«Истекающий кровью» Ричард Лаймон

В ртутном свете уличных фонарей пятно рядом с ногой Байрона казалось пурпурным. Как капля крови.
Байрон присел на корточки и уставился на него. Затем вытащил из бокового кармана своей спортивной куртки фонарик и нажал на выключатель. В ярком, слегка желтоватом сиянии его луча пятно оказалось багровым.
Может быть, краска, - подумал он.
Но кто бы стал бродить в ночи, разбрызгивая красную краску?
Он протянул руку и дотронулся до пятна. Поднеся кончик пальца ближе к стеклу фонарика, принялся изучать красный мазок. Потер его большим пальцем. Вещество оказалось водянистым. Недостаточно вязким для краски. Гораздо больше похоже на недавно пролитую кровь...
Понюхал.
Единственное, что он смог различить - запах горчицы из хот-дога, съеденного во время последнего сеанса, запах достаточно сильный, чтобы перебить неуловимый запах крови. Но острый запах краски он бы не перебил.
Байрон вытер пальцы о носок. Не вставая, посветил фонариком дальше по асфальту. Увидел грязно-розовый диск растоптанной жвачки, плевок, раздавленный окурок и вторую каплю крови.
Вторая капля находилась на расстоянии трех шагов. Он остановился над ней. Как и первая, она была размером с пятицентовик. Поведя лучом вперед, увидел и третью.
Может, у кого-то носом кровь пошла, - подумал он.
Или получил в живот выкидушкой.
Нет, будь это настоящая рана, кровь была бы повсюду. Байрон вспомнил беспорядок в уборной "Эльсинора" в прошлом месяце. Во время антракта несколько подростков пошли друг на друга с ножами. Они с Дигби, одним из швейцаров, разняли их. Хотя юнцы отделались незначительными порезами, сортир с виду ничем не отличался от бойни.
В сравнении с этим, тут была мелочь. Всего-то несколько капель. Даже кровь из носа оставила бы больше следов.
С другой стороны, одежда этого человека (или платок) могла впитать большую часть крови - так, что на тротуар пролилась только часть.
Только маленькие капли, тут и там.
Вполне достаточно, чтобы возбудить у Байрона любопытство.
В любом случае, следы крови шли в нужном ему направлении, так что он направил фонарик туда и продолжил высматривать.
- Че те, фонарей мало?
Байрон обернулся.
Дигби Хаймус, известный среди девушек из буфета как Зеленый Громила, шагал по тротуару. Тридцатилетний боксер в отставке снял свой зеленый мундир. Рукава мундира были завязаны вокруг шеи, и выглядел он так, будто несет на спине товарища, раскатанного в пюре паровым катком. Ручищи его были до того мускулистые, что он даже не мог прижать их к бокам.
- Жаль тебе это говорить, Бай, но ты с этим фонариком как лох выглядишь.
- Внешность обманчива, - ответил Байрон. - Взгляни-ка.
Он направил фонарик на ближайшее пятно крови.
- Да? И че?
- Кровь.
- Да? И че?
- Не находишь это интригующим?
- Наверное, у какой-нибудь детки протекло...
- Не будь таким пошляком.
- Эй, парень, ты чего-то больно на кровяку подсел. Какие-то у тебя, знаешь ли, вурдалачьи замашки.
- Если не можешь сказать что-нибудь дельное, лучше помолчи.
- Да ебись ты конем, - ответил Хаймус и направился через дорогу к своей припаркованной машине.
Байрон подождал, пока машина наберет скорость, а затем продолжил идти по кровавому следу. Остановился только на углу Одиннадцатой улицы. До его квартиры оставалось пять кварталов прямо вперед. Но капли крови сворачивали вправо.
Он замешкался на минуту, раздумывая, что делать. Следовало идти домой. Но, поступив так, он вечно будет терзаться догадками.
