«Родство» Кристофер Триана

Хорошо, что его жены не было дома, и ему не нужно было выслушивать ее причитания. Она бы попыталась оправдать Бобби, как это обычно происходило. Теперь никто не мог оправдать их мальчика. Мерлу было уже все равно, что Бобби - их единственный сын; Бобби должен был умереть. Это будет непросто, но у отца есть обязанности, и мужчина должен делать то, что он... Он попытался сосредоточиться на процессе зарядки ружья 12-го калибра. Он купил его много лет назад, чтобы ездить на охоту. Он и его черный лабрадор по кличке "Бастер" были двумя лучшими охотниками на птиц во всем округе Дейл, хотя приятели Мерла не хотели этого признавать.
Мерл никогда не думал, что ему придется использовать свое умение стрелять для охоты на человека, не говоря уже о его мальчике. Но Бобби уже не был мальчиком. Ему было двадцать два года, хотя он никогда не переставал вести себя, как гребаный подросток.
Он столько раз сидел и выходил из тюрьмы, что Мерл сбился со счета. Некоторое время назад он даже перестал вносить за него залог, но это не помешало Бобби продолжать продавать наркотики и нелегальное спиртное, красть все, что не было прикреплено к цепи, и вообще напиваться и доставлять неприятности.
Но теперь... то, что он совершил теперь...
Бобби отправился на болото, и вернулся с него очень тихо. Мерл не слышал, чтобы к дому подъезжал джип. Как ни странно, Бобби вернулся домой пешком. Сестра парня находилась снаружи.
Мерл также не слышал ни одного крика.
Никакое тюремное заключение не будет адекватным наказанием, а в Западной Вирджинии смертная казнь не предусмотрена. На этот раз полиции здесь не будет. Это было семейное дело, и Мерл будет решать его по старинке, по кодексу чести, который передавался из поколения в поколение и все еще был силен в лесах за горами Аппалачи.

Эбигейл вошла в кухню. Именно она нашла дочь Мерла, которую звали Санни. Эбигейл была его внучкой, и ей было тринадцать лет. Она всегда восхищалась своей старшей кузиной и на протяжении многих лет носила всю ее подержанную одежду.
Ему не следовало видеть Санни в таком состоянии. Мерл был благодарен за то, что брат не пустил его в сарай, где лежало то, что осталось от тела Санни.
- Папа пошел домой за факелами и прочим, - сказала Эбигейл.
На поясе ее джинсов висел пистолет 22-го калибра, который ей подарили на двенадцатый день рождения.
- Он сказал, что встретится с нами в долине.
- А твоя мама?
- Она подъедет чуть позже. Папа позвонил ей и попросил уйти с работы пораньше.
Рита работала кассиром в супермаркете на сельском шоссе № 9.
- Она приедет домой и возьмет собак.
Мерл вставил патрон в патронник. Кальциевые отложения в костяшках пальцев вызывали знакомую боль между пальцами. Он одел рыбацкую жилетку и надел на седеющую голову старую военную кепку.
Эбигейл подошла к нему, затем прислонилась спиной к стене, склонив голову.
- Дядя Мерл?
Глаза у девочки были влажными, и она не могла удержать взгляд.
- Это просто... это так...
Мерл положил руку ей на плечо.
- Я знаю.
Эбигейл слабо улыбнулась ему. Она была так похожа на Санни, что это пронзило его до глубины души.
Он был готов убить своего сына.


