«Хижина с самогоном» Джефф Стрэнд

- Знаешь, что может быть лучше пива? - спросил Гатор.
Броуди III, который был всего лишь вторым Броуди в семье, на мгновение задумался об этом.
- Что?
Гатор ухмыльнулся.
- Ничего.
- Ой, да ладно, Гатор. Почему ты постоянно хочешь задать мне вопрос, на который нет правильного ответа?
- Я не пытался тебя обмануть, - Гатор сделал большой глоток из банки Pabst Blue Ribbon. - Просто заявляю о своей любви к пиву.
Дедушка вошёл в гостиную трейлера.
- Ребята, вам нужно убрать свои жирные задницы с дивана, потому что у меня есть работа для вас обоих.
Гатор и Броуди неохотно встали.
- Надвигается метель. И, как вы знаете, хижина, в которой мы варим самогон, видала лучшие времена. Вы, двое придурков, мне нужны, чтобы перезимовать там и убедиться, что весной всё будет хорошо.
- Но дедушка, - сказал Броуди. - У нас были планы на зиму! Мы собирались смотреть на сиськи!
- Единственные сиськи, которые вы увидите этой зимой, - это сиськи друг друга. И не впадайте в панику, когда от холода ваши соски будут торчать. Соберите себе пива и сэндвичей и вперёд.
Гатор и Броуди надулись, собираясь на долгую зиму. Затем, опустив головы, они направились к хижине с самогоном, которая находилась почти в пятидесяти футах от них.
- Всё будет в порядке, - сказал Гатор, говоря больше себе, чем своему кузену. - Мы переживали и худшее.
- Что же? - спросил Броуди.
- А как насчёт того случая, когда мы ловили форель и наша лодка затонула? Мы потеряли пиво, и наши журналы с обнажёнными цыпочками намокли!
Броуди кивнул.
- Это действительно был чёрный день. Хотя не уверен, что это можно сравнить с тем, чтобы провести всю зиму в хижине с самогоном.
Гатору пришлось согласиться. В хижине не было ни телевизора, ни дивана, ни кроватей - только деревянный пол с неправильно забитыми гвоздями. Но если с хижиной что-нибудь случится зимой, весной будет негде варить самогон, поэтому он предположил, что дедушка действовал в интересах семьи.
Они сели на пол.
- Что ты хочешь делать? - спросил Броуди.
- Уж точно не то, что ты хочешь делать, - сказал Гатор.
- Ой, да ладно, Гатор, почему ты любишь делать инцестуальные намёки? Я совсем не об этом думал.
- Знаю я, о чём ты думал! Лучше бы ты думал выучить иностранный язык или что-то в этом роде.
- Я даже по-английски не люблю-то говорить.
- Давай просто пойдём спать. Зима закончится быстрее.


- Гатор? Гатор? Ты поднялся, чувак?
- Что тебе, тупица?
- Мне нужно воспользоваться туалетом.
- Так иди. Зачем ты вовлекаешь меня в этот процесс? Хочешь, чтобы я раздвинул тебе ягодицы?
- Но у нас нет никакого туалета.
Лицо Гатора вытянулось.
- Чёрт, а ты прав. Туалет везде вокруг трейлера. Нам придётся эвакуировать наши кишки в дикую природу.
- Это неправильно, Гатор. Мы должны быть цивилизованными людьми, а дедушка заставляет нас жить здесь, как животных.
- Мы могли бы выбрать угол для этого, но здесь мало места, и я много переворачиваюсь, пока сплю.
Броуди кивнул.
- И кто-нибудь из нас обязательно вляпается в это дерьмо. Нам не нужно этого внутри, с этими сгнившими половицами.
- Думаю, тогда мы будем срать на корточках снаружи. Проклятие. Эта зима нанесёт огромный ущерб нашему психическому здоровью.


- У нас закончилось пиво и еда, - сказал Броуди, его голос был полон паники.
- Уже? Прошло всего два часа.
- Мы не справимся. Мы умрём, Гатор! Мы с тобой здесь отдадим Богу наши сраные души!
Гатор ударил Броуди по лицу.
- Нам нужно держаться вместе, кузен! Сейчас не время впадать в безумие! Если у нас нет психического здоровья, у нас нет ничего!
- Но мы умрём с голоду! У нас будет обезвоживание!
Гатор снова ударил Броуди.
- Что я только что сказал?
- Ты выбил мне зуб.
- Ну, у тебя ещё есть шесть. И ты всегда можешь засунуть его обратно в дупло.
- Нет, я проглотил его ради питания.
- Я не могу допустить, чтобы ты сошёл с ума здесь. Наша ситуация и без того ужасна. Если ты посмотришь на меня и увидишь куриную ножку или окорок, мне нужно знать об этом, прежде чем ты попытаешься прибегнуть к каннибализму.
Броуди кивнул.
- Я скажу тебе об этом.


