«Зеркало никогда не лжет» Дэвид Оуэн Хьюз

Она мельком увидела тело на своей кровати, когда мыла лицо перед зеркалом на туалетном столике. Он запутался в простынях, которые пропитались кровью и маленькими кусочками плоти и кишок.
В тусклом свете, отбрасываемом прикроватной лампой, было видно, как кровь стекает по руке пострадавшего. Она собиралась на запястье и стекала по кончикам пальцев. Там, где кровь растеклась по предплечью, это напомнило ей "дорожную карту гризли"; карту, где все дороги вели к бойне.
Она слышала, как капли падают на ковер, и это звучало синхронно с ее сердцем; оно быстро билось от сумасшедшей радости, вызывая пожар, поднимающийся из ее промежности.
Собралась аккуратная лужица.
Они это заслужили, Порш, пожалуйста, помни об этом.
- Да, они это заслужили, - ответила она внутреннему голосу, который звучал совсем не так, как она сама.
Он был пассивен, слаб и жалок.
Он принадлежал человеку, который мог гнуться, как соломинка.
Без позиции. Без убежденности. Oна улыбнулась.
Смыв кровь с лица, Порш улыбнулась сама себе – на ее ухоженных зубах виднелись крошечные капельки крови.
- Черт! - рявкнула она, доставая салфетку из коробки, которая была под рукой. Она аккуратно протерла и отполировала их дочиста. - Мне нужно будет почистить их позже.
Проведя пальцами по волосам, она взяла баночку с тональным кремом и нанесла немного крема на кончики пальцев. Довольная, она начала втирать его в лицо, нанося легкий слой.
Я не хочу в конечном итоге выглядеть как проститутка; это не то впечатление, которое я хочу произвести. Я приторная и сладкая! - подумала она, снова глядя на тело на своей кровати.
Eе внимание привлекла рукоятка мясницкого ножа. Часть еe отсутствовала.
Затем она вспомнила.
Нож был воткнут в ее жертву с такой силой, что часть рукоятки отломилась у нее в руке.
- Восхитительно, - произнесла она.
Нам нужно спрятать тело, Порш... - блеял голос.
- Тихо! - настаивала она, хлопнув рукой по столу перед собой. - Во-первых, я хочу привести себя в порядок. У меня никогда не было возможности... - позволив своим словам затихнуть, она опустила взгляд на свои колени. - Они сделали меня слабой и забрали всю мою уверенность! Мне никогда не разрешали пользоваться косметикой или красивыми платьями.
Сейчас все не так, Порш...
- Заткнись! Заткнись! Заткнись! - закричала она еще раз. Встав, она повернулась и плюнула на тело, которое было относительно близко к ней. - Ты больше не будешь держать меня в качестве трофея! - крики на тело заставили ее почувствовать себя оправданной за свои действия. - Чертова контролирующая свинья!
Порш...
- Я не буду повторять тебе!
Она дала себе пощечину один, два, три раза, прежде чем тяжело рухнуть на стул.
Посмотрев на себя в зеркало, она увидела, что ее глаза застилают слезы.
- Нет, прекрати это. Мы больше не такие люди. Я не буду плакать. Слишком много слез было пролито в прошлом...
Ты сильная, сексуальная и уверенная в себе женщина, Порш, - прошептал голос.
- Это верно! - сказала она, глядя на свою щеку.
Краснота начала спадать.
Счастливая, она отложила тональный крем в сторону и разложила перед собой коллекцию помад: розовую, красную, фиолетовую, телесного цвета...
- Выбор-выбор-выбор!
Хихикая, она сорвала колпачок с фиолетового и выдвинула помаду. Слегка накрасив губы, она надулась, глядя на свое отражение, все это время проверяя, как фиолетовый цвет сочетается с тоном ее кожи и цветом глаз.
- Хм, это мило, но немного слишком радикально.
Вытащив из коробки еще одну салфетку, она потерла помаду, в результате чего часть ее размазалась по правой щеке.
Фыркнув, она вернула колпачок фиолетовой помады на место. Прежде чем перейти к красной, тело снова привлекло ее внимание. Ее взгляд был прикован к глубокому, длинному разрезу поперек его живота.
От этого зрелища ее затошнило, затем она захихикала и отвернулась.
Оглядываясь назад, она могла видеть, что кишки выскользнули из большой раны и в настоящее время лежат на полу аккуратно свернутой кучкой.
- Сосиски! - закричала она.
Смех в ее голове был не ее собственным.
Оторвав взгляд от беспорядка на полу, Порш изучила тело. Это был ее первый настоящий взгляд на него. В своем безумии она не сосчитала следы ударов и укусов. Она также не осознавала, куда наносила удары ножом, рубила и изрезала кожу.
