«Сварщик Плоти» Рональд Келли

- Кто здесь? - спросила медсестра Тейлор.
Женщина в серо-белой форме вставила патрон в обрез и остановилась у двери склада.
- Это я... Оуэн, - раздался детский голос.
- Впустит его, - разрешил любезный Доктор.
После того, как стальная дверь была поднята, впуская изнуряющее дыхание сильного полуденного ветра, странная процессия вошла в огромное здание: потрепанный и ржавый красный трёхколёсный велосипед марки «Radio Flyer», запряженный двумя собачьими упряжками и мальчиком за рулем. Собаки, одна из которых доберман, а другая - дворняга неопределенного происхождения, представляли собой жалкую пародию на ездовых псов. Оба были заражены чесоткой и паразитами, а последствия недоедания проявлялись в их раздутых животax и острых торчащих зазубренных ребрах.
Маленький черный мальчик вел повозку, запряженную собаками. Они знали его как Оуэна, одного из постоянных сборщиков мусора. В своём нежном девятилетнем возрасте ребенок смог выжить в этом мире. Его темное лицо было покрыто боевыми шрамами, столь обычными в это жестокое время: горизонтальные порезы от острого лезвия, а также пробитая пулей нижняя губа. Но самое заметное обезображивание проявилось в виде сырых радиационных ожогов, которые покрыли правую сторону его лица и шею, как блестящие розовые островки на черном море. Для ребенка он был хорошо вооружен, на одном бедре висел курносый пистолет .38-го калибра, а на другом - нож мясника с длинным лезвием.
Доктор Рурк подождал, пока дверь снова не будет опущена и заперта, прежде чем он вышел из своего темного кабинета и подошел к ребенку.
- Итак, Оуэн, что ты принес мне сегодня?
- Много хорошего барахла, Док, - Оуэн улыбнулся. - Сегодня утром на южных границах бои были жаркими и тяжелыми. Сразу после того, как СА начали отход, и наши ребята начали зачистку, я пробрался с повозкой и вывез раненых. Настоящий свежий товар. Никакой дряни, как в прошлый раз.
- Превосходно, - сказал Рурк, присев на корточки у прицепа. - Дай мне посмотреть, что у тебя есть.
С росчерками сценического фокусника Оуэн откинул оливково-серый брезент, обнажив свой "магазин товаров". Врач внимательно осмотрел каждый предмет, одобрительно кивая.
- Да, - согласился он. - Да, я действительно считаю, что это твои лучшая партия!
Оуэн гордо засиял.
- С тех пор, как вы одолжили мне скальпель и пилу для костей, все стало намного проще, Док. Теперь я могу работать быстрее и получить то, что мне нужно, до того, как бригады по утилизации приедут на уборку.
- Может, мы удалимся в мой офис и займемся делами, мой друг?
Бородатый врач ввел мальчика в комнату, разделенную перегородками.
Затем последовал бартер. Доктор Рурк достал ящик с различными послевоенными консервами и боеприпасами для огнестрельного оружия, и поставил его на стол рядом с товарами, за которые следовало торговаться. Врач тщательно осмотрел каждую часть тела, проверяя свежесть, мышечный тонус и размер. Те, которые не соответствовали его стандартам из-за непоправимого ущерба, болезни или трупного окоченения, были отброшены. Торговля велась дипломатично: коробка патронов .38-го калибра на руку мужчины, банка фасоли на ногу ребенка. По мере того, как каждая сделка заключалась и завершалась, еда и боеприпасы были помещены в повозку Оуэна, а человеческие конечности были аккуратно сложены, как деревянные бруски, на каталке, чтобы их транспортировали на склад в морозильную камеру для надлежащего хранения.
Последним предметом было здоровое человеческое сердце, плавающее в стеклянной банке со свежей кровью. Врач заинтересовался, так как у него уже был потенциальный заказчик органа.
- Как насчет пары банок разрезанных пополам персиков и коробки патронов для отцовского двенадцатого калибра? - предложил он, полагая, что это будет больше, чем честная сделка.
Лицо Оуэна внезапно стало печальным и злым.
- Мне больше не нужны патроны для дробовика, Док. Мой отец... он мертв.
Врач сочувственно положил руку ребенку на плечо. Он заметил, что мальчик был несколько нервным и озабоченным, особенно во время периода обмена. Теперь он знал почему.
