«Другой мужчина» Рэй Гартон

Тело моей жены снова опустело.
Она лежала рядом со мной в постели с закрытыми глазами, дыша так поверхностно, что, когда я положил зеркальце под ее носом, на стекле проступил лишь совсем слабый пар. Отсутствовали даже небольшие подергивания и подрагивания, которые обычно проходят во время сна. Мышцы лица были настолько вялыми, что щеки, казалось, провисали, словно собираясь плавно стечь с ее черепа.
Я поднял ее руку и отпустил; она тяжело упала на матрас, как у трупа, и даже не пошевелилась.
Я сильно сжал ее ладонь. Никакой реакции.
Я сжал ее плечи и яростно потряс, крича ее имя. Ничего.
Шарон здесь не было.
Некоторое время я сидел на краю кровати, зажав голову в руках, думая о том, что заставляло меня сомневаться в собственном здравомыслии, о нелепых мыслях, преследовавших меня в течение нескольких недель, со временем становившихся все менее и менее абсурдными.
Надев халат, я вышел из спальни, налил себе выпивку и разжег огонь в камине. При свете небольшого светильника рядом с креслом и мерцающего сияния пламени, кабинет превратился в бальный зал, где тени танцевали со светом вокруг меня, смеясь надо мной, вызывая холодный страх, растущий в моем чреве.
На столе со светильником лежали три книги. Ее книги. Были и другие, разбросанные по всему дому. Я потянулся к ближайшей, остановился, а затем одернул руку назад, как будто обжегшись. Я смотрел на книгу, как на ядовитую змею, свернувшуюся перед прыжком. Открыть одну из них и начать читать - означало допустить, что моя идея вовсе не абсурдна. Я не был уверен, что готов это признать.
В комнате стало прохладно, огонь погас, и я выпил три бокала, сидя в кресле и глядя на верхнюю книгу в стопке. Ликер вызвал чувство усталости, но я знал, что не смогу заснуть.
В конце концов, я открыл книгу и начал читать…

Первым изменением, которое я заметил в моей жене, стало ее молчание по вечерам. За двенадцать лет совместной жизни я привык к нашим разговорам в конце дня, шуткам за обеденным столом и обсуждениям произошедших событий. Но восемь месяцев назад я впервые оказался за обедом в одиночестве. Когда я спросил Шарон, почему на столе находится только один прибор, она ответила, что уже поела, и вышла из столовой. После обеда я нашел ее в кабинете, свернувшуюся калачиком с книгой перед камином. Я спросил ее, что она читает, но мне пришлось повторить вопрос, прежде чем она заметила мое присутствие.
- О, прости, Джим, - сказала она рассеянно. - Просто книгу, которую я нашла. – После чего продолжила свое занятие.
В течение следующих нескольких недель она купила множество книг, некоторые из них являлись пыльными потрепанными экземплярами с загнутыми уголками, другие были совершенно новыми; и все об одном и том же: об астральных путешествиях.
Я всегда знал Шарон, как необычайно рационального, уравновешенного человека, который нисколько не интересовался экстрасенсорикой, и даже не смотрел в сторону таблоидов на кассах супермаркетов. Еще более странным, чем ее новый интерес, было постоянно увеличивающееся расстояние между нами. Мы разговаривали все меньше и меньше, больше не занимались любовью; и когда она читала одну из своих книг - что она, казалось, делала постоянно - я чувствовал себя совершенно одиноким в доме.
Когда я заводил разговор о том, что между нами что-то не так, она лишь улыбалась или смеялась и, легко взмахнув рукой, уверяла, что все в порядке, и она просто читает, вот и все.
- Но почему ты читаешь это? - спросил я однажды вечером.
- Это? Потому что это интересно.
- Но ведь ты раньше никогда не интересовались подобными вещами. Люди, парящие за пределами своих тел? Полно тебе, Шарон.
- А сейчас я этим интересуюсь. Что в этом такого? Я просто понятия не имела, что по данной теме написано так много трудов, что создан такой большой запас знаний. Это действительно увлекательно, Джим. Ты должен убедиться сам.
Она вернулась к своей книге, а я, нахмурившись, ушел.
В конце концов я решил, что это не что иное, как проходящее увлечение, и попытался уйти с головой в работу… пока она не стала разговаривать во сне.
Я начал просыпаться рано утром от звука голоса Шарон. В первый раз я не смог разобрать ее слова, поскольку она говорила торопливо. Затем, спустя несколько мгновений, она вздохнула, перевернулась и затихла.
