«Вальгалла» Томас Р. Кларк

Неподалёку от холмов Ши Бег и Ши Мор в графстве Уиклоу, Ирландия, раскинулась ферма. Скот пасётся на сочных травах безмятежного пейзажа, но глубоко под полем фермера трудится команда археологов. В сводчатой подземной камере Билли Пауэлл сидит на раскладном стуле, который она всегда берёт с собой на раскопки. Полноватая, с хронической болью в спине, она считает этот стул своим спасением.
Сейчас Билли разбирает серию снимков с наземного радара, запечатлевших упомянутые холмы, которые местные называют Большая Девочка и Маленькая Девочка. Для неподготовленного глаза изображения с лидара и георадара могут показаться бессмысленным набором пикселей, но для Билли, эксперта команды по наземным радарам, эти снимки — карта к затерянной гробнице.
Под курганом царит полумрак. Светящиеся палочки и налобные фонари — основные источники света, но именно умение Билли читать эти карты делает её глазами команды в этом подземном лабиринте. Земляные стены покрыты мхом и множеством грибов, а ультрафиолетовые лампы оставляют на лишайниках флуоресцентные полосы, придавая камере потусторонний вид.
— Похоже, я согласен с нашей предыдущей оценкой, судя по размерам кургана, — говорит Тони Гиллен, руководитель раскопок.
— Взгляни на это, — Билли указывает лучом своего фонаря на карту лидара. — Видишь узор?
— Это Вегвисир, — признаёт Тони.
— Именно, — подтверждает Билли, узнавая линии и руны знаменитого нордического компаса. Её жена, находящаяся за океаном в Канаде, носила такой каждый день. Билли купила его для неё во время медового месяца — круиза по норвежским фьордам, почти пять лет назад. Билли скучала по Дженнифер, пока была на раскопках, но они созванивались по видеосвязи каждую ночь.
— Замечательно. Мы знали, что это может быть эпоха викингов. Здесь есть и другие камеры. Посмотри, сколько туннелей — шесть, и у каждого есть передняя камера.
— По одному на каждую линию компаса. Значит, это только погребальная камера.
— Да. И эта могила говорит нам о многом. Положение тела, большой камень на рёбрах — они боялись, что она вернётся к жизни. Похоже, её ещё и сожгли. Видишь следы углерода?
— Она? Как ты определил? — спрашивает Билли, убирая с лица прядь фиолетовых волос.
— Да, она. Посмотри на её тазовые кости — они округлые и шире, чем у мужчин, — Тони направляет луч света на открытую могилу. Скелет окружён овальным венцом из переплетённых дубовых корней и лоз, рядом с ним — атрибуты великого воина: шлем, рога для питья, украшения из серебра и золота, фрагменты доспехов, а также ржавые топорище и лезвие меча. — Кем бы она ни была, она была великаншей. Судя по хрупкости костей, вероятно, из-за рака, но в расцвете сил она была настоящим чудовищем. Я бы сказал, почти семь футов ростом, судя по размерам её бедренных костей.
— Чёрт возьми, это точно великан, — говорит Билли. — Ещё одна Аберахт? Король-вампир, точнее, королева в данном случае? — Один из членов команды фыркает и бормочет что-то невнятное. Билли не уверена, кто именно.
— Её почитали, кем бы она ни была, это точно. Сомневаюсь, что она была настоящим вампиром — это сказки. Королева ли она — ещё предстоит выяснить, но я с уверенностью могу сказать, что это та королевская погребальная камера, которую мы искали. Первая из множества неожиданностей, которые нас сегодня ждут, я уверен, — говорит Тони. Тьма скрывает его радостную улыбку, но восторг в его голосе выдаёт эмоции.
— Хорошо, ребята, вы слышали Тони. Устанавливайте лампы. Давайте узнаем, кто такой важный здесь похоронен, — объявляет Билли, и команда приступает к работе.
Тони пожимает плечами.
— Судя по рунам на камне, перед нами останки Ивара Рагнарсона, более известного как Ивар Бескостный. И, похоже, он действительно был без кости.
— Я думала, Ивар был мужчиной и похоронен близ Хастингса, — говорит Билли.
— Ну, она, вероятно, жила как мужчина, это было не редкостью в средневековой Европе. Что касается её места захоронения, легенда гласит, что Вильгельм Завоеватель осквернил ту могилу, и до сих пор никто не знал, где покоился Ивар… — слова Тони обрываются.
В считанные секунды в камере воцаряется хаос.
— Уи Иваир! — кричит кто-то, кажется, Тереза Батлер, их координатор по безопасности. Когда первый удар приходится Тони в плечо, он не ожидает этого. Чёрт возьми, никто не ожидает. Это ошеломляет старика и всех присутствующих. Билли видит, что нападавшая — действительно Терри Батлер.
