«В Тёмнoм Октябрe» Джо Р. Лансдэйл

Октябрьская ночь была тёмной и прохладной. Дождь был сильный. Луна была скрыта за тёмными облаками, которые время от времени вспыхивали молниями, а небо грохотало, как будто это был большой живот, который был голоден и нуждался в пищи.
Белый "Крaйcлeр New Yorker" проехал по улице и остановился у обочины. Водитель заглушил двигатель и выключил свет, повернулся, чтобы посмотреть на сооружение, стоящее в этом месте, уродливое жестяное строение со слабой лампочкой, прикрытой абажуром из жестяной шляпы над выцветшей надписью: «ГАРАЖ БОБА». Какое-то время водитель сидел неподвижно, затем он протянул руку, поднял с сиденья завёрнутый в газету пакет и положил его себе на колени. Он медленно открыл его. Внутри был блестящий, маслянистый молоток с чёрной рукоятью.
Он поднял молоток, коснулся его головкой своей свободной ладони. На ней осталось небольшое грязное пятно. Он сомкнул руку, разжал её, потёр пальцы вместе. Это было похоже на... но он не хотел об этом думать. Всё это закончится достаточно скоро.
Он снова засунул молоток в пакет, снова завернул его в газету, вытер пальцы с внешней стороны бумаги. Он стянул с заднего сиденья плащ и положил его себе на колени. Затем, положив руки на руль, он поёрзaл на сидении.
Синий "Фoрд" последней модели подъехал к нему, оставил место на подъезде к гаражу и припарковался. Никто не вышел. Мужчина в "Крaйcлeрe" не двинулся с места.
Прошло пять минут, и прямо за "Крaйcлeрoм" припарковалась другая машина, "Шeврoлe" последней модели. Вскоре после этого прибыли ещё три машины, все они были последних моделей.
Ни одна из них не заблокировала подъезд к гаражу.
Никто не вышел.
Ещё пять минут прошли, прежде чем белый фургон с надписью: «МЯСО И МЯСНАЯ ЛАВКА МЕРЦА», объехал "Крaйcлeр" и покатил задним ходом по подъездной дороге, почти до ворот гаража. Мужчина в плаще с капюшоном и с пакетом вылез из своего фургона, подошёл к задней его части и открыл дверь.
Дверь синего "Фoрдa" открылась, и мужчина в аналогичной одежде с пакетом под мышкой вышел из машины и пошёл по подъездной дорожке. Двое мужчин кивнули друг другу. Мужчина, который вылез из "Фoрдa" подошёл к гаражу и открыл дверь.
Двери других машины открылись. Мужчины в плащах с пакетами вышли из машин и направились к задней части фургона. У пары из них были фонарики, и они светили ими внутри фургона, давая остальным хороший обзор того, что там было - обёрнутого мешковиной свёртка, связанного верёвкой, который шевелился и стонал.
Мужчина, который вёл фургон, сказал:
- Забирайте!
Двое мужчин передали свои пакеты своим товарищам и забрались внутрь, подняли извивающийся свёрток и отнесли его в гараж. Остальные последовали за ними. Мужчина из "Фoрдa" закрыл дверь гаража.
Если не считать лучей двух фонариков, они стояли близко друг к другу в темноте, словно нити плоти, которые внезапно были стянуты в узел. Двое со свёртком оторвались от остальных, и вместе со своими товарищами, направляющими их путь лучами своих фонариков, отнесли свёрток к стойке с машинными маслами и поместили его между двумя колёсными аппарелями. Когда это было закончено, двое, нёсшие свёрток, вернулись, чтобы присоединиться к остальным, чтобы восстановить этот плотный узел из плоти.
Снаружи дождь стучал по крыше звуком болтов, брошенных на землю. Молнии танцевали в пол-дюжине маленьких зарешёченных окон. Ветер сотряс жестяной гараж со звуком, похожим на дрожащий хвост гремучей змеи во время удара, затем стих.
Некоторое время никто не говорил. Они просто смотрели на свёрток. Свёрток закачался, и стоны от него были громче, чем когда-либо.
- Можно, - сказал человек из фургона.
Они сняли одежду, повесили на вешалки на стену, натянули снова плащи.
