«Папина Дочка» Эндрю Леннон

Скотт стоял у входной двери, собираясь духом, чтобы наконец постучать. Он не знал, как это сделать. Как это было принято? Если он ударит слишком громко, не покажется ли это чересчур агрессивным? Но если он постучит слишком тихо, не сочтут ли его за это слабаком?
Ее отцу это вообще важно?
Скотт встречался с Джейн уже пару месяцев. Он впервые в жизни встретил девушку, которую действительно мог назвать "той самой единственной и неповторимой".
Сегодня вечером он впервые встретится с ее отцом, хирургом. От одной только мысли о том, чем занимается ее отец, у Скотта мурашки бежали по спине. Каждый раз при слове "хирург", в его голове калейдоскопом шли кадры из множества фильмов ужасов. Бледный мужчина в окровавленном фартуке, в хирургической маске со скальпелем в руке, смотрящий на него сверху вниз, пока он связанный лежал на операционном столе с кляпом во рту.
Ну давай же уже.
Сделай это наконец.
Скотт поднял руку и негромко постучал. Первое впечатление самое важное. Дверь открылась, и к нему навстречу выскочил низкорослый мужчина в зеленом кардигане.
- Ааааа, - закричал мужчина.
Скотт в шоке отскочил назад, чудом не упав.
- Ты кто такой, черт тебя возьми? – спросил мужчина. - Ты напугал меня до смерти.
- Я... эм, привет... сэр, я - Скотт, парень Джейн.
- Что ж, приятно познакомиться, Скотт. Хоть я чуть и не наложил в штаны от нашего знакомства. Ну, а теперь прошу меня извинить, мне пора бежать.
Хм, а он не такой, как я ожидал. Скорее эксцентричный, чем страшный.
Мужчина спешно прыгнул в красный "Порше", припаркованный на подъездной дорожке. Двигатель взревел, и он уехал.
- Скотт? - Джейн стояла в дверях.
- Ой, привет, - ответил Скотт, слегка взволнованный. – Рад тебя видеть.
- И чего стоишь? Проходи давай.
Скотт вошел в дом и сразу понял, что это самый большой дом, что он видел в своей жизни. Огромные комнаты, высокие стены, арочные лестницы. На ум сразу приходил дом миллионера из фильма "Энни". В таком доме сразу чувствуешь себя очень маленьким. Джейн никогда не говорила, что живет в таком особняке. В доме Скотта она бывала бессчетное количество раз. Его, казалось бы, просторный дом с двумя спальнями по сравнению с этой махиной теперь казался картонной коробкой из-под холодильника.
- Вы здесь комнаты снимаете? Или же все это место принадлежит вам? - спросил Скотт.
- Снимаем комнаты? - Джейн засмеялась. – А ты шутник, Скотт. Это наш дом. Согласна, он чутка великоват только для меня и папули, но зато в нем есть место для библиотеки, кабинета и всего прочего.
- Вот как бывает, вроде знаешь человека вдоль и поперек...
- Ты о чем?
- Да я так. Я, просто, даже не подозревал, что ты живешь в таком особняке.
- Ой, ну какое это имеет значение?
- Нет-нет, просто... я сейчас чувствую себя... как нищеброд, - нервно рассмеялся Скотт.
- Ой, не глупи! Кроме того, ты же прекрасно знаешь, что я не такая. И папуля тоже.
- Конечно, знаю. Извини, я просто подумал...
- Не говори ерунды. Заходи скорей, сейчас познакомлю тебя с папой.
- Кажется, я с ним только что уже познакомился, - сказал Скотт. - На самом деле, я думаю, что чуть не довел его до инфаркта.
- Папулю? До инфаркта? Какая чушь. Моего папулю шокировать невозможно, уж я-то его знаю.
- Он выходил как раз в тот момент, когда я постучал в дверь. И он только что уехал на своем "Порше".
- "Порше"?
- Ага. Он как раз выбегал. Мы напугали друг друга, ну а потом он уехал.
- Это был не папуля! - Джейн засмеялась. - Это был Морис.
- Морис?
- Ага. Он работает на папу. Его личный помощник или что-то в этом роде.
После недолгого облегчения, что он испытал при виде того забавного человечка в зеленом кардигане, страх снова сковал кости Скотта. Теперь ему придется заново пройти через это испытание. Джейн с улыбкой взяла его за руку и провела через большой дверной проем.