Превращение одного из их телохранителей в разъярённого убийцу с топором — последнее, что Билли или кто-либо другой мог бы отметить на своей археологической карточке бинго в этот день. Кости? Есть. Керамика? Отметьте. Украшения? Поставьте крестик! Но карточки бинго падают, когда Терри начинает кричать, размахивая топором, словно дервиш. Большинство команды бросается к входу в курган.
Они пожалеют об этом.
Вместо того чтобы следовать за коллегами, Билли остаётся сидеть. Тони же поворачивается, чтобы присоединиться к ним. Это ошибка, о которой он будет сожалеть в последние секунды своей жизни. Он поднимает руку, чтобы отразить следующий удар. Лезвие топора отсекает кисть, и рука Тони превращается в фонтан, обрызгивающий всё вокруг алым. Тони кричит, осознавая страх и боль от потери конечности.
Терри наносит ещё один удар, быстрее, чем руководитель успевает среагировать, и он становится первым, кто погибает. Она рубит его спину несколько раз. Тони дёргается с каждым ударом стали по кости, кровь, чёрная в тенях, брызжет на лицо и верхнюю часть тела Терри, покрывая её кровавой маской. Она — воплощение безумия, и Билли замирает от ужаса разворачивающегося перед ней кошмара.
Тони, сгорбившись, хрипит и выплевывает кровь на колени Билли. Пауэлл кричит, пока руководитель падает лицом вниз у её ног. Терри стоит за его телом с маниакальной ухмылкой, крепко сжимая рукоять топора. Кровь покрывает лезвие и головку топора, стекая на пол.
«Что, чёрт возьми, щёлкнуло в её голове? И почему здесь?» — размышляет Билли, пока страх и инстинкт самосохранения позволяют ей думать. Как выясняется, времени на размышления у неё немного. Прежде чем Билли успевает найти ответ, Терри говорит:
— Это место не должно было быть найдено! Вы осквернили всё, что мы защищали тысячелетие!
Её слова встречают крики о пощаде. Свет мерцает в проходе в такт с автоматной очередью. Грохот заглушает вопли жертв. Шум отвлекает Терри достаточно, чтобы Билли смогла действовать. Воспользовавшись моментом, Пауэлл суёт снимки в карман, складывает стул и встаёт.
Она с силой швыряет стул в Терри. К её облегчению, твёрдый пластик попадает убийце в висок, и та падает на землю. Билли, задыхаясь от ужаса, бросается в бегство, растворяясь во мраке кургана. Единственная мысль, пульсирующая в её сознании: «Я должна выбраться отсюда ради Дженнифер».


Наверху двое членов вспомогательной команды, мужчины средних лет, мистер Хьюз и мистер Осборн, сидят на раскладных стульях, следя за радаром и компьютерами. Они слишком заняты работой, чтобы обращать внимание на охранников. Хизер, Шивон и Эрика стоят в молчаливой готовности, охраняя вход на участок, ожидая сигнала от Терри. Бдительные и настороженные, с руками на рукоятях традиционных топоров, они остаются терпеливыми. Почти.
— Думаешь, мы вообще тут нужны? — спрашивает Хизер, нарушая тишину.
— Мы не можем рисковать. Поэтому мы здесь, — отвечает Шивон.
— Эта могила потеряна уже чёрт знает сколько. Это уже миф, Шивон. Терри спятила, — возражает Эрика, явно раздражённая необходимостью здесь находиться.
— Я верю в Терри. Она наш военный вождь не просто так, — говорит Шивон, понимая, что если это не то место, они вернутся домой, и жизнь продолжится. Но если Терри узнает обратное, она знает, что придёт их время нанести удар, чтобы исполнить клятву и защитить секрет, скрытый под этим курганом.
Как предопределили Норны, ждать долго не пришлось.
— Уи Иваир! — древний боевой клич их секты, Наследников Ивара, раздаётся из отверстия в земле. Мужчины у входа в раскопки не успевают среагировать на звук. Женщины позаботились об этом своими топорами. Кровь брызжет на технические устройства, а пара голов катится по земле, их лица навсегда застыли в недоумении.
Они не будут последними учёными, чьи жизни оборвутся в этот день.
Профессионалы с многолетним боевым опытом, они приступают к делу. Троица спускается в курган по оранжевым нейлоновым верёвкам, которые команда использовала для первоначального спуска в затерянную гробницу. За их спинами гремят автоматические винтовки.
Хизер Крован — поклонница Uzi, результат её тренировок в антитеррористическом подразделении в Израиле. Шивон Льюис предпочитает спокойствие калибра .45, которое обеспечивает её Thompson, переданный от матери Мойры и бабушки Скай времён Смуты. Эрика Харрис, напротив, любит лёгкость своего «Чёрного Мамбы» — SIG MCX LVAW, который она приобрела, работая под прикрытием в российской армии в Украине несколько лет назад.
