«Ребенок Одри» Сёрен Прешер

На улице, похоже, была сильная гроза, но Курта Вингфилда это не волновало. Или, все-таки, да? Ребенок может проснуться. Тогда ему снова придется ее успокаивать.
Он зевнул и бросил испытующий взгляд на дремлющую Сару. Она все еще лежала до самой шеи прикрытая своим вульгарным одеялом с диснеевскими персонажами. Это зрелище заставило его осознать, что он тоже устал. Чего он не мог себе позволить.
Чтобы отвлечься, он подошел к окну, но снаружи было так же мало интересного, как и внутри. Черт возьми, и почему, из всех возможных мест, малышка должна была дремать именно в гостиной? Так он даже не мог посмотреть свежую серию "Ходячих мертвецов" в онлайн кинотеатре.
Но он не должен был жаловаться. Не после того, как часами всеми правдами и неправдами уговаривал свою старшую сестру Одри дать ему еще один шанс. Пусть даже всего на несколько часов: сегодня ему нужно было показать себя во всей красе. В противном случае он навсегда останется для нее бестолковым двадцатилетним лоботрясом, которому ничего в жизни нельзя поручить.
Эта мысль взбодрила его на несколько минут. Затем веки стали тяжелее свинца. Снаружи тучи сгустились еще больше. Они прямо-таки приглашали вздремнуть.
Что плохого на самом деле может случиться, если он ненадолго закроет глаза? Сара не начнет плакать, требуя свое молоко, по крайней мере еще несколько часов. И даже если она хотя бы закашляется, он все равно сразу же проснется.
День, проведенный в компании отца был чертовски утомительным.
Курт устроился поудобнее в коричневом кресле рядом с кроваткой. Серая кошачья подстилка, которую он набросил сверху, дарила пухлое тепло. Он зевнул и закрыл глаза.


