«Стул» Бентли Литтл

В какой-то момент своего жизненного пути Чарли потерял интерес к охоте. Он не знал когда, не знал как, не знал почему. Все, что он знал — убийство животных больше не привлекало его, как когда-то в молодости. Однако он по-прежнему был заядлым туристом, и во многих отношениях стал гораздо лучшим туристом. Без дополнительного груза оружия и боеприпасов, без обязательного нудного выслеживания, бесконечного ожидания, торопливого преследования, он спокойно исследовал окружающий мир, углубляясь в лес гораздо дальше, чем мог себе это позволить раньше.
К тому же теперь он выбирался в походы один, и восприятие окружающего мира стало ничем не запятнано. Раньше он всегда ходил на охоту в компании друзей, но в последний поход с ними чувствовал себя некомфортно. Он видел — друзья считают его мертвым грузом, тянущим их вниз. Короче, сейчас он ходил в поход и разбивал лагерь в одиночку, и не просто углублялся далеко в дремучие леса, он видел истинное лицо дикой природы, ибо не был частью группы, слоняющейся без дела туда-сюда и приносящей с собой дары цивилизации. Он был один-одинешенек и, как и другие животные в лесу, был скорее элементом природы, чем грубым вторжением в нее.
Конечно, не Эдвард Эбби, но где-то близко к нему.
На этот раз он отправился в пятидневное путешествие в самое сердце Кайбаба. В первый же день он покинул проторенные маршруты и после этого прокладывал свои собственные, в процессе встречая поистине захватывающие пейзажи. Наткнулся на древнюю карстовую воронку, похожую на миниатюрный каньон, заросшую лианами и кустарником, на дне которой фактически образовался папоротниковый лес. На лугу на водопое увидел мирно пьющую семью лосей. Довольно неожиданно обнаружил горный кряж, с которого открывался потрясающий вид на бесконечные акры платанов и дубов, простиравшихся под слоисто-кучевым небом насколько хватало глаз.
Однако сегодня, с того момента, как он проснулся этим утром, большую часть времени он шел по равнине сквозь дремучий лес с таким густым пологом, что казалось, будто под деревьями вечные сумерки. Если бы он не захватил с собой компас, то скорее всего давно бы заблудился — было невозможно определить по солнцу, в каком направлении он движется.
Вскоре впереди деревья стали расти все ближе и ближе друг к другу. Чтобы двигаться дальше, ему придется боком протискиваться между ними. В принципе он мог изменить направление и обойти это место, однако за деревьями был какой-то просвет и ему стало любопытно, что там. Он снял рюкзак, прижал его к боку и проскользнул между двумя дубами, переплетенными ветвями.
И оказался на небольшой поляне. Над головой не было полога из листьев, только чистое голубое небо — вот почему здесь было так светло.
В центре поляны стоял стул.
Чарли замер, нахмурившись. Не было никакой тропы, которая бы сюда вела, да и вообще, он уже больше суток не видел никаких признаков человеческого присутствия. И все же в этом месте, так далеко от цивилизации, кто-то поставил деревянный стул с высокой спинкой. Это была какая-то бессмыслица.
Он огляделся по сторонам. Тесно растущие дубы окружали поляну так, будто их специально здесь посадили много десятилетий назад. Судя по всему, стул был установлен в этом месте в тоже время, поскольку слишком широк, чтобы пролезть между деревьями, если только его не спустили с вертолета, но это уже полный бред. Действительно, с виду стул выглядел старинным, со спинкой в миссионерском стиле и широкими плоскими подлокотниками. Но в тоже время он был в идеальном состоянии — блестящая, сверкающая, отполированная древесина, — а такого ожидать от вещи, долгое время подвергавшейся воздействию непогоды, просто невозможно.
От всего этого у него появилось нехорошее предчувствие. Кто сюда принес стул и для чего? Двинувшись вперед, чтобы поближе рассмотреть его, Чарли сразу же остановился, не пройдя и нескольких шагов. Он понял, что не хочет видеть стул вблизи.
Он боялся его.