- Мне очень жаль, Оуэн. Когда это случилось?
- Три дня назад... перед большой контратакой. Армия пришла в Руин-Таун в поисках людей для сражения. Любого мужчину, способного держать оружие, они вооружали и загоняли в грузовики, направляясь на фронт. Они пришли за моим отцом, но он был ужасно болен этой новой чумой, которая распространяется вокруг. Они вытащили его из постели и, когда он не мог стоять, вытолкнули его на улицу и пустили пулю в затылок.
- Кто это был, Оуэн? Ты знаешь, кто это сделал?
Мальчик кивнул, чуть не расплакавшись.
- Это был он, Док. Это был Генерал.
Обычно безмятежные глаза Рурка теперь превратились в сердитые ямы. Джеремайя Пэйн, также известный как Генерал, был безжалостным грабителем и убийцей, который под прикрытием военной власти совершал массовую несправедливость и ужасные зверства. Он и его банда бродячих наемников сразились с врагом, когда началась битва. Но когда враждебность утихла, они вернулись к своим старым уловкам, нападая на мирное население, как голодные волки. Трусливые лесорубы с автоматами - вот кем они были; воры-садисты, бессовестно охотящиеся на слабых и беспомощных.
- А как насчет тебя и твоей матери? - спросил Рурк.
Единственная слеза гнева потекла по покрытому шрамами лицу Оуэна.
- Меня спрятали... но, мама, она пыталась их остановить. Генерал сбил ее с ног и сорвал с нее одежду. Он причинил ей очень сильную боль, Док... там внизу.
Ничего не говоря, Доктор встал и подошел к сейфу в углу своего кабинета. Через мгновение он вернулся.
- Вот что я тебе дам за сердце, Оуэн. Персики и вот это.
Это была одна из последних уцелевших банок с консервами Национальной обороны, громоздкая, прямоугольная и открывающаяся под ключ.
- Мясо! - взволнованно прокричал мальчик. Он поднял банку, как бесценное сокровище. - Боже, я никогда раньше не ел настоящего мяса.
- Что ж, сегодня вечером вас с мамой ждет большое удовольствие. Как насчет этого? Честная сделка?
- По рукам! - с энтузиазмом согласился ребенок.
Они пожали руки, огромная ладонь Рурка поглотила маленькую руку Оуэна.
Когда все было улажено, медсестра Тейлор распахнула дверь. Вой западного ветра почти оглушал своей свирепостью. Оуэн прикрыл нижнюю часть лица банданой, чтобы отфильтровать клубящуюся пыль. Он повел собак в руины города, который когда-то был гордым мегаполисом Хьюстон, штат Техас. Он оглянулся назад, прежде чем его поглотила песчаная дымка.
- До свидания, Док, - сказал он, махнув рукой. - И спасибо вам!
- В любое время, - крикнул Доктор сквозь ветер. - Продолжай приносить мне такие качественные товары, как сегодня, и у тебя будет постоянный покупатель.
Оуэн ухмыльнулся и посмотрел на Доктора Гамильтона Рурка с выражением, близким к благоговению. Мужчина, гигантских размеров, возвышался в дверях здания, огромное и мощное тело было скрыто под длинной тканью белого лабораторного халата. Лицо его было теплым и дружелюбным, глаза сверкали огоньком, а длинная борода была с светлым оттенком седины.
Единственной особенностью его лица был лоб, который слегка выступал над остальными чертами его лица. Это было результатом толстой стальной пластины, которая заняла место его лобной кости черепа. Бугристые следы винтов с крестообразным шлицем можно было обнаружить прямо под кожей. Замена мозга была произведена за много лет до рождения Оуэна, прежде чем мирная жизнь уступила место хаосу и близлежащий Даллас исчез, превратившись в дыру шириной тридцать миль.
Девятилетний мусорщик смотрел на Рурка, как на, своего рода, бога. В некотором смысле, для многих людей в Руин-Тауне он был одним из них. Для Гамильтона Рурк был человеком, способным восстановить человеческое тело, независимо от того, насколько серьезны повреждения. Он был верховным целителем, великим медиком.
Он был Сварщиком Плоти.

