«Вишнево-красный» Чад Луцке

Рэймонд сидел на поляне, перед ним стояла шеренга из трёх блестящих игрушечных машинок. Было около полудня, и Кевин мог появиться с минуты на минуту. Настала очередь Кевина принести ланч, а Рэймонд голодал. Он надеялся на сэндвич с арахисовым маслом и джемом с чипсами Doritos. Именно Кевин рассказал ему о сэндвиче Deluxe. Идея поместить Doritos в бутерброд была простой, но гениальной, вывести скучный сэндвич на новый уровень, например, добавить бананы в несладкие хлопья, шоколадную стружку в блины или заморозить кукурузный сироп из банки с грушами - просто, но гениально.
Поляна представляла собой большую площадь земли посреди леса за начальной школой Клэйвуда. Лес был густым с множеством деревьев, лесная подстилка была покрыта густой листвой, за исключением поляны. Это особое место идеально подходило для гоночной трассы Matchbox, где бесчисленные часы были потрачены на то, чтобы вырыть город дорог прямо под землёй. Кора деревьев использовалась для строительства домов, гаражей и даже заправочной станции, а ветки использовались для ограждений на опасных поворотах. Зелёные солдатики выступали в роли пешеходов, полицейских и дежурных на заправочных станциях, а также крышки от спичечных коробков для пандусов, по которым машины запускались прямо на глазах у мальчишек, расчищая скалистые овраги и временные ручьи. Это был крошечный мир, которым «даже сам Бог мог бы гордиться», как сказал Кевин.
Причина появления поляны посреди леса была загадкой, разгаданной годами слухов. Земля принадлежала Стимакам, пожилой паре с фермы, которые купили её в начале пятидесятых и в итоге построили на ней гостевой дом для своего сына с камином. Дом находился далеко за пределами фермы, и в какой-то момент у него был собственный подъезд к Ривер-роуд, тропа, которая с тех пор заросла из-за того, что дом сгорел дотла всего через год после его постройки - событие, которое имело свое значение, собственная городская легенда, в которой было столько же правды, сколько в решете воды. Но заблуждение, наполненное страхом, гораздо интереснее, чем факт без происшествий.
История, как рассказывали Рэймонд, Кевин и все остальные мальчики и девочки несовершеннолетнего возраста в Лавендейле, заключалась в том, что сын Стимаков, который был тучным девиантом со слишком большим аппетитом и непристойным количеством секса, украл свинью с фермы его родителей, чтобы утолить один из двух своих пороков, в зависимости от того, кто рассказывал эту историю. Девочки, как правило, склонялись к пристрастию сына к еде, а не к ужасной идее, что кто-то засунет свой член туда, где ему точно не место.
Далее в истории рассказывается о борьбе между свиньёй и человеком, в результате которой загорелась свеча и, в конечном итоге, произошёл пожар, убивший их обоих. Суть всегда была одна и та же: целых три дня запах бекона наполнял воздух в радиусе десяти миль.
Правда в том, что сын был пьян (и он был тощий), который отключился рядом с двумя зажжёнными свечами и большой стопкой газет, загоревшихся на месте. Мужчина благополучно спасся, но через десять лет умер при других обстоятельствах от печёночной недостаточности.
Десятилетия спустя остались только камин и дверь подвала в земле, которая не вела ни к чему, кроме трёхфутовой дыры, подвал был засыпан через год после пожара, когда Стимаки нашли упавшего мальчика в яме, он сломал себе обе лодыжки. Он пролежал там два дня, истощённый и весь в грязи. Эта конкретная часть истории поляны никогда не доходила до ушей местных жителей.
Кевин опоздал. Время их встречи было ровно в полдень. Но опоздание на несколько минут не было чем-то новым для него, да и почти для любого ребёнка его возраста. Даже такой захватывающей встречи, как день на поляне, было недостаточно, чтобы веселье для большинства детей началось вовремя. С другой стороны, Рэймонд всегда приходил в назначенное время. У него не было причин задерживаться дома. Каждый час вдали от него был желанный побег, свобода от запаха алкоголя и дыма, звука слишком громкого телевизора и настойчивого растирания мозолистых ног его матери.
Рэймонд изучил три своих машинки Matchbox, протёр каждую из них от пыли и снова выставил на обозрение, совершенно симметричные, совершенно новые. Это были призы, найденные внутри коробок с хлопьями Sugar Bang Cereal. Он собрал три из четырёх доступных - четвёртая оказалась аномалией. Кевин тоже ничего не понял, и они оба начали задаваться вопросом, существует ли эта неуловимая штука вообще, что, возможно, её изображение на обратной стороне коробки было просто хитрым способом продать больше товара.