За полтора часа до произошедшего Эбигейл вошла в сарай, где собиралась оставить топор, который взяла раньше, чтобы нарубить дров на зиму. Топор был намного легче, чем у ее отца, поэтому ей было проще с ним управляться. И хорошо, что топор был у нее с собой. Открыв дверь, Эбигейл шагнула в полумрак сарая, и первое, что она обнаружила - был запах.
Запах напоминал жуткое сочетание септика, гнилого картофеля и перемолотого провонявшего мяса. Ее затошнило, и она закрыла рот и ноздри передней частью фланелевой рубашки. В этот момент она услышала раздирающие звуки. Судя по звукам и едкому запаху, она решила, что ее двоюродные братья снимают шкуру с оленя. Она прошла в заднюю часть сарая. Ее глаза постепенно привыкли к полумраку. Она прислушалась к звукам, но ничего не говорила, внезапная интуиция подсказала ей, что говорить не следует.
Сама не зная почему, она чего-то боялась и двигалась осторожно, прижимая топор к груди. В детстве она всегда ненавидела темноту, особенно когда речь шла о сараях и амбарах. Ей казалось, что она уже давно избавилась от своего страха, но теперь это ощущение нарастало, как паук в животе.
Она сглотнула.
Когда она повернула за угол, раздирающие звуки стали еще громче. При первом взгляде на тело, которое потрошил Бобби, она решила, что перед ней олень. Но вскоре, разглядев лицо Санни... или то, что от него осталось, она поняла как сильно ошибалась. Санни была подвешена за лодыжки ногами вверх, цепью, закрепленной на балке в потолке. Ее туловище было разрезано от пищевода до лобка, и Бобби при помощи ножа от старой газонокосилки извлекал из ее тела внутренности.
Остальная часть тела Сaнни была покрыта порезами и ссадинами, испачкана грязью и мокрыми листьями. Стальная ванна под ней была наполовину заполнена свежей кровью.
Девушка издала тошнотворный стон.
Бобби повернулся к ней, его лицо было испачкано кровью сестры. Его глаза были безумными и поблескивали под морщинистым лбом, но каким-то образом они были еще и сияющими. Он выглядел так, будто валялся на траве. Он был зеленый и грязный. К его коже прилипли веточки. Он стоял и ничего не говорил, по прежнему держа в руке нож от газонокосилки, с которого свисали ошметки внутренностей. Эбигейл не воспитывали подвергать себя риску, поэтому она не удосужилась предупредить его. Она стремительно взмахнула топором, а Бобби, пытаясь увернуться, поскользнулся в крови и с грохотом упал в ванну.
Эбигейл убежала, и не оглядывалась, пока не вернулась домой.
Оказавшись дома, она едва смогла рассказать отцу о том, что произошло. Она дрожала и задыхалась, почти обезумев от шока. Эбигейл сомневалась, что он ей поверит, потому что ей самой было трудно в такое поверить.
Когда она заговорила, отец дал ей пощечину. Она подумала, что он не поверил ей, как она и предполагала. Но Эбигейл настояла на своем, и когда она увидела, как гнев на лице ее отца сменился страхом, она поняла, что они пройдут через складское помещение, где хранилось оружие, прежде чем отправиться в дом дяди Мерла на другой стороне поля. Когда они дошли до сарая, Бобби в нем уже не было, остался только кровавый след, уводящий в долину, откуда несколько тропинок извивались по просеке, а дальше лес становился гуще, постепенно уступая место болоту. Ее отец вошел в сарай один, и Эбигейл услышала, как он начал блевать. Когда он вышел, его лицо было таким же белым, как клавиши на пианино ее бабушки. Густые усы только подчеркивали его хмурый вид.
- Мне сходить за дядей Мерлом? - спросила Эбигейл.
Он покачал головой.
- Нет, я сам.


Эбигейл и Мерл со своим псом Бастером ждали в лощине брата Мерла, Даррелла, и когда они услышали звук приближающегося фургона, то направились к поляне. Когда они шли, их сапоги утопали в грязи, оставшейся после ночного дождя.
Небо над их головами было нефритовым, цвета точильного камня. Джип Бобби был припаркован на опушке леса, двери были открыты, винтовка находилась на заднем сиденье. Даррелл выбрался из фургона со своим "Ремингтоном", уши его головного убора торчали по бокам, фланелевая рубашка была застегнута так неудачно, что свешивалась на одну сторону. Мерл задался вопросом, не был ли он снова пьян.
- Ты уверен, что она тоже должна пойти? - спросил Мерл.
- Думаю, она уже достаточно взрослая.
С другой стороны холма раздался лай, а также напоминающий рык дракона рев двигателя V8. Пикап Риты с ревом несся вниз по склону, гончие сидели в кузове с оскаленными от ветра мордами.
Псы знали, что поездка в долину означает охоту, и были в восторге.
Увидев своих сородичей, Бастер принялся радостно перебирать лапами.
В машине Риты было включено радио, Хэнк-младший пел свой новый хит о состоянии души в сельской местности, а свет фар пикапа прорезал темноту, как полтергейст в одном старом фильме.
Она остановила машину рядом с фургоном своего мужа, и собаки выпрыгнув через отверстие, где когда-то был люк, принялись всех обнюхивать.
Глаза Риты напоминали незаживающие раны.
- Я до сих пор не могу в это поверить. Мне так жаль, Мерл.
Он кивнул своей невестке. Она была хорошей женщиной. Иногда он задавался вопросом, что она нашла в его бестолковом брате. Его кожа загрубела от долгой работы на солнце, рукава были закатаны, а его татуировки стали размытыми и нечеткими. Обеими руками он держал двуствольное ружье.
- Ладно, - сказал Мерл, указывая на болото, - давайте зайдем туда. Я не хочу, чтобы этот сукин сын продвигался дальше.


Опушка леса словно разверзлась перед ними, влажная листва изгибалась, как сломанные пальцы. Та же дрожь, которая охватила Эбигейл, когда она вошла в сарай, снова пронзила ее, и она почувствовала, как сдавливает ее легкие, а дыхание становится все более учащенным.
Ее дядя смотрел на нее с беспокойством, которого никогда не проявлял ее отец.
- Ты в порядке, детка?
- Да, сэр.
В руках у нее теперь тоже был пистолет. По сравнению с оружием взрослых, ее оружие выглядело маленьким и несоответствующим. В другой руке она держала за поводок Отиса. Гончая натягивала на себя ошейник, ее нос был опущен вниз на грязную тропинку. Ее отец указал винтовкой на следы.
- Это его ковбойские сапоги.
Для Эбигейл следы напоминали отпечатки ботинок, но они были странными. Следы были расположены слишком далеко друг от друга, настолько широко, что Бобби, казалось, шел и одновременно расходился. По мере его продвижения следы становились еще дальше друг от друга, как будто человек совершал прыжки.
- Тебе не кажется это странным? - спросила она отца.
Он проигнорировал ее.
- Здесь сплошная грязь. Надеюсь, собаки смогут учуять его даже без примятой травы.
Собаки только фыркнули в ответ.
Эбигейл последовала за своими родственниками, когда те сошли с тропинки и углубились в чащу. Было только раннее утро, но насекомые уже начали жужжать, хотя их звуки были какими-то странными, наэлектризованными и искаженными, как помехи в радиоприемнике.
Когда Эбигейл подошла к матери, по ее коже поползли мурашки. Мама посмотрела на нее и попыталась улыбнуться, несмотря на всю серьезность ситуации.
- Все будет хорошо, дорогая.
Эбигейл кивнула.
Мама знала больше, чем она.


