«Лебединое озеро» Патрик Килл (Шейн Райан Стейли)

Говорят, что красота в глазах смотрящего. Но вот к Смайли это не относилось. Смайли трахнул бы кого угодно на двух ногах, на одной ноге или вообще без ног. Если у женщины было хотя бы одно доступное отверстие, он был готов.
Хотя сексуальные пристрастия, такие как у Смайли, не вызывают смеха, он не мог отрицать, что это была его проблема, и поэтому просто принимал все как свойство характера или недостаток, в зависимости от того, в какую ситуацию попадал.
Смайли был хорош только в трех вещах в жизни. Как сам он говорил: "Люблю удить, ебать и флиртовать". И все три этих занятия в конечном итоге проложили коварную извилистую дорогу к нашему прибытию в "Лебединое Озеро", эксклюзивный курорт красоты, притаившийся в глухих лесах северной Индианы.


Мы догнали первую туристическую группу. Она состояла из Хизер, которая служила гидом, и двенадцати других женщин, воткнувших наушники себе в уши. Хизер вручила гарнитуры и мне со Смайли, и мы последовали за группой на улицу.
Я посмотрел на лица женщин, и ни одну из них не нашел даже отдаленно симпатичной. Одна была щербатой с рыжими волосами и темно-красными веснушками, разбросанными по всему лицу. Возглавляла группу пожилая тетка со стеклянным глазом и впалой линией челюсти, явно лишенная полного набора зубов, не говоря уже о вышеупомянутом глазном яблоке. В самом хвосте группы ковыляла 600-фунтовая свинья, пыхтя и отдуваясь. У нее был тройной подбородок и столько жира, что невозможно было определить, где заканчивались ее груди и начинались валики сала.
Но, к моему изумлению, Смайли разглядывал ее так, как будто она была Брук Шилдс во плоти. Черт возьми, эта женщина могла бы съесть Брук Шилдс на обед и еще осталось бы место для Бритни Спирс на десерт и Анджелины Джоли на полдник.
Смайли оторвал взгляд от этого кита, вытащил наушники из уха и сказал:
- Ты можешь представить себе, как трахаешь ее? Это было бы чертовски извращенно, будто выебать чан с желе или что-то в этом роде. Я никогда раньше не трахал такую толстую женщину!
Меня передернуло от такой перспективы, и я сказал:
- Ты больной, охренеть какой больной человек.
Группа вступила на пирс, уходящий в озеро примерно на сотню футов. В наушниках раздался знойный голос Хизер.
- Хотя это естественное природное озеро, в нем нет ничего естественного. В этих водах таится чудо, которое никто не может объяснить. В далеком 1980 году мы с отцом жили здесь. Однажды поздно ночью в самое сердце озера упал метеорит. В течение нескольких недель после этого, в его водах был заметен фиолетовый свет. За это время озеро изменилось. Если вы заметили, на поверхности нет ряби. Вода на самом деле гуще, чем обычная. Она чем-то похожа на желатин. Те из вас, у кого есть желание, опустите пальцы в воду, и вы поймете, что я имею в виду.
Большинство женщин в группе опустились на колени и окунули пальцы в озеро. Смайли просто стоял позади и смотрел, как они нагибаются, оценивая каждую и качая головой вверх-вниз. Я наклонился и опустил палец в воду. Она оказалась теплой и на ощупь напоминала масло. Когда я вытащил палец, мою кожу покалывало словно ледяными иголочками. Я осмотрел свой палец, кожа больше не была сухой и шершавой, а стала увлажненной и гладкой.
От просветленных женщин зазвучал хор охов и ахов. Смайли присоединился к их гомону со своим ворчанием и стонами благодарности. Сам он при этом снова разглядывал толстуху, которая все еще пыталась встать на четвереньки, чтобы прикоснуться к воде.
Наконец, она сдалась и просто упала на живот. Я слышал, как она тяжело дышит, ее хриплое дыхание клокотало в горле. Она протянула свою бледную, опухшую руку с края пирса, и тогда дерево под ней треснуло.
Весь пирс содрогнулся и накренился. Несколько женщин шлепнулись своими задницами на деревянный настил. Толстухе, однако, не так повезло.
Деревянный пирс под ней внезапно сломался.
Она упала в озеро лицом вниз, вызвав большой всплеск. Вода пришла в движение и теперь бурлила вокруг нырнувшей женщины, как горячий источник.
Среди криков я услышал в наушниках спокойный голос Хизер.