Когда женщины спускаются в гробницу, их встречает обезумевшая толпа перепуганных археологов и рабочих, в панике бегущих за спасением своих жизней. Без колебаний они заряжают оружие. Троица открывает огонь по команде раскопок с контролируемыми и дисциплинированными очередями по три выстрела. Жертвы кричат от ужаса, умоляя о пощаде, осознавая, что путь, который они считали спасением, на самом деле стал их смертельной ловушкой. Пули от 9 мм до .45 калибра прошивают их, окрашивая земляные стены кровью, плотью и осколками костей.
Стрельба прекращается, и её сменяет шёпот дыхания нападавших. Акридовый дым наполняет гробницу, затмевая скудный свет. Запах серы щекочет ноздри.
Из темноты доносится низкий стон. Шивон направляет свой Thompson в сторону звука. Старинное оружие оживает с рёвом мотоцикла, снова наполняя курган громом. Когда шум стихает, стонов больше не слышно.
— Всё чисто, — говорит Шивон и перекидывает винтовку на плечо. Другие две повторяют её слова в унисон. Они также перекидывают оружие и расслабляются. Адреналин, бурлящий в их телах, начинает спадать, и троица погружается в состояние покоя.
Это длится до тех пор, пока шаги кого-то, приближающегося из темноты, не заставляют женщин насторожиться. Их оружие взведено и направлено в сторону незваного гостя, прежде чем они успевают вдохнуть. К их облегчению, в свете их фонарей появляется Терри. Она сидит, потирая подбитый глаз. Они опускают оружие.
— Одна сбежала, — говорит Терри, морщась. — Она застала меня врасплох и ушла глубже в туннели. Не знаю, куда она думает деться, — она ухмыляется.
— Какая? — спрашивает Хизер.
— Та толстая с фиолетовыми волосами, — отвечает Терри.
— Она книжный червь, её легко поймать, — уверяет Шивон.
— Чего мы ждём? — добавляет Эрика. — Пойдём за ней, — она хлопает по прикладу своей «Чёрной Мамбы» для эффекта.
— Я останусь здесь, посторожу выход на случай, если кто-то сунется, — говорит Хизер, снимая Uzi с плеча.
— Или проскользнёт мимо, — добавляет Шивон.
Терри вытирает кровь с лезвия топора, кивает и машет остальным идти дальше.
— Сюда, маленькая свинка! Выходи, выходи, где бы ты ни была! — кричит она. С оружием в руках четвёрка уходит от входа вглубь затерянного кургана, чтобы завершить дело, которому они посвятили свои жизни — сохранить его тайну.


Пока в земляных туннелях эхом раздаётся вторая, более короткая очередь выстрелов, Билли Пауэлл заставляет себя бежать так быстро, как позволяет её кровеносная система. Годы сидячей работы в офисе прибавили ей веса, и сегодня это ставит её в опасное положение. Острая боль пронзает поясницу, сопровождаемая спазмами, хуже любых менструальных. Сердце колотится в груди, пот пропитывает волосы и верхнюю часть тела.
Билли закрывает глаза, и перед ней вспыхивают образы жены. Дженнифер! Всё, чего она хочет в этот момент, — увидеть её снова. Выстрелы породили в её голове вихрь теорий, топчущих её разум. Этот поток мыслей, вкупе с недостатком кислорода в мозгу, лишил учёную всякого рассудка. Остался лишь базовый инстинкт выживания.
Первый удар в живот — осознание, что её телефон не ловит сигнал. Так глубоко под курганом сотовая связь недоступна. Позвать на помощь невозможно. Теперь её телефон — лишь фонарик за тысячу долларов.
Ориентируясь по свету экрана, Билли быстро понимает, что курган — это лабиринт. Навигация по земляным туннелям — задача не из лёгких, и дважды темнота скрывает низкий потолок. Второй раз она задевает головой о камень и землю, сосредоточившись на полу. Ошеломлённая от удара, Билли наконец осознаёт, что, возможно, никогда не выберется из этой гробницы.
«Рано или поздно я дойду до конца туннелей», — мысленно отмечает она. Её преследователи тоже понимают это. Она слышит, как одна из них дразнит её:
— Сюда, маленькая свинка! Выходи, выходи, где бы ты ни была! — голос приглушён туннелями.
Билли достаёт из кармана карту лидара и освещает её телефоном. Впереди — ещё одна камера, больше погребальной. Похоже, это центральный узел, от которого другие туннели расходятся и возвращаются к входу. Она продолжает идти, стараясь выиграть как можно больше времени и пространства между собой и теми, кто хочет её смерти. Внезапно в её голове возникает мысль, которую она не рассматривала с тех пор, как Терри замахнулась топором на Тони.