Сердце Чарли заколотилось. Тому, что он чувствовал, не было логической причины — никаких вырезанных на древесине демонических лиц, никаких шипов на сиденье, — но что-то в этом стуле пробирало его до мозга костей. Дело было не только в том, что стул находился в неположенном месте — здесь, у чёрта на куличках, в принципе не должно было быть никакой мебели. И даже не в странном несоответствии — стул оставался в первозданном состоянии, несмотря на воздействие погодных условий, насекомых, животных и Бог знает чего еще. Нет, его напугал сам стул, что-то в простом дизайне обычного предмета домашнего обихода остановило его, заставило медленно отступить и покинуть луг тем же путем, каким он и пришел.
Напоследок он набрался смелости и быстро оглянулся — в промежутке между двумя деревьями виднелись плоское сиденье и две прямые ножки стула, залитые солнечным светом, — а затем поспешил сквозь темный лес, побыстрее уходя оттуда.
Ему потребовался целый день, чтобы вернуться на официальную тропу, с которой он свернул, отправившись в лесные дебри в одиночку, и еще около восьми часов, чтобы добраться до начала тропы и своего джипа. Он шел без остановок, и ночью и днем, на ходу перекусывал и пил воду, не спал, постоянно высматривая очертания какой-либо другой мебели.
Вернувшись домой, назад в город, он попытался забыть о том, что произошло в лесу. В конце концов, уговаривал себя Чарли, не так уж это и важно. Ну увидел он стул на поляне. Подумаешь. Но он не переставал думать о нем, и в своих снах постоянно натыкался на стул во многих местах: на песке на пляже, на скале в горах, во дворе дома, в центре переполненного ресторана. Никто никогда не сидел на нем, и в своих снах Чарли задавался вопросом, случится ли что-нибудь с человеком, который осмелится сесть на стул.
Чарли решил не рассказывать никому из своих друзей о том, что он обнаружил. Они бы все равно не поняли. Да и как он вообще мог это описать? Как он мог объяснить им абсолютную чуждость этого совершенно обычного предмета, пугающую невозможность его местонахождения, жуткий страх, который стул породил в нем? Черт возьми, если бы кто-то попытался сказать ему что-то подобное, он бы подумал, что этот парень сумасшедший. И смеялся бы до упаду.
Сны продолжались.
Неделю спустя Чарли заскочил в Хоум Дипо купить новую разбрызгивающую головку взамен старой, которую он случайно повредил во время стрижки газона. Он уже направлялся к кассе, когда что-то заставило его посмотреть в сторону отдела с пиломатериалами. В конце прохода, на витрине, на самом видном месте, стояла связка шестифутовых брусков два на два дюйма. Они были длинными и тонкими, и ему показалось, прямо созданы для того, чтобы из них сделать…
Ножки стула.
Внезапно он понял, что должен сделать. Вернувшись к главному входу в магазин, Чарли схватил тележку и покатил ее к отделу пиломатериалов. Взял три бруска, затем выбрал несколько плоских и широких листов орехового дерева, из которых можно было вырезать сиденье и спинку стула нужного размера. Он не был столяром, но умел работать руками и не сомневался, что сможет смастерить стул. Может не с первого раза, но путем проб и ошибок все у него получится.
Он купил доски, отнес их домой и принялся за работу.
Весь остаток выходных он пытался соорудить стул, и так увлекся, что даже проигнорировал несколько раз звонивший телефон, не подняв трубку. Поначалу его попытки создать стул ничего кроме смеха не вызывали, но он знал, что ему нужно делать — идеальный шаблон был запечатлен в его памяти — и после еще нескольких поездок в Хоум Дипо он собрал приемлемый черновой вариант того, что он хотел. Всю оставшуюся неделю он проводил каждый свободный час, до работы и после работы, обрабатывая предмет своей одержимости, доводя до совершенства стыки и сочленения, шлифуя, шлифуя, и шлифуя, и покрывая лаком. Наконец, в середине воскресного утра, после тяжелой бессонной ночи, стул был готов.
