого намека на их блеск глаз под луной. Джимми уже имел дело со стервятниками раньше и знал, что они вряд ли нападут. Они ждали, когда он уйдет, чтобы выкопать останки человека, который, по мнению Джимми, умер из-за собственной жадности. По крайней мере, это успокаивало его совесть.
- Вы единственные свидетели того, что мне сошло с рук убийство. Обещайте мне, что если вы его откопаете, то обязательно избавитесь от него начисто.
Он обогнул машину и быстро открыл дверцу, но, когда сел за руль, у него скрутило живот. Ключей от его машины не было в замке зажигания. Он проверил сиденье и половицу, но их нигде не было.
- Черт! - выругался он, вспомнив, что ему пришлось использовать их, чтобы открыть багажник из-за неисправного переключателя на приборной панели.
Он вылез обратно и подошел к закрытому багажнику.
- Какого хрена я сделал?
Паника охватила его, он схватился за крышку багажника и по глупости попытался открыть ее, но она не сдвинулась с места. Он пошарил в грязи ногами и не нашел их, поэтому подошел к задней двери машины и распахнул ее. Он порылся на заднем сиденье, пока не нашел защелку, чтобы открыть его. Он торжествующе рассмеялся, прежде чем протиснуть свое крупное тело в отверстие багажника за автомобильным сиденьем. Света было не так много, но ему удалось хорошенько разглядеть, и, к своему ужасу, ключей в багажнике не оказалось. Его глаза нерешительно остановились на небольшой луже крови. Отдаленное тявканье койотов звучало почти как смех, оно разъедало его, и он покраснел от гнева.
- Заткнитесь, ублюдки!
Холодный пот выступил у него на лбу, и он забеспокоился, что ключи упали в яму вместе с мертвым парнем. Он вышел из машины и беспомощно уставился на неровную землю, которую только что засыпал обратно. Он подошел ближе и в отчаянии провел руками по волосам. У него не было другого выбора, кроме как вернуть свои ключи. Он протопал обратно к машине, сложил сиденье и пошел за лопатой из запертого багажника, и снова слабое хихиканье голодных койотов наполнило ветер пустыни.


Марианна сидела у окна. Она не сводила глаз с подъездной дорожки. Она понятия не имела, сколько времени Джимми потребуется, чтобы выполнить эту работу, но молилась, чтобы все поскорее закончилось. Она не испытывала угрызений совести по поводу парня, которого Джимми забил до смерти. Она решила, что парень, скорее всего, все равно преступник, у любого законопослушного гражданина была бы законная работа. В ее глазах Джимми оказал обществу услугу, избавившись от него. Она вспомнила выражение замешательства, переходящее в дикую ярость в глазах мужчины, когда Джимми протянул ему его зарплату.
- Он исправил всего несколько ступенек, - сказала она, убеждая себя, что ее муж не сделал ничего плохого. - Джимми имел полное право дать ему меньше. Да и пробыл он здесь каких-то несколько часов.


На этот раз песок поддавался нелегко. Джимми уже не был молод, и вырыть могилу три раза подряд было непростой задачей. Он разгребал землю, чувствуя, как артрит в локтях гневно воет. Он даже не успел опуститься по колено, когда остановился, чтобы вытереть пот с лица. Он опустился на колени, чтобы пошарить руками в грязи, надеясь, что ключи были брошены где-нибудь ближе к поверхности. Он снова заметил фигуры в кустах. Пара койотов наблюдали за происходящим с небольшого расстояния, по большей части спрятавшись. Джимми терял терпение; он не хотел, чтобы хихикающие ублюдки наблюдали за ним, пока он, как старый дурак, пытался найти потерянные ключи.
- Пошли на хер! - закричал он и выполз из могилы.
Он споткнулся и упал на землю. Воздух вырвался из его легких, ударившись о твердую землю пустыни. Он лежал, тяжело дыша, изо всех сил пытаясь восстановить дыхание, когда снова услышал крики койотов, их громкое тявканье из-за его неудачи.
Джимми едва мог дышать, но заставил себя встать на колени. Он сердито искал камни, чтобы бросить в неприятелей. Он, наконец, нашел один и приготовился поднять его. Он заметил, что фигуры теперь стояли всего в нескольких футах от него, и не на всех четырех ногах, а исключительно на задних. У них были руки, а не лапы, увенчанные длинными острыми ногтями. Один из них хихикнул и протянул скрюченный палец, на котором болтались его ключи. Это было его единственное средство выбраться из пустыни, не убегая, его собственные гребаные ключи. Видимо, они вылетели, когда он бросил куртку мертвого парня в кусты. Он знал, что ему крышка. Существо бросило их назад через плечо. Они исчезли в темноте вместе с надеждами Джимми на выживание.