- Все, пожалуйста, успокойтесь, все будет хорошо. Даже, более чем хорошо, на самом деле. Смотрите...
И как только она это сказала, вода успокоилась. На поверхности показалась толстуха. Только вот она уже не была толстой. Выглядело так, будто излишки ее плоти были попросту сняты с ее тела. Она смогла без особого труда забраться обратно на пирс. Ее наряд теперь висел на теле, как гигантская брезентовая накидка. Женщина фактически потерялась в своей верхней одежде. Рубашка свисала с ее стройной фигуры, соскользнув и оголив одну грудь. Вид ее сиськи заставил мой член шевельнуться. Она был идеально круглой и упругой, кожа сияла без единого изъяна.
Другие женщины из группы медленно приближались к ней, касаясь ее кожи и хихикая, как маленькие школьницы. Как будто она только что выиграла крупный конкурс красоты, и все остальные конкурсантки поздравляли ее.
Только Смайли надулся, очевидно понимая, что его шанс помять, прощупать и поплавать в океане ее жира теперь безвозвратно упущен.
Пока все женщины болтали, мы со Смайли смотрели в озеро. Прямо под прозрачно-голубой поверхностью мы увидели рыбу, которая шныряла туда-сюда среди блестящих водорослей. Я присмотрелся повнимательнее и увидел, что это были не обычные рыбы. Их чешуя была цвета плоти. И глаза их не были гротескными подвижными глазами водных существ, а больше смахивали на человеческие. Они грациозно скользили к поверхности, а одна из рыб смотрела прямо на нас. И в ее глазах, могу поклясться, я видел подобие знания, как будто рыба была интеллектуально стимулирована тем, что она увидела.
Смайли тоже заметил рыбу. Он посмотрел на меня, и я понял, что на него снизошло прозрение. И зная Смайли со средней школы, я почти мог читать его мысли. Это было вовсе нетрудно, так как область его интересов была ограничена, и на этот раз флирт и ебля не стояли в повестке дня на первом месте.
Солнце медленно садилось, когда Хизер повела нас обратно в комплекс.
- Завтра, - сказала она, - у каждого из вас будет шанс искупаться и обрести красоту. Поэтому я предлагаю всем хорошенько выспаться перед завтрашним большим днем.
Она подмигнула Смайли, когда группа уходила, но Смайли этого не заметил.
Его мысли были в где-то далеко.


Я провел ранний вечер, кормя Рамону в кафетерии. Когда я вернулся в комнату, Смайли был усердно занят работой. Мало того, что он получал минет от беззубой пожилой дамы, которую мы видели во время прогулки туристической группы, ему удалось смастерить импровизированную удочку, используя титановый ножной корсет Рамоны и целый моток зубной нити. Там же я заметил три крючка цвета ржавчины (П-образные береты, которые были с одного конца обработаны напильником до остроты). Он даже сбегал в кафетерий и заказал несколько ломтиков хлеба. Десять идеально круглых хлебных шариков были разбросаны по столу. Бросив еще один взгляд, я поправил себя: там было всего девять хлебных шариков и один стеклянный глаз.
Я быстро прокатил Рамону мимо живой порносцены, разворачивающейся в нашей комнате. Старушка, казалось, не замечала моего присутствия. Я приготовил Рамону ко сну и закрыл за собой дверь, чтобы ее не беспокоили выходки Смайли. Видит Бог, я был достаточно встревожен за нас обоих.
Я вернулся в главную комнату и вздрогнул при виде открывшегося зрелища. Старая леди была полностью обнажена, ее морщинистые груди шлепались о ее покрытый рубцами живот, как две гнилые мускусные дыни. Выглядело так, будто она перенесла по меньшей мере дюжину операций на животе, судя по шрамам от разрезов, которые у нее были, не говоря уже об операции на открытом сердце, так как ее грудину пересекала массивная линия рубцовой ткани, исчезавшая между грудей. Ее задница была покрыта ямочками по крайней мере в тысяче мест на каждой серой крапчатой ягодице. Меня замутило, когда я увидел, как ее голова мотается вверх и вниз, а скелетообразные пальцы погружаются и выходят из ее высохшей промежности.
- Тебе нравится смотреть на такие забавы, не так ли? - спросила она низким хриплым голосом, вытащив член Смайли изо рта и поглаживая его своей скрюченной узловатой рукой.
