«Коробка, полная изврата» Дэвид Оуэн Хьюз

Когда она была ребенком, ее родители и учителя считали ее нормальной, здоровой девочкой. Ей нравилось играть со своим чайным сервизом, куклами, макетами кухонных приборов и Хэтти Гувер, а также наряжаться в мамину одежду, обувь, украшения и косметику.
В младших и старших классах школы у Джоди были хорошие друзья, и она получала хорошие оценки, которые свидетельствовали о том, что однажды она станет профессиональной, ориентированной на карьеру женщиной с общительным характером. Позже это представление укрепилось, когда она получила доступ в ведущий университет и поступила на юридическую программу.
В подростковом возрасте Мать-природа благословила ее: Джоди превратилась из миловидной девочки в поразительную темноволосую красавицу. Ее тело стало подтянутым, стройным и щеголяло пышным бюстом, из-за которого все мальчики в ее классе приставали к ней сo свиданиями. Даже парни постарше добивались ее внимания.
В довершение к своему совершенству, Джоди не пила, не курила и не ела нездоровую пищу. Ей нравилось сохранять свой ум острым, а фигуру подтянутой, которая немного пополнела к тому времени, как она получила диплом. Итак, три раза в неделю она посещала тренажерный зал своего кампуса, где записалась на занятия кикбоксингом и йогой. Джоди также любила посещать бассейн и считала себя хорошей пловчихой.
- Ты, как чертова рыба! - говорила ее мать. - Ты могла бы стать спортсменкой.
Ее сверстницы и горстка женщин-наставниц завидовали ей; даже девочки, считавшие себя "лучшимиподругами" Джоди, изо всех сил старались прикусить свои едкие язычки и спрятать позеленевшие лица от ее сияния, которое отбрасывало на них тени.
Джоди было предназначено иметь все это. Она знала это, и, что более важно, люди вокруг нее тоже знали. Она была уверена, что найдет себе богатого мужа, которому понравится ее баловать; мужчину такого типа, который водит "Ягуар", имеет платиновое членство в местном оружейном клубе и любит играть в гольф по выходным со своими приятелями по покеру, чтобы проводить время вдали от нее.


Однако, под ее великолепием и манерами "Маленькой мисс Совершенство" и "масло-не-тает-у-нее-во-рту", в Джоди было что–то такое - в ее макияже – о чем никто не знал. Это был секрет, который мог бы сдерживать ее в детстве или, что еще более катастрофично, разрушить ее взрослую жизнь, в результате чего она оказалась бы в тюрьме или умерла.
Но она научилась контролировать и скрывать это, как только это возникло, и она знала, что это никуда не денется.
Это началось как зуд, как пожар у нее между ног, когда ей было десять лет. Конечно, Джоди была слишком мала, чтобы осознать, как это работает и что все это значит. В таком нежном возрасте она могла бы рассказать своей маме и попытаться объяснить, что она чувствовала, но что-то внутри подсказывало ей, что маме и ее "воображаемой небесной фее" по имени Бог не понравилось бы то, что она сделала, или волнение, охватившее ее. Кроме того, мама понятия не имела, что Джоди нравилось тайно высмеивать ее строгие религиозные убеждения. Она подыгрывала этому и посещала воскресную школу и церковь только для того, чтобы успокоить ее.
Так что о том, чтобы пойти к ней, не могло быть и речи.
И не только это, ей нравились острые ощущения от того, что с ней произошло, даже если это принесло ей большой стыд.
Мама, вероятно, заставила бы папу отстегать меня ремнем, - подумала она, глядя вниз на свои мокрые, насквозь обоссанные штаны и промокший ковер. Ее щеки горели. - Ему, вероятно, это понравилось бы!
Джоди на самом деле не знала, что имела в виду, но тем не менее хихикнула.
Желание сходить в туалет охватило ее как обычно, но вместо того, чтобы пойти в ванную, как она сделала бы, оно возникло из ниоткуда и потребовало от нее вскочить и подбежать к зеркалу в полный рост в спальне ее родителей. Оказавшись там, онo велелo ей обмочиться. Сначала она покачала головой и закусила губу, ее мочевой пузырь сжался.
- Нет, - прошептала она, пытаясь пошевелиться, но не позволяя себе этого сделать.
А затем она высвободилась и наблюдала, как мокрое пятно у нее в промежности превращается в большое темное пятно; ее моча залила трусики, потекла по ногам и расплескалась по плюшевому ковру у ее ног.
Бабочки порхали у нее внутри, странная вспышка удовольствия пробежала по ней, как будто в нее ударила молния. Ее глаза закатились, а ноги превратились в столбы из дрожащего желе.