«Я могу выбраться отсюда живой и вернуться домой».
Впереди, по длине прохода, Билли замечает нечто странное. Стена светится? Корень дуба, возможно, мягко излучающий сине-зелёный свет, пробил стену. Билли касается его. Немного вещества остаётся на её пальцах. Это гриб, она уверена. Ядовитый ли он — она не знает. Биология не была её сильной стороной в университете.
Вглядываясь в туннель перед собой, Билли привыкает к освещению. Огромные дубовые корни, светящиеся в темноте, пронизывают землю кургана. Кажется, что всё больше биолюминесцентных корней обнажается по мере приближения к большой камере, наполняя её жутким сиянием. Техник не колеблется и бросается внутрь, надеясь найти выход, чтобы обойти преследователей.
— Чёрт возьми, — шепчет Билли, поражённая зрелищем, которое она не могла себе представить. Перед ней раскрывается комната, полная утвари, со стенами, украшенными яркими фресками на гобеленах. В центре — большой обеденный стол, окружённый стульями. Билли понимает, что стоит у изголовья стола, где у задней стены, рядом с туннелем, через который она вошла, возвышается огромный трон. Футаркские руны украшают произведения искусства и мебель. За столом на подставках стоят расписные щиты, рядом с оружейными стойками, полными мечей, копий и топоров.
Билли не верит своим глазам. Нетронутая большая зала эпохи викингов, сохранённая под землёй более тысячи лет. Она знает достаточно о нордической мифологии, чтобы распознать на фресках историю Рагнарёка: падение Бальдра от стрелы омелы, Сколль и Хати, ловящие солнце и луну, Тир, сражающийся с волком Фенриром, Тор в предсказанной битве с Мировым Змеем, падение Асгарда в огне Суртура.
На подлокотниках трона лежит огромный меч в кожаных ножнах, почти такой же длины, как сама Билли, но это единственное оружие, которое она может найти. Держа ножны одной рукой, она вытаскивает меч. Удивительно, но лезвие хорошо смазано, блестит, без ржавчины и выщербин. Он легче, чем она думала, и хотя ей приходится держать его двумя руками, она может размахивать и колоть им с лёгкостью. Руны на лезвии говорят, что меч зовётся Каладхолг.
— Твёрдый Рубитель? Ну, это что-то. Теперь я готова к вам, ублюдки, — тихо говорит она и прячется за стулом, не сводя глаз с входа в туннель. Увлечённая мечом и новой уверенностью, Билли не замечает, как меняется свет от корней. Он пульсирует, едва заметно, но достаточно, чтобы внимательный наблюдатель понял: гриб живой…


Стоя на страже у погребальной камеры на другом конце кургана, Хизер Крован тоже не замечает ничего необычного. В правом ухе у неё наушник, её Android играет знаменитые демо-записи Burzum, и она качает головой в такт ритму. Она слишком поглощена музыкой, чтобы заметить изменения в земле.
Дубовые корни вокруг могилы оживают, испуская мягкое биолюминесцентное сияние, почти незаметно. Она бы увидела это, если бы не была занята разглядыванием масла, блестящего на её Uzi, вместо мягкого света, освещающего кости погребённого.
Поглощённая скукой караульной службы, она не замечает активности рядом с собой. К тому же, она не видит, что свет её налобного фонаря тускнеет. Когда Хизер осознаёт свои промахи — в тот миг, когда её фонарь меркнет, — она уже бессильна что-либо изменить.
Её ждёт лишь смерть.


— Что это? — говорит Терри Батлер скорее себе, чем подругам, входя в освещённую биолюминесценцией камеру. Древесные корни, испускающие мягкий сине-зелёный свет, пронизывают стены. Их налобные фонари освещают комнату, и, пока глаза Терри впитывают содержимое, её тело наполняется эмоциями. Фрески, изображающие Сумерки Богов, украшают камеру. В центре — длинный сервировочный стол и стулья. Она и её спутницы понимают, что означает эта комната.
— Клянусь бородой Одина, это Вальгалла! — говорит Шивон и падает на колени.
— Скал! — произносит Эрика, следуя её примеру. Вместе они начинают петь на нордическом.
— Тир Вальга…
— Вставайте, дуры, — Терри бьёт Шивон по затылку плоской стороной топора. — Та с фиолетовыми волосами где-то здесь, забыли? — Они встают. — Теперь обыщем комнату. Если её тут нет, мы найдём, по какому пути она ушла. Мы сможем загнать её обратно ко входу и…
Треск пулемётной очереди, за которым следует душераздирающий вопль, гулким эхом разносится по туннелям. Это прерывает инструкции Терри и на миг ошеломляет её. Они узнают голос за криком, и это не техник по радарам.