Я прикрыл глаза рукой и включил телевизор, стараясь не обращать внимания на ужасную сцену, происходящую на другом конце комнаты. Мне удалось почти полностью дистанцироваться и сосредоточиться на происходящем в телевизоре, когда старая кошелка прошепелявила:
- Ну, держу пари, ты никогда не делал этого таким образом!
Я сперва подумал, вряд ли она она сможет чем-то удивить Смайли. Он уже совершал все стрёмные и аморальные поступки, которые только можно было себе представить. Но, к моему полному недоверию, старый сухофрукт выиграл этот спор.
Она взяла затвердевший член Смайли и ввела его в свою пустую глазницу.
Я не мог не смотреть.
Смайли застонал сильнее, чем я когда-либо слышал от него раньше. Его яйца шлепали бабку по носу и рту, когда он двигал своим членом в ее глазнице. Он кончил меньше чем через минуту, и старушка сказала:
- Да, хороший мальчик, - схватив Смайли за задницу и плотно прижав его живот к своему лицу, когда он достиг кульминации где-то внутри ее черепа.
Смайли вытащил свой пенис из ее глаза и в изнеможении рухнул на кровать.
Старуха беззубо улыбнулась, а потом дважды фыркнула, прочищая нос или горло, потом сплюнула что-то на стену рядом с кроватью.
Я не мог понять, сопли это или конча, да и не хотел выяснять.
В этот момент я выключил телевизор и спрятал голову под подушку, пытаясь успокоить свой бурлящий желудок.


Я проснулся часа в два ночи от того, что голый Смайли стоял надо мной с удочкой в руке.
- Готов идти на озеро? – спросил он.
Я отвернулся от его обнаженной промежности.
- Господи Иисусе, Смайли! Да что с тобой не так?
- Чего? – не понял он.
- Каждый гребаный раз, когда ты голый, ты ведешь себя так, как будто это не имеет большого значения. Я вхожу в комнату, а ты трахаешь какую-нибудь телку, и ведешь себя при этом так, будто вяжешь крючком или занимаешься еще чем-то обычным. Ты когда-нибудь думал, что я не хочу все время видеть твою голую жопу?
- Вообще-то нет.
- Так знай – я не хочу! Я не хочу видеть тебя со спущенными штанами в процессе какого-либо действия – ссышь ты, срешь или трахаешься, неважно.
Смайли выглядел печальным.
- Прости, я думал, что, раз уж мы друзья, то в этом нет ничего страшного.
Отлично, - подумал я, - он снова разыгрывает карту друзей. Но внезапно у меня возникло чувство вины. Я знал, что просто злюсь на него за то, что он затащил меня на этот дурацкий курорт по единственной причине – он рассчитывал устроить себе перепихон. Только вот где в этом была командная работа?
Вот тогда-то он и вручил мне ключ.
-Что это?
- Это ключ от номера той толстухи, - объяснил Смайли. - Ее зовут Молли, и она в номере 12. Теперь, когда она превратилась в настоящую красотку, она вся пылает от возбуждения и хочет пошалить.
- Ну и почему ты тогда не с ней?
Смайли покачал головой.
- Я видел, как ты смотрел на нее после того, как она вышла из озера. Выглядело так, будто ты хотел прыгнуть на нее прямо там, на пирсе! Я поговорил с ней о тебе, и она сказала, что ты можешь зайти в любое время сегодня вечером, неважно, как будет поздно.
Я посмотрел на ключ и почувствовал, что задыхаюсь.
- Мы же команда, помнишь? - спросил он.
Я кивнул.
- Но, перед тем как ты отправишься на свое постельное родео, давай немного порыбачим, прежде чем ты оседлаешь свою лошадку... Или она оседлает тебя, - Смайли рассмеялся. – Что скажешь?
Я согласился, добавив:
- Но, только если ты сперва наденешь штаны.


По всей длине берега тянулся забор из колючей проволоки. Примерно через каждые двадцать футов были вывешены таблички с надписями: "Не пересекать ограждение" и "РЫБАЛКА ЗАПРЕЩЕНА".
Мы перебрались через металлические ворота, которые были заперты снаружи пирса, и устроились на причале.
Первое, что сделал Смайли, это вытащил банку из упаковки "Будвайзера", которую держал в холодильнике в задней части фургона. Он залпом выпил банку, швырнул ее в озеро, затем выхватил удочку.
- Чувак, не делай так! – заругался я.
- Да что не так?
- Пивная банка, идиот! Это озеро, блядь, практически священное. Если они придут сюда завтра и увидят плавающую банку пива, нам крышка!