Вина за обоссанный ковер была возложена на ноги (вернее лапы) мистера Раффлса, семейной гончей.
- Что ж, это он, - слышала Джоди, как отец говорил ее матери. - Вероятно, начинается недержание мочи.
В то время она не поняла слова, которое использовал ее отец, но вскоре узнала о его значении, когда спросила своего учителя. Тогда это дало ей свободу продолжать мочиться и получать от этого удовольствие.
Наконец, после двенадцати месяцев вычищения мочи из своих дорогих ковров мать Джоди приказала казнить собаку, что вызвало у Джоди новую волну возбуждения. Она изобразила грусть из-за собаки, но внутри она наслаждалась каждой предательской секундой этого. И когда она пустила крокодиловы слезы, родители осыпали ее щедрыми подарками.
- Может быть, мы могли бы купить тебе кролика? - предложил ее отец.


К тому времени, когда у нее начались месячные, а это было через год после смерти ее собаки, Джоди нашла множество новых способов удовлетворить свои потребности, теперь она ограничивалась тем, что мочилась на улице или стоя в ванне. Некоторые из этих новых методов включали в себя: вранье и втягивание людей в неприятности; издевательства над детьми младше нее и унижение их, втыкая жвачку им в волосы, стаскивая брюки и нижнее белье мальчиков и задирая юбки девочек; подсыпание мерзких веществ в еду и напитки людей; бритье беззащитных животных и втыкание зубных щеток ее родителей себе в задницу, что было ее любимым.
Когда другие дети угрожали донести на нее, она угрожала им насилием или чем-то подобным. Она управляла игровой площадкой и школьным двором. С теми, кого она не могла сломить или удержать в узде, она заставляла справляться старших мальчиков, обещая им взглянуть на ее "особое место" и поцелуй.


После того, как она достигла подросткового возраста и Джоди превратилась в лебедя, началась мастурбация, и она узнала больше о том, что таилось внутри нее, и нажала на свои кнопки с помощью онлайн-исследований.
- Я - извращенка, - пробормотала она. Это разочаровывало ее, потому что она была нормальной молодой женщиной с хорошей головой на плечах, когда не возникало желания совершать пикантные поступки. - Я совершенна на девяносто процентов, и я далеко продвинусь в жизни.
Хотя многое из того, что она делала, было нормальным и здоровым, большинство ее практик были необычными и пагубными для ее душевного состояния.
Тем не менее, она находила это освобождающим.
Когда мальчики бросали на нее взгляды в школе, Джоди нравилось разыгрывать внимание, как будто она этого не замечала. Однако мысль о том, как ее сексуальное тело сводило их члены с ума от безумного разочарования, приводила ее в восторг.
Что бы подумала мама? - думала она в то время.
И, в довершение к их взволнованному поведению, Джоди задрала юбку достаточно высоко, чтобы парни заметили. Она также вложила деньги в косметику и чулки, которые она надевала перед школой и снимала после последнего урока, чтобы не попасться родителям.


За время учебы в общеобразовательной школе у Джоди появилось больше отклонений, некоторые из которых были нормальными, например, возбуждение от женских ступней, мужских ног, когда ее шлепали и связывали... Но когда ее первый серьезный парень отказался избить ее, а затем сбросить с лестницы, она разозлилась и набросилась на него.
- Меня это заводит! - кричала она.
Эти вспышки гнева обычно приводили к тому, что она становилась одинокой. И, когда она думала, что они расскажут своим друзьям, какой она была извращенной, неуравновешенной и свихнувшейся на голову, Джоди угрожала выдумать ложь о них, чтобы уничтожить их.
Безумный взгляд в ее глазах говорил им, насколько она серьезна.
И не только это, но и то, что она использовала ножи и ножницы для них и их одежды.
- Я - твой худший гребаный кошмар, член-карандаш! - сказала она одному парню после того, как он отказался притворяться мертвым во второй раз, когда она скакала на его члене под мелодию множественных оргазмов.
Фантазии о притворстве превратились в вуайеристские, когда она кралась по своему кампусу, чтобы заглядывать в окна и наблюдать, как люди трахаются, получают удовольствие или раздеваются поздно ночью.
Когда она не могла добиться своего, она причиняла боль маленьким животным или насиловала кого-то уязвимого на улицах, например, бездомного ребенка или старика.
Джоди была столь же хитра, сколь и возбуждена.
Она скрывала свои следы, а ее передвижения оставались в тени.
