«Метод доктора Гудхью» Шон Хатсон

Джейк Стивенс не хотел умирать.
Он был слишком молод. Ему едва исполнилось тридцать восемь. У него, как он считал, впереди лучшие годы его жизни. Так он думал.
Пока у него не обнаружили опухоль.
Два месяца назад он пришел к своему терапевту, обеспокоенный чередой симптомов, врач тоже был встревожен и направил его на ряд анализов. Эти анализы выявили опухоль размером с кулак в правом легком.
Она быстро распространялась.
Теперь такие же новообразования появились в левом легком, печени, паху и нижнем отделе кишечника.
Все это выглядело не очень хорошо, и Джейк это понимал. Медленно вышагивая по полу кабинета онколога, он чувствовал холод. Как будто его вены наполнились ледяной водой. Время от времени он ловил на себе взгляд своей жены, Паулы, которая сидела на одном из двух кожаных кресел перед огромным письменным столом из красного дерева, занимавшим главное место в комнате.
У нее были красные глаза, и Джейк знал, что она плакала, но в его присутствии она никогда не позволяла эмоциям брать верх над собой. Она, как никто другой, хотела сказать ему, что он справится с этим. Что все будет хорошо. К сожалению, бессмысленные банальности оказались бесполезными.
Теперь ему не поможет никакая позитивная поддержка. Он был уверен в этом. Он хотел верить, что ему станет лучше. Он надеялся, что онколог вернется в кабинет, широко улыбаясь, и объявит, что чудодейственное лекарство найдено, но Джейк в это не верил.
Все, что он мог делать, - это ждать.
Когда он проходил мимо Паулы, она протянула руку и ободряюще сжала его руку, и Джейку удалось слабо улыбнуться. Она быстро исчезла, когда дверь кабинета открылась.
Вошедший был высоким худым мужчиной лет пятидесяти, одетым в угольно-серый костюм, который казался ему слишком большим. Даже сейчас его лицо было строго очерчено, и, усаживаясь за большой письменный стол, он не смотрел ни на Джейка, ни на Паулу, его взгляд был прикован к листу бумаги, который он держал перед собой.
- Новости не очень хорошие, мистер Стивенс, - сказал он, вздыхая. - Мне очень жаль.
Джейк перестал вышагивать и сел рядом с женой, почему-то бросив взгляд на табличку с именем на передней панели стола онколога. Она гласила:
Доктор Льюис Поусон.
Черными печатными буквами.
- Как я и предПаулагал, первичная опухоль неоперабельна, - объявил Поусон. - А тот факт, что рак распространился, делает ситуацию, боюсь сказать, необратимой.
Он прямо посмотрел на Джейка, который почувствовал, как у него сжался желудок. Услышанная вслух новость, казалось, придавала ей еще большую убедительность.
- Значит, я умру? - пробормотал Джейк.
Паула сжала его руку и попыталась побороть слезы.
Поусон снова вздохнул и поднял брови в знак согласия.
- Как я уже сказал, опухоли неоперабельны, - повторил он. - И они имеют особенно агрессивную природу. Даже если бы мы смогли их удалить, объем химиотерапии и радиотерапии, необходимых в качестве поддержки, был бы непомерно велик. - он провел рукой по своим седым волосам. - Мне очень жаль, мистер Стивенс.
- Значит, это все?- интонационно произнес Джейк. - Мне остается только сидеть и ждать смерти? - он попытался сглотнуть, но в горле пересохло. - Сколько у меня времени?
- Два месяца, - сказал ему Поусон. - Может и меньше. Трудно сказать.
- О, Господи, - простонал Джейк, прижимая руку ко рту.
Несмотря на настойчивые просьбы не плакать в его присутствии, Паула проиграла свою битву и начала тихо всхлипывать. Слезы катились по ее щекам, несмотря на попытки смахнуть их. Она попыталась обнять Джейка, но он поднялся на ноги и почти обвиняюще посмотрел на онколога.
- И вы ничего не можете сделать? - спросил он.
Поусон покачал головой.
Джейк на мгновение неуверенно покачнулся, затем снова сел.
- Есть... кое-что, - начал онколог. - Мой коллега... он работает над... Слова замедлились, затем угасли. - Я не знаю, как это описать.
Джейк наклонился вперед.
