«Д - значит Дегенерат» Йен Роб Райт

Лемпит натянул штаны и счастливо выдохнул. После соития с лошадью его пенис был грязным и вонючим, но само действие стоило того. Сейчас было не до чистоты, поэтому он просто затянул ремень и похлопал кобылу по её заду.
- Спасибо, милая.
Его список начал расти довольно быстро. Он уже сделал это со свиньёй, коровой и лошадью. Его разум был занят мыслями о том, с кем он попытается сделать это ещё.
Может быть, он изнасилует козу?
Его член снова зашевелился, когда он подумал об этом.
Он отодвинул стул и отпустил кобылу с уздечки, которую он прикрепил к забору, чтобы удержать её на месте. Он заранее подготовился к этому делу. Когда он сунул уздечку и складной стул обратно в свою сумку, то быстро начал действовать. Была поздняя ночь, и это была чужая земля и чужие животные. Полуночные увлечения Лемпита приносили ему ещё больше удовольствия, когда он знал, что он крадётся по полю какого-нибудь захудалого фермера, в то время как все остальные спокойно спят в своих постелях, даже не зная, что такие люди, как он, существуют. Его особые сексуальные желания были извращёнными, он не был наивным и неосведомлённым в этом, и он знал ужас, который испытали бы “нормальные” люди, если бы они знали, что он делал, чтобы испытать ещё бóльшее сексуальное возбуждение. Он был вынужден скрывать свои наклонности и действовать под покровом ночи, но он всегда таил в себе тайное желание быть пойманным. Ничто не заставит его кончить сильнее, чем член, вогнанный по самые яйца в глубину свиноматки, в то время как испуганная жена какого-нибудь фермера смотрит на него с открытым ртом.
Конечно, девушки тоже нравились Лемпиту. Он имел сексуальные связи с людьми, хотя они и оказались совершенно ему не интересными. Однажды он подцепил какую-то молоденькую девицу и попытался заняться с ней сексом в разных позах. Он поставил перед собой задачу заставить девушку заняться с ним анальным сексом той ночью. Это было нелегко и успехом не увенчалось.
Трахать животных было гораздо увлекательнее и разнообразнее, чем женщин. Требовалось умение и осторожность, чтобы осуществить сам акт и не попасться. Часть этой осторожности диктовала ему необходимость двигаться дальше. Он повеселился, но теперь пришло время сбежать с места преступления. Ему негде было жить, некуда идти, но, пока он был рядом с оприходованной кобылой, он мог быть признан виновным в совершении преступления. Он собирался найти ближайший лес и свернуться клубком под кустом, крепко выспаться и повспоминать о своих прошлых сексуальных достижениях.
Лемпит схватил свою сумку и отправился вниз по полю. Кобыла ушла в ночь, она вела себя совершенно обыденно, как будто ничего и не случилось. Возможно, она не наслаждалась этим так же сильно, как он.
Ночь была тёплой, благословением для человека без дома. Зимние ночи часто приводили его на грань смерти, но ему всегда каким-то образом удавалось дожить до тёплых месяцев. Время от времени он грабил кого-нибудь или обворовывал дома. В некоторых домах он крал какую-нибудь более-менее хорошую одежду и оставлял её для себя. Таким образом он мог подцепить какую-нибудь стареющую дамочку и провести ночь у неё. Это был лучший способ поспать в удобной кровати. Если бы он был так хорош в этом деле, он бы устраивался в постели какой-нибудь мамаши на весь уик-энд или даже дольше. Хорошо, что он был красив. Жизнь была намного сложнее, когда ты был уродливым.
Лемпит почти покинул поле, когда ночь озарилась светом. Вспышка сверкнула позади него, поэтому она не ослепила его. На самом деле, всё было наоборот. Внезапно перед ним зажглись все зелёные и коричневые цвета, и всё выглядело так же, как и при дневном свете. Он обернулся, чтобы увидеть два сверкающих прожектора.
Его уши уловили безошибочный грохот мощного двигателя.
Лемпит сделал единственное, что мог придумать: он поднял руки в воздух.
Двигатель взревел, тихо зарычал, а затем остановился, когда водитель открыл дверь и вышел, оставив включенными яркие прожекторы, что означало, что Лемпит не мог видеть ничего, когда он смотрел в сторону автомобиля.