Все было необычно и странно.
Они продолжали идти по тропинке, но следы ни разу не шли по прямой линии. Казалось, что парень играет в пятнашки в одиночку. Мерл скрежетал зубами при мысли о том, что Бобби после того, что он натворил, скачет по кустам, как какая-то лягушка. От одной мысли о том, как он будет сжимать горло сына, у него свело руки. Именно для этой цели он захватил с собой веревку.
Небо темнело за унылыми кронами деревьев. Серый цвет стал еще более насыщенным. То же самое происходило и с ним. Бастер был без поводка, но, в отличие от гончих, он оставался рядом с ним. Для такой собаки это было странное поведение. Обычно он бегал по лесу в поисках добычи. Но сегодня он поджал хвост и постоянно оглядывался назад.
- Что такое? - спросил Мерл у собаки.
Бастер смотрел на него печальными глазами, в которых отражалось то, что было на сердце у Мерла.
- Я думаю, он направляется к болоту, - сказал Даррелл.
Рита скривилась.
- Чтобы смыть с себя грех.
Мерл покачал головой.
- Он никогда не сможет отмыться от этого, - сказал Мерл, посмотрев на Эбигейл.
Он видел страх на бледном лице своей племянницы и жалел, что не смог убедить брата отправить ее обратно. Но Даррелл хотел, чтобы она поскорее стала взрослой и на собственном опыте убедилась, каким уродливым может быть мир. Он был убежден, что если она узнает об угрозах, подстерегающих девочек буквально за каждым углом, то сможет их избежать. Мерл задавался вопросом, не слишком ли хорошо она начнет ориентироваться в этом лесу.
Вдалеке послышался шелест, и несколько низко нависших веток качнулись. Собаки начали лаять, и все подняли оружие, включая Эбигейл. Деревья располагались на расстоянии друг от друга. Они должны были разглядеть то, что улетело, но Мерл ничего не видел, даже мелькания или тени.
Он включил свой фонарик. Рита поступила так же. Они осмотрели рыжеватые заросли, но ничего не обнаружили.
- Возможно, опоссум, - предположил Даррел.
Рита покачала головой.
- Эти ветки слишком высоки для опоссума.
- Женщина, у тебя есть идея получше?
Мерл шикнул на них обоих и прислушался. Вдалеке он услышал звук, похожий на помешивание йогурта, только громче.
- Что это было? - прошептала Эбигейл.
Бастер зарычал.
- Пойдем, - сказал Даррелл.
Все последовали за ним, грязь становилась все более вязкой. Мерл пожалел, что не надел ботинки вместо сапог для верховой езды. Но он слишком торопился и был чересчур возбужден. Нервы все еще были натянуты, как бритва, поэтому он поднес к губам сигарету "Marlboro". Прежде чем он успел прикурить, Эбигейл коснулась его руки.
- Нет, - сказала она.
- Почему нет?
- Огонь. Он заметит нас.
Он чуть было не ответил ей, что они не во Вьетнаме, не в окопах, не сражаются с врагами, как он двадцать пять лет назад.
Боже правый, неужели с 1961 года прошло уже четверть века? Насколько он знал, Бобби даже не имел оружия и слыша вой собак, он все равно знал об их местонахождении. Но, заметив нервозность Эбигейл, он положил сигарету обратно в пачку.
- Отпусти собак, - сказал Даррелл.
Рита сняла с Макса поводок, и собака бросилась через заросли кустов в направлении звуков. Бастер не последовал за Максом, как он обычно поступал. Шерсть на его спине вздыбилась, и казалось, что он чувствует что-то, чего не смог заметить старый пес. Однако Отис был наготове. Он тянул изо всех сил, но Эбигейл не хотела его отпускать.
Даррелл повернулся к ней.
- Девушка, я сказал, отпустить их! Сейчас же отпусти Отиса, пока я не натянул тебе уши!
Рита посмотрела на дочь, словно в знак молчаливого извинения. Эбигейл смирилась и отпустила поводок, Отис рванулся вперед, словно прыгал в бассейн. Грязь взлетела вверх и забрызгала ноги Мерла, когда пес последовал за своим собратом. До наступления сумерек было еще далеко, но тем не менее мир вокруг них теперь казался чернее, плотнее и насыщеннее, чем стрекотание сверчков.
Мерл мог видеть свое дыхание.
Температура стремительно понижалась.
- А как же Бастер? - спросил Даррелл. - Разве он не последует за ними?
- Я думаю, он сегодня себя неважно чувствует.
Хотя, кто мог сказать, что чувствует себя хорошо?