Она наступала на любого, кто пытался или думал, что может встать у нее на пути. И, когда кто-то был достаточно смел, чтобы окликнуть ее, она хлопала ресницами или пускала слезы. В любом случае, она всегда выглядела опрятной.
Ее дерьмо не воняло.
- Не говори такой лжи! - сказали бы другие в ее защиту. - Она просто прелесть.
Когда один парень проболтался о том, как ей нравится трахаться с различными предметами домашнего обихода, она распустила слухи о том, что у него крошечный член, и что он не может его поднять, если не спит с несовершеннолетней девушкой.
Массы поверили ей.
Его так высмеяли, что он бросил университет.
Конечно, никто не знал, откуда пошли слухи – Джоди никому не говорила. Вместо этого она нацарапала это на стенах кампуса вместе с его номером телефона.
- Однажды ты получишь по заслугам, шлюха! - были его прощальные слова, обращенные к ней.
- Понятия не имею, о чем ты говоришь, - сказала она, подмигнув и улыбнувшись после того, как убедилась, что вокруг никого нет.


Вуайеризм превратился в назофилию (сексуальное влечение к носу). За этим последовало исследование того, как она облизывала и терлась о дверные ручки и ничего не подозревающих людей. Пердеж против случайных людей также приводил ее в восторг. Вскоре на нее писали мужчины и женщины, и она находила удовольствие в том, чтобы превращать людей в живую мебель, привязывая их к месту с помощью оборудования для бондажа.
Большинство фетишей сопровождались именами.
Однако было ненормально, чтобы их было так много.
- Ты - как коробка, полная изврата! - съязвил один из ее многочисленных приятелей по сексу после того, как она сказала ему, что ей нравится выставлять себя напоказ и разгуливать по многолюдному городу в пальто, под которым ничего нет.
Дело дошло до того, что когда ее трахали или ели ее "киску", - ничего не давало ей, поскольку ее извращение было круче.


Однажды вечером, когда Джоди было скучно, она решила прогуляться по парку и окружающим лесам. Вскоре она обнаружила, что ей нравится гулять глубокой ночью, особенно холодными вечерами.
Для Джоди это стало новым направлением в изучении грязи, которое ее взволновало. Студентам было сказано никогда не покидать территорию после определенного часа, поскольку уровень преступности, связанной с насилием и грабежами, был рекордно высоким.
Конечно, это только усилило ее возбуждение.
Когда она была на свободе, ей нравилось играть в "драку или бегство" всякий раз, когда она видела, как кто-то выходит из темноты навстречу ей – это дарило ей безграничные острые ощущения.
Ах, бесконечные опасности, - подумала она, сидя на скамейке в парке, готовая сыграть в свою следующую игру. Место, которое она выбрала, находилось под единственной лампочкой, которая заливала ее слабым оранжевым сиянием. За пределами освещенности в обоих направлениях Джоди мало что могла разглядеть, кроме двух других фонарных столбов: тот, что слева от нее, не горел, а правый демонстрировал тот же уровень слабости, что и лампочка, под которой она сидела.
Bо мраке двигались фигуры.
Зашуршали кусты, хрустнули ветки.
Ветви стонали от мощи ветра.
Звук шагов разносился в морозном ночном воздухе вместе с отдаленным смехом и разговорами, доносившимися из близлежащего городка. Когда Джоди оглянулась, она увидела зарево городского пейзажа.
Безопасность, если бы она нуждалась в ней или захотела ee, была на расстоянии одного удара сердца.
Я живу ради опасности! - подумала она. - Никто не сравнится со мной.
Однако сегодня вечером ей нужно было быть быстрой, если она планировала поиграть в "драку или бегство", так что на ней была обтягивающая мини-юбка, туфли на каблуках и чулки – черная, пикантная одежда, обтягивающая ее ноги, открывала их верх из-за того, как она сидела.
Я чувствую себя гребаной Одри Хепберн – все, чего мне не хватает, это сигареты.
Но она становилась беспокойной. В парке было необычно тихо для пятничного вечера. Она даже не сталкивалась с местными бродягами, которых она находила распростертыми в различных позах на скамейках, в кустах и вдоль дорожки за то время, пока она посещала этот район ночью. От некоторых даже воняло мочой и дерьмом – спереди и сзади их брюки были в пятнах.
Джоди трахалась с бездомными, которых застала спящими. Прошлой пятничной ночью она украла их одежду и выбросила в пруд, что нашла крайне забавным.
И дело было не только в алкашах, с которыми она связалась. Днем, когда она проходила через это место, ей хотелось заставить малышей плакать, толкая их, ломая их игрушки или лопая их воздушные шарики – все, что могло вызвать у них реакцию. Она даже была склонна бить их кулаками, щипать и пинать.
