«Кошатник» Рэй Гартон

Было 9:18 теплого летнего утра понедельника. Когда это случилось, Расти Майерс стоял у своего книжного шкафа в гостиной, все еще одетый только в халат и тапочки.
Он наверстывал Диккенса - вчера вечером закончил читать "Посмертные записки Пиквикского клуба" и пытался решить, что читать дальше. Расти обнаружил, что одной из роскошей выхода на пенсию была возможность читать все книги, на которые раньше никогда не было времени или которые не хотелось читать. Он приходил домой из банка с таким количеством цифр, плавающих в голове, что там просто не оставалось места для букв, и обычно заканчивал тем, что сидел перед телевизором с пивом или газировкой, разговаривая со Стеллой или детьми. Его пенсия началась почти два года назад, и Расти уже успел познакомиться с творчеством Уильяма Фолкнера, Джейн Остин и Жюля Верна.
Саманта, одна из семи его кошек, терлась о голые икры и мурлыкала. Белоснежная, с длинной шерстью и роскошным хвостом, который она обвила вокруг его правой ноги.
- Привет, Сэмми, - сказал Расти.
Когда он потянулся за книгой в мягкой обложке "Жизнь и приключения Николаса Никльби", весь дом резко накренился вправо. Расти замахал руками и развернулся, покачиваясь в гротескном танце, пока дом снова не выровнялся. Саманта бросилась прочь от него и исчезла в коридоре. Прежде чем он успел оправиться от волны головокружения, дом снова накренился, а пол подкрался сзади и ударил его по затылку.

Расти понятия не имел, сколько времени пролежал на полу. Его зрение было затуманено, но он увидел кошек, выстроившихся в ряд слева от него. Локо, эксцентричный осветленный калико, сидел у него на груди и облизывал нос, в то время как остальные просто сидели и смотрели на него или медленно расхаживали рядом. Они не привыкли видеть его лежащим на полу, и это их беспокоило. Локо спрыгнул с него с коротким мяуканьем, когда Долли, маленькая черно-белая кошка, подошла и обнюхала его лицо.
Расти сел и поднялся на ноги.
Он понял, что все еще лежит на полу, уставившись в потолок, и только думал о том, чтобы сесть и встать. Он попробовал еще раз, но это была всего лишь еще одна мысль - мысленный акт. Он не знал, сколько времени ему понадобилось, чтобы понять, что он не может двигаться. Его мысли приходили медленно. Он вспомнил, как курил травку со Стеллой... в шестьдесят восьмом? Тогда они были еще так молоды. После пары затяжек косяка, подаренного им другом, все также замедлилось.
Я парализован, - подумал Расти. - Инсульт? У меня произошел инсульт?
Одна из кошек мяукнула.

В доме было темно. Солнце уже село.
Настольная лампа рядом с креслом по-прежнему горела - этим утром Расти читал газету. Ему нужен был свет, даже днем, когда солнце заливало дом. Его чашка кофе, давно остывшая, все еще стояла на столике.
Несколько кошек мяукали, снова и снова.
Из телевизора доносилась музыка.
Где Стелла? - подумал он.
Не поехала ли она в город за покупками. Но ночью? Она не ходила по магазинам ночью. Или она уехала из города навестить сестру в Юрику? А может она пошла на одно из своих молитвенных собраний. Это единственное, чего у них не было общего, - ее религия. Ее преданность этому делу была не показушной и очень личной — церковь каждое воскресенье, изредка в течение недели молитвенное собрание, периодически по случаю церковные службы. Если ее не спрашивали, она редко говорила о своих религиозных убеждениях. Расти не ходил в церковь и не имел никаких религиозных убеждений, но у него не было никаких проблем с ее верой. Если бы она была проповедницей, религиозным фанатом, он бы не женился на ней.
Потребовалось некоторое время, но вскоре он вспомнил - ниоткуда Стелла уже не вернется. Она умерла от сердечного приступа за три года до его выхода на пенсию. Дефектный клапан, что-то врожденное, так и оставшееся не обнаруженным при жизни. Это просто удивительно, что она прожила так долго, сказал доктор.
После этого все изменилось. Они планировали немного попутешествовать когда он выйдет на пенсию, посмотреть страну. Но Расти понял, что у него нет никакого желания путешествовать в одиночку. Вместо этого он вложил большую часть своих сбережений в домашнюю развлекательную систему с большим плазменным телевизором и объемным звуком. Он не собирался никуда ездить.

