«Истинная история происхождения Расколбашки» Джефф Стрэнд

Келли изнасиловали. Это не было особо жестокое изнасилование, ну, каким изнасилования обычно являлись. Нет, нет, это точно было изнасилование. Никаких размытых границ, типо скрытых намёков на согласие, только без угрозы оружием, что в актах насилия как бы уже общепринятый факт. Ей просто сказали позволить этому случиться, если она не хочет чтобы её замордовали до смерти, и поскольку она не хотела чтобы её замордовали до смерти, она позволила этому случиться.

Келли знала этого парня.

Колин. Не сильно популярное имя для кого - то из Нью - Джерси, но его родители были фанатами британского телевидения. Он жил в одной из квартир в том же жилом комплексе, что и она. На момент изнасилования, она даже не знала в какой именно квартире, даже учитывая, что он прожил тут почти год, а она прожила почти восемь, она нечасто выходила на улицу.

Он был среднего роста и такого же среднего телосложения. Не пугающего вида типаж, ну, если вы как Келли, не были метр тридцать пять ростом и не страдали анорексией. До того как он её изнасиловал, единственным её контактом с ним были полчаса проведённые в прачечной, в одну из ночей, когда они оба стирали свои вещи. Он попытался завязать разговор, который так и не завязался, потому что Келли не была хороша в разговорах и позже, прокручивая эту сцену в уме, она вспоминала странное выражение, промелькнувшее на его лице, когда она отжимала свои трусики.

Три недели спустя он постучался к ней в два часа ночи. Он не разбудил её, потому что в два часа ночи она только ложилась спать, но потребовались три серии ударов в дверь в течении десяти минут, каждая последующая настойчивей предыдущей, прежде чем она его впустила. Он был пьян и угрюм. Он попросил пива и когда она объяснила что у неё нет алкогольных напитков, он сказал, что "она лжёт, у всех есть что - то алкогольное в холодильнике, потому что так принято, потому что это невежливо, ничего не предложить гостям."

И Келли предложила ему осмотреть её холодильник и убедиться самому. Если бы он принял её предложение, она бы по - тихому позвонила в полицию, пока он был отвлечён. И хотя, даже после этого её всё ещё могли изнасиловать, вполне возможно, что в дальнейшем никто бы не умер.

Он не принял её предложение.

Вместо этого он взял её за руку и повёл в спальню, говоря ей, что именно он собирается с ней сделать и что именно произойдёт, если она затруднит ему получить то, что он хочет. Он всё ещё выглядел угрюмым, несмотря на то, что описывал вещи которые определённо его возбуждали и следовательно должны были поднимать ему настроение. Она попросила его не делать этого. Она сказала, что была девственницей. Он рассмеялся ей в лицо, хотя она не произнесла ничего смешного.

- Тебе как минимум тридцатник, - сказал он ей. - Я знаю, что ты лжёшь, точно так же как лгала мне про пиво.

На самом деле Келли было тридцать два и она ему не лгала.

В спальне он сделал с ней ужасные вещи. Если бы он сделал их с её согласия, они, возможно, не были бы такими ужасными. Но его пальцы, сомкнувшиеся на её горле, сделали эти вещи ужасными, болезненными, омерзительными вещами. Закончив, он поблагодарил её, буркнув "спасибо" и ушёл. Он даже не сказал ей не звонить в полицию.

Неужели он думал, что она настолько унижена, что не посмеет рассказать кому - то о том, что он с ней сделал?

Или может у него проснулась совесть и он хотел чтобы она сдала его копам?

Или он был слишком пьян и ему тупо было посрать?