- Альтернативный подход к лечению рака, - продолжил Поусон. - В высшей степени радикальный.
- Лекарство? - пробурчал Джейк.
- Я отправлял к нему пациентов, и результаты были обнадеживающими, - продолжил Поусон. - Но только пациентов с такими прогрессирующими и агрессивными заболеваниями, как у вас. У него своя клиника.
- Тогда дайте мне его увидеть, - вздохнул Джейк. - Пожалуйста. Если есть хоть какой-то шанс, что он сможет помочь.
- Процесс, который он использует, гораздо более инвазивный, - начал Поусон.
- Меня это не волнует, - огрызнулся Джейк. - Мне все равно, через что мне придется пройти. По крайней мере, это дает мне хоть какой-то шанс. В данный момент у меня нет ни одного.
Онколог почти незаметно кивнул.
- Как я уже сказал, - продолжил он, - его слова звучали медленно, как будто он обдумывал каждое из них, прежде чем произнести. - Это гораздо более инвазивная процедура, но среди пациентов, которых я направлял к нему до сих пор, процент успешного удаления опухолей составляет сто процентов.
- Тогда отправьте меня к нему, - настаивал Джейк. - Пожалуйста.
- Я просто хотел подготовить вас к тому, с чем вам, возможно, придется столкнуться, мистер Стивенс, - сказал онколог, но Джейк прервал его.
- Мне все равно, - огрызнулся он. - Это моя жизнь.
Пожилой мужчина кивнул.
- У него частная клиника, - сказал он. - Он принимает только коллег, которым доверяет. Его методы... революционные. Неортодоксальные.
Есть те, кто не одобряет его методы, но...
- Просто отправьте меня к нему, доктор, - сказал Джейк, его голос надломился. - Я умоляю вас.
Поусон снова кивнул.
- Я поговорю с ним, - сказал он. - Объясню все подробности. Он должен выйти на связь в ближайшие день-два.
Джейк поднялся на ноги и протянул правую руку, улыбнувшись, когда онколог тепло пожал ее.
- Спасибо, - сказал он, сияя.
- Возможно, чудеса иногда случаются, мистер Стивенс, - улыбнулся пожилой мужчина.


Следующие два дня прошли для Джейка с бесконечной медлительностью.
Не было связи ни с Поусоном, ни с больницей. Ничего не было и из частной клиники, а на третий день пришло письмо.
Джейк уже спускался по лестнице, когда письмо упало в почтовый ящик. Он выхватил его, рассматривая дорогой пергаментный конверт с маркой в одном углу и тисненым названием в противоположном.
Клиника Гудхью.
Джейк провел большим пальцем по тисненой надписи и торопливо вскрыл письмо.
Прием был назначен на следующий день.
Впервые за несколько месяцев он почувствовал, как его охватывает что-то похожее на волнение. Волнение или надежда. Ему было все равно, что именно.
Что бы это ни было, ему было приятно. Паула почувствовала то же волнение, когда он показал ей письмо.
- Здесь ничего не говорится о том, сколько это будет стоить, - сказал Джейк, усаживаясь за кухонный стол и снова просматривая письмо. - Я имею в виду, это же частная клиника. Они берут за это целое состояние, не так ли?
- Мы найдем где-нибудь деньги, - заверила его Паула. - Даже если придется продать этот чертов дом.
Они оба рассмеялись, и это был радостный звук.
- А ты собираешься рассказать маме и папе о лечении? - поинтересовалась она.
- Нет, пока я не узнаю, что оно помогло, - сказал Джейк. - Я не хочу обнадеживать их.
- Оно сработает, - настаивала она. - Разве доктор Поусон не сказал, что у них стопроцентный успех?
Джейк кивнул, снова взглянув на дорогую бумагу из клиники.
- Никогда раньше не слышал о такой клинике, - размышлял он. - Клиника Гудхью.
- А почему мы должны были о ней слышать? Слава Богу, это первый и, надеюсь, последний раз, когда нам приходится о ней слышать. После того, как ты там окажешься, прошу Бога, чтобы мы до конца жизни даже не слышали слово "рак", не говоря уже о чем-то другом".
Джейк широко улыбнулся.
- И если бы это было дорого, я уверена, что доктор Поусон сказал бы нам об этом, - добавила она.