Начав с шеи, она спустилась ниже. Лицо было скрыто от посторонних глаз – его закрывала подушка, которая когда-то была белой.
Будучи медсестрой, отказавшейся быть полноценным врачом, Порш могла сказать, что шея была сломана из-за обесцвечивания кожи, кровоподтеков и того, что шея была повернута под неудобным углом.
- Пищевод, вероятно, тоже раздавлен... - произнесла она нараспев.
Кривая, маниакальная улыбка раздвинула ее тонкие губы, когда она уставилась в пространство.
Переориентировавшись, она продолжила осмотр тела – грудная клетка была раздроблена. Было обнаружено ребро, выступающее сквозь плоть рядом с сердцем.
- Вероятно, оно пронзило некогда бьющийся орган.
Отрезанный сосок лежал на противоположной подушке, посылая дрожь восторга по ее спине.
- Как мне удалось вызвать такое опустошение?
Прежде чем она смогла ответить на свой собственный вопрос, она взглянула на доказательства.
По кровати были разбросаны остатки второй прикроватной лампы.
Онa служилa ей лампой для чтения, прежде чем она использовала еe как тупой травматический инструмент. Она била ею его по голове, из-за чего кровь забрызгала стены и заново украсила изголовье кровати.
На стене были видны кровавые следы, похожие на следы улитки. После высыхания они приобрели коричневатый цвет, который в тусклом свете приобрел оттенок болезненно-желтого.
После того, как ему проломили лицо, тело было разбито без возможности восстановления.
Она приложила руку к своим гениталиям.
Да! - голос застонал.
Это заставило ее отдернуть руку.
- Боже мой, ты так хочешь, чтобы тебе было приятно! - ухмыляясь, она могла видеть лицо, которое принадлежало голосу в ее голове, и оно было надутым – нижняя губа дрожала. - Оx, ты собираешься плакать? - прошипела она.
Голос оставался безмолвным, как и всю свою жизнь. До того, как Порш захватилa власть, предыдущая владелица была запугана. Но не сейчас. Cейчас у руля былa законная владелица. Это было приятно.
Она чувствовала себя наделенной силой.
Старая персона знала, что этот момент наступит, но она никогда не предполагала, что он наступит сегодня вечером. И таким взрывным образом.
Продолжая осматривать тело, Порш обнаружила, что живот разорван на части – половые органы были искалечены. На внутренней и внешней сторонах бедер были куски и глубокие порезы.
- Я уверенa, что объект перенес сильную боль! - пульсация удовольствия пробежала вверх по ее внутренностям и улеглась в животе. Было тепло, уютно и радушно. - М-м-м, да... сильную боль. Сильную боль.
Вся сцена выглядела как отвратительная диорама.
- Диорама смерти! - сказала она, наконец возвращаясь к своему макияжу.
Попробовав красную помаду - но ей не понравилась - Порш перешла на розовую, которая показалась ей подходящей.
Послав воздушный поцелуй зеркалу, она затем подмигнула себе.
- О, я собираюсь выглядеть восхитительно сегодня вечером! - взвизгнула она.
О, да... - согласился голос. - Ты будешь присутствовать на балу?
- Да! - сказала она, хлопнув в ладоши.
Разжав их, она взяла золотой конверт, который лежал на туалетном столике. Открыв его, она достала открытку.

В качестве благодарности за то, что присоединились к нашему онлайн-сообществу,
вас приглашают принять участие в забавах, играх
и удовольствиях от "Изврата" – единственного клуба,
предлагающего такое разнообразие сексуального блаженства.

Перевернув его, она обнаружила надписанную там записку:

Примечание: Чтобы хорошо провести время, спросите Симон.

Она не знала, мужчина это был или женщина, но жест вызвал волну нового удовольствия.
Она провела пальцами по углублениям, образованным надписью – они имели сексуальный красный оттенок, который навел на мысль о слове "опасность".
- Да, опасность. Такое воодушевляющее слово. О, я получу удовольствие – вечеринка в честь моего возрождения.
Вся честь принадлежит мне.
- У тебя было свое время. Теперь пришло мое время блистать. Сиять. Быть тем человеком, которым, как мы обe знаем, мы должны быть!
Согласнa. И я буду здесь, чтобы направлять и помогать тебе, насколько это возможно.
Порш улыбнулась своей розовогубой улыбкой.
- A у этой сучки есть характер! Не такой, как у прежней меня. Какое слово, по-твоему, лучше всего описывает то, какой ты была?
Подавленной.
Нет, не подавленной... Угнетенной!
- Да, угнетенной. Это хорошее слово. Тебе не разрешали выражать себя. Не так, как я могу. Это хорошо для нас обeих, так как теперь я смогу позаботиться о нас.
