«Удаленный домик» Ники Хоуп

Одинокая хижина. Снег покрывает вечнозеленый хвойный лес вокруг. Я одна. Однa в тишине, однa со своим писательским проектом. Мне нравится здесь работать, и я не могу себе представить, чтобы провести Рождество иначе. Сегодня 23 декабря, и темнота за окнами показывает, что уже вечер. Я думаю, здесь здорово, вдали от внешнего мира. От этих ужасных рождественских вечеринок и светских любезностей. Под "светскими" я подразумеваю нечто совершенно иное, чем остальное общество.
Даже мой мобильный телефон заперт в сейфе, и на следующие несколько дней ничего, кроме созерцательного покоя. Горячий кофе, который я сварилa в старой кофеварке (она у меня еще со студенческих времен), дымится рядом с ноутбуком. Невероятно, но факт, здесь нет подключения к Интернету, а на ноутбуке установлена только одна программа - старый добрый Word. Все так, как я этого хочу. Так что все идеально.
Мои короткие, накрашенные черным ногти сосредоточенно печатают на клавиатуре, когда вдруг слышу: звон разбитого стекла. Kраем глаза замечаю мерцание тени.
Я медленно шаркаю к двери в своих уютных носках. Я наполовину подозреваю, что это был за шум, наполовину боюсь его. На самом деле левое окно двери разбито. Осколки блестят на коврике у входа, и дверь открыта. Петли зловеще скрипят на холодном ветру. Заснеженные ели снаружи трясутся и гнутся, как будто приближается сильная буря.
- Эй? Tам есть кто-нибудь?
Конечно, я не получаю ответа. Я осматриваю домик. Гостиная, кухня и прихожая представляют собой одну комнату. Не так уж и много того, что мои глаза могут вместить. Здесь никого нет. Я смотрю на две двери напротив входной двери. Спальня слева и ванная комната справа. Обе заперты.
Это было животное или ветка дерева? Было бы наивно так предполагать...
Затем еще один шум. На этот раз в ванной. О Боже, ох блин... определенно там кто-то есть!
Я лихорадочно сползаю за кухонный остров, прячусь там и слушаю, затаив дыхание. Я осторожно нащупываю блок ножей, который должен быть на столешнице надо мной, но не могу его найти. Дерьмо! Потом я вспоминаю ножи для стейка. Медленно, сантиметр за сантиметром и осторожно, чтобы не шуметь, я открываю ящик для столовых приборов.
Шум заставляет меня подпрыгнуть. О нет, это дверь в ванную! Раздаются скрипучие шаги, и я пытаюсь задержать дыхание. Я сжимаю губы сильнее, чем когда-либо прежде, затем прижимаю руку ко рту и носу. Я разговариваю самa с собой в голове. Дыши спокойно. Спокойно, ровно и тихо.
Шаги пересекают пространство за кухонным островом. Я ничего не вижу, могу только слушать, могу только сидеть неподвижно. Когда ветер снова захлопывает все еще открытую дверь веранды, я торопливо лезу в ящик. Мой кулак сжимает шесть ножей для стейка, когда я прячусь за кухонный остров, мое сердце колотится. Он это слышал? Должно быть, он это услышал. Его шаги приближаются ко мне.
Ох, блядь-блядь-блядь! Что теперь? Он обходит кухонный остров? Он придет? Моя сердечная мышца колотится как сумасшедшая. Я уверенa, он слышит не только мое дыхание, но и шум в моих венах. Он прямо на другой стороне, и между нами только чертов кухонный остров.
Бам! Бам!
Он стучит по кастрюлям, висящим над островом, над плитой.
- Дорогая, ты можешь сразу сдаться. Я выиграю в любом случае! - eго голос глубокий и злой, но он сообщает мне его точную позицию.
Проходит доля секунды, и я понимаю, что мне нужно действовать. Сейчас!
Я встаю с приседа и бросаю в него один из ножей. Затем я снова ныряю вниз.
Я слышу, как он ударил его, приглушенно, затем нож со стуком упал на пол. Дерьмо! Мне следовало чаще тренироваться в метании ножей!
Его голос снова:
- Дилетантство, дорогая! Давай, попробуй еще раз!
Он шутит надо мной? Eще раз? Он настолько уверен в победе? Какой придурок!
Я вскакиваю, ныряю на кухонный остров – благодаря кроссфиту и прыжкам на ящик – и втыкаю оставшиеся 5 ножей ему в плечо.
Он подпрыгивает от шока и отшатывается назад. Я с удовлетворением сижу на плите, вижу, что три ножа вошли так глубоко, что застревают, и ухмыляюсь ему. Отсоси, придурок!
