«Хватит меня колоть» Джефф Стрэнд

Когда мне было десять лет, мой старший брат Майк спросил, не хочу ли я сыграть в игру. Я сказал, да, конечно, конечно. Ведь кто бы не хотел сыграть в игру?
- Цель игры - посмотреть, кто сможет ударить друг друга легче всех, - объяснил он. - Ты первый.
Я кивнул. Правила казались довольно простыми. Я протянул кончик мизинца (левого мизинца, так как я был правшой и знал, что левый мизинец будет менее сильным) и слегка коснулся его.
Ха. Мой шестнадцатилетний брат, с его толстыми, мускулистыми пальцами, никогда не мог ударить меня легче, чем так!
Майк ударил меня по лицу, да так сильно, что я упал на пол в гостиной.
- Ты победил! - объявил он, с усмешкой выходя из комнаты.
Лежа там, я подумал:
- Ничего себе, мой брат - гений! Не скажу, что я наслаждался болью, но все же я должен был восхищаться тем, что он придумал такую умную идею. Это стоило кровоточащей губы, чтобы быть в присутствии такого новаторства и гениальности.
На следующий день, когда я шел в школу, я увидел своего друга Чета примерно в квартале впереди меня. Я поспешил догнать его.
- Эй, Чет, - сказал я, - не хочешь сыграть в игру?
Я хихикнул, что, вероятно, выдало мои злые намерения, но Чет пожал плечами.
- Конечно.
- Ладно, игра заключается в том, что мы будем бить друг друга, и посмотрим, кто сможет ударить другого человека легче всего. Я буду первым. То есть, ты первый. Ударь меня так легко, как сможешь.
Чет покачал головой.
- Ни за что. Ты ударишь меня сильно и скажешь, что я выиграл.
Мои плечи опустились.
- Ты слышал об этом?
- Все знают эту игру. Это старый трюк.
Как досадно. Мой брат не был злым гением; он был плагиатором. (Заметьте, если бы трюк сработал, обещаю, я бы полностью отдал Майку должное, пока Чет лежал на тротуаре с окровавленной губой).
- Оу, - сказал я.
- Не могу поверить, что ты собирался ударить меня, - сказал Чет. - Почему бы тебе сегодня не погулять одному?
Я согласился и стоял на месте, пока Чет снова не оказался на целый квартал впереди меня. Я не заслуживал того, чтобы у меня были друзья, если я был настолько неумел, что пытался применить к ним древний трюк.
Когда я вернулся домой из школы, Майк (чьи занятия заканчивались на пятнадцать минут раньше моих, что было несправедливо по отношению ко мне, но ему приходилось вставать на пятнадцать минут раньше каждое утро, что было несправедливо по отношению к нему, так что все уравнивалось) был на кухне, делая сэндвич.
- Эй, - сказал он. - Хочешь сыграть в карты?
- Нет.
- Это весело!
- Нет, спасибо.
- Боже, что у тебя в заднице?
- Ничего, - сказал я. А потом я подумал, не слишком ли я вспылил. Может быть, это была действительно забавная карточная игра. - Что за игра?
- Это самая лучшая карточная игра на свете. Она называется "Пятьдесят два пикапа".
Я вздохнул. Даже я, который до сих пор был явно огражден от большей части мира, знал о "Пятьдесят два пикапа".
- Не-а. Ты просто бросишь карты на пол и заставишь меня их подбирать.
- Нет, это другая версия.
- Я не играю.
- Хорошо, - сказал Майк, откусывая огромный кусок от своего сэндвича. Он говорил, пока жевал, - Это была бы самая веселая игра в "Пятьдесят два пикапа" в истории. Никто в мире никогда не играл в более веселую игру "Пятьдесят два пикапа", но если ты не хочешь, то я ничего не могу поделать, - он покачал головой в глубокой печали. - Я не могу заставить тебя получить самое большое удовольствие в твоей жизни. Я не могу заставить тебя создать воспоминания, на которые ты будешь с нежностью оглядываться в старости.
- Заткнись, - сказал я ему. - Я не доверчивый.
Если честно, я был довольно доверчивым, но не настолько. Его вариация, вероятно, была бы чем-то вроде "Пятьдесят три пикапа", где он включал джокера.
- Как насчет другой игры?