Джейк снова кивнул.
- Судя по адресу, это немного за городом, - заметил он.
- Если мы выедем пораньше, то успеем, - сказала Паула, читая письмо через его плечо. - Доктор Майкл Гудхью, - продолжала она, сканируя сообщение. - И доктор Мелани Харпер. Было бы неплохо для разнообразия поработать с женщиной-врачом.
- Мне все равно, пусть это будет хоть доктор Франкенштейн, лишь бы он мог мне помочь, - сказал Джейк, и они снова засмеялись.
Это был взрыв восторга и надежды, которого они не испытывали уже слишком давно.
- Если это сработает... - начал Джейк.
- Когда это сработает, - вмешалась Паула, целуя его. - Когда это сработает.
Остаток дня прошел быстро, и Джейк почувствовал неподдельный оптимизм по поводу встречи на следующий день. В тот вечер ему даже удалось заснуть в кресле за просмотром телевизора. Давненько он не чувствовал себя настолько расслабленным, чтобы сделать это.
Проснувшись, он взглянул на Паулу, которая сидела на одном конце дивана, подогнув под себя ноги и положив ноутбук на бедра.
- Ты что-то сейчас покупаешь? - спросил он, улыбаясь.
- Нет, - ответила она ему. - Я пытаюсь найти информацию о клинике Гудхью.
- И?
- Ничего нет. Ни слова о ней и ничего о врачах, упомянутых в письме.
- Ты пробовала найти ее на Google Maps?
Паула кивнула.
- Там тоже ничего нет, - тихо сказала она.
- Это действительно эксклюзив, - предложил Джейк. - Может, мне позвонить им, чтобы уточнить детали?
- В такое время они не работают, - напомнила ему Пола.
Джейк проигнорировал ее протесты и потянулся к мобильному телефону, набирая на клавиатуре номер клиники.
Послышались гудки.
Он уже собирался прервать звонок, когда на другом конце раздался голос.
- Автоответчик, - сказал Джейк.
- По крайней мере, мы знаем, что они там есть, - предложила Паула, закрывая ноутбук. - Интересно, почему их так трудно найти?
- Разве Поусон не говорил, что они работают только с рефералами? Очевидно, они получают достаточно от других врачей, не нуждаясь в такой публичности. Либо это так, либо они настолько дороги, что никто больше не может позволить себе их услуги. - он тонко улыбнулся.
- Мы узнаем это завтра.


Когда Джейк проснулся, солнце ярко светило, пылающий шар висел в безоблачном голубом небе.
Казалось, даже погода стала более многообещающей, и ощущение солнечных лучей на коже заставило его улыбнуться.
Он все еще немного нервничал из-за приема и мыслей о процедуре, которая должна была ему помочь, но у него была надежда, и он цеплялся за нее, как альпинист за скалу.
Они позавтракали, оделись и отправились к машине, причем Паула сжимала в руке письмо из клиники Гудхью, словно талисман.
Поездка должна была занять меньше часа.
Когда они оставили позади последние пригороды, вокруг них во все стороны расстилалась зеленая сельская местность. Через слегка приоткрытые окна в салон проникал приятный аромат полевых цветов. Вокруг ярких кустов на обочине жужжали пчелы, а солнце палило все сильнее.
Мужчина, работающий в поле недалеко от дороги, радостно помахал им рукой, когда они проезжали мимо. Это вызвало широкую улыбку на лице Джейка.
Он слегка нажал на тормоз, остановил машину и вышел из нее.
Паула с недоумением смотрела на него, пока он пробирался по узкой травяной дорожке к живой изгороди, ограждавшей поле по периметру.
- Доброе утро, - сказал Джейк.
Мужчина кивнул в ответ.
- Я ищу место под названием "Клиника Гудхью", - сказал ему Джейк. - Вы знаете где это?
- Это примерно в миле отсюда, - сказал мужчина, указывая на место вдали, которое никто из них не мог разглядеть. - Они любят держаться в стороне.
- Мы подумали, что могли пропустить её, - объяснил Джейк. - Мы не смогли найти о ней много информации.
- Вы не можете её пропустить. Она хорошо спрятано, но когда подходишь ближе, появляются знаки.
Джейк кивнул.