Это повторилось на следующую ночь. И в последующие несколько ночей. И всегда в одно и то же время - незадолго до четырех утра - и только на несколько мгновений. После чего она переворачивалась и умолкала. Иногда мне удавалось разобрать несколько слов: «Это идет... Я помогу тебе... Я обещаю… Это идет… Быстрее, быстрее... Это идет…». Но ничего такого, что имело бы для меня смысл. И всегда, даже в состоянии подобного шаткого сна, ее голос звучал как-то торопливо, страстно и... как-то загадочно.
Однажды темным ранним утром, когда я слушал бессознательную околесицу Шарон, меня осенило: она разговаривала во сне с другим человеком... мужчиной, с которым она, несомненно, виделась некоторое время… мужчиной, внесшим такой холод в наши когда-то теплые отношения.
Я не мог встречаться с ней взглядом на следующий день и на этот раз был рад, что, когда вернулся с работы, она читала где-то в доме. День выдался долгим и мучительным; неспособный работать, я терзался от своего подозрения, задаваясь вопросом, что я мог такого сделать - или, возможно, не сделать – что заставило Шарон увлечься другим мужчиной. Может я стал скучным? Или слишком инертным? Любила ли она меня все еще? Я даже задавался вопросом, люблю ли я ее все еще. Обед не лез мне в горло, и вместо этого я сидел, тупо уставившись в телевизор. Я не ложился в постель, пока не убедился, что она заснула - это было около половины четвертого утра, может быть, чуть позже, - зная, что не смогу погрузиться в сон, но, решив попробовать. Осторожно скользнув в кровать, не желая ее будить, я потянулся к ночнику, когда заметил кое-что… другое.
В комнате было совершенно, абсолютно тихо.
Моя рука застыла на полпути к светильнику, и я прислушался. Ничего.
Шарон никогда не отличалась тихим сном – а кто отличается? - и я провел двенадцать лет, засыпая под ее ритмичные звуки: хриплое дыхание, случайное всхрапывание, сопение или покашливание, за которыми обычно следовала смена положения под одеялом. Сейчас, сидя рядом с ней и протягивая руку к лампе у кровати, я не слышал ни одного из этих звуков.
Я повернулся, склонившись к ней.
Она лежала на спине, с руками поверх одеяла, положив одну на другую на животе. Губы слегка приоткрыты, волосы собраны вокруг головы. Но ее грудь не поднималась, и не опускалась в такт дыханию; не было никаких подергиваний лица, никаких вздрагиваний. Даже глаза не двигались под веками, слегка шевеля тонкие лоскутки кожи, как это обычно происходит во время глубокого сна.
Я почувствовал волну паники и коснулся ее руки.
Ее кожа была холодной. Слишком холодной.
- О, Боже, - зашипел я, наклоняясь и стягивая одеяло, чтобы приложить ухо к ее груди. Я не услышал ничего. А когда прижал два пальца к горлу, то не почувствовал пульса. - Боже мой, Шарон? Шарон!
Я сжал ее плечи и начал энергично трясти, затем усадил и потряс еще немного, при этом голова жены раскачивалась взад-вперед, как у тряпичной куклы.
Я опустил Шарон обратно на матрас и тупо уставился на нее, внезапно обнаружив, что не могу ни дышать, ни пошевелиться. Затем начал набирать номер телефона 911. Однако пальцы потеряли чувствительность и постоянно нажимали не на те кнопки. Не знаю, сколько раз я вешал трубку и набирал снова, прежде чем, наконец, дозвонился. Сигнал телефона, звонящего на другом конце линии, казался вечным, и я осознал, что учащенно дышу, совершенно забыв о возможной неверности Шарон, и…
…раздавшийся звук заставил меня оцепенеть и повернуться.
Голова Шарон медленно каталась взад и вперед по подушке. Губы шевелились. Очень тихо она начала говорить.
-…идет… это идет… я… вернусь… обещаю… я помогу тебе…
Я бросил трубку телефона и ошеломленно уставился на нее.
Через несколько секунд она несколько раз чмокнула губами, затем перевернулась и тихо захрапела.
Я шлепнулся на кровать с отвисшей челюстью, чувствуя внезапную слабость во всем теле.
- Шарон? - позвал я хриплым голосом и коснулся ее плеча. - Шарон? С тобой… с тобой все в порядке? Шарон?
Она зашевелилась и пробормотала:
- Фум? Шаббл карф?
- С тобой все в порядке, Шарон?
Ее глаза чуть приоткрылись.
- Коршам. Ложысьпать.