Закончив, Чарли любовался плодом своего труда, ходя вокруг стула, ласково касаясь подлокотников, нежно поглаживая спинку.
Но что с ним делать дальше?
Повинуясь внезапному порыву, он закрыл дверь гаража, разделся и сел на деревянное сиденье. Под его голыми ягодицами оно было гладким и холодным, и эти тактильные ощущения, осязание кожей дерева, вызвали у него мгновенную эрекцию. Он медленно встал, все еще возбужденный, и по кругу обошел стул, прикидывая, как бы он выглядел, если бы на нем сидела обнаженная женщина. Чарли представлял то Майру с работы, то Джуди из дома напротив, то блондинку-кассиршу из Сейфуэй, то двух своих бывших подружек. Он мог бы прикрутить хомуты к подлокотникам, скобы к ножкам.
Нет.
Как бы это заманчиво не выглядело, вся эстетика его шедевра была бы испорчена. Если бы женщина сама захотела посидеть на стуле — это одно. Но заставить ее силой, сковав цепями и наручниками. Нет, это было бы неправильно.
Его эрекция ослабевала. Все эти мысли о переоборудовании стула подорвали его либидо. Чарли понял, что если этот предмет останется здесь, в его доме, он, скорее всего, не сохранит того первозданного совершенства, которым обладал сейчас. Даже если он воздержится от переделок, стул наверняка окажется завален коробками или книгами, как и все остальное в его доме.
Может, ему следует отнести его куда-нибудь в лес и оставить там. Разве не так кто-то поступил с оригиналом? Эта идея пришлась ему по душе. Он мог бы перенести его в лес и оставить там…
Звук дверного звонка заставил его подпрыгнуть.
Только сейчас сообразив, что он абсолютно голый, Чарли быстро натянул трусы и брюки, накинул рубашку, и не обуваясь, босиком выбежал из гаража на кухню и бросился к входной двери. На крыльце стоял его друг Уилл.
— Привет, — поздоровался Уилл.
Чарли кивнул.
— Привет.
— Давно тебя не видел, чувак. Ты где пропадал?
— Был занят, — пробормотал Чарли.
— Короче, я отправляюсь в Пайнвью. Когда мы разговаривали с тобой в прошлый раз, ты мне сказал, что если я когда-нибудь снова соберусь в те края, ты хочешь поехать со мной и набрать немного известняка из карьера.
Чарли был застигнут врасплох и не смог сразу придумать какую-нибудь отговорку. По правде говоря, он вроде как и хотел поехать. Не потому, что ему нужен был известняк, хотя и это тоже, а потому, что в последнее время он проводил много времени в одиночестве, и было бы неплохо снова увидеть людей, пообщаться со своими друзьями. Его жизнь после последнего похода стала слишком замкнутой, и он подумал, что, возможно, если он будет больше выходить в свет, понемногу снова начнет общаться с людьми, то сможет вернуться в прежнее русло и перестанет зацикливаться на стуле.
Стул.
Часть его хотела показать Уиллу дело своих рук, хотела узнать мнение со стороны, посмотреть, будет ли у другого человека такая же реакция на стул, как у него. Но другая часть, более сильная, хотела сохранить все это в секрете, и он сказал:
— Ты же приехал на своем грузовике, так? Там и встретимся. Дай мне пару минут, захвачу перчатки и долото.
Он закрыл дверь за Уиллом, чтобы у его друга не возникло соблазна последовать за ним в гараж, затем надел носки и ботинки, и через минуту вышел с рабочими перчатками и долотом.
Уилл обнаружил заброшенный карьер в районе Пайнвью, точнее, ему рассказали о нем. Он отправился туда и набрал себе плитняка, выложив им извилистую декоративную дорожку через цветник своей жены. Чарли же подумывал соорудить себе на заднем дворе патио и вместо деревянного настила использовать плоский камень и бетон. Пока этот проект вроде как отошел на второй план, но, возможно, сейчас самое время его возродить. Вряд ли он сможет перевезти за одну поездку достаточно плитняка для всего патио, но это станет хорошим началом.