— Пошли! — приказывает Терри, и троица отправляется на помощь своей подруге. Их план не сработает, как они того желают.


Заметив движение в темноте боковым зрением, Хизер пригибается, чувствуя, как что-то рассекает воздух над её головой. Годы паравоенной подготовки помогают ей сосредоточиться на выживании. Она откатывается от движения, снимая предохранитель с Uzi. Прикрыв один глаз, она прерывает кувырок и встаёт на одно колено.
В темноте вырисовывается огромная фигура, мягко светящаяся. «Это призрак?» — мелькает у неё мысль. Затем, без дальнейших колебаний, Хизер переводит Uzi на полный автомат, нажимает на спуск и выпускает 9-мм ад. «Посмотрим, устоят ли призраки против пуль!»
Вспышки огня из ствола пулемёта освещают гробницу. Она видит кого-то — не техника, не её сестёр по щиту из Уи Иваир. Это фигура, сотканная из самой тьмы, очерченная звёздным светом. Что это, Хизер не знает. Она лишь смотрит на эту загадку, пока её судьба, предопределённая Норнами, не обрывается.
— Хёггва манн ок аннан, — произносит бесплотный голос через наушник. Хизер трясёт головой, ища источник. Фраза повторяется: — Хёггва манн ок аннан, — и что-то бьёт из пустоты. Оно попадает Хизер в грудину, между грудей. Что бы это ни было, оно бесшумно и остро, и за ним следует тёплое ощущение, разливающееся по её груди. Всё, что Хизер Крован может сделать, — закричать, зовя мать, пока фигура поглощает её в своей холодной тьме.
Слова срываются с её уст не так, как она того желала.


Скорчившись за древним троном, Билли дышит через рот так тихо, как только может. Она дрожит от страха быть обнаруженной, слушая, как Терри отдаёт приказы. Однако техник так же удивлена, как Терри и её подруги, когда слышит Uzi Хизер… и её предсмертный крик.
«Что с ней случилось?» — думает Билли.
— Пошли! — слышит она крик Терри. Выглядывая из-за спинки трона, Билли видит, как женщины покидают камеру. Через несколько мгновений, всё ещё сжимая огромный меч, она позволяет себе двигаться. Тело болит, пот щиплет глаза, напоминая, что ей всё ещё нужно найти выход, не будучи застреленной или не умерев от сердечного приступа; или хотя бы добраться ближе ко входу, где может появиться сигнал.
Таща за собой массивный меч, Билли возвращается к погребальной камере. Светящиеся грибы на корнях стали ярче, чем она помнит. Кажется, они ожили, освещая весь подземный курган. Это облегчение для неё — видеть без света телефона и не тратить заряд батареи, что гарантирует ей энергию, когда придёт время.
Грибы завораживают Билли. Она не может отвести от них взгляд, пока идёт. Ей приходится сосредотачиваться, чтобы не сбиться с пути. На этот раз она избегает ударов о низкие потолки.
Позади неё кончик меча бороздит землю, издавая шипящий звук, когда металл скребёт по грязи и камням. Это напоминает Билли о змее. Название меча, Каладхолг, — из легенд. Она сомневается, что это настоящий мифический клинок, которым владел Фергус мак Ройх, но его идеальное состояние заставляет её задуматься, не волшебный ли он — или, по крайней мере, создан с помощью какой-то утраченной технологии, предотвращающей ржавчину стали.
Прохладный ветерок обдувает лицо Билли, указывая, что она приближается к отверстию раскопок. Держа меч одной рукой, другой она включает телефон. Он загорается, но, к её разочарованию, сигнала всё ещё нет. Затем что-то привлекает её внимание. Bluetooth. Он показывает соединение.
«К чему подключён Bluetooth?» — удивляется она и пытается сделать экстренный вызов, набрав 999. Оператор не отвечает. Вместо этого телефон издаёт пронзительный визг, эхом разносящийся по туннелям кургана. Билли роняет меч и телефон, тщетно пытаясь выключить устройство.
Прежде чем она успевает, визг прекращается. Дрожа, Билли поднимает телефон. Из динамика доносится мелодия, спетая на нордическом, как ей кажется. Она подносит телефон к уху, и волосы на затылке встают дыбом. Стены туннеля, покрытые светящимися грибами, пульсируют в такт мелодии. Слова, которые она слышит, леденят её.
— Тат мæлти мин мóдир.


Троица вооружённых женщин движется с военной точностью, перестраиваясь по очереди, пока пробирается по туннелям. Шивон, идущая впереди, останавливается и поднимает кулак. Остальные присоединяются к ней.
— Посмотри на это дерьмо, Терри, — говорит Шивон, указывая стволом Thompson на светящиеся грибы на стене. — Они повсюду теперь.
