«Призраки трассы 13» Томас Р. Кларк

Вечер Хэллоуина в северной части штата Нью-Йорк выдался морозным. По улицам небольшого городка бродят дети в маскарадных костюмах, представляющих разные эпохи поп-культуры, собирая угощения. Ранний снегопад укрыл землю девственно-белым покрывалом. Снег на Хэллоуин — обычное явление для севера Нью-Йорка. Дети приспособились к этому, надев под костюмы тёплую зимнюю одежду. Я, сидя на санях, вполне вписываюсь в их компанию, останавливаясь на перекрёстке за мостом через канал.
Привлекательная женщина сопровождает группу детей, одетых по погоде, и стоит на пешеходном переходе напротив меня, ожидая, пока загорится зелёный свет. Через дорогу виднеется скопление указателей, обозначающих местные государственные трассы. Трасса 31 находится в трёх милях к югу, трасса 48 — в четырёх милях к северу, а главная улица здесь, в Силван-Бич, курортном городке на восточном берегу озера Онейда, носит любопытное название.
«Неужели я стою у проклятой дороги в снежную ночь Хэллоуина?» — слышу я ваш вопрос, обращённый в пустоту, пока вы разглядываете чёрно-белый знак с надписью «Трасса штата Нью-Йорк 13». Вы не обращаетесь ко мне напрямую, но если бы это было так, я бы с радостью поведал вам кучу небылиц. Для начала я бы согласился с вами. Соединённые Штаты Америки полны знаменитых дорог, и трасса 66, безусловно, возглавляет этот список.
Казалось бы, трасса штата, отмеченная числом тринадцать — извечным знаком беды, — должна была бы греметь на всю страну. Однако сто пятьдесят две мили NY 13 не удостоились такой славы. Для тех, кто живёт за пределами Нью-Йорка, это лишь забытая просёлочная дорога. Она пронзает штат, протянувшись от южного яруса до восточных берегов озера Онтарио, будто отсекает его «морду».
А что думают местные, живущие вдоль её просторов? Это зависит от того, с кем говорить. Молодые пары, сбежавшие из города в деревню, скажут, что это оживлённая дорога в тихом месте, и посоветуют оставить сказки о всадниках без головы для Катскиллских гор. Старики же уверяют, что дорога и земли вокруг неё прокляты.
Сегодня я расскажу вам историю этой проклятой трассы. Это идеальная повесть для ночи Всех Святых, когда завеса между миром мёртвых и живых истончается, а духи, балансирующие между ними, проступают в тенях.
Легко понять, почему некоторые верят в проклятие этой трассы и окружающих её земель. Дорога пролегает через самые холмистые участки штата. Асфальт извивается, словно змея, что приводит к множеству аварий ежегодно.
Это ещё не всё: дорога проходит через беднейшие общины. Крупные города поблизости — Сиракьюс и Ютика — одни из самых экономически подавленных мест штата, полны преступности, расовых и социальных волнений.
Вдоль сельских участков тянутся деревушки с обветшалыми трейлерными парками. Трасса пересекает небольшие города с заброшенными промышленными зонами и деревни, чьи главные улицы заполнены давно закрытыми лавками.
Жители, чьи семьи веками жили в этих краях, — пёстрая компания. Многие из них бедны, с образованием ниже средней школы. Такая необразованность порождает суеверия, и что может быть проще, чем винить во всём дорогу с числом тринадцать?
Разумный человек скажет, что не стоит бояться чёрных кошек или дорог с несчастливым номером. Но я давно езжу по этой трассе и могу рассказать пару историй о Трассе 13. Почему бы не начать с начала?
«Начала чего?» — спросите вы, если бы мы действительно беседовали. — «Проклятия или дороги?»
Я люблю отвечать: «И того, и другого?»
Как и многие дороги Нью-Йорка, Трасса 13 начиналась как оленья тропа. В южном ярусе штата, в округе Чеманг, её построили лишь в 1924 году. Но некоторые говорят, что проклятие зародилось с рождением нации. Кто я такой, чтобы спорить?
После победы в Войне за независимость и освобождения от Британии в земли нынешнего северного Нью-Йорка хлынули поселенцы, многие из которых были ветеранами войны. Города и деревни возникали словно из-под земли, вытесняя ирокезов, поддержавших британцев. Сенека, онандага, кайюга и могавки выбрали не ту сторону. Но у них были свои маленькие победы, вроде разгрома Джона Салливана.