- Чёрт побери, Броуди! Ты вырвал мне волосы!
- Мне жаль! Мне жаль!
- Ты пытался открыть меня, как крышку, и выпить!
- Нет! Это было не так!
- Ты посмотрел на меня и увидел старый проклятый Pabst Blue Ribbon!
- Нет, клянусь… ну да, именно это и произошло. Мне очень жаль, кузен. Это был чертовски длинный день.
Гатор почесал макушку.
- Хорошо, что моя кожа на голове оказалась достаточно прочной, чтобы выдержать твою атаку. Но снег ещё даже не пошёл, а твой постоянно теряющийся рассудок становится источником беспокойства. Тебе нужно придумать себе хобби.
- У меня уже есть хобби, но сисек не видно!
- Может быть, тебе стоит попробовать написать книгу?
Броуди поморщился.
- Книги полны слов.
- В словах нет ничего плохого, в разумных количествах. У нас есть карандаш и блокнот, которыми дедушка записывает заказы на самогон, а ты воспользуешься ими, чтобы написать себе книгу.
- У меня нет никакого сюжета! У меня нет персонажей, которых нужно развивать! У меня нет тем для изучения!
- Мне плевать. Напиши себе книгу, чтобы твой разум не поддался тёмной пустоте!


- Чёрт побери, Броуди! Никто не разрешал тебе грызть мою ногу!
- Я даже не осознавал, что делаю это.
- Ты повредил кожу в нескольких местах. А что, если бы у меня было одно из этих заболеваний крови? У меня его нет, потому что я не могу позволить себе шлюх, чтобы заразится, но если бы я это сделал, у тебя бы сейчас были проблемы.
Броуди вытер рот.
- Чёрт, Гатор, как я переживу всю зиму? Если я уже грызу твою ногу, то вскоре попробую отгрызть себе собственный член.
- Да, если мужчина действительно может склонится в этом направлении и предпочитает отгрызть, а не сосать, его разум не подлежит восстановлению.
- Это странно, если ты сосёшь свой собственный член, нет?
- Это не странно. Я думаю, это зависит от того, какие мысли у тебя возникают, когда ты это делаешь, подходишь ли ты к этому больше как дающий или берущий. И вообще, как продвигается твоя книга?
Броуди пожал плечами.
- Я думаю, что всё в порядке, но у меня нет базы для сравнения.
Гатор забрал у него блокнот. Он пролистал несколько страниц.
- Здесь нет ничего, кроме: «Я скучаю по сиськам» снова и снова, и снова.
- Это мой способ исследовать состояние человека.
Гатор отбросил блокнот в сторону.
- Чёрт побери, Броуди. Достаточно того, что мне придётся провести зиму, защищая эту хижину. Если я получу ещё один намёк на то, что твоё понимание реальности ускользает, я отправлю тебя обратно в трейлер!
- Ты не можешь этого сделать! Дедушка содрал бы мою шкуру, а это нехорошо!
- Что мне ещё делать? Провести следующие несколько месяцев в тесном контакте с кем-то, кто сошёл с ума и стал похож на чокнутого мексикашку?
- Не следует так говорить, - сказал Броуди. - Это расизм по отношению к мексиканскому народу.
- Нет, это не так. Может быть, это культурная апроприация, но в этой хижине нет мексиканцев. Ты собираешься на меня настучать?
- Нет, Гатор, я бы никогда не сделал ничего подобного.
- Тогда нет необходимости даже поднимать этот вопрос. А сейчас я собираюсь немного вздремнуть, и мне нужно, чтобы ты поклялся мне, что я не проснусь и не увижу твой рот где-нибудь рядом со мной.
- Ты не увидишь. Я клянусь.