Эбигейл это совершенно не нравилось. Она больше не видела собак и не слышала их. Макс можно было назвать хорошей собакой, но Отис всегда будет щенком для Эбигейл, даже если он весил более сорока килограммов. Она вырастила его, и Отис по-прежнему спал в ее постели каждую ночь, несмотря на то, что днем он мог испачкаться. Каждый раз, когда он убегал, он лаял громче, чем участники ралли на грузовиках. Она должна была прекрасно его слышать. Но из рощи перед ними не доносилось никакого шума, только странный всасывающий звук, напоминавший ей неудачную попытку поймать соломинкой остатки молочного коктейля. Или источник шума становился все ближе, или их сапоги вели их в правильном направлении.
- Давайте разойдемся, - прошептал ее отец.
Эбигейл пошла с ним, а ее мать присоединилась к дяде Мерлу. Сначала, однако, он передал ей фонарь.
- Папа, где Отис и Макс?
- Не волнуйся, милая. Они охотятся.
Он пытался успокоить ее, но Эбигейл видела беспокойство в его мутных глазах. Ее отец не был очень ласковым, но он расцеловал этих собак больше, чем ее или ее мать. Эбигейл укуталась в пальто поплотнее. Холод становился все более лютым, и ей хотелось бы иметь перчатки и амбушюры. Хорошо хоть шарф у нее был. Когда она оглянулась через плечо, то уже не смогла разглядеть остальных. Ее мать, дядя Мерл и Бастер исчезли в роще сосновых деревьев. Ей не нравилось, что они разделились. Это заставляло ее чувствовать себя еще более уязвимой. В ее сознании постоянно возникал образ растерзанной кузины, как бы она ни старалась его вытеснить. Она и раньше боялась... медведя, ворвавшегося в палаточный лагерь, змеи, попавшейся ей при кошении травы, и даже отца, когда он выпил слишком много "Jack and Coke".
Но это были опасности, которые она могла понять. То, что совершил Бобби, было чем-то бессмысленным, тем, в что она никогда бы не поверила, что он на это способен. Именно это пугало ее больше всего... каким чужим он выглядел для нее. Она почти готова была поклясться, что это был не он, что какой-то маньяк надел кожу Бобби, прежде чем убить Санни.
Ее отец внезапно остановился, и у нее перехватило дыхание.
- Что...
Отец оттолкнул ее.
Она обнаружила, что влажный, сосущий звук прекратился. Что-то зазвенело, как монеты в кармане. Ее тело напряглось, когда она увидела черную массу, двигавшуюся в кустах, и она схватилась обеими руками за пистолет 22-го калибра. Его отец перекинул винтовку через плечо, а маленький фонарик направил на кустарник.
- Выходи!
Ветки затрещали, когда Макс выбрался из зарослей. Зазвенел его ошейник. Отец с облегчением вздохнул и опустил "Ремингтон".
Он подошел к собаке.
- Где ты был, старина?
Макс обнажил клыки и попытался укусить его, при этом его глаза светились болотно-зеленым светом. Эбигейл вздрогнула. Ее отец встал, смущенный и удивленный агрессией собаки.
- Макс?
Эбигейл почувствовала в воздухе что-то едкое, тот же медный запах, который она вдыхала в сарае.
- Папа...
Отец хотел дотронуться до Макса, но слишком боялся его, поэтому не решался продолжить. Собака выглядела по-другому, как и Бобби.
- Папа, не надо.
Но отец никогда не слушал ее.
Он гордился тем, как выдрессировал своих собак, и не собирался терпеть подобное непослушание. Он начал приближаться, в ответ Макс зарычал. Эбигейл увидела кровь на зубах и морде собаки.
Ее отец нахмурился.
- Макс! Это ведь я, чертов ублюдок!
Их верное животное бросилось в атаку.


Бастер повернул голову в ту сторону, куда ушли все остальные члены семьи и зарычал.
Мерл остановился на мгновение и прислушался, но не услышал ничего, кроме непрерывного жужжания насекомых и мерзкого бульканья жидкости.
- Что-то здесь не так, - сказал он своей невестке.
Рита только смотрела на него и покачивалась.
- Все в порядке, Рита?
Рита моргнула, как будто только что проснулась. Она выглядела дезориентированной.
- Что... что мы здесь делаем? - пробормотала она.
- Разве ты не помнишь?
Когда она смотрела на него, в ее глазах, казалось, отражался неведомый свет. Мерл поднял фонарь и ахнул, увидев на шее невестки грибок цвета лайма. К ее черным волосам прицепились частички водорослей, как будто она только что вышла из пруда.
- Боже, - сказал он, - что, черт возьми, с тобой случилось?
Он подошел к ней, и Рита с необычайной силой схватила его за запястье.
- Ты всегда мечтал трахнуть меня, не так ли, Мерл?
Мерл попытался отстраниться, но она сжала руку еще сильнее, впиваясь ногтями в его запястье.
- О чем ты говоришь?
- Я видела, как ты смотришь на меня!
- Брось, перестань, я никогда не смотрел на тебя иначе, чем следует.
Рита оттолкнула его. Мерл провел фонарем вверх и вниз вдоль ее тела. Одежда его невестки была чистой, но на открытой коже были различные оттенки зеленого, расплывшиеся пятна, как на старом джемпере.
- Как эта дрянь попала на тебя? И когда?
Рита посмотрела вниз на свои руки. Нахмурилась.
- Что за дерьмо?
В этот момент Мерл услышал первый выстрел за весь день.