Наступил вечер, а с ним пришли неестественные оттенки ядерного заката и удушающий дым далеких погребальных костров. Последний бой оказался разрушительным для западной границы Руин-Тауна. В результате вражеского минометного обстрела был нанесен удар по населенному пункту, в котором проживали мирные жители, в результате чего многие люди были убиты и ранены. Врач и его медсестра были заняты большую часть дня, и по мере того, как вечерние тени становились все длиннее, количество раненых постепенно уменьшалось, и теперь осталось лишь несколько человек.
Рурк осматривал женщину-индианку Навахо, с тяжелыми ранениями в брюшную полость, когда снаружи раздался рев транспортных средств, и началась суматоха, поскольку тех, кто ждали своей очереди, грубо оттеснили.
- Прочь, сукины дети! - крикнул знакомый голос. - У нас тут раненые!
- Это он! - сказала медсестра Тейлор, с более чем обычно серьезным выражением лица.
Рурк мрачно кивнул.
- Да, я знаю.
Группа солдат, вспотевших и пропахших кровью и кордитом, взвалила руки на плечи и понесла единственные носилки в огромные коридоры здания. Рурк обменялся усталым взглядом с медсестрой Тейлор, когда они поставили носилки прямо напротив индианки, за которым ухаживал доктор. Он проигнорировал злоумышленников и позвал свою помощницу.
- Медсестра, подготовьте операционную.
- Сюда, Док! - позвал мужчина на носилках. - Сначала меня!
Рурк внимательно осмотрел человека. Его единственной травмой была отрубленная нога чуть выше колена, серьезная рана, но не такая критическая в данный момент.
- Я должен сначала оперировать эту женщину. У нее очень серьезные раны, и она умрет, если я не приму меры немедленно.
Мужчина выругался, вынул из пояса 9-миллиметровый пистолет и, приставив дуло к виску Навахо, спустил курок. Кровь и мозги разлетелись по комнате, отскакивая от стен из шлакоблоков.
- Теперь, подошла моя очередь.
С холодными глазами Доктор Рурк оставил мертвую женщину и сосредоточил все свое внимание на своем пациенте-убийце. Генерал Джеремайя Пэйн убрал свою "Беретту" и самодовольно ухмыльнулся, глядя на доктора. Командир был прекрасным примером старого быдла, будучи выносливым, как ласка, и вдвое хитрее. На нем был запачканный серый стетсон с ужасной повязкой на шляпе, целиком сделанной из сморщенных человеческих ушей... омерзительные трофеи многих сражений, которые он выиграл. Большинство из них были смуглыми, скорее всего кубинскими и южноамериканскими, но некоторые были чернокожими и индейцами по происхождению.
- Насколько все плохо? - спросил генерал. - Чертова граната СА вырвала мне ногу. Прямо к черту! Ты можешь исправить это для меня? Запчасть есть на складе?
- Да, поставщик сегодня принес подходящую замену. Но это будет дорого стоить вам.
- Конечно, Док. Все что угодно. Оружие, жратва, бензин... У меня даже есть золото, которое я украл в Банке Эль-Пасо. Просто сделай все как надо, ладно?
Доктор Рурк жестом приказал людям Пэйна отнести его в комнату, примыкающую к его кабинету. Газогенератор шумно работал, обеспечивая батарею люминесцентных ламп над головой.
- Медсестра, приготовьте две пинты положительной крови типа А, - сказал Доктор и направился к морозильной камере для соответствующей конечности.
- Да, сэр.
Медсестра Тейлор вылила пачку чего-то похожего на вишневый «Kool-Aid» в емкость с дистиллированной водой. Это была единица синтетических кристаллов плазмы, «мгновенная кровь», которая была разработана, когда 95% мировых запасов крови было заражено вирусом СПИДа.
Десять минут спустя подключили капельницу, и Пэйну ввели анестезию. Остальные солдаты из группы генерала с тревогой ждали снаружи, пока доктор и медсестра надевали тяжелые брезентовые халаты, хирургические перчатки и громоздкие сварочные шлемы. После того, как оба конца основной и заменяющей костей были подготовлены, Рурк прикрепил зажим из нержавеющей стали к каждому концу. Это были клеточные стимуляторы, предназначенные для роста и исцеления за счет деликатного управления зарядом электричества. Затем он открыл стерилизационный бокс и достал синтетический костяной стержень. Был изготовлен такой же стерилизованный электрод. Удерживая электрод в одной руке и костяной стержень в другой, Рурк опустил их на заземлённые участки и нажал ногой на педальный переключатель, создав необходимое напряжение.