Но спать я не мог. Сидя там, я обнаружил, что смотрю на книгу, лежащую на тумбочке жены. Новую. Название было написано на обложке золотыми буквами: «Одиночное путешествие: приключения вне тела». Всю оставшуюся часть ночи я не мог выбросить это название из головы.
На следующую ночь все повторилось, но я уже ожидал этого. Когда около половины второго Шарон покинули все признаки жизни, я начал пытаться разбудить ее. Я тряс ее, кричал, щипал - сильно - и даже, к своему стыду, отвесил ей пощечину. Ничего не помогало. Наконец, я сдался и просто наблюдал за ней, пока, без чего-то четыре, она не зашевелилась, что-то бормоча, а затем захрапела.
На следующий день я обнаружил еще больше книг жены, раскиданных по всему дому. Они были на кофейном столике, на кухне, в столовой, спальне, швейной комнате... а одна даже лежала в туалете. Названия привлекали внимание, приковывали его и уже не отпускали: «Астральное путешествие», «Покидая тело: личные воспоминания», «За пределами земного бытия»… и многие, многие другие…
С каждой книгой, которую я видел, я вспоминал Шарон, лежащую в постели, неподвижную, безжизненную, холодную, пустую, и начинал размышлять... рассматривать возможности... которые вызывали чувство стыда за самого себя и даже заставляли сомневаться в состоянии собственного рассудка.
Той ночью это случилось снова, в то же время и таким же образом. Только на этот раз я встал с кровати, пошел в гостиную, открыл первую попавшуюся книгу и, вопреки здравому смыслу, начал читать.

Я все еще читал, когда пришло время идти на работу, и я с трудом отложил книгу. Не потому, что это была такая замечательная книга, а потому, что я наконец-то осознал, что именно железной хваткой удерживало внимание Шарон, воспринимаясь, как длинная, тщательно выверенная мистификация. И все же, после моей первоначальной реакции, я начал понимать, что во всем этом присутствует определенная логика - странная логика, которую можно найти на страницах сложного, хорошо продуманного фантастического романа, но, тем не менее, логика - и я принялся играть в какую-то игру «соедини точки», связывая кусочки информации, найденные в этой и других книгах, со странными событиями, свидетелями которых я стал за последние несколько ночей.
Я положил две непрочитанные книги в свой портфель и взял их с собой на работу, уйдя из дома незадолго до того времени, как должна проснуться Шарон.
Благодаря большому количеству кофе и паре кофеиносодержащих таблеток «Но-Доз» мне удалось не уснуть в тот день, но, сказать по правде, работы было мало. Я занимал не слишком высокую должность в небольшой налогово-консалтинговой фирме, поэтому смог перенести одну встречу, запереться в своем маленьком офисе и читать.
Я читал, пока глаза не заслезились. Читал, пока не закончил обе книги, а затем перечитал разделы, показавшиеся мне особенно интересными.
Согласно книгам, сон - самое лучшее время для новичка, чтобы попытаться покинуть свое тело. Фактически, автор утверждал, что многие сны являются вовсе не сновидениями, а воспоминаниями о путешествиях вне тела, которые происходят во время сна; ощущение «падения в бодрствование», как его назвал автор, - внезапное чувство, что человек падает, а затем резко, внезапно просыпается, - на самом деле вызвано тем, что душа «падает» обратно в тело спящего путешественника. Обе книги, которые я взял из дома, содержали большие разделы с четкими инструкциями, как подготовиться перед сном, чтобы ночью душа смогла покинуть тело. Я посчитал это чем-то вроде самогипноза, хотя ни один из трактатов не использовал этот термин.
Самым тревожным, что я нашел, был отдельный абзац под заголовком «Родственные души»:
Для человека почти невозможно найти истинную родственную душу на физическом уровне, однако, на астральном уровне это, хоть и редко, но вероятно. Случаются страстные романы между путешественниками вне их тел, которые никогда не встречались на физическом уровне, причем обе стороны были связаны отношениями с другими людьми. По словам тех, кто испытал их, любовные романы родственных душ за пределами тела затмевают все, что эти люди испытывали во плоти, но, в конце концов, они остаются незавершенными и, следовательно, неудовлетворенными.

Вышеприведенный абзац вызвал у меня мурашки по всему телу и желание прочитать больше о данном конкретном аспекте путешествий вне тела. К сожалению, это было все, что я мог найти в двух книгах. Поэтому…
Когда вечером я вернулся домой, то постарался избежать встречи с Шарон - что, конечно, было легко – и, отобрав еще несколько книг, взял их в кабинет, заперся там и начал жадно поглощать, как подросток, изучающий журналы отца с голыми девицами.