- Например?
- Она называется "Хватит меня колоть".
- Звучит не очень весело.
- Это очень весело. В общем, каждый из нас берет нож, и мы по очереди смотрим, кто дольше всех сможет продержаться без слов "Хватит меня колоть". Как только тебе предлагают остановиться, ты должен остановиться, ты не можешь просто продолжать.
- Не думаю, что маме это понравится.
- Мама не вернется домой раньше шести, - Майк положил недоеденный сэндвич на стол и открыл ящик для столового серебра. Он достал два ножа для масла и протянул один мне. - Мы начинаем без особых усилий. В первом раунде ты можешь использовать только руки. Дай мне свою руку.
- Ни за что.
- Дай мне свою руку.
- Я сказал, ни за что.
- Хватит быть таким слабаком.
- Не нужно быть слабаком, если не хочешь, чтобы тебя зарезали. Это нож для масла. У тебя что, рука из масла? Я никогда не видел такой трусости. Как ты собираешься найти себе девушку, если живешь так трусливо?
- Ладно, хорошо, неважно. Я протянул руку ладонью вверх, стараясь, чтобы Майк не видел, что я дрожу.
Он начал быстро постукивать кончиком ножа для масла по центру моей ладони, не совсем бережно, но и не слишком сильно. Это было скорее раздражающе, чем больно.
- Это больно? - спросил он.
- Нет.
Он начал постукивать немного быстрее и немного сильнее.
- А сейчас?
- Немного.
- Это больше, чем ты можешь выдержать?
- Нет.
Он продолжал постукивать, все быстрее и сильнее. Наконец, стало довольно больно, и я сказал:
- Хватит колоть меня.
Майк остановился, что было приятно, потому что я думал, что вся фишка его игры в том, что он этого не сделает. У меня был большой красный след в центре ладони, но кожа не была повреждена.
- Это заняло тридцать секунд, - сказал он. Я не видел, чтобы он смотрел на часы, поэтому предположил, что он просто прикинул время. Он протянул свою ладонь.
- Твоя очередь.
Я начал тыкать в его руку своим ножом. У меня было искушение ударить немного сильнее, чем Майк, но в глубине души я понимал, что это было бы несправедливо, поэтому я старался соответствовать его интенсивности и частоте, насколько мог припомнить.
Он не выглядел так, будто ему было очень больно, но на его руке начал появляться похожий красный след, и наконец он сказал:
- Хватит колоть меня.
Я так и сделал.
- Это длилось тридцать три секунды, - сказал он, вероятно, неточно, но поскольку я не засекал время сам, я не мог с ним поспорить.
- Я выиграл первый раунд.
Он забрал у меня нож для масла и положил оба ножа обратно в ящик для столового серебра.
- Мама рассердится, если мы их сначала не помоем, - сказала я.
- Как мама узнает? Она собирается сделать анализ ДНК на ножах, прежде чем использовать их? Или ты ей скажешь?
Я опустил голову, испытывая чувство стыда. Я не хотел намекать на то, что могу выдать нас. Я бы никогда такого не сделал; есть много способов, в которых я - жалкое оправдание для младшего брата, но я точно не болтун.
- Нет, я не скажу.
- Хорошо, - он достал два ножа для стейка. - Протяни руку.
- Я не хочу.
- Ты действительно собираешься сдаться после первого раунда? Одного маленького раунда? Я никогда не видел такого ссыкуна.
Прослыть сдавшимся было немного лучше, чем прослыть ссыкуном, но и то, и другое было отягощено позором. Я протянул руку.
- Ты готов? - спросил Майк.
Я кивнул.
Майк ткнул кончиком ножа для стейка в мою ладонь, достаточно глубоко, чтобы причинить боль, но не настолько, чтобы прорвать кожу.
- Ой! Хватит меня колоть!
- И это все? - спросил Майк. - Ты так легко сдаешься?
- Это больно!
- Должно быть больно, когда кто-то тычет в тебя ножом! Это не значит, что ты должен сдаваться после первого тычка!
- Эта игра никуда не годится. Давай лучше поиграем в "Пятьдесят два пикапа".
- Нет, нам нужно доиграть до конца, иначе мы никогда не узнаем, кто выиграл, - он протянул свою ладонь. - Давай.