Она долго смотрела на телефон, весь остаток ночи. Она немного поревела, но не слишком громко. Она почувствовала отвращение, страх и стыд одновременно. И хотя она попыталась несколько раз вырвать, она не смогла избавиться от чувства тошноты. Что если это чувство никогда не пройдёт? Как вообще тогда жить? Одна лишь мысль о самоубийстве наполнила её облегчением. Да, это был выход. Он мог замарать её тело, но не её душу. А если вдруг окажется, что никакой души не существует, ну, что ж, тогда она просто умрёт и ей будет всё равно. Она вспомнила, что в тумбочке в ванной есть пара бритвенных лезвий и оказалась права. Быстро, прежде чем она успела передумать, Келли с силой полостнула бритвой вдоль по венам на каждой руке. Это было совсем не больно, хлынула кровь. А потом, через несколько секунд порезы зажили. Она уставилась на свои руки.

Ей это привиделось? Нет...

Кровь всё ещё капала на пол. Она снова полоснула бритвой по тем же местам, только ещё сильнее. Опять хлынула кровь, орошая каплями кафельный пол, но через пару секунд порезы зажили... Не осталось даже намёков на шрамы. Келли посмотрела на себя в зеркало, а затем очень медленно провела бритвой по щеке. Порез начал заживать ещё до того, как она закончила резать.

Что с ней?

Это Колин сделал её такой?

Или подобное случалось и раньше?

Она не могла вспомнить когда в последний раз чем - то резалась. Должно быть год назад или больше. Она попыталась вспомнить какие - то важные события, которые могли бы наделить её даром излечения, но ничего такого не вспоминалось.

Она была бессмертной?

Если она бессмертна, тогда ей не нужно ничего бояться, верно? Вдруг она поняла, что уже семь часов и пора собираться на работу. Ей не нужно было покидать свою квартиру, но страховая компания, в которой она работала, знала когда она заходила в сеть и когда из неё выходила. Её босс разозлится, если она опаздает. Она включила душ, сделав воду настолько горячей, насколько могла вытерпеть. Её немного смутил тот факт, что ей не нужно было раздеваться потому что она так и не оделась после случившегося. Когда пар заполнил ванную, она шагнула под обжигающую струю и приблизительно в течение половины секунды чувствовала как та распаривает и очищает её кожу. А потом почувствовала, что стоит почти под кипятком, поэтому быстро отрегулировала температуру до более приемлемой. Смывая кровь, она представила как полиция выводит Колина из дома в наручниках. Это был так себе мысленный образ. Нет, она была бы рада если бы он больше никому не навредил.

Но будет ли она чувствовать себя реабилитированной? Вообще - то нет.

Даже когда она добавила в картину копов, дубасящих Колина электрошокерами по затылку, картинка не заставила её улыбнуться. Стоять с ног до головы покрытой кровью Колина, вот это был самый лучший образ. К обеду она поняла, что несколько часов её рабочего дня потрачены на сидение перед монитором со взглядом в никуда. Но это время не было совсем непродуктивным, потому что она приняла решение убить Колина. Если она одарена супер исцеляющими способностями, почему бы не попробовать? И она сделает это как только выйдет из сети. У Колина не было огнестрельного оружия и она не хотела идти по этой дорожке из - за шума. У неё было несколько ножей. Совершенно очевидно, что не получится в открытую заколоть Колина ножом, но его преимущество в росте и весе не имело бы никакого значения если бы он спал. В тебе может быть хоть полтора центнера раскачанной стероидами мышечной массы, но она не защитит тебя от лезвия в горле. Ей нужно было узнать в какой квартире он живёт. Первый вариант, который пришёл на ум - начать бродить по комплексу до тех пор, пока она его не увидит. Но это могло очень сильно растянуться по времени. Помощник управляющего, наверное, сказал бы ей номер квартиры Колина, так как у него не было никаких причин подозревать кого - то кто проживал здесь в течение почти восьми лет в чём - то нехорошем, но и тут был затык. Когда Колина найдут с ножом в горле, помощник управляющего, скорее всего, вспомнит, как Келли спрашивала в какой квартире он живёт. Может она просто посидит где - нибудь, не привлекая внимания, поглядывая на почтовые ящики? Все забирали свою почту. Ещё одной её суперспособностью была способность терпеливо сидеть на одном месте долгое, долгое время. Так она и поступила. Села у бассейна и сделала вид, что читает книгу. Она просидела там до глубокой темноты, слишком глубокой чтобы читать. Но Колин так и не появился забрать свою почту. В конце концов она сдалась и вернулась к себе в квартиру. Она съела пару кусочков макарон с сыром, снова порезала запястье чтобы убедиться, что исцеление всё ещё работает. Оно работало. А затем легла спать.

