Люди смотрят это шоу во всем мире. Транслируемое через частные спутники в Даркнете, оно, тем не менее имеет высокие рейтинги и миллионы зрителей. Шоу, в котором участники должны сражаться друг с другом и проходить через лабиринт невыразимых ужасов.
Виктория, похищенная из своего дома, вырванная из привычной жизни и попавшая прямиком в ад, вынуждена бороться за свою жизнь под прицелом видеокамер. И не имеет разницы, выживет ли она или нет, главное, что волнует устроителей шоу – это чтобы зрелище было как можно кровавее и безумнее.
Больше крови – выше рейтинг.
Игра началась...
Предупреждение: в книге имеются графические описания сцен насилия. Слишком впечатлительным рекомендуется воздержаться от чтения повести.
"Пила" встречается с "Бегущим человеком" в новом шокирующем хорроре Мэтта Шоу.
Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью.
При размещении на стороннем ресурсе просьба указывать имя переводчика в уважении к чужому труду.
Молоток опустился на голову Колина Макгрегора с оглушающим хрустом, от которого череп разлетелся на осколки под кожей. Первый удар оглушил его, заставив пошатнуться на ногах. Второй удар повалил его на колени и прорвал кожу на голове. Струйка крови потекла по лицу. Третий удар был убийственным. Головка молотка вонзилась в мозг. Когда его вытащили, брызги крови попали на пол, и Колин упал на спину. Еще доля секунды, и его тело начало биться в конвульсиях. Четвертый удар, сопровождаемый громким женским криком, остановил непроизвольные судороги. Еще одна смерть. Еще одна рекламная пауза.
Пот, тесная одежда, даже мыло могут вызывать зуд и жжение в самых нежных и интимных частях женского тела. Лекарственный крем "Вагисил" быстро снимает внешний зуд и успокаивает раздражение. Неудивительно, что так много женщин доверяют ему. "Вагисил" - это облегчение, которое необходимо именно там, где оно нужно.
Виктории Энн Баллард, Вики для друзей и телезрителей, было не до рекламной паузы. Она даже не знала, что эти убийственные кадры разбавляют рекламой. Ее мир сузился настолько, по крайней мере, на данный момент, и был ограничен этой комнатой и тем, что находилось за дверью, к которой была прикреплена записка.
Чтобы продолжить, один из вас должен умереть.
Вики уронила молоток на пол. Тот упал на пол с громким стуком, разбрызгав еще немного крови, разлитой вокруг небольшими лужицами. Ее взгляд был прикован к телу мертвого мужчины. Человеку, которого она не знала. Человеку, которого она никогда не узнает. Чей-то сын, чей-то муж, чей-то отец, ее жертва.
В другом конце комнаты большая тяжелая металлическая дверь, ранее запертая, издала громкий щелчок и медленно открылась. Вики повернулась к двери и сделала к ней шаг, надеясь, что по ту сторону находится свобода. Она остановилась на пол пути. Она понятия не имела, как оказалась в этой комнате, так же как не знала, кем был человек, которого она убила, кроме имени, которое он ей назвал: Колин Макгрегор, имя, которое она никогда не сможет забыть. Она сделала еще один шаг к двери и во второй раз заколебалась. Не было никакой гарантии, что открытая дверь ведет обратно в ту жизнь, из которой ее вырвали. Кто бы ни заточил ее здесь - неужели они просто так отпустят ее, после того, как заставили кого-то убить? Вернулось чувство тревоги, похожее на то, которое она испытала, когда впервые увидела записку на двери, призывающую обитателей Дома убивать друг друга ради свободы. Шутка, подумала она сначала. Пока не увидела выражение лица Колина. Судя по выражению его лица, он не считал это шуткой и напротив, отнесся к этому очень серьезно.
Не думай о нем. Мы могли бы договориться и попытаться найти другой выход. То, что произошло, произошло из-за него. Он заставил меня это сделать.
В животе у нее снова заурчало.
Что, если это только начало чего-то худшего? Что, если за дверью меня ждет то же самое? Жестокие задания, которые я должна выполнить прежде чем наконец обрести обещанную свободу... выбраться из этого кошмара или только из очередной комнаты? Вопрос на миллион долларов.
Не буду же я торчать здесь вечно?!
Без дальнейших колебаний она наклонилась и подняла молоток, выпавший из ее пальцев. Даже если он не понадобится за этой дверью, имело смысл взять его с собой.
Держа молоток в руке, она сделала еще один шаг к двери.
- Эй! Там кто-нибудь есть?
Никого не было. Физически. Но согласно данным за прошлую неделю, там было 1,4 миллиона человек. И все они смотрели на нее. Всем было интересно узнать, как далеко она зайдет в "Игре". Одни хотели, чтобы она прошла весь путь, другие надеялись, что она вообще не дойдет, третьи злились, что она продержалась так долго, сделав свои ставки на тех, кто уже выбыл из игры.
Все ставки были сделаны, и все прильнули к экранам, ожидая развязки.
Шейн Райдер повернулся спиной к большому экрану, расположенному в центре студии. На экране шла прямая трансляция происходящего на складе: Вики все ближе подходила к открытой двери.
Повернувшись спиной к экрану, Шейн теперь стоял лицом к зрителям в студии, и множество камер фиксировали каждое его движение, чтобы зрители у экранов не пропустили ни одного мгновения завораживающего шоу. Его лицо излучало радость и воодушевление, жесты были хаотичными и резкими. Возбуждение передавалось от него зрителям, которые заряжались от ведущего энергией.
- Кто же из вас голосовал против Вики? Наверняка вы сейчас корите себя, верно? Но теперь понимаете, что в этой игре все может измениться в считанные секунды. Здесь все непредсказуемо! - Он повернулся к камере: - Я уверен, что вы все помните карлика, который был у нас на шоу несколько недель назад?
Зрителям, которые смотрели шоу дома на своих экранах, были показаны кадры, о которых упомянул Шейн. Карлик крепко вцепился в своего противника, вонзил зубы в его шею и перегрыз главную артерию, пока жертва трепыхалась в его хватке. Фрэнку Мейеру тяжело было это вспоминать. Как и многие другие, он поставил кучу денег против карлика. Ставка на шестифутового громилу против гребаного карлика казалась логичным выбором. На экране телевизора кадры из прошлого шоу закончились, и вновь пошла трансляция из студии.
- Но, как как я уже сказал, никогда не знаешь, как люди будут реагировать в таких ситуациях. Самые слабые люди могут сражаться храбрее всех, а самые сильные могут удивить вас, растерявшись или вовремя не среагировав! - Он сделал небольшую паузу. - Но именно это и делает игру такой чертовски захватывающей! – Повернувшись к зрителям в студии, ведущий крикнул: - Верно?
Аудитория студии, подгоняемая указаниями на табло над головой, зааплодировала и захлопала. Шейн жестикулируя, утихомирил ее.
- Тсс! Тсс! Ладно, ладно... Я понимаю... Вы все взволнованы... Но... у нас есть вопрос... Как далеко зайдет эта хрупкая леди? Умрет ли она или выберется, чтобы выбрать тот приз, который ей действительно понравится? - Он сделал небольшую паузу, чтобы дать им осмыслить сказанное. - Давайте вернемся к ней!
И снова зрители зааплодировали.
- Но перед этим, еще одна рекламная пауза.
Каждый год тысячи людей вынуждены пить грязную воду...
По другую сторону металлической двери был длинный коридор с одной дверью в дальнем конце. Верхний свет постоянно мерцал, то включаясь, то выключаясь в таком цикличном ритме, словно специально, чтобы у человека разболелась голова. Пол под ногами был в деревянным, покрытый толстым слоем пыли.
- Эй! - позвала Вики, не замечая встроенные в стены камеры, наблюдавшие за ней через свои маленькие объективы. Невидимая публика. Прищурившись от мерцающего света, она увидела, что в дверь встроена какая-то заслонка. Как почтовый ящик, но меньше, чем на обычной двери. Рядом с дверью что-то торчало.
Похоже... - она прищурилась сильнее, - коробка?
Нервно, ожидая, что кто-то выпрыгнет на нее из коробки, Вики подошла к дальней двери. Единственными звуками здесь были гул ламп на потолке, ее легкие шаги по деревянному настилу и тяжелый стук ее сердца.
Уже понимая, что ответа не будет, она все же снова позвала:
- Эй! Есть кто-нибудь? - Звук ее собственного голоса пусть и не успокоил ее, но, по крайней мере, развеял эту давящую тишину. - Кто-нибудь? - Ответа не последовало. По крайней мере, она его не услышала. Зрители перед экранами отвечали ей, открыто издеваясь, передразнивая ее дрожащий голос и смеясь над тем, в каком ужасе застыло ее лицо, окропленное брызгами крови Колина.
Зрители, как перед экранами, так и в студии, слышали все это неоднократно: люди звали на помощь, люди спрашивали, есть ли кто-нибудь рядом, и даже бесновались, ругаясь в надежде, что похититель или похитители их услышат. Зрителям нравилось все это, особенно когда участники едва не сходили с ума, что обычно случалось, когда те понимали, что за ними наблюдают в рамках шоу.
- Что это за херня? ВЫ БОЛЬНЫЕ УБЛЮДКИ!
На двери была еще одна записка, которая привлекла внимание Вики прежде, чем коробка, прикрепленная к стене, и нож в ней. Лезвие ножа было покрыто засохшей кровью предыдущих участников, которые прошли так далеко. Записка гласила:
Отрезанный палец откроет дверь.
Вики посмотрела на коробку, ее сердце забилось сильнее, когда она поняла, чего от нее хотят.
Засунув молоток за пояс джинсов, она с недоумением подняла крышку коробки и потянулась за ножом. Оглянувшись через плечо, она почувствовала, что за ней наблюдают, но не понимала откуда.
- Серьезно? - Риторический вопрос, учитывая тот факт, что она уже была вынуждена убить кого-то, чтобы спасти себя. Если бы это было не по-настоящему, то кто-нибудь прервал бы их борьбу еще до того, как она успела взять в руки молоток. Или, в противном случае, сам молоток был бы всего лишь реалистично выглядящим реквизитом. А тут все было по-настоящему. Больная игра больного разума.
Вики перевела взгляд на дверь. Внезапно мелькнула мысль, что, возможно, она сможет воспользоваться ножом, чтобы взломать замок. Женщина не знала, как это делается, но если есть шанс, что она сможет это сделать - это был шанс, которым она должна была воспользоваться... Ее сердце учащенно забилось, когда Вики на мгновение ощутила надежду найти другой выход из ситуации. Но лишь на мгновение, потому что при ближайшем рассмотрении она увидела, что на двери не было замка. Была только маленькая заслонка, похожая на прорезь для почтовых отправлений, нижняя часть которой была покрыта засохшей кровью тех, кто, как она предполагала, просовывал через нее отрезанный палец.
Другие люди делали это? Как далеко они зашли?
Вики попыталась просунуть нож между дверью и дверным проемом, но щель была недостаточно большой, чтобы прошло лезвие. Женщина громко закричала, медленно осознавая, что ей нужно сделать. Она была не единственной, кто пробовал различные пути побега. И так же не единственной, кто пытался, кто потерпел неудачу. Выход был один, и он заключался в простом выборе. Вернее, просто было только на словах. В действительности же ничего простого в нем не было.
Потерпев поражение, она сползла спиной по стене вниз, пока не оказалась сидящей на полу. Свесив голову, Вики заплакала. Это были слезы горечи о своей судьбе, слезы печали о человеке, которого она убила, и слезы ужаса о том, что ей сейчас нужно было сделать. Она также была не первой, кто плакал здесь.
Для рук, которые моют посуду, жидкость "Фэйри"...
