«Вавилонская блудница» Сэм Уэст

- Все случится уже сегодня вечером.
Девушка, возникшая перед ним возле барной стойки, была чертовски привлекательна. Джон Кристиан на секунду закрыл глаза, чтобы убедиться, что у него не было галлюцинаций. Женщины, подобные этой, никогда не хотели иметь ничего общего с такими, как он. Удостоверившись, что она реальна, он оглянулся через плечо, чтобы окончательно убедиться, что она обращается не к кому-то другому. Затем Джон предположил, что незнакомка, должно быть, узнала его по фотографии автора на обороте одного из его романов про зомби. Значит, она была либо охотницей за легкими деньгами, либо низкосортной "бумагомарательницей".
- А что должно произойти сегодня вечером? - поинтересовался он, стараясь перекричать музыку в заведении и надеясь на ее заявление, что они трахнутся.
- Скоро ты все узнаешь.
Она засмеялась, перекидывая свои длинные, до пояса, белоснежные волосы с одного плеча на другое. Они буквально засияли при свете стробоскопов, на мгновение ослепив его. Взгляд Джона скользнул вниз – к ее объемной груди, которая была выразительно обтянута тканью ее короткого пурпурного платья, вырез на котором был щедро украшен чем-то, типа драгоценных камней. В ее руке красовался золотой кубок на изящной ножке. Он с нескрываемым интересом уставился на него.
- Какой необычный фужер. Тебе предоставили его за стойкой бара?
- Нет. Это мое, личное.
Он перевел взгляд на лицо девушки. Ее глаза были светло-голубыми и играли подобно бриллиантам на ее загорелом лице.
- Ну, хорошо.
Это было единственное, что он смог выдавить из себя, обнаружив, что выбит из колеи ее красотой.
И снова, не в силах совладать с собой, он кинул взгляд вниз – на ее неприлично аппетитно подчеркнутые сиськи – будучи словно загипнотизированным выпирающими под тонкой тканью сосками. Затем его глаза жадно проследовали ниже – к осиной талии незнакомки и ее загорелым бесконечным ногам. В неоновом свете ее пурпурное платье буквально сияло, отчего она казалась еще более – просто фантастически – привлекательной.
- Tы, случайно, не ангел? - промямлил он.
Допустим, сейчас он был пьян до полусмерти, но Джон не сомневался, что на трезвую голову она бы казалась не менее обворожительной.
- Можно и так сказать. Я – Вавилонская блудница. И у меня есть послание для тебя.
В ответ Джон лишь рассмеялся. Получается, она была не лишена чувства юмора, а это черта характера умных людей, и значит с большей вероятностью, она все же начинающая писательница, а не любительница поскакать на членах "толстых кошельков".
- Эм, значит, Вавилонская блудница? Интересненько. А послание от самого Господа, я так полагаю?
Она настолько сексуально засмеялась, что этот звук мгновенно нашел отклик у Джона в штанах.
- Снова в точку, Джон.
Сквозь одурманивший его туман похоти пробилось некое беспокойство.
Откуда, черт подери, ей известно мое имя?
А затем Джон чуть не подавился собственным смешком, вызванным его же тупостью, которая, порой, давала о себе знать. Очевидно потому, что она знала, кто сидит перед ней. И к тому же, предельно ясно, что она рассчитывает, что их пятиминутная беседа волшебным образом заставит его сказать что-то типа: Ебучие святые небеса, а ты невероятно талантлива! Первым делом завтра я свяжусь со своим издателем и сведу вас, чтобы бы вы сразу же подписали контракт на издание, как минимум, трех книг...
И все же нельзя было отрицать то, что она была чертовски сексапильна, и этого уже было достаточно, чтобы он закрыл глаза на ее жалкие литературные потуги. Особенно, если она искренне полагала, что отсос будет ее счастливым билетом к писательской славе.
- Итак, могу ли я поинтересоваться, что там за послание для меня у Бога?