- Кто там? - раздался грубый голос.
Лемпит сглотнул, но быстро нашёл, что ответить. Жизнь кочевника сделала быстрое мышление необходимостью. Он использовал правду, потому что у истины был самый острый край, которым можно ранить.
- Я просто прохожу, сэр. У меня нет дома или места, куда можно пойти, и безопаснее путешествовать под звёздами. Люди не очень заботятся о бродягах.
- Люди не доверяют человеку без дома. Если у человека нет своего зáмка, у него нет ничего.
Лемпит положил руку на глаза, которые начали болеть от натиска света.
- Как я понимаю, без таких людей, как я, мир стал бы лучше. Я сейчас пойду дальше. Извините, что побеспокоил.
Водитель вышел перед прожекторами, и Лемпит смог сфокусировать своё внимание на нём. Он был пожилым джентльменом с клочком волос на голове, но Лемпит не был уверен насчёт его возраста. У него был такой странный, зачуханный вид, какой был у всех фермеров.
- Не беспокойся, парень. Я просто делал свой обход. Я совсем не сплю по ночам с тех пор, как умерла моя жена. Я называю это “синдромом пустой кровати”.
Лемпит сглотнул. Он был совершенно не готов к дружескому разговору, особенно после его развратного поступка с кобылой, поэтому весёлый тон фермера выбил его из равновесия. Но если фермер видел, как он делает дело, он не упомянул об этом и не выглядел каким-либо образом рассерженным.
- Я сожалею о вашей жене, - сказал Лемпит. - Я действительно должен идти дальше.
- Бред какой-то. Ты пойдёшь со мной.
О, Боже!
Фермер видел Лемпита с кобылой, и теперь он собирался задать ему трёпку…
Лемпит был манипулятором, вором, мошенником - но он не был бойцом. Даже после шестидесяти старый фермер одолел бы Лемпита в драке. Он подумал о беге.
Он нервно откашлялся.
- Извините, что?
- Ты пойдёшь со мной. Выпьем с тобой по паре скотчей, а затем ты можешь лечь спать в свободной комнате. Приятно иметь компаньона для моей бессонницы на некоторое время. Ты можешь продолжить свой путь с животом, полным завтрака, уже этим утром.
- Что? Но почему вы…
Фермер засмеялся.
- Человеческая доброта. Разве мы не должны присматривать друг за другом? Печально, что доброе отношение к людям в наши дни встречается с подозрением. Тут нет подвоха. Тебе не повезло, и я знаю, каково это. У меня есть возможность немного помочь тебе, так что прими её. Если не для меня, то для моей дорогой бедной Лизы, храни, Господь, её душу. Моя жена никогда не могла отказать человеку в том, что ему было необходимо.
Лемпит медленно выдохнул. Предложение было слишком хорошим, чтобы быть правдой, но старик казался искренним. В мире были сумасшедшие, которые просто делали хорошие вещи. Этот фермер был, очевидно, одним из них. Мысль о нескольких стаканах виски перед сном и горячем завтраке, ожидающем его утром, была слишком сильной, чтобы сопротивляться.
- Если предложите мне ещё и горячую ванну, то я буду ваш на всю ночь, сэр!
Фермер засмеялся.
- Будет сделано! И зови меня Артур.
- Приятно познакомиться, Артур. Меня зовут Лемпит.
- Серьёзно? Лемпит, да? Никогда раньше не слышал это имя.
- Меня зовут Николас, но мне это имя не так уж и нравится, чтобы использовать его. Лемпит привязалось ко мне когда-то. Не могу сказать вам, откуда это всё-таки. Я думаю, что моя мама называла меня так, это был венгерский язык, она говорила много на нём.
Артур громко рассмеялся.
- Мать, да? Самая большая боль в заднице мужчины, кроме его жены, конечно.
- Бог с ней.
- Давай, садись в машину. Я отвезу нас обратно в дом.
Лемпит улыбнулся и сел, чувствуя себя лучше, чем некоторое время назад. Ночь становилась всё лучше и лучше, начиная с сексуальной связи с кобылой и заканчивая его случайной встречей с этим добрым фермером. Иногда жизнь может удивить тебя.