Внутри стоял очень высокий худощавый мужчина со скрещенными на груди руками. Он улыбнулся, когда подошли Джейн и Скотт.
- Джейн, - oн кивнул в ее сторону. – А, ты, должно быть...
- Скотт, - прервал он. Скотт вышел вперед, протягивая мужчине руку. – Добрый день, да, сэр. Я - Скотт. Очень рад с вами познакомиться.
- Скотт, это папуля, - представила отца Джейн.
- Можешь называть меня доктор Харрисон, - сказал он улыбаясь.
- Да, ммм... доктор Харрисон. Приятно с вами познакомиться, - сказал Скотт запинаясь.
- Взаимно, – ответил доктор.
- Отлично, ну раз теперь все знакомы, нам пора отправляться, - сказала Джейн.
- Ага. Приятно было познакомиться, доктор Харрисон.
- Повеселитесь от души.
Когда Джейн и Скотт ушли, доктор продолжил стоять на месте. Он продолжал улыбаться, хотя даже не помахал им рукой по прощание. Его руки по-прежнему были сцеплены на груди.
За рулем своего старого ржавого "Форда" Скотт почувствовал себя еще более жалко. Он посмотрел на Джейн. Мало того, что она была похожа на принцессу. Теперь же еще выяснилось, что и живет она тоже как принцесса.
И при всем при этом она была с ним. А ведь он, в сущности, голодранец.
- Джейн. Тебя это не напрягает? – спросил Скотт. – Ну, ты же знаешь, что я не богат?
- Да не будь ты таким занудой! Между прочим, мне обидно, что ты считаешь меня такой мелочной, Скотт.
Возразить было нечего. Она, и правда, никогда ничего не говорила Скотту о своем богатстве. Или же о его отсутствии. Раньше деньги никогда не были для них проблемой, так зачем же было делать из этого проблему сейчас? Кроме того, он знал, что ее отец хирург. И он должен был сам понимать, что она далеко не из бедной семьи.
И почему именно сейчас это стало так важно?
- Ты права. Извини, мне очень жаль, - сказал Скотт.
- Да все в порядке.
- Но твой отец, и правда, меня немного пугает. Я испытал такое облегчение, когда встретил того маленького зеленого человечка, а потом оказалось, что твой папа на самом деле большой и страшный хирург.
- Ой, какая ерунда. В папе нет ничего страшного. К тому же, пока ты хорошо ко мне относишься, тебе не о чем беспокоиться. Я - папина дочка, если что. И он сделает все на свете, чтобы защитить меня.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Скотт. - Звучит как угроза. Это он велел мне это передать?
- Ну, он же хирург. Сам понимаешь, что он может с тобой сделать.
- Чего?!
Джейн засмеялась.
– Какой же ты глупый. Я ж просто прикалываюсь. Папуля и мухи не обидит. И, что бы тебе не внушали твои глупые фильмы ужасов, хирурги спасают жизни, а не отнимают их, болван ты эдакий.
- Да уж, смешно, – натянуто улыбнулся Скотт. – Но, как бы то ни было, что-то жуткое в нем все-таки есть.
Джейн игриво шлепнула его по руке.
Направляясь домой после свидания, Джейн и Скотт вели себя как стереотипная пара влюбленных. Они смеялись. Они заигрывали. Они тискали друг друга, даже когда Скотт вел машину. За вечер Скотт выпил пару бокалов и чувствовал себя куда более уверенно.
- Ты когда-нибудь фантазировала о минете водителю, пока он ведет машину?
Джейн поперхнулась напитком и громко засмеялась, округлив глаза. Ее бутылка оранжевого "Бакарди Бризера" полетела в пассажирское окно.
- Вы, сэр, серьезно ошибаетесь, если считаете, что я могу вытворять нечто подобное в машине! Я, между прочим, леди.
- О да, - засмеялся Скотт. - Хозяйка большого поместья. Папина дочка.
- Да, и не забывай об этом, - Джейн засмеялась.
Ее рука скользнула вверх по бедру Скотта. В районе его промежности ее пальцы сжались. Она чувствовала, как его стояк нарастает под ширинкой его джинсов.
- Но, как бы то ни было, кое-что сделать я вполне могу, - прошептала она.