— Не обращай внимания, — говорит Терри. — Они тебе не вредят. Они дают нам дополнительный свет, так что будь благодарна. Чувствуешь этот ветерок? Будь начеку, мы близко к погребальной камере. Ищите Хизер, и если найдёте, скажите мне, что с ней всё в порядке.
— А что с Фиолетовой? — спрашивает Эрика.
— А что с ней? — вздыхает Терри и продолжает. — Не могу поверить, что говорю это. Если увидите эту жирную дрянь, не тушуйтесь. Пусть Барни Буч узнает, что к чему.
Женщины входят в погребальную камеру и замирают. Их останавливает не внезапное открытие чёрно-световой фрески, изображающей могучее вторжение драконьих кораблей. Не сопровождающие её изображения побед на суше великого воина-короля, едущего на колеснице в битву. Не образы этого короля, огромного воина, разрубавшего врагов огромным мечом. Нет. Это сцена бойни, будто вырванная из альбома для «Ада» Данте. Зрелище заставляет всех трёх женщин дрожать от страха.
Хизер Крован, или то, что от неё осталось, прибита, точнее, распята на стене с распростёртыми руками, словно Христос. У её ног кто-то сложил тела мёртвых археологов. Её грудина вскрыта и раздроблена, рёбра торчат наружу. У её ног — куча внутренностей, всё ещё соединённых с чем-то в её тазу. Оставшиеся внутренние органы обнажены, но покрыты алым блеском.
— Хизер! — кричит Терри. Но Хизер не отвечает. Она не способна ничего делать, кроме как разлагаться. Её язык вывалился из открытого рта, а безжизненные глаза блестят в темноте, покрытые светящимся грибом. Они смотрят в тьму кургана… и в души живых.
— Давай просто уйдём отсюда, — говорит Эрика.
— Не с выжившей на свободе, — напоминает Терри подругам.
— Тогда найдём её и уйдём, — добавляет Шивон.
— Разделимся, — приказывает Терри, — мы обязательно её найдём или загоним в другую камеру. Если повезёт, она уже умерла от сердечного приступа.
Высокий визг наполняет камеру, доносясь из глубин кургана.
— Что за чёрт? — говорит Эрика.
— У меня три предположения, и первые два не в счёт, — отвечает Шивон.
— Это должна быть та сучка. За шумом! — приказывает Терри, и троица бежит по туннелю.
В спешке женщины не замечают фигуру, покрытую тенью, выходящую из стены позади них. Она парит, наблюдая, пока троица не исчезает в проходе, затем тьма рассеивается, поглощённая светом грибов…


— Тат мæлти мин мóдир.
Поэтические слова повторяются через жестяной динамик телефона. Они резонируют с Билли, пока её руки бесконтрольно дрожат. Потянувшись за мечом, она снова роняет телефон. На этот раз экран трескается. Разочарованная, она встаёт и поднимает клинок двумя руками, держа его, как бейсболист в ожидании подачи.
Перед ней звёздное поле падает со стен туннеля. Оно кружится в пустоте и наполняет проход своим жутким свечением, создавая отражение техника в его свете. Оно искажает её, словно кривые зеркала в комнате смеха. Образ разрушает дисморфию, которую Билли испытывала из-за своего ожирения. Впервые за долгое время она очарована своим телом.
Отражение — это стереотипная валькирия из легенд, с яркими фиолетовыми прядями в волосах. Серебряная кольчуга и кожаные лоскуты покрывают её непроницаемой бронёй. В руке она держит тот же меч, Каладхолг.
«Это не могу быть я… или могу?»
Звёздный проход наступает, но Билли не может двигаться, она лишь смотрит на своё неземное отражение. Тьма и свет поглощают её, пока телефон пульсирует, и Билли слышит таинственную поэму из динамика, на этот раз с новыми строками. Она знает эту поэму, хотя никогда не слышала её на этом языке.
— Тат мæлти мин мóдир, ат мéр скылди каупа, флей ок фаграр áрар, фара á бротт мед викингум, — поднимая перед собой огромный меч, она повторяет строфы. Это слова, которые ирландка никогда не произносила, на языке, не её собственном. Но почему-то они кажутся знакомыми и правильными. — Станда упп í стафни, стýра дýрум кнерри, халда свá тил хафнар…
Она прекращает петь, услышав шум в туннеле. Через пару вдохов источник шума появляется в поле зрения. Это Терри и её подруги-убийцы, Хизер и Эрика. Тихо техник повторяет рефрен поэмы: — Хёггва манн ок аннан, хёггва манн ок аннан… — Она стоит твёрдо, с поднятым мечом, готовым к удару. Слова леденят её. Билли инстинктивно знает их значение на английском.
«Руби врагов».