Не исключено, что истекающему кровью необходима помощь, - сказал себе Байрон. - Даже медленное кровотечение может привести к смерти, если продлится достаточно долго. Может быть, я - его единственный шанс.
Может, я стану героем, и моя история появится в новостях.
Тогда парни вроде Дигби - и девушки вроде Мэри и Агнес из буфета - не будут так легко над ним подшучивать.
Воображение разыгралось, он завернул за угол и пошел по кровавым следам на Одиннадцатой улице.
Телевидение. Он прямо-таки видит это. Карен Линг в пятичасовых новостях.
- Байрон Льюис, двадцативосьмилетний поэт и работающий на полставки швейцар в театре "Элсинор", прошлой ночью пришел на помощь жертве разбойного нападения на аллее у Одиннадцатой улицы. На жертву, двадцатидвухлетнюю модель Джессику Коннорс, было совершено нападение этим вечером перед театром, где работает Байрон. Истекая кровью и потеряв ориентацию, она прошла несколько кварталов, прежде чем упала без сознания, где и была позже обнаружена молодым поэтом. Байрон сделал эту ужасающую находку, проследовав по следам крови. По словам медиков, Джессика была в нескольких шагах от смерти к тому моменту, как была найдена. Своей жизнью она обязана быстрым действиям Байрона, оказавшего первую помощь и вызвавшего медиков. В настоящее время она поправляется в Лос-Анджелесском Королевском Госпитале и чрезвычайно признательна своему спасителю.
Байрон улыбнулся.
Мечты-мечты, - сказал он себе. - Ну и что в них плохого?
Истекающий кровью может оказаться старым бомжем, порезавшим губу бутылкой вонючего бухла.
Или того хуже.
И ты, возможно, пожалеешь, что не пошел сразу домой.
Но, по крайней мере, ты узнаешь.
Остановившись на Харкер Авеню, он увидел пятно крови на бордюре. Поблизости не было ни одной машины. Но Байрон считал, что играть надо по правилам. Он нажал на кнопку, чтобы вызвать надпись "Идите", подождал, пока сигнал изменится, и стал пересекать улицу.
Если истекающий кровью и оставил на дороге капли, проезжавшие машины, должно быть, стерли их.
Байрон снова обнаружил кровь, достигнув противоположной стороны.
Истекающий кровью по-прежнему держал путь на север.
И Байрон обнаружил (это его немного обеспокоило), что пересек невидимую границу Скид Роу.
На территории, простирающейся впереди, большинство огней не горело. Обширные пятна темноты лежали на тротуаре и дороге. Все магазины в поле зрения Байрона были закрыты на ночь. Металлические решетки защищали их витрины и двери. Он взглянул сквозь решетку на фасаде магазина одежды, увидел в окне лицо и с трудом смог подавить испуганный вздох.
Всего лишь манекен, - сказал он себе, спеша прочь.
Он велел себе избегать взглядов в какие-либо окна.
Лучше смотри на дорогу, - подумал он. - Следи за следами крови.
В следующий раз, подняв глаза, он увидел пару ног, торчащих из дверной арки многоквартирного дома.
Истекающий кровью!
Я сделал это!
Байрон поспешил к упавшему человеку. Это, как назло, был мужчина. Мужчина с дырками вместо подметок, с лодыжками чумазыми и усеянными струпьями, одетый в усеянные пятнами заскорузлые штаны и изодранную рубашку, один пустой рукав которой был закатан и пришпилен.
Левая рука отсутствовала.
Правая была подложена под голову вместо подушки.
- Простите, - сказал Байрон.
Мужчина продолжал храпеть.
Байрон легонько поддел его ногой. Тело согнулось. Храпение оборвалось испуганным вздохом.
- А? Че?
- Вы в порядке? У вас кровь идет?
- КРОООООВЬ? - мужчина завопил и взвился, точно ужаленный.
Его голова вертелась как на шарнирах, пока он осматривал себя. Байрон помогал ему, светя фонариком.
- Я не вижу крови. Где? Где?
