«Гнездо Ники» Д.Б. Пуарье

Ника снова забрела слишком далеко, чего, по словам ее отца, никогда не должны делать маленькие девочки. Она знала, что он не станет ее ругать: он не ругал ее с тех пор, как ее мама отправилась на небеса. Ее маленькая фигурка пробивалась сквозь густую листву болота. На ее нежной коже выступили волдыри в местах укусов насекомых. Болото было густым: растения, животные, множество насекомых и запах, от которого Ника морщила нос от дискомфорта. Папа любил жуков, именно этим он и занимался - изучал их для работы. Поэтому они и пришли на болото.
Здесь было мало сухих мест, по которым можно было ступать, и страх начал разъедать ее. Отец Ники был прав, поняла она, когда желудок завязался узлом. Она не должна бродить одна. Тропинка, по которой она шла, исчезла, оставив лишь сеть крупных корней лысых кипарисов, вырывавшихся из застоявшейся болотной воды. Москиты и другие летающие насекомые преследовали ее на каждом шагу.
Время от времени они приземлялись и кусали ее, и нежная кожа опухала и краснела.
На другой стороне дороги показалась сухая земля или ее участок. Если повезет, она приведет к дороге. Ника ухватилась за близлежащее дерево - жилистый саженец, который прогибался под ее весом, - и потянулась к ближайшему корню.
Маленькие ножки вытянулись как можно дальше, она подпрыгнула и приземлилась на скользкое основание дерева. Нога соскользнула, и она вскрикнула, когда импульс понес ее вперед. Ника рухнула на поверхность солоноватой воды.
Темнота, сопровождаемая глубоким пронизывающим холодом, окружила ее. Маленькие мотивы света пронизывали воду сверху, когда она то и дело всплескивалась. Взмахнув руками, она попыталась выбраться на поверхность, но запуталась ногами в тонких, извилистых корнях внизу. Ее борьба была неистовой, но недолгой. Она сделала отчаянный вдох, и легкие обожгло, когда они наполнились грязной болотной водой и ее темными отложениями. Горло болезненно сжалось, когда она боролась с потоком жидкости. Через несколько мгновений на нее снизошло спокойствие. Легкие продолжали расширяться и сжиматься, но воздуха в них не поступало; они проталкивали через дыхательное горло только воду. Наступило бессознательное состояние.
Сильная рука схватила Нику за предплечье и вырвала из болота. Едва живая, она почувствовала прилив теплого воздуха, когда вынырнула на поверхность. Ядовитая жидкость болота забрызгала камни под ней, когда она с силой выдохнула ее из легких, а затем потеряла сознание. Обессиленная, она несколько мгновений лежала с закрытыми глазами на мокрых и поросших мхом камнях.
- Ты в порядке? - спросил девичий голос.
Ника открыла глаза. Перед ней стояла девушка в желтом платье с грязными светлыми волосами, перевязанными соответствующим бантом.
Ника кашлянула:
- Да, кажется, в порядке, - мокрая одежда прилипла к ее телу, и, когда она села, часть мшистой земли оказалась под ней. - Кто ты?
Девочка улыбнулась.
- Я Пейдж, а как тебя зовут?
- Аника, но папа зовет меня Ника. Это ты вытащила меня из воды?
Пейдж покачала головой.
- Нет, это был мой папа. Он очень волновался за тебя.
Ника огляделась по сторонам, но никого не увидела.
- Куда он пошел?
Пейдж не ответила, но вместо этого, словно из ниоткуда, достала маленькую куклу.
- Вот, у меня есть кое-что для тебя. Ее зовут Молли, и она очень одинока. Ей давно не с кем играть. Может, ты станешь ее другом?
- О да, я люблю кукол. У меня их не так много - папа говорит, что их приходится таскать с собой повсюду. Мы часто переезжаем.
Она взяла куклу у Пейдж, и их руки соприкоснулись. К удивлению Ники, кожа куклы оказалась не такой мягкой и бархатистой, как у ребенка. Напротив, она была твердой и в основном гладкой, местами с бугорками. Пейдж отдернула руку и прижала ее к себе, как раненое животное. Они обменялись неловкими взглядами, но прежде чем между ними прозвучали слова, откуда-то издалека донеслись голоса.
- Прячься! - прошептала Пейдж с явным ужасом в голосе. - Идут плохие люди, не дай им увидеть тебя.