Кошки продолжали мяукать.
Входная дверь все еще открыта, - подумал Расти. - Надеюсь, сетчатая дверь заперта. Потом он задумался, почему ему это пришло в голову, когда ему наоборот нужно, чтобы кто-то вошел и нашел его - даже если это грабитель.
Интересно, сколько сейчас времени? Он попытался оторвать голову от пола. Он мог, но был слишком слаб, чтобы продержаться дольше пары секунд.
Дом снова кренился, то в одну, то в другую сторону. Расти охватила тошнота. Он повернул голову и его вырвало. По, черный кот, отскочил в сторону.
Некоторое время он слушал телевизор и вдруг понял, что слышит рекламный ролик о продаже какого-то бытового пылесоса.
Уже поздно, - подумал он. - Или рано.
Это было то время ночи, когда рано или поздно - вопрос спорный.
Снова головокружение.
От жалобного плача кошек в глаза вонзались иголки.
Ну кто меня найдет? - засомневался Расти.
Он жил в доме, который делил со Стеллой в течение тридцати пяти лет, в доме, в котором они воспитывали своих детей, в сельской местности недалеко от маленького городка Коттонвуд в Северной Калифорнии. Дом стоял на восьми акрах леса в конце длинной подъездной дороги, ведущей от Боуман-Роуд. Ближайший сосед на западе находился почти в миле, а тот, что на востоке, - примерно в полумиле. Расти едва знал людей на западе, а те, кто жил к востоку от него, последние несколько лет доставляли одни неприятности. Это были молодые люди лет двадцати, наркоманы, все на пособии. Расти понятия не имел, сколько их живет в ветхом старом доме на западе. Расти трижды звонил в полицию, когда слышал, как они стреляют из ружей, охотясь на его участке в маленьком лесочке. В один из таких случаев полицейские обнаружили у парочки из них наркотики, и они попали в тюрьму. В отместку они забросали его дом яйцами, украли кое-какую садовую технику с заднего двора и устроили пожар на переднем дворе (он потушил его садовым шлангом, прежде чем тот успел нанести какой-либо ущерб).
Он понял, что даже был бы счастлив увидеть сейчас одного из них.
Расти каждый день подолгу гулял по лесу, а потом возвращался обратно по Боумен и своей подъездной дорожке, но никто не заметит, что он перестал гулять, потому что никто никогда его не видел гуляющим. Его дочь Мишель жила в Сакраменто с мужем и детьми, сын Норман - в Сан-Рафаэле со своей семьей. Примерно раз в месяц он разговаривал с ними по телефону.
Погружаясь в беспамятство, он задался вопросом, а не умрет ли он здесь, на полу в гостиной.

Расти услышал какие-то звуки за сетчатой дверью. Очень тихие. Нечто дергало экран.
Это всего лишь насекомые, - сказал он себе.
Берт, добродушный серый полосатый кот, самый старый, двенадцатилетний, кот в доме, подошел к Расти и понюхал его волосы. Какое-то время он гладил шершавым языком серебристые волосы Расти, как бы прихорашивая его, потом повернулся и ушел.
Расти поднял голову и посмотрел на открытую дверь, но только увидел прямоугольник ночи за экраном. Он снова уронил голову на пол.
Звуки из-за сетчатой двери продолжались. Расти показалось, что кто-то пытается проникнуть внутрь.