Когда Чарли запрыгнул в кабину пикапа, Уилл уже завел двигатель.
— Поехали.
До Пайнвью было больше часа езды, так что у них хватало времени поговорить друг с другом. Уилл стал расспрашивать его о том, где он был и что делал, но Чарли дал расплывчатые ответы, мол он был занят, накопилось много дел, и эта тема постепенно сошла на нет. Однако их беседа была непринужденной, и они легко перескочили на другие темы. Чарли был очень рад, что поехал. Было так приятно находиться вдали от дома, а не вариться в собственном соку. Когда они свернули направо на грунтовую дорогу, ведущую к карьеру, он чувствовал себя значительно лучше.
Проехав милю или две, Уилл остановился перед полуразрушенным деревянным домом, лачугой, примыкающей к дороге.
— Надо остановиться, — прошептал он. — Засвидетельствовать наше почтение. Старый хрыч, который здесь живет, контролирует доступ к карьеру. Мы не въедем без его разрешения.
Хорошее настроение Чарли испарилось.
На крыльце деревенской лачуги стоял стул.
Стул.
Затаив дыхание, Чарли вышел из пикапа и медленно направился к крыльцу.
— Эй, там! — позвал Уилл.
Вышел старик, сгорбленный и седой, с трубкой во рту, выглядящий, как какой-нибудь типичный киношный деревенщина.
— Да?
— Мы хотим съездить в карьер, набрать немного камня, — сказал Уилл. — Хорошо?
Старик кивнул.
— Да.
Чарли взглянул на мужчину лишь тогда, когда тот вышел на крыльцо, а все остальное время не мог отвести глаз от стула.
— Мне надо отлить, — сказал Уилл.
— Кусты вон там, — старик кивком указал направление.
Уилл направился туда, оставив их вдвоем.
— Где вы взяли этот стул? — спросил Чарли, стараясь, чтобы его голос звучал небрежно.
— Сделал его, — старик посмотрел на него, и когда их глаза встретились, они все поняли.
— Где вы его видели? — тихо спросил Чарли.
Мужчина не ответил, просто развернулся и пошел обратно в дом. Чарли немного подождал — вдруг он зашел за чем-нибудь и вернется, но старик не вернулся, и когда Уилл вышел из кустов и сказал — «Готов ехать?» — Чарли последовал за ним к грузовику.
К своему удивлению, больше всего Чарли потряс тот факт, что стул видел еще кто-то — где-то — и также, как и он, сделал копию, и хотя Чарли работал с Уиллом в карьере в течение следующих двух часов, откалывая куски известняка и загружая их в грузовик, он ни на минуту не переставал думать о стуле. Это было такое расточительство — стоять на крыльце этой зачуханной лачуги. Это было…
Неправильно.
Да. Стул заслуживал лучшего. Он был слишком важен, чтобы оставлять его в таком месте, хотя почему он был важен и какое место было бы для него лучше, Чарли не мог сказать.
А как насчет его собственного стула? Что с ним ему делать? Его первым побуждением было отнести его в лес и оставить на той же уединенной поляне, где он видел оригинал. У стула был смысл, цель, и он знал, что эта цель была чем-то большим, чем просто сиденье, спрятанное в его гараже.
Сможет ли он снова найти то место в лесу? Он не знал, но сомневался в этом. Тропы к поляне не было, и, хотя он придерживался примерно одного направления во время своего похода, накрутил он достаточно зигзагов. В таком густом лесу он мог пройти в двадцати футах от нужного места и не заметить его.
Хотел ли он снова найти то место? Сложный вопрос. Одна часть его хотела, другая — нет. Он не забыл, как боялся стула, как его неестественность не позволяла Чарли даже приблизиться к нему. Но после возвращения он все чаще и чаще думал о том, чтобы вернуться и посидеть на нем, и теперь, когда он сам соорудил стул, ему станет значительно легче, он сможет находится рядом с ним, видеть его.
Прикасаться к нему.