- Ну что ж, Джон, ты должен знать, что Апокалипсис уже близок. Праведники вознесутся на небеса, а грешники будут мучаться на земле до скончания веков. Ад сейчас пуст, ведь все демоны уже здесь, Джон.
Он нахмурился, чувство непонятной тревоги скреблось внутри него. Может, она просто стебалась? Или перед ним реальный религиозный фанатик? Он почесал затылок. Становилось все любопытнее.
- А что вообще Вавилонская блудница забыла в захолустном клубе в Бродгейте? Начнем с того, что, допустим, в Блэкпуле ночная жизнь гораздо интереснее.
На этот раз она даже не улыбнулась.
- Потому что Бродгейт построен на пересечении невидимых глазу линий, объединяющих эпицентры древнего зла. Его концентрация здесь просто за гранью. Это то место, где все и начнется.
Невидимые линии? Грани? Зло? Кто она, мать вашу? Гребаный "охотник за привидениями"?
- Эм, звучит круто. И зачем Богу рассказывать мне, простому смертному, о надвигающемся Апокалипсисе?
- Потому, что ты - избранный. Ведь каждый из твоих семи романов был основан на одном из твоих видений о конце света. Семь - это число Господа, поэтому – это твоя миссия. Ты донесешь послания Бога до людей, и больше у тебя не будет нужды писать ни единого слова.
Так, теперь все приобрело и вовсе неожиданный оборот. До этого момента еще было терпимо. Странные ощущения бушевали внутри Джона. Как, мать вашу, она узнала, что каждый из его романов о зомби был основан на его ужасных, просто невыносимых, кошмарах? И даже то, что после написания крайнего, у него вдохновение напрочь отбило?
Не может она ничего знать о моем писательском кризисе. Откуда?
Выбросив дурные мысли из головы, он признал, что в этот раз чутье его подвело, и девушка - какой-то фанатичный последователь чего-то, типа Свидетелей Иеговы, а не бездарный "бумагомаратель".
- Я - атеист, красотка.
- Знаю. А еще ты болван. Конечно, есть болваны и похлеще, но они не настолько внушаемы как ты. Твой мозг - это огромная воронка, которая идеально подходит, чтобы заливать туда послание от Господа.
Эта сучка напрямую кидается оскорблениями? Его и без того пошатнувшийся разум подсказывал, что так и есть.
- Если ты - Вавилонская блудница, то почему бы тебе не доказать это?
- О, всему свое время.
Девушка приблизилась к нему и плавно коснулась рукой его груди, ставя свой диковинный золотой кубок на барную стойку.
Сердцебиение Джона заметно участилось от столь близкого контакта, побуждая кровь в его венах буквально кипеть, что неизбежно отзывалось у него между ног. Несмотря на количество выпитого, Джон ощущал, что его член набухает.
На каблуках она казалась на несколько сантиметров выше него, что на трезвую голову его явно смутило бы. Но сейчас это делало ее только более притягательной. Девушка являла собой порождение его самых сокровенных фантазий, словно супермодель или кинозвезда, которая материализовалась из его похотливых помыслов в этом захудалом местечке Бродгейта.
Он уставился на ее изящную руку с тонкими длинными пальцами и маникюром ярко-красного цвета, лежащую на его груди. Подсознание продиктовало ему напрячь все свои мускулы, хотя нельзя было утверждать, что они у него присутствовали, но привычка молодости была неискоренима. Его воображение рисовало слишком реалистичные картинки того, как эта рука будет обхватывать его стремящийся вырваться из джинсов член, а голова кружилась от количества выпитого пива и от отсутствия крови в мозгу, которая вся устремилась в низ его живота.
- Я могу прочитать твои мысли, - кокетливо улыбаясь, заявила она, отчего яйца Джона буквально зазвенели.
- Неужели? - уточнил он, пожирая ее тело взглядом от макушки до самых пяток.