Он начал осторожно сваривать две половинки бедренной кости. Свистящее потрескивание от соединения стержня и электрода выбросило бело-голубые огоньки пылающих искр в воздух, словно фейерверк, и оба конца медленно начали сливаться в одно. Через пятнадцать минут первый этап процедуры был завершен. Подняв маску, Рурк взял культю мерзкого ублюдка и начал спиливать большую часть излишков тела и глобул расплавленной кости.
Затем, взяв паяльник и катушку синтетической нервной нити, он начал осторожно припаивать несколько ключевых нервных окончаний на место, чтобы обеспечить правильную двигательную функцию. Операция подошла к концу, когда мышцы ног сварили вместе с помощью специального стержня из плотных волокон. После того, как соединение мышечной ткани было завершено, эпидермис закрыли с помощью пистолета для скоб, который вводил кожные швы в верхние слои.
Через час Джеремайя Пэйн очнулся от наркоза.
- Чертовски больно! – проворчал он, но он был рад видеть свою новую конечность.
- Пару дней будет болеть, - сообщил врач. - Придется решить несколько небольших проблем - координация мышц, регулировка стресса и веса, возможное отторжение тканей.
- Что ж, будем надеяться, что этого не произойдет, - для подчеркивания своих слов Генерал погладил жемчужную рукоять своего пистолета.
Люди Пэйна вынесли его из комнаты для восстановления на открытый склад. О раненых, которые ждали, позаботились и отправили в путь. Один из лакеев Пэйна зажег ему сигару, и командир указал на заднюю часть грузовика снаружи.
- Давай, Док. Я готов оплатить свой счет. Выбери все, что хочешь.
- Мне не нужны ваши украденные вещи, Генерал Пэйн, - сказал он ему. - За свои услуги я хочу только одно.
- Назови это.
Рурк посмотрел на него со всей своей серьезностью.
- Я хочу, чтобы вы оставили в покое этих бедных людей в Руин-Тауне. Я слышал об ужасных преступлениях, которые вы совершили, об ужасных вещах, которые вы там творите. Просто дайте им отдохнуть, по крайней мере, на месяц или около того. Найдите новую территорию для завоевания.
Генерал начал громко смеяться, как будто кто-то только что рассказал ему непристойную шутку.
- Итак, почему я должен пойти и сделать что-то подобное? Черт, это как зарезать курицу, несущую золотые яйца! Руин-Таун и все прочие территории поблизости - наши. Кроме того, кто для вас эти люди? Они не что иное, как кучка негров, мексикашек и краснокожих. Они даже не подобные тебе! Что тебя так волнует?
- Значит, вы отказываетесь платить, как обещали?
- Ты не понял, козлина. Я не собираюсь заключать такую глупую сделку - даже если ты дал мне новую ногу.
- Тогда убирайтесь отсюда к черту! - закричал Рурк в нехарактерном порыве эмоций. - И никогда больше не возвращайтесь. Я больше не буду иметь ничего общего ни с вами, ни с вашими людьми!
Солдаты в отряде Генерала вынесли своего начальника через открытую дверь в прохладные сумерки, положив носилки на заднюю часть джипа.
- О, мы вернемся сюда... в любое время, когда захотим. И у тебя не будет выбора, кроме как залатать нас... или ты умрешь, если откажешься.
Рурк и Тейлор стояли в сгущающейся темноте и смотрели, как колонна джипов и грузовиков с припасами направляется на запад в сторону Руин-Тауна. По их улюлюканью, крикам и выстрелам в воздух доктор понял, что его резкие слова вызвали в ту ночь что-то ужасно опасное в людях генерала. Что-то такое, что повергнет бедных жителей этого поселения в ад страха и унижения, пока солдаты не двинутся вперед на рассвете.

- Мне очень жаль, но вы не можете туда войти. Доктора нельзя беспокоить.
- Но мы должны увидеть его, сеньорита. Это срочно, вопрос жизни и смерти!
Рурк открыл глаза. Он дремал за столом в своем темном офисе. В свете открытой двери показались неистовые силуэты. Врач потянулся к выключателю на настольной лампе, а свободной рукой сжал «Магнум» .44-го калибра, который он все время держал в кобуре под пальто.
