«Поездка в Нью-Йорк» Карлтон Меллик III

До прибытия в город Джек Керби понятия не имел, что у жителей Нью-Йорка нет ртов.
Он ожидал увидеть обычных людей, когда вышел из автобуса на автовокзале на 179-й улице, таких же людей, каких он видел на таком же вокзале в Майами, но эти люди были особенные: у них не было ртов. Ни языков, ни губ, ни зубов, вообще никаких отверстий, только гладкая кожа от ноздрей и вниз до самой шеи.
Он осторожно направился к зданию автовокзала, постоянно проверяя ключ в кармане джинсов. Сгорая от переполнявшего его предвкушения, он старался спокойно шагать среди безротых ньюйоркцев, что обтекали его со всех сторон словно потоки воды.
Сам город оглушал, переполненный ревом машин и сигнальных огней, но при этом сами люди были тихими, словно тени. Единственные звуки, которые они издавали, были пронзительные визги, что проникали в разум Джека при зрительном контакте и, продвигаясь по глазным нервам, вгрызались в его мозг, словно демонические микро-черви пожирающие серое вещество.
Он никогда раньше не был в Нью-Йорке. Разные люди говорили ему, что это прекрасное место, но дальше общих слов они не заходили. И уж точно они ничего не говорили о местных жителях без ртов с пронзительными взглядами.
Засунув руку в карман, Джек вновь начал гладить и тереть ключ, пока пот его пальцев не пропитался сильным металлическим запахом, после чего он поднес пальцы к ноздрям, страстно вдыхая специфический аромат. Он закрыл глаза и на какое-то мгновение предался фантазиям о грядущих плотских утехах, которые обещал ему этот ключик.
У входа в здание его должно было ожидать такси, вот только никаких желтых машин не было и в помине. Ни у автовокзала, ни на улице.
- В Нью-Йорке что, такси закончились? – задумчиво спросил он сам себя.
Джек Керби не знал, что делать дальше. Ввиду отсутствия скамеек он сел прямо на грязный тротуар, поджал колени к подбородку и, ежась, стал наблюдать за проезжающими мимо машинами, что сплошь были белыми как кости. Некоторые из водителей без ртов смотрели на него, когда проезжали мимо. Не обращая внимания на дорогу, они на доли секунды прожигали его разум острыми, как бритва, взглядами.
И тут он почувствовал дискомфорт.
Холод.
Улица была настолько ледяной, что холод пронзал не только его кожу, но и его психику, настолько темным и скользким он был. На небе не было ни одной звезды, лишь только пустое поле, похожее на черный строительный картон, что, как казалось, пристально за ним наблюдает.
По тротуару рядом с ним активно ползали какие-то насекомые, что как один упорно пытались подобраться к кольцу на его пальце. Он громко кашлянул на них, но желанного эффекта это не произвело. Эти насекомые походили на многоножек размером с крысу, что издавали хрустящие красные звуки, пробегая по его пальцам. И Джек вздрогнул, заметив их спины. На их хитиновом покрове были гротескные узоры, каждый из которых напоминал голову мертвого младенца. Все их лица выглядели одинаково: холодная серая кожа, жесткие открытые рты, покрытые коркой пустые глазницы. Джек отдернул руку, вскочил и зло уставился на них сверху вниз напоминая злого великана-людоеда. Он снял кольцо с пальца и положил его в карман пальто. А после стал пинками отгонять от себя паразитов, раскидывая их во все стороны. Насекомые разбегались с шуршащими визгами, недовольно шевеля усиками.
В этот момент к нему подъехала машина, заполнив желтизной весь его обзор, после чего дверь такси открылась. Внутри машина была погружена во тьму, напоминавшую мутный туман. Джек стоял в нерешительности, в то время как тусклые уличные огни роились вокруг, отражаясь бликами от скользкой зимы на улице. Смирившись с обстоятельствами, он позволил темноте такси поглотить его.
Оказавшись внутри на жестких пластиковых сиденьях, его сразу пронзили глаза водителя через зеркало заднего вида. Тот безмолвный крик так пронзил его сознание, что Джек чуть не выскочил наружу. Но это был единственный звук, что издал водитель. Сразу отвернувшись, он тронулся с места и быстро влился в поток автомобилей, разогнавшись до весьма приличной скорости.