Эбигейл закричала, когда пуля попала в Макса. Ее руки дрожали, но ей все же удалось попасть в цель. Ей было невыносимо больно стрелять в собаку, но она должна была помешать ей разорвать руку ее отца.
Когда он упал, он выпустил из рук винтовку, пытаясь избавиться от крепкой хватки Макса. Эбигейл пришлось подойти ближе, чтобы выстрелить в собаку, не рискуя попасть в отца. Выстрел 22-го калибра поразил Макса, но собака не заскулила и не отпустила руку. Он продолжал рычать, и Эбигейл прицелилась ему в голову. Он умер мгновенно, и его труп рухнул в жижу.
- Черт побери! - воскликнул его отец.
Рукав его фланелевой рубашки был разорван, а в том месте, где Макс впился зубами, а затем замотал головой, как будто у него в челюсти оказалась утка, была глубокая рваная рана. Эбигейл пожалела, что они не захватили с собой аптечку. Она встала на колени рядом с отцом, стянула с шеи шарф и обмотала им рану. Он вздрогнул от ее прикосновения.
- Я не могу в это поверить, - сказал он. - Мы же не сделали ему прививку от бешенства.
Макс никогда не был агрессивным к кому-либо, тем более к своему хозяину.
- Он весь в крови, - сказала Эбигейл.
- Не шути так, - ответил ее отец, поднимая руку.
- Нет, я имею в виду, что он был окровавлен еще до того, как покусал тебя.
Теперь, когда Макс лежал на боку, они смогли разглядеть зеленые пятна, которые покрывали его тело, как сыпь. Ее сердце бешено заколотилось о ребра.
Зловещее предчувствие снова нарастало, сковывая горло от страха. Она помогла отцу подняться, а он продолжал смотреть на своего мертвого лучшего друга, его плечи поникли.
Эбигейл огляделась.
- Папа, где Отис?


Мерл едва успел оттолкнуть ствол винтовки Риты. В результате выстрела он был оглушен на левое ухо, но ему удалось избежать попадания пули. Бастер отрывисто лаял. Когда Мерл посмотрел в глаза Риты, он увидел, что ее ресницы стали похожи на обломанные веточки. Ее лицо было покрыто слоем мха, как кора дерева, а зубы почернели от липкой субстанции. Когда она открыла рот, раздался тот самый звук йогурта, который они слышали ранее.
- Что с тобой? - кричал он, пока они боролись.
Рита оказалась сильнее, чем он ожидал. Хотя она никогда не была слабой женщиной, он не ожидал, что она сможет оказать ему физическое сопротивление. Она толкнула его назад, и он едва устоял на ногах, они вместе повернулись и оказались у дерева. Рита выдохлась, и Мерлу удалось выхватить винтовку из ее рук.
- Ты с ума сошла?
Она не ответила. Она посмотрела мимо Мерла, в сторону винтовки, которую она уронила на землю, отбиваясь от нападения.
Мерл направил стволы ей в грудь.
- Даже не думай об этом.
- Как ты сообщишь своему брату, что убил его жену? Что ты намерен сказать Эбби?
Мерл почувствовал, как его кожа на голове натянулась.
Рита медленно поднесла руку к поясу, и когда она отстегнула чехол охотничьего ножа, он оттянул боек.
- Черт возьми, Рита. Я не шучу. Не заставляй меня стрелять.
Она ухмыльнулась и вынула нож.
- Зачем ты так поступаешь? - спросил он ее.
Но Рита не собиралась отвечать ему на этот вопрос, более того, она не давала ему права выбора.


По щекам Эбигейл катились слезы.
Они нашли собаку за кустарником. Что-то разорвало Отиса на части. Он выглядел так, как будто на него напали несколько медведей. Ее отец разразился чередой ругательств и был заглушен только выстрелом, который эхом разнесся по болоту.
- О, Боже! - вскричала Эбигейл.
Она прошептала молитву.
Отец взял ее за руку.
- Держись ближе ко мне, - прошептал он.
В этой части леса было темно, но теперь она смогла разглядеть, что то, что она сначала приняла за тень на лице отца, на самом деле было зеленоватой коркой.
- Папа?
Он подтолкнул ее, и они пошли быстрее, хотя тина замедляла их продвижение, как будто пыталась втянуть их все глубже и глубже в грязь. Густой туман стелился по земле, как сухой лед, и клубился бледными нефритовыми хлопьями вокруг их лодыжек, и Эбигейл чувствовала его арктическое прикосновение даже в сапогах. Цвет озадачил ее. Он напоминал ей болотный газ, но они ведь не были достаточно близко к болоту, не так ли?
В кустах послышался треск, и она посветила фонариком как раз вовремя, чтобы увидеть, как что-то большое и худощавое движется среди деревьев. Она издала крик, и ее отец выстрелил. Стрельба наполнила непроглядную тьму яркими вспышками света, в которых они увидели существо, карабкающееся по веткам. Оно выглядело как растение, но двигалось как человек, быстро и ловко. Существо издало протяжный крик, и Эбигейл поняла источник сосущего звука. Ее отец выстрелил еще раз, кора осыпалась, но чудовище продолжало подниматься выше, избегая света фонарика Эбигейл, как и незадолго до того, как его поразили. Когда они совсем потеряли его из виду, на них упала большая тень, и, подняв голову, они увидели, что это существо перепрыгивает с дерева на дерево, как обезьяна. Хотя его конечности и туловище были искривлены под необычными углами, они выглядели как человеческие, но на груди виднелись ветви и листья. Затем отец осветил его лучом фонарика и, несмотря на стеклянные глаза и смолянистый рот, она опознала своего двоюродного брата.