Аника спрятала свою маленькую мокрую фигурку за ближайшим деревом. Она оглянулась на Пейдж, но та уже исчезла. Страх парализовал ее, когда голоса стали ближе. Она представила, как падает на дерево и становится невидимой, но знала, что это невозможно.
Из кустов вышли двое грязных мужчин, один грузный, похожий на бегемота, другой высокий и широкий в плечах. Оба были без рубашек. На них были только рваные и испачканные джинсовые комбинезоны.
- Ты чего, Отис? Тебе опять что-то мерещится! - сказал высокий мужчина. - Я что-то слышал - это был девичий голос.
- Проклятый толстый дурак, это опять та девчонка. Я все время ее слышу.
Бегемот покачал головой.
- Нет. Нет, это была не она. Я обещал, я спрятал ее очень хорошо. Никто ее не найдет, Кловис.
Тот, кого звали Кловис, схватил Отиса за мускулистую руку и встряхнул его.
- Надеюсь, ты это сделал. Этот шериф очень хочет нас найти, он знает, что мы что-то сделали. Ты мой родственник, но брат ты мне или нет, я убью тебя, если увижу приближение закона.
Аника осмелилась взглянуть на него. Медленно она выпрямилась и посмотрела на двух братьев. Это были звероподобные мужчины. При взгляде на них трудно было подумать, что они принадлежат к человеческой расе. Там, где их комбинезоны не закрывали их тела, лежала копна жирных волос. Под их кустарником, где виднелась кожа, она разглядела узоры из рубцов и фурункулов. Грязные бороды опускались до пояса. Самым ужасным для Аники были их рты. За потрескавшимися и окровавленными губами виднелись почерневшие зубы - те, что еще сохранились. Ей казалось, что она чувствует их гнилостное дыхание.
- Эй! Я что-то вижу, - крикнул Отис.
Заметив это, Аника откинула голову назад. Она вздрогнула, услышав, как двое мужчин пробираются сквозь заросли.
- Ничего ты не видешь, толстый дурак, - пожаловался Кловис.
Подул легкий ветерок, и в воздух взлетели жуки всех форм и размеров.
Комары, мухи, пчелы, осы, жуки, кузнечики и многие другие атаковали братьев. Оба вскрикнули от боли, когда туча насекомых окутала их. Они бросились бежать в обратную сторону, судорожно отмахиваясь от роя насекомых, преследовавших их.
Из глаз Аники свободно лились слезы. Ее сердце заколотилось от учащенного сердцебиения.
Пейдж вышла из-за дерева.
- Все в порядке. Они уже ушли.
Ее голос был успокаивающим. Аника крепко сжала свою новую куклу.
- Ты можешь отвести меня к папе?
- Да. Теперь могу.


- Я не знаю, куда она пошла! Если бы я это знал, то не стал бы вам звонить, - сказал Джон Абернати.
Шериф Эриксон подробно описал комментарий мужчины в маленькой черной записной книжке со спиральным переплетом, а затем перевернул его.
- Мы сделаем все возможное, чтобы найти ее, мистер Абернати.
- Как я мог вот так просто потерять ее? Мы только приехали, я распаковывал вещи, а потом понял, что она исчезла.
- Прошла всего пара часов. Мы должны найти ее, но вы должны знать, что в этих краях люди пропадали и раньше. Всего два года назад пропал энтомолог из университета и его восьмилетняя дочь. Мы до сих пор их не нашли.
Джон посмотрел на землю и задрожал.
- Я знаю эту историю, шериф. Я из университета. Меня попросили продолжить исследования доктора Хаттона.
- При всем уважении, вам лучше знать. Болото постоянно поглощает людей. Одно только разнообразие хищников пугает. Да и странных людей здесь хватает. Тех, кто не слишком печется о законах.
Джон снова невольно вздрогнул. Если с его дочерью что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. У него была только одна задача в жизни - обеспечить безопасность дочери. Все остальное было второстепенным, даже исследования.
- Кто-нибудь из этих странных людей находится поблизости от нас?
Шериф повернулся и указал на юг.
- Братья Бабин. Эти двое просто пугают. Они были нашими главными подозреваемыми во время расследования исчезновения вашего предшественника. Но так и не смогли повесить на них вину. Но если хотите знать мое мнение, они что-то знают.
Джон побледнел. Он попытался заговорить, но слова не шли, хотя нижняя челюсть дрожала от страха за свою маленькую девочку.