Джек некоторое время сидел молча, наблюдая, как призрачные ньюйоркцы парят, словно клубы дыма, по заледеневшим тротуарам. Он не знал, как реагировать на происходящее вокруг, настолько все было непривычным и чужим. Он никогда бы не подумал, что Нью-Йорк настолько странный город.
- Довольно холодно для сентября, вы не находите? - спросил Джек таксиста, нарушив тишину своим дрожащим голосом.
Таксист снова пронзил его взглядом через зеркало заднего вида, но ничего не произнес. Джек отвернулся к окну.
- Но меня это не волнует. По правде сказать, мне холод всегда нравился.
Он повернулся и увидел, что глаза водителя больше не смотрят в зеркало, и перевел свой взгляд обратно на траурную улицу.
- Это в значительной степени объясняет, почему я женился на своей жене.
При этих словах шея Джека напряглась, а дыхание ускорилось, но он не обратил на это внимания.
- С момента нашего знакомства Джейми была холодна как айсберг. В тот день, когда я женился на ней, я уже понимал, что она не будет хранить мне верность. Да все кругом это понимали не хуже меня. В тот день от ее прикосновения холод прошелся по моей спине, а ее поцелуй был подобен золотой рыбке, заплывшей мне в рот. Но все равно я должен был жениться на ней. Меня всегда привлекали холодные бессердечные женщины, что обращались со мной как с дерьмом.
Джек достал ключ из кармана и стал пристально его осматривать, крепко потирая его потным большим пальцем.
- То, что я делаю, нельзя назвать неправильным, понимаешь? Это не то, чтобы месть, я просто выравниваю счет.
Такси остановилось перед большой гостиницей, и глаза водителя снова появились в зеркале. Джек посмотрел ему в глаза, покачал головой и вымолвил:
- Так я пытаюсь ее вернуть, понимаете?
Он порылся в кошельке и протянул водителю несколько купюр, но водитель не двигался, а его глаза все еще смотрели в зеркало.
- Возьмите, - сказал Джек, но таксист по-прежнему не шевелился.
Джек посидел в такси еще несколько минут, прежде чем бросил деньги на сиденье и вышел на улицу.
Серые, пронзающие холодом эмоции все еще витали в воздухе, когда он выходил из машины. Такси с включенным двигателем не двигалось с места, и водитель продолжал пялился в зеркало, хотя его пассажир уже покинул салон. Лишь как только Джек добрался до входа в отель, таксист выжал педаль газа и с визгом уехал.
Вестибюль гостиницы был ярким и опустошенным. Никого не было ни на стойке регистрации, ни в фойе, даже мебели никакой не было. Лишь пустая необъятность куда ни посмотри.
Глухо шурша ботинками по старому ковру, Джек начал подниматься по лестнице со ступеньками цвета зубной пасты на третий этаж. Он крепло сжимал ключ в руке, продолжая пропитывать пальцы запахом металла. Поднявшись, он обнаружил, что холл третьего этажа также был пуст, лишь тусклые лампочки освещали покрытые пылью углы и змееобразные электропровода, что словно паутиной покрывали стены и потолок.
У двери с номером 313, покрытой старой облупившейся краской, Джек сделал глубокий вдох. Он тихо постучал, словно боясь нарушить атмосферу затхлости и забвения.
Никакого ответа.
Джек вставил пропитанный потом ключ в дверь и вошел внутрь. Его взору явилась сморщенная маленькая комната с голым бетоном вместо ковролина. Кругом было пусто, кроме кровати в центре, на которой лежали сложенные одеяла, полотенца и постельное белье. А еще на ней сидела женщина в длинной потной сорочке, из-под ткани которой отчетливо торчали соски, явно накаченные вакуумной помпой.
Они уставились друг на друга. Как и у других жителей, у нее была пустая кожа там, где должен был быть рот. Она сидела без движения, пронзительно глядя в его сторону.
- У меня есть ключ, - сказал ей Джек, со скрипом закрывая за собой дверь. – Хорошо хоть Джейми не нашла конверт раньше меня. Она думает, что я в командировке.
Он не решался подходить ближе, нервно кусая губы.
- Ты должна была предупредить меня, что собираешься его отправить. Но я все равно рад, что ты это сделала, такой сюрприз был мне нужен.
Женщина не двигалась, сидя словно манекен и просто наблюдая за ним.