Воспоминания, которые, как она знает, не её, захлёстывают разум Билли Пауэлл. Она чувствует запах соли открытого моря, зловоние поля битвы и летний ветер, дующий над зерновым полем. Она ощущает эмоции, связанные с ними: восторг битвы, предвкушение войны, страх потери, тревогу ответственности, любовное поклонение богам. Каждое из них смешивает гормональный коктейль, текущий по её венам.
Другие воспоминания врываются, каждое всё более чёткое, начиная со страха юной девушки при виде первой крови и заканчивая коронацией великого лидера перед ликующей толпой. Теперь она видит видения: реки, фьорды и ледники с вулканами, извергающими огонь на горизонте; огромный флот драконьих кораблей, закрывающий море; огромная орда воинов с щитами и топорами, несущихся по полю; король с короной, прибитой к голове, и телом, распятым на дереве, с лёгкими, вытащенными из спины; наконец, она видит своё отражение, истощённое и измождённое на носилках, с рогом для питья в руке и улыбкой на лице.
Эти видения радуют Билли. Её пульс замедляется, пот охлаждает кожу. Боль в спине и спазмы уходят. Техник встаёт, держа меч одной рукой. Она Билли, но уже не Билли Пауэлл — она нечто большее, наполненное уверенностью и праведным гневом.
Теперь она и Билли, и Ивар… и они ждут в темноте туннеля кургана, чтобы выразить своё недовольство еретиками, бродящими вокруг.


Несущаяся по туннелям кургана троица вооружённых женщин полна решимости покончить с этим и завершить день. Их белая кожа светится от биолюминесценции грибов на стенах. У них есть долг — скрыть эту гробницу и её тайны, и он не будет выполнен, пока Билли Пауэлл, последняя выжившая из команды раскопок, не будет устранена.
— Я хочу её скальп, — приказывает Терри подругам, потирая подбитый глаз свободной рукой. — Я должна этой суке за это, — она указывает на синяк лезвием топора.
— Не волнуйся. Ты сможешь не торопиться с ней, когда мы её поймаем. Она не может быть далеко. Куда ей деться? Единственный выход — там, откуда мы пришли, — говорит Эрика.
— Кажется, тронный зал в той стороне, — указывает Шивон.
— Конец её пути, — добавляет Эрика.
— Точно, — говорит Терри и проводит большим пальцем по лезвию топора. — Я войду первой. Хочу насладиться этим, как сделал бы наш предок, похороненный здесь. Вы прикрывайте меня с оружием.
Двое кивают в унисон и поднимают оружие, направляя его в камеру. Терри медленно продвигается, держа топор низко, готовясь ударить по первому, кого увидит.
Тронный зал ничем не отличается от того, каким они его нашли. Ничего не нарушено, и Терри не видит никого.
— Выходи, выходи, маленькая свинка, — дразнит она. Она не ожидает ответа.
— Хейль ок сæль, — говорит глубокий, громовой голос. Кажется, он доносится из каждого туннеля, ведущего в тронную камеру. Эрика и Шивон разворачиваются, направляя оружие на случайные входы.
— Это ты пытаешься нас напугать, маленькая свинка? — отвечает Терри. — Почему бы тебе просто не покончить с этим?
— Гнýдья мунду грисир, еф гальтар хаг висси.
— Покажись, сучка! — кричит Терри.
— Там! — кричит Шивон и выпускает очередь из своего Thompson. Эрика присоединяется, открывая огонь из «Чёрной Мамбы». Пули впиваются в стол и щиты на другой стороне комнаты. Расписные гобелены колышутся от ударов, и звон падающих гильз наполняет камеру, пока дым от выстрелов создаёт почти непроницаемый серый туман.
— Прекратите! — приказывает Терри. — Там никого нет. Не тратьте патроны.
В комнате воцаряется тишина.
Она длится недолго.
— Хёггва манн ок аннан… РУС! — последнее слово больше похоже на рычание. Оно низкое и гортанное, вызывая мурашки страха на шее и спине Терри.
— Пошла ты! — проклинает Терри, размахивая топором над головой в ярости. — ВЫХОДИ И СРАЖАЙСЯ СО МНОЙ!
Шивон и Эрика дают Терри Батлер предвкушение того, что приготовили для неё Норны.
— Хёггва манн ок аннан! РУС! РУС!
Проход позади Шивон и Эрики оживает в ослепительном свете, настолько ярком, что Терри закрывает глаза.
— РУС! РУС! ТИР ВАЛЬГАЛЛ!
Эрика кричит первой, когда меч словно материализуется из света. Она не может ничего сделать, когда сталь пронзает её грудь, кроме как упасть на клинок. Это помогает оружию достичь цели — убрать её из уравнения. Лезвие проходит через кость и мышцы, выходит из спины, и владелец поворачивает его, выдергивая. Это действие вырезает дыру диаметром шесть дюймов там, где должно быть сердце.