Луна больше не пряталась за облаками, как это было большую часть времени, когда он был в пустыне; теперь она полностью открывала вид на двух существ, которых он считал койотами. Это были оборванные трупы, одетые в шкуры койотов, их плоть сливалась с древними шкурами, в которые они были завернуты. Их неземные глаза светились из глазниц, улавливая мерцающий лунный свет, как шары зеленого огня. Их животы были впалыми, а пасти приоткрыты. Одна из них была немного меньше, и у нее были груди, похожие на кожаные мешки. Злоба в их глазах заставила его сердце угрожающе остановиться. Именно мысли о двух чудовищных существах, наблюдавших за ним так долго, заставили его мочевой пузырь расслабиться. Он беспомощно уронил камень рядом с собой и попытался подняться на ноги. Он неуклюже поднялся, но был встречен только холодной, твердой хваткой руки у своего горла. Несмотря на изможденный вид существа, в нем была сила, которой Джимми никогда не обладал, даже в молодые годы, когда служил в армии. Оно сдавливало ему горло так сильно, что затрещали шейные позвонки. Существо женского пола тявкнуло, как койот, его голос был пронзительным и похожим на голос естественного животного, только он закончился неровным гуманоидным смехом. Зрение Джимми померкло, когда его легкие запросили воздуха, но дыхание так и не вернулось. Челюсть смеющегося человека-койота вытянулась, и из нее выползла струйка дыма, похожая на змею, она обвилась и поползла по воздуху, пока не заплясала перед лицом Джимми. Его глаза расширились, когда он понял, что она плывет к его рту. На вкус это было похоже на пепел и разложение. Его швырнули на землю, где он не мог пошевелиться.


Марианна села за руль своего джипа. Джимми сказал ей, где он собирается совершить это грязное дело. Это было место, где она любила фотографироваться в хорошую погоду. Она посмотрела на часы, раздумывая, действительно ли ей следует ехать или же просто остаться и подождать еще немного. Прошло уже четыре часа, гораздо больше, чем, по ее предположениям, потребовалось бы, чтобы похоронить человека и доехать до дома. Она беспокоилась, что сердце Джимми не выдержит такой напряженной работы. Ему нравилось притворяться, что он все еще вполне молод, но они оба знали правду. Ей нужно было найти его. Ей нужно было убедиться, что с ним все в порядке.


В агонии он лежал парализованный, бессильно наблюдая, как два существа вскрывали могилу голыми руками. Песок сыпался в его не моргающие глаза, твердый и болезненный, и все же он не мог пошевелиться, не мог отвести взгляд. Его грудь болела, но оставалась неподвижной, сердце больше не грохотало в ушах. Его разум кричал, требуя знать, что с ним происходит, перед ним, но его рот только скулил, когда он пытался заговорить, скуля раненой собакой, обезумевшей и беспомощной. В считанные минуты существа скрылись из виду, спрятавшись в яме вместе с безымянным человеком, похороненным там. Их заливистый смех говорил ему о безумном голоде. Это отложило в его мертвом мозгу воспоминания, которые, как он знал, не были его собственной жизнью, о блуждающих бесконечных акрах сухого песка и кактусов, о проклятом голоде, который никогда не утолялся. Слюна наполнила его рот при мысленных картинах сырого мяса, окровавленной плоти, некоторых с личинками, танцующими среди сухожилий и раздробленных костей. Его хныканье стало нетерпеливым, в животе заурчало.
Труп вылетел из открытой могилы, подброшенный невероятной силой существ-койотов, и они бросились за ним. Он приземлился всего в нескольких футах от Джимми, его глаза блуждали по пыльному мертвецу, фиксируясь на его раздробленном черепе. Ему хотелось засунуть пальцы в отверстие и выловить оттуда маленькие кусочки серого вещества, чтобы полакомиться. Более крупное из двух существ перевернуло мертвеца на спину и оседлало его; оно разжало его челюсти и наполнило его безжизненное тело тем же змеящимся дымом, который Джимми все еще чувствовал во рту, как будто глотал пригоршни пепла. Тело мертвеца извивалось и корчилось на песке, его не моргающие глаза только смотрели. Существо женского пола пнуло Джимми по ноге, и он тоже почувствовал, как его тело извивается. Он чувствовал себя сильным и все же совершенно не контролировал себя, он почти надеялся выжить, но потом вспомнил, что человек, танцующий на песке рядом с ним, был совершенно мертв, он убедился в этом. Умом он понимал, что его тоже больше нет среди живых. Каким-то образом существа, некроманты, одетые в шкуры койотов, обрекли его на существование нежити. По щелчку скрюченных пальцев его тело снова окаменело, и его мысли подтвердились. Теперь он был всего лишь марионеткой, состоящей из медленно гниющей плоти и костей, и он мог двигаться только по приказу.