- Что с вами? - спросил мужчина. - Вы бы не искали это место, если бы были здоровы.
Джейк усмехнулся.
- У меня рак, - честно ответил он. - Мне сказали, что они могут мне помочь.
Мужчина мягко кивнул.
- Удачи вам, - сказал он.
Джейк повернулся и направился обратно к машине, сев за руль.
- Мы уже близко, - сказал он Пауле, когда они отъехали.
По дороге в противоположную сторону проехало несколько машин, но, кроме этих двух, на дорогах, ведущих к клинике, ничего не было. Наконец они подъехали к Т-образному перекрестку, и Джейк притормозил, не зная, в какую сторону ехать.
Дорога, ведущая в обе стороны, была окружена высокими живыми изгородями, защищавшими поля. Справа росли густые деревья, слева дорога шла через невысокие холмы.
Прямо напротив находилась грунтовая дорога, но в ее начале стоял небольшой указатель. Сидя за рулем, Джейк разглядел надпись:
КЛИНИКА ГУДХЬЮ - ПРЯМО ПО КУРСУ.
- Очень эксклюзивная, - сказала Паула, подняв брови, пока Джейк ехал дальше.
Дорожка, по которой они ехали, сузилась до ширины машины, а по обеим сторонам возвышались слишком знакомые высокие живые изгороди, не позволявшие разглядеть, что находится за ними.
Джейк сбавил скорость, беспокоясь, вдруг что-то пойдет не так.
Когда стрелка спидометра опустилась ниже пятнадцати, он посмотрел вперед и наконец увидел, что узкая дорожка поворачивает налево.
Живая изгородь с обеих сторон словно исчезла, и впереди показался небольшой комплекс из камня и стекла.
Несколько зданий, сгруппированных вокруг центрального сооружения, казалось, были созданы почти исключительно из сверкающего стекла. Солнечный свет отражался от полированных поверхностей, заставляя Джейка и Паулу щуриться по мере приближения.
Рядом с центральным зданием находились другие. Здания поменьше, но тоже построенные из беленого камня и стекла. Они прошли мимо еще одной вывески с надписью: КЛИНИКА И ХОСПИС "ГУДХЬЮ".
- Зачем им хоспис, если у них стопроцентный успех? - пробормотал Джейк, загоняя машину на стоянку перед главным зданием.
С минуту он сидел неподвижно, затем посмотрел на Паулу, которая взяла его за руку и сильно сжала.
- Посмотрим, на что они способны, - улыбнулся Джейк, и они оба вылезли из машины и пошли по асфальту к главным дверям.
Двери открылись, и они оказались в просторной приемной. Подойдя к большому столу, Джейк достал письмо с назначением и протянул его сияющему администратору.
- Рада вас видеть, мистер Стивенс, - сказала она, широко улыбаясь. Джейк почувствовал себя так, словно его приветствовал давно потерянный друг, а не незнакомый человек. - Если вы готовы пройти со мной, доктор Харпер ожидает вас.
Приемная была безупречно оформлена в пастельных тонах, и оба они заметили, что в ней пахнет свежесрезанными цветами.
Аромат был почти пьянящим. Огромные букеты цветов заполняли вазы по всей комнате.
- Они из нашего сада, - объявила администратор, заметив интерес Джейка и Полы к цветам. - Доктор Харпер считает, что при лечении необходимо задействовать все пять органов чувств. Приятные запахи успокаивают.
Джейк кивнул.
Она провела их через двойные двери в коридор, застеленный ковролином с таким толстым волокном, что он почти не издавал звуков.
- Как долго вы здесь работаете? - поинтересовался он.
- Почти пять лет, - ответила администратор, когда они продолжили идти по другому коридору. - Мне здесь очень нравится. Это так полезно. А когда видишь, как это влияет на людей, которых мы здесь лечим... - она оборвала фразу, словно не находя подходящих слов для ее завершения. Когда они наконец подошли к светлой деревянной двери, она постучала, толкнула дверь и отступила назад, пропуская их внутрь.
Джейк и Пола вошли, ступили на толстый ковер и попали в комнату, больше похожую на номер люкс в пятизвездочном отеле, чем на кабинет врача. Джейка не покидала одна мысль. Сколько же они берут с пациентов, если их кабинеты выглядят именно так?
