Сестра Киликия была сенобитом Ордена Гэша первого уровня, и ее одолевала скука. Ей безумно хотелось отдохнуть после целой вечности изощренного, тщательно контролируемого экспериментирования над душами тех, кого неутомимый поиск запредельного наслаждения привел к Сенобитам. Она расхаживала по своей монашески аскетичной, обитой свинцом камере во втором квадранте Лабиринта, не обращая внимания на резкие крики ручного ворона Зибалба, который постоянно требовал свое любимое лакомство – человеческий глаз, замаринованный в красном вине.
На выходные ей захотелось отправиться в небольшое путешествие подальше от этих адских кругов, и поэтому Сестра Киликия решила навестить игрушечных дел Мастера, легендарного изготовителя шкатулок и заводных птичек. Она еще ни разу не была в Париже, этом знаменитом городе, который считался неописуемо греховным, когда она переживала свою первую инкарнацию в качестве одинокой, сексуально изголодавшейся монахини в унылом обшарпанном монастыре в районе Вендее на западе Франции.
Сестру Киликию поражало, что обычный человек мог каким-то образом собирать блестящие, загадочные шкатулки-головоломки, которые так безотказно приковывали к себе ее дьявольскую команду. Это было особенно непостижимо, поскольку ее собственная методика воскрешения Схизмы и объединения с Орденом Гэша сильно отличалась от практики других собратьев. В церемонию Сестры Киликии входили подношения из крови и роз, тайное жертвоприношение болезненного ребенка и чтение заклинаний порочного монаха и колдуна Рафаэля Афанасия, который был крестным отцом бесславно опороченного французского генерала 15 века, серийного убийцы детей и расточителя Жиля де Рэ. И, конечно, венцом дьявольского рецепта являлось ... вожделение.
Сестра Киликия скользнула в комнату главного Сенобита и «одолжила» Механизм Иануа, приспособление ослепительной красоты, платиновые и обсидиановые детали которого были сконструированы по замыслу выдающегося алхимика 14 века Альбертуса Магнуса, который, в свою очередь, позаимствовал идею у греческого гения математики и строительства Архимеда. Это было единственное приспособление, открывавшее редко используемый обратный Схизм, который позволял Сенобитам свободно перемещаться в измерение Homo Sapiens без непосредственного участия самих людей. Согласно строгим правилам в отношении Механизма Иануа, Сестре Киликии запрещалось им пользоваться в личных целях, однако, благо к нему обращались так редко, она была уверена, что главный Сенобит не заметит его пропажи.
Сестра Киликия прошла Временной Портал и мгновенно оказалась в забавном жилище игрушечных дел Мастера в 20-м округе Парижа 18 века. Материализовавшись в коридоре у мастерской, расположенной в подвальной пещере под его домом, Сестра Киликия вошла в арочный дверной проем и обнаружила мастера стоящим на коленях и всецело погруженным в процесс удушения очередной проститутки на каменном полу. Такие женщины представляли для игрушечных дел мастера легкую добычу; хватало и куска хлеба, чтобы заманить их к себе в дом, где он затем убивал их и разбирал на части. Жировые отложения под их брюшными мышцами служили основой ценнейшей смазки механизмов шкатулки-головоломки.
Сестра Киликия интуитивно знала, что приближались последние моменты жизни голой девицы, так как ее тело уже волнующе сотрясали предсмертные судороги, и поэтому она на минуту остановила ход времени. Мастер игрушек замер недвижим, а девушка осталась во временном и пространственном коконе Сестры Киликии. Она бросилась вниз и обхватила губами широко раскрытый умоляющий рот девушки, из которого уже полностью вывалился трепетавший язык. Сестра Киликия наслаждалась ощущением теплого, бархатистого языка девушки, судорожно извивавшегося у нее во рту. Высасывая из нее последний вздох, самый сладкий из всех, она сильно ущипнула девушкин сосок, при этом полностью опустошая ее душу. Девушка вздрогнула, забилась об пол своими пышными бледными бедрами и умерла.
Сестра Киликия отошла, встала позади игрушечных дел мастера и возобновила ход времени. Ей забавно было наблюдать за тем, как он пытался поцеловать мертвую проститутку в очевидной попытке самому вкусить ее сладкое дыхание. Когда до него дошло, что несчастная распутница уже мертва, он ослабил хватку у нее на шее и разочарованно отбросил ее, так что голова ее стукнулась об пол. Сестра Киликия суховато рассмеялась. Мастер гирушек стремительно обернулся с удивлением и гневом, а затем почтительно и смиренно упал ничком на пол, никак не ожидая увидеть столь почетного гостя без предварительного извещения.