Я нашел еще немного информации о родственных душах, встречающихся вне тел... достаточно, чтобы укрепить свои подозрения насчет того, кто тот мужчина, с которым Шарон разговаривала во сне несколько минут каждое утро.
Собственные мысли шокировали меня, я был потрясен, что способен воспринимать такую причудливую идею всерьез. Но каким-то образом она казалась мне правильной. Мысль о том, что Шарон встречается с другим мужчиной – или даже, имеет роман с ним, - просто не укладывалась в голове; но идея о встрече с кем-то вне тела…
Я так устал, что не мог продолжать читать. Шарон крепко спала в постели. Прежде чем присоединиться к ней, я еще раз прочитал инструкции по подготовке к путешествию вне тела во время сна и, как только запомнил их, лег спать.
Лежа в темноте и глядя в потолок, я сначала никак не мог заснуть, несмотря на усталость, немного нервничая, как неподготовившийся школьник, собирающийся отвечать у доски перед всем классом.
Часть моих волнений была связана с тем, что я собирался испытать. Но после долгих колебаний я повернулся направо и посмотрел на Шарон; во сне ее голова наклонилась ко мне, губы чуть заметно улыбались. Я невольно задался вопросом, был ли этот взгляд вызван каким-то причудливым сном, который ей снился, или предвкушением того, что она скоро окажется со своим неземным любовником... если он действительно существует. Наблюдая за ней, я ощутил в груди укол ревности и понял, что уже не сомневаюсь в существовании другого мужчины.
Снова посмотрев на потолок, я закрыл глаза и начал делать глубокие-глубокие вдохи, которые, как говорилось в книге, были необходимы для начала путешествия. Я расслабил каждую часть своего тела и почувствовал, что погружаюсь в матрас, будто в зыбучие пески.
Следуя следующей инструкции книги, я визуализировал нежный синий свет, мягко струящийся внутри меня с головы до ног. Когда мысленный образ стал достаточно ясным, я стал концентрироваться на самом центре своего тела, сворачивая этот синий свет в единый пульсирующий шар в глубине живота.
Продолжая медленно и глубоко дышать, закрыв глаза, я обмяк и начал куда-то уплывать.
Последнее, что я запомнил перед тем, как уснуть, был образ голубого шара, плавно поднимающегося из моего тела.

Я внезапно проснулся с одеревеневшим телом, сжимая руками матрас.
Из сна меня вывело ощущение падения, как будто меня сбросили с кровати.
Прошло почти девяносто минут, что вряд ли достаточно для сна. Но я видел сновидения. Я помнил смутный, но тревожный образ; я нахожусь сверху - мое безжизненное тело лежит под одеялом - будто какая-то часть меня парит над кроватью.

На следующее утро я проснулся, чувствуя неожиданный энтузиазм. Я вышел из дома, как будто на работу, но в действительности позвонил туда, сказавшись больным, и снял дешевый номер в мотеле. Не желая вызывать подозрения у Шарон, я не взял с собой ни одной из ее книг. Вместо этого я зашел в ближайший книжный магазин и купил полдюжины изданий по астральным путешествиям.
В номере, повесив на двери табличку «Не беспокоить», я разложил книги на кровати, открыл их и проштудировал от корки до корки, точно голодный до знаний студент. На самом деле я именно им и был.
Я читал и размышлял, как предписывала книга; подчеркивал и делал заметки, запоминал и проговаривал отдельные места вслух. Я не трудился так усердно с момента выпускных экзаменов в колледже.
Ближе к вечеру я устал и проголодался, но не мог заставить себя остановиться. Пока до конкретных действий дело не дошло; я изучал материалы, вдыхая информацию, как свежий воздух.
Наконец, я сложил книги на полу, снял обувь и лег на кровать. Это было приятно, так как шея занемела, а плечи болели. Очень хотелось просто заснуть, но я не мог.
Я закрыл глаза и принялся глубоко дышать.
Затем визуализировал холодный синий свет внутри себя и заставил его слиться в сферу размером с кулак в центре моего тела.
Когда сфера начала подниматься из моего тела, я позволил себе уплыть в сон...
Вскоре мне начало сниться, что я парю. Я плыл над своим телом, наблюдая, как оно неподвижно лежит в кровати. Я облетел номер мотеля, осмотрел грязные углы, где стены примыкали к потолку, увидел мертвых насекомых, лежащих внутри матовых плафонов верхних светильников.
