«Пиздобол» Брайан Смит

Рэй Уэббер подумывал убить Пиздобола. По-другому этого парня было не заткнуть.
- Ты когда-нибудь думал по поводу этой песни? В смысле, всерьёз думал?
Речь шла о “Have You Ever Seen the Rain” “CCR” . Станция со старыми песнями, на которую была настроена магнитола в машине Рэя, как раз играла её.
- Нет, - Рэй старался сохранить нейтральный тон - он был не в настроении выслушивать обличительные речи Пиздюка. - Врать не буду.
- Ты только послушай эту хрень.
Мы послушали.
Рэю, в общем-то, песня нравилась. Совершенно безобидная, так, просто милая старенькая вещичка на радио. Но Пиздобол был из тех, кто всегда найдёт повод побрюзжать.
- Видел ли я хоть раз дождь? - голос Пиздюка сочился сарказмом. – Да, Джон , я видел дождь. Я видел даже снег и ёбанный лёд в придачу. Ну и что скажешь, придурок?
Рэй вздохнул.
- Думаю, он поёт о Вьетнаме. Социальное потрясение шестидесятых. Это вроде как метафора.
Пиздюк заворчал:
- Метафора, шметафора. Ты о другой думаешь - там, где он вопрошает, когда же закончится всё это дерьмо.
- Да пофиг.
Рэй прибавил звук, когда реклама перетекла в песню “Stones”. Желание убить Пиздюка стало выбираться из области чистой фантазии, становясь всё более осознанным каждый раз, когда этот уебан раскрывал рот. Он думал об алюминиевой бейсбольной бите в багажнике. Нескольких ударов по голове вполне хватило бы. Пиздюк бы даже не узнал, кто пристукнул его.
- Этa песня - полное говно, - завопил Пиздюк, заглушая музыку. – Это просто твой девятнадцатый нервный срыв! Стиль не соответствует серьёзности психического заболевания!
Его по-настоящему звали Слоун Уолкер. Он был человеком, не терпящим пауз в разговорах. Он стремился заполнить каждую секунду тишины, никогда не отказываясь озвучить своё мнение по любой теме, входившей в искажённый круг его познаний. Самопровозглашённая высшая инстанция Последнего слова в любой теме, он обозревал мир спокойным, немигающим взором.
Короче, был той ещё занозой в жопе.
Его друганы называли его Пиздоболом, из-за всей этой бессмысленной информации, что скакала в его башке, словно мячик. Некоторые сократили это прозвище до Пиздюка. И это явно было не уменьшительно-ласкательное.
Рэй с трудом мог вспомнить те времена, когда Пиздюк ему искренне нравился. Может, когда они ещё были детьми, в те дни, кода они все любили находить приключения на свои задницы. Хохмачи с чувством юмора, они были бичом общественности. Люди до сих пор говорили о том случае, когда какие-то проклятые вандалы умыкнули из минимаркета и разместили на лужайке перед домом мэра огромный шар «Будвайзер».
Естественно, это была идея Пиздюка.
В былые безмятежные молодые годы всё казалось гораздо веселее. А теперь все их старые сотоварищи стали дипломированными взрослыми. Да Рэй и сам уже почти разменял тридцатник и надеялся когда-нибудь получить гордое звание взрослого человека. Но Пиздюка вполне удовлетворяло то, что он навсегда застрял в отрочестве.
Вы только посмотрите, что он учудил в нэшвиллском баре прошлым вечером. Ебанутый на голову мудак засадил несколько кружек пива, пошёл в туалет, а несколько секунд спустя появился оттуда совершенно голый. К изумлению потрясённых посетителей, Пиздюк стал бить себя в грудь, издавая вопль в стиле Джонни Вейсмюллера , а затем рванул через зал к центральному входу. Девушка у барной стойки обратила внимание на возможную важность старенького текста Тэда Ньюджента , которые он выкрикивал на выходе.