Когда они вошли, навстречу им, широко улыбаясь, вышла невысокая стройная женщина лет тридцати. Распущенные каштановые волосы рассыпались по плечам, она пожала им руки и проводила к роскошным мягким креслам, расставленным вокруг низкого журнального столика.
- Я как раз собиралась выпить чашку чая, - сказала им доктор Мелани Харпер. - Может быть, вы присоединитесь ко мне?
Они кивнули и сели напротив доктора, которая начала оживленно болтать о состоянии Джейка и о том, что Поусон рассказал ей о ситуации. Она налила каждому по чашке чая из большого чайника.
- Сейчас мы выпьем чай, а потом приступим к вашему лечению, - просияла она.
- Вы имеете в виду тесты? - спросил Джейк.
- Нет, нет, нет, - сказал ему доктор Харпер. - У нас есть вся необходимая информация о состоянии и расположении ваших опухолей. Здесь больше не будет никаких тестов, мистер Стивенс.
Джейк слегка нахмурился.
- Мы заметили, что к вашему комплексу примыкает хоспис, - предложила Паула. - Нам сказали, что у вас стопроцентный процент успеха. Если это так...
- Зачем нужен хоспис? - вклинилась доктор Харпер, улыбаясь. - Я понимаю ваше недоумение. - она отпила чай. - Некоторые из наших пациентов нуждаются в нескольких консультациях. Им проще оставаться на территории хосписа, чем возвращаться домой, а потом снова ехать сюда. Так меньше стресса, а когда речь идет о раке, чем меньше стресса, тем лучше. Вы это знаете, мистер Стивенс.
Джейк кивнул.
- Вы будете проводить операцию? - поинтересовался он.
- Операцию будет проводить доктор Гудхью, - объявила она. - Я буду ему ассистировать.
Джейк снова кивнул.
- Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы узнать до начала операции? - продолжила доктор. - Я могу ответить на любые вопросы.
- Доктор Поусон сказал, что процедура... более инвазивная. -
тихо сказал Джейк. - В какой степени?
- Больше шрамов, - ответила она без колебаний. - Но, боюсь, это необходимое зло.
Джейк кивнул.
- И, если честно, некоторые процедуры могут быть немного болезненными, - продолжила доктор Харпер. - Вы должны быть в сознании.
- Бодрствовать во время операции? - спросил Джейк, с трудом сглотнув.
- Это не операция, - сказала доктор, улыбаясь.
- Тогда что же это такое? - вмешалась Пола. - Как можно удалить опухоль без операции?
Доктор Харпер лишь еще шире улыбнулась в ответ.
- Доктор Гудхью объяснит, - объявила она, поднимаясь на ноги. - если вы пойдете со мной.
Они прошли по другому коридору с ковровым покрытием, пока не подошли к другой деревянной двери.
Доктор Харпер постучала, затем вошла, Джейк и Пола следовали за ней.
В комнате было пусто, кроме двух пластиковых стульев и чего-то похожего на массажный стол. Джейк озадаченно посмотрел на нее, нахмурив брови. Пола разделила его удивление и медленно обошла стол, заметив, что под ним стоят два белых пластиковых ведра. В каждом из них лежали по два пушистых белых полотенца.
Стены были абсолютно голыми. Даже не покрашены. В дальней стене была крепкая деревянная дверь, но, кроме нее, ничто не нарушало кажущиеся бесконечными ряды голого кирпича или наспех нанесенной белой штукатурки.
- Не могли бы вы раздеться и забраться на стол, мистер Стивенс? - сказала доктор Харпер. Пока она говорила, она начала снимать свои дорогие туфли, бросив их в одном из углов комнаты. Затем она сняла с себя безупречно сшитый пиджак и блузку под ним. - Если вы хотите остаться, то вам тоже придется раздеться, - весело сказала она, глядя на Паулу, которая замешкалась, когда доктор начала снимать юбку.
Не дрогнув, она сняла лифчик и трусики, оставшись совершенно голой.
Пола почувствовала смущение и удивление и посмотрела на Джейка, как бы желая его успокоить. Он тоже был полностью обнажен и лежал на спине на столе.
- Я только позову доктора Гудхью, - сказала доктор Харпер и направилась к единственной двери в дальней стене комнаты.