- Мы отвезем тебя в больницу, - сказал Мерл.
Рита сидела, прислонившись спиной к дереву, и с трудом дышала, обхватив руками рану в животе. Кровь пропитала ее пальто.
- Зачем, Рита? - спросил он, захлебываясь слезами. - Зачем тебе понадобилось пытаться ударить меня ножом?
- С-c-c... - лепетала она.
Бастер залаял на нее, шерсть на его спине стала похожа на ирокез.
- Я помогу тебе, - сказал он ей. - Я пойду домой и позвоню 911.
Он не хотел передвигать ее, боясь, что из-за этого наружу вылезут ее внутренности.
За время службы во Вьетнаме он повидал достаточно солдат с пулей в животе и знал, что у Риты мало шансов, но он все равно должен был попытаться. Несмотря на то, как она поступила, она была семьей, и каким-то образом он догадывался, что зеленая плесень, покрывавшая ее, была ответственна за то, что она напала на него. Она была заражена чем-то, но чем Мерл не мог определить, - чем-то, что повредило ее мозг.
Она пыталась говорить. Темное, липкое вещество стекало по ее подбородку.
- С-c-c...
Мерл схватил обе винтовки. Он пожалел, что не может оставить ей одну, чтобы отгонять животных, но он не может ей доверять: она могла выстрелить ему в спину, как только он отойдет.
- Я обещаю, что вернусь.
Рита распростерла руки, выпуская свои внутренности, как пурпурные отростки.
- С-c-c-cееемьяяяя! - закричала она. - Семья!
Мерл бросился бежать.


- Клянусь, это был Бобби! - воскликнула Эбигейл.
- Нет. Это был какой-то... болотный зверь.
- Я видела его лицо. С ним что-то случилось. Он больше не Бобби.
- Нет.
Его отец покачал головой.
- Этого не может быть.
- Но папа, а как же Макс? Он тоже изменился. Он был весь в плесени. Если бы у него было достаточно времени, он тоже мог бы превратиться в болотное чудовище.
Когда отец повернулся, намереваясь посмотреть на нее, Эбигейл заметила, что с его волос сочится новый налет слизи, похожий на изумрудный пот. Она вздрогнула и отступила на шаг назад.
Ее отец усмехнулся.
- Ты говоришь глупости, маленькая девочка.
- Пожалуйста, папа. Бобби убил свою сестру, а Макс - своего брата. Что-то изменяет всех.
Она не ожидала от него такой подлости. Она зашаталась от удара, почувствовав вкус крови, когда ее губы врезались в зубы.
- Заткнись, юная леди, - сказал ей отец. - Никогда не говори таких гадостей о семье!
Он придвинулся к ней, его глаза блестели. Она и раньше видела жестокость на его лице, но это было совсем другое. Его выражение лица повергло ее в ужас. Эбигейл направила на него фонарик, пытаясь ослепить его, ее вторая рука вспотела на рукоятке 22-го калибра. Она держала его низко, все еще не желая направлять его на кого-либо, пока не собиралась стрелять. В любом случае, это был его отец.
Она решила сбежать.
Мгновение спустя что-то просвистело рядом с ее ухом. Так близко, что звук рассекаемого воздуха раздавался раньше, чем звук выстрела из винтовки ее отца.


