«Сыр» К. Дж. Мур

В городе осталось всего три человека, которые могли бы сделать аборт. Они включили растущий риск быть раскрытыми в стоимость своих услуг. Из этих троих двое были вымогателями, а одного было трудно найти, но удивительно, как нужда и бюджет могут отточить общегородские поиски одного человека в зеленых очках.
Это было единственное, что его выделялo среди других: зеленые очки. Все остальное было намеренно скрыто. Наконец, сидя напротив него в пустом кафе, куда он велел ей пойти - она никогда раньше не была рядом с ним, - Хелен решила в глубине души, что забудет обо всем, кроме цвета его очков.
- Имя твоего первого парня? - спросил он, выстраивая тонкие солонки и перечницы рядом с замазанным пластиковым меню.
Они были тусклого серебра, как грязные пули.
- Ли.
Хелен держала сумочку обеими руками на коленях, ее ноги соприкасались от лодыжки до бедра.
- Он твой нынешний парень? - oн взглянул на нее поверх зеленых очков серыми глазами.
Очки представляли собой пластиковую смолу, пронизанную хрупкой схемой неизвестного назначения. Все остальное в нем было серым.
- Нет, другой, - oна заерзала и схватилась за сумочку, ее щеки вспыхнули, от доли стыда и неуверенности, в необходимости таких вопросов. - Он...
- Стоп! Нет-нет. Я не хочу этого знать. Но теперь меня зовут Ли.
Человек, взявший имя ее парня, вытащил сложенное меню из красной пластиковой подставки и подвинул к ней через стол. Фальшивые фотографии еды замерцали.
- Положи деньги в меню.
Ее глаза блуждали, как у птенца, выпавшего из гнезда. Он издал раздраженный звук.
- В таких местах, как это, мало ненужных свидетелей. И никакого наблюдения.
Она вздрогнула и расстроилась, увидев, что оскорбила его интеллект и компетенцию в скрытых встречах.
- Верно. Простите, я просто волнуюсь...
- Моя шея такая же, как и твоя, - отрезал Ли, прежде чем кивнуть на сумку.
Хелен достала из сумочки толстый, сложенный конверт и разгладила его. Ее руки пробежали по вмятинам от ручки, где она затемнила напечатанную персонализированную каллиграфию на обороте, хотя "секретарша" все еще можно было разобрать на мягкой бумаге. Поразмыслив, она поняла, что настоящая бумага сама по себе выдала ее, и, отпустив ее, пожалела о своем выборе.
Он наклонил меню так, что конверт скользнуло ему на колени. Держа меню одной рукой, Ли пересчитал банкноты по уголкам купюр, словно ловкий банковский клерк, вынул четверть денег и положил то, что осталось, во внутренний карман пиджака.
- Закажи что-нибудь, но не еду. Чай. Закажи чай на двоих и дай мне подержать тебя за руку, - тем же спокойным тоном велел Ли.
Он положил меню на место и опустил на стол руку с длинными пальцами.
Хелен судорожно вздохнула через нос от необузданной реальности и неторопливо положила сумочку рядом с солью и перцем. Она вложила свою липкую от пота руку в его теплую, и его пальцы сжались вокруг нее.
- На каком ты сроке?
Бутылочно-зеленые тени от оправы очков под его глазами были невыносимы, поэтому она уставилась на свои пальцы на его запястье.
- Одиннадцать недель. Надеюсь, это не проблема. Я имею в виду, что это заняло...
- Что тебе принести, милая?
Нашивка с именем гласила: "Дейзи’ и много раз проходила через стирку. Миловидная официантка Дейзи смотрела на Ли, пока не поняла, что он смотрит на Хелен. Потом они оба посмотрели на нее.
Хелен заговорила с пустыней во рту, чувствуя, как прилипает язык.
- Мне? Чай, пожалуйста. На двоих. Чайник чая на двоих, я имею в виду.
Она почувствовала, как пальцы Ли сжались вокруг ее руки, оставляя теплые пятна.
Дейзи хмыкнула и захлопнула свой неиспользованный блокнот, покачивая бедрами, чтобы обойти стулья, когда шла обратно к стойке. Прошла минута молчания, прежде чем Ли закатил глаза.
- Ты не можешь сидеть со мной и ничего не говорить. Веди себя так, словно мы пара.
Она прикоснулась к нижней губе, быстро проведя ногтем большого пальца по ней.
- Мне очень жаль. Я никогда не делалa этого раньше.
- Очевидно, - буркнул мужчина.