Джейн расстегнула ремень безопасности и начала расстегивать его молнию. В этот момент Скотта просто распирало от желания. Не веря своему счастью он посмотрел вниз, дабы убедится, что это происходит на самом деле. Он никогда не чувствовал себя таким возбужденным. Он смотрел на руку Джейн, в ожидании, пока она залезет в его ширинку.
Внезапно его внимание отвлек звук автомобильного гудка. Он поднял глаза и его ослепил яркий белый свет.
Удар произошел до того, как Скотт успел среагировать. Его рвануло вперед и он ударился лицом о руль.
Джейн вылетела через лобовое стекло.
Ошеломленный и сбитый с толку Скотт поднял глаза. Все было размыто. Он попытался сосредоточиться, но все вокруг было красным. Особенно лобовое стекло.
И в этот момент он потерял сознание.
В машине, в которую врезался Скотт, кроме водителя никого не было. Тот отделался лишь мелкими травмами. Всего несколько синяков тут и там, так же, как и Скотт. Джейн же умерла практически мгновенно. И если не от полета через лобовое стекло, то удар об асфальт определенно ее добил. Ее лицо было настолько изуродовано, что отец едва опознал ее в морге.
Он никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Доктор Харрисон всю свою жизнь посвятил хирургии. Он постоянно повышал свои навыки и квалификацию, в стремлении достичь совершенства в своей профессии. Но теперь, когда его собственная дочь лежала перед ним на столе, он ничего не мог сделать. Это было даже не тело, а просто какое-то кровавое месиво.
Мать Джейн умерла, когда Джейн было всего три года. У нее диагностировали рак незадолго до первого дня рождения Джейн. Следующие два года были потрачены на сеансы химиотерапии и походы к врачам. Большую часть этого времени Джейн проводила с опекунами и няней. Когда пришло время и миссис Харрисон проиграла свою битву с раком, доктор Харрисон поклялся, что Джейн больше никогда не будут воспитывать чужие люди. Он всегда будет рядом, когда бы он ей не понадобился. Она уже потеряла мать. Отца она точно не потеряет.
Она будет папиной дочкой во всей своей красе.
Добившись небывалого успеха за предыдущие годы практики, доктор Харрисон смог взять годичный отпуск после кончины своей жены. Когда Джейн впервые пошла в школу, доктор Харрисон снова начал оперировать, но только в ее школьные часы. Отныне его дочь была смыслом всей его жизни. Он назначил Мориса своим личным помощником, и Морис составлял его график, отталкиваясь от школьного расписания Джейн.
По мере взросления Джейн все меньше и меньше нуждалась в отце, уж таков образ жизни любого подростка. Однако он по-прежнему работал только в ее часы ее занятий, потому что тот факт, что она не нуждалась в нем все время, не означало, что он не мог ей неожиданно понадобится.
Он должен был иметь возможность оказаться рядом с ней в любой момент. Он был готов на все ради папиной дочки
Скотт пытался попасть на похороны Джейн, но охранники доктора Харрисона его не пропустили. Доктор лишь мельком взглянул на возникшую суету, а затем продолжил молча смотреть на могилу своей дочери.
Отчет об аварии показал, что в крови Скотта был высокий уровень алкоголя. В этом была причина аварии? Возможно да. А может он просто отвлекся, будучи за рулем. Но теперь это уже не имело значения. Он был пьян. Будь он трезв, то, возможно, его реакция была бы лучше, и он успел бы свернуть с дороги от встречной машины.
Возможно, если бы он не пил, то он не стал бы намекать Джейн на оральный секс, и тогда его вообще ничего бы не отвлекло. Но все, что имело значение, было то, что в момент крушения Скотт был пьян. И он винил в аварии только себя.
Как и все остальные.
Но до суда было еще очень много времени. А это значит, что он невиновен, пока его вина не будет доказана.
С приближением даты слушания Скотт начал проводить все свои дни в баре неподалеку от своего дома. Он всегда сидел один, раз за разом прокручивая в голове аварию, игнорируя всех, кто пытался с ним заговорить. Не считая бармена. Он заказывал последнему очередное пиво, а затем снова уходил в молчание до следующей кружки. Он пил в баре до закрытия, а в большинстве случаев до тех пор, пока не пьянел настолько, что ноги переставали его держать. В те моменты любезный персонал заведения выпроваживал его на улицу до ближайшей стены через дорогу, под которой можно было удобно прилечь. Он уже не помнил, сколько раз он просыпался в местном вытрезвителе при отделении полиции. Большинство офицеров уже отлично знало его в лицо.