Разве это была не “Great White Buffalo”? Думаете, он хотел сделать какое-то заявление?
Рэй не нашёлся, что на это ответить.
Пиздюк потом объяснил, что он просто хотел снова сделать популярным бег нагишом.
- Вся эта хрень со СПИДом сделала людей чертовски зажатыми. Меня задолбала эта гонка за безопасной еблей. И я прозрел. Я осознал, что жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о болезнях и о всякой подобной хрени. Я подумал, что людям нужно снова начинать получать удовольствие. Раскрепоститься немного. Отсюда и моё решение возродить бег нагишом.
В этом был какой-то извращённый смысл. Рэй боялся найти хоть малейший намёк на логику во всём, что говорил Пиздюк. Парень был просто маньяк. Причём на всю голову.
Так почему же Рэй до сих пор тусовался с ним?
По инерции.
Может, в этом всё и дело. Рэю всегда было достаточно просто быть. Он не стремился понять суть вещей. Ему не нужны были объяснения. Вещи просто были. У Пиздюка всё было совершенно наоборот. Но они были схожи в одном, очень важном, аспекте - они оба не добились ничего существенного.
Инерция.
Наверное.
Так что Рэй начал думать, что, может, пора уже что-то менять. Может, пора устроиться на настоящую работу. Вернуться к учёбе. Работать, чтобы обеспечить себе уверенное будущее. Но чтобы так сделать, ему для начала было нужно сбросить лишний багаж.
Убить его.
Если бы он попросил этого парня свалить насовсем, тот бы исчез на несколько недель, но в конце концов появился бы снова. Рэй знал это по своему собственному печальному опыту. Этот парень походил на долбанный йо-йо, который всегда возвращался обратно.
Инерция.
Рэя уже тошнило от этого ублюдка.
Тошнило от своей собственной никчёмной жизни.
До смерти тошнило от выслушивания всего этого говна:
- Ты замечал когда-нибудь, что люди не дерутся в барах по-настоящему? Они толкаются, пихаются, кидаются всякой хернёй друг в друга, но почти никогда не мудохают друг друга. Как в тот раз, когда ты…
- ДА ЗАЕБАЛО!
Пиздюк посмотрел на него.
- Что-то не так, Рэймонд?
Рэй ухватил правой рукой Пиздюка за затылок, сильно вжал педаль тормоза, и толкнул этого мозгоклюя вперёд. Лоб Пиздюка влетел в лобовуху. Стекло треснуло. Над одним глазом у него образовалась глубокая рана. Кровь потекла по обеим сторонам его лица, а его бессознательное тело уткнулось в дверь. Он был похож на проигравшего в бою за титул в тяжёлом весе.
Рэй ещё несколько минут ехал, ни о чём не думая. По радио играли “Doors”.
Рэй слушал.
Люди странные .
Однозначно.
Рэй проследил, чтобы стрелка спидометра оставалась чуть выше шестидесяти пяти. Машин на этом пустынном отрезке просёлочной дороги почти не встречалось - и он точно знал, что свидетелей не было, - но также он знал, что осторожность повысит его шансы выйти сухим из воды.
Ему нужно было оценить ситуацию, составить пошаговый план, который приведёт к успешному разрешению этой критической ситуации.
Отвезти его в больницу?
Может быть.
Он мог сказать властям, что запаниковал, когда на дорогу выскочила собака. Воспоминания же Пиздюка были бы затуманены полученной травмой. Он мог вообще ничего не вспомнить. Может, всё можно было спокойно вернуть в нормальное русло. Может…
Да, много всяких «может».
Особенно это - может, Рэй не хотел возвращать всё в нормальное русло. Может, он сделал выбор в пользу той его части, которая воспринимала сделанное, как первый уверенный шаг в нужном направлении. Инертный Рэй не был способен на серьёзные поступки. Судьбоносные поступки. Может, пришло время Уверенному Рэю ампутировать навсегда свою хлипкую половину.