Эта мысль заставила ее улыбнуться.
Ее смех разорвал ночь.
- Уф, сколько еще? - пробормотала она, посмотрев на часы, а затем на все вокруг. Все было мертво. - Может быть, если я пройдусь до эстрады? Там всегда есть мелкие долбоебы, которые курят крэк и пьют дешевый сидр. Я действительно хочу поиграть.
Звучный треск ветки чуть не убил ее насмерть.
Она навострила уши.
Не было ничего необычного в том, чтобы слышать такие звуки.
Снова хруст – кто-то определенно приближался. Крадучись; используя темноту как прикрытие.
Покалывание вспыхнуло в ее "киске", отчего соски затвердели.
Время играть...
- Кто... Kто там? - заикаясь, спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более испуганно.
Джоди изо всех сил старалась согнать улыбку с лица и сдержать смех где-то в глубине души.
Кустарник яростно зашуршал слева от нее, заставив ее дернуть головой в том направлении.
Кто-то определенно был рядом – она могла слышать их резкое, хриплое дыхание.
Стоя на подгибающихся ногах, сгорбив спину, Джоди прищурилась.
- У меня есть дубинка! - солгала она.
И снова она боролась с желанием рассмеяться.
Оргазм зародился глубоко внутри нее.
Из кустов донесся смешок.
- У тебя ни хрена нет, шлюха! - раздался резкий голос. - Мы собираемся разрезать тебя на мелкие кусочки.
- Да, мы наблюдали за тобой, пизда!
Внезапно ей не захотелось играть, так как из кустов перед ней появились два лица. Они показались знакомыми. За ними появились еще три человека.
- Тебе показалось довольно забавным поиздеваться над нами, неудачниками, не так ли? - бросил вызов первый.
Отблеск чего-то яркого мелькнул в ее глазах. Нож! - кричал ее разум.
- Изнасилую и порву твою пизду, - пригрозил второй, который практически прятался за своим товарищем.
- Да, гребаная сука! - подтвердил безликий человек откуда-то сзади.
- Сорви с нее трусики и воткни это в нее, - выпалил другой случайный бездомный.
- Xa! Ты сказал "воткни это в нее", - произнес незнакомый голос. - У Ранго есть нож, - продолжили они, пытаясь объяснить свою неудачную шутку.
Джоди ахнула, развернулась и собиралась бежать в противоположном направлении, когда увидела, как еще больше бездомных выползают из-под кустов и выскальзывают из темноты.
- Разрежь ее, Ранго, - крикнула женщина.
- Разорвите ее сочную пизду на части, - невнятно произнес мужчина.
Крик застрял у нее в горле.
- Нет, пожалуйста! - умоляла она, падая на колени.
И затем она ахнула, когда тот, у кого был нож - Ранго - вышел из мрака и навис над ней.
- Ты получишь свое, шлюха! - oн плюнул на нее, а затем наклонился, чтобы показать ей остроту своего семидюймового лезвия. - Я собираюсь воткнуть это в твою пизду, как только получу то, что хочу.
Она попыталась встать, чтобы убежать, но Ранго удержал ее на месте. От него пахло виски и табаком. При слабом освещении она разглядела большой шрам, идущий от его брови к линии подбородка. И, когда он улыбнулся, она заметила впечатляющий ряд золотых зубов.
Он был ужасающим и зверски большим – его руки были размером с лопаты.
Ранго схватил ее за блузку спереди и разорвал еe, прихватив с собой лифчик и обнажив ее пышные сиськи.
- Нет! - взмолилась она.
Затем бандит раздвинул ее ноги и, запустив грубую руку под ее жалкую юбку, сорвал с нее трусики. Прежде чем понюхать их, он лизнул их, а затем расстегнул пряжку ремня и спустил джинсы и нижнее белье.
- Держите ее за руки и ноги! - заорал он на своих лакеев.
Его команда прижала ее к земле. Она попыталась отстраниться, но остановилась, когда увидела размер его пульсирующего члена, из которого вытекла жидкость предъэякулята. Он был жилистым и без крайней плоти.
Деформированная змея, - подумала она, что также вызвало в памяти образ кошки-сфинкса.
- Не смей прикасаться ко мне этой... этой штукой! - закричала Джоди.
Слезы потекли по ее раскрасневшимся щекам.
Возгласы и смех пронеслись по собравшейся вокруг нее толпе – они жаждали ее уничтожения.
- Хочешь попробовать, блядь? - сказал он, размахивая ножом. Она захныкала от ощущения его твердого члена, толкающегося в лоскуты ее "киски". - Сначала я попробую... Ужас в твоих глазах заводит меня, - сказал он, хихикая.