Ему регулярно приходили счета за пребывание в вытрезвителе, но это его не слишком беспокоило.
Странно, но когда вы тратите деньги только на алкоголь и минимум еды, то их хватит намного дольше, чем вы думаете. Будучи уволенным с работы, пребывая в клинической депрессии, и после оплаты всевозможных медицинских счетов, Скотт имел довольно значительный доход в виде различных пособий по безработице и инвалидности. Конечно, на особняк как у Доктора Папули ему никогда не накопить, но чтобы довести его до могилы как можно быстрее, денег должно было хватить с лихвой.
Уж лучше могила, чем тюремная камера.
Друзья и семья неоднократно навещали Скотта и пытались уговорить его вернуться к нормальной жизни. Они пытались сказать ему, что Джейн бы этого не одобрила. Когда это не сработало, в ход пошли жесткие аргументы, что именно алкоголь убил ее в первую очередь, так зачем же и дальше продолжать отравлять им жизнь? Но ничего не вышло. Скотт игнорировал всех и вся. Что делать дальше со своей жизнью он уже четко для себя решил, а именно беспрестанно бухать, пока его тело не откажет. Главной задачей было успеть отправиться на тот свет до того, как его на долгие годы запрут в камере.
И кто знает, может он снова встретится с Джейн на том свете.
Они были вместе всего лишь несколько месяцев, но Скотт был стопроцентно уверен, что Джейн была "та самая". И то, что она была так неожиданно вырвана из его жизни, еще больше усиливало эту уверенность. Она была его единственным шансом на счастье, и этот шанс у него отняли. Или же он уничтожил его сам. Теперь это уже не имело значения. Другой такой в его жизни никогда уже больше не будет, так что не стоило и пытаться что-то изменить.
- Пиво, - коротко буркнул Скотт бармену.
Бармен ничего не ответил. Он просто продолжил свой обычный ритуал: снова наполнил стакан Скотта и забрал его деньги. Скотт понимал, что суд над ним назначен уже на завтра, но его это уже не заботило.
В бар вошел невысокий человек. Скотт мог видеть его краем глаза, но не обращал на него особого внимания. Мужчина осторожно подошел к Скотту и похлопал его по плечу.
- Скотт? - спросил мужчина.
Скотт не ответил. Он даже не обернулся, продолжая молча пить свое пиво.
- Скотт, вы уж меня извините, - снова заговорил мужчина.
- Мы знакомы? - спросил Скотт, не поворачиваясь.
- Да, да, мы уже встречались раньше. Меня зовут Морис. Я работаю на...
- Доктора Харрисона, - Скотт внезапно обернулся с неподдельным интересом.
- Да, на доктора Харрисона.
- И чего же ты хочешь? Я думал, что доктор больше всего на свете желает моей смерти, неужели он послал тебя на это мокрое дело? Без обид, приятель, но сомневаюсь, что я тебе по зубам.
- Нет, нет, - засмеялся Морис. - Доктор Харрисон желает пригласить вас к себе на ужин.
- Не интересует, - сказал Скотт и отвернулся.
- Он предупреждал, что вы откажетесь, но он также сказал, что если вы действительно хотите получить прощение за смерть Джейн, то вы передумаете.
Может, это мне и нужно? А вдруг ужин с ее отцом позволит мне наконец-то взять себя в руки? Возможно, да, если он простит меня. И лучше всего прямо в зале суда. И может быть хотя бы тогда я сам себя прощу?
- Когда? - спросил Скотт.
- Ну... - Морис на мгновение замолчал. - Сейчас.
- Сейчас?
- Да. Боюсь, что завтра доктор будет очень занят, а значит, ехать надо сегодня.
- Могу я хотя бы пойти домой и переодеться?
- В этом нет никакой необходимости, уверяю вас. Доктору безразлично как вы выглядите. Ему нужна лишь ваша компания за ужином.
- Ну, раз так, - Скотт допил пиво и громко рыгнул. - Погнали, Морис.
После короткой поездки на "Порше", которая очень понравилась Скотту, они прибыли в дом доктора Харрисона.
Дом Джейн.
Особняк выглядел гораздо меньше, чем в его прошлый визит. Смерть Джейн словно высосала из него всю жизнь. Морис пошел вперед и открыл входную дверь. Скотт последовал за ним. Доктор Харрисон встретил их прямо у порога. Он был точно таким же, каким Скотт его запомнил - стоял прямо и высоко, сложив руки на груди.