- Именно, Джон, могу. Я способна прочесть все твои мысли. И ты, наверное, спросишь меня, что я там нарыла? - она вцепилась в его твердый член через ткань джинсов, от чего у него перехватило дыхание. - Например, я знаю, зачем ты сегодня здесь. Я в курсе, что твоя женушка ушла от тебя, старого засранца, месяц назад, так как ты слишком увлекся бутылкой и хождением налево. Вот почему ты сегодня ввалился сюда, отчаянно надеясь найти тут, с кем можно перепихнуться. Несчастный сорокавосьмилетний алкоголик, который гоняется за женщинами вдвое моложе себя, так как подсознание побуждает его желать того, кто гипотетически годится ему в дочери. Ты не раз прибегал к услугам шлюх, но все еще надеешься встретить кого-то особенного, не так ли? Это, реально, выглядит очень жалко.
Джон был настолько сбит с толку, что ему понадобилось некоторое время, чтобы дать достойный ответ. Отчасти это было связано с тем, что ее рука ласкала его член, а отчасти с тем, что она, мать вашу, знала о нем абсолютно все. Как только девушка убрала свою руку, способность рационально мыслить постепенно стала возвращаться, хотя алкоголь в крови по-прежнему давал о себе знать.
- Кто же ты все-таки такая? - поинтересовался он, чувствуя как внутри него все сжимается.
- Я же уже говорила. Вавилонская блудница. Формально, я являюсь посланницей Дьявола, но Бог попросил меня об одолжении: исполнить его волю. Все устроено так сложно. Разум смертного никогда не сможет постичь этого. Многие, гораздо умнее тебя, пытаются разобраться в этом столетиями, но ни один пока еще даже не приблизился к истине. Позволь мне, Джон, поведать тебе кое-что о Добре и Зле. Тут нет четких границ, как ты мог подумать, и все очень противоречиво. Это вечное противостояние, Джон, и ему не будет конца. Оно существовало всегда, и будет продолжаться. Тебе пришло время выбрать, на чьей ты стороне. Когда ты исполнишь то, что сказано в послании Господнем, тебе нужно будет лишь покаяться во всех своих грехах, как есть. Сделаешь это, и тебе будет даровано право присоединиться к праведникам в Царствии Небесном. От тебя требуется лишь поверить в это и покаяться.
Джон с недоверием взглянул на нее.
- Ты же сейчас не на полном серьезе?
- Смертный. Поверь и покайся. Стань лучше и ближе к Богу, либо предайся со мной низменным удовольствиям.
Говоря это, она снова обхватила через джинсы его, по-прежнему твердый, член. Он застонал, когда незнакомка сократила расстояние между ними, и их рты соприкоснулись. Язык девушки скользнул по его губам, полностью лишая Джона самообладания. Большие упругие сиськи коснулись его груди, и он готов был на что угодно, когда она расстегнула молнию его джинсов и скользнула пальцами под ткань боксеров, обвиваясь вокруг его пульсирующего члена.
- Черт, - прошипел он, когда она усилила хватку. - Святые небеса, - выдохнул он, когда за считанные секунды она умело заставила его кончить.
Безудержный оргазм не давал ему возможности шевельнуться, горячая сперма била из него фонтаном. Лишь когда все это закончилось, он, смущаясь, опустил глаза вниз, поспешно убирая свой обмякший член обратно в джинсы и застегивая молнию.
Что, черт возьми, только что произошло?
- Твое здоровье, - сказала девушка, поднося свой кубок к губам. - М-м-м, это просто превосходно и волшебно – хмелеть от похоти и блудодейства.
И тогда Джон понял, что она пьет его еще теплую сперму.
- Какого черта? - воскликнул он, искренне пораженный происходящим, когда незнакомка опрокинула в себя все содержимое кубка одним махом.
Она улыбнулась ему, демонстрируя свои губы, измазанные в его семенной жидкости, и поставила кубок обратно на стойку.
- Теперь самое время. Я давала тебе выбор, и теперь это для тебя.