Когда я проснулся позже, опять довольно внезапно, я попытался убедить себя, что это был не сон, но не смог. Образы казались расплывчатыми и плохо сфокусированными, ничем не отличаясь от любого другого сна, который я когда-либо видел.
Я проспал меньше часа и решил воспользоваться тем, что сейчас бодрствую, поэтому встал, снова открыл книги и продолжил читать.
Становилось поздно, я опаздывал домой, но пока не мог остановиться, продолжая изучать… подчеркивать… произносить вслух… запоминать.
Я пропускал разделы книг, которые казались малозначительными или глупыми, но впитывал все остальное.
Вскоре я начал клевать носом прямо во время чтения.
Я опять отложил книги в сторону.
Снова прошел все ступени подготовки.
И снова заснул.

Во сне, который на самом деле не был сном, я открыл глаза и увидел грязный потолок в номере мотеля. Потолок начал опускаться, а пятна грязи становиться больше, в то время, как комната, казалось, наклонялась взад-вперед. Но комната не могла двигаться, и потолок оставался на своем месте.
Это я поднимался.
Я ничего не чувствовал; я был невесом и больше не ощущал своего тела. Медленно, неуклюже, я перевернулся. От того, что я увидел, в нормальном состоянии у меня перехватило бы дыхание, но у меня больше не было дыхания.
Примерно в четырех футах ниже я увидел свое тело, лежащее на кровати. Это было похоже на сон, который я видел прошлой ночью, но гораздо ярче.
Я продолжал подниматься; мое тело становилось все меньше и меньше, пока…
…я не почувствовал странное покалывание, будто меня щекотали перышком, и…
…я очутился снаружи, поднявшись над мотелем. Я увидел свою машину на стоянке, магазин «Севен-Элевен» через улицу, мини-маркет на углу, все они уменьшались, пока не стали похожи на игрушечные.
Моей первой реакцией было изумление и удивление, но оно быстро сменилось страхом, когда я проходил сквозь облака пара, все выше и выше, пока вечерний свет не начал угасать, и в конце концов я оказался в огромной, совершенно пустой темноте. Когда я с молниеносной скоростью проносился сквозь тьму, я попытался контролировать свое направление, надеясь повернуть назад, но потерпел неудачу. Мне хотелось закричать, но у меня не было голоса.
Пятна света тихо проносились мимо меня, словно трассирующие пули, оставляя за собой переливающиеся полосы, задерживающиеся на несколько секунд перед тем, как исчезнуть. Все больше и больше их пролетало мимо меня - или я пролетал мимо них? - и чернота вокруг стала постепенно растворяться. Я почувствовал, что приближаюсь к чему-то, и без всякой причины начал замедляться.
Впереди был свет... нет, не впереди, ниже... свет находился ниже меня. Я... приземлялся? Я снова прошел сквозь облака, но они не были похожи ни на одни из тех, что я видел раньше; эти состояли из множества слоев, каждый из которых отличался цветом от предыдущего, а крошечные осколки синего света - как маленькие электрические разряды – мерцали, двигаясь сквозь них во всех направлениях, перекрещиваясь и выписывая зигзаги.
Я понял, хотя не знаю, как, что нахожусь уже не в одиночестве. Каким-то образом я ощутил присутствие других. Через мгновение я уловил их общение. А несколькими секундами позже я обнаружил, что общение вдруг прекратилось, и начало приближаться что-то еще. Чем бы оно ни являлось, его пока не было видно, но в атмосфере появилось новое чувство... пульсирующее чувство... отдаленные биения, которые быстро нарастали... становились все интенсивнее и ближе... ближе…
Сверкающие энергетические точки в разноцветных облаках вокруг меня остановились, замерли на мгновение, а потом я уловил их последнее сообщение. Оно было не в форме слов, являясь буквально чувством, безошибочным в своей срочности. Выраженное словами, сообщение звучало бы так: это идет... это ИДЕТ!
Я вспомнил слова Шарон во сне: «Это идет... Я помогу тебе... Я обещаю… Это идет… Быстрее, быстрее... Это идет…».
Что идет? - подумал я в то время, как мерцающие облака вокруг меня начали рассеиваться, будто сдуваемые сильным ветром.
Пульсация становилась все громче. Я мог как-то ощущать ее сейчас. И ощущал ее… плохой. Дурной. Злобной.