Смайли отмахнулся от меня рукой и продолжил рыбалку.
Удивительно, но менее чем за час Смайли вытащил три небольших рыбешки. Не думал, что леска из зубной нити выдержит, но с ней ничего не случилось. И шарики из теста, казалось, пришлись рыбам вполне по вкусу. Каждая рыба, которую Смайли вытащил из озера, была примерно одинакового размера, с чешуей телесного цвета и странными глазами. И каждую он бросал обратно в воду.
Как только мы прикончили еще несколько банок пива, что-то сильно натянуло его леску.
- Срань господня! - закричал Смайли.
- Что там у тебя?
- Не могу понять, - ответил он, - но это явно что-то более крупное, чем последние.
После нескольких минут борьбы с леской ему удалось вытащить добычу. Нить с мятной свежестью была запутана вокруг рыбины, которая была такой же длины, как и другие, но, по крайней мере, раза в четыре крупнее.
- Чувак, это самая жирная, мать ее, рыба, которую я когда-либо видел, - прокомментировал я.
- Отлично, это то, что надо!
Соотношение пойманных Смайли на крючок рыб, и угодивших к нему на блудливый хер женщин было примерно 2 к 1. В его доме у него была целая комната, заставленная чучелами рыб от стены до стены.
- И где ты собираешься хранить ее до завтра?
- В ведерке со льдом, - объяснил Смайли.
- Если тебя поймают, нам крышка!
Рыба плюхнулась на пирс рядом с ним, пока он расстегивал штаны.
- Что ты собираешься делаешь?
- А ты как думаешь? – спросил он.
- Да ну, нахер! Ты, должно быть, шутишь!
Рыба вдруг неподвижно замерла. Ее глазные яблоки сдвинулись, глядя на голую задницу Смайли. И снова мне стало жутко от вида этих глаз. Казалось, что рыба размышляет, обдумывая положение, в которое попала.
Смайли вытащил свой член и приступил к задуманному.
Как только струя мочи ударила в озеро, я обернулся.
Он посмотрел на меня и рассмеялся.
– Что, по-твоему, я собирался сделать?
Я не сказал ни слова.
С поверхности озера медленно поднимался густой туман. Он поднимался с того самого места, где мочился Смайли. Внезапно вода закипела. Смайли перестал ссать и осторожно отступил назад.
- Ну, зашибись, ты добился своего! – простонал я.
Испорченное мочой Смайли пятно начало медленно расти. Озеро бурлило и яростно плескалось. Рябь распространялась по озеру, двигаясь, как вязкая патока. В считанные секунды все озеро превратилось в гигантское джакузи. Рыба выпрыгивала из озера, дико кувыркаясь в воздухе, а затем снова падала, погружаясь в глубины пенистых вод.
- Срань господня, чувак, я думаю, ты только что осквернил священное озеро!
- Ты хочешь сказать, что ни одна из этих женщин никогда не писала в озеро, когда их делали привлекательными?
Я задумался на секунду.
- Я вообще не думаю, что девушки писают в озера, разве не так?
Смайли тоже серьезно размышлял над этим вопросом, когда меня осенил возможный ответ.
- Может быть, это потому, что ты еще не окунался в озеро?
Озеро медленно затихало и снова становилось неподвижным.
- Дай-ка я попробую, - сказал я, затем спустил штаны и помочился в озеро.
Ничего не произошло.
- Вот видишь!
- Что значит "видишь"? Ты ведь тоже еще не был в озере!
- Был, - заявил я, - сунул сегодня в воду свой палец. А ты - нет.
- Почему я этого не видел? - спросил Смайли.
- Ты, наверное, был в Свинотауне, пялился на задницу жиробасины.
Я натянул штаны и застегнул их.
- Ладно. Пойдем-ка спать, - сказал Смайли, - что-то я устал, а тебе еще нужно успеть потрахаться.


Когда Смайли вернулся со льдом для своей рыбы, я отправился на мое позднее ночное свидание с бывшей толстухой.
Я воспользовался ключом от номера 12, и меня встретил тусклый свет свечей.
Сделав несколько шагов в комнату, я увидел Молли, распростертую на кровати, ее преобразившееся стройное тело демонстрировало изгибы, за ласки которых любой мужчина с удовольствием отдал бы жизнь.
От предвкушения грядущего события у меня уже напрягся член. Я чувствовал, что смазка увлажняет его внутри моих джинсов, как загорающий, смазывающий себя перед большим сеансом загара.