В ее руках была какая-то посудина, внешне напоминающая погребальную урну. Джон моргнул. Ее не было раньше, а у девушки не было с собой никакой сумки... Откуда, мать вашу, она взялась?
- Это что еще за хрень? - выпалил он.
Предмет походил на старый плохо обработанный керамический горшок с самой незатейливой крышкой. Джон не хотел показывать своего страха, поэтому скрывал его за отвращением.
- Это первая из семи чаш гнева Божьего. Она предназначается для земли, вторая - для моря, третья- для других источников воды, четвертая - для солнца, пятая - для престола Зверя, шестая - для Великой реки, седьмая - для молний и грома. Как только все они будут открыты, случится землетрясение, которое уничтожит Землю. Как только загремит труба, все начнется.
Джон смотрел на нее в полном недоумении.
- Что, блядь?
Она улыбнулась и поставила сосуд на стойку бара, и тогда монотонный зловещий звук ревущей трубы внезапно заполнил все пространство заведения. Поначалу Джон подумал, что это фрагмент музыкального произведения, но эта иллюзия вскоре рассеялась, так как звук был нестерпимо громким. Он закрыл руками уши и поморщился от жуткого рева.
- Откуда, черт возьми, он исходит? - крикнул он, но его голос был заглушен звуком, издаваемым фантомной трубой.
Спустя несколько секунд рев прекратился, словно его никогда и не было, и Джон опустил руки, растерянно оглядываясь по сторонам. Всего минуту назад клуб, переполненный людьми, кипел жизнью, но теперь посетители стояли неподвижно. Музыка продолжала греметь, но все замерли, словно под гипнозом.
Особенно пугающе выглядел небольшой танцпол, который располагался вдоль всей задней стены, – всего в нескольких метрах от того места, где стоял Джон у барной стойки, – так как танцующие выстроились плечом к плечу и также были неподвижны.
Все они походили на зомби.
Образы из его собственных романов всплывали в сознании Джона. Так как в свое время ему приснился точь-в-точь такой же кошмар, действие которого разворачивалось в ночном клубе. Он и послужил основой для сюжета его первой книги. В этом страшном сне неведомая и непостижимая разуму сила обрушилась на Землю, убив большую часть людей, после чего они восстали в качестве зомби, жаждущих человеческой плоти. В его кошмаре люди также застыли на месте, прежде чем рухнуть на землю и стать холодной грудой мертвецов.
Но сейчас это происходило наяву...
- Пора, Джон, - объявила девушка.
Вавилонская блудница.
Ухмыльнувшись, она взяла керамический сосуд и открыла крышку.
Оттуда поднялись темные клубы дыма, словно от костра, только более густые и беспросветно черные. Казалось, что дым валил бесконечно, в любом случае, его не могло быть внутри сосуда в таком количестве.
Вскоре он заполнил все пространство заведения, а вместе с этим возникла невероятная вонь, от которой Джона чуть не выворачивало. Это напоминало запах тухлых яиц вперемешку со смрадом полежавших на солнце мешков с мусором и экскрементов.
Так пахла смерть. Джон инстинктивно, на подсознательном уровне, узнал этот запах, и этого было достаточно, чтобы его голова начала взрываться от безумия всего происходящего.
Однако вокруг него дыма не было. Черная завеса полностью поглотила приличное по площади помещение с высокими потолками, но не тронула небольшое пространство у стойки бара, где находились Джон и Вавилонская блудница. На протяжении всего времени не прекращали крутиться танцевальные треки, которые задавали интенсивный ритм в такт биению его сердца.
Вавилонская блудница, как ни в чем не бывало, опустила крышку обратно на сосуд. Тогда густой дым начал рассеиваться, постепенно открывая взору ужасающую картину того, что он оставил после себя.
Все до единого посетители неподвижно лежали на полу.