* * *
Дом Артура был именно таким, каким его представлял Лемпит. У него были мощные каменные стены снаружи, а также красные кирпичи и балки. Гостиная была единственной комнатой с большим ковром, так как остальная часть дома была только с маленькими ковриками и дорожками, добавленными для комфорта.
Когда в комнату вошли Артур и Лемпит, в гостиной уже горел камин, и старик предложил гостю чувствовать себя как дома.
- Садись, садись. Я знаю, что сегодня не очень холодная ночь, но всё равно не помешает погреться у огня. Я принесу нам пару напитков.
- Спасибо, - Лемпит откинулся в одном из двух кресел перед камином и издал длинный расслабляющий вздох.
Старик был прав, огонь сейчас не помешает. Пульсирующее тепло вызвало приятные ощущения, и, даже когда оно начало обжигать его бедро, Лемпит держал ноги вытянутыми перед ним.
Артур вернулся с двумя стаканами для алкоголя и бутылкой с янтарной жидкостью, спрятанной под мышкой. Он передал один из стаканов Лемпиту и налил ему то, что, по его мнению, было трёхлетним виски. Затем он налил себе то же самое.
Лемпит поднял свой стакан.
- Будьте здоровы!
Артур поднял свой.
- За “ночных сов”.
- И за таких добрых людей, как вы, - добавил Лемпит.
- О, да ладно тебе, парень. Что ещё должен делать старик, когда видит нуждающегося молодого человека? Надеюсь, ты сможешь вернуть должок однажды, когда тебе будет столько же лет.
Лемпит, потягивая скотч, вздохнул. Было бы неплохо дожить до этого момента.
- Сколько вам лет, если вы не возражаете?
- Конечно, не возражаю. Мне восемьдесят три года.
Лемпит чуть не уронил свой стакан, но сумел удержать его.
- Вы меня разыгрываете?
- Нет. Я родился в 1932 году. Это был високосный год. Я родился 1 августа, в тот же день, когда был выпущен самый первый батончик “Mars”.
Лемпит усмехнулся.
- Вы имеете в виду шоколадку?
- Да, именно её я имею в виду. Самый первый батончик был сделан в день моего рождения. В тот день мир получил два дара. - На мгновение казалось, что Артур был очень серьёзен, но затем он сделал глоток виски и позволил широкой улыбке появиться на его лице. - Забавно. Видишь, какие вещи я считаю важными в моём возрасте, парень.
- А я не знаю, какие ещё события произошли в день моего рождения. Мне двадцать девять.
Артур почесал щетину на своём морщинистом подбородке.
- Хм-м-м? 1986 год. Это был год, когда умер Гарольд Макмиллан.
Лицо Лемпита не выражало никаких эмоций.
Артур усмехнулся.
- Я полагаю, он должен был родиться раньше своего времени. Он был просто премьер-министром, а не королём с титулами, но такой же высокомерный.
- Вы не фанат политики? - спросил Лемпит.
- Знаешь, парень, мы не очень чувствуем помощь политики здесь, в наших домах, если это не связано с деньгами. Единственное, что мне предоставляет правительство - это счёт в конце каждого месяца. Должно быть, неплохо бродить по миру так, как это делаешь ты. Думаю, что ты не слишком беспокоишься о налогах.
Лемпит сделал ещё один глоток виски и был доволен, когда Артур наклонился вперёд и снова наполнил стакан.
- Спасибо, Артур. И вы правы, быть свободным - это быть вне системы. Раньше у меня была работа. Я был продавцом в ванной компании. У меня была машина, дом, девушка, и всё, что я когда-либо чувствовал, была усталость.
- Усталость?
- Да, усталость. Я устал переживать за очередной ипотечный платёж. Устал водить автомобиль, пытаясь уклониться от превышающих скорость подростков в их “Vauxhall Astra”, и устал от споров с моей девушкой, которая никогда не была со мной счастлива. В конце концов мне было достаточно. Я просто вышел из дома одной ночью и не вернулся. Так я начал свою новую жизнь. И начал я её, побывав в маленьком местечке под названием Страуд, покупая пирожные у Греггса. С тех пор я никогда не был дома. Это было три года назад.
Артур свистнул.