Я подскочил ближе к кровати, пытаясь на ходу снять обувь. Сбросив обе туфли, я стянул рубашку через голову и швырнул ее через всю комнату.
Добравшись до кровати, я замер.
Грудь Молли тяжело вздымалась; ее дыхание казалось хриплым. Она безумно металась на кровати, как будто не могла отдышаться.
- Ты задыхаешься? - спросил я ее.
Она покачала головой и похлопала себя по груди рукой.
Либо она хотела, чтобы я сделал искусственное дыхание, либо у нее был приступ астмы, и ей нужен был ингалятор. Я выбрал первое, потому что мне все равно хотелось прикоснуться к ее груди. Хотя я не знал, как делать искусственное дыхание, я стал импровизировать. Обхватил ладонью каждую грудь и давил вниз, сжимая каждый холмик для удовольствия между интервалами. Затем я сомкнул губы с ней и вдохнул в ее легкие прямо перед тем, как засунуть язык ей в горло (конечно, чтобы удалить любые посторонние предметы).
Ее обнаженное тело, лежащее подо мной, выглядело так восхитительно, что я несколько раз забывал, что делаю, и просто пялился. После того, как метод "схватить сиськи и сильно надавить" не сработал, я запаниковал.
Я ни за что не позволю Молли умереть.
Особенно теперь, когда у меня шары готовы были лопнуть от желания.
Низ живота отзывался болью, когда я метался по полу. Я не мог думать, когда мои яйца раздулись до размеров футбольных мячей, поэтому мне приходилось действовать быстро.
Уподобившись в своих рассуждениях Райану Смайли я скинул остатки одежды и забрался на кровать. Молли поймет мой мотив, - подумал я. - Она, вероятно, будет не против после того, как я спасу ей жизнь. А если помрет, мне все равно не о чем уже будет беспокоиться. И к тому же разве она не сама раскинулась на кровати, в ожидании меня?

Я раздвинул ей ноги, не встретив сопротивления и ввел свой член. Секс поначалу был болезненным, так как она была сухой, а у меня здорово распух от возбуждения. Не очень удачное сочетание! Содрав, наверное, три слоя кожи с пениса, мне удалось самостоятельно смазать ей это место. После чего потребовалось всего тридцать секунд, чтобы взорваться внутри нее, выплеснув свой заряд.
На самом пике оргазма я почувствовал, как ее тело остывает.
О, черт, - подумал я, - она умирает!
От ее остывших ног холод начал быстро распространяться вверх. Вагинальные губы охладились градусов на двадцать, прежде чем я смог вытащить. Тело женщины синело прямо на глазах.
Паника снова захлестнула меня. В голове пронеслась пугающая мысль. Если она умрет, будет проведено расследование и найдут много моей спермы внутри нее. Я знал это, потому что каждую неделю смотрел "CSI". Меня, скорее всего, вызовут на допрос и узнают, что я занимался с ней сексом, пока она умирала. Сделает ли это меня соучастником убийства? Наверное, нет, но, возможно, меня арестуют за изнасилование или халатность. Обвинение в некрофилии? Дерьмо!
Я спрыгнул с кровати и снял ручного "Пылевого демона" со стойки с приборами. В каждой комнате было такое устройство для уборки, похоже на мини-пылесос с насадкой для горничных или постояльцев, если те вдруг сами захотят убраться.
Выключатель под моим пальцем щелкнул, и портативная уборочная машина ожила.
- Прости, - сказал я Молли, но она не ответила.
Я засунул пылесос ей во влагалище.
Она даже не пошевелилась.
"Пылевой демон" издал громкий пердящий звук, когда прибор засосал ее половые губы. Меня передернуло от звука, с которым мою сперму перекачивало в машинку. Я представил, как мои сперматозоиды с воплями засасываются в невидимую воронку.
Я подложил две подушки с каждой стороны пылесоса, пока он продолжал убирать беспорядок, который я устроил внутри Молли. Затем вытащил из кармана джинсов сотовый телефон и набрал номер Смайли.
Он взял трубку сразу же и спросил:
- Чего тебе?
- Заткнись и слушай...
- Тебе нужны инструкции? – прервал он меня. - Хорошо... не пяль ее в жопу, пока она тебе не отсосет. Женщины не любят слизывать свое дерьмо с твоего члена. Ну, по крайней мере, большинство.
Вообще-то в этом был смысл.