Мерл тяжело дышал, холодный пот стекал по его лбу.
Он не бегал так быстро и так долго с тех пор, как ему исполнилось тридцать лет. Его колени посылали раскаленные булавки в его мозг, и тугой клубок боли закручивался в его боку; но он продолжал бежать, ужас от того, что он увидел, подпитывал его. Бастер постоянно возвращался, поглядывая на него, пока они двигались по тропинке.
- Отведи меня к остальным, приятель.
Он хотел бы позвать остальных членов семьи, но был слишком напуган, чтобы сделать это. Вокруг болота сгущалась аура зла. Он чувствовал это в несезонном холоде и ранней темноте, видел это в клубах тумана, который стелился около его лодыжек.
Он не мог объяснить, что происходит, но знал, что они должны выбраться из этого места. Он был благодарен, что Бастер был рядом с ним, особенно теперь, когда фонарик угасал. Наверху над ним шелестели деревья, хотя ветра не было. Мерл посмотрел на них. Покачивалась черная масса. Он остановился и выключил тусклый фонарик, чтобы его было труднее заметить, но Бастер зарычал, выдавая их местоположение. На них надвигалась тьма, как огромная летучая мышь, и они успели переместиться как раз вовремя, чтобы не быть раздавленными этой тварью. Она поднялась на задние лапы, и в тусклом свете Мерл увидел расставленные ноги и руки, скрученные, как трубочки. Искалеченное существо сливалось с листвой.
Мерл поднял винтовку. Он уже выбросил винтовку Риты в кусты, поэтому мог пользоваться только своей.
- Не шевелись, - сказал он.
Когда существо заговорило, его голос показался ему знакомым, хотя он не слышал его уже несколько десятилетий. Голос звучал звонко и невинно, и Мерлу потребовалось мгновение, чтобы понять, что это голос Бобби, голос, когда он был еще ребенком.
- Па, - сказало существо, - не надо сопротивляться.
Между словами он булькал и посасывал.
Глаза Мерла остекленели.
- Боже мой... мальчик, что с тобой случилось?
Глаза существа - Бобби - были похожи на глаза скумбрии.
- Болото, - сказал он, - всасывает меня... в себя с другой стороны. Все черное, папа. Так тихо, как будто спишь, но целую вечность.
Мерл почувствовал покалывание на коже.
- Сынок, это смерть.
- Позволь мне взять тебя с собой.
- Точно так же, как ты поступил с Санни? - ответил Мерл, обхватив руками свое оружие.
- Весна следует за зимой. Смерть приносит новую жизнь.
- Она была твоей сестрой! Кровью твоих...
- Кровь, - зашипело существо.
Вокруг них все болото заколыхалось. Бастер лаял на движущиеся деревья.
- Мне нужна та же кровь, что течет в моих венах, - сказало существо.
Мерл покачал головой.
- Что бы ни скрывалось в этом лесу, оно обмануло тебя. Это противопоставляет нас друг другу.
Пальцы существа изогнулись, как корни, и извивались в воздухе.
- Оно должно питаться, - сказал он, - и я должен его кормить.
Его челюсти разжались, и между зубами появилась черноватая пена.
Что-то пронеслось через заросли, и Мерл вскинул винтовку, но вовремя заметил испуганное лицо своей внучки.
- Помогите! - закричала девочка.
Щупальца существа набросились на него, поползли по его рукам и туловищу, затем обвились вокруг его ног.
Мерл выстрелил.
Туловище существа взорвалось в мелких осколках коры и листьев, но ветки снова сжались. Мерл почувствовал, что его руки связаны.
Он не мог зарядить еще один патрон.
Заросли кустарника раздвинулись, и Мерл увидел Даррелла. Hо то, что он увидел, ему не понравилось.
Бастер прыгнул и вцепился существу в горло. Клыки вонзились в деревянное тело, чудовище закричало, и из его рта потекла кровавая слизь. Ветви ослабли вокруг рук Мерла, намереваясь наброситься на собаку, поэтому Мерл быстро зарядил и выстрелил, целясь пониже.
Нога существа рассыпалась, и Бастеру удалось освободиться. Мерл снова посмотрел на своего брата, заметив плесень, которая полностью скрывала его лицо. Он направил винтовку на свою дочь, в то время как Эбигейл пыталась выбраться из илистой жижи. Мерл проигнорировал щупальца на своих лодыжках и выстрелил в брата. Даррелл отлетел назад в зеленых брызгах.
Мерл пинком отбросил эти отростки и побежал к племяннице.
- Ты ранена?
- Hе думаю.
Он попытался помочь ей выбраться и тоже упал в трясину. Почва не просто замедляла их передвижение, она пыталась затянуть их внутрь. Бастер лаял с края углубления. Мерл видел, как существо-Бобби изо всех сил сопротивляется, листья и лианы сковывают его движения, а из его рта сочится мутная жидкость. Мерл не мог понять, умирает он или возрождается.
Но у него не было намерения выяснять это. Поскольку у него не было другого выбора, кроме как бросить оружие, он схватил одной рукой за руку Эбигейл, а другую протянул к Бастеру. Собака приблизилась, и Мерл схватился за его ошейник. Мышцы Бастера напряглись, когда он потянул назад, вытаскивая Мерла из тины, которая пыталась поглотить его.
- Хороший мальчик.
Когда Мерлу удалось опереться локтем на твердую почву, он подтянул Эбигейл поближе, и она ухватилась за него.
Они поднялись на ноги и отошли от углубления, которое расширялось. Мерл наблюдал, как его винтовка исчезает. Деревья и кусты повалены, земля провалилась, а Бастер бросился вперед, лая на них. Мерл знал, что собака способна учуять прочную землю. Он пытался вывести их из этого места.
- Пойдем, - сказал Мерл.
Эбигейл шагнула вперед, и он оказался между ней и существом. Оно извивалось, пытаясь подняться из грязи, но вследствие раны оно больше не могло стоять, и все, за что хватались его придатки, сгибалось в сторону пропасти. Мерл посмотрел вниз, на винтовку брата, но эти зыбучие пески были ему по щиколотку. Времени не было. Они последовали за Бастером вниз по склону как раз в тот момент, когда лес поглотил то, что осталось от Бобби.
Пуля попала в дерево, мимо которого они только что прошли. Мерл повернулся и увидел, что его брат поднялся, хотя в животе у него была дыра, которая тянулась через все тело из стороны в сторону.
- О, Боже! - вскричала Эбигейл.
Они бросились бежать. Бастер вел их по каменистой местности. Ее было труднее преодолеть, но она была тверже, и Мерл верил, что не так легко камням превратиться в зыбучий песок. Пуля пробила его одежду и потекла кровь; он не был уверен, попала ли она в него или это был скользящий выстрел.
Ему пришлось опуститься на руки и колени, чтобы преодолеть валун, и он увидел, что волосы на тыльной стороне его рук покрыты зеленоватым налетом. Он застонал и почувствовал, что его горло наполняется мокротой.
Это случилось.
Эбигейл и Бастер находились по другую сторону валуна, ожидая там, в долине. Они оба звали его. Сквозь пелену мглы он увидел очертания фургонов.
- Дядя Мерл, быстрее!
- Иди! - крикнул он. - Запасной ключ находится в магнитной коробке под бампером.
Девушка заплакала.
- Я не могу оставить тебя здесь.
- Ты должна.
- Я не могу. Ты - моя семья!
Он вздохнул.
- Вот почему ты должна уйти, - он поднял руки, показывая ей, насколько они стали зелеными, и увидел страх в ее глазах. - Если ты не убежишь, я причиню тебе боль.
Бастер впервые за все время зарычал на него.
Эбигейл покачала головой.
- Но почему...
- Что бы это ни было, оно хочет, чтобы мы убили друг друга. Бобби впустил это, и теперь все в его роду заражаются так же, как и он. Ты должна бежать, Эбби!
Мерл успел заметить огорчение на лице Эбигейл за мгновение до того, как что-то ударило его по голове, а затем он уже больше ничего не видел и не увидит.