На большом экране появилась фотография Вики: фотография, украденная из таунхауса, в котором она жила со своим мужем Мартином в деревне Хаддерсфилд. На ней пара была запечатлена в день свадьбы, и Вики была элегантной и красивой, прямая противоположность того, как она выглядела сейчас, оказавшись в кошмарной ситуации: усталая, изможденная, сломленная.
- Вики всю жизнь была болельщицей "Хаддерсфилд Таун"! Фанатка футбола, болеющая за местную команду! Вопрос в том, - сказал Шейн, посвящая зрителей в некоторые подробности жизни участницы, - может ли она объяснить, что такое положение офсайда[1]?
Зрители рассмеялись.
- Сомневаюсь, - пробурчал человек, наблюдавший за происходящим на экране телевизора в гостиной своего дома.
- Мужчина справа - симпатичный парень, вы не находите? - ее муж Мартин! Они вместе ходили в школу Бруксбэнк в Элланде. Когда Мартину было четырнадцать лет, он пригласил юную Викторию на свидание в День святого Валентина!
- Ууууууууууууу, - послышалось из зала.
- На деньги, которые парень заработал, разнося газеты, он купил ей огромную открытку и живую красную розу! А люди говорят, что романтика умерла.
По студии пронеслись смешки.
- Это, конечно же, не помешало нашей даме переключить свое внимание на Барри "Кривоногого" Дженкинсона[2]! И все же тому союзу не суждено было продержаться вечно, и двадцать лет спустя наша пара вновь обрела друг друга благодаря соцсетям. Они поженились 30 декабря 2011 года, а остальное, как говорится, история становления семьи!
Послышались шумные аплодисменты.
- Вопрос в том, сможет ли она вернуться к своему мужу? Встретятся ли они снова или она умрет от голода в том коридоре... – Кадры на экране показали Вики, сидящую на полу в коридоре с ножом в руке. - Оставайтесь с нами, чтобы узнать! Мы вернемся сразу после новостей от наших спонсоров!
Зрители снова зааплодировали, когда Шейн ушел со сцены, чтобы подправить грим.
- Отличное шоу! - воскликнула Хелена, раскладывая свои инструменты, когда Шейн подошел к ней.
- Ты ожидала чего-то меньшего?
- Конечно, нет. Я просто говорю...
- Меньше говори, больше мажь...
- Да. Извини. - Хелена - большая поклонница не шоу, а самого Шейна, накрыла плечи Шейна защитной накидкой и начала наносить макияж на своего любимого ведущего, средства, предназначенные для того, чтобы купировать блики софитов, отражающиеся от его кожи.
Каждый раз, когда ей приходилось работать с ним, она всегда пыталась завязать разговор. И каждый раз он пресекал ее попытки. Имея амплуа плохого парня, свободное от экрана время он не растрачивал на мелкие интрижки с обслуживающим персоналом. Будучи карьеристом, он соблазнял только тех, с помощью которых мог продвинуться по карьерной лестнице. Он даже сбился со счета, сколько женщин из руководства студий он перетрахал за эти годы за обещание прайм-тайма. В конце концов ему удалось добиться места ведущего в шоу для Даркнета, обсуждаемое миллионами и транслируемое через спутник за скромную подписку. Возможно, это был не обычный прайм-тайм канал, но платили за это больше, чем могла предложить ему любая другая студия...
- Мы закончили, - сказала Хелена, снимая накидку с плеч.
Он встал и поправил свой костюм, резко потянув пиджак вниз. Не сказав ни слова благодарности, он направился к сцене, готовый продолжить с того места, на котором остановился. Мужчина остановился на ходу и обернулся к Хелене.
- Встретимся в моей гримерной после второго акта.
Хелена не могла скрыть восторга и волнения от того, что кумир пригласил ее в свою гримерку. Ее лицо расплылось в улыбке.
- Она уже что-то предприняла? - спросил Шейн, имея в виду Вики, зная, что продюсеры слышат его через наушник.
- Все еще сидит там, но определенно уже готова это сделать.
Шейн тяжело вздохнул, думая, о чем бы еще поговорить со зрителями. Это всегда было проблемой. Участники готовы были действовать немедленно, если что-то угрожало их жизни в данную секунду. Но если речь шла о собственном членовредительстве, то они не спешили наносить себе увечья. Чувство самосохранения удерживало их от этого шага до последнего. Конечно, единственным способом выбраться отсюда было полное подчинение и следованием указаниям, которые они получали, но участники всегда тянули время до последнего, надеясь, что этого им делать не придется, что найдется другой способ, что кто-то придет им на помощь. Однако если бы стены коридора начали сдвигаться, угрожая раздавить человека, делающего выбор, то, несомненно, это заставило бы их действовать быстрее. Это, как часто говорил Шейн, полностью бы преобразило шоу, сократив его пустую болтовню, которой он был вынужден заполнять эфир, пока участник решался на выполнение очередного задания. Если бы не его пустой треп, которым он удерживал зрителей у экранов, отвлекая их от тягомотины метаний и раздумий участников, те бы уже давно переключили каналы в поисках чего-то более захватывающего.
- Вы знаете, о чем я думаю, верно? - сказал Шейн вслух, зная, что продюсеры поймут, на что он намекает.
- Мы рассмотрим это для третьего сезона. - Голос в его ухе предупредил его, что шоу возвращается в эфир в течение 3, 2...
- Ииииии... с возвращением! Вы будете рады узнать, что не пропустили ничего интересного, пока шла рекламная пауза, и, что еще лучше, похоже, начинается самое интересное.
Виктория кричала на огромном экране позади него, вытянув руку и выбирая, какого пальца лишиться. Зрители в студии ликовали при мысли о предстоящем кровопролитии. Больше крови - больше рейтинг.
Вики прижала левую руку к деревянному полу, растопырив пальцы. В правой руке она сжимала грязный нож. Ее не волновала засохшая кровь на нем, как и риск заражения и кровопотери. Сейчас она была полностью сосредоточена на своей семье: Рисе, своем двадцатидвухлетнем сыне, и Рэйчел, своей двадцатиоднолетней дочери. И, конечно же, на Мартине, своем муже. Даже Люке, домашнем питомце - черном спрингере/лабрадоре. От одной мысли о том, что она, возможно, больше никогда их не увидит, у нее заслезились глаза.
Ты увидишь их снова, тебе просто нужно сделать это...
Женщина держала лезвие сначала над большим пальцем, затем переместила его на мизинец. Возможно, пользоваться рукой без мизинца будет не очень удобно, но все же будет легче, чем при отсутствии большого пальца... Она замерла.
Правильно? Думаю, да.
Камера над головой Вики увеличила изображение ее руки, и зрители замерли в предвкушении зрелища, которого так жаждали. Зрители, как перед экранами своих телевизоров, так и в студии, даже наклонились вперед в своих креслах, практически задыхаясь от нетерпения. Сначала молоток, а теперь это...
Вики отдернула лезвие и закричала, казалось, не в силах пройти через это, так как представила ту боль, которую почувствует. Но выбора не было. Она должна была сделать это. Она должна была стиснуть зубы и просто сделать это. Чем быстрее это будет сделано, тем быстрее откроется дверь, и она станет на шаг ближе к свободе, которую предлагала записка.
Записка. Что это за хрень?
Женщина снова приставила лезвие к мизинцу и резко надавила. Боль была мгновенной, хотя она еще только успела сделать надрез. Вики стиснула зубы и потянула лезвие назад, металлические зубцы зацепили кожу и разорвали ее. Не в силах сдержаться, она закричала, надавливая сильнее и пилила свой палец... Ее крик усилился, когда зубья заскрежетали по кости, вызывая дрожь в теле.
По мере распространения информации - друзья делились ссылкой на прямую трансляцию - количество просмотров неуклонно росло.
- Чувак, что это за хрень?
- Потрясающе, не правда ли? Смотри дальше.
- Это по-настоящему?
- Конечно, она только что проломила голову какому-то парню!
- Чем?
- Гребаным молотком. Это безумие.
- Какого хрена она отрезает себе палец?
- Ей нужно просунуть его в прорезь почтового ящика, чтобы открыть дверь.
- Где ты, блядь, это нашел?
- Не могу вспомнить. Значит, ты не фанат?
- Я не говорил, что мне не нравится.
Она будет раздеваться?
- В прошлый раз была комната с... Лучше смотри сам. Не пожалеешь!
- Она в хорошей форме. Даже без одного пальца.
Новые зрители подписывались пачками в предвкушение нового шоу.
Вики надавила сильнее, с трудом прорезая твердую кость, продолжая пилить палец. Голова кружилась. Пот стекал по коже, поблескивая в мерцающем свете, она изо всех сил старалась удержаться в сознании и подавляя тошноту, чтобы не блевануть на рану.
Лужа крови под ее рукой просачивалась в щели в полу, увеличивая пятна там, где они уже были до этого, где предыдущие участники отрезали свои пальцы, на том же самом месте, где она сейчас выполняла такое же задание. Однако Виктория не думала о них: ни о них, ни о окровавленном лезвии, которым другие ампутировали свои конечности, ни о неизвестных болезнях, которые она могла теперь подцепить. Ее мысли были сосредоточены исключительно на своей семье, и она продолжала пытаться преодолеть боль, чтобы просто сделать это. Внезапно кость пальца хрустнула и лезвие, прорезав кожу, уперлось в деревянный пол. Палец отскочил по инерции в сторону и замер. Безжизненный палец, который когда-то был частью ее самой. В ужасе от того, что наделала, женщина выронила нож и подняла изувеченную кисть руки к лицу, чтобы рассмотреть рану поближе. Кровь текла из обрубка, стекая по запястью, а пульсирующая боль распространялась выше по всей руке, захлестывая своей агонией. Вся ее рука... тело... яростно тряслось, пытаясь прийти в себя от шока.
Еще не все, девочка.
Здоровой рукой она нащупала отрезанный палец, подняла его и, отчаянно желая выбраться отсюда, засунула в прорезь почтового ящика. Замок на двери щелкнул, и дверь медленно, со скрипом открылась. Солнечный свет не ударил ей в глаза. По ту сторону была только темнота. Она, шатаясь, поднялась на ноги и, опираясь на стену и прижимая изувеченную кисть к телу, протиснулась в следующую комнату.
Рис.
Рэйчел.
Мартин.
Мама и папа...
Люк...
Рис.
Рэйчел.
Мартин.
Мама и папа.
Люк.
Рис....
Она повторяла имена родных снова и снова, чтобы не отключиться. Это давало ей сил, заставляло двигаться дальше.
Когда Вики перешагнула через порог, напрягая зрение в темноте, силясь рассмотреть, что ее здесь ожидает, дверь за ней внезапно захлопнулась. Она подпрыгнула на месте от испуга и обернулась.
- Эй!?
Зажегся свет. В нескольких футах от нее стоял столбик высотой чуть ниже пояса под углом тридцать градусов со стеклянной банкой на вершине. Совсем рядом с ней, свисая с потолка, висел широкий металлический браслет, как на кандалах. На дальней двери висела записка с указанием:
Вложите здоровую руку в наручник.
Вики сначала проигнорировала указание, оглядывая комнату в надежде увидеть что-нибудь, что приведет ее к спасению. Выход, через который возможно выбраться. Кроме столба и банки на нем, на полу больше ничего не было. В комнате было четыре двери. Одна перед ней, которая, как женщина предположила, была выходом. По двери на каждой стене по сторонам от нее и одна позади нее, из которой она только что вышла.
Больше ничего. Только эта проклятая записка с указанием того, что ей нужно сделать.
Так и не заметив камер, через которые за ней наблюдают, Вики протянула вверх свою израненную руку, пульсирующую от боли и все еще кровоточащую. Она вложила ее в фиксатор, ожидая, что тот защелкнется на ее запястье, но ничего не произошло.
- Эй! - позвала она.