- Доктор Харрисон... - начал Скотт.
- Скотт, спасибо, что зашел. Пожалуйста, проходи. Спасибо, Морис.
Доктор провел Скотта в столовую, где уже был накрыт обеденный стол. Они оба сели, расположившись на противоположных концах стола.
– Сделай мне одолжение, поешь что-нибудь, - сказал доктор.
- Эмм, хорошо. Спасибо.
Скотт начал есть. Еда была очень вкусной. Это была лучшая пища, что он ел за долгое время.
- Скотт, я пригласил тебя сюда, потому что...
- Вы хотите знать, что произошло, - прервал его Скотт.
- Я и так знаю, что случилось. Ты сел пьяный за руль и убил мою дочь. Скотт чуть не подавился.
- Ты забрал ее у меня, Скотт... - доктор замолчал и посмотрел на часы. - Что ж, думаю, транквилизаторы в твоей еде уже начали действовать, так что ты потеряешь сознание в течение минуты.
- Что за херня!? - Скотт вскочил со своего места и ринулся к двери.
Он практически дотянулся до дверной ручки, но затем его сознание помутилось и он упал на пол, как подкошенный.
Скотт с трудом открыл глаза.
Все было размыто. Он попытался потереть глаза, но руки были связаны. Он не мог ими пошевелить, как не пытался. Его ноги так же были обездвижены. Мгновение спустя его зрение начало проясняться и он смог оглядеться.
Он был привязан к какой-то кровати в пустой комнате. Над ним висел светильник. Больше в комнате ничего не было, кроме кирпичных стен. Потом он услышал шаги.
Дверь открылась, и вошел доктор Харрисон. Он шел медленно, пока не оказался у изголовья Скотта. Он включил светильник, ослепив Скотта. Какое-то время Скотт мог видеть только яркий свет и темное очертание головы доктора.
- Приятно видеть, что ты наконец проснулся, Скотт. Ты спал дольше, чем я ожидал. Полагаю, всему виной алкоголь в твоей крови. Ну, для тебя это нынче обычное явление, не так ли?
- Доктор Харрисон, сэр, пожалуйста... я...
- Заткнись, говно собачье! - рявкнул доктор. – В моей жизни она была для меня всем, а ты забрал ее у меня. Прекрасная папина дочка, а ты ее убил.
- Я не хотел...
- Чего ты не хотел? Прибухнуть и сесть за руль? Это не было случайностью. В ту ночь ты сознательно решил вести машину навеселе, хотя и понимал, что этого делать не следовало. И из-за этого умерла моя дочь!
- Мне очень жаль, - крикнул Скотт, слезы текли по его лицу.
В его глазах снова все начало расплываться, и он изо всех сил пытался привыкнуть к ослепляющему свету лампы над головой.
- Дело в том, Скотт, что с недавних пор моя жизнь превратилась в пытку. Понимаешь, я жил только ради Джейн. Весь мой мир вращался вокруг нее. С тех пор, как ты ее забрал, каждый мой день стал невыносимой мукой. Каждый божий день. А потом я задумался.
- Пожалуйста, - крикнул Скотт.
- Слушай меня! – взревел Харрисон. - Я задался вопросом. А зачем, собственно, я мучаю себя? Когда на самом деле я должен мучить тебя.
- Нет, пожалуйста.
- Да ладно, ты еще даже не знаешь, что я собираюсь сделать.
- Пожалуйста.
- Видишь ли, Скотт, я по натуре - исследователь. Я не люблю делать что-то спустя рукава, поэтому в данном случае я действительно приложил усилия. Я подумал, что если уж тебя и пытать, то это должно быть что-то, и правда, оригинальное, ты меня понимаешь?
- Доктор Харрисон, послушайте...
- Скотт, если ты не заткнешься, то я не поленюсь, схожу за скальпелем и отрежу тебе язык.
Скотт замолчал и на мгновение задумался. Со слов доктора выходило, что инструментов при нем нет. Возможно, он просто пытался его напугать. И кто знает, возможно, как раз это и была его настоящая пытка. Так что все, что ему нужно было сделать, так это убедить Харрисона в том, что он сожалеет о случившемся - действительно сожалеет - и тогда доктор его отпустит.