Не то чтобы Рэймонду обязательно нужно было собрать их все. Но это была модель той самой машины: вишнёво-красный Dodge Charger. Его любимая машина, в его любимом цвете. И самая быстрая из всех. Машина его мечты.
Пока что он уговорил мать купить шесть коробок хлопьев. В первых двух коробках находился одинаковый Volkswagen Bug тёмно-синего цвета. В следующей съеденной коробке он получил канареечно-жёлтый пикап Ford - наименее любимый из четырёх, изображённых на обратной стороне коробки. В последних трёх коробках был ещё один Volkswagen Bug, ещё один пикап и кастомный фургон Dodge с языками пламени по бокам. В школе он обменял дубликаты на конфеты и бейсбольную карточку, которая, как ему сказали, стоит денег, но, не будучи фанатом ни бейсбола, ни карт, и не доверяя той стороне, которая предлагала их истинную ценность, он обнаружил, что сожалеет об этой сделке. Никто из его знакомых не собирал бейсбольные карточки, и конфеты закончились слишком быстро.
Пожирая глазами вереницу машин и размышляя об усилиях, приложенных для их получения, Рэймонд начал строить новую дорогу, которая в конечном итоге приведёт к берегу озера, образованному путём рытья небольшой ямы и заполнения её любым напитком, который мог принести Кевин. Или, если ничего не нашлось бы, мочой.
Используя ложку, которую Рэймонд взял из дома и хранил на поляне, он выкопал неглубокую тропинку, стараясь не углубиться. В построении идеальной дороги была целая наука, навык, которым он весьма овладел. После того, как путь был сформирован, его нужно было твёрдо протолкнуть. Рыхлая земля создавала медленную машину, а медленная машина никому не нравилась.
Вскоре после того, как первый участок дороги был проложен, Рэймонд услышал звук высоких сорняков, шлёпающих по торопливым ногам. Он отказался поднять глаза, надеясь, что его волнение из-за опоздания Кевина выдаст себя.
- Извини, что опоздал, чувак. Но у меня есть чертовски хорошее оправдание. Чертовски хорошее… ты не поверишь!
Рэймонд отложил ложку и, наконец, посмотрел на Кевина, рука которого была глубоко в кармане.
На лице Кевина расплылась улыбка.
- Готов?
Кивок от Рэймонда.
- Закрой глаза.
- Просто покажи мне уже.
- Хорошо. Ты сам попросил об этом, - Кевин вытащил руку и протянул её ладонью вверх. - Зацени!
В его руке был неуловимый вишнёво-красный Dodge Charger, более великолепный, чем Рэймонд мог себе представить. Картинка на коробке явно не соответствовала действительности. Это было великолепно. Нет. Это было идеально.
- Вот это да! - Рэймонд встал и медленно взял её из руки своего друга, осторожно, как будто он мог раздавить её между своими нетерпеливыми пальцами. - Краска металлик? Коробка не раскрыла эту великолепную деталь.
- Крути колёса! - сказал Кевин.
Рэймонд зажал маленькую машину между большим и указательным пальцами, а затем двумя пальцами покрутил задние колёса. Он с удивлением наблюдал, как колёса, казалось, вращались вечно.
- Блин!
- Определённо, самая быстрая из всех.
- Определённо, - произнесение этого слова в знак согласия вызвало у Рэймонда странное ощущение в животе - болезненное чувство, как будто он только что признал, что чем-то уступает своему другу. - Сколько коробок хлопьев?
- Двенадцать.
- Двенадцать! - его тошнотворный желудок сжался при мысли о том, что ему придётся просить у матери так много хлопьев, что он должен будет съесть их ещё больше. Худшие хлопья, которые он когда-либо ел.
- Ты можешь в это поверить?
- Ты должен быть сыт, - Рэймонд рассмеялся.
- Пф-ф-ф… Я не ем это дерьмо, а ты?
Рэймонд ел его. Каждый день. Одна коробка каждую неделю. То, что он ел хлопья, было единственным способом, которым его мать согласилась купить их. И что ещё хуже, она не позволяла ему добавлять сахар, даже мёд.
Они уже подслащены, - сказала она. - Так прямо на коробке написано. Последнее, что нам нужно, это чтобы ты был таким же гиперактивным, как тот мальчик Филдс.