Маленький мальчик, сидевший на унитазе, засмеялся, когда щенок золотистого ретривера выбежал из комнаты, разматывая рулон туалетной бумаги, тяня за собой размотавшийся конец. Рулон крутился на держателе, разматываясь. Когда рулон размотался до конца, и полоса бумаги оторвалась, исчезая змейкой за порогом комнаты, мальчик попытался схватить ее, но промахнулся. Его смех оборвался, когда он понял, что застрял теперь на горшке без возможности подтереться.
- Мама! - позвал он в надежде, что та услышит.
Щенок сидел на лестнице, окруженный размотанной лентой туалетной бумаги, вывалив язык и шумно дыша.
Голос за кадром произнес: Мягкая и длинная. Андрекс.
- Зрителям с чувствительной натурой лучше отвернуться, возможно, на ближайшие пару часов, так как игра может занять некоторое время... - сказал Шейн серьезным тоном в тот момент, когда трансляция продолжилась. Его глаза были прикованы к первой камере. – Вы все еще с нами? Конечно, с нами. - Улыбка расплылась у него на лице. – И я скажу вам почему. Потому что вы не гребаные неженки, вот почему! - Он повернулся к экрану позади себя. Вики все еще стояла в центре комнаты, пытаясь зафиксировать раненную руку в удерживающем устройстве, свисающем с потолка. Ведущий проворчал: – Удивительно, насколько она глупа, - он пожал плечами. – Придется нам всем подождать, пока она не выполнит требования со всей точностью.
К счастью для него, Вики вскоре сообразила, что вкладывает в наручник не ту руку, и поменяла их местами, засунув в браслет требуемую конечность. Тот тут же защелкнулся на ее запястье, крепко зафиксировав.
- Упс! - Шейн засмеялся. - Похоже, она быстро учится... - он почувствовал облегчение. Участник был слишком медлительным на этот раз, но они приготовили довольно тошнотворные испытания, чтобы удержать больных ублюдков у экранов и, что более важно, достаточно тошнотворными, чтобы они продолжали делиться ссылками с друзьями-единомышленниками. Цифры просмотров вот-вот должны были взлететь до небес. Ведущий повернулся к аудитории и повторил: - Серьезно, если вы слишком впечатлительны, сейчас самое время отвалить.
Аудитория рассмеялась.
Он пожал плечами.
- Готовьтесь, детки. - Он снова повернулся к экрану и крикнул: - Давайте спецвыпуски!
Зрители, как потратившие тысячи на подписку, так и находящиеся в студии, зааплодировали. Они ликовали в предвкушении самой жести. Шейн ушел со сцены. Это будет зрелищно, но не для него. Зная, сколько времени может занять эта сцена, ведущий предпочел провести это время за прохладительным напитком и, если представится возможность, минетом. Зрителям сейчас было не важно его присутствие, все их внимание было сосредоточено на очередной экзекуции. Он вернется, когда будет нужен.
Вики потянулась к наручнику и подергала защелкнувшийся на ее запястье браслет, хотя знала, что усилия тщетны. Кто бы не установил эту ловушку, кто бы ни приказал ей приковать себя, уж точно он не позволит ей легко освободиться. Тем не менее, женщина снова дернула за него, питая надежду, что после многократного использования, а она была уверена, что наручник использовался неоднократно, крепления должны были ослабнуть. Существовала вероятность, что фиксатор не проверялся каждого использования. Вики снова потянула, но прогресса не было. Внезапный шум, донесшийся извне, испугал ее. Женщина замерла, пытаясь понять, что это было. Звук был похож на бормотание толпы, но слов было не разобрать. Это было похоже на шарканье ног по деревянному полу. На стук ладоней по стенам.
Две из четырех дверей в комнате с щелчком открылись, расположенные друг напротив друга. Вики закричала, когда в двери ввалились четверо мужчин - их руки были скованы электронными браслетами, на которых светились красным светом лампочки. Они были полностью обнажены, и у всех была мощная эрекция. Изо рта у них капала кровь, и Вики поняла, что эти мужчины не в себе: слова, которые они бормотали, были не более чем тарабарщиной.
Текст в записке, прикрепленной к одному из мужчин, гласил:
После сбора достаточного количества спермы дверь откроется,
и фиксатор на запястье ослабнет.
Тяжелое чувство тошноты снова скрутило Вики живот, когда до нее дошло, что от нее требуется, и это чувство усилилось, когда мужчины потянулись к ней, каждый пытался прикоснуться, поцеловать, лизнуть ее, но браслеты, сковывающие их запястья, ограничивали их движения.
Замки на электронных браслетах внезапно щелкнули, а цвет лампочки изменился с красного на зеленый.
Зрители посходили с ума, когда оковы с запястий обнаженных мужчин спали, и те потянули к ней свои жадные руки, хватая женщину за все части тела. Виктория закричала, когда один из них схватил ее за волосы.
Твердый член Шейна скользнул в рот Хелены, направляемый ее рукой. Ее губы обхватили его ствол, мягкие и влажные. Правая рука обхватила его яйца, а левая легла на основание члена. Толкая рукой ее голову, задавая ритм, он смотрел на экран телевизора, висевший на стене.
- Как ты думаешь, почему они на нее так накинулись? - спросил он, наблюдая за тем, как умственно отсталые мужчины лапают Викторию.
Женщина кричала, пытаясь оттолкнуть их свободной рукой. Шейн и Хелена не могли слышать криков, поскольку звук был отключен, а в гримерке звучала классическая музыка из подключенного к динамикам iPod. Для большинства зрителей крики были неотъемлемой частью шоу. Важным атрибутом. Шейна же они сначала просто отвлекали, а теперь стали раздражать.
Хелена не ответила на его вопрос. Она продолжала скользить губами вверх и вниз по его стволу, смачивая его своей теплой слюной, пока он продолжал разглагольствовать:
- Как ты думаешь, они хотят причинить ей боль? Или, может быть, пытаются освободить ее? Может быть, даже в своем безумии они понимает, что она в беде? – Мужчина сделал небольшую паузу и вздохнул, когда Хелена начала глубоко сосать, и ощущения путали ему мысли. - Может быть, они испытывают сексуальное желание прикоснуться к ней... - Он отвернулся от экрана, чтобы посмотреть вниз на ублажающую его женщину, в нетерпении став более энергичнее насаживать ее голову на свой член. Почувствовав его взгляд, она подняла на него голубые глаза, полные озорства.
Шейн снова посмотрел на экран телевизора, когда Хелена закрыла глаза. В своих мыслях женщина думала об этом как о закуске. Она собиралась пососать ему еще недолго, пока ее собственная киска помокреет от предвкушения и возбуждения. Затем она снимет свои черные атласные трусики и задерет короткую юбку. Он прижмет ее к себе, и она скользнет своей пиздой по его пульсирующему члену, и будет скакать на нем, пока не почувствует, как его горячая сперма выплескивается внутрь нее, а он в это время будет покусывать ее соски. Реальность, однако, была совсем другой. Шейн и так много позволил с себе с такой, как Хелена, никогда не опускавшись до этого случая до уровня обслуживающего персонала. Он кончит ей в рот, и уже за это она должна быть ему благодарна.
На экране Вики оттолкнула от себя мужчину. Ее рот был открыт, очевидно, она снова кричала. Шейну стало интересно, кричит ли женщина от испуга, или пытается напугать этих мужчин своим криком, а, возможно, она кричала от боли в руке, которая, должно быть, усиливалась каждый раз, когда она отталкивала ею кого-то.
Один из мужчин схватил ее сзади и скользнул руками в ее джинсы. Женщина снова закричала, пытаясь вырваться из его хватки, но его грязные пальцы уже проникали в ее пизду, ногти царапали внутренние стенки, проникая глубже, несмотря на сухость влагалища.
- О-оооо, - протянул Шейн, когда Хелена щелкнула языком по чувствительной головке его члена. Удовольствие для него, боль для Виктории, которая пыталась освободиться от настырных пальцев насильника. - Поиграй с моими яйцами, - сказал он. Хелену не нужно было просить дважды. Она продолжала ласкать его яички, нежно, но с решимостью заставить его кончить. Она хотела попробовать на вкус соленую сперму, которую хранили его яички. Она выпустила члена изо рта и начала поглаживать его ствол, глядя ему в лицо, которое в это время было приковано к экрану.
Вики начала выполнять задание и пыталась подрочить мужчинам, неистово лапающим ее. Пока трое из них дергали ее за одежду, распахивая и разрывая, хватая ее обнаженную плоть, проглядывающую сквозь порванную ткань, мяли, царапали, кусали, она дрочила четвертому мужчине, направив головку его члена на стеклянную банку, не обращая внимания на его "ласки", которые мало чем отличались от "проявления нежности" остальных.
Сквозь слезы от страха и боли Виктория увещевала мужчин, обещала, что очередь дойдет до них всех, и будет гораздо легче, если они выстроятся к ней в очередь, а не будут продолжать хвататься за нее. Она просила их, скрывая отвращение в своем голосе, кончить в специально предназначенную баночку для сбора спермы. Единственная проблема заключалась в том, что даже если бы они смогли, то предпочли, скорее всего, кончить в нее или на нее, а не в банку, которую нужно было наполнить.
Шейн внимательно наблюдал за гримасой боли на ее лице, когда она обхватила оставшимися пальцами на увечной руке член мужчины. Ее собственная кровь теперь служила смазкой для дрочки. Несмотря на отсутствующий палец, она неплохо справлялась.
Пока Хелена продолжала дрочить его член - вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз - Шейн представлял себе, что ему дрочит Вики... Ощущение ее пальцев вокруг его ствола, тепло ее крови... Тяжелое дыхание человека, боящегося за свою жизнь... Запах ее страха...
Все тело Шейна дернулось. Хелена, продолжая поглаживать член, быстро накрыла ртом головку. Секунду спустя он наполнил ее рот своей горячей спермой. Удовлетворенная, она отстранилась и вытерла остатки спермы и струйки вокруг рта тыльной стороной ладони. Он даже не обратил на нее никакого внимания, пока она глотала сперму. Его глаза - и мысли - все еще были прикованы к шоу на экране.
Первый из мужчин эякулировал.
- Убирайся, - холодно сказал Шейн. Он закончил с ней. Хелена все это время знала, что ее просто используют, и ей было все равно, но, несмотря на это, его тон обидел ее. Женщина встала, быстро привела свой внешний вид в порядок и вышла из комнаты. Она закрыла за собой дверь, а на экране Вики пыталась направить член второго мужчины на банку. Шоу прервалось на рекламу.
Чертовы рекламные ролики.
Шоу "Игра" транслировалась по всему миру и передавалась в Интернет через частные спутники. В ней принимали участие разные люди со всего мира, их заставляли выполнять садистские задания в обмен на свободу и приз, который они выберут. Именно сарафанное радио обеспечило шоу той аудиторией, которую оно имеет сегодня, и хотя было легко отследить запись и привлечь к ответственности людей, стоящих за этим шоу, это дело процветало. Почему? Деньги. Компания, которой принадлежала "Игра", платила миллионы правительствам большинства стран, тем, которые могли пресечь съемки шоу, кроме тех, кто это сделать не мог - бедные страны, оставленные гнить в своем собственном упадке. Но откуда брались деньги? Членство и подписка на просмотр видеоматериалов. Каждый, кто переходил по ссылке, рассылаемой друзьями или рекламой, получал пятнадцатиминутный тизер, ознакамливающий с контентом, после которого предлагалось заплатить за дальнейший просмотр. В отличие от других сайтов, где предлагались различные варианты оплаты временных рамок, здесь был только один вариант: платить нужно было ежемесячно.
По 29,99 в месяц совершенно недорого, тем более, если учесть, что у подписчиков также был шанс выиграть призы за активное членство. Чем дольше они оставались подписчиками, тем выше был шанс выиграть что-то крупное - например, автомобиль, путешествие в круиз или другой предмет роскоши, который они обычно не могли себе позволить. Еще, конечно же, были сезонные абонементы для тех, кто хотел приобрести их заранее или оставался подписчиком в течение года. Этот абонемент давал им специальный пропуск, означающий, что если они будут достаточно активны, то могут попасть на одну из студийных аудиенций. Каждая страна проводила свою собственную съемку, расширяя контент и количество шоу.