Не видя источника звука, я почувствовал его силу и чудовищность, и внезапно испугался, что вот сейчас из окружающей меня темноты выскочит длинная, похожая на щупальце рука, оканчивающаяся отвратительной клешней, а, возможно, и несколько рук, исходящих из той же самой черной пульсирующей массы тела. Я захотел скрыться от приближающегося существа и вдруг обнаружил, что движусь назад тем же путем, каким прилетел. В спешке я прошел через тьму, вниз сквозь облака и направился к небольшим зданиям внизу, которые становились все больше и больше, когда я падал в свой мотель все ниже... ниже... до тех пор, пока…
…я не сел в кровати с испуганным криком.
Я долго сидел, глядя на противоположную стену, затаив дыхание и слушая стук сердца. Он громко пульсировал в ушах, издавая звук, не похожий на тот, от которого я только что убежал в своем…
- Нет, - сказал я себе, вставая с кровати. - Это был не сон.
Я просмотрел стопку книг, пока не нашел одну, в которой пропустил раздел с названием «Опасности нефизических плоскостей». Я не стал читать его, потому что он показался малозначительным; тогда я еще не верил в нефизические плоскости, так какую же я мог чувствовать угрозу от опасностей, которые таятся там?
Теперь я чувствовал себя по-другому. Чем бы ни являлось то, от чего я скрылся в том странном облачном месте, это было опасно... злобно.
Я пролистал страницы, пока не нашел нужный раздел.
Как и в нашем физическом существовании, астральные плоскости также могут таить в себе зло. Однако есть два отличия. Прежде всего, зло там гораздо более могущественно, бесконечно более всепожирающе, чем любое зло, которое мы знаем. Во-вторых, оно не может быть скрыто; если рядом находится злое существо, оно не будет – просто не сможет - скрывать свои намерения, и вы узнаете, что находитесь в опасности. В подобном случае вам необходимо бежать, и единственное безопасное место, куда вы можете бежать, - это физическая плоскость - ваше собственное тело. Не теряйте зря времени, потому что, если вас захватит подобная сущность, вы НЕ вернетесь в свое тело.

Там было написано больше, но я дальше не читал. Что еще мне нужно было знать? Мое тело на мгновение покрылось мурашками при мысли о том, чему я только что подвергся, при осознании того, в какой опасности я находился, пусть и ненадолго. Но, более того, я понял, что Шарон каждую ночь подвергает себя той же угрозе.
Я снова вспомнил ее слова во сне: «Это идет... Я помогу тебе... Я обещаю… Это идет… Быстрее, быстрее... Это идет…».
Что шло? И кому она снова и снова обещала помочь каждую ночь?
Что бы это ни было, то, что стремилось ко мне в том темном месте, оно являлось настолько злым, настолько невообразимо смертоносным, что его недоброжелательность чувствовалось на расстоянии. Я содрогнулся при мысли об этом и застонал, подумав, что Шарон может быть захвачена той сущностью.
Я не мог допустить такого. Чтобы предотвратить это, мне, возможно, придется столкнуться с той тварью снова, но даже тогда…
…Я не мог этого допустить.
На улице стемнело. Сумерки давно уже закончились. Я собрал книги, выписался из мотеля и поспешил домой.

Когда я вернулся домой, Шарон была занята написанием писем – по крайней мере так она сказала, сидя за столом на кухне - и даже не спросила, почему я почти на четыре часа опоздал с работы.
Я сделал бутерброд на кухне и быстро съел его, продолжая читать в кабинете. Я не узнал ничего нового, но пересмотрел все, что уяснил до этого.
Я не горел жаждой повторения приключения, через которое прошел ранее; моя кожа покрывалась мурашками от самой мысли о том, что я находился в зоне действия какой-то отвратительной, грязной твари, пробивавшейся сквозь тьму.
Это идет...
Но я знал, что это необходимо.
…Я помогу тебе... Я обещаю…
Я был готов, в случае необходимости, встретиться с этим лицом к лицу, чтобы уберечь Шарон.
…Быстрее, быстрее... Это идет…
Я читал допоздна.
Шарон легла спать, не сказав мне спокойной ночи.
Я присоединился к ней позже, надеясь, что смогу покинуть свое тело одновременно с ней.
Скользнув под одеяло, я снова визуализировал мягкий синий свет…

Когда я покинул свое тело в третий раз за этот день, я уже не почувствовал ни удивления, ни изумления, как прежде; вместо этого я сосредоточил внимание на Шарон, чтобы посмотреть, находится ли она еще там. Ее тело не шевелилось; не было никаких признаков жизни, и я понял, что она вышла в астральную плоскость до меня.
Я поднялся из комнаты, из дома, над темным районом в черное небо. Быстро прошел сквозь тьму, которая прежде так пугала меня, пока вокруг не замерцали тонкие полоски света, пока не появились переливающиеся облака, которые я видел раньше.