Кровь струится, затем хлещет из обеих сторон раны, пока Эрика Харрис не роняет свою «Чёрную Мамбу», не оседает на пол от потери крови и не умирает.
Шивон реагирует быстро, но не достаточно. Она отходит в сторону и наводит Thompson на источник меча. Когда она нажимает на спуск, клинок отсекает ствол винтовки у барабана, отрубая левую руку Шивон у локтя. Оружие взрывается, отрывая её правую руку.
— РУС! РУС! — кричит нападавший. Потоки крови хлещут из обоих обрубков, и через мгновения Шивон Льюис уступает своим ранам и присоединяется к Эрике в грязи, их безжизненные глаза смотрят друг на друга.
Терри хватает ближайший щит, украшенный парой воронов — вероятно, Хугинн и Мунинн, знаменитые вороны Одина, — и кричит: — ХВАТИТ ИГР! СРАЖАЙСЯ СО МНОЙ!
Скоро она пожалеет, что бросила этот вызов, когда из света туннеля выходит фигура…


Билли Пауэлл, одержимая духом Ивара Рагнарсона, видит перед собой врага, готового к бою с оружием в руках.
— Как бы хрюкали поросята, если бы знали, как страдал старый кабан, — говорят они, затем: — РУС! РУС! ТИР ВАЛЬГАЛЛ! — Они бросаются на еретика, высоко держа Каладхолг. Первый удар встречает щит врага, откалывая от него кусок, но противник держится.
«Хорошо, — думают они, — бой, достойный славы Асгарда!» Ещё один взмах меча отражается рукоятью топора, но не без того, чтобы отсечь его головку. Билли/Ивар продолжают атаку, рубя мечом по щиту, пока он не раскалывается на куски, всё время напевая любимую поэму.
— Моя мать сказала мне, что однажды я куплю галеру с хорошими вёслами, поплыву к дальним берегам.
Каладхолг опускается и врезается в плечо Терри, создавая V-образную выемку. Терри кричит от боли, но Билли/Ивар игнорируют её мольбы о пощаде. Для еретиков нет милосердия.
— Стоять на носу, благородный корабль я веду, твёрдый курс к гавани.
Вес её руки расширяет рану на плече, и кровь хлещет из разреза, покрывая бок женщины. Она стоит, обмякшая, не в силах защищаться. Билли/Ивар всё равно.
— Руби врагов…
Они продолжают рубить тело Терри, наконец вспарывая её живот широким взмахом по центру. Она тщетно пытается удержать кишки в животе, но внутренности Терри Батлер выскальзывают сквозь её пальцы и падают на пол.


— Хёггва манн ок аннан! — Присоединяясь к своим внутренностям на полу скрытого кургана Ивара Бескостного, Терри Батлер слушает слова, завершающие поэму викингов. Они эхом отдаются в её умирающем разуме. Несмотря на все усилия, которые она и её сёстры по щиту приложили, чтобы исполнить клятву сохранить это место в тайне, они потерпели неудачу.
«Как это ты?» — думает Терри с презрением к врагу. Она не видит воронов, не видит валькирий. Всеотец не стоит над ней в одобрении. Напротив, всё наоборот, и это приводит её в ярость. «Ты недостойна владеть клинком королей! Я — Наследница Ивара! Я из чистой линии…»
Эти мысли прерываются и уходят в небытие, когда последний взмах Каладхолга отсекает голову Терри Батлер от её шеи.


Глаза Билли Пауэлл трепещут, она пробуждается от кошмара, только чтобы оказаться в аду, полном мёртвых тел в погребальной камере. Они повсюду — застреленные, зарубленные или иным образом растерзанные. Как после ночи запоя, она знает, что произошло, но некоторые моменты туманны, словно её разум наполнен помехами, когда она пытается собрать воедино потерянное время.
«Последнее, что я помню, — это поэма…» — думает она и оглядывает камеру, пока нечто не заставляет её сердце почти остановиться, почти так же пугающе, как количество мёртвых.
Теневая фигура манит её следовать за собой.
Не имея иных путей, она подчиняется. Фигура не проявляет агрессии, лишь зовёт и указывает на выход/вход в гробницу. Билли понимает. Пора уходить. Она проходит мимо фигуры и видит, что верёвки и канатные лестницы всё ещё на месте.
Схватившись за перекладину ближайшей лестницы, Билли последний раз оглядывается на погребальную камеру. Теневая фигура исчезла, а биолюминесценция грибов угасает. Выбираясь наружу, она испытывает облегчение, зная, что снова увидит Дженнифер. Она также знает, что должна сделать: её жена должна переехать сюда, в Ирландию. Билли убеждена, что Дженнифер полюбит это место, особенно когда постигнет его значимость. Ибо тайны должны оставаться сокрытыми.
Таков долг Уи Иваир.