На следующий день Келли решила, что ей плевать заподозрит ли кто - то её в предстоящем убийстве Колина или нет. Если её поймают и посадят в тюрьму, ну, что ж, значит так тому и быть. Когда она сказала помощнику управляющего, что Колин оставил свою рубашку в одной из сушилок и она хочет вернуть её ему, помощник управляющего ответил, что Колин съехал сегодня рано утром. Не оставил никакого адреса по которому Келли могла бы вернуть ему рубашку. Вроде бы вскользь упомянул о переезде в Лос - Анджелес.

Лос - Анджелес...

Она никогда не найдёт его там. И он, скорее всего, солгал о Лос - Анджелесе, будучи насильником, или кем он там был, и тогда это расширит поиски до границ соединённых штатов, возможно, до границ всего мира. Даже если она наймёт частного детектива и тот вычислит адрес Колина в Калифорнии, она не сможет туда поехать. Она едва могла заставить себя дойти до продуктового магазина. Может быть сейчас, когда она стала сверхчеловеком с супер исцеляющими способностями, ей станет легче ходить за продуктами, но Калифорния? Нет... Ни единого шанса.

Она вернулась к себе в квартиру и долго ревела. Мысленный образ, как она купается в крови Колина, немного приободрил её и пока она думала об этом, рассматривая картинку со всех сторон, она поняла, что кровь не обязательно должна быть Колина.

Что если она заставит ещё кого - то её изнасиловать?

Может ли она воткнуть нож в горло другого мужчины чтобы компенсировать оба этих преступления?

Она порылась в своём шкафу. У неё не было никаких вызывающих и откровенных нарядов, ничего что могло бы поощрить непристойное к ней влечение. Да, у неё были трусики, которые по всей видимости возбудили Колина, но она не могла выйти на улицу только в них. Она достала свою любимую бирюзовую блузку, в ней не было ничего сексуального, но на Келли она смотрелась довольно мило, а если ещё расстегнуть пару пуговок...

Почему она сразу не позвонила в полицию?

Колин прямо сейчас мог насиловать какую - нибудь другую девушку, он мог даже её задушить. Теперь уже слишком поздно думать об этом.

Нет, не поздно.

Полицейские захотят узнать почему она не позвонила им сразу? Ну, и что? Она была жертвой, она скажет им, что была напугана, унижена и просто не смогла заставить себя рассказать об этом. Наверняка, было много других женщин, которые также реагировали на изнасилования, но тогда не будет никакого финала, никакой крови. Она надела блузку и посмотрелась в зеркало. Нуу... Неплохо. Её лицо всё ещё оставалось невзрачным, нет, уродливым, но если распустить волосы она будет выглядеть относительно желанной. И что дальше? У неё уже был отличный разделочный нож, который умещался в сумочке, так что если она купит таблетки снотворного и растолчёт их в порошок, в принципе больше ей ничего не понадобится. Она слышала, что существовали какие - то специальные наркотики для изнасилований на первых свиданиях, но она не имела ни малейшего представления где их можно достать. Поэтому решила, что безрецептурное снотворное будет вполне адекватной заменой. Келли с удивлением обнаружила, что толчение таблеток в порошок процесс довольно - таки трудоёмкий. Они продолжали выскакивать из - под ложки и ей приходилось поднимать их с пола, но поскольку эти таблетки должны были помочь ей в убийстве, она не стала зацикливаться на теме антисанитарии. Наконец она ссыпала порошок в маленький целлофановый пакетик и положила его в сумочку рядом с разделочным ножом. Вот так, она была готова к походу. Теперь всё, что ей нужно было сделать это выяснить где кучкуются насильники.