- Так ты в Нью-Йорке надолго? - спросил Джек.
Он нервно теребил ключ пальцами.
- Как на работе дела?
Никакого ответа.
- А муж твой как?
Молчание.
В нетерпении Джек начал ходить по номеру. Он заглянул в видавшую виды ванную и увидел насекомое-многоножку, что карабкалось по трещине в стене там, где должно было быть зеркало. Его детское лицо на спине осунулось и уставилось на Джека, пока паразит полз к дыре в потолке. Джек с отвращением вышел из ванной и направился к окну, в надежде полюбоваться на большой город, но снаружи стекло было сплошь заляпано грязью, ослепляя любого смотрящего. Он вздохнул, не зная, что делать.
Затем неожиданно одна рука обхватила его талию сзади, заставив его дернуться, в то время как ногти другой заползли под рубашку и впились в кожу груди. Он резко повернулся к ней, крепко ухватив за руки. Он не слышал, как она встала с кровати и подобралась к нему. Ее кожа была нереально гладкой, напоминая текстурой пластик, без намека на морщины или поры. Она просто скользила по его телу.
Когда она его поцеловала, то он ничего не почувствовал. Не было никакой влажности, только трение идеальной кожи об его губы. Она терлась своим подбородком о его шею, на манер поцелуев, но никаких ощущений это в нем не вызывало. Затем она томно стянула с себя мокрую сорочку, капли влаги стекали промеж ее грудей.
- Ты прекрасна, - сказал Джек, стараясь не замечать отсутствующий рот и пытаясь сосредоточиться на идеальных частях ее тела. - Я никогда не думал, что смогу встретить в сети настолько красивую женщину.
Она стащила с него пальто и потянулась к рубашке, разрывая ее пуговицу за пуговицей, но Джек крепко схватил ее гладкие, словно прорезиненные, руки.
Ее глаза пронзили его разум гневом и разочарованием. Она по-прежнему желала разорвать его рубашку, добраться до его кожи и пропитать ее своим потом. Но он отстранился от нее и осторожно расстегнув, снял рубашку сам. Едва дав ему закончить, женщина просунула руки ему в подмышки и, щекоча, стала притягивать его к своей скользкой груди.
Он расстегнул ширинку, пока женщина снимала с него ремень. Затем Джек поднял на нее глаза и подпрыгнул от неожиданности. Сбросив с себя ее руки, он стал пятиться к кровати.
Ее нос исчез.
Он отсутствовал так же, как и ее рот. Теперь это было плоское безликое лицо от глаз до смой шеи. Ее глаза искрились бешенством. Она начала двигаться к нему, с явным намерением пропитать его собою целиком. Он же задавался вопросом, как она дышит без ноздрей и рта? Она же должна задохнуться.
Джек вздрогнул и напрягся, когда она провела своей гладкой рукой по его волосам, но сбрасывать с себя ее пластиковую руку не стал. Он позволил ей снять с него штаны и ласкать его рукой, в то время как многоножное насекомое шумно дергалось на полу в ванной позади нее.
Джек нежно прикоснулся ладонью к лицу женщины. Глядя в ее глаза как в зеркало, он заметил в них фиолетовую дымку, затмевающую его отражение. Она закрыла веки и уткнулась щекой в его ладонь. Джек начал гладить женщину по голове и приплюснутым ушам. А затем ее волосы начали выпадать. Белокурые локоны целыми прядями падали ему в руку и на пол. Сердце Джека заколотилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди.
Когда волос не осталось, она открыла глаза. Ее гладкая лысая голова блестела в тусклом свете. Не отрывая от Джека взгляда, она стянула с себя кружевные трусики и отбросила их на пол, вызвав в том месте взрыв вороха выпавших волос.
- Что ты такое? – спросил Джек, не в силах оторвать взгляд от меняющейся на глазах женщины.
Затем она набросилась на него, стянула с него боксеры, оседлала, крепко прижав его лицо к своей груди, после чего расцарапала ногтями его спину. С криком Джек закрыл глаза и позволил ей яростно драть кожу его спины пластиковыми пальцами, что глубоко впивались в его тело. Когда он открыл глаза, то увидел, что многоножное насекомое теперь было размером с собаку, и странно дергалось на потрескавшейся стене ванной. Джек снова закрыл глаза и поцеловал женщину в лысый рот. Он оттолкнул ее, прежде чем снова их открыть.