- Ты так и не узнал, что случилось с твоей леди? Ты просто оставил её одну?
- Знаю, знаю. Делать это было глупо, но она навсегда ушла от меня и осталась со своими родителями. Дом был мой, и она переехала шесть месяцев спустя. Худшее, что могло бы случиться с ней - это оставаться жить со мной. Я знаю, что она не была бы счастлива со мной в долгосрочной перспективе. Я был мерзавцем.
- Это как?
Лемпит пожал плечами.
- Я изменял ей всё время. Я никогда не был однолюбом.
Артур внезапно опустил взгляд на стакан скотча в руках. Он казался грустным.
- Ты никогда не был настоящим мужчиной, - сказал он. - Моя Лиза была единственной девушкой, с которой я когда-либо был. Когда она умерла в далеком 98 году, я мог бы найти себе кого-то, но я даже не задумывался об этом. Я тогда уже не был молод, но был здоров и силён.
- Почему вы не нашли никого? Вы были одни с 1998 года?
Артур медленно кивнул.
- Да, я был один с 98 года. Когда я говорю это вслух, это кажется сумасшествием. Но когда я женился на моей дорогой Лизе, это было пожизненное обязательство. Я понял, что это любовь всей моей жизни, и другой мне не надо.
Лемпит нахмурился.
- Но она же сейчас мертва.
- Это так. Я пообещал любить её всю жизнь, и это именно то, что я намерен делать.
- Вы лучше, чем я, Артур. Хотел бы я так любить.
Артур наполнил оба их стакана.
- О, все мужчины могут любить. Им просто нужно найти то, что их дополняет. Это не обязательно должна быть женщина. Это может быть семья, работа, даже машина. Для меня это была Лиза.
- Может быть, однажды я узнаю, что дополняет меня?
- Надеюсь.
Лемпит сделал ещё один глоток и моргнул. Его взгляд был нечётким, и он чувствовал тепло и опьянение.
- Вы когда-нибудь сожалели об этом, Артур? Вам никогда не было так одиноко, чтобы вы захотели жениться ещё раз?
- О, у меня достаточно компании. У меня есть ферма и лошади.
Лемпит подумал о кобыле, которую он трахнул, и теперь чувствовал себя немного виноватым. Он не просто засунул свой член в какую-то случайную лошадь, он осквернил собственность этого человека. Однако то, что старик не знал, не могло причинить ему вреда.
- У вас много лошадей?
- Только две. У меня есть кобыла, Джесси, она гуляет там, где я тебя нашёл, и у меня есть Геракл. Лучший жеребец, которого ты когда-либо видел. Прямо сейчас он заперт в загоне из-за того, что Джесси гуляет. Геракл в данный момент почти сошёл с ума от вожделения. Бедняга.
- У него не может быть кобылы? - спросил Лемпит.
- Конечно, может. Завтрашним утром. Но я не могу оставить их вместе на ночь. Геракл затрахал бы бедную кобылу до смерти.
Лемпит поперхнулся, когда старик выругался. Это было настолько совершенно не в его прежней манере, что это стало шоком. Но, прежде чем у Лемпита был шанс сформулировать ответ, если он даже должен был что-то сказать, Артур встал и выпил последний глоток своего скотча.
- Я устал, парень, - сказал он. - Время прилечь и посмотреть, возьмёт ли меня сон. Давай, я покажу сейчас тебе твою комнату.
- О, э-э-э, да, хорошо. - Лемпит допил последние пару глотков скотча и передал свой пустой стакан хозяину.
Артур исчез на мгновение, а затем появился со стопкой одеял и подушек.
- Сюда, парень.
Лемпит пошёл за ним наверх, а затем в тесную, но уютную комнату. Оголённая лампочка свисала с потолка, а большое окно пропускало достаточно лунного света, чтобы всё казалось серебряным. В центре комнаты стояла простая двуспальная кровать, но матрас выглядел удобным, хотя и изношенным.
- Это не номер в шикарном отеле, - сказал Артур, сунув одеяло в руки Лемпиту, - но она тёплая и безопасная на ночь. Скажу тебе правду: у меня не было гостей много лет.
- Я ценю вашу доброту, - сказал Лемпит. - Действительно, очень ценю.