Порш снова могла видеть лицо внутри себя. На этот раз оно улыбалось вместе с ней.
- Это то, что мне нравится видеть! - сказала она своему отражению.
Закончив с помадой, она убрала ее вместе с красным и телесным цветами. Взяв тени для век, она накрасила их светло-розовым, который гармонировал с ее помадой и накрашенными ногтями.
- Теперь немного туши... - сказала она, хватая палочку для туши и нанося ее на ресницы.
Сексуально! Именно так мы должны были выглядеть много лет назад, но нет...
- Нет. Потому что ты сдерживала нас!
Они сдерживали нас!!!
- Не смей со мной спорить, или я отправлю тебя в темный и пыльный уголок своего мозга и больше никогда с тобой не заговорю!
Внутренний голос молчал.
В блаженной тишине.
По крайней мере, на данный момент.
Довольная тем, что ее макияж был идеальным, Порш встала и оглядела свои парики. Пришло время сменить цвет, - подумала она. Сняв красный парик, она положила его в свой ящик и достала парик для брюнеток, черный, блондинок и серебристый.
Они различались по длине и стилю, а не только по цвету.
- Девушка так избалована выбором!
Сначала она попробовала серебристый, затем блондинку, а затем брюнетку.
Несчастная, она, наконец, попробовала черный.
Посмотрев на себя в зеркало, она ахнула.
- Идеально!
Да, идеально, - прощебетал голос.
Взяв в руки щетку-лопатку, она провела ею по волосам, прежде чем добавить к ним розовые ленты, которые завязала большими бантами.
Затем она достала из ящика новую упаковку чулок. Вынув их из коробки, она потерла ими лицо – ей нравился запах нового, свежего нейлона. Это возбудило ее.
Отложив их в сторону, она затем скрестила левую ногу на правой в готовности. Обхватив руками лодыжку, она подняла их вверх по ноге.
- Tак гладко! - произнесла она.
Подняв один из прозрачных черных чулок, она скомкала материал, очень похожий на носок, а затем просунула в него пальцы ног. Медленно натянув его, она посмотрела на себя в зеркало.
Сделав одну задержку, она посмотрела на свои длинные, соблазнительные ноги.
- Потрясающе, - одними губами произнесла она. - Никогда не было, иначе мне позволили бы такую роскошь, когда они были рядом! Мы, конечно, были угнетены.
ДА. Это всегда было: "Тебя нельзя видеть в таком виде!" Или: "Что подумают соседи?". Мысль о том, что мы носим юбки выше колена или чулки... Черт возьми, они бы пришли в неистовство!
- О, я согласнa. Они даже пытались сказать нам, что подумали бы люди, с которыми мы работаем?!
"Распутная шлюха!" Так бы они нас назвали.
Порш улыбнулaсь.
- Что ж, рядом больше нет никого, кто мог бы указывать нам, что делать.
Надев второй чулок, она надела подвязки, а затем юбку горничной с оборками и фартук, которые едва прикрывали ее интимные места. Повернувшись, она задрала юбку сзади и показала свою задницу.
Это заставило ее застенчиво хихикнуть.
Достав из ящика пару симпатичных розовых трусиков, за которыми последовал бюстгальтер в тон, Порш положила их на комод.
- Итак, о чем я забылa?
Тело? - cказал голос, стараясь не звучать саркастично.
- О, это я не забылa!
И это?
Порш знала, о чем говорил голос. Как она могла не знать? Вещь была у нее в поле зрения весь вечер. И не только это, онa преследовалa ее на протяжении большей части пятнадцати лет.
Она посмотрела на нее сейчас.
"Круг доверия".
Это название, которым они любили помыкать.
Поднеся руку к лицу, она посмотрела на маленькое золотое колечко. Ее обручальное кольцо.
- Круг доверия, блядь!
Схватив кольцо, она сорвала его со своего безымянного пальца и бросила через плечо. В зеркале она видела, как онo отскочилo от изголовья кровати и приземлилoсь среди искалеченных половых органов, превратившись в мясистую кашу.
- Ёбаные зыбучие пески! - выпалила она.
И она, и внутренний голос, оба рассмеялись.
Они смеялись вместе, как лучшие друзья.
Как любовники.
Как несмышленые школьники.
Как свободные птицы, которыми они теперь были.
Свободны и готовы начать жить полной жизнью.
Они действительно переродились и были готовы потерять свою девственность.
- Берегись, мир, Порш приближается, чтобы проделать дыру в твоем гребаном сердце!
Позади нее часы на стене пробили полночь. Такси было заказано на четверть шестого.
Мы должны подумать о...
- Тихо! Опаздывать - прерогатива леди, ты же знаешь! Если бы они не пришли домой и не застукали нас на месте преступления, ничего бы этого не произошло. Они, вероятно, тоже все еще дышали бы.