Он взглянул на Пиздюка.
Тот всё ещё находился в отключке.
И всё ещё молчал.
Рэй осознал, насколько сильно он желает, чтобы ему больше никогда не пришлось слушать этого уёбка.
- В пизду!
Он проехал ещё восемь миль, пока не нашёл нужный съезд, и свернул с шоссе. Он пробирался по знакомому лабиринту просёлочных дорог с возрастающим чувством тревоги. Тут курсировало не так уж и много копов, но те, кто курсировал, тормозили тебя совершенно без причины. Рэй не cмог расслабиться, пока не увидел пустынную лодочную пристань, которую он помнил по детским вылазкам. Он подъехал к краю короткого, скошенного пирса, заглушил двигатель и осмотрел территорию.
Вокруг никого.
Как обычно.
Пристань, не пользовавшаяся спросом, располагалась в неглубокой бухточке, куда могли попасть только небольшие лодки. Тут находилась заколоченная досками будка, в которой когда-то прятался нерентабельный рыболовецкий магазин. Он вышел из автомобиля и приблизился к обветшавшему строению. В проржавевшей щеколде покачивался столь же проржавевший навесной замок. Рэй хорошенько пнул дверь, и щеколда отлетела от трухлявого дерева. Он внимательно осмотрел всё изнутри. Особо там рассматривать было нечего.
В голове Рэя замелькали обрывки воспоминаний, образы пьяных мальчишек, в чьих жизнях было слишком много свободного времени, и которые находились в блаженном неведении о более подходящем способе времяпрепровождения. Эта будка когда-то давно была любимым пристанищем Пиздюка. Было что-то правильное в том, что парень, никогда не желавший повзрослеть, проведёт свои последние мгновения в месте, оставшимся одним из эмоциональных основ его короткой жизни.
- Рэймонд!
Рэй выругался про себя.
Пиздобол.
- Выходи, выходи, где б ты не прятался, хуйло!
Рэй немного расслабился - никогда Пиздюк не сможет полноценно защитить свою жизнь.
Правда ведь?
Рэй вышел из будки с такой целеустремлённостью, какой никогда не испытывал. Старый Рэй точно избежал бы этой конфронтации.
Да пошло оно всё.
Новый Рэй шагнул в зону поражения. Кончиком алюминиевой бейсбольной биты ему зацепило край подбородка. Он отпрянул обратно к будке.
Пиздюк двинул за ним.
- Рэймонд, тупорылый мудак.
Рэй тряхнул головой.
Сосредоточься.
Он попятился от своего медленно прогрессирующего противника. Этот парень удивил его, это правда, и он был вооружён и относительно опасен. Два ноль в пользу Пиздюка. Но он всё же был травмирован. Да, у него имелось оружие, но не имелось сил эффективно использовать его. Единственный удар, который он умудрился до сих пор нанести, оказался не больнее пчелиного укуса.
- Невероятно. Ты невыразимо туп, Рэймонд, - кровь всё ещё сочилась из пореза над глазом Пиздюка. - Тебе стоило всё получше обдумать. Хочешь завалить кого-нибудь - не действуй импульсивно. Это слабое место всех, кто мечтает стать убийцей.
- Да?
Нужно, чтобы он продолжал болтать.
- Ты бы знал подобную хрень, если бы читал «Настоящего детектива». Ты бы знал, что нельзя позволять эмоциям руководить действиями. Ты уже кучу раз облажался.
И всё же, Пиздобол любил поболтать.
Может, хоть раз в жизни он говорил что-то стоящее.
- И как же я облажался, Слоун?
Пиздюк закатил свои осоловелые глаза.
- Ты оставил хуеву кучу улик. Кровища по всему переднему сиденью. Кровища на лобовом стекле. И это только вещественные доказательства. Прикинь, скольких людей мы встретили прошлым вечером. Тут речь о дюжинах свидетелей. А дома? Блин, да я навскидку вспомню полдюжины человек, которые знают, что мы вместе подались в Нэшвилл.