Я двигался среди облаков, ощущая бессловесные разговоры между ними, слушая без ушей, подслушивая не сами разговоры, а чувства, пока не наткнулся на что-то, что заставило меня остановиться. Слов, как таковых, не было, но я узнал эмоции, ощущения, которые проходили через мое нефизическое тело.
Я помогу тебе, я обещаю. Это только вопрос времени. Только вопрос времени.
Это была Шарон. Но был и кто-то еще, кто-то, чьи эмоции являлись такими же сильными…
Но как ты можешь быть уверена, что это сработает?
Потому что я знаю. Доверься мне!
Довериться тебе? Я люблю тебя!
Когда это послание дошло до меня, мне стало больно. Я истекал кровью, хотя ее у меня не было.
Ощущения являлись довольно сильными, и я принялся искать ближайшие объекты. И нашел их: два туманных облачка, переливающихся энергией, оба мягкого желтовато-зеленого цвета.
Незнакомая сущность продолжала:
И даже если бы я не любил тебя, я все-равно бы должен был доверять тебе. У меня нет другого выбора. Я здесь уже так долго. Так долго убегаю! Я больше не могу убегать.
Я тоже тебя люблю. И не волнуйся. Я помогу тебе.
Я был опустошен. Но у меня не было ни кулаков, чтобы сжать их, ни зубов, чтобы стиснуть, ни голоса, которым можно было бы протестовать.
Как они общались? В книгах не говорилось ничего о том, как общаться в астральных плоскостях. Я был всего лишь немым, беспомощным наблюдателем. Я ждал дальнейшего развития событий, готовясь к чему-то еще более болезненному.
И затем это случилось.
Пульсация.
Сначала далекая, еще дальше, чем в прошлый раз, но приближающаяся. Я почувствовал Шарон; если бы она говорила, она произнесла слова, которые я слышал, как она бормотала во сне много раз.
Это идет. Это идет!
Да, я знаю, снова идет. Но у нас так мало времени.
Ты должен идти. Я помогу тебе. Я обещаю! Осталось недолго.
Два желтовато-зеленых облака начали двигаться вместе со всеми остальными. Их сдувало от меня, будто ветром.
Я последовал за ними.
Пульсация становилась все громче, ближе.
Быстрее, быстрее, пожалуйста… Это приближается…
Я последовал за ними во тьму, глубоко в черное небытие, которое лежало между мной и моим телом. Я ждал знакомого вида облаков, вида моего района далеко внизу…
Но он не появился.
Вместо этого подо мной открылся безбрежный, незнакомый пейзаж. Я снизился вместе с ними. Земля внизу начала обретать форму. Она была глиняно-красного цвета, плоская, пронизанная большими неровными трещинами, из которых поднимались длинные образования разных размеров - одни короткие и толстые, другие высокие и игольчатые.
Два облака передо мной опустились низко к земле и направились к густой группе вершин и холмов. Я пытался лететь впритык за ними - все время стараясь игнорировать ужасные пульсации позади - но они увеличили свою скорость и начали зигзагообразно перемещаться между холмами и горами, двигаясь так быстро, что за короткое время стали не более, чем зелеными полосами впереди, со вспышками появлявшимися, вылетая из-за гор впереди меня, скача взад и вперед, взад и вперед, пока… пока…
…пока они не исчезли.
Я остановился, расположившись между двумя высокими горами, возвышавшимися среди других на незнакомой местности. Ниже уже больше не было сухой, потрескавшейся земли, которую я видел раньше; там чернела только тьма, как будто горы восставали из бесконечного небытия.
А где-то позади меня продолжалась пульсация. И она приближалась, становясь громче…
Если бы я мог кричать, мой вопль эхом пронесся бы сквозь тьму, отражаясь от сухих глиняных поверхностей пиков и холмов, продолжаясь бесконечно вниз в глубины, расстилающиеся подо мной.
Я обратился в бегство.
Зло позади меня приближалось.
Я пытался двигаться быстрее через черноту, но не был уверен, насколько хорошо это получалось. В темноте определить скорость представлялось невозможным.
В течение короткого времени я прошел через знакомую обстановку; блики света еще раз пронеслись мимо меня, оставив позади свои разноцветные хвосты.
Потом они исчезли, и я снова ослеп.
Пока не нашел облака.
Хотя пульсация позади меня продолжалась, я почувствовал облегчение. А затем внизу показались знакомые огни.
Улицы.
Дома.
Мой дом.