К тому времени, как Уилл высадил его у дома, и они вдвоем выгрузили долю плитняка Чарли, день уже клонился к вечеру, солнце садилось. Уилл предложил перекусить бургерами, но Чарли отказался, сказав, что устал, не спал всю ночь и ему нужно выспаться, так как завтра рано утром вставать на работу.
— Решил пораньше завалиться, а? — его друг усмехнулся.
Чарли думал о стуле, стоявшем в гараже.
— Ага.
Как только Уилл ушел, он запер входную дверь, задернул шторы и пошел в гараж, включив там свет. На фоне выцветшего старого хлама, годами хранящегося в гараже, стул стоял свежий, сияющий. Опилки и обрезки дерева, появившиеся в процессе его создания, были разбросаны вокруг по бетонному полу. Он стоял один, простой, но безупречный, и, созерцая его совершенство, Чарли заплакал. Он опустился перед ним на колени, положил голову на сиденье и позволил дереву впитывать его слезы.
Когда он, наконец, снова встал, уже наступило утро. Свет рассвета тоненькой полоской просачивался сквозь щель с правой стороны гаражной двери. Чарли посмотрел на часы. Шесть тридцать пять. Он провел всю ночь, стоя на коленях на полу гаража, и спал, положив голову на сиденье стула.
Как ни странно, он чувствовал себя отдохнувшим: шея не затекла, спина не болела, и не было ни малейшего мышечного дискомфорта, обычно возникающего после того, как поспишь где-нибудь не в своей постели.
Чарли уставился на стул, не зная, что с ним делать. Стул, который он нашел в лесу, принадлежал тому месту, а тот, что стоял на деревенском крыльце, принадлежал… какому-то другому месту, явно не тому, где он находился. Но как насчет стула Чарли? Он был его создателем — но не совсем. Он был каналом, через который был создан стул.
Он вспомнил свои сны и решил, что этому стулу самое место на пляже. Он не знал почему, но, просто глядя на него, он понял — стул должен стоять на песке, рядом с океаном, а не в лесу, или в его гараже.
Чарли на мгновение задумался, затем вошел в дом и позвонил на работу, оставив сообщение на автоответчике, что он болен и сегодня не придет.
Теперь он был готов.
Он ехал три дня подряд, направляясь к Атлантике, и спал только один раз, когда остановился выпить кофе в Макдоналдсе и ненадолго задремал в пластиковой кабинке, ожидая, пока кофе остынет. Все это время стул стоял на заднем сиденье его джипа, непривязанный, нетронутый, неподвижный.
Добравшись до конца континента, пляжа в Вирджинии, Чарли припарковал джип на общественной стоянке, взял стул и спустился на берег. Было раннее утро, кроме него на пляже никого не было, но по пешеходным дорожкам и вышкам спасателей он понял — это популярный участок побережья. А ему было нужно какое-нибудь менее посещаемое, безлюдное место. Со стулом в руках, Чарли двинулся вдоль береговой линии.
Он шел почти час, прежде чем нашел небольшой участок песка между выступающими скалами, под крутым обрывом, вдали от общественных пляжей и прибрежных домов. Было трудно перетащить стул через скалы, не поцарапав дерево, но он справился с этим и поставил стул на песок в центр свободного пространства. Глядя на него, Чарли понял, он сделал все правильно, и его наполнило странное ощущение, незнакомая эмоция, которой не было названия, но которая заставила Чарли почувствовать, что его миссия завершена, будто бы он выполнил в этой жизни все, что ему было суждено совершить и теперь мог спокойно умереть.
Покончить с собой, и это было бы… прекрасно.
Чарли попятился, отступая, снова взобрался на скалы и посмотрел вниз на стул на песке. На долю секунды он засомневался — может надо было поставить стул подальше от воды. Вдруг его зацепит прилив и смоет волнами?
Нет.
Единственное, что он точно знал, этого никогда не случится. Пока стул здесь, он останется нетронутым стихией, в идеальной форме. Навечно.
Чарли спустился со скал и пошел обратно по берегу тем же путем, которым пришел.
Интересно, кто в конце концов найдет стул.
И когда.
И что произойдет, когда они его найдут.