Он ослабил хватку на оружии, когда понял, что во внезапном вторжении не было никакого насильственного намерения, а только отчаяние.
Рурк знал эту мексиканскую пару: Эдуардо и Наида Гевара. Однажды он пришил руку этому человеку, когда дикая собака оторвала ее от запястья. Эдуардо теперь стоял со своей истеричной женой, обхватив руками закутанного в одеяло ребенка. Лицо маленькой девочки, лет четырех, остекленевшими глазами смотрело на доктора Рурка, ее кожа была смертельно бледной, как воск свечи.
- Пожалуйста... о, пожалуйста, сеньор Доктор, вы должны нам помочь! - умоляла Наида, ее лицо было влажным от слез. - Вы должны помочь нашей бедной Марии!
- Я уже говорила вам раньше, - настаивала медсестра Тейлор, которая сама еле сдерживала слезы. - Доктор ничего не может сделать.
Рурк встал и жестом показал мужчине, чтобы тот поднес ребенка ближе. Он нежными руками откинул окровавленное одеяло. Вид физического увечья никогда раньше не беспокоил Доктора, но то, что он увидел, теперь наполнило его отвращением и ужасом.
- Кто, во имя Господа, совершил эту ужасную вещь? - спросил он.
Лицо Эдуардо исказилось в маске агонии горя.
- Это был Генерал и его грингоc, Доктор. Они пришли этой ночью, чтобы нанести ущерб всем нам. Нашу бедную дочь Марию выбрали из множества детей и вывели на улицу Руин-Тауна. Он сказал, что хочет показать нам, кто действительно король Хьюстона. Затем он вытащил свой мачете, сеньор... этот ублюдок вытащил свой мачете и отрубил руки нашей маленькой Марии!
Наида причитала в горестных воспоминаниях.
- О, пожалуйста, сеньор Рурк... вы должны что-нибудь сделать! Отведите маленькую Марию в свою комнату чудес и снова сделайте ее здоровой! - с этими словами женщина высыпала содержимое старой хозяйственной сумки на рабочий стол Доктора.
Две крошечные отрубленные руки, бледные и бескровные, лежали на его письменном столе. Крошечные ногти были выкрашены в ярко-розовый цвет, возможно, из-за флакона лака для ногтей, который родители обнаружили где-то в руинах.
- Мне очень жаль... но я ничего не могу сделать, - пробормотал Рурк, чувствуя себя совершенно беспомощным перед этими крошечными конечностями. - Ваша дочь мертва.
- Но вы должны что-то сделать! - закричала мать, хватаясь за лацканы белого халата Доктора. - Это ваш долг! Вы...!
- Я не Бог! - проревел Рурк, вырываясь из когтистых рук женщины. - А теперь, пожалуйста... просто уходите. И уберите этого бедного ребенка c моих глаз.
Молча медсестра Тейлор проводила пару из офиса. Они забрали с собой ребенка и ее крошечные придатки. На улице медсестра выразила скорбящим родителям свои соболезнования и самым мягким способом убедила их, что бессмысленная кончина их дочери может принести пользу. Они согласились и, вместо того, чтобы предать своего ребенка пылающим кострам, пожертвовали тело девочки, зная, что какой-то другой ребенок может извлечь выгоду из того, что Мария неохотно утратила после смерти.
Медсестра Тейлор проводила их до дверей склада и, вернувшись, обнаружила, что Рурк наливает себе рюмку из старинной бутылки «Джим Бим».
- Ты в порядке, Гамильтон? - спросила она с порога.
- Нет, - честно ответил он. Он выпил стакан одним глотком и наклонил бутылку чтобы налить еще. - Нет, я далеко не в порядке.
- Мне жаль, что я впустила их... это была моя вина...
Рурк поднял испуганные глаза на свою верную помощницу.
- Нет, моя дорогая, это определенно моя вина. Я был тем, кто послал Пэйна в его убийственное неистовство. И это еще не все. Я позволил всему этому выйти из-под контроля, ты знаешь, этo - драгоценная услуга, которую я предоставляю. Я позволил этим бедным людям думать, что я нечто большее, чем человек... что я великий целитель, посланный с небес для восстановления их искалеченных тел. Я позволил им поверить в это!