Черт! - подумал я, внезапно осознав, что ход моих мыслей нарушен.
- Чувак, захлопни рот и дай мне сказать.
- Ладно, что там у тебя?
- Молли как будто умирает или что-то в этом роде.
- Ого! – сказал Смайли, - Что, черт возьми, ты с ней сделал, гребаный извращенец?
- Ничего, - ответил я, - ну, вроде как засунул пылесос ей в пизду, но...
- Эй, мне никогда такого и в голову не приходило, - заявил он, - И что? Ей понравилось?
- Э-э-э... не думаю. Когда я пришел сюда, у нее были проблемы с дыханием. А сейчас она остывает. Иди сюда и помоги мне!
- Подожди, - сказал он, - на мне нет никакой одежды.
- Да поможет мне Бог, - сказал я, - если ты снова на моей кузене, то...
- Расслабься! Я просто кладу рыбу на лед. Буду там через несколько минут.
- Поторопись.
Внезапно мой разум переключился в авральный логический режим. Образ этой рыбы, задыхающейся без воды, промелькнул у меня в голове. Вот Смайли кладет рыбину на лед. Молли начинает задыхаться. Температура ее тела падает. Боже мой, - подумалось мне, - кажется, я знаю, что...
Мешок пылесоса лопнул.
При взрыве промежность Молли заполнило комьями пыли, грязью и осколками стекла.
- О, черт! – воскликнул я.
- Что происходит? – спросил Смайли.
Был только один способ узнать, верна ли моя теория.
- Сделай мне одолжение, - сказал я, - сделай что-нибудь с рыбой. Все что угодно!
Я навис над Молли, ожидая, что произойдет.
- Хорошо, сейчас, - объявил Смайли.
Правый глаз Молли взорвался. Ее внутриглазная жидкость сочилась, как желе, из глазницы и стекала по щеке.
- Да не это, идиот! – заорал я в телефон. - Тебе не нужно было выкалывать ей глаза!
Последовало несколько секунд молчания, затем Смайли спросил:
- Как, черт возьми, ты узнал, что я только что выколол рыбе глаз? Ты что: экстрасенс какой-то, что ли?
Возникли какие-то помехи.
- Если бы! – пробормотал я, - Слушай, ты начинаешь отрубаться.
- Я тебя не слышу, - проскрипел в трубке голос Смайли, - Ты сказал разрубить рыбу?
- НЕТ!!!
Звонок оборвался.
Я быстро нажал повторный набор, глядя на кровать.
Но было слишком поздно.
Брюшную полость Молли рассекло. Ее внутренности плюхнулись на кровать рядом с ней. Кишки разматываясь, вывалились на пол. Кровь брызнула на стены и потолок.
Я согнулся пополам, и меня вырвало.


- Срань господня, что с тобой случилось? – поинтересовался Смайли.
Я полуголый поплелся в ванную и уставился на свое отражение в зеркале. Кровь капала с моего лица и рук. Смахнул с волос кусочки внутренностей.
- Черт возьми, чувак, она ничего не сказала мне о том, что у нее месячные, - сказал Смайли, - я никогда в жизни не видел большей пары красных крыльев[2]. Ну ты даешь!
- Мы должны валить отсюда ко всем чертям прямо сейчас!
- Мы не можем. Ворота комплекса заперты на ночь снаружи. Мы никак не сможем вытащить отсюда машину.
Я посмотрел на окровавленные останки рыбы в ведерке со льдом.
- О, Боже!
- В чем дело?
- Молли мертва, - сказал я. - Ты ее выпотрошил!
- О чем ты говоришь?
- Точно не знаю. Только то, что рыба, которую мы поймали, была как-то с ней связана. Вероятно, ее прежнее "я" как-то воплотилось в эту рыбу.
Смайли оживился.
– А знаешь, в этом есть смысл. Эта чертова рыба была такой же жирной, как и Молли до того, как упала в озеро!
- Это объясняет и их глаза тоже, - добавил я. - Они выглядят человеческими, как будто проклятые твари обладают интеллектом.
- Вот дерьмо, мы действительно все испортили, не так ли?
- Какое еще, к херам, "мы"? Это ты выловил ее жирную задницу из озера. Это ты нассал в озеро, испортив воду. Это ты вырвал ей глазное яблоко, а затем вспорол брюхо!
- А, понятно, - протянул Смайли, - Значит, когда дерьмо попадает в вентилятор, мы больше не команда, так что ли?