Изначально участников брали с улиц. Бездомных, которых похищали или подкупали, обещая за участие золотые горы, причем последние не совсем понимали, что означает участие в шоу. Услышав предлагаемую сумму денег, мало кто мог устоять перед таким предложением.
Спустя некоторое время руководство шоу отошло от этого варианта. Во-первых, с момента запуска шоу улицы практически очистились от бродяг, а во-вторых, зрителей не слишком интересовали страдания опустившихся людей – они хотели видеть обезумевшими таких же, как они сами – благополучных, приличных граждан, попавших в ужасающую ситуацию. Первой была женщина из шикарного района города, которую похитили на улице, когда не нашлось никого другого... Как и бездомных до нее, эту женщину подвергли аду, и она боролась еще упорнее, чем все остальные. Почему? Бездомному человеку было нечего терять. Человек из общества ценил не только свою жизнь, но и то благосостояние, в котором привык существовать. Эта женщина боролась за свою жизнь до последнего.
Она умерла в последней комнате от ран, полученных при выполнении первого же задания.
Зная, насколько популярным было шоу, деньги поступали в компанию и в виде спонсорской помощи. Различные компании платили деньги за то, чтобы их рекламу вставляли при трансляции. Каждая минута рекламы стоила почти втрое дороже, чем реклама на обычном телевидении. Однако компании не роптали, понимая, что именно здесь находится огромная аудитория потенциальных клиентов.
В настоящее время шел второй сезон "Игры". В каждом сезоне участвовало не менее десяти игроков. Выживало меньше половины из них. Семьи тех, кто погиб, пытались добиться справедливости в отношении устроителей шоу, но все дела были закрыты. Мир был и остается жестоким местом, и деньги сказали свое слово.
Игры продолжались.
Виктория Баллард привыкла к тому, что в ее доме постоянно что-то шумит, даже когда остальных членов семьи нет дома, а собака спит перед камином. До их переезда дом пустовал, и Мартин с Викторией часто обсуждали то, как умер предыдущий владелец в одной из комнат. Естественные причины – так им сказал риелтор. Тем не менее, Вики думала, что дух умершего в этих стенах человека так и не покинул этот дом. Когда она слышала скрип или хлопанье двери и знала, что дом пуст, она просто принимала это за появление призрака. Но так как ничего плохого не происходило, а ограничивалось лишь шумами, ее это перестало беспокоить.
Естественно, войдя в кухню и увидев мужчин в масках у открытой задней двери, женщина закричала. Тяжелый удар кулаком одного из взломщиков оборвал ее крик и опрокинул жертву нападения на спину. Ошеломленная, растерянная и испуганная, она услышала выстрел. Борясь с головокружением, Виктория повернула голову в сторону и увидела, как ее домашний питомец свалился на пол, скуля. Она снова закричала. Несколько мгновений спустя раздался еще один выстрел, и все затихло.
- Зачем ты стрелял в собаку, придурок?
- Ты хочешь, чтобы эта тварь нас покусала?
- Это не гребаный питбуль!
- Неважно. Эта чертова тварь все равно лаяла бы весь день. Ты хочешь, чтобы она переполошила соседей? Нет, я так не думаю. А теперь затаскивай ее в гребаный фургон.
Густая сперма медленно стекала по стенке банки, смешиваясь с содержимым, уже в ней скопившимся. Дверь выхода из комнаты со щелчком открылась, отщелкнулся и браслет на ее запястье, удерживающий Вики все это время. В тот момент, когда он отстегнулся, женщина упала на пол, не обращая внимания на мужчин, которые не смотря на полученное удовлетворение, по-прежнему не отступали от нее. Опомнившись, она быстро вскочила и оттолкнула их, ударив одного из них ногой прямо по яйцам.
Все мужчины, наблюдавшие за происходящим как из студии, так и со своих телеэкранов, скрестили ноги и застонали, представив себе болевые ощущения от такого удара. Женщины, напротив, смеялись и болели за Вики. Эту комнату они ненавидели больше всего, по крайней мере, когда участником была женщина. Когда участником был мужчина, который делал то, что только что сделала Вики, они не могли удержаться от смеха. Некоторые из них даже возбуждались при виде того, как один мужчина дрочит другому. Их приводил в трепет не сам гомосексуальный акт, а то, с каким отвращением участнику приходилось выполнять это задание, словно они сами имели над ним власть в это время.
Стремясь убежать от мужчин, Виктория выбежала в соседнюю комнату, не останавливаясь, чтобы захватить нож и молоток, которые так и остались лежать на полу. Стремглав она пробежала через комнату к следующей двери - запертой, как обычно, с прикрепленной запиской. Ее взгляд остановился не на тексте в записке, а на том, что лежало на небольшом выступе рядом: пистолет.
Записка гласила:
Четыре пули.
Четыре попытки покончить с ними.
Когда первый из мужчин вошел в комнату, размахивая руками в попытке схватить ее, Виктория подбежала к пистолету. Она подняла его и заметила еще одну записку под ним:
Он заряжен.
Все, что вам нужно сделать,
это навести на цель и
нажать на спусковой крючок.
Женщина обернулась к приближающимся мужчинам и подняла пистолет, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы они поспешно отступили. Но те не осознавали опасность. Зажавшись в угол, она выстрелила раз, два, три... четыре раза. Тела рухнули на пол, как мешки с дерьмом.
Несмотря на то, что непосредственной опасности больше не было, Виктория не опускала оружие. Внезапно она закричала, заставив зрителей вздрогнуть у своих экранов, и приставила дуло к своему виску. У нее мелькнула мысль, что проще было бы покончить со всем этим кошмаром одним выстрелом. Здесь и сейчас. Убить себя и покончить со страданиями и чувством вины за убийство пяти человек. Цена свободы была так высока, и женщина поняла, что теперь ее всю жизнь будет преследовать эти кошмары. Это если ей удастся выбраться.
Тоненький голосок прозвучал в ее голове:
Ты ни в чем не виновата.
Она опустила пистолет. Записка была достаточно ясной: Четыре пули. Четыре попытки покончить с ними. По-другому ей было отсюда не выбраться.
В нескольких футах позади нее открылась следующая дверь. Медленно Виктория повернулась к ней.
Что еще они приготовили для меня? Что может быть еще хуже?
Не имея выбора, она подошла к открывшейся двери. Внезапно дверь захлопнулась перед ее носом. Дверь, через которую она прошла в эту комнату, тоже захлопнулась. Вики отпрыгнула назад и в замешательстве обернулась, чтобы посмотреть, не упустила ли она что-нибудь.
Она упустила.
На двери в предыдущую комнату была записка:
Ты еще не закончила.
Выпей сперму.
Прочитав текст, Вики не смогла удержаться от рвоты при одной только мысли об этом. Тем временем дверь в предыдущую комнату распахнулась, предлагая ей вернуться за "угощением".
Некоторые зрители отвели взгляды от экрана – предстоящее зрелище было слишком омерзительным, пока Шейн озвучивал очередное задание для участницы.
- Итак, чтобы открыть следующую дверь ей нужно выпить всю ту сперму, которую она сцедила с четырех умалишенных. Ни капли не должно быть пролито! - сказал он со своим обычным энтузиазмом. - Это не так уж и сложно, не так ли? Из всех заданий это должно быть самым легким! Я прав? Ведь какой девушке не нравится, когда кончают ей в рот? - Он бросил лукавый взгляд со сцены в сторону Хелены. Та тут же почувствовала, как ее лицо покраснело от нелепой мысли, что все ее коллеги знают, что она ему отсосала в гримерке. Чтобы скрыть смущение, она начала рыться в своем сундучке с гримом, опустив глаза.
Виктория сокрушалась о том, что ей нужно сделать. Динамики разносили ее мучительные стоны по студии. Зрители уставились в ожидания на экраны. Женщина держала в руке баночку, открученную от подставки. Она наклонила ее, и слизь медленно потекла по стенке банки, настолько густая, что просто вылить ее в горло одним махом не получится. Она снова застонала в отчаянии, поняв, что ей придется вычерпывать содержимое пальцами, и жечь снова поднялась из желудка, обжигая гортань кислотой. Вики зашла уже так далеко, что у нее не оставалось выбора, кроме как идти дальше. У нее мелькнула мысль, что бы случилось, если бы она отказалась. Учитывая тот факт, что ей уже приходилось убивать людей, пусть и для того, чтобы спасти свою жизнь, женщина догадывалась, что при неповиновении ее ожидает та же участь.
Но, может быть, в этом и был смысл? Может быть, некоторые так и поступали, когда чувствовали, что последствия не стоят того, чтобы продолжать двигаться дальше, цепляясь за свою жизнь? А может быть, при отказе подчиняться это просто заканчивалось, и человека выпускали на свободу?
Голосок в ее голове засмеялся.
Они убили твою собаку. Ты сама убила уже пятерых. Кто бы за этим не стоял, тебе не дадут просто так уйти, если ты откажешься им повиноваться. У тебя нет выбора, так что глотай сперму и иди дальше.
Зрители отреагировали соответствующим образом, когда Виктория зачерпнула сперму со дна банки пальцем и облизала его. Густая слизь, остывшая и скомкавшаяся, вызвала у нее рвотный рефлекс в очередной раз. Она глотала так быстро, как только могла. В банке осталось совсем немного, и, не задумываясь, она быстро вылила остатки в рот, глотнула и подавила рвотный позыв. Некоторые из зрителей тоже инстинктивно сглотнули при мысли, что им пришлось бы делать что-то подобное.
Шейн рассмеялся, когда кого-то из зрителей вырвало. Всегда находился такой человек. Экран переключился на очередную рекламу, когда саму Вики тоже начало тошнить, а дверь в соседней комнате открылась во второй раз.
- Насколько сильно вы любите своих детей? Может быть, у вас нет детей? Тогда как насчет ваших домашних животных? Следующая комната - убийственная. В буквальном смысле. Но, постоянные зрители это знают... - говорил Шейн, стоя в центре сцены. Он ухмылялся от уха до уха. Он уже знал, какой выбор сделает Виктория. Так было со всеми участниками. В запертой комнате имелось два окна, дающих обзор двух других смежных комнаты. В одной комнате находился домашний питомец или ребенок участника - в данном случае дети Вики: Рис и Рейчел. Их похитили из дома, так же, как и ее саму. Во второй комнате находилось несколько животных, в случае, если в первой был домашний питомец, или - в данном случае - десять малышей, которые не ведая о происходящем, играли с игрушками. Рядом с окном каждой комнаты находилась единственная красная кнопка. Чтобы отпереть следующую дверь, Вики нужно было лишь нажать на одну из кнопок. - Если бы вы оказались в таком положении, - продолжал Шейн, - что бы вы выбрали?
Вики закричала и начала стучать в окно, отделявшее ее от детей. Те могли видеть ее, но услышать ничего не могли. Звуконепроницаемые окна. Она перестала колотить в окно, когда поняла, что это бесполезно. Вместо этого она стала искать, чем можно разбить стекло.
- Подождите... У меня есть молоток... – крикнула женщина, вспомнив об инструменте, забытом в одной из предыдущих комнат. Она обернулась и беспомощно уставилась на запертую дверь. Только теперь, обернувшись, Вики заметила другое окно.
В соседней комнате находилось десять детей в возрасте не старше двух лет. Мальчики возились с машинками, девочки играли с куклами. Один из мальчуганов охотно обменялся своим грузовиком на куклу одной из девочек.
- Что это? - пробормотала Вики, подойдя к окну, ведущему в комнату с малышами.