- Что это, черт возьми, такое? - прошептала Паула своему мужу, наклонившись к нему.
- Давай просто сделаем, как они говорят, - пробормотал он, его лицо побледнело. Он протянул руку и взял ее за плечо, крепко сжав.
Она почувствовала страх в этом жесте.
- Просто позволь им помочь мне. Чего бы это ни стоило.
- Это кажется... таким странным, - пробормотала она.
- Пожалуйста, - умоляюще сказал Джейк.
Пола слегка кивнула и начала снимать с себя одежду.
Она едва успела закончить, как в комнату вошел невысокий лысеющий мужчина лет сорока.
Он тоже был обнажен.
Широко улыбаясь, он направился прямо к Джейку и провел руками по его груди.
- Ах, да, - пробормотал он. - Три здесь, - объявил он, позволяя пальцам скользить по животу и бокам Джейка. - Здесь больше. - он взглянул на доктора Харпер. - Я прав, не так ли?
Она усмехнулась и кивнула.
- Да, доктор Гудхью, - объявила она.
Она внимательно наблюдала за тем, как ее коллега продолжает водить руками по Джейку, периодически сгибая и разгибая пальцы, когда он нависал над каждой опухолью.
- Теперь..., - вздохнул он, его глаза расширились.
Он вдруг наклонил голову вперед и приник ртом к небольшому участку на боку Джейка.
Он глубоко надкусил, кровь брызнула во все стороны из первоначального разрыва плоти. Гудхью впился губами в рану, как жаждущий любовник в зияющее влагалище.
Джейк издал крик боли, но доктор Харпер лишь придвинулась к нему ближе и обхватила за плечи, удерживая его, а Гудхью продолжал все глубже зарываться в широкую рану, пока не показалось, что он хочет просунуть голову внутрь туловища Джейка.
Когда он наконец освободился, Паула увидела, что между его зубами что-то есть. Что-то темно-коричневое. Что-то пропитанное кровью.
Он разломил его пополам, прожевал и проглотил часть ракового нароста. Другой кусок он осторожно опустил в одно из ведер, ярко-красная кровь забрызгала белое полотенце и белый пластик.
- Это мы оставим на потом, - объявил он, и его ухмылка расширилась.
Он снова пригнул голову, на этот раз к паху Джейка.
- А вот это уже по-крупному, - с восторгом объявил Гудхью, глубоко вгрызаясь в бедро Джейка и проделывая в нем дыру, достаточно большую, чтобы в нее можно было просунуть кулак.
Из раны хлынула кровь, забрызгав и Гудхью, и Харпер, которая просто стояла неподвижно, пока ее коллега снова впивался губами в рану, сильно посасывая.
Когда он отдернул голову, Паула увидела у него во рту еще один комок темного вещества. Он проглотил его, почти не разжевывая.
Джейк к этому времени лежал неподвижно, глаза его закатились кверху.
Пола попыталась что-то сказать мужу, но испугалась, что если она откроет рот, то ее вырвет.
Она наблюдала, как Гудхью снова опускает голову к паху мужа и поднимается с очередной опухолью, зажатой между зубами. Она с отвращением отметила, что несколько лобковых волос прилипли к губам Доктора, прежде чем он сглотнул. Затем она потеряла сознание.


Паула не знала, сколько времени она пролежала без сознания.
Когда она очнулась, то оказалась в постели, такой мягкой, что вздохнула от ее роскоши. Прикосновение дорогих простыней к коже также добавило ощущений, и она улыбнулась. Только когда она попыталась сесть, на нее нахлынули воспоминания о том, что было ранее.
Доктор Гудхью, пережевывающий плоть и мышцы ее мужа, пока не нашел опухоль. Тот же самый человек, поедающий это скопление злокачественных клеток.
Она поднесла руку ко рту, боясь, что от этих воспоминаний ее стошнит.
Она посмотрела через всю комнату на другую кровать.
В ней лежал ее муж. Он еще спал, но на его лице было почти блаженное выражение. Он выглядел здоровее, чем она видела его уже несколько месяцев.
Она уже собиралась сползти с кровати, когда услышала движение по ту сторону двери справа от себя. Мгновение спустя вошла доктор Харпер с привычной широкой улыбкой на лице. Паула с облегчением увидела, что доктор снова одета.