В сосисочных? Неа.

Под мостами? Возможно.

Но целью Келли не было быть изнасилованной и сброшенной в реку, даже с её магическими целительными способностями. Она должна была держать ситуацию под контролем.

Бары, вот.

Бары были хорошим выбором. Хотя она никогда не бывала в них, там должны были быть мужчины, охотящиеся на женщин с целью напоить их до беспамятства.

Разве не для того бары придуманы?

Хмм. Бары были повсюду, поэтому если она не найдёт подходящего кандидата в первом, она просто пойдёт в следующий, ну, и так далее, пока не достигнет своей цели. Да. Так она и поступит. Это был идеальный план. Она снова посмотрелась в зеркало, разревелась, сорвала с себя одежду, встала под обжигающий душ и стояла там, пока не кончилась горячая вода. Она проклинала свою целительную силу за то, что та удерживала её в этом мучительном мире. Что если она отрежет себе голову? Такое точно должно её убить. Ведь так? Келли не знала как отрезать себе голову и не хотела даже пытаться ведь теперь она может жить, нет... Теперь она будет жить.

Месть взамен самоубийства.

Если месть сработает, она, возможно, перестанет мечтать о суициде. Она вытерлась, снова оделась, взяла сумочку и вышла из квартиры. У неё не было машины, но в нескольких минутах ходьбы было много подходящих мест. Вообще - то всего в двух кварталах отсюда был бар под названием "Эбби", с бокалом мартини на логотипе. Келли съёжилась, когда прошла мимо пары мужчин, шедших ей навстречу.

Они догадывались, что у неё в сумочке разделочный нож?

Они догадывались, что она осквернена?

Они догадывались, что она может мгновенно залечивать свои раны?

Или они просто видели в ней одну из тысяч непривлекательных, измождённых баб, отчаянно пытавшихся подцепить на ночь хоть какого - нибудь завалящегося мужика?

Она зашла в "Эбби", но запах дыма там был настолько сильным, что ей пришлось выйти обратно. Её глаза уже слезились. Нет, так не пойдёт. Она добралась до следующего бара и даже не стала в него заходить, внутри было накурено так, что хоть топор вешай. Но к счастью, рядом оказался ещё один бар и хотя в нём тоже воняло сигаретами, вонь была по крайней мере терпимой. В баре было около дюжины мужчин. Большинство сидели в одиночестве. Она с минуту постояла у входа, переминаясь с ноги на ногу, не зная, должна ли она пройти через это или просто развернуться, пойти домой и ещё немного пореветь. А затем быстро прошагала к барной стойке и вскарабкалась на табурет. Бармен спросил, что она хочет выпить.

"Чего она хотела? Не алкоголь."

Она заказала Кока - Колу, надеясь, что он не рассердится на неё. Похоже ему было по барабану. Кока - Кола в основном состояла из кубиков льда и была в шесть раз дороже прохладительных напитков которые она покупала в торговом автомате, стоящим у неё на этаже. И это заставило Келли задаться вопросом, кто и по какой причине вообще заходил в этот бар? Никто к ней не подсаживался. Она просидела около часа, достаточно долго чтобы выпить четыре Кока - Колы по завышенной в шесть раз цене, а потом ушла.

Почему к ней не приставали мужчины?

Она была слишком непривлекательной?

От неё исходил запах недавно изнасилованной?