- На чем я остановился? Ах, да. Как я и сказал ранее, я по натуре исследователь. И я провел массу времени, исследуя всевозможные виды пыток. Я хотел придумать что-то оригинальное, что-то, что никогда еще не применяли в истории пыток. Ведь моя Джейн, моя папина дочка, была действительно уникальной. Ты даже не представляешь себе, насколько особенной она была.
Врач что-то поднял и поднес к лицу Скотта. Скотт не мог понять, что именно, из-за затуманенного зрения. Это было похоже на что-то металлическое. Его пульс участился. Вот оно, - подумал он. - Я сейчас умру.
- Ты когда-нибудь слышал об "Удушающей Груше", Скотт? Скотт покачал головой, слишком напуганный, чтобы говорить.
- Ее также называют "Грушей Тоски". По всей видимости, в начале девятнадцатого века некоторые грабители использовали их как кляп. Видишь ли, это грушевидная форма позволяет ей без каких- либо проблем помещаться в рот жертве. Затем ты поворачиваешь этот ключ и груша начинает распускаться во все стороны, как цветочный бутон. Металлические стенки раскрываются, и жертва задыхается, все легко и просто.
Глаза Скотта расширились.
- О, не переживай, я так делать не буду. А знаешь ли ты, что примерно в семнадцатом веке, а их изобрели именно тогда, в качестве пытки их помещали жертвам во влагалище и в анус? Представь себе эту грушу в заднем проходе. При повороте ключа и раскрытии ее лепестков, прямая кишка просто разрывается на части, - доктор засмеялся. – С такого ракурса это звучит куда более болезненно, согласен со мной?
- Пожалуйста, не надо, - хныкнул Скотт.
- Расслабься. Эту штуку использовали на протяжении трех веков. Эта пытка, хоть и впечатляющая, уже лет сто как не актуальна и ничего особенного в ней нет. И для убийцы моей дочери это будет уж слишком заезжено.
Скотт отчаянно замотал головой из стороны в сторону. Он снова попытался высвободиться, но все было бесполезно.
- На твоем месте я бы не стал слишком сильно сопротивляться, Скотт. Еще не дай Бог, навредишь себе.
Доктор Харрисон не спеша прошел в другой конец комнаты, позади головы Скотта, и там положил грушу на стол. Он вернулся оттуда с другим инструментом и показал его Скотту. В его руках была медная чаша.
- Видал такую? Медная чаша, хотя изначально она была глиняной. Слышал когда-нибудь о такой пытке, Скотт?
Скотт покачал головой.
- Тоже одна из моих любимых. Ее происхождение неизвестно, а первые подтвержденные факты ее использования датируются временами голландского восстания. Судя по всему, один из союзников Вильгельма Безмолвного использовал ее для пыток заключенных. Ее изобретатель был явно весьма умен. Он брал несколько голодных крыс и помещал их в эту посуду, а после ее переворачивал и помещал на обнаженное тело заключенного. Потом на миску сыпали горячий уголь и крысы начинали изнывать от жары. Из чаши они выбраться не могли, так что выход у них был только один. Прогрызать себе путь через тело жертвы. Чаще всего через желудок. В этом даже есть своя доля иронии в контексте правильного питания.
Врач засмеялся и положил чашу Скотту на живот.
– Как думаешь, для тебя это достаточно оригинально? - спросил доктор Харрисон.
Мочевой пузырь Скотта неожиданно расслабился. Он почувствовал, как теплая моча стекает по его ноге. И он снова заплакал.
- О, Скотт. Ну как тебе не стыдно! – сказал доктор, снимая чашу с его живота. - Не переживай, ее я использовать тоже не буду. Опять же ничего особенного для особенной папиной дочки.
Повторяться я не собираюсь, это пошло, согласен со мной?
Скотт покачал головой.
- Нет, правда. Я хотел придумать что-то уникальное. И при этом применить свои навыки. Я же хирург в конце концов. Сейчас ты ничего не чувствуешь из-за анестетика, что я тебе ввел, но если ты обратишь внимание на свой живот, то сможешь увидеть кое-что новое для себя. Вот почему я не стал привязывать тебе голову.
Грудь Скотта была привязана к кровати, поэтому сесть он не мог, но он смог поднять голову и увидеть, как кожа на его животе в нескольких местах растянулась и приподнялась. Было похоже, словно у него под кожей были мячи для гольфа. Он запаниковал и попытался вырваться.