Медсестра Тейлор смотрела на Доктора с глубокой болью в душе. Она могла вспомнить время, до социальных и экономических потрясений, до ядерных бомб, когда окружающие считали Гамильтона Рурка исключительным человеком. Конечно, он - великий человек, но не божественный целитель. В то время он был уважаемым хирургом и профессором анатомии в Университете Райса. Однако все изменилось во время попытки массового убийства на международном медицинском симпозиуме. Половина великих умов мира была уничтожена пулями террористов. Все погибли, кроме Рурка. Только экспериментальная процедура, известная как «трансплантация мозга», смогла спасти его поврежденный разум. Группа способных хирургов ловко соединила кору головного мозга Рурка с лобной долей единственного доступного донора; рабочего-сварщика, погибшего при падении с пятиэтажного эшафота. Выздоровление Рурка шло медленно, и за это время мир, каким он его знал, рухнул в хаосе и ядерном уничтожении. В конце концов, он снова начал практиковать на руинах Хьюстона, но использовал новый вид медицины с совершенно другой точки зрения. Слияние двух умов - хирурга и сварщика - привело к разработке узкоспециализированной процедуры, известной как «сварка плоти».
Доктор заговорил, нарушив ход мыслей медсестры Тейлор.
- Ты знаешь, я серьезно подумывал о переносе нашего предприятия в другое место. Кажется, что мы потеряли цель здесь, в Техасе. Может, нам стоит перебраться в южные штаты. Во Флориде и Джорджии наблюдается большое сопротивление... много раненых, которым наши знания могут пригодиться. Я слышал, что южноамериканцы снова сжигают Атланту.
Тейлор устало улыбнулась ему.
- Куда бы ты ни пошел, я буду всегда с тобой.
Доктор закрыл бутылку с бурбоном и с грустью посмотрел на медсестру.
- Всегда, - тихо повторила она.
Она сняла накрахмаленную белую шапку, позволила своим длинным темным волосам упасть на плечи и подошла к нему.
И когда они целовались, их слезы смешивались с взаимной горькой сладостью.

Прошла неделя с момента адского нападения на Руин-Таун. После изнурительной семидневной реабилитации Джеремайя Пэйна, Рурк и Тейлор были уже готовы упаковать свое оборудование и вещи, когда стальная дверь задрожала от яростного стука. Это был Пэйн и его люди, и, судя по жестоким ругательствам и угрозам командира, казалось, что он испытывает сильную физическую боль.
- Готова ли ты провести последнюю операцию? - спросил Рурк свою помощницу после того, как появились угрозы взорвать дверь с помощью C-4.
Медсестра собиралась возразить, но странное выражение глаз Доктора заставило ее замолчать.
- Что у тебя на уме?
- Просто доверься мне.
Когда дверь была открыта, подразделение Пэйна ворвалось внутрь, их украшали злые и разъяренные гримасы. Пара солдат несли окровавленные носилки с останками того, что когда-то было человеческим телом. Это было измученное, но все еще живое тело Генерала Джеремайи Пэйна.
- Что с ним случилось? - равнодушно спросил Доктор.
- Мы спускались к южным границам, - сказал полковник Уокер, правая рука Пэйна. - Кубинцы и СА объединились для крупного наступления, планируя штурмом взять Хьюстон. Мы набирали людей, когда джип Генерала подорвался на СВУ. Вадитель умер мгновенно, а Генерал... ну, как видите, он превратился в настоящий фарш.
Рурк присел рядом с носилками, втайне злорадствуя над размером ран. Генерала буквально разорвало пополам, его кишечник и органы брюшной полости свисали ниже грудной клетки, где должны были находиться его таз и ноги. Левая рука была оторвана от плеча, и только правая рука, с белыми костяшками пальцев, держалась за шест носилок, трясясь в агонии. Он проверил пульс Пэйна. В тот момент он ослабевал, но, возможно, еще было время что-то для него сделать.
- Вылечи меня, Док, - прохрипел генерал окровавленными губами. - Мое тело, все испорчено. Ты должен дать мне новое. Ты слышишь меня? Ты должен... иначе мои люди убьют тебя и твою хорошенькую медсестру прямо здесь и сейчас.
- Пересадка головы к туловищу - очень сложная процедура. Я не уверен, что смогу с этим справиться. Кроме того, из-за вашей небольшой демонстрации авторитета на прошлой неделе запасы частей тела, которые у меня есть, крайне ограничены в плане качества. Мне придется довольствоваться тем, что у меня есть под рукой.