- Как вы себя чувствуете? - спросила она, подходя к кровати Паулы.
Паула слегка кивнула в ответ и прижалась спиной к подушкам, сложенным позади нее.
- Для некоторых наблюдение за работой доктора Гудхью может оказаться шокирующим зрелищем, - улыбнулась Харпер. - Его методы... мягко говоря, нестандартны.
- Мой муж, - сказала Паула, ее голос слегка дрогнул. - Он...?
- От рака не осталось и следа, - объявила Харпер. - Ни одной клеточки.
Паула улыбнулась, а затем почти неудержимо засмеялась.
- О Боже, - захихикала она. - Это потрясающе. А он знает?
- Пока нет, - сказала ей Харпер. - Мы не можем дождаться, когда он придет в себя, чтобы сообщить ему хорошие новости.
Улыбка на ее лице слегка померкла, и теперь она пристально смотрела на Паулу.
- Обычно мы не разрешаем людям наблюдать за работой доктора Гудхью. - тихо сказала она. - Из-за его методов разумно держать такую информацию в секрете. Только между ним и пациентами, которых он лечит. Здесь, в клинике, мы ценим нашу анонимность. Мы бережем наши секреты. - она снова улыбнулась, но теперь в этом жесте было что-то более угрожающее. Она придвинулась ближе к кровати. - Ваш муж ничего не вспомнит, - продолжила она. - Это один из чудесных побочных эффектов... метода доктора Гудхью. Мы не понимаем, как именно он работает. Мы даже не до конца понимаем, как работает доктор Гудхью. - она громко рассмеялась. - Но мы думаем, что это что-то в его слюне. Это действует как замедлитель памяти. У нас еще не было ни одного пациента, который бы помнил, что он с ним делал.
Теперь она смотрела прямо на Паулу, ее глаза блестели.
- А вот вы - совсем другое дело, - продолжала доктор. - Вы слишком хорошо помните то, что видели. Мы должны это исправить.
Теперь улыбка полностью исчезла с лица доктора.
Ее взгляд был устремлен на Паулу, которая почувствовала внезапный страх, когда женщина села на край кровати и протянула к ней руку.
Та же рука с идеальным маникюром внезапно метнулась вперед, закрывая лицо Паулы, большой палец протиснулся мимо ее губ и проник в рот.
Пола боролась с этим вторжением, ее глаза широко раскрылись, когда она почувствовала, как большой палец надавил на нёбо ее рта. Он уперся в нёбо, затем глубже, разрывая мягкую плоть и проникая вверх, глубже, сквозь кости и ткани.
Харпер сидела почти неподвижно, ее рука все еще лежала на лице Паулы, пальцы стали невероятно длинными, вытянутыми, как щупальца, сжимающими и разжимающими. Зажимая лицо и череп Паулы, словно мясистый капкан, доктор все это время просто смотрела на нее со спокойствием коллекционера насекомых, наблюдающего за тем, как бабочка умирает в его банке для умерщвления.
Паула пыталась закричать, но не могла издать ни звука, так как чувствовала, как этот опухший, зондирующий палец продолжает продвигаться вверх, к основанию ее мозга, сквозь кость и вещество. А потом была только темнота.
Харпер продолжала держать руку на месте, улыбка вернулась на ее лицо.
- Очень жаль, что мне пришлось это сделать, - сказала она, продолжая удерживать голову Паулы в вертикальном положении. - Когда вы очнетесь, с вами все будет в порядке. Но воспоминаний не будет. Ни о том, что вы видели сегодня, ни о чем-либо другом, но, как я вам уже говорила, мы должны сохранить нашу анонимность.
Она вдруг отдернула руку, пальцы втянулись, как резинки, которые были натянуты до предела, но теперь были отпущены. На ногте большого пальца было немного розовато-серого вещества.
Харпер некоторое время изучала его.
- У каждого из нас здесь свой дар, - пробормотала она про себя. - У доктора Гудхью - свой. А у меня - свой. - она усмехнулась. - Наши дары и наши аппетиты.
Она быстро положила большой палец в рот и осторожно пососала его, удаляя застрявший там блестящий материал.
Доктор Мелани Харпер поднялась на ноги и, элегантно ступая на своих дорогих туфлях на высоком каблуке, вышла из комнаты.