Байрон тоже не видел. Но он увидел нечто другое; это заставило его отвернуться, борясь со рвотой.
- О, мой Бог, я истекаю кровью! - завывал мужчина. - Они, наверное, меня покусали. О, они всегда меня кусают! Они всегда хотят укусить старика Денди! Куда они меня цапнули? Опять старика Денди за культю? Черт подери!
Байрон рискнул вновь посмотреть на Денди и увидел, что тот единственной рукой пытается стянуть рубашку.
- Может быть, я обознался.
- О, они опять за мной.
Рубашка начала приподниматься. Байрон мельком увидел серую, в пятнах, кожу живота Денди.
- Ну-ка, дай мне свой фонарь, герцог! Дай, ну же!
- Я должен идти! - выпалил Байрон.
Он побрел от устрашающего бездомного - и увидел пятно крови дальше на тротуаре.
Все-таки, Денди не был ранен.
- Извини, - крикнул Байрон. - Ложись спать дальше.
В ответ донесся низкий стон. Голос, полный страха и отвращения сказал:
- Ох, ты только посмотри, что они со мной сделали.
И чего я сразу не оставил этого парня в покое, - подумал Байрон.
Хорошенькое дельце. Лучше я бы вообще пошел домой.
Но он зашел уже далеко. Опять же, по дороге домой придется миновать Денди. Он может перейти на другую сторону улицы, но это будет трусостью. Да и любопытство заедало не меньше прежнего.
Капли крови провели его до конца квартала. Он подождал, пока переменится сигнал светофора, и поспешил через улицу. В этот раз следы продолжились и за бордюром. Хороший знак, - подумал Байрон. - Может быть, истекающий кровью перешел улицу так недавно, что машины не успели затереть следы.
Я нагоняю его. Или ее.
О, как он надеялся, что это женщина.
Стройная блондинка. Сползла по стене, рука прижата к грудной клетке прямо под холмиком левой груди.
- Я здесь, чтобы помочь вам, - скажет он.
С храброй, болезненной улыбкой она бы ответила:
- Ничего. Правда. Всего лишь свежая рана.
Затем она расстегнет свою блузку и отлепит от кожи пропитанную кровью ткань. На ней будет черный кружевной бюстгальтер. Байрон сможет видеть прямо сквозь него.
Он представил, как достает свой сложенный чистый носовой платок, накладывает его на рану и пытается не смотреть на ее грудь. Его суставы, тем не менее, трутся о нее, когда он прикасается к ране.
- Извините меня, - скажет он ей.
- Все в порядке, - ответит она.
- Пойдемте со мной, - предложит он. - Я отведу вас в свою квартиру. У меня там есть бинты.
Она согласится, но будет слишком слаба, чтобы идти самостоятельно, и обопрется на него. Вскоре ему придется нести ее на руках. Он не такой огромный и мощный, как Дигби, но тоненькая девушка будет весить так мало, и...
- Эй, ты.
Испуганный, Байрон поднял глаза от асфальта. Его сердце гулко колотилось.
Она стояла, прислонясь к фонарному столбу, а не к стене. Она была брюнеткой, а не блондинкой. Она не держалась за грудь.
Вместо этого ее руки медленно скользили вверх-вниз по переду юбки. Юбка была из черной кожи. Очень короткая.
Байрон направился к ней. Он не увидел никакой крови на ее сияющей белой блузке. Но заметил, что большинство пуговиц на ней расстегнуты. Она не носила черного кружевного бюстгальтера, как раненая девушка из его фантазии. Она вообще не носила никакого бюстгальтера, и блузка была распахнута достаточно широко, чтобы демонстрировать края ее груди.
- Кого-то ищешь, дорогуша? - спросила она.
Проведя языком по нижней губе, она прищурилась от света фонаря. Пока ее руки скользили вверх, вместе с ними двигалась и юбка. Юбка задралась до верхушки черных сетчатых чулок. На бледных бедрах темнели подвязки.