- Да заткнись ты нахуй! – заорал я.
- Мы можем свалить отсюда рано утром.
- Только нам, во что бы то ни стало, нельзя проспать. Нужно улизнуть отсюда, прежде чем кто-нибудь войдет в двенадцатый номер и найдет Молли разрезанной пополам, без глаза и с "Пылевым демоном", засунутым в ее пизду.


Короче, мы проспали.
В 8 утра в нашу дверь постучались, зовя присоединиться к группе.
- Мы сейчас выйдем, — крикнул Смайли через дверь.
- К черту чемоданы, уже слишком поздно! – сказал я. – Если мы появимся с вещами, будет понятно, что что-то случилось!
- Ладно, - сказал Смайли, - но рыбу я оставлю!
- Зачем? Она же дохлая и вся порезана?
- Я могу починить ее, - возразил Смайли, - и у меня никогда больше не будет шанса поймать еще одну такую рыбу.
- А у меня тем более, - заявил я. – И где, черт возьми, ты собираешься ее спрятать? Она воняет так, что просто невыносимо. Если Хизер узнает, что ты поймал эту рыбу и убил ее, нас арестуют. Или, может быть, хуже!
- Я не знаю, у меня нет карманов.
- У меня тоже.
Смайли оглядел комнату, затем обратил внимание на Рамону. По его губам скользнула улыбка.
- У нее тоже нет карманов! – заявил я.
- Нет, но у нее есть кое-что другое!
Мне не понравилось, как это прозвучало.
Через минуту Рамона лежала на кровати, а Смайли пытался засунуть ей в мохнатку дохлую рыбу. Пока Смайли запихивал в нее эту тварь, Рамона просто пускала слюни и улыбалась, вся измазанная кровью.
- Они никогда сюда не заглянут, - похвастался Смайли. - А если они что-то учуют, то просто решат, что твоя кузина плохо следит за своей гигиеной!
Я констатировал очевидное.
- Ты - больной ублюдок!
Раздался еще один стук, но на этот раз дверь распахнулась.
Смайли замер, его ладонь все еще была наполовину утоплена в манде Рамоны.
- О, БОЖЕ МОЙ! – вскрикнула Хизер стоя в дверном проеме, и зажала рот рукой.
Смайли выдернул руку, и кровь брызнула на простыни.
- Это не то, что ты думаешь! - выпалил он.
Пришлось прийти на помощь.
- У нее месячные, - попытался объяснить я, - а Смайли просто помогает с тампоном, вот и все!
Не могу сказать, купилась Хизер на это или нет. Она медленно закрыла дверь, так ничего и не сказав.


Мы снова собрались на пирсе.
Рыжую щербатую тетку отправили обратно в комплекс за Молли, так что у нас было всего несколько драгоценных минут, чтобы спланировать побег.
Мы со Смайли и Рамоной держались позади, ближе к берегу. Я посмотрел через поле туда, где был припаркован фургон. Было бы легко добежать до него с такого расстояния, но учитывая необходимость толкать инвалидное кресло с Рамоной, вряд ли нам удалось бы это сделать, прежде чем нас поймают.
Старушка, которую Смайли трахал накануне вечером, была первой в очереди, чтобы окунуться в озеро. Она подмигнула Смайли своим здоровым глазом и прищелкнула языком. Смайли помахал рукой, а затем подмигнул ей в ответ.
Я отвернулся, испытывая отвращение при одном только взгляде на старую каргу. Мои глаза искали в озере банку "Будвайзера", которую мы вчера туда бросили.
Из глубины к поверхности поднялась рыба и высунула голову.
Я ахнул от ужасного вида существа. Ее телесного цвета чешуйки отсутствовали. На месте шкуры появился костный хрящ с извивающейся за головой бахромой из внутренних органов. Ее глаза были белыми шарами, которые перемещались в окровавленных глазницах.
Дьявольская тварь зашипела на меня, а затем нырнула обратно в воду, из которой появилась.
- Нам надо валить прямо сейчас! - прошептал я Смайли.
Мы начали медленно отходить от пирса, когда старая леди погрузилась в озеро с головой.
Вода мгновенно вскипела.
Когда мы отступали от места происшествия, старушка выпрыгнула из воды, как дельфин. Она истошно завопила в воздухе, а затем плюхнулась обратно в озеро.
Наступил хаос.
Женщины на пирсе орали как резанные, когда кипящая вода вздыбилась волной, сбрасывая каждую из них в пенистое озеро.