Мальчуган со светлыми волосами и голубыми глазами поднял голову и улыбнулся ей через окно. Он помахал ей рукой. Слезы покатились из глаз Вики. Она отвернулась и тут же уперлась взглядом в записку на двери выхода:
Чтобы выйти из комнаты –
нажмите одну из кнопок.
Теперь она заметила кнопки.
Две большие красные кнопки. Что произойдет после нажатия на одну из них, женщина не имела понятия. Однако, учитывая, что здесь происходило, не стоило надеяться, что после этого посыплется конфетти.
- Что вам нужно? - закричала она, кружась по комнате. Она подождала, но ответа не последовало. - Я не могу нажать на кнопку, если не знаю, что произойдет! - снова воскликнула женщина. В ожидании ответа, который, как уже знала, не последует, она снова подошла к окну, отделявшему ее от Риса и Рейчел. - Вы в порядке? - спросила Вики. Порезы и синяки на их лицах говорили о том, что они не совсем в порядке, но...
Что эти ублюдки с ними сделали?
Рэйчел говорила матери, что любит ее.
- Я тоже тебя люблю, - ответила женщина, прочитав по губам. - Я люблю вас обоих.
С этими словами она развернулась и поспешила к другому окну. Она ни за что не собиралась нажимать кнопку, которая могла бы подвергнуть опасности ее детей. Не раздумывая ни секунды, женщина нажала кнопку на стене рядом со второй комнатой. В страхе перед тем, что должно произойти, Виктория сделала шаг назад от окна. Заглянув в комнату и ожидая самого худшего, она почувствовала, как сердце оборвалось, когда в комнате с малышами открылась дверь. Вошли люди в масках.
- Что вы делаете? - закричала Вики, стуча в окно. Мужчины взяли на руки по ребенку, и, даже не посмотрев в ее сторону, повернулись и ушли. Через секунду дверь за ними закрылась. - Что... – заикаясь, пролепетала Вики. - Что вы делаете? - снова позвала она.
В студии Шейн смеялся вместе с большинством зрителей.
- Может быть, нам стоит поместить дополнительное пояснение в этой комнате? Чтобы они поняли, что случится после нажатия кнопки? Есть над чем подумать, верно? - Он рассмеялся. - Но тогда пропадет эффект неожиданности, и мы не увидим их ошеломленные лица, когда они поймут, что происходит, если мы это сделаем...
Лицо Вики вытянулось, когда она повернулась к Рису и Рейчел. Те стояли у окна, хватаясь за горло. Их глаза выпучились, когда зеленый газ хлынул в комнату через вентиляционные отверстия.
- Нет... – кричала женщина в панике. - Нет! Пожалуйста, нет! - Вики поспешила к окну и стала бить по стеклу кулаками. - Остановите это! Пожалуйста, остановите это! - кричала она, надеясь, что ее мучители сжалятся и спасут ее детей. Глупая надежда, учитывая все, через что ей пришлось пройти до сих пор. Вряд ли они сжалятся сейчас, и все же... - Пожалуйста... Зачем вы это делаете? - кричала безутешная мать сквозь слезы, продолжая молотить руками по стеклу. На ее глазах оба ее ребенка упали на колени, а их кожа начала медленно пузыриться и покрываться волдырями на всех участках тела, подвергшихся воздействию вредных газов. - Пожалуйста, прекратите это! – не унималась она, взывая к милосердию. Маленькие волдыри лопались, гной вытекал из свежих ран. Кожа начала отходить от плоти, плоть от кости, свисая как расславленный сыр с кусочка пиццы. Очевидно, от боли их рты были открыты в криках, а темно-красная кровь стекала с их губ, токсины превращали их внутренности в кашу. Виктория хотела отвернуться. Она не видеть то, что будет преследовать ее до конца жизни. Но не смогла. Вики хотела, чтобы последнее, что видели ее умирающие дети, какую бы боль они сейчас ни испытывали, была она, их мать, чтобы они знали, что она была рядом с ними до их последнего вздоха...
- Мне жаль! - крикнула женщина сквозь звуконепроницаемое стекло. Даже если бы оно и пропускало звук, услышать ее они бы уже не смогли. Их барабанные перепонки лопнули, а из ушей вытекала та же темно-красная жидкость, что и изо рта... И из глаз... Стекала по лицу, смешиваясь с растворяющейся плотью.
Они больше не двигались. Оба лежали на полу - неподвижно. Мертвые. Плоть все еще пузырилась. Вики закричала и упала на колени. Дверь справа от женщины со щелчком открылась. Следующая комната ждала. Она даже не взглянула в ту сторону. Жизнь потеряла для нее смысл.
Голос – неожиданно для Виктории - прозвучал из динамика. Это был Шейн - он говорил из студии. Толпа затихла, прежде чем он заговорил в микрофон.
- Вам может казаться, что вы не можете продолжать. Вам может казаться, что вы не хотите этого, что вам больше не для чего жить. Но как же ваши мать и отец? А как же ваш муж? - Шейн сделал небольшую паузу, давая Виктории время осмыслить сказанное им. - Неужели вы не хотите увидеть их снова? Неужели вы не хотите, чтобы ваш муж... Ваши мать и отец... Неужели вы не хотите, чтобы они обняли вас и облегчили ваше горе. Услышать от них слова утешения? Они ждут вас. Не сдавайтесь сейчас. Вы зашли так далеко. Вы так многого добились. Неужели вы хотите, чтобы все это было напрасно? - Он снова сделал паузу. И, чтобы ободрить ее, ведущий сказал: - Вы так близки к финалу. - Шейн выключил микрофон, оставив Викторию в раздумьях. Его слова, уже не раз сказанные предыдущим участникам, отказавшимся идти дальше, сыграли свою роль. После его речи они всегда продолжали, подстегиваемые обещанием снова увидеть любимых людей. С мыслью, что финал близок.
Женщина знала, что есть вероятность того, что незнакомец лжет о том, что она уже почти дошла до конца, но надежда на то, что он мог сказать правду все же оставалась. Сейчас было не время сдаваться.
Толпа аплодировала, когда малышей вынесли на сцену люди, которые забрали их из комнаты. На самом деле, кнопки ничего не делали. Газ пускала производственная команда, и, независимо от того, какую кнопку нажимал участник, результат всегда был один и тот же. В результате погибало домашнее животное или член(ы) семьи участника.
- Конечно, мы не причиним вреда этим милым детям! - сказал Шейн, хлопая в ладоши. - Эти маленькие крошки - наши будущие зрители! - просиял он. Аплодисменты стихли, когда малышей унесли со сцены к их родителем, с тревогой ожидавшим за сценой. Когда все затихли, Шейн продолжил: - Осталось два задания, а затем, если только она выживет, Виктория сможет выбрать свой приз. Всегда приятно видеть, как участник уходит с чем-то, что так много для него значит, особенно после тех трудностей, которые им пришлось преодолеть, чтобы добраться до финала... Вопрос в том, справится ли она? Осталась ли у нее сила воли, чтобы пройти через следующие комнаты, или, как многие до нее, она споткнется на последней ступеньке? - Он сделал небольшую паузу, чтобы снова взглянуть на экран. Вики все еще оплакивала своих погибших детей и так и не прошла в соседнюю комнату. Шейн усмехнулся про себя. Эта комната всегда выбивала участников из колеи. Он снова повернулся к зрителям: - Как всегда, под вашим сиденьем есть пульт с двумя кнопками, - сказал он гостям в студии. - Красная кнопка и зеленая. Если вы думаете, что она выживет, нажмите на зеленую кнопку! Если считаете, что она умрет, нажмите красную. Случайным выбором мы определим человека, одного из тех, кто выберет правильный исход, и вручим ему десять тысяч фунтов! - Зрители снова зааплодировали. - Итак... Нажимайте на кнопки и голосуйте!
Все достали свои пульты из-под кресел и голосовали, выбирая каждый свой вариант. Кто-то нажимал кнопку сразу, не колеблясь, уже определившись с выбором, кто-то задумывался, мучаясь сомнениями, но не было ни одного, кто бы проигнорировал щедрое предложение получить денежный приз.
- Так, если вы еще не сделали этого... Быстрее... У вас осталось пять секунд, четыре... Три... Два... Один... Итак, голосование завершено! - Шейн хлопнул в ладоши. – Хорошо, давайте посмотрим, на результаты голосования... Выживет ли она, по вашему мнению? - Шейн повернулся к экрану позади себя.
Кадры с Вики сменили две шкалы: одна красная, другая зеленая. Красная была значительно длиннее зеленой. Большинство зрителей в студии полагали, что она умрет. По правде говоря, Шейн тоже так думал. Она хорошо справлялась, зашла довольно далеко, но последние две комнаты... Дальше будет только хуже.
- Что ж, - сказал Шейн, - не очень-то возлагаете надежды на Викторию, да? Посмотрим, сможет ли она доказать, что все ошибаются! - Он засмеялся. - К сожалению, уже слишком поздно менять свои решения, но в зале есть несколько человек, которые верят в нее, и сейчас они отчаянно надеются, что она сможет доказать, что остальные пессимистичные ублюдки ошибаются. Поскольку так мало из вас верит, что она сможет выжить, вы, уверенные в успехе участницы, только что значительно повысили свои шансы на то, чтобы уйти с десятью тысячами, так что... Лучше всего надеяться, что вы правы, а остальные ошибаются!
Те, кто считал, что она дойдет до конца, нервно заерзали в своих креслах при мысли о том, что могут потерять шанс выиграть деньги. Десять тысяч - это много. Не жизненно важная сумма, но, по крайней мере, неплохое подспорье бюджета.
Очередная реклама благотворительности, умоляющая зрителей ежемесячно жертвовать хотя бы часть своих доходов. Кадры, показывающие недоедающих детей на смертном одре.
Зрителям на это было наплевать. Мертвый ребенок за границей не их проблема. Участники, умирающие ради зрелищ, их семьи, страдающие от потери любимых людей, тоже их не волновали. Для них было важно одно – они сами и их удовольствия.
Виктория, пошатываясь, вошла в соседнюю комнату, когда шок после гибели ее детей начал проходить. Ее дыхание изменилось, и у нее началась гипервентиляция. Этот незнакомый голос обещал ей близкую свободу, но она не чувствовала волю к жизни. Как она могла жить дальше с таким грузом на сердце, виня себя в смерти своих детей? Жить, увидев их ужасную кончину? Она никогда не забудет выражение их глаз перед тем, как они превратились в кашу. Выражение их лиц, когда они таяли до неузнаваемости... Едва переступив порог комнаты, Вики упала на пол и ее вырвало желтой, кислой желчью, она блевала и блевала, пока не почувствовала, что не осталось ничего, что она могла исторгнуть из себя.
- Я была там, где вы.
Женский голос прозвучал неожиданно, заставив Вики подпрыгнуть. Она подняла голову. Там, в другом конце комнаты, стояла женщина. Ей было около тридцати лет, темные волосы и светло-зеленые глаза, одета в синий костюм с юбкой-карандаш и белую блузку. Она выглядела эффектно, уверенно.
- Я знаю, что вы чувствуете.
Вики привстала и прислонилась к стене, когда дверь за ней захлопнулась и замок защелкнулся. Вики в страхе отпрянула назад. Ее испугала не сама женщина, которая казалась даже дружелюбной с ее сочувствующим тоном в голосе. Нет, Вики отступила назад из-за того, что было в руке у женщины: пистолет, похожий на тот, которым Вики пришлось убить тех безумных мужчин.
- Вам может казаться, что вы не можете продолжать. Я знаю, потому что именно так я себя чувствовала, но... я могу дать вам дополнительный стимул, чтобы выбраться отсюда...
Вики проглотила свой страх и слезы, и спросила:
- О чем вы говорите?