Чувствуя, что слегка задыхается, Байрон посмотрел ей в глаза.
- У вас ведь не идет кровь, а? - спросил он.
- А ты как думаешь? - oна подтянула юбку повыше, но он не позволил взгляду опуститься вниз.
- Думаю, вы не поняли, - сказал он. - Я пытаюсь найти кое-кого, у кого идет кровь.
- Кучеряво, - сказала она. - Как тебя зовут, милочек?
- Байрон.
- А меня Райдер. Хочешь, узнать, как я получила свое имя?
- Ты здесь давно стоишь?
- Достаточно давно, что бы почувствовать себя одинокой. И возбудиться.
Одна ее рука плавно двинулась вверх. Она проскользнула под блузку. Байрон увидел очертания ее пальцев сквозь тонкую материю блузки, когда они стали ласкать грудь.
Он сглотнул.
- Я имею в виду, вы только что сюда пришли?
- Несколько минут назад. Тебе нравится? - oна отодвинула блузку в сторону, показывая ему грудь, теребя затвердевший сосок кончиком большого пальца.
Он кивнул.
- Очень мило. Но дело в том... вы видели, кто-нибудь здесь проходил?
- Только ты, Байрон. А как насчет этого? - oна уставилась на перед его брюк. - Как по мне, так на вид ты милашка. Держу пари, на вкус ты тоже очень хорош. Я точно знаю. Держу пари, ты и сам хочешь узнать, насколько хорош.
- Ну... понимаешь, я ищу того, кто истекает кровью.
Ее глаза сузились.
- Это будет тебе стоить дороже.
- Нет, на самом деле...
- Да, на самом деле, - oна закусила нижнюю губу, и прикусила ее.
Затем оттопырила ее, будто предлагая Байрону. Ручеек крови покатился вниз. Когда он достиг ее подбородка, поймала его кончиком указательного пальца. Она вымазала кровью свой сосок.
- Попробуй, - прошептала она.
Байрон затряс головой.
Райдер усмехнулась. Кровь побежала еще сильнее.
- О? Ты хочешь на какое-то другое место?
- Нет. Извините. Угу, - oн отпрянул от нее.
- Эй ты, ублю...
Он развернулся и побежал.
Райдер заверещала. Он понимал, что ее взбесило, но это же не повод так его обзывать! Ругательства заставили его вспыхнуть, хотя вокруг, кажется, не было никого, кто бы мог их услышать.
Я слышу, - подумал он, запрыгивая на тротуар. - И я даже вполовину не такой, как она меня обзывает. Она это тоже знает. Она видела.
Ненормальная шлюха.
К тому времени, как он достиг другой стороны следующей улицы, она прекратила орать. Байрон оглянулся. Она ушла.
Переводя дух, он водил лучом фонарика по тротуару. Ни пятнышка крови.
Я потерял след!
Его горло сжалось.
И все из-за нее.
Он топнул ногой по тротуару.
Успокойся, - сказал он себе. - Это еще не конец. Найди след до того места, где на нее напоролся.
Сигнал "СТОЙТЕ!" еще горел красным, но Байрона это не волновало. Тем более, в первый раз пересекая улицу, он на этот знак даже не взглянул. А теперь - и подавно.
Старик Денди - это уже было плохо. Но Райдер!
После таких столкновений правила дорожного движения ничего не значат.
Машин не было, и он поспешил обратно через улицу.
Наплевать.
Он улыбнулся.
Когда он обнаружил пятно крови на тротуаре, по его телу пробежала дрожь.
- Ага! - объявил он. - Снова в игре!
Я уже говорю сам с собой? Почему бы нет? Я держусь молодцом, все под контролем.
Выискав вторую каплю крови, он понял, каким образом потерял след. Истекающий кровью не пересекал дорогу, а направился направо по Келси Авеню.
Байрон ускорил шаги.
- Я тебя догоню, - сказал он.