Рыжая отчаянно крича, выбежала из комплекса.
Беззубая старая карга была первой из женщин, всплывших на поверхность. И она определенно стала другим человеком. Ее кожа казалась сгнившей и наполовину сползла с тела. Остатки волос пропали с головы. Кровавые оспины размером с серебряный доллар усеивали каждый дюйм ее обнаженной плоти. По обе стороны ее шеи появились жабры, которые беспорядочно пульсировали.
Дряхлая рыбообразная ведьма выпрыгнула из озера и, как саламандра, поползла в нашу сторону по берегу. Один взгляд назад, и я понял, что она приближается прямо к нам. Я также видел других чудовищ, выходящих из озера, ползущих, скользящих, выпрыгивающих на берег. Не менее дюжины черных глаз-бусинок теперь были устремлены на наше отступление.
- Бежим! – взвизгнул я.
Смайли успел подкатить Рамону к фургону, прежде чем земноводная тварь догнала его. Она запрыгнула на капот фургона, встретившись лицом к лицу со Смайли. Он заскулил, увидев, как комок мокрых водорослей выскользнул из пустой глазницы монстра.
Я забрался на водительское место и включил зажигание.
Смайли отступил к задней части фургона, чтобы загрузить Рамону, но дверь оказалась заперта.
- БЛЯДЬ!!! - заорал он.
Существо вскарабкалось на капот фургона.
Я открыл бардачок, выхватил эластичные шнуры и выбросил их в окно туда, где стоял Смайли.
Он поймал тросы одной рукой, а другой прижал инвалидное кресло Рамоны к задней стенке фургона. Соединил все три шнура вместе и обернул их вокруг тела Рамоны, примотав ее к креслу. Затем защелкнул крючки на ручках задней двери фургона.
В этот момент гадская полурыбина, сидевшая на корточках на крыше фургона, прыгнула, приземлившись на плечи Смайли. Ее когти царапнули его по лицу, когда он изогнулся, чтобы сбросить существо.
Мутант упал, и Смайли ткнул большим пальцем в здоровое глазное яблоко, повредив и его. Тварь завизжала в агонии, теперь совершенно слепая и зашарила лапами по асфальту в поисках ноги Смайли.
Смайли забрался в фургон, и я дал газу.
Позади нас группа уродов добралась до проезжей части, но быстро отставала, уступая фургону в скорости.
Так мы покинули этот ужасный курорт и его священное озеро и больше не оглядывались назад.
Ну, по крайней мере, на территории курорта.
Я несколько раз потом оглянулся, чтобы убедиться, что Рамона все еще привязана к задней части фургона.
В зеркале заднего вида я видел дым, струящийся из-под колес ее инвалидной коляски, когда мы мчались по шоссе со скоростью девяносто миль в час, и притормозил только тогда, когда шины на ее колесах лопнули.
Когда мы наконец остановились и проверили ее, Рамона просто сидела в кресле с самой довольной улыбкой на лице.
И в тот самый момент мы поняли, что все будет хорошо.


Следующий раз мы все трое вместе оказались в больнице. У тети Кей случился нервный срыв, и однажды днем она исчезла, чтобы никогда больше не объявиться; дядя Ларри сидел в тюрьме. Все это означало, что Смайли и я стали законными опекунами Рамоны. Что, естественно, означало, что мы должны были быть рядом с ней во время ее беременности.
В родильной палате Смайли инструктировал Рамону (как будто от этого был какой-то толк). Я просто наблюдал.
В ту минуту, когда медсестра установила ноги Рамоны в подставки, комната наполнилась невыносимым зловонием.
Доктор согнулся пополам и его вырвало.
После того, как закончил блевать, он повернулся ко мне и сказал:
- Мне придется сделать кесарево сечение.
- Почему? - спросил я. - Какие-то осложнения?
- Нет, - ответил он, - я просто не смогу вынести этот запах оттуда!
И тут вонь по-настоящему докатилась и до меня.
Доктор выбежал из палаты, как и медсестры.
Я посмотрел на Смайли и яростно погрозил ему кулаком.
- Чего? - спросил он, натягивая рубашку на нос.
- Ты так и не вытащил из нее рыбу?
Лицо Смайли побелело.
- Боже мой, - выпалил он. - Я совсем забыл об этом!
Черт, я просто знал, что впереди нас ждет еще один тяжелый день.
Потому что, куда бы ни пошел Смайли, неприятности, казалось, следовали за ним по пятам.