Артур кивнул, а затем сделал шаг, чтобы удалиться. Старик был явно пьян, как чувствовал Лемпит.
- Ложись спать, парень. Увидимся утром.
- Спокойной ночи, Артур.
- Спокойной ночи.
* * *
Несмотря на тепло и удобство кровати, но из-за затуманенности в голове, Лемпит не мог сразу заснуть. Он был необычно возбуждён. Острые ощущения от кобылы, которую он взял, в сочетании с восхитительным вечером, в котором он принял участие, не позволили ему легко заснуть ночью. Ему понравился Артур, и ему понравился дом с его уютным камином и каменными стенами.
Возможно, Артуру тоже понравилась его компания?
Было ли это просто фантазией, но Лемпит подумывал спросить старого фермера, может ли он остаться?
Он мог предложить работать за тёплую постель и еду три раза в день. У старика будет лишняя пара рук, а также общение, которого он так явно хотел. Чем больше Лемпит думал об этом, тем разумнее это звучало. Это устроило бы обоих мужчин. Судьба свела их вместе, и, возможно, это и было причиной.
Может быть, Лемпит нашёл место, где, наконец, успокоиться, а Артур нашёл друга, чтобы не быть в одиночестве и помогать ему по ферме?
Лемпит станет хорошим помощником фермера, не имеющим собственной земли, но живущим на ней. Он бы ни за что не хотел быть фермером. Со всеми этими покорными сельскохозяйственными животными у него никогда не будет другого желания, кроме как совокупления. Он сможет иметь кобылу в любое время, когда только захочет. Это была идеальная жизнь, и он практически знал, что Артур пойдёт на это.
У старика никого не было, так как он мог отказаться от единственного шанса, который он может получить, чтобы не умереть в одиночестве?
Лемпит выдохнул долго и удовлетворённо, подумав о кобыле на поле. Теперь её задница принадлежала ему, как и задницы других животных на ферме. Во всяком случае, Артур, наверное, сам их всех трахнул. У старика должно быть желание, потому что он без женщины так долго.
Может быть, они могли бы устроить старую добрую групповуху с сельскохозяйственными животными?
Лемпиту удалось хихикнуть про себя, прежде чем окончательно уснуть.

* * *
Когда солнце поднялось над полями, оно заполнило широкое окно спальни и осветило всю комнату янтарным сиянием. Лемпит открыл глаза и моргнул. Прошло много времени с тех пор, как он проснулся. Было так тепло и уютно, но в его голове стучало, как молоток по крышке мусорного ящика. Тот скотч прошлой ночью, безусловно, был хорошим.
Он задавался вопросом, был ли Артур тоже с похмельем, или несколько десятилетий тяжёлой жизни дали человеку тот тип конституции, которым славились фермеры?
На его вопрос ответил запах бекона. Он влетел в спальню из другой половины дома и звал Лемпита манящим пальцем. Его часы показывали 06:30, что означало, что Артур поднялся с рассветом. Лемпиту было бы неприлично оставаться в постели, даже если он чувствовал, что на его голове припарковался грузовик, поэтому он вылез из-под одеяла и хотел уже идти, но остановился и сложил всё бельё в кучу, затем спустился вниз к нему. Он вспомнил свою фантазию с прошлой ночи, и если бы у Артура была возможность позволить ему остаться, ему пришлось бы выглядеть как вежливый домохозяин. Он прошагал по деревянным ступеням вниз и смог найти кухню.
Артур стоял у плиты и жарил что-то на горелке. Хотя Лемпит не издал ни звука, старый фермер обернулся, чтобы улыбнуться ему, каким-то образом зная, что он там.
- С добрым утром, Лемпит? Как спалось?
- Как бревно, спасибо. Хотя чувствую себя немного разбитым сегодня утром.
- Хорошие харчи разберутся с этим. - С шипящей сковородой в руке он подошёл к дубовому столу в центре широкой кухни и начал выкладывать яйца, колбаски и бекон на тарелку, которая уже ждала там. - Ешь, пока горячее.
Рот Лемпита уже наполнился слюнями, поэтому он опустился на один из деревянных стульев и схватил столовые приборы. Секунду спустя он смаковал лучшую яичницу, которую он когда-либо пробовал.