Я не хотел ударять его по руке ножом, но что мне оставалось делать, как не ударить его по руке ножом? Я осторожно ткнул лезвием в его ладонь. Майк не вздрогнул, тогда я ткнул чуть сильнее, пока не появилась крошечная капелька крови.
- Ладно, ладно, - сказал он. – Хватит колоть меня.
Я остановился. Майк забрал у меня ножи и положил их обратно в ящик.
- На этом ноже была кровь! - сказал я.
- И что? В стейке есть кровь. Ты боишься, что разрежешь окровавленный стейк ножом, на котором есть крошечная частичка моей крови? Если ты думаешь, что я болен, просто скажи об этом. Большинство братьев не настолько эгоистичны, чтобы беспокоиться о том, чтобы заразиться болезнями от своей собственной семьи, но если ты хочешь, чтобы было именно так...
- Нет, нет, все в порядке, - сказал я, хотя до возвращения мамы домой я полностью намеревался вымыть этот нож.
Майк открыл ящик рядом с ящиком для столового серебра и достал два мясницких ножа. Он протянул один мне.
- Теперь правила меняются, - сказал он. - Ты можешь колоть так сильно, как хочешь, и ты можешь колоть куда угодно. Я первый.
- Ни за что!
- Ты должен это сделать! Если ты не сделаешь, я всем скажу, что ты сдался! Трусишки никогда ничего не добиваются в жизни. Ты хочешь быть бездомным, как дядя Рик?
- Дядя Рик не бездомный.
- Нет, он бездомный. Просто он никому не говорит, потому что ему стыдно.
- Я думаю, ты лжешь.
- А я думаю, что ты сдаешься. В правилах сказано, что ты можешь ударить ножом куда угодно, но это не значит, что я собираюсь ударить тебя в сердце или что-то в этом роде. С тобой все будет в порядке.
- Это плохая игра.
- Это не плохая игра! Девчонки любят эту игру! Они, конечно, сами не любят в нее играть, но когда они слышат, что парень играет в "Хватит меня колоть", они знают, что он настоящий мужик. Но ты не такой. Ты просто маленький ребенок. Грустно. Очень грустно.
Я не знал, что делать. Только дурак позволит кому-то вот так ударить себя ножом, но он был моим братом. Майк не позволил бы мне причинить реальный вред. Он не перерезал бы мне яремную вену и не дал бы мне истечь кровью. В худшем случае он мог бы ткнуть меня в бок, думая, что я закричу: "Хватит меня колоть!", как только лезвие из нержавеющей стали коснется моей кожи.
Ну, я бы этого не сделал. Я бы выиграл эту игру. Тогда бы он пожалел.
Я поднял руки, давая Майку свободный доступ к моему торсу.
- Хорошо, - сказал я. - Давай.
Майк держал мясницкий нож, медленно двигая им, покусывая губу, словно пытаясь выбрать лучшее место, чтобы проткнуть меня.
Я могу доверять ему, верно...?
Майк опустил нож и разразился смехом.
- Боже мой! Боже мой! Ты действительно собирался позволить мне заколоть тебя мясницким ножом!
- Мы играли в игру!
- Ты позволяешь кому-то пырнуть тебя мясницким ножом в рамках игры! Боже мой! Ты настоящий псих! Какой тупица будет стоять и позволять мне делать это? Я имею в виду, что за такое поведение тебя запирают в психушку. Вот что с тобой случится. Люди в белых халатах отвезут тебя в психушку и накачают наркотиками, пока будут пытаться понять, почему ты дал кому-то разрешение зарезать тебя!
- Я знал, что ты не собираешься меня колоть!
- Ты ничего такого не знал! Я стоял здесь с мясницким ножом! Нельзя аккуратно пырнуть кого-то мясницким ножом! Ты ненормальный!
Майк начал корчить безумные рожи, скрещивая глаза, высунув язык и дергаясь, как будто у него был припадок.
Он ведь не позволит им прийти и забрать меня в сумасшедший дом, правда?
Нет. Он был моим старшим братом. Он бы защитил меня.
Но я доверился ему минуту назад, и это не очень хорошо сработало. Если я собираюсь провести остаток жизни в шоковом состоянии, я бы предпочел, чтобы это было потому, что я был маньяком, а не идиотом!