Он смотрит на меня суровым, как камень, взглядом. Ободки под глазами делают его лицо похожим на череп.
Он одобрительно кивает.
- Это было неплохо. Но глупо, - oн вытаскивает ножи из руки, его рубашка с длинными рукавами украшена тремя кровавыми дырами. - Теперь у меня есть ножи.
Он ухмыляется в ответ, и я немедленно реагирую: быстро спрыгиваю с кухонного острова и хватаю упавшую сталь. Раз, два... Господи, где третий? Мои глаза лихорадочно осматривают пол кухни.
Да, вот он! Ползу вперед, протягиваю руку – и боль взрывается прямо под лопаткой! Он ударил меня ножом в спину. Проклятье! В ярости я поворачиваюсь к нему и тоже бью его в икру.
- Сука!
Он сгибается пополам от боли. Я неловко тереблю спину, пытаясь вытащить нож, но не спуская с него глаз.
- Четыре - один, в мою пользу!
Странный чмокающий звук звучит, когда я наконец хватаю рукоятку ножа и вытаскиваю его из-за спины. Больно, но я ему этого не покажу. Вместо этого я отталкиваюсь назад к столу в гостиной.
Он уверенно направляет на меня нож.
- Дорогая, ты знаешь, что я могу бросать лучше тебя.
Я вижу молнию в воздухе. Вращение. Ручка, острие, ручка, острие. Мне приходит в голову смелая идея, что я могла бы схватиться за ручку.
Нож мчится ко мне, я поднимаю руку. Да, я могу это сделать. Рукоятка, острие, ручка, острие... вращение правильное... Я хватаюсь и тут же снова роняю нож. Дерьмо! Глубокий порез тонкой кожи между указательным и средним пальцами.
Он громко смеется. Вокруг его глаз морщинки маленькой, привлекательной улыбки.
- Ты думалa, что сможешь его поймать? Покажи мне свою руку...
Он подходит ко мне.
С сочным:
- ЗАТКНИСЬ! - я швыряю вазу со стола в гостиной ему в правый висок.
Моя левая рука хватает кофейник.
Бам!
Мощный удар в другой висок. Это швыряет его на колени.
Теперь он сидит на полу напротив меня. Между нами лежат осколки оконного стекла и фарфора, ножи для стейка, лужи кофе и розы из вазы. Какое поле боя! Мы оба истекаем кровью, я счастливa.
- Пять - двa, в мою пользу! Я выигралa.
- Мы всегда играем до шести! Ты это прекрасно знаешь!
Я смотрю на свою руку сквозь стиснутые зубы.
- Ты уверен?
Когда я поднимаю глаза, я смотрю в дуло пистолета. Я сглотнула.
- Русская рулетка, детка! Мой сюрприз для тебя в этом году!
Я недоверчиво качаю головой и еще сильнее прижимаюсь к столу в гостиной.
- Целься туда, где не смертельно. Я начинаю.
Он целится в мое бедро, и я напрягаюсь, готовясь к боли.
Щелк! И... ничего!!!
Я тут же открываю глаза и выхватываю у него пистолет. Вплотную прижимаюсь к нему и прижимаю ствол к его плечу.
Щелк! И... ничего!
Он выхватывает пистолет из моей руки, направляет его и прижимает к моему бицепсу.
Я резко вздыхаю, снова беру себя в руки и использую свободную руку, чтобы опереться на пол, чтобы я моглa изящно встать и принять выстрел. Затем моя потная ладонь скользит по одному из ножей для стейка. Я умело хватаю его и бью в его сильные мышцы шеи.
Он дергается и нажимает на курок.
Пуля задела мою руку, выдрав кожу и мышцы. Невероятная, жгучая боль затопляет мои чувства. Мы оба падаем на пол рядом друг с другом. Мы оба дышим в нездоровом, быстром ритме.
- Шесть, - говорю я, задыхаясь и немного плача. Откашлявшись, добавляю: - Шесть - три! Я выигралa. И как хорошо, что ты здесь!
Я сворачиваюсь в его руке. Мы оба коротко стонем. Раны кусают и щиплют, как и каждый год.
- Да. Похоже, в этом году я буду отвечать за приготовление еды. Ты победилa!
Я поднимаю кулак к потолку. Победа! Но я сразу об этом жалею. Боль проходит сквозь мою плоть и кости.
- Завтра я хочу обед из трех блюд. Сможешь?
- Все, что захочешь. Ведь ты выигралa. По крайней мере в этом году! - oн поворачивает ко мне голову и целует меня в висок. - Счастливого Рождества, детка!
Я смеюсь.
- Мне очень нравится наша рождественская вечеринка.