- Проклятье! Просто сделай это... быстро!
Генерала внесли в операционную и положили на стол. Медсестра Тейлор запустила генератор, и Рурк начал собирать сварочное оборудование.
- Уокер! Иди сюда! - крикнул Пэйн.
Полковник подошел к своему командиру.
- Я хочу, чтобы оборона продолжалась по плану. Отведи отряд до южных границ и надерите им задницу!
- А как насчет вас?
- Не волнуйся. Оставь меня здесь, Лэки, присмотрит за мной, дабы убедиться, что дела идут гладко, он проследит за Доком. После битвы возвращайтесь за нами. Если здесь будет какая-то нечестная игра со стороны Доктора, то вы должны убить и его, и его медсестру. Понял?
- Да, сэр! - Уокер отсалютовал и приказал мужчинам вернуться к колонне.
Единственным, кто остался, был рядовой Лэки, чванливый юноша с ярким неоново-зеленым ирокезом, с «Узи» в руках и покрытой украденными медалями грудь, на одной из которых была пятиконечная звезда, обозначающая «ОТДЕЛЕНИЕ ШЕРИФА».
- Никаких выходок, Док, - предупредил солдат Доктора, отводя затвор пистолета-автомата. - Ты починишь Генерала, и все будет в порядке. Облажаешься, и я измельчу тебя и твою подружку в мясо для гамбургеров.
Когда Рурк начал вводить анестезию, Пэйн угрожающе взглянул на него.
- Сделай все как надо!
- Не волнуйтесь, Генерал... я сделаю это.
После того, как пациент погрузился в состояние сна, вызванного наркотиками, Рурк повернулся к молодому рядовому.
- Не могли бы вы проводить медсестру Тейлор к морозильной камере? Ей понадобится помощь, чтобы перенести замену конечностей в ванну для оттаивания для окончательной подготовки.
Лэки пожал плечами.
- Конечно, почему бы и нет.
Он спрятал «Узи» в кабуру и вслед за медсестрой вышел из операционной. Тейлор подтолкнула каталку к морозильной камере и, открыв тяжелую стальную дверь, вошла в темную комнату. Солдат шел за ней, его правая рука лежала на рукоятке кобуры.
- Вот они, - указала медсестра. - На полках у дальней стены.
Лэки снял с пояса фонарик и подошел к задней части морозильной камеры. Из его рта и ноздрей вырывалось облако морозного дыхания. Добравшись до полок, он в бледном луче света начал изучать свертки в пластиковой упаковке.
Он повернулся, его рот был открыт, его брови нахмурились в искреннем недоумении. Он не видел, как хромированное и смертоносное лезвие скальпеля в форме полумесяца поднималось в руке медсестры Тейлор. Он также не почувствовал скрежета заточенной стали о шейную кость. Все, что он видел, было шокирующее количество крови, брызнувшее на его блестящие медали - прежде чем темнота стремительно настигла его.

- Он приходит в себя, Доктор.
Пэйн начал открывать глаза, затем тут же закрыл их от яркого сияния флуоресцентных ламп над головой. Некоторое время он лежал так, постепенно осознавая мучительную боль и дискомфорт. Он попытался поднять голову, но обезболивающее действие анестезии сделало это простое действие невозможным.
- Лэки... - прошептал он. Его голос звучал невнятно и приглушенно, как будто его рот был набит толстыми комками ваты. - Черт побери, Лэки! Где ты?
Он не получил ответа, но определенно мог обнаружить присутствие двух человек в комнате. С болью он снова открыл глаза и прищурился от белого свечения. Доктор Рурк и его медсестра стояли по обе стороны от стола. Они выглядели измученными, их белые халаты были сильно залиты кровью. В вялых мыслях Пэйна закралось удовлетворение. Изнурительный хирургический сеанс определенно оставил на них свой след.
- Что ж, Док, - спросил Пейн, - операция прошла успешно?
Oн боролся, чтобы преодолеть вялость, которая давила на него, и медленно чувствовал, что набирает силу.
- Мы сделали то, что должны были сделать.
Пейн почувствовал, как его новые конечности постепенно восстанавливают чувствительность. Пульсация тупой агонии вспыхнула в суставах, где уникальная процедура Рурка соединяла конечности с туловищем и туловище с головой.