Проснулся он от страшной жажды. Сонный, он в полумраке поплелся на кухню. Газированная вода и фруктовые соки были единственными пригодными для питья жидкостями, которые были у его сестры в доме – не считая, конечно, детского молока.
Дождь хлестал по стеклам. Было чуть больше восьми вечера, но на улице было так темно, как будто уже приближалась полночь. Как же долго он спал?
В этот момент непривычная гнетущая тишина заставила его вернулся в гостиную.
Заглянув в кроватку, он замер с разинутым ртом: Сара исчезла. А на том месте, где она лежала, было темно-красное пятно.
Словно чтобы сделать картину еще более гротескной, пейзаж снаружи осветила резкая вспышка молнии, за которой последовал раскат грома.
Он хотел закричать, но, несмотря на только что выпитую воду, горло было сухим и шершавым. В отчаянии он наощупь искал выключатель позади себя и через несколько секунд, найдя его, включил свет.
Только сейчас Курт заметил, что одеяло тоже было залито кровью. Когда-то бледные лица Дональда и Гуфи приобрели агрессивный темно-красный цвет. Волна ледяного холода пробежала по его венам. Что, черт возьми, здесь произошло?
Тысячи мыслей и образов проносились у него в голове, но они были слишком мимолетны, чтобы на них можно было сконцентрироваться. Перед глазами у него стояла только кровь, кровь и снова кровь.
Внезапно что-то мягкое коснулось его ног. Курт вздрогнул.
Нет, это был не ребенок Одри. Черно-белая кошка сестры плавно скользнула мимо его ног. Она посмотрела на него снизу вверх, и Курт был убежден, что животное ухмыляется ему. Но момент пролетел слишком быстро, и кошка выбежала из комнаты, метнувшись вверх по лестнице.
Безумная идея зародилась в его мозгу. Может быть, кошка...?
Нет, это было абсурдно. Ребенок был слишком большим и тяжелым, чтобы...
Все это не имело никакого смысла!
Но Курту ничего не оставалось, кроме как броситься за животным. Он включил свет в коридоре и поднялся по лестнице.
Дверь в детскую была закрыта, как и дверь в первую ванную. Дальше коридор не просматривался.
Что-то лежало на предпоследней ступеньке. Слишком маленькое для ребенка. Несмотря на это, Курт сразу же бросился вперед еще быстрее. Его ботинки застучали по деревянным ступеням.
И сразу же пожалел, что поторопился. Вся надежда на то, что с Сарой все в порядке, испарилась одним махом.
Перед ним была еще одна лужа крови. Не такая большая, как в кроватке Сары, но от этого не менее пугающая. В ней лежало маленькое оторванное ухо ребенка. Курта начало трясти. Его желудок взбунтовался.
Он закрыл и снова открыл глаза. Лужа крови все еще была там, как и то, что в ней лежало.
На глаза Курта навернулись слезы. Какое-то мгновение он не смел дышать.
Это просто какой-то жуткий розыгрыш, - попытался он убедить себя. Но кто мог бы сделать что-то настолько ненормальное? В отчаянии он огляделся по сторонам. Никого в пределах видимости.
Боже, пожалуйста, пусть Сара будет все еще жива!
Но тогда почему в доме так чертовски тихо?
Спустившись на первый этаж, он почувствовал, что и здесь что-то не так. Абсолютно ничего больше не было правильным. Всего в нескольких метрах перед ним была еще одна лужа крови. А в ней четыре отсеченных пальца.
Курт с трудом сглотнул. Его колени дрожали так сильно, что ноги едва передвигались. Снова он попытался закричать. И снова горло издало не более чем хриплое карканье.
В конце коридора что-то шевельнулось. Подойдя ближе, он снова обнаружил кошку. Даже сейчас она ухмылялась так дьявольски, как могут делать только порождения ада. Не обращая на него больше внимания, она взбежала вверх по лестнице на второй этаж. Ее шаги были такими тихими, что потонули в шуме дождя.
Курт погнался за ней. В нем закипала ненависть. Неважно, имела ли эта тварь какое-то отношение к кровавым лужам или нет, никто не должен был так ухмыляться, когда вокруг были разбросаны части детского тела!
Кошка снова исчезла в темноте. И в то же мгновение перестала быть первостепенной проблемой.
Лужа крови здесь была больше, чем все предыдущие. И содержимого в ней тоже было больше.
Теперь Курт точно знал, что Сары больше нет в живых. С такими травмами не живут. В настоящем море крови лежали крошечные ножка и ручка. Со всеми пальцами.
Паника и безумие взорвались внутри него. Всего несколько вдохов отделяли его от полного срыва. И снова его желудок взбунтовался, и на этот раз его ничто не остановило. Курта вырвало прямо в лужу крови. И сразу же он почувствовал себя еще более несчастным, если это вообще было возможно.
Совершенно без сил он потащился на верхний этаж. Перед ним оказалась новая лужа крови. И еще одна в нескольких метрах позади нее.
Капли дождя стекали по стеклу, как будто это были слезы тысяч глаз. Ветер завывал громче прежнего. Молния ударила в дерево в саду, озарив помещение ярким светом. Курт посмотрел в последнюю лужу крови.
Было абсолютно ясно, что все кончено. Было бы величайшей милостью, если его мозг сейчас сдался. Тогда ему больше не пришлось бы терпеть это зрелище.
Голова Сары. Одного уха не хватало. Левый глаз свисал из глазницы, правый отсутствовал напрочь.
Зажмурившись, Курт начал вопить. На этот раз ему это удалось, и он кричал так громко и долго, как только мог.


Когда он открыл глаза, крик все еще вырывался из его рта. Взмокшая футболка неприятно прилипла к спине, все тело била нервная дрожь. Прямо рядом с ним кричал кто-то еще, и в первый момент он никак не мог понять кто.
Он был в гостиной Одри. Лежал в кресле, вытянув ноги. Серая кошачья подстилка валялась на полу в двух футах от него.
Он не мог вспомнить, почему вообще закричал. Наверное, из-за какого-то кошмара. Все, что он помнил - сон был о ребенке, за которым он должен был присматривать.
Сара тоже кричала рядом с ним в кроватке. Он погладил ее по голове, чтобы успокоить. Когда это ни к чему не привело, он взял ее на руки. С упоением он любовался ее маленьким личиком и чувствовал ее тепло. Только тогда он осознал, насколько холодными были его собственные руки.
А также он заметил еще кое-что: шея, уши и руки Сары были покрыты тонкими царапинами. Раньше их там не было. Она расцарапала себя во сне? Ее ногти не выглядели такими длинными. Но откуда еще могли появиться эти следы на коже?
Он дал Саре бутылочку с молоком и стал ждать возвращения Одри.
Несколько раз черно-белая кошка Одри пробиралась в гостиную и наблюдала за ними.
Иногда Курту казалось, что она ухмыляется.