В следующем баре она подумала заказать стакан обычной воды, но это наверняка разозлило бы бармена, поэтому она продолжала покупать Кока - Колу, несмотря на то, что ей всё сильнее и сильнее хотелось писать. Но она не решилась идти в этот страшный, и наверняка омерзительный, барный сортир. Она уже собиралась уходить когда рядом с ней сел мужчина. Он выглядел достаточно старым, чтобы быть её отцом, но у него была приятная улыбка. Он спросил как её зовут и она решила придумать фальшивое имя поэтому сказала, что её зовут Дороти. Он сказал, что его зовут Джим. Она сказала ему, что не может больше здесь оставаться потому что ей очень - очень - очень нужно пописать и он сказал, что его квартира в двух минутах ходьбы и что у него чистая ванная.

На этом их разговор и закончился.

Две минуты ходьбы были больше похожи на восемь минут, тем не менее он не солгал о чистоте своей ванной и Келли - Дороти смогла наконец - то облегчиться, испытывая лишь небольшой приступ панической атаки. Теперь, когда её больше не тянуло пописать, Келли вышла из ванной и оглядела квартиру Джима. Это была неплохая квартира, по крайней мере вдвое больше её собственной. На каждой стене висели картины в рамках, но Келли не могла оценить насколько они хороши. Джим предложил приготовить попкорн и она сочла это милым с его стороны. После того как он ушагал на кухню, она начала думать как заставить его попытаться её изнасиловать.

Может ей просто снять блузку?

Нет, если она будет так откровенна это может не быть похожим на настоящее изнасилование. Он казался вполне себе нормальным мужиком.

Что если он вообще не станет к ней приставать?

Что если ей придётся провести вечер, смотря с ним кино и поедая попкорн?

Он спросил видела ли она "Принцессу - невесту?" Она, естественно, солгала и сказала, что нет. Так что они уселись на кожаный диван, жевали попкорн и смотрели фильм. Когда фильм закончился он спросил хочет ли она чтобы он отвёз её домой? Он спросил об этом с улыбкой, которая давала понять, что он отвезёт её домой если она того захочет, но в то же время надеясь, что она скажет, что не хочет ехать домой. Поэтому она сказала, что не хочет ехать домой. Он спросил не желает ли она перебраться в место поудобнее? Это был осторожный вопрос, даже несколько робкий, исходящий от человека который явно не привык задавать подобные вопросы в таких ситуациях. Это как - то не состыковывалось с поведением дикого, сексуально озабоченного насильника, но опять же она знала его чуть дольше хронометража фильма "Принцесса - невеста".

Хмм.. Кем это он себя возомнил?!

За кого он её принимал?!

Она сказала: "Да".

Хоть он и был немного ниже и худощавее Колина, Келли всё равно не думала, что у неё получится просто броситься на него и вонзить ему в брюхо разделочный нож, не подвергая риску своё здоровье. Её целительные силы придавали ей смелости попробовать сделать это, но она не хотела их перенапрягать. Лучше использовать порошок - снотворное.

Она спросила: "Есть ли у него красное вино?" Так как ей нужен был напиток тёмного цвета, чтобы замаскировать порошок.

Он сказал: "Нет, он не пьёт".

И она попыталась придумать подходящую замену, пока он не рассмеялся и сказал, что "шутит", напомнив ей, что "они познакомились в баре". Они сидели на диване и потягивали из бокалов красное вино. На вкус оно было ещё отвратительнее чем то, что Келли попробовала как - то раз в детстве, но она давилась, но терпела. К сожалению, Джим не оставлял свой фужер без присмотра.

Что она должна была делать?

Попросить его принять душ?

Это разрешалось правилами?

Он спросил, готова ли она пойти в спальню?