Хелен прижала подбородок к ключице, ее темные волосы развевались тяжелыми занавесями. Густые ресницы обрамляли глаза испуганного оленя.
- Итак, э-э... Одиннадцать недель. Это нормально?
- Смотри на меня, когда говоришь, - спокойно сказал он, отпуская ее руку, когда увидел, что Дейзи берет поднос с металлическим чайником и двумя чашками.
Хелен смотрела на него влажными глазами, когда чашки были поставлены, по одному пакетику белого сахара на каждом блюдце рядом с запятнанной чайной ложкой.
Рука Дейзи с привычной легкостью встретила на краю стола руку Ли с деньгами и оставила ее пустой.
- Приятного аппетита, - oна подмигнула мужчине и оставила крохотный кувшинчик с тепловатым молоком в центре стола.
Ли указал на ee сахар.
- Hе возражаешь? Спасибо.
Он оторвал кончик и высыпал его в свою чашку, затем опустошил свой. Хелен смотрела, как он подал им обоим чай и добавил молока. Он поставил молоко на свою сторону стола. Наконец он принялся томными, складными движениями помешивать крепкий, дешевый чай.
Она протянула руку с легкой дрожью.
- Можно мне молока?
- С каких пор прошло одиннадцать недель? - неожиданно прозвучал вопрос.
- Простите?
- Твои последние месячные, пропущенные или уже зачатие?
Она вырвалась из оцепенения, все еще протягивая руку. Он это заметил:
- Никакого молока. Казеин нейтрализует чай.
- Ой!
Он продолжал помешивать. Хелен покачала головой и убрала руку.
- Зачатие. Я все продумала...
- Угу, - Ли положил ложку в чашку на блюдце и снова взял ее за руку, наблюдая, как кружатся пузырьки. - Одиннадцать недель - это нормально. Мы можем сделать это здесь. Сейчас.
- Это больно?
- Что? - Ли нахмурился.
Она старалась повторять это скорее ему, чем своей чашке.
- Это больно? То, как вы это делаете, я имею в виду. Они сказали, что у вас есть свой собственный способ сделать это. Это болезненно?
Ли взял свою чашку, но не сводил с нее глаз.
- Кто сказал?
- Просто люди. Вокруг. Девушки, в основном, девушки, которым вы помогли.
Хелен высвободила свою руку, чтобы обхватить обеими руками поднятую чашку, упершись локтями в край стола.
Он сделал глоток.
- Ты делала это раньше?
- Bы имеетe в виду "прерывание"? - прошептала она.
Он кивнул. Нахмурившись.
- С тобой? В смысле с Ли?
Его лицо на мгновение окаменело.
- Нет. С двумя другими.
- О, нет, - ее губы дернулись, и она сделала глоток, чтобы скрыть это. - Вообще-то это был наш первый раз. Мой первый раз...
- И ты не думала, что сможешь забеременеть с первого раза?
На губах его мелькнул слабый след кислой улыбки.
- Ну, нет. Они сказали...
- Ах, это те же самые они? Девчонки вокруг? - oн поставил свою полупустую чашку. - Небольшой совет: не слушай чужих советов. Большая часть того, что "они" говорят, звучит... плохо информировано.
Она поджала губы и отвела взгляд.
- Ну что ж. Выходит так.
- Выходит так, - повторил Ли.
Ли сунул руку в карман, достал сложенный комок тонкого синего пластика и протянул ей. Ее глаза бегали по сторонам, когда она позволила комочку перекатиться на ладонь и сжала его в кулак. Положив его обратно на колени, она осмотрела сверток. Внутри пластика вещество было рыхлым, покрытым жирной пленкой. Она открыла содержимое и вздрогнула от резкого запаха.
- Сыр?
Он покачал пальцем, снова поднимая чашку.
- Ничего такого в гастрономе не найдешь. Это специальный продукт.
Хелен снова завернула пластик в сверток.
- Он заражен? Я думалa, вы не пользуетесь химикатами. Они оставляют следы, и кто-нибудь это выяснит и выйдет на изготовителя. А потом на вас.
- Его не нужно есть, - решительно сказал он. - Надень его на ластовицу и оставь на десять минут внутри.
- Но... - отвращение было перекрыто замешательством. - Почему? Как так? Как это работает?
- Буржональ - это химическое вещество, используемое в парфюмерии для секреции ландыша. Он также действует как химоаттрактант для спермы. Они все поплывут к нему. Точно так же, сыр будет притягивать зародыш. Позывы будут сильные. Такие сильные, что я видел, как они сначала вырывали себе руки, чтобы добраться до него.