Летом 1779 года армия генерала Джона Салливана прошла четыреста пятьдесят миль по труднопроходимой местности, чтобы атаковать кайюга, союзников Британии. Земля сопротивлялась солдатам, истощая их силы. Они дошли до нынешнего Женесео, но вынуждены были отступить. Добравшись до форта Рид, армия столкнулась с необходимостью умертвить своих лошадей: летние комары заразили животных энцефалитом. Больных коней зарубили, оставив гниющие туши в огромных кучах, и отступили.
Легенда гласит, что кайюга, желая отпугнуть белых захватчиков, усеяли тропы гниющими головами и выбеленными черепами лошадей. Добились ли они желаемого — неизвестно. Но с тех пор племя называет это место Долиной Лошадиных Голов.
Местные поселенцы, напуганные мрачной картиной, сочли тропу проклятой и обходили её стороной. Потом кто-то услышал от соседа, укрывшего выжившего после одного из набегов, что шаманы кайюга отравили землю против белых.
«Пусть земля питается кровью ваших детей», — говорили они.
Примерно через пятьдесят лет возник город Хорсхедс. Спустя ещё сто лет департамент транспорта начал строительство того, что стало Трассой 13. Говорят, рабочие нашли кости обезглавленных лошадей под землёй и размололи их в бетон для фундамента дороги.
Я не думаю, что проклятие заботится о расе. Если оно существует, то действует без разбора, с крайней беспощадностью, невзирая на происхождение. Коренные народы вдоль трассы страдают от бедности и трагедий не меньше колонистов.
Некоторые считают, что первыми жертвами проклятия стали жених и невеста из межплеменного брака на берегу озера Казеновия в нынешнем округе Мэдисон. Спустя несколько лет после кровавых событий у форта Рид воины онейда, возмущённые союзом одного из своих соплеменников с принцессой онандага, ворвались на свадебную церемонию. Жених получил ранение, защищая свою возлюбленную, и пара попыталась спастись, уплыв на каноэ. Он скончался на руках у невесты, а судёнышко пошло ко дну на середине озера. Нынче, проезжая через Казеновию, можно услышать в ночи её скорбные вопли.
Путешествуя на север по Трассе 13, невозможно миновать городок без воспоминаний о какой-нибудь беде. Но люди отмахиваются, считая это обычной жизнью. Почему никто не верит в проклятие дороги? Потому что беды случаются не всегда прямо на ней. Проклятие питается теми, кто рядом, или бывшими жителями, даже после их отъезда.
Великое наводнение в Элмайре в 1972 году — хороший пример. Погодные катастрофы вдоль трассы — не редкость. Регион славится рекордными снегопадами, в среднем более двенадцати футов за сезон. Метели 1966 и 1993 годов — одни из самых значительных.
Снег привлекает снегоходчиков, особенно в северных холмах. Если не ехать по ухоженной тропе, легко во что-нибудь врезаться. Я никогда не забуду трагедию в Хогс-Филд в округе Мэдисон, когда жених Кристин ДеФио, Дэвид Бартон, на выходных с друзьями на озере Онейда врезался в колючую проволоку и лишился головы.
А она потеряла свою любовь.
Далее по Трассе 13 — город Итака, где находятся два колледжа: Корнелл из Лиги плюща и Итакский государственный. Город лидирует в мире по числу самоубийств студентов, многие из которых прыгают в ледниковые ущелья, прорезающие кампус. Число жертв соперничает с японским Лесом самоубийц. Студенты говорят, что на любом мосту слышны последние крики погибших.
Серийные убийцы тоже не редкость, даже если они не охотятся прямо вдоль трассы. Вспоминается Джош Уэтцлер, выросший у Трассы 13 в Читтенанго. В начале 2000-х он с семьёй уехал из региона, поддался наркомании и в 2009 году стал одной из жертв сатанинских каннибалов в Северной Каролине, съеденных заживо.
А Льюис Лент в 1993 году свернул на восток к Трассе 8 и похитил Сару Вудс, дочь пастора. Он — не единственный убийца, охотившийся вдоль Трассы 13.
Слэшер из Тинкерс-Фоллс в одноимённой деревушке — ещё один пример. Полдюжины жертв, и ни одной зацепки. Зато журналисты дали ему запоминающееся прозвище.