Артур присоединился к нему несколько мгновений спустя, он наполнил свою тарелку и принёс чай. Он налил дымящуюся кружку Лемпиту, но не себе.
- А вы не будете чай?
- Нет, парень. Я только что выпил чашку, и невозможно пить слишком много в моём возрасте, иначе ты будешь писать весь день.
Лемпит усмехнулся и сделал глоток чая. Toт был горьче, чем он привык, и он сморщил лицо.
- Листовой чай, - объяснил Артур, не спрашивая. - Я не верю, что чай может быть в пакетиках.
Лемпит сделал ещё один глоток и привык к нему.
- Мило. Завтрак замечательный. Эти колбаски потрясающие.
Артур подмигнул.
- Это с моей собственной фермы. Ты не найдёшь лучше!
- Большое спасибо за всё, Артур. Я хотел бы, чтобы все люди были так же добры, как вы, возможно, тогда я не был бы таким несчастным. Ваш дом так хорош, что я мог бы остаться здесь навсегда.
Между ними повисла тишина, нарушенная только слабым шипением охлаждающейся сковороды на плите.
Лемпит прочистил горло. Он должен был играть тонко.
- Ой, простите, Артур. Я не предлагал…
Артур махнул рукой.
- Нет, парень, всё в порядке. Не самая худшая идея, которую я слышал, по правде говоря. Может быть, ты сможешь остаться на день или два и помочь мне с несколькими вещами? Компания была бы хороша, и есть одна работа, с которой такой пожилой человек, как я, не справился бы.
Лемпит сиял.
- Артур, я в вашем распоряжении. Всё, что вам нужно.
- Одна вещь, которую нужно знать о ферме, парень, это не то, что нужно человеку, а то, что нужно животным.
Лемпит салютовал.
- Я знаю всё о животных, Артур, поверьте мне!

* * *
После завтрака Артур одолжил Лемпиту куртку, и они вышли на улицу. Утро было немного бодрее, чем вчера, небо было голубым и обещало более яркий день. Артур использовал это время, чтобы показать Лемпиту ферму. Это было скромное владение, но оно имело большой амбар, полный цыплят, нескольких коров для доения и целого ряда свиней. Артур объяснил, что дни разбогатеть были позади, но он был в состоянии прокормить себя и оплатить счета. Это была одинокая, но полезная жизнь. Лемпит подумал, что это просто замечательно.
Когда тур закончился, Артур указал пальцем через плечо Лемпита и сказал:
- Всё, что осталось - это лошади. Давай, я хочу тебя им представить.
Лемпит с энтузиазмом кивнул, несмотря на то, что похмелье всё ещё тянуло его к земле. Его голова была тяжёлой и затуманенной, а ноги были ватными и трудно двигались. Прошло много времени с тех пор, как он так много пил, и он молча дал обещание, которое дают все, страдающие от похмелья: никогда больше не пить.
Они подошли к полю, и Лемпит увидел кобылу. Джесси жевала траву и не показала вида, что она вспомнила или узнала его. Лемпит был немного не в своей тарелке, но он сказал себе, что это глупо. У него росла эрекция, когда он наблюдал, как длинный хвост лошади движется взад-вперёд, как веер.
- Это Джесси, - сказал Артур, представляя их должным образом. - Ей шесть лет. Дальше я тебя познакомлю с Гераклом. Он просто зверь. Ему всего три года, но он сильный и быстрый, как скаковая лошадь-чемпион.
Лемпит не мог не признать это, когда увидел жеребца. Гладкое чёрное животное, казалось, состояло из сухожилий и мускулов под его кожей. Он был необузданным и диким, неуправляемым и свободно бродил по загону. Это было животное потрясающей красоты.
- Он великолепен, - сказал Лемпит, потирая свои мутные глаза, чтобы лучше рассмотреть.
- Он великолепен? Ты только посмотри на его шланг. Прямо как у дьявола!
Лемпит увидел огромный, сгибающийся пенис под лошадью и почувствовал себя одновременно смущённым и возбуждённым. Конец его был похож на толстый гриб. Неудивительно, что вчерашнее сношение с ним Джесси не впечатлило. Лемпит попытался рассмеяться, но всё, что вышло, было детским смешком.
И тут неожиданно его ноги подкосились.