- Не-а. Я тоже не ем это дерьмо, - солгал Рэймонд. - Я дам тебе за это бейсбольную карточку… и мисс Октябрь.
Он имел в виду разворот, который вырвал из журнала Playboy бывшего бойфренда его матери. Кевин видел его и часто вспоминал этим летом, даже просил одолжить его только на ночь. Это была единственная вещь, которая была у Рэймонда, чего Кевин действительно хотел, даже желал.
- Ни за что, чувак. Не стоит. К тому же, что мне делать с дурацкой бейсбольной карточкой?
- Она стоит денег.
- Сколько?
- Я не знаю. Я получил её от Томми Дорра.
- Томми Дорр? Томми нихрена не смыслит в бейсбольных карточках, и если ты получил её от него по обмену, то тебя обманули, чувак. Извини.
Рэймонд уставился на машину в своей руке. Колёса наконец остановились. Между двумя мальчиками наступило неловкое молчание, и Рэймонд с неохотой вернул машину мечты Кевину.
Кевин опустился на колени и протестировал машину на трассе, пройдя один из опасных поворотов, при этом плохо имитируя визг шин. Он заметил новую дорогу, которую начал Рэймонд.
- Работаешь над дорогой к озеру?
- Да, - Рэймонд сдулся, его амбиции исчезли.
Он хотел порадоваться за своего друга, но не мог. Он приложил гораздо больше усилий, чтобы получить эту машину, чем Кевин. Кевину даже не пришлось есть хлопья. Ели ли их его брат и сёстры, или у его родителей было столько денег, чтобы просто вываливать коробку за коробкой с единственной целью убедиться, что их сын получил то, что хотел, он не был уверен. Но Кевин, получивший в свои руки Dodge Charger, впервые был... недостоин.


Рэймонд сидел, опёршись на шаткий табурет у кухонного стола, и в четвёртый раз за утро читал оборотную сторону коробки Sugar Bang Cereal. Он запихнул в рот остатки со дна своей третьей миски с хлопьями и издал отрыжку, которая почти превратилась в неприятную. Он потёр свой раздутый живот и почувствовал упругую кожу, натянутую от слишком большого количества еды.
Бесполезно просить у его мамы ещё одну коробку, прежде чем эта не будет съедена. Он попробовал это сделать, и это вызвало длинную резкую речь о деньгах, голодающих детях и долгах по квартплате. Единственное, что было на его стороне, - это пренебрежение его матери к готовке - будь то домашняя еда или простой ужин на заказ из забегаловки, её ленивая задница сразу же позволила ему жить на одних хлопьях и чипсах. Что угодно, лишь бы ей не пришлось отрываться от телевизора. Так что хлопья два, а иногда и три раза в день её вполне устраивали, она даже поощряла это. Лишь бы он их ел.
Когда Рэймонд увеличил потребление Sugar Bang Cereal с одной коробки в неделю почти до одной в день, его мать приспособилась к его новой диете, но научилась ходить в магазин, покупая по три коробки за раз. Рэймонд сразу же врывался в них, разочаровываясь каждый раз, когда из их картонных домов вытаскивал одни и те же три машины.
Стало трудно получать удовольствие на поляне, наблюдая, как Кевин гоняет свою машину по траншеям, постоянно хвастаясь тем, что никакая другая машина не может догнать вишнёво-красный Dodge Charger.
- Хочешь устроим гонки? - говорил он со смешком, прекрасно зная, что Рэймонд не может конкурировать, не без того, чтобы притворяться, что его машины - это то, чем они не являются.
Это продолжалось несколько недель - дразнилки, насмешки и обжорство. Пока однажды Кевин не обратил внимание на то, чего сам Рэймонд не заметил.
Эти двое сидели без рубашки под солнцем, строя мотель, где, по словам Кевина, проститутки «делали это» из-за денег или из-за поездок на модных автомобилях, таких как Dodge Charger. Кевин посмотрел на Рэймонда и хихикнул.
- Чувак! Что у тебя с животом?
Рэймонд посмотрел на свой живот. Он заметил, как странно тот лежит. Его плохая осанка, когда он сидел, всегда приводила к небольшим складкам - тонким лоскутам плоти, которые даже у самых худых мальчиков были поперёк живота, когда они горбились. Но это было другое. Свитки были большими холмиками и ямочками, как у его матери, когда она носила шорты, которые его смущали, - потрёпанные джинсовые шорты, которые ей было незачем носить. Он располнел. И что ещё хуже, его лучший друг указывал на это.