Спеша по следам, он понял, что пятна на тротуаре теперь находятся друг от друга дальше, чем прежде. Расстояние между ними было неравным с самого начала, но обычно - три-пять футов. Теперь же от одной до другой пролегало не менее восьми-десяти футов.
Может, рана запеклась? - размышлял он. - Или у раненого иссякла кровь?
А что если кровь совсем остановилась?
Если это произошло, я никогда ее не найду.
Или найду ее слишком поздно - рухнувшей замертво.
Ни один из вариантов Байрона не устраивал.
Он сорвался с места.
В нескольких шагах от входа в переулок он опять потерял след и остановился. Повернувшись кругом, он возвратился к переулку. Луч фонарика углубился в него, и пятно красного цвета заблестело на тротуаре в двух ярдах впереди.
Странно, - подумал он. В своих фантазиях он представлял себе, как находит жертву в переулке. Что, если все произойдет так, как он себе нарисовал?
Это уж чересчур, на такое надеяться, - сказал он себе.
Но войдя в переулок, он почувствовал трепет волнения.
Он водил фонариком из стороны в сторону, ожидая увидеть прекрасную женщину, сползающую по одной из кирпичных стен. Но увидел лишь пару мусорных баков, и ничего больше.
Она могла лежать, съежившись, скрытая одним из мусорных баков.
Байрон прошел мимо них. Никого.
Он подумывал, не поднять ли ему крышки, но решил, что не надо. Мусор может вонять. Там даже крысы могут быть. И если истекающий кровью в одном из баков, Байрон не хотел об этом знать.
Лучше уж не находить ее вообще.
Это предполагалось как приключение с восхитительным и романтическим исходом. Было бы слишком ужасно завершить его обнаружением тела в помойке.
Он продолжил свой путь.
В десяти шагах дальше по переулку, бледный луч упал на еще одну каплю крови.
- Слава Богу, - пробормотал он.
Конечно, было еще несколько баков на некотором расстоянии впереди - темные очертания в слабом свете, там, где переулок заканчивался следующей дорогой.
Гадство.
Я ее найду раньше, - сказал себе Байрон.
Теперь уже вот-вот.
Черная кошка плавно проплыла через переулок. Она взглянула на него, глаза горели, словно два шарика чистого золота.
Хорошо, что я не суеверен, - подумал он, чувствуя мурашки на шее.
- Если бы ты только могла говорить, - сказал он.
Кошка перешла на правую сторону переулка. Спина выгнута, хвост подергивается; она принялась тереться боком о дверь.
Дверь!
Байрон запрокинул голову и принялся рассматривать здание. Это мог быть многоквартирный дом. Его кирпичные стены поднимались на высоту в три этажа, к окнам наверху вели пожарные лестницы. Все окна были темны.
Он сделал шаг к двери. Кошка подпрыгнула и сиганула мимо него.
Байрон почти схватился за ручку, прежде чем увидел, что она заляпана кровью.
Его проняла дрожь.
Может быть, это не слишком хорошая мысль, - подумал он.
Он был так близок.
И все же войти в чужой дом...
Очень даже может быть, что здесь и живет раненая. Почему тогда она вошла с переулка, а не через парадный вход? Может, она чувствовала, что ей следует пробраться тайком?
- Странно, - пробормотал Байрон.
Может быть, она просто бежала по переулку, растерянная и ошеломленная, и вошла в эту дверь в надежде найти кого-то, кто бы ей помог. Прямо сейчас, она, быть может, шатаясь, идет по холлу, слишком обессиленная, чтобы позвать кого-нибудь.
Байрон достал из кармана аккуратно сложенный носовой платок, встряхнул его, чтобы развернуть, и обмотал им левую руку. Затем повернул.
С тихим щелчком язычок замка отошел.
Он открыл дверь.
Луч фонарика проложил узкий коридор сквозь тьму. На паркетном полу блестела капля крови.