Пока женщина объясняла, кто она такая и что может предложить, зрителям у экранов телевизоров видео транслировалось в режиме картинка в картинке. На одной стороне была прямая трансляция разговора двух женщин, а на другой – повтор игры, в которой участницей была та самая незнакомка: кадры того, как она избивает другую женщину до смерти, как ей приходится принимать решение, у какого окна нажимать красную кнопку, делая выбор между свои ребенком и другими детьми... Она совершила ту же ошибку, что и Виктория. Потом, конечно, были кадры, где она стояла на коленях, извергая содержимое своего желудка, когда перед ней стоял мужчина - точно так же, как она стояла сейчас перед Викторией.
- В этом пистолете одна пуля. Вы можете воспользоваться им, чтобы покончить с собой и положить конец своей боли, если действительно думаете, что не хотите больше жить или не сможете выбраться отсюда или... вы можете убить из этого оружия человека, который управляет шоу. - Незнакомка сделала небольшую паузу. - Честно говоря, это не остановит шоу и никак не помешает им дальше истязать других... Но... Вы положите конец жизни человека, который выбрал вас для участия и который фактически убил ваших детей, похитив их, так же как вас заточив в той комнате, заставив вас делать страшный выбор. – А затем нарочито подчеркнула: - Если вы выберетесь отсюда, вы сможете отомстить ему. Здесь это называют политикой свободного выстрела. Вы убиваете человека, который сделал это с вами, получаете приз и свободу. Выйдя на свободу, если вы действительно не сможете жить дальше после этого, то вправе сами распоряжаться своей жизнью. – Таким образом женщина давала ей понять, что умирать, не отомстив – это действительно глупо, особенно, если есть возможность поквитаться с обидчиками.
Кадры с повтором игры незнакомки исчезли с экрана не доходя до того момента, как участница казнит того продюсера, который устроил весь этот кошмар для нее, вернувшись к привычному полноэкранному изображению. Но, если кто смотрел тот эпизод шоу, то помнил, что участница метким выстрелом всадила пулю продюсеру точно между глаз. Пуля пробила затылок с фанфарами крови, мозга и костей, которые забрызгали стену позади упавшего трупа. Это был самый неприятный момент для продюсера, когда выживший участник появлялся в студии, и оставалось только гадать, готов ли тот забрать еще одну жизнь, выместив зло на человеке, который причастен ко всем тем кошмарам, через которой его заставили пройти, или будет уже так измотан, что просто порадуется и тому, что его отпускают.
Политика свободного выстрела не была такой уж безумной, как это звучит. Продюсеры, как и большинство зрителей, смотревших шоу, были азартными людьми. Если участник доходил до конца, то - да - существовала большая вероятность того, что он оборвет его жизнь, а если нет, то продюсер получал серьезный куш за то, что устроил хорошее шоу. Он ставил на кон свою жизнь и выигрывал по-крупному, если все правильно рассчитывал. А если его убивали? Его семья все равно получала большую компенсацию. Это была большая игра, да, но для многих людей она того стоила. Тем более, что участники редко доходили до конца.
Незнакомка протянула пистолет Виктории, которая сомневалась, брать ли его, не зная, обман это или нет.
- Все в порядке... Я обещаю, что это не ловушка. Они хотят, чтобы он был у вас, так у вас будет стимул продолжать игру. - Она сделала небольшую паузу, так как Вики все еще боролась с решением просто взять этот проклятый пистолет. - Вы знаете, что за вами наблюдают миллионы людей по всему миру?
- Что?
- Все это шоу. Садистское шоу больного разума. Кто-то в студии, а кто-то у себя дома перед экраном телевизора неотрывно следит за каждым нашим движением сейчас. Такие люди, как вы и я, мы никогда не знали об этом шоу, но есть миллионы людей, которые только этим и живут, и все они делают ставки на участников - выживут ли они или умрут. И сейчас они только этого и ждут, что вы возьмете у меня пистолет, приставите его к своей голове и нажмете на спусковой крючок. Уверена, большинство ставок поставлено против того, что вы выживете. Неужели вы хотите сделать им такой подарок? Не забудьте о продюсере шоу – вот кто действительно жаждет этого, боясь того, что если вы выживете, то вышибите ему мозги, - говорила она, пока Вики переваривала услышанное. – Именно для этого и введена политика свободного выстрела. Они надеются, что ваше желание убить человека, который окунул вас в этот кошмар, будет достаточным стимулом для продолжения... Это дерьмовое, поганое шоу, но таково оно есть. Теперь все зависит от вас, что вы хотите сделать. Хотите ли вы убить себя и покончить со всем этим здесь и сейчас? Хотите ли вы поквитаться с человеком, который измывался здесь над вами и, в конечном итоге, убил ваших детей? Хотите ли вы снова увидеть своего мужа? Или остальных членов вашей семьи? Вам интересно, какую компенсацию они могут предложить вам за причиненные страдания? - Она замолчала на мгновение, печально улыбнувшись. - Я не должна говорить вам, что предложили мне они, но... – женщина осеклась, понимая, что зашла уже далеко: ее задачей было предложить пистолет участнице и сообщить о политике свободного выстрела. И все. Попытка как-то повлиять на участницу будет грубым нарушением, за что ей придется расплачиваться. Они могут убить или ее саму, или ее второго ребенка, а то и обоих сразу. Даже победитель в этой игре никогда не становился по-настоящему свободен – за ним следили, наблюдали и принуждали к участию в других эпизодах шоу. Поняв, что почти перешла грань, женщина просто сказала: - Я не была разочарована, - и добавила: - Пожалуйста, возьмите пистолет...
Виктория отошла от стены и выхватила пистолет из рук женщины, после чего снова отступила назад. Она смотрела на нее, не зная, что делать. Женщина надеялась, что Вики просто направит пистолет на себя и нажмет на курок. Самоубийство сейчас было единственным способом победить в шоу. Без участника шоу нечего было бы показывать в эфире, и сезон закончился бы. Больше нечего будет показывать, никаких рекламных пауз. Без рекламы меньше и денег, чем они надеялись. Это был способ навредить шоу... Финансово. Но, конечно, Вики было не до этого. Она думала о своей мертвой дочери, о своем мертвом сыне...
Она думала о том, как всадить эту пулю в глазницу той дряни, которая сделала это с ее семьей. Только месть двигала сейчас ее решениями.
Виктория внезапно наставила пистолет на незнакомку.
- Что ты делаешь? - спросила женщина.
- Я могу просто убить тебя. - Свободной рукой Вики вытерла слезу, которая скатилась по щеке. - Откуда мне знать, что все, что ты сказала, правда?
Женщина подняла руки вверх.
- Но почему это должно быть неправдой? - В ее голосе слышалась паника, она отчаянно пыталась вернуться домой к своей дочери.
Выстрел эхом разнесся по комнате. Женщина упала замертво. Ее затылок был расколот, как арбуз, а внутренности черепа фонтаном разлетелись позади оседающего трупа. Вики кричала, продолжая жать на курок снова и снова. Но пуля была одна, как и сказала незнакомка, и она уже истратила ее. После того, что случилось с ее детьми, участница больше не могла доверять ничему и никому. Для нее все казалось ловушкой. Все было частью этой больной и извращенной игры...
- Пошли вы! Пошли вы! - кричала она, озираясь вокруг, пытаясь увидеть возможные камеры, снимающие ее. Они были здесь - камеры - но слишком маленькие, чтобы заметить их, если не знать, где искать. Устроители игры усвоили урок: чем меньше камеры, тем меньше шансов, что участник попытается разбить их. - Да пошли вы! Вы гребаные трусы! Жалкие трусы! - кричала она.
Студия на мгновение ошеломленно замолчала. Политика свободного выстрела действовала с тех пор, как кто-то застыл на месте после гибели дорогого ему человека. Участник отказывался что-либо делать, даже после того, как вооруженный человек приставил дуло пистолета к его голове. Такое нововведение было способом заставить даже самых отчаявшихся продолжать игру, чтобы дать зрителям шоу, которого они хотели. Это был первый случай, когда пистолетом воспользовались для убийства гонца.
Внезапно зрители разразились аплодисментами и приветствовали то, чему стали свидетелями. Это был неожиданный ход, то, чего никто не ожидал, и им это понравилось. Даже сам Шейн начал смеяться.
Один из подписчиков по имени Коллин Кэссиди, сидя перед экраном своего телевизора, наклонился к своей подруге Кристине Фелдон и сказал:
- Не думаю, что они предвидели такой поворот событий.
- Но это означает, что она не может воспользоваться своим правом убить продюсера в конце, - отметила Кристина. Это было так, участница потеряла право безнаказанно еще кого-либо лишить жизни. Однако на данном этапе игры можно было сказать, что Виктории все равно. Она просто выпустила злость, что было ей необходимо, чтобы собраться с мыслями.
Шейн обратился к зрителям:
- Ладно, скажите честно, кто предвидел, что это произойдет? Кто-нибудь?
- Я! - раздался одинокий голос.
- Да пошел ты! - Шейн снова рассмеялся, прежде чем стать серьезным. - Вопрос в том, - продолжал он, - что она будет делать дальше? - Ведущий надеялся, что участница будет достаточно воодушевлена актом мести, чтобы продолжать, но в то же время боялся, что она может сдуться и просто откажется двигаться дальше. В этом случае, если она просто остановится, им придется послать кавалерию. Как и в случае с участником из предыдущего сезона, ей будет предоставлен выбор: продолжать или получить пулю между глаз, и все, что было сделано, окажется напрасным. Это тоже было неплохим ходом в шоу, поскольку зрители ждали, какой путь выберет участница, но было бы лучше, если бы она продолжила без принуждения. Тем более что, оказавшись перед таким выбором, большинство участников выбирают пулю. Всегда проще, чтобы кто-то другой нажал на курок, чем самому лишить себя жизни. А то, что воля к жизни у такого человека пропадает, становится ясно уже по тому, что он отказывается дойти до конца и получить свободу.
Шейн повернулся к экрану. Вики прошла в следующую, последнюю комнату, когда дверь отворилась.
Комнату Очищения.
Записка с пояснениями задачи гласила:
Снимите одежду.
В комнате была установлена душевая лейка. Остальная часть комнаты была отгорожена душевой занавеской, которая тянулась от одного конца комнаты до другого.
Мелким шрифтом на записке было написано:
Смойте свои грехи.
- Я не буду раздеваться, - категорично заявила Вики. Мысль о том, что все эти люди смотрят на нее, получая удовольствие от того, что видят ее обнаженной, была ей отвратительна. Она повторила громче: - Вы меня слышали? Я не разденусь! -Дверь, через которую она вошла в комнату, захлопнулась. Замок щелкнул. Женщина покачала головой. - Я все равно не буду этого делать. Пошли вы!
Шейн издевался над ней в студии, имитируя ее голос, повторяя за участницей слова высокопарно и плаксиво, старательно утрируя тон ее голоса. Зрители наслаждались этим представлением. По правде говоря, было неважно, снимет Виктория одежду или нет. В любом случае, она окунется в то, что они для нее приготовили.
- Похоже, она у нас боец! - радостно сказал Шейн. - Что если мы смоем ее грехи под душем!
Зрители зааплодировали, когда на сцену вышла стройная блондинка в купальнике. В ее руках была коробка, а на ней - большая красная кнопка, похожая на ту, которую нажала Виктория, пытаясь спасти своих детей. Девушка остановилась рядом с Шейном с улыбкой на красивом лице. Это была часть шоу, к которой допускали участие зрителей в студии.
Не обращая внимания на крики Виктории, раздающиеся из динамиков, Шейн обратился к зрителям:
- Один из вас должен спуститься сюда и нажать на эту чертову кнопку! - Зрители снова зааплодировали. - Обычно мы выбираем человека случайным образом, но сегодня не обычный день! - Он сделал небольшую паузу, дожидаясь, чтобы аудитория затихла. - Кажется, в зале есть Эдна Грин... Я прав?