- Я не могу, - сказал он. - Мне очень жаль, но я не могу.
Она пристально посмотрела на него, качая головой из стороны в сторону.
- Я... Я все еще люблю ее.
Женщина провела указательным пальцем по лицу Джека и нежно прижалась к нему. Он покачал головой, оглядываясь на насекомое. Оно снова выросло. ОНО СТАЛО ОГРОМНЫМ. Теперь оно было размером с лошадь. Его усики активно скручивались, в то время как густая смазка капала с лица мертвого младенца на потрескавшийся кафель. Джек вырвался из рук женщины, в два быстрых шага подбежал и захлопнул дверь ванной прямо перед уродливой пастью гигантского паразита. Привалившись всем телом к двери Джек услышал, как существо атаковало дверь изнутри. Жилистые сегментированные конечности вылезли из-под нее, и пытались царапать его лодыжки.
Внезапно женщина напала на него сзади, крепко обхватила за плечи и отбросила на кровать. Запрыгнув на него сверху, она прижала его телом к матрасу, в то время как гигантское насекомое, громко шипя, пыталось выбить деревянную преграду. Джек ахнул, увидев лицо женщины, уставившееся на него сверху вниз. Ее глаза тоже исчезли, целиком растворившись в ее плоти. Теперь она была безликой, просто кожаное яйцо, прикрепленное к шее. Но она двигалась так, словно могла видеть, притворно облизывая его шею своей гладкой головой. Джек попытался оттолкнуть ее, но слабость настолько накрыла его тело, что одолеть ее он был просто не в состоянии. Иррациональность происходящего настолько сотрясала его разум, что мысли путались в голове. При всем при этом женщина не прекращала попытки его возбудить, всеми силами пытаясь преодолеть его сопротивление и позволить ей получить желаемое. Добившись эрекции, женщина подняла свои пластиковые бедра и изнывающе опустилась на его эрегированный член, вот только пенис Джека уткнулся в гладкую кожу промежности и соскользнул в сторону. Никаких отверстий внизу у нее также не было.
Но женщина этого словно не осознавала и продолжала тереться своей глухой промежностью об его тело так, словно его член был внутри нее. Затем ее тело начало пульсировать, и этот момент дверь ванной громко треснула и в образовавшемся отверстии показались хищные челюсти многоножки-переростка. Джек был слишком потрясен, чтобы пошевелиться. Он был не в состоянии даже стереть слезы с лица, что потоком стекали по его шее. На его газах запястья женщины начали поглощать ее руки, а грудная клетка стала втягивать в себя ее грудь. Она бурно кончила в тот момент, когда ее голова погрузилась в ее шею, а руки с хрустом сложились за спиной. Джек закрыл глаза и начал неистово кричать. Гигантское насекомое в ярости жевало пробитую дверь, активно расширяя дверной проход, и хруст пожираемой древесины парализовал сознание Джека. Когда он осмелился открыть глаза, то был не в силах поверить увиденному.
Она невыносимой тяжестью лежала на его животе, только теперь она была огромным овальным яйцом из плоти. Никаких конечностей, волос или ногтей. Это был просто гладкий дрожащий шар человеческого существа.
Он с криком спихнул с себя мутировавшую женщину и спрыгнул с кровати. Он внимательно следил за ней, впопыхах натягивая одежду на липкое тело. Ньюйоркцы, походу, все как один сумасшедшие, - подумал он про себя.
К тому времени, как Джек ушел, насекомое наполовину проело себе выход из ванной комнаты. Доли секунды он наблюдал, как тварь пожирает дверь в желании скорее до него добраться, но ждать финала он не стал. Джеку оставалось сделать только одно - ему нужно было убраться ко всем чертям из Нью-Йорка как можно скорее.
Он стремглав бросился вниз по лестнице и выбежал на улицу. В морозной ночи его глаза накрыли сверкающие блики ярких огней ночного мегаполиса. Внезапно он осознал, что все это время поток его сознания был, в своем роде, чем-то искажен. И началось это с момента прибытия на автовокзал. Так как логическое мышление никогда не было сильной стороной его мыслительного процесса, то он просто не знал, как реагировать на это внезапное озарение.