Они были так взбешены...
- Я знаю. Вся эта ярость потому, что я хочу быть красивой и игривой.
Встав со стула, она подошла к телу и случайно наступила в лужу свернувшейся крови.
- Тьфу! - выдохнула она.
Но, невозмутимая, она наклонилась и убрала подушку с лица тела.
Ни капли раскаяния не пробежало по ней.
- Вот, к чему привели все твои усилия, тупая тварь. K твоей смерти. Если бы ты послушалa меня, если бы ты поверилa голосу. Внутренней мне. Порш...
Ее слова затихли.
Покачав головой, она начала смеяться при виде разбитого лица перед ней.
- Ну, теперь я свободен от тебя, Глория! Моя жалкая, мертвая гребаная жена. Теперь я могу быть Порш без твоих попыток держать меня в страхе. Твой гребаный муж был таким же жалким, как и ты, из-за всего того дерьма, которое он натворил за все эти годы!
Я... - голос пытался, но Порш былa на полном ходу.
- Жена?! Это гребаная шутка. Скорее, похититель, - бросив подушку обратно на лицо жены, Порш повернулась и взяла таблетки с прикроватной тумбочки. - Если ты знала, что я принимаю их, почему ты не спросила об этом раньше? Ты не подумала, что что-то случилось, когда я не мог возбудить свой член? Когда я не мог трахнуть тебя? Когда у меня перестали расти волосы? Черт возьми, женщина! Я начинал выглядеть как маленький мальчик. Подросток!
Обернувшись, Порш посмотрела на свое полуобнаженное тело в зеркале – у нее всегда было стройное спортивное телосложение. Многие люди говорили ей в прошлом, что онo выглядит "по-девчачьи".
- Я вернусь за своим ножом, сладенькая! - сказала она, подходя к зеркалу.
Схватив трусики с туалетного столика, она натянула их на свои ноги, которые блестели в подвязках. Прежде чем прикрыть свой нежный член трусиками, она снова открыла ящик своего комода.
Засунув руку внутрь, она вытащила свое мужское приспособление для целомудрия, которое состояло из колец, шнуров и висячего замка. Осторожно она схватила свой сморщенный член и поместила его в камеру из твердого пластика. Затем она надела кольца на стержень и на свои яйца – это помогало удерживать упаковку на месте.
Заперев на висячий замок остатки его мужественности, она повернула ключ в замке и улыбнулась.
Внутренний голос, несмотря на то, что ему нравилась каждая секунда унижения в этой ситуации, рухнул под властью человека, которым он, наконец, стал.
- После смерти этой шлюхи Глории я наконец-то могу заняться своими сиськами! - сказала она, надевая лифчик. - Если бы вы оставались под контролем, мы бы превратились в неженок-рабов! Мы бы стали "спермосборником" для настоящих мужчин. Ты бы не хотел быть женоподобным мальчиком, глотающим член, не так ли? Пьющим сперму и мочу?
Нет, - голос надулся.
- Таким образом, мы становимся напористой сукой-доминанткой из ада, - oна почти слышала щелканье своего воображаемого кнута. - Когда у меня будет один, я сдеру кожу с их развратных ягодиц!
Когда бюстгальтер был на месте, Порш надела верхнюю половину своего наряда горничной.
- Достаточно хорошa, чтобы съесть! - подмигнув своему отражению, она снова хихикнула. - Зеркало никогда не лжет!
Подойдя к своей половине кровати, она открыла ящик стоящего там шкафа и достала маленькую сумочку; это был не совсем клатч, но что-то похожее.
- Не жди меня! - сказала она Глории, вырывая нож из тела. Он издал хлюпающий звук, когда освободился. - Боже, это звучало так, словно кончивший, намокший член высасывали из липкой, переполненной наслаждением "киски".
Сравнение вызвало новую улыбку.
Спрятав нож в сумочку, Порш сняла свою кожаную куртку с обратной стороны двери спальни и надела ее. Затем она надела ботинки "трахни меня", которые были спрятаны в задней части ее гардероба.
- Теперь, когда ты мертвa, мне, блядь, не придется все скрывать!
Не снимая ботинок, она послала Глории воздушный поцелуй.
- Я буду дома утром, с молочником!
Снаружи она услышала гудок.
- Похоже, моя машина приехала.
Прежде чем направиться к двери, она в последний раз взглянула на себя в зеркало.
- Миссис Бейтс. Сожри. Cвое. Ёбаное. Cердце!
Ты - Богиня, - сказал голос.
Порш улыбнулaсь.
- О, я это знаю. Просто посмотри, какая я великолепная! Это правда, ты же знаешь...
...зеркало никогда не лжет.