- Здесь! - крикнул кто-то из зала. Шейн проследил глазами за голосом. Мужчина лет шестидесяти встал и указал на щуплую старушку, которая сидела рядом с ним. - Вот она!
Старуха смеялась и махала Шейну рукой.
- Разве сегодня не особенный день, Эдна? - спросил Шейн, прекрасно зная, каким будет ответ.
- У нее сегодня юбилей. Ей исполнилось сто лет!
- Сто лет! - с энтузиазмом крикнул Шейн, когда зрители аплодировали женщине. Эдна выглядела хорошо для своего возраста. Она ходила без посторонней помощи, видела ясно, без очков. Единственное, в чем она нуждалась, так это в слуховом аппарате. - Ну, Эдна, поскольку сегодня твой особенный день... К черту случайный выбор... Мы хотим, чтобы ты спустилась и нажала на кнопку! Что скажешь? - крикнул он.
В ответ та подняла большой палец вверх. Сидящий рядом с ней мужчина, ее сын, обрадовался и наклонился, чтобы помочь ей подняться. Она оттолкнула его, почти смущенная тем, что он прилюдно помогает ей. Шейн увидел это и не смог удержаться от смеха, как и блондинка, стоявшая рядом с ним. Пока Эдна спускалась вниз, толпа подбадривала ее. Осторожно, но все же довольно бодро ступая, старуха вышла на сцену.
- Я думала, вы хотя бы подарите мне какого-нибудь парня, - сказала Эдна, когда публика затихла. Все снова засмеялись.
- Мы оставим это на следующий раз, дорогая!
- Я буду ждать, - сказала она.
100 лет, а она все еще полна энергии, и все еще способна шутить.
- Итак, ты знаешь, что делает эта кнопка? - спросил ее Шейн.
- Знаю.
- И ты хочешь нажать на нее?
- С удовольствием!
- Тогда, Эдна, нажимай!
Не раздумывая, Эдна ударила по кнопке ладонью, и студия разразилась аплодисментами. На самом деле кнопка была лишь атрибутом, таким же бесполезным реквизитом, как и те кнопки в комнате, где Вики сделала выбор в пользу своих детей. Главное было заставить зрителей поверить, что это сделал один из зрителей, и, как только Эдна нажала на кнопку, команда за кулисами включила душ над Викторией. Эдна повернулась, чтобы посмотреть на большом экране, к чему привели ее действия, когда из душевых форсунок начало извергаться то, что, как все знали, водой не было. Блондинка повернулась и направилась к выходу со сцены. Шейн игриво шлепнул ее по заднице. Позже, если у него будет желание, он накончает ей в рот, и при мысли об этом ведущий облизал губы, когда на экране Виктория начала кричать в агонии.
Не вода.
Кислота.
Кислотная субстанция оросила лицо Вики, и кожа мгновенно покраснела. Жгло так, словно ее опалило огнем, и женщина снова громко закричала, когда покрасневшая кожа стала трескаться и покрываться волдырями. Прикрывая лицо руками, она, пошатываясь, направилась к занавеске в центре комнаты. Женщина подняла ее с пола и накинула себе на голову, чтобы как-то защититься от ядовитой струи. Здесь она была в безопасности. Хотя надолго ли, Вики не знала. Пылающая кожа в ослепляющей боли казалось слезала с нее, и она подумала, что теперь понимает, что чувствовали ее дети, корчась в агонии под парами смертоносного газа. Вики боялась, что кислота может растворить занавеску и тогда она останется совершенно беззащитной перед смертельной опасностью. В надежде она бросила взгляд на дверь, но та оставалась закрытой. И только теперь видела записку, прикрепленную к двери.
Найдите ключ.
Сбоку, под потоком кислоты, стояли пять стеклянных банок, наполненных прозрачной жидкостью - несомненно, той же, что лилась с лейки. На дне каждой банки - свинцовая коробочка. Вики понимала, что от нее требуют. Она должна была залезть рукой в банки и достать коробки. В одной из коробок, очевидно, лежал ключ от замка, который, как она надеялась, должен открыть последнюю дверь в этом аду. Женщина сдернула занавеску и закуталась в нее. Для зрителей это было не ново – так поступал каждый участник, добравшийся до этой комнаты. Полностью укрытая, она направилась к первой банке, пригнув голову, так быстро, как только могла, в страхе от того, что кислота расплавит ее импровизированный плащ.
У первой банки она приспособилась стоять так, чтобы одной рукой плотно обхватить занавеску. Изувеченной рукой женщина попыталась достать коробочку из банки, но едва коснулась жидкости, как кожа на пальцах начала пузыриться и дымиться, и она не смогла удержаться от пронзительного крика. Жгучая боль мгновенно пронзила ее тело, начиная с руки, которая уже начала покрываться волдырями от кислоты, и ударила прямо в голову, отчего она едва не лишилась сознания. И все же, превозмогая боль, она схватила коробку и вытащила ее из банки. Дрожащей рукой женщина открыла коробку и увидела, что в ней лежит всего лишь записка. Два слова:
Попробуй еще раз.
Осталось четыре банки. Кислота продолжала литься на нее дождем, время от времени брызги попадали на неосторожно обнажившиеся участки кожи, обжигая ее. Вики бросила коробку и повернулась к следующей банке, собираясь опустить в нее руку - чем стремительнее она опустит и выдернет ладонь, тем меньше будут ожоги... Внезапно в ее голове что-то щелкнуло. Секунды хватило, чтобы понять, что есть менее болезненный способ сделать это.
В правилах не было ничего, что диктовало бы участникам, как именно выполнить поставленную задачу. Именно это придавало игре интригу. Существовало множество способов пройти игру, одним из которым и воспользовалась сейчас Вики. Конечно, зрителей разочаровывало, когда участники находили менее болезненный способ пройти испытание, о чем свидетельствовало разочарованное освистывание действий игрока в студии, но Шейн и продюсеры ничего не могли поделать с этим. Если у участника хватило ума действовать менее болезненным способом, о котором раньше не задумывались ни ведущие шоу, ни участники, игравшие до этого, то все честно. Однако уже при следующем планировании шоу они обязательно учтут все нюансы, и не допустят подобной ошибки, то есть следующий участник не сможет пройти это испытание таким же образом...
Шейн наблюдал - так же разочарованно, как и зрители, - как Вики бросает свинцовую коробку в третью стеклянную банку, разбивая ее, как и предыдущую – кислота выплеснулась на пол и коробку можно было взять не подвергая себя пытке. Взяв следующую коробку, женщина открыла ее. И снова внутри ничего не было. Истина заключалась в том, что ни в одной из этих коробок не было ключа. Суть игры заключалась в том, чтобы наблюдать за тем, как участники ищут его, испытывая физические страдания, погружая свои конечности в кислоту. Когда участник добирался до последней, если добирался, и понимал, что она пуста, дверь с щелчком открывалась, и через динамики раздавался смех.
- Вряд ли стоит дожидаться, когда она побьет все банки, не так ли? - пробормотал Шейн в наушник с микрофоном, обращаясь к продюсерам шоу. – Понятно уже, что мы проиграли этот раунд – никакого зрелища не будет, а вот нам придется раскошелиться на новую тару, - правильно заметил он. Именно мысль о ненужной трате денег заставила продюсеров открыть дверь.
Дверь открылась, и Вики, уронив душевую занавеску, выбежала через нее, все еще пригибая голову, в темную комнату, попав прямиком в маленькую металлическую клетку. Не успела она даже понять, где находится, как дверь за ней захлопнулась, поймав в ловушку.
Ощупывая стены своей темницы в кромешной тьме, она вскоре поняла, что находится в маленькой клетке. Ухватившись руками за прохладные прутья, она закричала, когда на нее со всех сторон внезапно полилась вода. На этот раз это была не кислота, а действительно обычная вода, которая смывала остатки кислоты с ее кожи, но это не ослабило боль. Это продлилось недолго. Секунду спустя Вики покачнулась, как и сама клетка - казалось, она поднимается на какой-то невидимой платформе.
- Что это такое? Что происходит? - кричала она в темноту.
Сверху вдруг пробился маленький лучик света, когда потолок над ней начал открываться. Посмотрев вверх через прутья клетки, Вики увидела, что отверстие было нешироким, как раз под размер клетки. Чем выше она поднималась, тем ярче становился свет. Сквозь металлический лязг лифта она слышала, как толпа людей наверху хлопает и ахает.
Вскоре лифт поднял клетку в студия и с толчком остановился посреди сцены. Мужчина - самоуверенный, с надменной улыбкой - пристроился рядом с клеткой с микрофоном в руках, а перед ними аудитория продолжала аплодировать.
Хороший прием, учитывая, что многие ставили на то, что она погибнет.
- Поздравляю! Вы выиграли! - крикнул Шейн, когда хлопушки начали бахать вокруг, приветствуя победителя и конфетти посыпалось с потолка на сцену.
- Вытащите меня из этой гребаной клетки! - крикнула Вики, перекрикивая аплодисменты.
- Еще не время, - тихо сказал ей Шейн.
Клетка была необходима, чтобы не дать победившим конкурсантам разбушеваться, когда они появятся среди зрителей. Хотя за ними внимательно следили во время игры, не было никаких гарантий, что они не прихватили с собой что-нибудь, что можно было бы легко использовать в качестве оружия. Эти люди прошли через ад, и были все шансы, что, если представится возможность, они жестко могут расправиться с любым, кто был причастен к этому, будь то ведущий или зритель. Пистолет был единственным оружием, что им разрешалась прихватить с собой снизу следуя политике свободного выстрела, но этот шанс Вики уже упустила. Клетка была не просто атрибутом – это была необходимость, и, кстати, именно Шейн предложил такой способ общения с победителем. Вики должна была оставаться в ней до тех пор, пока в студии не останется никого. Тогда, и только тогда, автоматический замок разблокируется, и, как и было обещано в начале, она получит свободу.
Шейн помахал зрителям рукой, призывая их к тишине. Они послушно затихли.
- Теперь, - обратился он к Вики, которая все еще бесновалась в клетке, - плохие новости... Вы решили использовать свою возможность свободного выстрела во время игры, поэтому потеряли шанс убить продюсера... Я уверен, что он очень рад... Но... это было не единственное вознаграждение! Вы все же победили в игре! И что это значит? - Шейн обратился за помощью к зрителям.
Они закричали:
- Приз, который выберет сама!
- Верно, - взволнованно сказал Шейн, - вы заберете приз, который сами выберете! У нас есть два приза на выбор, и мы очень хотим увидеть, какой вы выберете, но прежде чем мы перейдем к этому... - Он сделал небольшую паузу. - Знаете ли вы, что некоторые из зрителей поставили на то, что вы победите в игре? Ну, а те, кто сделал выигрышную ставку, получают шанс выиграть десять тысяч фунтов! - Он повернулся к зрителям. - Кто хочет выиграть деньги?
Та же самая симпатичная блондинка в купальнике снова вышла на сцену, опять неся в руках коробочку с красной кнопкой. Она подошла к клетке и протянула кнопку Вики.
- Не могли бы вы протянуть руку через прутья и нажать на кнопку, - попросил Шейн Викторию.
- Пошел ты! - прошипела она.
Ведущий пожал плечами.
- Что ж. Мы можем нажать сами... - Не дожидаясь ответа Вики, Шейн нажал на кнопку. Естественно, все это было лишь частью шоу. Продюсеры сами выбирали, кому отдать приз, и, луч прожектора, закружив по залу, специально затемненному для этой цели, внезапно упал на одного из зрителей: молодого человека, который проголосовал за то, что Виктория выстоит в испытаниях. По крайней мере, так считали остальные. На самом же деле все это было фикцией – человек, которого выбрали продюсеры для награждения, был сотрудником компании, подсадной уткой, которая с ликованием принимала выигрыш, а потом возвращала устроителям шоу.