Он осмелился поднять глаза, чтобы глотнуть ее смертоносной близости: мертвая бледная кожа, запачканная кровью черная, плотно облегающая кожаная ряса, серебряный пирсинг, полосами пересекающий ее лицо, открытые незаживающие раны у нее на горле и на руках и мрачные изумрудные глаза, глядящие на него с таким презрением.
«Встань, игрушечных дел Мастер, и покажи мне свои шкатулки!» - приказала Сестра Киликия. Он вскочил и с гордостью показал ей свои произведения: тончайшие, красивые, изысканные, музыкальные Шкатулки, которые бы ее потрясли, будь она все еще человеком. Однако красоту его рукоделия мог оценить даже истощенный мозг Сестры Киликии, особенно зная их зловещие тайны и те кошмары плотских наслаждений, которые шкатулки могли обрушить на избранных страждущих.
Затем в ее мятежном разуме появилась идея. Ей постоянно досаждало вынужденное подчинение Главному Сенобиту, а она так мечтала иметь собственный орден, собственную «когорту» демонов! Предаваясь ночным размышлениям, она уже мысленно назвала новый Орден Союзом Сестры Киликии. Ее безмерно радовала мысль о пополнении обширных адских подземелий женщинами под ее началом. И в самом деле, необходимо добавить в ад немного красоты и прелести.
«Мастер! Я хочу, чтобы ты создал особенную шкатулку, которая будет служить только мне! Ящик Пандоры, который будет манить страждущих женщин в поисках запредельной чувственности. В его устройство должно войти все самое дорогое для меня: кроваво-красные розы, убийство моих любимых ворон с алыми глазами, и то, что доставляет мне столько радости – серебряная власяница.»
Игрушечных дел мастер не вполне представлял себе, что же такое «власяница», и она показала ему, приподняв тяжелые полы своей кожаной рясы, под которыми открылись сине-белые ноги и гениталии, увитые серебряными цепями. Цепи венчались небольшими крючками, продетыми в ее окровавленную плоть; кровоподтеки давно засохли и почернели, так как кровь уже не текла у нее по венам. Словно древняя нательная рубашка, власяница должна была напоминать носившему ее о страданиях Спасителя. Забавно, что именно она стала неотделимой частью извращенных сексуальных фантазий Сестры Киликии в ее прежней жизни в монастыре, которая предшествовала ее Восхищению, то есть превращению в ангела мрака, которым она и была теперь.
По мере обсуждения устройства шкатулки Сестра Киликия огласила особую «изюминку»: на каждую шкатулку требовалось нанести алхимический символ женщины, который также обозначал греческую богиню любви Венеру.
Две недели игрушечных дел Мастер покорно трудился над устройством и конструкцией ее Шкатулки с Власяницей, а в это время по ночам, когда ее необычный наряд навлекал бы меньше разговоров, укрытая вуалью Сестра Киликия обследовала наиболее мерзкие уголки Парижа.
Следуя указаниям, игрушечных дел Мастер должен был испытать шкатулку перед ее вручением, поэтому он задумал навестить знаменитую Герцогиню де Мортамур, склонность которой ко всему порочному вполголоса обсуждали могущественные придворные мужи и дамы, никогда не говоря об этом в открытую. Муж Герцогини, Герцог де Мортамур, имел огромное влияние на короля, поэтому никто не осмеливался вызвать его немилость.
Герцогиня была поклонницей так называемой венгерской Кровавой Графини Елизаветы Баторий, которая, как было известно, погубила более 600 женщин и молодых девушек в начале 17 века, чтобы принимать ванны в их крови для сохранения своей неувядающей юности. Ходили слухи, что герцогиня сама увлекалась черной магией и лично убила нескольких молодых девушек, но поскольку в центре многих таких слухов фигурировали женщины, с которыми развлекался герцог, ее кровожадность объяснялась скорее ревностью, нежели колдовством.
Игрушечных дел Мастер договорился о встрече с герцогиней, пообещав ей занятную шкатулочку с откровенными узорами и сложнейшим устройством. Репутация его сыграла на руку, и герцогине безумно хотелось осмотреть его мастерскую. Встретиться они договорились сразу после полуночи. Как и было условлено, она никому не рассказала о мероприятии и явилась вся в черном и под вуалью, в нанятой карете, запряженной четверкой лошадей.
Игрушечных дел Мастер провел ее в мастерскую, и герцогиню глубоко потрясло не только скопление выложенных перед ней шкатулок-головоломок, но и почти живые заводные птички, которые мелодично пели в помещении. Он провел герцогиню в небольшой кабинет, расположенный позади, где на алтаре была выставлена Шкатулка с Власяницей рядом с сухими розами и графином, заполненным непонятной красной жидкостью.