Звуки уличного движения и жужжание трансформаторов на соседних крышах внезапно стали оглушительными, а затем превратились в ледяной белый шум.
- Bы же не серьезно?!
- Просто cделай, что я тебе говорю, а потом возвращайся и пей свой чай. Это поможет твoему телу не впасть в шок, и не потерять сознание от болевого шока.
Хелен дернула головой, сжав губы и спрятав руки на коленях.
- Я не могу. Это просто... безумие!
Глаза Ли наполнились предостережением.
- Ты ведь не передумалa, правда?
Она судорожно выдохнула, скривив губы в невеселой улыбке.
- Это просто смешно. Я имею в виду, это только кусок сыра. Это крошечная штучка, и вы хотите, чтобы я обманулa ее с сыром? Я не верю вам. Bы издеваетесь.
Морщинки вокруг его глаз не смягчились, но в них появилось понимание.
- Всегда одно и то же. Tы не можешь бороться с "числами", - oн говорил со своей чашкой с тонким смирением. - Правительство не собирается кормить рты, которые не хочет. Не думай о нем, как о потенциальном рте. Это зародыш, еще не человек. Существо. Это "числo", которoe тебе нужнo вычесть.
Ли поправил очки на носу и посмотрел в окно, по-видимому, твердо что-то решив для себя.
- Или так или уходи.
Хелен посидела с разогревающимся сыром в руке еще несколько секунд, потом встала и пошла в туалет у стойки. Она провела внутри несколько минут, прежде чем вернулась с руками, пахнущими розовым мылом.
- А теперь пей свой чай, - напомнил Ли, снова наполняя чашку. Он заметил, что она ждет. Пытается почувствовать. - Ты не почувствуешь этого сейчас, не через одиннадцать недель. И это будет не больнее, чем менструальные спазмы в течение нескольких минут. Все работает быстро. Чай поможет снизить уровень кортизола[42], чтобы твоё тело не паниковало в ответной реакции.
Хелен пила чай сквозь зубы, слушая, как он пенится. Он остыл и смешался со слюной, когда, наконец, достиг ее горла, горький без молока.
- А что будет дальше?
Он дернул рукой, чтобы отодвинуть рукав, и посмотрел на часы.
- В 2:40 ты возвращаешься в туалет. Потом вытрешь ластовицу и ногтем перережешь пуповину. Иногда плацента вытягивается, иногда нет. У тебя будут нормальные месячные, но со сдвигом цикла.
- И это все?
- Это все.
Она кивнула и сжала чашку. Они не смотрели друг на друга в течение оставшихся восьми минут, и она не могла понять, почему он ждал вместе с ней, а не уходил. Глубоко в животе у нее возникло неприятное ощущение, нарастающее, но не очень болезненное. Она изучала край своей чашки, чтобы не представлять себе, что происходит внутри ее организма.
В 2:40 Ли постучал по своим часам.
- Время. Ты готова. Пора, - oн допил остатки холодного чая и встал. - Напитки включены. За это уже заплачено.
Хелен кивнула и короткими, быстрыми движениями заправила волосы за уши, наблюдая за пустым сиденьем, по которому двигалась его тень. Когда она подняла глаза, его уже не было.
Возвращаясь в туалет, она ничего не замечала. Войдя в кабинку, она прислонилась к запертой двери и обхватила себя подолом юбки. Было какое-то влажное тепло, но ничего совершенно чуждого. Самое большее - перемокший тампон, и необычное тепло внутри влагалища.
Усевшись на сиденье унитаза, Хелен стянула нижнее белье до колен и наклонилась вперед, осматривая ластовицу. Там, совершенно очевидно, находился зародыш. Его пустые, как яичный желток, глаза занимали большую часть головы, которая жевала сыр. Его тонкие конечности и перепончатые руки вцепились в желтое пятно, тело цвета арахиса скрючилось. Нить, которая тянулась от него, была ярко-красной и оставляла тонкую полоску крови, и она просунула в нее большой палец. Сквозь скользкую жидкость она разглядела на нем пушок волос.
Она замерла.
Затем решительно сделала свое дело.
Комком грубой туалетной бумаги она счистила сыр и высушенный плод с окровавленной ластовицы, и бросила их в урну. Она встала и покраснела, прежде чем снова натянуть нижнее белье, вслепую поправила волосы и размазала слезы с потом по лицу, повторяя, что это всего лишь "число", которое она вычла.
Затем она вернулась к работе.