Играя свою роль, мужчина вскочил со своего места и вздернул руку в победном кличе.
- Поздравляю, сэр, теперь вы стали богаче на десять тысяч фунтов! Спускайтесь и скажите нам свое имя! - Шейн, как и другие устроители шоу, прекрасно знал его имя: Роберт Дункан. Роберт проложил себе путь к сцене, где Шейн ждал, чтобы пожать ему руку.
- Как вас зовут и откуда вы? - спросил Шейн, задавая стандартные вопросы, убеждая зрителя, что победителем стал совершенно случайный человек.
- Меня зовут Роберт, и я из Лондона!
Толпа зааплодировала.
- Так на что же вы собираетесь потратить деньги? - спросил Шейн.
- Вы чертовски больны! Все вы! Вы больны! - кричала Вики.
- Наверное, новая машина... - сказал Роберт. Его глаза светились от счастья, и любой, кто наблюдал за ним со стороны, никогда бы не подумал, что все это отличная актерская игра. - Я не думал об этом... Я никогда не ожидал, что выиграю...
- Знаете, на что бы я потратил эти деньги? - спросил Шейн.
- Чертовы больные ублюдки! - снова закричала Вики.
- Кокаин и проститутки! - крикнул Шейн, не обращая внимания на пленницу в клетке. Публика аплодировала. Многие были уверены, что это было сказано для красного словца, другие, читавшие желтую прессу, были уверены, что со своей репутацией Шейн говорил совершенно серьезно. Самому Шейну было глубоко наплевать, кто что думает. Он повернулся к Роберту и сказал: - Но ты, наверное, прав - машина была бы более разумной идеей...
- Можно мне сделать селфи? - спросил Роберт, доставая свой телефон из кармана.
- Что? Конечно. Конечно! - Шейн с ухмылкой смотрел в зал, пока Роберт мастерски выстраивал кадр так, чтобы в нем были полуголая ассистентка, Шейн, он сам и все еще беснующая в клетке Вики. Сделав пару кадров, Роберт громко поблагодарил ведущего. - Спасибо, - и снова пожал руку Шейну, убирая телефон обратно в карман.
- Не за что... - Шейн обратился к зрителям: - Поприветствуем Роберта, который уйдет отсюда на десять тысяч фунтов богаче! - Когда Роберт помахал зрителям, направляясь к своему месту, зрители захлопали и заулюлюкали. Шейн подождал, пока Роберт займет свое место, и продолжил. - Теперь нам нужно определиться, - обратился он к Вики, - какой приз вы выберете!
- Пошел ты! - Вики плюнула через прутья. Из-за обезвоживания организма и слабости плевок осел далеко от того места, где стоял Шейн. Тот усмехнулся, глядя на ее жалкую попытку. - Итак, мы обещали вам приз, который вы сами выберете. Вы помните это?
- Пошел ты! - снова шипела она, как заезженная пластинка.
- Итак... Если вы посмотрите туда, - он указал на потолок в правой части сцены, - вы увидите, что можете выбрать.
Вики не собиралась больше играть в их больные игры, однако инстинктивно повернула голову в ту сторону, куда он указал. Женщина вскрикнула, когда правая сторона пола сцены разверзлась, обнажив под собой острые шипы.
С потолка свисали две клетки, похожие на ту, в которой находилась Вики. В одной из них находился ее муж Мартин. В другой - ее родители, прижавшиеся друг к другу и испугано обозревавшие студию. Вики снова закричала, осознав, что ей предстоит сделать.
- Вы можете выбрать любую клетку. И тому, кого вы выберете, вы сможете даровать свободу. Этот приз вы можете забрать с собой домой. Итак - вы выбираете клетку с родителями или, может быть, клетку с мужем? Решайте, решайте! Что вы выберете?
Толпа неистовствовала: все вскочили со своих мест, подняли руки вверх, громко кричали, продолжая аплодировать - каждый из них гадал, кого Вики выберет.
- Должен предупредить вас, - сказал Шейн, - тот, кого вы не выберете... Тот умрет. Здесь и сейчас.
Шейн взглядом указал ей вниз, на шипы, торчащие прямо под полом с правой стороны сцены. Они были окрашены в красный цвет, а на кончиках некоторых из них все еще висели кишки и плоть тех, кто умер на них ранее.
- Зачем ты это делаешь? - закричала Вики.
Шейн не ответил на ее вопрос, продолжив свой монолог.
- Да будет вам известно, если вы откажетесь сделать выбор, мы просто предположим, что вам не нужен ни один из призов, и, не станем принимать решение за вас. Мы просто откроем обе клетки и избавим вас от необходимости выбирать один из них. - Он улыбнулся ей.
Зрители кричали, подбадривая ее, выкрикивая свои предложения, кого ей спасти. Большинство советовало ей спасти мужа. Просто многие считали, что женщина сделает именно такой выбор и им хотелось думать, что именно они повлияли на ее решение, став частью шоу. К тому же, два тела, рухнувшие вниз на шипы, дадут больше кровавого месива, чем одно.
Им нужна была жестокость, и, справедливости ради, ее было не так много, как у предшествующего шоу. В предшественнике "Сколько стоит?" были жестокие стычки между претендентами, а потом даже участниками, которые участвовали в гонке на выживание. Нынешнее шоу было даже щадящим в этом плане. Неуклюжий идиот в самом начале схватил молоток и облажался... Участница выхватила его и быстро закончила бой. Кроваво, да, но быстро. Этих людей приводило в экстаз любое кровавое действо. Это для них было сродни хорошему траху. А если представить, что партнер кончает прежде, чем доставит вам удовольствие, то хорошим трахом это уже не назовешь. Грубое сравнение, но меткое.
Последняя комната с душем из кислоты всегда была беспроигрышным вариантом – агония игрока и вид опаленного кислотой тела доводили публику до оргазма. И если предыдущие участники отчаянно опускали руки в наполненные кислотой банки, пока вся кожа, а то и плоть, не слезала с костей, то Вики просто разбила банки, по сути сведя всю экзекуцию на нет. А комната с умалишенными... в прошлом сезоне она занимала высший рейтинг: безумцы ногтями впивались в игрока с таким ожесточением, что прорывали плоть и хватали горстями кишки и внутренности. Человек, закованный в наручник, не мог сдвинуться с места, и только кашлял кровью, наблюдая, как его внутренности вываливаются на пол под ним. В одном из шоу у игрока-мужчины в этой комнате даже оторвали член, именно оторвали руками, не пользуясь подручными средствами. Зрелище было эпичное. Эти кадры потом частенько крутились, когда нужно было заполнить паузы в трансляции. А еще их частенько использовали в тизерах, завлекая новых клиентов. Даже отрицать не стоило, что сегодняшнее шоу просто детский сад по сравнению с тем, что зритель привык видеть.
Шейн, ожидая ответа от Вики, кого она выберет в качестве приза, прорабатывал в голове различные сценарии новых эпизодов, размышляя, что добавит в шоу больше жестокости и насилия. Добавит то, что вновь поднимет шоу на вершину Олимпа. Кровавого Олимпа. В конце концов, если так пойдет и дальше, они начнут терять количество зрителей. Меньше зрителей - меньше денег. Меньше денег - меньше возможностей подкупить правительство, чтобы оно разрешило им продолжать свои Игры. Без поддержки правительств Игры не смогут продолжаться. Хуже того, всем устроителям шоу, скорее всего, грозило бы пожизненное тюремное заключение... Шейну захотелось сделать неожиданный поворот и просто вывалить содержимое обеих подвесных клеток вниз на шипы. Убив родителей и мужа Виктории, он даст зрителям возможность насладиться зрелищем.
Не давай ей приз. Ведь она, в конце концов, тоже смухлевала в последней комнате, побив банки.
Он посмотрел в сторону продюсерской кабинки, за которой находились зрители студии, и подумал, согласятся ли они на это. Понудить Викторию сделать выбор, а затем заставить ее смотреть, как умирают все, кого она любила. Когда тела рухнут вниз, Шейн сможет объяснить ей и зрителям, почему они приняли такое решение. Он улыбнулся этой мысли. Получился бы отличный поворот. Если бы он сам мог открыть клетки, то сделал бы это не раздумывая, а потом объяснился с продюсерами. А вот рассказать им о своем плане сейчас - да, нереально... Он не может сделать это в эфире. Это выглядело бы непрофессионально. Еще хуже будет, если продюсеры не пойдут на это, а зрители, услышавшие его предложение, уже будут настроены на очень кровавую развязку. Нельзя возбуждать зрителей, чтобы потом лишить их ожидаемого зрелища... Так поклонников не завоевать. Да и сам эффект неожиданности, который придаст этому эффектности, тоже пропадет.
Тем не менее, это, возможно, будет реализовано в будущем.
Черт, можно даже внести новые правила, чтобы в случае жульничества можно было бы убить игрока, даже если он пройдет все комнаты. Он бы уже считал, что выиграл, а потом – бам! - приглашается кто-нибудь из зрителей в студии, кому выпадает возможность всадит нож в сердце шулеру. Это будет неплохое новаторство для нового сезона.
Забудь пока о следующем сезоне. Заканчивай этот.
- Боюсь, мне придется подтолкнуть вас к ответу, - сказал Шейн.
- Я не могу... - пробормотала Вики, а потом снова закричала, - что с вами, ублюдки? Зачем вы это делаете?
- Тик-так... Помните, если вы не сможете выбрать... Мы просто лишим вас приза.
Вики оглянулась на своих родителей и мужа. Они все смотрели прямо на нее - в их глазах читался страх. Ее отец крепко обнял свою рыдающую супругу.
- Выбери родителей, - сказал Мартин. - Все в порядке, - видя ее метания, муж хотел облегчить ее душевные терзания.
Вики закричала.
- Кто это будет? – спросил Шейн, подвигав бровями в вопросительном жесте, пока зрители продолжали выкрикивать, кого ей выбрать. - Если вы не можете сказать это вслух, не стесняйтесь указать пальцем на кого-либо из них, и мы примем это за ваш ответ.
Вики закрыла глаза и снова закричала. Точнее просипела, сорвав голос от криков. Она подняла палец и указала вверх дрожащей рукой.
- Хороший выбор! - сказал Шейн, когда аудитория разразилась аплодисментами. - Освободите другую клетку! - возбужденно выкрикнул Шейн, когда зрители вскочили на ноги, чтобы не пропустить ни мгновения, ни единой детали казни, желая видеть, как человеческая плоть насаживается на шипы. Вики закрыла лицо руками и зарыдала, когда пол одной из клеток откинулся, высвобождая свое содержимое. Даже сквозь аплодисменты, одобрительные возгласы, крики, ее собственный крик... она слышала, как шипы рассекают плоть и раскалывают кости.
Выбор был сделан. Она снова закричала, желая умереть в этот момент.
- Виктория сделала выбор, и теперь заберет приз с собой домой. Но был ли это правильный выбор? - Шейн пожал плечами. - Для нее - да. - Ведущий сделал небольшую паузу, прежде чем подмигнуть толпе. - Мы надеемся, что вам понравилось шоу, и мы увидим вас в следующий раз... Помните - следите за сайтом, чтобы увидеть следующих участников! Делайте ставки и, кто знает, может быть, вы тоже уйдете победителем! – Он раскланялся. - До следующей встречи!
Зрители аплодировали, когда опустился занавес, отделяя публику от сцены.
Игра окончена.
ПЕРЕВОД: Олег Верещагин
РЕДАКТОР: Filibuster
Переводчик выражает особую признательность Дмитрию Лунёву, благодаря которому стал возможен релиз данного перевода.
Положение офсайда или "вне игры" - правило в футболе, хоккее с шайбой и регби, определяющее позицию игрока по отношению к игрокам обороняющей команды как недопустимую и останавливающее атаку на ворота противника.
Барри "Кривоногий" Дженкинсон – футболист команды "Хаддерсфилд Таун".