Келли всё ещё не могла придумать предлог который отвлечёт его и даст ей возможность подмешать ему в вино снотворное. Поэтому она сказала: "Да." Она взяла свою сумочку, а он взял её за руку и повёл в спальню. В спальне Джим хотел зажечь свечу, но она сказала, что ей больше нравится в темноте и ещё, хоть Келли и не была хороша в придумывании спонтанных планов, у неё всё же появилась одна идея и она сказала Джиму, что если он ляжет на живот, она сделает ему массаж спины. Он с радостью согласился, снял рубашку, обнажив волосатую грудь и маленький пивной животик и растянулся на кровати поверх покрывала. Келли расстегнула сумочку. Она сказала ему, что хочет достать, она не смогла заставить себя произнести слово "презерватив", поэтому сказала: "эту штуку." Он не стал задавать уточняющих вопросов. Технически, разделочный нож тоже попадал под определение "штука." Так что она ему не лгала. Она взобралась на кровать, оседлала его и провела кончиками пальцев по его плечам. Он испустил тихий стон.

Она схватилась обеими руками за рукоятку разделочного ножа.

Он действительно заслуживал этого?

Она действительно хотела это сделать?

Да, он заслуживал, а она хотела.

Она воткнула нож в шею этого уёбка. Лезвие вошло не так глубоко как она ожидала, но всё его тело тут же напряглось, как струна, и она вывернула лезвие, снова нанесла удар, хихикая от его пронзительного визга. Она налегла на нож всем весом, жалея, что в спальне было так темно и она не могла видеть кровь, хлещущую из шеи этого ёбаного насильника. Надо было позволить ему зажечь свечу, а потом... Потом он внезапно взбрыкнул под ней, как лошадь на родео, подбросив её вверх и перевернулся, что было большой ошибкой потому что Келли с размаху чиркнула ножом по его блядской трахеи и брызги крови полетели ей в лицо и на её бирюзовую блузку. Он оттолкнул её, но она тут же вскарабкалась на него снова и вонзила нож ему в грудь. Его тело выгнулось дугой и Келли не могла дождаться, когда эта тварь наконец - то полетит в ад, где черти будут жарить его на сковородке за всё то, что он с ней сотворил, поэтому она ударила его ножом снова и снова и снова и продолжала резать его и колоть, даже когда он перестал под ней дрыгаться и когда она была уверена, что он уже сдох, она всё равно продолжала его колоть и не останавливалась до тех пор, пока его голова почти не отделилась от тела. Тогда она решила, что это уже перебор и бросила нож на разбухшее от крови покрывало. Она провела указательным пальцем по его изуродованной груди и подумала:

"Достаточно ли этого чтобы снять её бремя?"

Да, этого было достаточно.

Её изнасилование официально было отомщено. И честно говоря, даже без зацикливании на отмщении, это был не такой уж плохой способ провести вечер. Знания того, что она была сверхчеловеком, со способностью почти мгновенно залечивать раны, сняло большую часть стресса.

Она задалась вопросом: "Исцелится ли она, если раздробит себе кости?"

Может стоит бросить что - то тяжёлое на пальцы и посмотреть? Она бросила. Пальцы исцелились. Келли решила, что должна убить больше мужчин, что она и сделала. После третьего убийства с участием тинейджера, который больше бы не смог использовать свой пенис ни по какому назначению даже если бы чудом воскрес, она поняла, что должна начать двигаться, иначе рано или поздно её поймают.

И это было прекрасно.

После стольких лет квартирного заточения она осознала как это здорово просто выйти на улицу и пойти куда душа пожелает. Кроме того, пока под рукой у неё был интернет, ей не нужно было бросать свою дневную работу. Поскольку она была осторожна, редко убивала дважды в одном и том же штате и меняла способы убийства. В СМИ так и не прознали, что в стране появился новый супергерой, ну, или серийный убийца, это уж как кому угодно. А это в свою очередь означало, что её не наградят крутым прозвищем поэтому она дала себе прозвище сама.

"Расколбашка."

Это было глупое прозвище, но, эй, а не глупо играть бритвой в крестики - нолики на животе орущего во всю глотку мужика?

Нет ничего плохого в маленьких женских глупостях.

Она всё ещё там, бродит где - то в ночи, защищая мир от тех, кто несёт зло в своём чёрном сердце.

Вот такая вот она, истинная история происхождения Расколбашки.