- Чёрт побери, Броуди! Ты поклялся!
- Сколько раз мне нужно извиниться?
- Одного раза было бы достаточно!
- Отлично. Мне жаль, что я откусил тебе палец.
- Господи, как ведь болит! И посмотри на этот укус! Зачем тебе брать и делать такое?
- Ну… в тот момент мне показалось, что твоя рука - это бутылка пива, а твой палец - крышка.
- Ты собирался пить из моей культи? - спросил Гатор.
- Ага. Я имею в виду, я не откусил его просто для того, чтобы посмеяться. И я должен признать, что мне очень грустно смотреть, как ты разбрызгиваешь кровь по полу.
Гатор прикрыл культю здоровой рукой.
- Ты не получишь ни капли этого. Ты потерял свой дурацкий рассудок, и, насколько я понимаю, мы больше не двоюродные братья.
- Ты не можешь просто так говорить, - сказал Броуди. - С родственниками так не бывает. Возможно, тебе придётся пройти формальную процедуру, какие-то юридические документы, но ты не можешь просто так заявить, что я тебе не двоюродный брат, прямо на месте.
- В моём сердце тот, кто пытается использовать обрубок моего пальца как кран, мне не двоюродный брат.
Броуди опустил голову.
- Это справедливо…


- Моя рука! - крикнул Гатор. - Где моя чёртова рука?
- Это не моя вина! - сказал Броуди.
- Это, чёрт возьми, твоя вина! У тебя весь хрящ!
- Я думал, ты проснёшься раньше! Каждый раз, когда я откусывал тебе палец, я думал: «Ну, на этот раз он наверняка проснётся». Но твоя задница продолжала спать! Так что я просто продолжал кусать. Знаешь, как тяжело было оторвать руку? Всё это кусается, крутится и тянется. Почему ты не проснулся и не остановил меня?
- Потому что я выпил много пива до того, как оно закончилось! - сказал Гатор. - Я не могу поверить, что моя собственная плоть и кровь - каннибал. Если бы дедушка был здесь сейчас, он бы засунул ногу так далеко тебе в задницу, что потерял бы там ботинок!
- Я не каннибал!
- Чёрт возьми, это так! Как ещё можно назвать человека, который ест руку другого человека? Ты точно не чёртов веган!
- Я пил твою кровь, как пиво! Ни куска мяса не попало мне в пищевод!
- С этого момента ты держишься на расстоянии, - сказал Гатор. - Нам предстоит пережить всю зиму, а снег ещё даже не выпал.
- Я не могу держать дистанцию в этой крошечной хижине, даже несмотря на то, что ты теперь занимаешь меньше места из-за того, что у тебя нет правой руки.
- Надо же! Ты даже об этом подумал. Может быть, ты и подумал о том, чтобы сгрызть мою левую руку?
- Я не думал об этом, - признался Броуди. - Я забываю, что не все с двумя руками, как я.
- Это твоё последнее предупреждение, кузен. Держи зубы при себе.


- Броуди, ты придурок! Хватит хлебать мои кишки!
- Мне нужно пиво!
- У меня в кишечнике нет ничего, кроме какашек, которые ещё не сформировались! Чёрт возьми, ты одичал, как бешеный енот. Иди, убирайся отсюда!
- Но ведь мы же должны присматривать за самогонной хижиной!
- Если ты останешься здесь ещё дольше, я не смогу присматривать за хижиной, потому что ты высосешь мои чёртовы глазные яблоки!
- Но, Гатор…
- Уйди к чёрту, Броуди.
- Хорошо, - сказал Броуди с разбитым сердцем. - Я уйду, - он подошёл к двери.
- Оставь мои кишки здесь.
Броуди бросил кишки Гатора на пол и вышел из хижины.
«Был ли я слишком строг с ним?» - задумался Гатор.


На следующее утро Гатор вышел на улицу, чтобы проведать своего кузена. Броуди лежал возле хижины с синей кожей и остекленевшими глазами.
- Вот, дерьмо, - сказал он. - Броуди, ты ушёл и замёрз до смерти. А снег ещё даже не пошёл. Я знаю, что говорил так, будто не одобряю каннибализм, но тебе будет очень обидно, если я позволю твоему телу испортиться, поэтому я сейчас тебя приготовлю и съем всё, кроме твоего члена.


- Ну, блин, - сказал Гатор, наблюдая, как горит самогонная хижина.
Ему следовало более тщательно присматривать за огнём, на котором он готовил Броуди.
Он понимал, что никогда не узнает, что сказал бы дедушка, поэтому глубоко вздохнул и вошёл в пламя.