Человек, который вёл синий "Фoрд", внимательно вгляделся в темноту и подошёл к стойке с машинными маслами. На одном из металлических пандусов рядом со свёртком лежал бумажный пакет. Ранее в тот же день он сам положил его туда. Он открыл его и достал пригоршню свечей и коробку спичек. Используя спичку, чтобы направить себя в темноте, он поставил свечи по всей длине пандусов, зажигая их на ходу. Когда он закончил, гараж засветился мягким янтарным светом. За исключением задней части строения. Там было темно.
Мужчина со свечами внезапно остановился, пламя спички заколебалось между кончиками его пальцев. Волосы на его шее сзади встали дыбом. Он слышал движение из тёмной части гаража. Он быстро затушил спичку и присоединился к остальным. Вместе группа развернула свои пакеты и крепко взяла их содержимое в руки - молотки, тормозные ручки, ломы, тяжёлые гаечные ключи. Затем все они встали, глядя в сторону задней части гаража, где двигалось что-то тяжёлое и вялое.
Звук гаражных часов - огромной штуки с надписью «ПЕЙТЕ COCA-COLA» на циферблате - походил на тиканье бомбы замедленного действия. Была минута до полуночи.
Под часами, время от времени видимыми, когда свет свечей попадал под ветер, был календарь. На нём было написано «ОКТЯБРЬ», и на нём был изображён улыбающийся мальчик в комбинезоне, стоящий среди тыквенного поля. Тридцать первое было обведено красным.
Теперь взгляд упал на свёрток между пандусами. Он перестал извиваться. Звук, который он издавал, был не совсем стоном. Мужчина из фургона кивнул одному из мужчин, который водил "Крaйcлeр". Он подошёл к свёртку, развязал верёвки и стянул мешковину. Напуганный темнокожий юноша, связанный кожаными ремнями, с кляпом из носка во рту и бандане, смотрел на него широко раскрытыми глазами. Человек из "Крaйcлeрa" старался не оглядываться. Юноша начал извиваться, сопеть и метаться. Кровь текла на его запястьях там, где кожа была cвязана верёвкой; когда он метался, он сопел ещё быстрее, потому что петля была обёрнута вокруг его шеи, далее за спиной и привязана к его лодыжкам.
Из задней части гаража снова раздался звук, громче, чем раньше. За ним последовал внезапный вздох, который вполне мог быть ветром, пробивающимся между стропил.
Водитель фургона выступил вперёд и громко заговорил с задней частью гаража.
- У нас есть кое-что для тебя, слышишь? Как и всегда, мы выполнили свою часть договора. Ты выполнишь свою. Думаю, это всё, что я хотел сказать. В следующем октябре всё будет так же. Во славу, имени твоего!
На мгновение - всего лишь на мгновение - когда свечи уловили сквозняк и направили свои яркие головы в том направлении, возник проблеск какой-то фигуры. Человек из фургона быстро отступил.
- Во славу, имени твоего... - повторил он. Затем повернулся к мужчинам. - А сейчас - как всегда. Не перестарайтесь. Сделайте, как в прошлый раз.
На лицах мужчин появилось мрачное выражение, как если бы все они играли роль в театральной постановке, и им велели так смотреть. Они подняли свои инструменты и двинулись к молодому человеку.
То, что они сделали, заняло много времени.
Когда они закончили, то, что раньше было темнокожим молодым человеком, выглядело как гигантский кусок сырой печени, который прожевали и выплюнули. Плащи мужчин были залиты брызгами крови и мозгов. Они тяжело дышали.
- Достаточно, - сказал мужчина из фургона.
Они сняли плащи, бросили их в металлический мусорный бак возле стойки с машинными маслами, вытерли кровь с рук, лица, лодыжек и ступней салфетками, выбросили их в мусорное ведро и надели одежду.
Водитель фургона крикнул в дальний конец гаража.
- Это всё твоё! В отличном состоянии, да?
Они вышли оттуда, и человек из "Фoрдa" запер дверь гаража. Завтра он, как всегда, выйдет на работу. Не будет трупа, о котором можно было бы беспокоиться, a небольшая доза бензина и спичка позаботятся о содержимом мусорного ведра. Дождь стекал по его спине и заставлял его дрожать.
Каждый из мужчин молча вышел к своeй машинe. Сегодня ночью они все пойдут домой к своим молодым, привлекательным жёнам, а завтра они все пойдут по своим процветающим делам, и они больше не будут думать об этой ночи.
До следующего октября.
Они уехали.
Сверкнула молния. Завывал ветер. Дождь стучал по гаражу, как плеть с девятью хвостами.
А внутри раздавались громкие сосущие звуки, перемежающиеся радостным хрюканьем.