Он вошел внутрь. Горячий воздух пах затхлостью и плесенью. Прикрыв дверь, он прислушался. За исключением собственного сердцебиения, ничего не было слышно.
Его собственный дом, даже в этот час, обычно был наполнен звуками: люди спорили или смеялись, двери хлопали, из радиоприемников и телевизоров лились голоса.
В его доме холл был освещен.
В холле всегда пахло едой, часто ликером. Время от времени сладко пахло не выветрившимся ароматом дешевых духов.
Никто здесь не живет, - подумал он вдруг.
Ему это не нравилось. Совсем.
Он обнаружил, что затаил дыхание, продвигаясь вперед. Он шел медленно, ступая с пятки на носок. Иногда под ногой скрипела половица.
Он остановился на углу, где холл соединялся с длинным коридором. Наклонившись вперед, направил свой фонарь влево. На полу он крови не увидел. Света хватало лишь на то, чтобы осветить одну дверь. Она была распахнута настежь.
Байрон знал, что ему следует заглянуть внутрь.
Он не хотел.
Байрон посмотрел направо. Несколько поодаль располагалась лестница, ведущая на верхние этажи. За ней было фойе и парадный вход.
Он не увидел крови и в этом направлении.
Сначала проверю этот путь, - решил он. Он знал, что резоннее было бы идти налево, но парадный вход казался более безопасным.
Он свернул за угол. Пройдя несколько шагов, быстро обернулся и посветил назад. Этот длинный коридор заставлял его сильно нервничать. Особенно открытая дверь, хотя отсюда ее было не видать. Вместо того, чтобы повернуться к ней спиной, он решил продвигаться бочком.
Он посветил вверх-вниз по лестнице. Балюстрада отбрасывала на стену кривые движущиеся тени.
Что если следы крови ведут туда, наверх?
Он не хотел об этом думать.
Он проверил пол перед собой. Крови так и не было. Подходя к подножью лестницы, он проверил колпак стойки лестничной балюстрады и сами балясины. Крови не было. Также он ничего не нашел и на нижних ступенях. Хотя он мог видеть только пять. Остальные находились выше уровня глаз.
Я не хочу идти наверх, - подумал он.
Он не хотел идти наверх даже больше, чем исследовать дальний конец коридора.
Пройдя боком через фойе, Байрон направился к парадной двери. Дернул за ручку. Дверь, казалось, примерзла к месту.
Свет фонарика упал на почтовые ящики. В его доме были такие же. Но только в его здании на каждом ящике был указан номер квартиры и фамилия. Здесь такого не было.
Это вовсе не удивило Байрона. Но ужас проник еще глубже.
Я уже слишком далеко зашел, - сказал он себе. И не собираюсь теперь идти на попятную.
Дрожа, он шагнул к лестнице. Он поднялся на одну ступеньку, затем на вторую. Мускулы на ногах были словно теплое желе. Он остановился. Посветил на две следующие ступени, которые не мог видеть снизу. По-прежнему, крови нет.
Она не пошла этим путем, - сказал он себе. - А если пошла - то и черт с нею.
Я на поиски в заброшенном доме не подписывался. Это идиотизм. Одному Богу известно, кто может прятаться в пустых комнатах.
Байрон, не разворачиваясь, спустился вниз и поспешил прочь, страстно желая достичь коридора, ведущего к боковому выходу в переулок.
Он чувствовал себя пристыженным за то, что так вот все бросил.
Никто даже и не узнает.
Но, приблизившись к примыкающему коридору, он заколебался. Он посветил на входную дверь. В двадцати футах. Не больше. Он окажется на улице уже через несколько секунд.
Но что же станется с раненым?
Ты никогда не узнаешь, - подумал он.
Ты всегда будешь гадать.
Предположим, это прекрасная молодая женщина, блуждающая в шоке, медленно истекающая кровью до смерти? Представим, что ты - ее единственный шанс?
Мне все равно. Я наверх не пойду.
Но как насчет той открытой двери?
Он бы мог туда заглянуть, не так ли?