Я полетел быстрее.
Пульсация становилась все более и более отдаленной. Чувство опасности - ощущение преследования черной канцерогенной массой - стихло.
Я оказался в своей спальне.
Я видел свою постель. Я видел свое тело, мирно лежащее рядом с Шарон, которая также не двигалась.
Я опустился так быстро, как только мог, однако не смог проникнуть в свое тело. И тут кое-что заставило меня замереть.
Шарон пошевелилась. Она дернулась, напряглась под одеялом, затем села с широко раскрытыми глазами. Повернув голову, она уставилась на мое тело со странным выражением на лице.
Я опускался все ниже и ниже, пока не оказался всего в нескольких дюймах от своего тела и…
…снова замер.
Если бы у меня имелось сердце, оно бы остановилось.
Я увидел, как открылись мои глаза. Я увидел, как задергались мои плечи. Я увидел, как мое тело село. Его голова повернулась к Шарон.
На мгновение она застыла, а затем, прищурившись, спросила хриплым голосом:
- Это... это ты?
Мое лицо улыбнулось. Моя голова кивнула. Мой голос произнес:
- Да. Это я. Я здесь.
Лицо Шарон расплылось в улыбке, и она взвизгнула, как счастливый ребенок.
- Это сработало! Это сработало, как я и думала! Как я и обещала!
Мои руки медленно поднялись и коснулись ее плеч.
Руки Шарон обняли мое тело, и она засмеялась:
- Боже мой, мы наконец-то вместе!
Мой собственный смех наполнил комнату, глубокий и душевный.
Они страстно целовались, шаря руками по телам друг друга.
- Я же говорила тебе, - сказала Шарон, целуя меня в шею, - я говорила, что это сработает.
Целуя... целуя... так, как она не целовала меня с первых лет нашего брака.
- Я знала, что, если я оставлю книги по всему дому... он рано или поздно прочтет их.
Они исчезли под одеялом, и их тела превратились в извивающиеся выпуклости.
- Я знала, что он начнет подозревать меня, - продолжала она, прерывая слова громкими влажными поцелуями. - Я знала, что через некоторое время он попробует это сам... Я знала, что он последует за мной… ты в безопасности, любовь моя... в безопасности... это не найдет тебя здесь... это не сможет больше тебя преследовать.
Это.
Некоторое время голоса больше не раздавались. Только тяжелое дыхание и скрип кровати... стоны удовольствия и влажные чмокающие звуки…
Движения их тел стали очень знакомыми; они двигались так, как мы с Шарон не двигались в течение долгого времени.
Они занимались любовью.
Ее стоны и вздохи пронзали меня, как раскаленные ножи.
Я беспомощно наблюдал, зависнув над ними, а тем временем Шарон начала говорить, и ее голос становился все громче и громче.
- Да... о, Боже, да... не останавливайся... еще... еще...
Звуки, исходившие из-под одеяла, были влажными и ритмичными. Мне захотелось проблеваться… но, конечно, я не мог.
А потом я услышал это.
Пульсацию.
Сначала она исходила откуда-то намного выше меня, ничего больше, чем ощущение. Но она становилась ближе, становилась все громче, интенсивнее.
- О, Боожее мой, - заверещала Шарон.
Это приближалось, зловещая тварь, преследовавшая меня через места, известные только бестелесным душам живых и потерянным душам мертвых. Пульсация становилась все громче и громче, будто она собиралась окружить весь дом и поглотить его целиком.
- Я кончаю, - прошептала Шарон, - Боже мой, я кончаю! Я…
…идет, это идет, это…
-…кончаю, я, я, о, Боже, я…
…идет, это идет, быстрее, быстрее, это…
-…кончаю, я кончаю!
Не оставалось ничего другого, кроме как уходить. Я поднимался из спальни все выше и выше, пока не увидел весь дом подо мной. И я по-прежнему мог слышать ее голос.
- Я кончаю, Боже, я…
…идет, это идет, это…
-…кончаю, я кончаю!
Это было близко, так близко, что я мог ощутить его форму, комковатую, гнойную поверхность его массивной плоти, и я побежал. Я ринулся вверх в темноту, а пульсация позади меня становилась громче. Я представил себе его конечности - многочисленные и извивающиеся, тянущиеся наружу к ближайшей жизненной силе, ближайшему источнику энергии, чтобы утолить его ненасытный голод... и я продолжил подниматься.
Если бы у меня был голос, мой крик длился бы вечно. Мой страх был вне всяких описаний.
Беззвучно крича, я бежал в бескрайнюю и бесконечную тьму.