Рэй это обдумал.
В горле встал ком.
Боже!
Он был настолько уверен, что делает всё правильно. Но, оказывается, он столько всего не учёл. Ему нужна была какая-то легенда. Что-то…
Чёрт!
Пиздюк бросился на него.
Рэй уклонился от удара, вырвал биту из рук Пиздюка и подождал, пока нападавший развернулся. Это прошло в точности так, как он себе это представлял себе. Бита вписалась Пиздюку в висок, и тот рухнул на землю.
Пиздюк снова замолчал.
Теперь снова всё стало понятно.
Рэй вернулся к машине - ключи всё ещё торчали в замке багажника. Он положил биту в багажник и вставил ключ в замок зажигания. Вернувшись к будке, хорошенько ухватил Пиздюка за запястья и потащил обратно к машине. Успешно завершив самую сложную часть - поднятие тяжестей, - Рэй завёл машину, включил заднюю скорость, позволив автомобилю подкатиться к краю пирса.
План был прост - поставить машину на «нейтраль», направлять её до самого конца пирса и свалить в самый последний момент. И пусть озеро поглотит все доказательства. Существовала, конечно, большая вероятность того, что, в конце концов, машину обнаружат, но до этого он сможет заготовить правдоподобную легенду. После того, как он всё сделает, у него будет достаточно времени, чтобы всё продумать.
Ну так делай.
Он надавил на педаль газа, и машина поползла по скрипучему пирсу. Он переключил рычаг на «нейтраль», и, держась дрожащей рукой за дверную ручку, слушал, как стучит сердце, пока «Сивик» набирал скорость.
- Гениально, Рэймонд, - Пиздюк снова пришёл в себя. - А как ты вернёшься?
Рэй нахмурился.
Чёрт возьми.
Его рука легла на рычаг переключения скоростей.
Да что сегодня за хуйня с моей башкой?
Пиздюк хихикал.
- Стоит отдать тебе должное, Рэймонд, ты остаёшься верен себе - как только я решил, что тупее уже быть нельзя, ты тут же доказываешь обратное. Никогда меня не подводишь. Чёрт, да ты даже не учёл всю ту плохую карму, что ты накапливаешь.
Карма?
Рэй насупился.
- Хипповская херня это всё.
И он выскочил. Он уже готов был остановить машину и попытаться выработать новую стратегию, но Пиздюк слишком много открывал свой вонючий рот. Машина ударилась носом о поверхность, погрузилась немного в воду и опрокинулась на крышу. Рэй мельком увидел Пиздюка сквозь небольшой треугольник окна, всё ещё остававшийся на поверхности; тот даже не пытался выбраться. Может, он всё же умер от полученных травм.
Рэй, надеялся, что не умер.
Пусть пиздюк помучается побольше.
Гораздо больше.
Рэю пришлось вытерпеть несколько ужасных минут, когда он стал склоняться к тому, что машина не утонет. Эта хреновина просто покачивалась там, словно детская игрушка в ванной. Но затем, после глухого удара, автомобиль поразительно быстро сдался. Мутную поверхность испещрили сотни воздушных пузыриков.
Высадил ли Пиздюк окно?
Рэй тяжело вздохнул.
Мудак.
Вот что бы сказал Пиздюк.
Нужно было опустить стекло.
Он дождался, когда исчезнут пузырики воздуха, затем отвернулся от места упокоения Пиздюка и двинулся прочь. Радостное возбуждение добавило адреналину в его систему, вызвав головокружение.
Я это сделал!
Ну да, сделал.
Но трепет от содеянного практически сразу же начал отступать. О слишком многом нужно было думать, со слишком многими потенциальными осложнениями ему предстояло столкнуться. Его донимали неприятные сценарии о том, как его схватят и накажут. Рэй представил себе, как обвинитель будет рассказывать присяжным заседателям о тысячах мелочей, в которых он облажался. Пока он добирался до дороги, он уже репетировал свои слова, когда апелляцию отклонят, и тюремный священник спросит его, не хочет ли он что-нибудь сказать перед казнью.