- Эй, парень, ты в порядке?
- Да, да, просто… просто моя голова…
- Да, это просто “Кетамин,” который я положил в твой чай. Обычно используют его для лошадей, когда им нужно успокоиться, но на человека это действует так же.
Лемпит попытался открыть веки шире, но даже они были слишком тяжёлыми. Он поставил одну ногу впереди другой, но затем застрял, неспособный контролировать своё собственное тело.
Артур пошёл и взял его под руки, затем провёл через ворота загона.
- Там, там, парень. Давай посадим тебя туда, где ты не упадёшь и не поранишься. Твои ноги не будут работать ещё долго.
- Поче… Почему?
- Почему? Потому что я видел, что ты сделал с моей бедной Джесси, парень. Я видел, как ты трахал её прошлой ночью. Какой ты вид животного? Трахаться с женщиной тебе не интересно, но ведь трахаться с домашним скотом - просто глупо.
Лемпит попытался что-то сказать, но из его рта вышла только слюна. Его ноги тянулись за ним, когда Артур тащил его к забору.
- Не могу поверить своим глазам, парень, - сказал Артур голосом разочарованного отца. - Я думал, что видел всё в этой жизни. Вы, молодые люди, не перестаёте удивлять меня своими развратными путями. Просто отвратительно. И вас много таких.
Лемпит только простонал, но ничего не мог поделать, когда его насильно плюхнули через забор. Он смутно осознавал, что его связали, его руки за запястья были привязаны к одному из столбов. Когда его ноги, наконец, подкосились, он оказался подвешенным, средняя часть упала над забором, голова и ноги опущены, а задница приподнята в воздухе, как полотенце, повешенное на радиатор.
Следующим, что он почувствовал, были его штаны, стянутые до лодыжек. Он едва мог двигаться, но чувствовалось ощущение холодного воздуха на его заднице.
- Это может быть жёстко, даже немного парализовать, - объяснил Артур, - но ты должен почувствовать всё. Не хотелось бы, чтобы ты что-то пропустил. Что посеешь, то и пожнёшь, как говорится, не так ли?
- Что?
Толстый палец вошёл в анус Лемпита и начал вращаться в нём. Он хотел закричать, но не смог.
- Для Геракла это не годится. Он разорвёт тебя на две части, если ты не расслабишься. К счастью, у меня есть немного седельного масла.
Раздался металлический звук отвинчивающейся крышки, и полилась жидкость, за которой последовало мокрое, скользкое ощущение на заднице Лемпита. Ему удалось завизжать, звуча больше как свинья, чем как мужчина.
Артур снова сунул палец в анус Лемпита, а затем ещё несколько пальцев. Через какое-то время казалось, что рука фермера была полностью там. Не было никакого удовольствия. Это была чистая агония.
- Так должно случиться, парень. Я собирался отдать Джесси Гераклу этим утром, но после того, как ты осквернил её, я не мог этого сделать. Возможно, мне даже придется её уничтожить. Не уверен, что я смогу смотреть на неё так же. Это твоя вина, парень. Тем не менее, ты получишь то, что хотел в конце концов. Тебе нравятся грёбаные лошади. Ну, давай посмотрим, понравится ли тебе, когда лошадь будет трахать тебя!
Артур похлопал рукой по голому, перевёрнутому заду Лемпита и сказал:
- Вот, Геракл. Подходи за этой хорошей сочной задницей.
Лемпит пытался бороться, но его тело было каменным. Он мог чувствовать древесину под своим животом, слюни стекали по его лицу, но он не мог двигать ни одной мышцей в своём теле. Ему почти удалось отвести глаза и посмотреть в сторону, когда толстое мощное копыто приземлилось на деревянную заборную балку рядом с ним. Затем он почувствовал большой вес на спине, когда огромное животное приземлилось на него.
- О, это по-настоящему больно! - насмешливо сказал Артур. - Лучше ты, чем я, парень. Геракл может затрахать человека до смерти!
И как только Геракл начал, Лемпит понял, что старик сказал правду об этом. То, что начиналось как мучительная боль, превратилось в невыносимое давление. Господи Боже, такое невыносимое давление! Такое ощущение, что его выворачивают наизнанку. Пришла его очередь. И теперь уже лошадь трахала его…