Автомобильные трагедии — обычное дело на извилистой дороге. Авария на вершине холма в конце 80-х, где Трасса 13 ненадолго сливается с Трассой 48. Водитель грузовика не заметил, как мотоциклист врезался под прицеп на вершине холма и застрял под ним. Грузовик тащил его через Констанцию, пока кто-то не заметил неладное. Говорят, следы от тела до сих пор видны, хотя асфальт меняли не раз.
Жители до сих пор вспоминают 1980 год, когда мотоцикл Билла Гифре на повороте близ Трассы 31 столкнулся с «Транс-Ам». От удара погибли оба — и Билл, и водитель автомобиля, Джимми Зупан. Тело Джимми уцелело, а вот Билл разлетелся на части. Спасатели обнаружили его ноги в ста ярдах от места аварии, всё ещё обутые в ботинки, тогда как остатки тела алым месивом покрыли дорогу и искорёженные обломки машины.
Местные помнят 1985 год и аварию перед выпускным в Канестоте, недалеко от Трассы 13, на дороге, что зовётся Оксбоу. Пьяный подросток-водитель выжил, но его пассажиры — одноклассник с подружками из Онейды и водитель другой машины — погибли.
Подобные подростковые трагедии — часть проклятия региона. Класс 1985 года в Канестоте продолжал страдать от странных несчастных случаев. Эдди Смит помнит, как взорвалась газонокосилка, изуродовав ему лицо. Келли Хилтс погиб, упав с колеса обозрения на ярмарке. Из ста тридцати восьми выпускников меньше половины дожили до тридцати лет.
Сам Силван-Бич считается местом с привидениями, но кто я такой, чтобы спорить? Мы говорим о проклятии. Когда-то здесь орудовала банда Лумисов, знаменитых разбойников XIX века. В 1920-х годах набережные озера Онейда превратились в курорт с аттракционами.
В 50-х и 60-х это было место для крутых машин. К середине 80-х здесь появился тематический парк с видеоиграми и аттракционами. Некоторые говорят, что дом с привидениями действительно населён духами. Мост через канал привлекает слишком много самоубийц — я слышу их крики, проезжая ночью.
Примеров полно. Все помнят 1987 год, когда Билли Блейк в суде ДеВитта выхватил пистолет у Берни Мелески и выстрелил в помощника шерифа Дэйва Кларка. Берни, огромный мужчина, получил пули в руку и грудь. Блейк сдался в парковке и умер от рака в Оберне через двадцать пять лет. Почему я это вспомнил? Семья Мелески каждое лето отдыхала у Трассы 13 в парке Верона-Бич.
Множество кемпингов, государственных и частных, тянутся вдоль сельских участков Трассы 13. Она заканчивается в парке Селкирк-Шорс на озере Онтарио у Пульсаки, на Трассе 3. Пульсаки — ещё один бедный городок, где главные развлечения — рыбалка, снегоходы и кемпинг Бреннан-Бич в паре миль от конца Трассы 13. Я не скажу, сколько детей или родителей, пытавшихся их спасти, унесло течением на восточном берегу озера Онтарио.
Вы, простая женщина, гуляющая с соседскими детьми по заснеженному Силван-Бич в поисках угощений, возможно, спросите, откуда я всё это знаю. Кто этот парень на снегоходе, с шлемом в руках, стоящий на светофоре, пока вы размышляете, проклята ли дорога с именем Трасса 13?
Потому что я каждый день и ночь езжу по этой проклятой трассе на своих санях. Зима, весна, лето или осень — сезон не важен. Моему снегоходу не нужен снег, чтобы двигаться. Но только на Хэллоуин я могу пересечь грань и увидеть вас. Это заставляет остатки моей души плакать от горько-сладкой радости.
Светофор сменяет сигнал, и толпа детей в маскарадных костюмах, что терпеливо ждала вместе с вами, оживает. Вы шагаете через дорогу, проходя прямо сквозь меня и мой снегоход. Я прилаживаю голову к обрубку шеи, нажимаю на газ и отправляюсь дальше в свой каждодневный путь по бескрайним просторам трассы.
Голова держится на теле, потому что я знаю: я мёртв, как и другие духи и призраки, которых я вижу и слышу вдоль этой проклятой дороги. Но одно я понял: проклятие, каким бы оно ни было и как бы ни началось, не смогло остановить то, что осталось от меня, от любви к тебе, Кристин.