Да, я оказал миру охеренную услугу.
Рэй уже прошёл полмили на восток, не встретив ни единой души, когда вдалеке показался пикап «Чеви». Он смахнул назад свои грязные волосы и выставил большой палец, надеясь, что не выглядит сейчас, как психопат.
Приблизившись, «Чеви» притормозил. За рулём сидел деревенский мужлан. Возле него сидел его полный близнец. Ну, они выглядели, как близнецы. Рэй тут же представил себе Неда Битти из «Избавления» .
Но они не остановились.
Рэй решил, что это хорошо. Правда, они швырнули в него полупустые банки «Олд Mилуоки».
Это было плохо.
Перед его новой рубашки тут же пропитался дешёвым пивом и слюной этой деревенщины.
Он не знал, что из этого было хуже.
Рэй решил, что убьёт того жалкого уебана, который в конце концов подберёт его.
А какого хера?
Теперь он так себе это представлял.
Пиздюк был прав.
Он облажался в хуевой куче вещей, и у него не было ни единого шанса выйти сухим из воды. И причин торчать тут и ждать последствий у него не было. Существовал очень простой выход. Завалить какого-нибудь придурка, забрать его тачку и дёрнуть к автомагистрали. Поменять номера, сменить внешность и исчезнуть. Может, начать новую жизнь на побережье.
Чёрт, да он мог сделать всё, что угодно.
Он так глубоко окунулся в свои фантазии, что не замечал, как к нему подкрадывается патрульная машина, пока не стало слишком поздно. Он замер, увидев знакомую сине-белую окраску.
- Вот блин.
Здоровый коп с фигурой как у профессионального полузащитника, выбрался из-за руля, приказал Рэю встать лицом к машине, и, когда Рэй мгновенно не подчинился, тут же выхватил пистолет.
- ВСТАЛ ЛИЦОМ К ЧЁРТОВОЙ МАШИНЕ!
Рэй прислонился к автомобилю, вытерпел раздражающе тщательный обыск и взвесил все «за» и «против» убийства вооружённого человека с фигурой Tираннозавра Pекса.
Решил, что не стоит.
Удостоверившись, что Рэй не вооружён, коп запихнул его на заднее сиденье патрульной машины. Сел за руль, переключил передачу и тронулся.
- Я арестован?
Коп усмехнулся.
Рэй старался говорить спокойным голосом.
- Что-то это не похоже на стандартную полицейскую процедуру. Разве вы не должны..?
- Заткнись, на хуй, - cуровый голос копа напомнил Рэю его школьного директора. - Не люблю балаболов.
Рэй фыркнул.
И я тоже.
Некоторое время они ехали в тишине. Затем коп повернул влево на узкую гравийную дорогу. Рэй знал эту дорогу - он сам меньше часа назад здесь свернул.
Мы едем к лодочной пристани.
Рэй представил, что всё это - часть фильма, где герой сделал отчаянный рывок к свободе. Дела были плохи, и только Сталлоне смог спасти этот грёбаный день.
Рэй потянулся к дверной ручке.
Правда, была одна проблема.
Никакой ручки там не было.
Рэй тяжело вздохнул.
Ебучие полицейские машины.
Патрульный автомобиль остановился возле бывшего рыболовецкого магазина. Коп выбрался из машины, открыл Рэю заднюю дверь и приказал выметаться.
Рэй так и поступил.
- П-п-почему вы привезли меня сюда?
Коп ощерился.
Рэй был уверен, что какой-нибудь незамеченный свидетель - излишне любопытный тип из ближайшего леса, - сообщил о преступлении копам. А зачем бы ещё ему сюда его привозить? С другой стороны, всё это могло и не касаться убийства Пиздюка.