Поэтому я ударил его ножом.
Майк вскрикнул, когда нож вошел ему в бок.
- Хватит колоть меня! Перестань колоть меня! - кричал он.
Я выдернул нож.
- Ха! Я победил!
Он прижал руку к ране. Кровь быстро начала просачиваться между его пальцами.
- Ты маленький придурок! Ты знаешь, кто ты такой?
- Кто?
- Ты обманщик!
- Я не обманщик!
- Ты такой! Это была не твоя очередь!
- Да, так оно и было!!
- Нет, не было! Я не ударил тебя ножом!
- Ты упустил свою очередь!
- Я никогда не говорил, что отказался от своей очереди!
Я сделал паузу. Формально он этого не делал, но он определенно намекал, что не только пропустил свой ход, но и что вся игра была обманом.
- Ты прекратил играть, - сказал я.
- Нет. Теперь ты должен позволить мне ударить тебя в ответ, или я расскажу всем, что ты жулик. Всем!
Я покачал головой.
- Нет. Ты просто снова скажешь, что позвонишь в психушку.
- На самом деле я не собирался упечь тебя в психушку, но я собираюсь рассказать всем, что ты обманщик.
Он отдернул руку, посмотрел на рану и вздохнул.
- Посмотри, как сильно я истекаю кровью. Мне придется идти в больницу и накладывать швы, ты, мошенник.
- Я не мошенник!
- Ты мошенник! Мошенник! Мошенник! Я всем расскажу!
В этот момент я решил, что если я собираюсь получить незаслуженную репутацию мошенника, то вполне могу получить и заслуженную. Поэтому я снова ударил его ножом.
- Ой! - взвыл Майк, хватаясь за верхнюю часть бедра. - Хватит колоть меня! Хватит колоть меня!
- Это то, что ты заслужил, - сказал я ему.
- Я пытался помириться, а ты взял и снова ударил меня ножом! Теперь у меня кровь идет в два раза сильнее! - Майк схватился за обе свои раны, и тут произошло нечто удивительное.
Мой старший брат начал плакать.
- Ты плакса! - крикнул я.
- Нет, не плакса, - сказал он, поспешно вытирая слезы, оставляя полосы крови под глазами.
- Ты плачешь! Я видел! Плакса! Плакса! Майк - большой плакса! - я начал танцевать по кухне, исполняя только что изобретенный танец, под названием "Майк - большой плакса".
- Заткнись!
- Плакса! Плак-плак-плак-плак-плак, плакса!!"
- Прекрати!
- Я всем расскажу, что ты плакал. Всем!
- Мне жаль, хорошо? Слушай, я обещаю, что не скажу, что ты собирался позволить мне зарезать тебя, и что ты зарезал меня, и что ты обманул, если ты обещаешь не говорить, что я плакал. Мы начнем с чистого листа. Договорились?
- Договорились, - сказал я, и мы пожали окровавленные руки.
- Ты не мог бы прибраться на кухне, пока я иду в больницу?
- Не-а. Я не буду убирать всю кухню. Это наполовину твоя вина.
- Ладно, ладно.
Итак, работая вместе, как и положено братьям, мы вытерли кровь на полу, хотя Майк продолжал добавлять в беспорядок, что мешало закончить. Мы спорили о том, как вымыть мясные ножи, и остановились на том, что вымоем только тот, которым я его ударил.
Он поехал в больницу, и его зашили, хотя, к сожалению, глупый доктор позвонил маме. Но он не проболтался. Он сказал ей, что пытался жонглировать ножами, и что теперь он знает, что ему нужно больше практики.
Хотя после этого мы не часто играли в игры, мы остались лучшими друзьями. Сейчас мы оба выросли и живем в нескольких часах езды друг от друга, но мы по-прежнему звоним друг другу каждый день. Он самый лучший человек, которого я знаю.
После этого у меня не развился вкус к убийству людей, большое вам спасибо. Я знаю, вы хотите услышать, что я впал в ярость, или что теперь я храню части тел в своем холодильнике, но все было не так. В детстве можно играть в игры с мясницким ножом и не превратиться в испорченного взрослого.
Но при том, что, если ты будешь шутить с моим братом, я тебя на хрен зарежу.
Хе-хе. Шучу.