Блудница приблизилась к нему в их абсолютно ясной, не затуманенной, зоне и вновь положила руку ему на грудь. Джон отстранился от нее, вжимаясь спиной в стойку бара, так как бежать было некуда, иначе он бы попал на территорию, охваченную черным дымом.
Его до чертиков пугала перспектива оказаться в этом тумане. Он не хотел, чтобы для него все закончилось так же, как для людей, распластавшихся на полу.
- Ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся, - прошептала она на ухо Джону. - И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление.
Стойка бара за спиной Джона сослужила ему хорошую службу, иначе он бы рухнул на пол, так как его ноги подкосились. Особенно в тот момент, когда Вавилонская блудница выпрямилась в полный рост и завопила ему прямо в лицо. Да так громко, что Джон ощутил, как внутри него что-то оборвалось.
- Пошел первый Ангел и вылил чашу свою на землю: и сделались жестокие и отвратительные гнойные раны на людях, имеющих начертание зверя и поклоняющихся образу его.
Постепенно Джон стал замечать, что она менялась и уже не просто стояла перед ним в полный рост, а стала гораздо выше его. И ее рот странным образом исказился. Теперь он был слишком огромным для ее лица.
И, черт возьми, в ее глазах полыхало пламя. Он взвыл от ужаса, желая стереть эту картину из памяти. Движение позади блудницы отвлекло его, и Джон ощутил, что горячая влага пропитала его джинсы в области промежности и на внутренней стороне бедер. Он осознавал, что обмочился, но такие мелочи его уже не тревожили.
Так как посетители ночного клуба шли в его сторону, шаркая ногами. И, мать вашу, они не были в порядке. Они приближались к нему, подобно долбаным зомби, как в фильме "Рассвет мертвецов"...
Или на страницах его собственного романа. Когда они были совсем близко, Джон рассмотрел, что все их видимые участки кожи покрыты жуткими гноящимися язвами и фурункулами. Их пустые глаза были полны отчаяния и боли. Но в их глубине Джон распознал кое-что еще. И это был голод.
Девушка, обратившаяся чудовищем, шагнула навстречу приближающейся толпе, которая расступилась перед ней, подобно водам моря в одной из пресловутых библейских легенд. Через мгновение ее чрезмерно высокий силуэт растворился среди людей и в завитках черного дыма, который еще не до конца развеялся. Однако она больше не интересовала Джона: его гораздо больше волновали ходячие мертвецы, окружающие его.
Внезапно чьи-то руки обхватили его шею сзади и резко потащили назад. Джон ударился поясницей о край барной стойки, и его накрыло волной неистовой боли, сопоставимой с агонией. Бармен крепко держал его за голову, и Джон даже не успел опомниться, когда на него набросились остальные.
Первый кусок плоти был вырван из его шеи некогда миловидной миниатюрной брюнеткой в коротком белом платье, на которую Джон сразу положил глаз, придя в клуб несколькими часами ранее.
Боль от укуса была несравнима ни с чем. Она вспыхнула в его шее, словно от удара током, и подобно огню с сумасшедшей скоростью распространилась по всему телу.
А затем в него вцепились все. Руки, покрытые язвами, облепили его тело. Зубы беспрестанно терзали его кожу. Джон сопротивлялся и отчаянно кричал до тех пор, пока кто-то не перегрыз его яремную вену. Тогда его голос затих.
Он уже практически не слышал музыки, орущей на танцполе, и его зрение тоже затуманилось. Все его существо было преисполнено болью. Она поглотила его, пригвоздив к месту и завладев его сознанием. Все, что осталось, – это только агония.
Когда жизнь практически покинула его, Джон в последний раз едва приподнялся. На мгновение головы, рвущие челюстями его плоть как пирующие стервятники, раздвинулись в стороны, и Джон увидел Вавилонскую блудницу на танцполе. Она восседала верхом на многоглавом красном Звере, который встал на дыбы на своих мощных лапах, вскинул вверх свои многочисленные головы и взревел, когда звук трубы снова заполнил пространство.