- Скотт, я же просил, хватит сопротивляться. Ты только лишний раз навредишь себе. Шарики, что я зашил тебе под кожу, весьма хрупкие. Рождественские елочные шары никогда не разбивал? Я уверен, что да. В любом случае, эти шарики в твоем животе сделаны из очень тонкого стекла. Они хрупкие, как те самые елочные украшения. Вот, убедись сам.
Доктор осторожно надавил на один из шариков. Скотт услышал легкий треск.
- Пожалуйста, прекрати! – закричал Скотт. - Помогите! Кто-нибудь!
- Ну подумай сам, Скотт. Ты действительно думаешь, что я настолько глуп, чтобы привести тебя туда, где твои крики кто-нибудь может услышать? Я тебя умоляю. Во всяком случае, ты еще даже не знаешь, что в этих шариках.
- Ч... ч... что в них?
Доктор стоял над Скоттом и держал в руке стеклянный шарик. Он поднес его к глазам Скотта. Внутри ползали какие-то жуки. Скотт повернул голову в сторону и его вырвало. Неужели эти насекомые, и правда, были внутри него? Или же это была очередная байка сумасшедшего доктора, чтобы его в очередной раз помучить.
- Какого хера!? Что это? - спросил Скотт.
- Их называют кожеедами. Слышал о таких?
- Н... п... нет.
- Хм... их еще называют жуками-трупоедами.
- Да что за херня происходит?! Вытащи их! Пожалуйста, мне очень жаль, что все так случилось!
- А теперь, Скотт, запомни. Будешь дергаться – разобьешь стекло. Видишь ли, я считаю этих маленьких ребят особенными. Знаешь, а ведь их иногда используют при расследовании преступлений? Это правда. Эти ребятки начисто обгладывают всю плоть с костей, не повреждая сами кости, и при этом не оставляя на них никаких следов. Они просто находка для патологоанатома. Круто, да?
Мочевой пузырь Скотта снова расслабился. И на этот раз вместе с кишечником.
- Боже мой, Скотт. Как же это отвратительно! Я действительно не понимаю, что такого Джейн в тебе нашла. В любом случае, помимо морга, этих жучков также активно используют в таксидермии. Они прекрасно вычищают труп изнутри. И не нужно использовать никакие агрессивные ядохимикаты, которые могут повредить кости. Итак, я тебя убедил в эффективности этих жуков?
- Пожалуйста, доктор Харрисон. Не убивайте меня. Я не...
- О, я не собираюсь убивать тебя, Скотт. Я же не убийца. Кстати, я слежу за тобой уже очень давно, с тех самых пор, как ты решил нажраться и лишить меня моей дочери. Я наблюдал за тобой каждый день. Я знаю, что ты решил алкоголем разрушить свою жизнь. Ты хочешь поскорее умереть, я прав?
- Пожалуйста, не надо.
- Я видел, как ты медленно убиваешь себя день за днем. Используя тот же самый яд, с помощью которого ты убил мою дочь! Так что нет. Я не убийца, Скотт. Убивать тебя я не собираюсь. Ты так активно пытался сделать это сам, что я просто решил тебе помочь ускорить этот процесс.
Доктор Харрисон вытащил из-под кровати широкий кожаный ремень. Он растянул его на животе Скотта и закрепил по обе стороны кровати. Ремень идеально лег на каждый из вшитых шариков.
- Значит так, Скотт. Как только ты решишь, что время пришло, все, что тебе нужно сделать, это бороться. Просто напряги свой пресс. С этим ремнем будет достаточно малейшего толчка, чтобы стеклянные шарики разбились, и тогда эти маленькие ребята смогут насладиться ужином.
- Пожалуйста! - закричал Скотт. - Просто дай мне уйти!
- Хотел бы я сказать, что было приятно познакомится с тобой, Скотт. Но это было бы неправда. Между прочим, на твоем месте я бы стал затягивать с этим слишком долго. Анестетик перестанет действовать в течение часа или около того. И когда это произойдет, жуки будут поедать тебя уже безо всякой анестезии. Бывай, Скотт.
Врач выключил верхний свет и направился к выходу из комнаты.
- Ты не можешь оставить меня здесь! – закричал Скотт, когда доктор закрыл дверь. – Поомоогииитеее!
Скотт закричал так громко, как только мог. Он попытался сесть, но ремень держал крепко. И тут он услышал треск.
А после почувствовал, как что-то движется в осколках под его кожей.
- Вот дерьмо.