Не мешкая Джек направился вдоль по улице, но буквально через пару шагов встал как вкопанный. Тротуары были завалены десятками яйцеобразных мясных шаров самых разных размеров и оттенков, похожих на тот, в какой превратилась та женщина из гостиничного номера. Они также были разбросаны по всей улице и в разбитых машинах на обочинах и проезжей части. Джек посмотрел на близлежащие здания, представляя всех жителей Нью-Йорка в виде огромных плотских яиц, лежащих в своих кроватях, на диванах перед телевизорами или же погруженных в воду в ванне.
Затем вдалеке он заметил насекомых, что выползали из канализационных люков. Эти огромные многоножные паразиты, словно муравьи, ловко подбирали мясные шары большими челюстями-клешнями и уносили их по одному обратно в канализацию, очевидно в свои гнезда.
И в этот момент Джек побежал. Он не знал, куда ему нужно идти, поэтому просто бежал куда глаза глядят. В итоге он направился прямо к ближайшему зданию, которое оказалось бильярдной, стараясь не налететь на шары, что недавно были людьми. Но прежде чем он добрался до входной двери, люк перед ним открылся, и на его пути появилась шипящая многоножка со стонущим мертвым младенцем на хитиновой спине. Споткнувшись от неожиданности, Джек с криком упал на асфальт. Услышав его крик, насекомое обернулось завизжало ему в лицо. В этом визге оно распылило какой-то газ, от которого у Джека онемело горло. Этот газ окончательно накрыл разум мужчины, так что он в ответ начал дергать ногами, в итоге пнув насекомое прямо в большой желеобразный глаз. Тварь оглушающе завыла и нырнула обратно в канализацию, дав Джеку немного времени для побега.
С силой распахнув дверь бильярдной, Джек ввалился внутрь, напряженный до предела. Внутри была куча мясных шаров на барных стульях и вокруг бильярдных столов. Он чувствовал, как его накрывает головокружение, а конечности становятся ватными.
- Это явно какой-то яд, - сказал он сам себе, пытаясь стереть рукавом влажные остатки паразитарного газа с губ и лица.
Шатаясь, Джек направился мимо бильярдных столов в туалет, что был в углу помещения. Навалившись всем телом, он распахнул дверь клозета и сразу съехал вниз по стене прямо на холодный кафель. Слезы застилали ему глаза, а мышцы слабели с каждой секундой.
Его сердце, что и так беспрерывно билось в неистовом ритме, в какой-то момент практически остановилось от страха, когда он услышал тихий хруст из ближайшей к нему туалетной кабинки. Из последних сил он подтянулся, и, опираясь на стену, словно в наркотическом бреду подошел к двери в кабинку. Она была заперта изнутри. И вдруг пронзительный звук накрыл его барабанные перепонки, создавая кислотные водовороты в его без того отравленных мыслях. Джек бессильно рухнул на плиточный пол и закрыл глаза. Через мгновение он поднялся на четвереньки и заглянул под дверь кабинки. Под дверью он узрел еще один человеческий шар плоти на сиденье унитаза. Вот только этот был намного старше других, зеленовато-серого цвета и осыпался на манер старой штукатурки. Сильный запах, похожий на запах горелой печени, проник в ноздри Джека, когда он прополз под дверью в кабинку и встал в полный рост. Уставившись на шар Джек увидел, что верхушка этого кожаного яйца отсутствует, а внутри находится маленькая пищащая многоножка.
Судорога свела желудок Джека, когда он увидел, как паразит пожирал яйцо изнутри, с хрустом поглощая человеческую плоть. Он откинулся на дверь кабинки и некоторое время наблюдал, как существо кормится, как оно виртуозно в подчистую счищает мясо с тонких полу-расплавленных костей. В этом даже было какое-то совершенство. Пытаясь сбить пелену сонливости, Джек начал мотать головой вперед-назад, пытаясь выветрить из нее наркотический туман.
В конце концов, Джек отпер дверь кабинки и вышел из бильярдной на улицу. В ближайшем газетном киоске он взял газету и одиноко направился по тротуару в сторону автовокзала, проходя мимо метеоритного кратера размером с футбольное поле и лениво потирая глаза, пытаясь прочитать расплывающийся заголовок заглавной статьи.
В какой-то момент его губы растаяли и слились друг с другом, но он, казалось, этого даже не заметил.