Он ахнул, когда ее рука шлепнула его по заднице.
- Чего ты ждешь? Приглашения? - c этими словами она надавила на его ягодицы, загоняя его член глубоко в себя.
Сначала он застонал, но когда отстранился для новой порции, он закричал от боли, заставив толпу замолчать.
- Мой член! - взвизгнул он.
- Давай, трахни меня! - настаивала она.
Cмех вырвался у нее.
- Арагх! - закричал Ранго, роняя нож.
Джоди двигала тазом взад-вперед, взад-вперед, заставляя своего потенциального насильника кричать сильнее – слезы текли из его глаз, когда он безуспешно пытался высвободиться из ее влагалища.
- Попался, большой мальчик! А теперь трахни меня, но хорошенько, черный сукин сын! - прошептала она ему на ухо, а затем обхватила его руками и ногами, прежде чем уткнуться лицом в его грудь, чтобы он не мог боднуть ее головой.
- Ты, больная... Аргх! - кричал Ранго, пока он брыкался, бился и пытался снова отстраниться и выйти из нее – она могла слышать, как рвется его крайняя плоть; ее "киска" пила его кровь.
- Ч-что происходит? - спросил безымянный из толпы.
- Она убивает его! - ответил другой.
- Эта сука сумасшедшая. Я ухожу, пока она не применила ко мне свое колдовство.
Вскоре звук спешащих ног заполнил воздух вокруг нее и Ранго. Не то, чтобы Джоди обращала на это много внимания – она была охвачена судорогами оргазма, продолжая двигать бедрами.
- Да-да! Я кончаю! Я кончаю!
Его маска мачо слетела, его жесткие, яростные разговоры об угрозах и воплях превратились в рыдания пятилетнего ребенка, потерявшего свою мамочку в супермаркете.
- Я-я извиняюсь! - взвизгнул он. - От... Отпусти... меня!
Слезы текли по его щекам и забрызгивали ее лицо вместе с его тягучими соплями, которые попадали ей в рот.
- Да! Да! Да!!! - завизжала она в ответ, как свинья с разорванным горлом.
И затем она почувствовала, как между их слившимися бедрами и интимными частями тела хлынула жидкость, которая, как она знала, была смесью его бьющей струей крови и ее бурлящих соков. В бледном лунном свете она могла видеть, как краска отхлынула от его лица, которое десять минут назад было раскрасневшимся от возбуждения.
Его борьба ослабла.
- Ты умрешь в... - она прикусила губу, когда очередная волна экстаза прокатилась по ней, - ...внутри меня...
Джоди тяжело дышала, ее оргазм приближался, уходил и нарастал навстречу другому.
Через несколько секунд он рухнул на нее сверху.
Мертв.
- О, черт! - услышала она чей-то голос, заставивший ее повернуть голову в ту сторону. Один из бездомных остался посмотреть весь этот отвратительный эпизод. - Что вы наделали, мисс? - спросил он.
- Не я, мой Hасильник-X, - хихикнула она. - Это как презерватив для измельчения члена, который хорошо и уютно помещается в моей пизде. Внутренняя часть устройства покрыта мелкими зазубринами. Видишь ли... - продолжила она, перекатываясь на бок и отталкивая от себя мертвого Ранго, чтобы встать на колени и схватить нож, - ...мои извращения эволюционировали.
Она видела, как он смотрел на нож, когда она медленно поворачивала его в руке.
- Пожалуйста... Я ничего не видел... Я ничего не скажу! О, Иисусe!
- О, ты собираешься убегать? Возможно, мне просто нравится играть в "Охотника и жертву".
Джоди с жуткой быстротой вскочила на ноги и бросилась на мужчину, который поворачивался, чтобы убежать. Она приземлилась ему на спину, повалив его на землю. Одним жестоким ударом она провела впечатляющим лезвием по его горлу и покаталась в его брызжущей крови, снова кончая.


К тому времени, как она закончила играть в лужах холодной, свернувшейся крови, прошло три часа.
Мне лучше встать и пойти заебашить всеx остальныx, - подумала она. Сделав над собой усилие, она поднялась на ноги, потянулась и зевнула, а затем огляделась вокруг. Она услышала шорох кустов, шепот голосов.
Они наблюдали.
О, как весело!
- Я буду трахать вас пока вы не сосчитаете до десяти, а потом я кончу, - eе хватка на ноже усилилась. - Раз, два, три...
Ее улыбка стала шире, когда она услышала звук торопливых шагов.
- ...девять, десять! Я иду искать!