И эта вероятность почему-то казалась ещё страшнее. Следующие слова копа ещё больше усилили его страх.
- Скучно мне.
Затем он расчехлил свою дубинку, ткнул ей Рэя и указал в сторону будки.
- Иди туда, сучка.
Рэй задрожал.
Сучка?
Когда они вошли в будку, коп приказал пройти в центр помещения, развернуться и встать на колени. Рэй так и поступил. У него не было выбора – он лишь надеялся, что у него хватит сил вытерпеть то, что задумал этот вонючий коп.
Коп ухмыльнулся.
- Как тебе мой притончик?
- Эээ…
Маньяк-полицейский засмеялся.
- Это дико скучная работа. Я с ума сойду, если у меня не будет своего маленького дома вне обычного дома.
- Эээ…
Коп расстегнул ширинку.
Сердце Рэя ухнуло вниз.
Он-то надеялся, что его будут бить.
- Думаю, ты знаешь, что делать.
Рэй решил, что знает.
- Не разочаруй меня.
Рэй старался как мог.
Когда всё закончилось, коп вывел его наружу.
- Мы пройдёмся вниз по пирсу, - в спину ткнулась дубина. - Слышишь?
Рэй кивнул.
Они продолжали идти, добравшись до пирса. Коп продолжал подгонять его дубинкой. Рэй продолжал размышлять о том, что сказал ему Пиздюк по поводу накопления плохой кармы. Охереть, какое сильное преуменьшение.
Да это была целая нейтронная бомба кармы.
Коп сказал ему остановиться, когда они дошли до края пирса. Рэй подумал, что он так бы и продолжил идти, если бы ему не сказали обратного.
Никакой разницы он не видел.
Чёрт, да вода практически манила к себе.
Коп убрал в чехол свою дубинку, вынул из кобуры пистолет и произнёс:
- Хочешь напоследок сказать что-нибудь?
Рэй это обдумал.
- Нет. Ну его на хуй.
Коп выстрелил ему в спину.
Больно было – просто ёб твою мать.
Выстрел сбросил его с пирса, и он на мгновение оказался в воздухе. Затем его объяла вода, и он принял её холодные объятья с равной степенью страха и согласия.
Он тонул.
По пути ко дну Рэй видел множество страшных вещей.
Части тел.
Кости.
Пиздобола.
Его старинному дружку почти удалось сбежать из тонущей машины. Его левая ступня застряла в искорёженном рулевом колесе. Остальная часть его тела покачивалась снаружи разбитого автомобиля: руки были разбросаны в стороны, голова наклонена вбок. Он походил на подводное пугало.
Рэй видел всё это очень отчётливо.
Он не мог видеть здесь.
Тогда он осознал.
Он уже был мёртв.
Рэй принялся изучать лицо своего мёртвого дружка более пристально.
Этот ублюдок криво ухмылялся с издёвкой, знакомой до боли. Добро пожаловать в ад, гений, - казалось, говорила эта ухмылка. - Ты, видимо, снова облажался. Вот так сюрприз.
Рэй слышал, как невысказанные слова эхом отдаются в его голове, и он распахнул рот в беззвучном крике. Вода, отдающая смесью спермы и дешёвого пива, наполнила мёртвые лёгкие. Он вцепился ногтями себе в голову, раздирая мёртвую плоть и выпуская ровную струю крови, которая поднималась вверх к далёкому свету. Но кожа практически мгновенно зажила, и он понял, что его лихорадочная попытка избавить свой мозг от этого мучения была обречена.
Как и я, - подумал Рэй.
Обречён навечно ощущать вкус дешёвого пива и малафьи. Обречён никогда больше ничего не слышать, кроме издёвок и необыкновенно удовлетворённого смеха Пиздобола. Но одна простая истина беспокоила Рэя больше, чем все эти муки – даже после смерти, даже здесь, в аду, ничего особенно-то и не изменилось.
Разве что смех Пиздюка становился всё громче и громче.