В наполненном солнечными лучами доме было тепло.
Теперь все кошки умоляюще мяукали. Некоторые были рядом с ним в гостиной, другие - на кухне. Они ждали, когда их накормят.
Баттонс, злющий черно-серый мэнкс с тремя черными пятнами, расположенными вертикально на его серой груди, как пуговицы, подошел и несколько раз ткнул носом в левую руку Расти. Люси, раскормленная сиамская кошка, запрыгнула ему на грудь и прижалась мордой к его лицу. Она несколько раз громко мяукнула и ушла.
Расти попытался заговорить с ними, утешить. Он был в ужасе от звука, который вырвался из его рта - высокое, пронзительное бульканье, не успокоившее ни кошек, ни Расти.
Их мяуканье разрывало ему сердце. Он любил каждую из них. И Стелла тоже. Когда дети росли, у Мишель и Нормана были кошки - Макс и Мэнди, - а когда дети переехали, кошки остались. Они состарились и умерли, и дом казался пустым. Тогда Стелла отправилась в приют общества защиты животных и выбрала пару котят. Потом у кошки подруги появился выводок котят, и ей нужно было от них избавиться, ну они и взяли еще парочку. С тех пор в их доме появлялись и исчезали кошки. Стелла превратила маленькую кладовку рядом с гаражом в кошачью уборную, поставив туда их лотки. Затем превратила одну из трех спален в игровую комнату для кошек, заполнив ее кошачьими деревьями, игрушками, когтеточками и маленькими кроватями. Независимо от того, сколько у них было кошек, Стелла всегда содержала их в чистоте. В доме никогда не было запаха, что, как выяснил Расти, требовало большой работы. Они всегда держали кошек в доме, чтобы те не сталкивались с дикими животными в лесу вокруг дома. Также в лесу было много бездомных кошек, и Стелла начала подкармливать их много лет назад, когда дети еще жили дома. Расти продолжил традицию, и каждый раз, когда он выходил из дома, его окружали голодные, жалобно мяукающие бродяжки.
Теперь кормить их было некому.
Кто-то должен прийти и накормить их. Кто-то должен.
Расти закрыл глаза и снова ускользнул.

Солнечный свет и тени двигались по гостиной. Расти попытался уцепиться за сознание, за мяуканье кошек.
Над его лицом жужжала муха. Они влетали через маленькие отверстия в дверном экране. Его нужно было заменить, но Расти подумал, что теперь, вероятно, придется немного повременить.
Он услышал что-то еще. Звук был слабым и доносился снаружи, спереди дома. Шаги? Он повернул голову налево и мутными глазами посмотрел на большое панорамное окно, из которого открывался вид на передний двор. За окном, словно тень, мелькнула фигура.
Расти позвал на помощь. Он попытался произнести слово "помогите", но не смог совладать ни с языком, ни с губами, и из горла вырвался булькающий звериный крик. Он продолжал кричать, надеясь, что человек снаружи услышит. Входная дверь была распахнута настежь, как человек мог не слышать?
Кто-то постучал в сетчатую дверь. Его услышали.
Он несколько раз моргнул левым глазом - правый так и оставался полуоткрытым, - когда в поле зрения появилась фигура. Это был мужчина в джинсовых шортах и грязной старой майке. Он был тощий, с узловатыми суставами и возвышался над Расти, как здание. Положив обе руки на бедра и наклонившись вперед, мужчина стал более четким. На его лице был пирсинг, на плечах и руках - татуировки. Его глаза сузились, когда он улыбнулся, показывая дыру, где должны были быть его нижние передние зубы. Это была улыбка полная ненависти. Он был одним из соседей, живших к востоку от дома Расти, одним из тех наркоманов, которые доставляли ему неприятности.
Расти без толку умолял его, не в силах вымолвить ни слова.
Мужчина усмехнулся и покачал головой, глядя на него сверху вниз.
Расти заплакал. Он понял, что слабо двигает левой рукой взад и вперед по полу, умоляя мужчину помочь ему.
Мужчина выпрямился, повернулся и вышел из дома.
Расти закричал, чтобы он вернулся, но он не вернулся. Он снова на секунду поднял голову и увидел, что его сосед оставил входную и сетчатую дверь настежь открытыми. Долли и Баттонс подошли и посмотрели на него большими глазами. Его голова снова опустилась, и он провалился в темноту.

Мяуканье становилось все громче по мере того, как он то терял сознание, то снова приходил в себя. Расти повернул голову налево и увидел нескольких кошек, расхаживающих по гостиной. Он узнал тощего золотистого табби, облезлого сиамца, перса со спутанной шерстью - это были бродячие кошки с улицы. Они вошли через открытую дверь и, как и его домашние кошки, выпрашивали еду. Казалось, их было очень много. Время от времени он слышал шипение и рычание, когда вокруг него происходили кошачьи стычки.
Не позволяй кошкам выйти наружу и пострадать, - мысленно взмолился он. - Пожалуйста, Господи... это все, что у меня осталось. Пусть с ними ничего не случится.
То, что у него не было религиозных убеждений, не означало, что он не верил в Бога.
Он думал об открытой двери и гадал, кто еще может войти в дом, пока он беспомощно лежит на полу. Эта мысль испугала его.