- Чувак! Ха-ха-ха! Это призрак Стимака. Он вселился в тебя!
Рэймонд сел прямо, пытаясь разгладить складки, но каким-то образом сделал ещё хуже, поскольку тонкие белые линии выделяли каждую секцию, где скапливался пот.
- Все убирайтесь! Жирный призрак Стимака здесь, чтобы съесть вас всех! - с Dodge Charger в руке, Кевин издал отрывистый звук и помчался прочь от Рэймонда, добавляя дополнительные крики на разных тонах, как будто вся деревня умоляла о своих жизнях. Он согнулся пополам, схватившись за живот в приступе смеха. - Больше никаких сэндвичей с арахисовым маслом для тебя, парень, - его глаза расширились, когда он обнаружил ещё больше шутки. - Предупреждение! Все фермеры, держите своих свиней взаперти. Призрак Стимака на свободе!
Рэймонд схватился за живот, желая избавиться от него.
- Он засунет свой член в вашу свинью, съест её целиком, а затем убьёт вашу собаку.
Разрываясь между плачем и выкрикиванием собственных непристойностей, Рэймонд уставился на своего мучителя, на Dodge Charger в руке Кевина, как на своего рода соучастника совершаемой жестокости. Наконец, лицо Рэймонда помрачнело.
Вы можете обвинить его следующий шаг в безжалостном поддразнивании или в необычайной зависти. Но по-настоящему его добили хлопья. Трёхразовое питание худшим дерьмом, которое он когда-либо клал себе в рот. Хуже, чем то затхлое пиво, которое однажды предложил ему дядя. Хуже, чем варёная капуста, которую его бабушка настаивала готовить каждое пасхальное воскресенье. И он не был точно уверен, каков на вкус жевательный табак, но был уверен, что он был лучше, чем двадцать две коробки Sugar Bang Cereal. Подслащённые несладкие хлопья с запахом жжёной кукурузы и вкусом картона.
Рэймонд поднялся с грязной земли с красными полосами на животе и схватил ближайшую палку размером с бейсбольную биту.
Не было ни криков, ни мольбы. Лишь один тихий вздох сорвался с губ Кевина. Первый взмах разбил ему ухо. Его глаза закатились, а ноги свело. Второй, третий и четвёртый взмахи раскололи ему лоб, выбили зубы и сплющили нос.
Звук дерева о плоть и кости, казалось, эхом разносился по деревьям, затем всё стихло. За исключением птиц, чья песня играла в качестве тревожного саундтрека после вспышки насилия. Сочилась кровь, текла моча, потом все движения прекратились, а птицы продолжали петь серенады.
Рэймонд стоял над сценой, ничего не чувствуя. Он выронил палку, вырвал Dodge Charger из рук Кевина и сунул его в карман вместе с тремя другими машинами, ради которых он так усердно работал.
Мальчики открывали дверь в подвал всего несколько раз, в том числе в первый день, когда они отважились выйти на поляну. В тот день они исследовали каждый дюйм своей новой находки - рушащийся камин, выдолбленное бревно дерева, упавшего несколько десятилетий назад, и, наконец, подвал - дверной проём, ведущий в никуда. Дальнейшее исследование не требуется. Эти двое когда-то использовали трёхфутовую дыру в качестве туалета, пока не поняли, какая это плохая идея, если они собираются играть поблизости. В последний раз в своей жизни Рэймонд открыл дверь в подвал и наполнил его.


Полиция задала Рэймонду не так много вопросов, как он ожидал, не так много, как следовало бы. И как только снова начались занятия в школе, поползли слухи о домашнем насилии и злобном отчиме с судимостью. Ни один из них не указывал на Рэймонда. Кстати, учебный год прошёл хорошо. Хорошие оценки, похудение и новый друг.
Рэймонд перешёл от создания крошечных дорог для крошечных автомобилей к созданию широких и длинных трасс для езды на велосипедах BMX. Он гордо ехал на своём велосипеде с несоответствующими ободами и серебристой матовой грунтовкой - находка с гаражной распродажи всего за десять долларов.
Часы проводились на большом пространстве деревьев и полей, вдали от фермы Стимаков и её секретов. Трамплины были построены из грязи и фанеры Рэймондом и его новым другом. Часы общения. Часы езды и сборки, затем часы дразнения, издевательств и оставления Рэймонда в пыли благодаря новому велосипеду его друга - Mongoose с соответствующими ободами, ручками Oakley и лёгкой рамой, окрашенной в блестящий вишнёво-красный металлик.