- Хорошо. Я рад это слышать.
- Я не думаю, что вы полностью уловили смысл моих слов, - сказал ему Рурк.
Пейн уставился на них. Оба просто стояли, как-то странно глядя на него. Тогда его охватило странное чувство, которое он больше привык дарить, чем испытывать сам. Ощущение темного, всепоглощающего страха.
- Я не понимаю тебя, Док.
Рурк долго смотрел на него без эмоций.
- Мы оба очень влиятельные люди, Генерал Пэйн. Вы обладаете лидерскими качествами и военной мощью, а я обладаю знаниями науки и медицины. И то и другое – очень важные вещи, драгоценные, если их использовать в разумных пределах. Но злоупотребление любым из них может разрушить их практичность и привести к хаосу. Вот что произошло вокруг нас. Вот почему великие нации этого мира остановились, а земля лежит в руинах и упадке. Перед лицом такой разрушительной ситуации нам обоим были предоставлены редкие возможности. Я понятия не имею, почему нам обоим позволили выжить, будь то божественное провидение или чистая удача. Все это сводится к тому, что цивилизация достигла дна, и мы были двое из немногих, кто имел способности существенно изменить ситуацию. Я изо всех сил старался внести свой вклад, облегчить страдания жителей Руин-Тауна и дать им некую надежду на будущее. Вы же принесли им только боль и отчаяние. Мы попали в порочный круг, вы и я. Я соединяю их вместе, вы разбираете их... процесс бесконечен. И ваши преступления носили не только физический характер. Ваша жгучая ненависть к другой расе стала печально известной. Вы и ваши люди лишили этих бедных людей каких-либо следов национальной гордости и заменили их страхом и сомнением. Вы жестоко оскорбляли и неправильно использовали их, превратив их в мишени для вашего фанатизма и в нежелательные инструменты для собственных эгоистических выгод. И я уверен, что вы продолжили бы свое жестокое правление, не зная, как они страдали, без возможности испытать то, что они пережили - если бы это самодельное взрывное устройство не исказило ход событий и не привело вас сегодня ко мне.
- Что ты пытаешься сказать? - прорычал Пэйн.
Его новое сердце колотилось в чужой груди. Он изо всех сил пытался подняться. Его тревога усилилась, когда он почувствовал слабость и неустойчивость своих новых конечностей.
- Он говорит, Генерал, - ответила медсестра Тейлор, - что насилие порождает насилие. Это злодеяние требует равной доли.
- Доктор, я думаю, нам нужно кое-что сделать, - обратилась она к врачу.
Медсестра слышала далекий отрывистый артиллерийский огонь и знала, что это не будет длиться вечно. После того, как битва будет завершена, победители будут прибывать на поиски своего прославленного Генерала. Для нее и ее работодателя будет лучше, если они уберутся от сюда до обнаружения Генерала.
Рурк торжественно кивнул.
- Я очень давно научился мириться с вашим насилием, Генерал. Теперь вы должны научиться жить с моим.
Когда они покинули комнату для восстановления, командир смутился. В отчаянии он приподнялся на дрожащих руках, намереваясь потребовать от Рурка объяснений. Но вид, который внезапно предстал перед ним, обрушил на него суровую реальность. Он почувствовал, как его охватила неконтролируемая волна дикого отвращения, но на этот раз она была направлена не на тех, на которых он сделал карьеру ненависти. Нет, на этот раз сильная ненависть была направлена на его собственное, только что построенное тело.
Ибо вместо крепких конечностей взрослого мужчины его поддерживали тонкие коричневые руки мексиканского ребенка. Девичьи ногти были закусаны насквозь и выкрашены в ярко-розовый цвет. Когда он осмотрел остальную часть своего лоскутного телосложения, в его горле застрял нарастающий ужас. Верхняя часть туловища, несомненно, была мужской и мускулистой, но все же имела оттенок черного цвета, как у его чернокожего донора. Наконец, в качестве завершающего венца, доктор снабдил его нижней частью туловища и ногами женщины, красновато-бронзовая кожа выглядела как у американского индейца.
Его крики ужаса эхом разносились по огромному складу, отскакивая от стальных и бетонных стен, стократно усиливая его эмоции. Они ненадолго задержались в присутствии целителей, а затем продолжили плутать в одиночестве, когда тяжелая стальная дверь медленно закрылась.