Он направил туда луч фонарика.
И услышал слабый шелестящий вздох.
О, мой Бог!
Байрон взглянул в сторону двери. Вздох доносился оттуда, он был уверен.
- Эй? - позвал он.
Кто-то застонал.
Байрон посмотрел на дверь черного хода, покачал головой и поспешил по коридору.
Поздновато дрейфить, - думал он, чувствуя, невзирая на дурные предчувствия, странное удовольствие.
Я все-таки буду героем.
- Я здесь, - сказал он, подбегая к двери. - Я помогу вам.
Он ворвался в комнату.
Луч фонарика заметался из стороны в сторону. Яркий свет скользил по углам комнаты. По голым доскам пола. Мимо окон и батареи.
За спиной Байрона захлопнулась дверь.
Он ахнул и резко обернулся.
Тонкое всхлипывание вырвалось из его горла, и он отпрянул назад, чувствуя, как горячая моча заструилась по ноге.
Стоявший за дверью мужчина ухмылялся влажными красными губами. Он был лыс. У него даже не было бровей. И ни намека на шею. Его голова, казалось, была вдавлена между двумя массивными плечами.
Его кровавые губы лыбились Байрону из-за прозрачной пластиковой трубки.
Типа соломинки. Заляпанной изнутри красным.
Трубка вилась от его губ к телу, лежащему как в колыбели в его толстых руках.
Бесчувственному телу молодого человека, чья голова была запрокинута назад, будто он находил что-то завораживающее в дальней стене. Он был одет в джинсы и клетчатую рубашку. Рубашка была распахнута и болталась. Из центра груди торчало нечто, напоминающее металлический штырь - очевидно полый внутри - который соединялся с пластиковой трубкой. Тоненький кровавый ручеек тянулся от дыры, через его грудь и вниз по ребрам.
Вот оно, - понял Байрон, - вот она, дорожка, которая привела его сюда.
Он представил себе чудовищного раздутого мужчину, несущего тело по улицам города - квартал за кварталом, высасывающего кровь прямо на ходу.
Ужасный мужчина встряхнул тело. Его щеки втягивались, когда он сосал. Небольшое количество красной жижи взметнулось вверх по трубке. Байрон услышал хлюпающий глухой звук - какой издает соломинка, когда выпиваешь до дна шоколадный коктейль.
Затем раздался еще один мягкий вздох.
- Вся вышла, - пробормотал мужчина.
Его губы разошлись, обнажая кровавые зубы, сжимавшие трубку.
Он бросил тело.
Штырь выскочил из груди жертвы и закачался на конце трубки.
- Я рад, что ты здесь, - сказал мужчина. - Я просто страдаю от жажды.
Обхватив толстыми пальцами штырь, он перешагнул через тело.
Байрон развернулся, побежал и прыгнул. Он закрыл голову руками за миг до того, как врезаться в окно. Стекло взорвалось вокруг него, и он падал, пока не ударился об асфальт тротуара.
Он стремительно поднялся на ноги и дал стрекача.
Бежал он долго.
В конце концов, обессиленный, он прислонился к фасаду магазина. Ловя ртом воздух, огляделся: где бы это он мог быть?
Вот тебе и следы крови, - подумал он.
Слишком слабый, чтобы бежать дальше, Байрон позволил коленям согнуться. Он рухнул на тротуар и вытянул ноги.
Он видел, что его одежда вся искромсана осколками стекла.
Как и я сам, - подумал он.
Но эта тварь все-таки до меня не добралась.
Улыбаясь, Байрон закрыл глаза.
Открыв их вновь, он увидел женщину, присевшую на корточки рядом с ним. Молодая, стройная блондинка. Действительно милая. Она выглядела очень похожей на ту, которую он ожидал увидеть в конце цепочки следов.
- С вами будет все в порядке, - сказала девушка. - Мой напарник вызывает скорую.
И кивнула в сторону патрульной машины, урчащей у бордюра.