Существа-койоты сняли с трупа мертвеца одежду. Его бледная, обнаженная плоть была еще свежей, Джимми чувствовал ее запах. Его желудок заныл от желания попробовать его на вкус. Существо женского пола схватило труп за подмышки и заплясало, подражая ходящему мужчине, в то время как его тело неудержимо дергалось. Его глаза быстро заморгали, и Джимми подумал, что его разум тоже каким-то образом ожил, был ли он напуган тем, что увидел, или смущен тем, почему он очнулся в таком кошмаре. Джимми почувствовал приступ раскаяния, когда он стал зрителем безумного танца, которым человек-койот мучил труп, вращаясь и извиваясь, все время смеясь, как демоническая гиена. В одно мгновение существу, казалось, наскучила игра, и ему стало не терпеться того, чего оно ждало. Оно заползло на мертвеца и уставилось ему в глаза, они расширились от страха. Джимми даже на расстоянии видел ужас в его темных, покрытых коркой песка глазах. Его вернули, и он был в ужасе; он, вероятно, думал, что его душа нашла свой путь в Ад. Джимми заскулил. Второе существо присоединилось к самке и, даже не обменявшись взглядом или голосом, они вонзили когти в мертвеца. Они отрывали длинные полоски его кожи, что в ушах Джимми звучало так, словно они рвали простыню. Слеза скатилась по его холодной щеке, но все, что он мог делать - это смотреть. Они погрузили кулаки в окровавленный труп и вытащили пригоршни внутренностей. Мучительное хныканье вырвалось из трупа, когда существа поднесли их ко рту и жадно начали жевать и глотать, как будто не ели неделями или месяцами, но Джимми чувствовал, как его собственный ненасытный голод кричит, и знал, что это было то, что никогда не умолкнет. Он скулил и наблюдал, изо рта у него текли слюни, ища хоть кусочек хряща, полный рот содержимого желудка, глазное яблоко, что угодно, но он знал, что ему откажут. В глубине души он жаждал, чтобы эти существа украли и его внутренности. Он просто надеялся, что ему будет дарована истинная смерть, как только все закончится. Змеящийся дым вырвался из разинутой челюсти мертвеца, и его быстро проглотил человек-койот, труп больше не кричал. Это давало Джимми надежду. Он умрет. Его отпустят.
Существа очистили труп и бросили его окровавленные кости обратно в открытую могилу, а затем обратили свое внимание на Джимми. Когда он выехал в пустыню, он, сам того не зная, вырыл себе могилу. Его разденут до костей и бросят на человека, которого он забил до смерти лопатой. Карма действительно была той еще стервой, и она кончила, вооружившись скрюченными пальцами и кишками, что никогда не знали насыщения.
В темноте мелькали фары, приближалась машина. Существа-койоты свирепо посмотрели в сторону приближающегося освещения, зарычали, но в одно мгновение метнулись в кусты. Звук двигателя показался Джимми знакомым; он работал над ним сам в гараже прошлым летом, после того как его жена пожаловалась, что он слишком громкий. Это была Марианна.
- Джимми?!
Он услышал, как она зовет его. Он мысленно прокрутил их встречу, ее большие и зеленые глаза, он вспомнил день их свадьбы, их медовый месяц, все их время вместе в одно мгновение, но в этих счастливых воспоминаниях смешались фантазии о том, как он снимает с нее одежду и кусает ее бледную плоть, вкус ее крови у себя во рту. Он заскулил, его разум обезумел от ненасытной потребности попробовать на вкус ее бьющееся сердце. Ему хотелось закричать, сказать ей, чтобы она ушла и никогда не возвращалась, но он не мог, его рот больше не принадлежал ему.
- Джимми! Боже мой, ты в порядке? - спросила Марианна, опускаясь на колени рядом с ним.
Она посветила на него маленьким фонариком и ужаснулась его появлению. Она боялась, что у него случился сердечный приступ, но она понятия не имела о его истинном состоянии.
- Ты меня слышишь?
Он только всхлипнул в ответ. Марианна наклонилась и поцеловала его в лоб. Ее охватил запах крови и грязи. Жалость разрывала ее изнутри, смешиваясь со страхом и отчаянием. Она должна была что-то сделать, она должна была спасти его.
- Джимми, милый, я вытащу тебя отсюда. С тобой все будет в порядке. Я не могу вызвать скорую помощь, иначе они увидят, что ты сделал, но я заберу тебя отсюда и отвезу в больницу. Я здесь, детка.
Ее мягкие кончики пальцев стерли грязь с его лица, его рот был приоткрыт. Пыль запеклась на его губах и языке, она просунула палец внутрь, чтобы милосердно очистить его рот от мусора, и его челюсти захлопнулись. Марианна вскрикнула от смущения и боли, когда его зубы впились в ее плоть до самой кости.
За ее плечом пронзительный смех существ-койотов наполнил ночь, но все, о чем Джимми мог думать, это о том, как сладка на вкус ее кровь, переполненный надеждой на то, что хотя бы палец они ему оставят.