Бастер жалобно заскулил, когда Мерл упал, но все равно вцепился зубами в сапог Эбигейл, призывая ее поторопиться. От вида размозженной головы дяди Мерла ее словно парализовало. Над валуном стоял ее отец. Только теперь это был не ее отец. Его живот был вспорот, но его воскресила сила того, что вырвалось из болота, для того чтобы уничтожить их. Он смотрел на дядю Мерла и пока не замечал ее. Ее руки дрожали так сильно, что она едва могла прицелиться. Она нажала на курок, прибегнув к советам своего отца, пытаясь убить его.
Ее туловище дернулось, когда она выстрелила из 22-го калибра, но вместо крови из ран поднялись ошметки грязи. Когда он упал, они с Бастером побежали вниз по склону, а потом Эбигейл обнаружила... что скатывается вниз, и пистолета в ее руке уже нет... все равно в пистолете закончились патроны. Когда она наконец остановилась, Бастер лизнул ее по лицу, требуя от нее снова двигаться, и тогда она поднялась и всмотрелась в туман, обнаружив фургоны. Эбигейл шагнула вперед, и тут фары прорезали туман. Эбигейл услышала рев двигателя V8 и визг шин - фургон мчался к ней. Эбигейл и Бастер едва успели отскочить в сторону.
Она быстро поднялась.
Фургон ее матери приближался.
Ближайшим укрытием был джип Бобби, поэтому они с Бастером побежали к нему. Если бы дверца не была открыта, они не успели бы запрыгнуть внутрь, потому что фургон врезался в джип, отчего тот повернулся на месте, а осколки стекла и другие детали посыпались в салон. Эбигейл была потрясена, но невредима, если не считать нескольких царапин, а Бастер стоял на своих лапах и лаял. Фургон пытался отъехать назад, но его бампер зацепился за искореженный металл джипа. Она увидела лицо матери за ветровым стеклом, зеленое и грозное. У Эбигейл даже не было времени оплакивать ее. Она повернулась, собираясь выбраться через другую дверь, и тут увидела на заднем сиденье винтовку Бобби.
Когда она протянула руку, собираясь схватить ее, пикап отъехал, таща за собой бампер джипа.
Она поднесла винтовку к плечу, молясь, чтобы та была заряжена. Когда ее мать переключила передачу, Эбигейл выстрелила раз... потом еще раз, и лобовое стекло фургона взорвалось множеством паутинок. Между трещинами появилось пятно крови. Прозвучал звуковой сигнал.
Рядом с ней рычал Бастер.
- Пойдем, мальчик.
Они выбрались из машины.
Эбигейл по-прежнему держала винтовку в руках. Когда они отошли подальше от машины, она посмотрела в сторону фургона и увидела труп своей матери, который частично высунулся из окна водителя. Ее волосы были цвета морского мха, а на лице виднелись кровавые потеки.
Эбигейл посмотрела на свои руки.
Они были белые, розовые.
Она приподняла низ своего пальто и посмотрела на оголенный живот. Она не увидела ничего, кроме обычной кожи, и когда погладила животное, Бастер продемонстрировал нескрываемое желание быть рядом с ней. Она вытащила магнитную коробку из-под бампера и достала ключ. Забираясь в машину своего дяди, она вспомнила его последние слова и впервые в жизни порадовалась, что ее удочерили.