Теперь было жарко. От очередной волны тошноты его снова вырвало.
Он чувствовал запах собственной мочи. Но теперь появился и другой запах - мягкий, немного сырой, приторный и слегка металлический, с легкой ноткой сладости, - в нем чувствовалось что-то знакомое.
Расти не знал, сколько времени прошло, потому что не доверял своим чувствам. Дважды красивая двадцатипятилетняя Стелла наклонялась и прикладывала ладонь к его щеке. Расти не очень понимал, спит он или бодрствует, поэтому, когда наступала ночь, он никогда не был уверен, напридумывал ли он себе все это или нет. Расти казалось, что прошло уже несколько ночей, но, по правде говоря, он не был в этом уверен.
Он был удивлен, что не чувствовал себя очень голодным, но жажда была чудовищной. Его рот и горло казались наждачной бумагой.
Кошки все еще мяукали - он был знаком с их звуками и узнал Саманту, Баттонса, Локо и еще пару других в какофонической симфонии воя, - но теперь они звучали по-другому, уже не умоляюще. Вместо этого они казались встревоженными, расстроенными. Что-то их беспокоило.
По подошел к его лицу и постоял несколько секунд, - черный силуэт, а затем ушел. Потом подошла Саманта и села рядом. Его зрение было затуманено, но он узнал ее полностью белую шерсть. Она лизнула его в висок и отошла.

Что это был за звук? Тысяча крошечных похлопываний... нет... не похлопываний. Это были тихие звуки, многие из них повторялись снова и снова — тихие, влажные, чмокающие звуки. Но их было недостаточно, чтобы уцепиться за них, и он снова уплыл.

Расти выплыл из полубессознательного состояния, когда ему показалось, что он услышал другой звук.
Снова было солнечно и тепло - или, может, все еще солнечно и тепло, он не был уверен, - и кошки перестали мяукать. Однако раздался еще один звук - звонок в дверь.
- Эй, - раздался голос. - Есть кто дома? Ваша дверь открыта.
Расти безуспешно пытался поднять голову. Он закричал - его голос стал надтреснутым и слабым, но достаточно громким, чтобы его услышали. Он попытался ударить левой рукой по полу, но был слишком слаб, чтобы поднять ее. Ему только удалось немного пошевелить рукой.
- С вами все в порядке? - спросил кто-то.
Расти хотел сказать: "а похоже на то, что я в порядке?" но фраза прозвучала как кошачий вой.
Локо вскочил на грудь Расти. Баттонс подошел к нему, сел и принялся умываться.
Расти увидел двух молодых людей, когда они вошли в гостиную. На каждом были черные брюки, белая рубашка с длинными рукавами и черный галстук. Их волосы были коротко подстрижены, и они выглядели чистыми и молодыми. Их рукава были закатаны до локтей. Толпа кошек в гостиной расступилась перед ними, когда они подошли к нему.
Они резко остановились, разинув рты. Один из них отвернулся, и его вырвало на пол из ламината "Перго".
- О, Господи! - воскликнул другой, роняя черный портфель, который держал в руке.
Расти узнал их - это были миссионеры от-двери-к-двери, разносившие Благую Весть. Так Стелла всегда называла таких, как они - миссионеры от-двери-к-двери. Она всегда приглашала их на кофе, бутерброды, если они еще не поели, и на приятную беседу. Большинство людей просто грубо прогоняли их, но только не Стелла.
Слава богу, - подумал Расти, когда они уставились на него.
Локо облизнул нос.
Саманта бочком подошла к нему и лизнула в щеку.
Внезапно знакомый запах стал сильнее - тот металлический, слегка сладковатый запах, который он все еще не мог определить.
Саманта села рядом с ним и принялась умываться. Расти заметил что-то темное, размазанное по ее мордочке - комочки прилипли к нежным усикам.
Прежде чем снова потерять сознание, Расти попытался улыбнуться своим драгоценным кошкам. Он увидел их всех поблизости, тщательно умывавших свои мордочки - По и Берту, Локо, Баттонса, Люси и Долли. Он испытал огромное облегчение от того, что каким-то образом им удалось найти чего-нибудь поесть.