«Вуаля! Вот мои шедевры, знакомьтесь!» - воскликнул мастер игрушек, взмахнув рукой. Герцогиня подошла для осмотра шкатулки, и он осторожно вышел из комнаты. Он зашел в соседнюю нишу и снял со стены портрет. Под ним находился потайной глазок, через который он мог незаметно следить за всем, что происходило у алтаря.
Герцогиня подняла шкатулку, любуясь ее узорами, выполненными из серебра и черного дерева и покрытыми рубинами. Ее руки скользили по поверхности, перемещая сегменты шкатулки, словно она смастерила ее сама; затем она внезапно остановилась и поспешно поставила шкатулку, поскольку ее охватил непереносимый приступ жара и тошноты. На лбу выступил пот, а шелковый наряд, такой удобный прежде, внезапно стал ощущаться колючим и тяжелым, и почти обжигал ее кожу. Она рванула за пуговицы на воротнике, пытаясь вспомнить, как же снимается платье; ведь она так привыкла, что одевали и раздевали ее служанки.
В конце концов, она отчаянно содрала с себя платье и обнаженной бесформенной массой рухнула на пол. Именно в этот момент она услышала нежный звон музыкальной шкатулки, и он позвал ее. Выбиваясь из сил, она вскарабкалась на алтарь, пожираемая пылавшим в ней пламенем. Она смахнула с алтаря розы и графин и легла на спину, держа шкатулку в руках и перебирая пальцами движущиеся пластины, лихорадочно ища в них ответ, стремясь к бегству от наскучившей жизни при дворе, в поисках ощущений за пределами доступных на Земле. Шкатулка поддалась ее влажным дрожащим пальцам и услышала ее томные вздохи, а пластины и механизм пришли в самостоятельное движение, превращая себя в совершенно другое устройство, порожденное, чтобы доставлять наслаждение одиноким женщинам.
Герцогиня была в восторге от этой новой любовной игрушки и разместила вещицу у себя между ног. Медленно и сладострастно она вставила его в свое самое сокровенное место, которое всецело приготовилось отдаться холодным, столь волнующим удовольствиям, сокрытым в глубине механизма. Вначале ощущения захлестнули ее - это было больше, чем дал ей любой мужчина за все годы распутства. Герцогиня затрепетала и неистово вскрикнула, испытав оргазм.
Затем мелодия, издаваемая механизмом, поменялась. Вибрации его усилились, и герцогиня испугалась. Она попыталась извлечь устройство, но почувствовала нестерпимую боль, когда из него выстрелили тонюсенькие крючки и вцепились в стенки ее влагалища. Она отпустила устройство, и боль утихла, однако вибрации еще больше усилились, и она вновь испытала пик, со страхом и обреченностью. Казалось, она переживала самые утонченные плотские удовольствия на протяжении многих часов, пока изо рта у нее не готова была пойти пена от неумеренной дозировки этих безумных наслаждений.
Когда герцогиня приблизилась к тому моменту, когда ей показалось, что сердце ее не выдержит напряжения, механизм остановился. Она осторожно его вытащила и подняла дьявольское, перепачканное кровью устройство над головой. Оно вновь преобразилось, и в этот момент она осознала, что находится в помещении не одна. В темном углу, улыбаясь ей, стояла Сестра Киликия. Она наблюдала весь ритуал и была безмерно рада. Перед ней лежала женщина, чья склонность к чувственным сексуальным страданиям была сравнима с ее собственной. Идеальное пополнение Лабиринта.
«Кто ты, жалкая женщина?» - спросила Герцогиня. Сестра Киликия ответила ей волчьей улыбкой и промолвила: «Ты меня вызвала, я явилась. Верни Шкатулку Власяницы на место, и я покажу тебе наслаждения, несравнимые ни с чем, что тебе довелось ощущать раньше.»
«Думаю, мне уже хватит,» - ответила герцогиня, пытаясь встать на ноги, но спина ее застыла, а устройство зависло над ней словно кинжал. Затем его форма вновь изменилась, и герцогиня истошно закричала... но на сей раз этот крик был не от удовольствия.

Сестра Киликия была в восторге от шкатулки Власяницы и щедро наградила игрушечных дел мастера пятью проститутками, которых она подобрала под мостом во время своих странствий по Парижу. Она утащила проклятую и обезображенную герцогиню с собой в Лабиринт, превратив ее в первого члена Братства Киликии.
Игрушечных дел мастер вернулся к убийствам проституток и созданию новых шкатулок-головоломок, даже не подозревая о той важной роли, которую он сыграл в событии, которое впоследствии стало известно в адских кругах как Восстание женщин-сенобитов под предводительством Киликии.