Рация шерифа ожила.
- Девочка Абернати у нас. С ней все в порядке. Аника очень хотела бы увидеть своего отца.
Нажав на кнопку рации, шериф ответил.
- Десять-четыре. Где вы ее нашли?
- На главной дороге, выходящей из болота. Буду там через пять. Прием.
Машина помощника шерифа поехала по дороге, ее передняя и задняя части подпрыгивали, когда шины попадали в многочисленные выбоины. Когда машина остановилась, шериф открыл заднюю дверь, и Аника выскочила из нее и попала в объятия отца. По ее щекам текли слезы.
Джон заключил девочку в объятия.
- Ника, где ты была? Ты напугала меня до смерти.
- Прости, папочка. Я просто искала твоих жуков.
- О, милая, пожалуйста, больше так не делай. Болото слишком опасно, чтобы восьмилетние девочки отправлялись туда в одиночку. Где ты была?
Как и шериф до нее, она указала на юг.
- Я заблудилась и провалилась в болото, но Пейдж помогла мне найти выход.
Шериф выпрямился при ее словах.
- Ты сказала Пейдж?
Аника кивнула.
- Да, ее отец вытащил меня из болота. Нам с Пейдж пришлось прятаться от плохих людей. Потом она вывела меня на дорогу.
- Что сказали плохие люди? - спросил шериф.
- Один из них сказал, что спрятал девочку там, где ее никто не найдет.
Шериф и его помощник вызвали подкрепление. Они сели в свои полицейские машины и помчались по подъездной дорожке в сторону дома братьев Бабин.
Отец Аники взял ее на руки и проводил в дом. Всю дорогу она крепко прижимала к груди свою новую куколку.


На следующий день дверь нового дома Ники задрожала от крепкого стука представителей закона. Это был шериф Эриксон. Анике велели оставаться в своей комнате, пока ее отец разговаривает с шерифом. Они громко перешептывались, но шериф был все настойчивее. Через несколько минут Аника услышала, как скрипнула старая дверь, и отец позвал ее вниз.
Он попросил ее сесть на диван в гостиной. Ника нервничала - должно быть, она сделала что-то очень плохое, если шериф хочет с ней поговорить. Мужчина был очень пугающим, а отец выглядел рассерженным.
- У меня проблемы? - спросила она. - Пожалуйста, не забирайте меня в тюрьму. У меня там нет друзей.
Отец Аники опустился рядом с ней на колени и ободряюще положил руку ей на плечо.
- Дорогая, никто тебя никуда не заберет. Ты не сделала ничего плохого.
Шериф Эриксон тепло улыбнулся.
- Аника, я просто хочу задать тебе несколько вопросов. Ты не против?
Аника кивнула, хотя все еще волновалась.
- Вчера ты рассказала нам о девочке по имени Пейдж. Помнишь?
Она снова кивнула.
- Хорошо. Можешь описать ее для меня? Помнишь, где ты с ней познакомилась?
Аника вздохнула.
- У нее проблемы? Она не сделала ничего плохого. Пейдж помогла мне.
- Нет. Но мы пытаемся ей помочь. Мы думаем, что эти плохие люди могут прятать ее и, возможно, ее отца.
Успокоившись, что не втянет свою новую подругу в неприятности, Ника как можно подробнее рассказала о событиях предыдущего дня. Когда шериф был удовлетворен, он встал и отозвал ее отца в сторону.
- Как я уже сказал, они у нас под стражей. Вам не о чем беспокоиться. Как только мы что-нибудь найдем, они будут в тюрьме. А пока мы перевернем их собственность вверх дном.
Отец Аники повернулся, чтобы скрыть свой голос от дочери. Это не помогло.
- Что у них за история? Судя по тому, что вы мне рассказали, они довольно страшные люди.
- Их жизнь была нелегкой. Около тридцати лет назад, когда они были еще детьми, Кловису было двенадцать, а Отису восемь, их родители и дальние родственники были убиты. Это была какая-то кровная месть с другой семьей с другого берега болота.
- Почему их тогда не забрали в приют.
- Забрали, но они были одичавшими детьми. Они могли говорить только на ломаном английском и были абсолютно неграмотными. Они постоянно убегали, возвращались в болото. После третьего раза их не смогли найти и посчитали мертвыми. Лишь спустя годы они появились на свет уже взрослыми, чтобы вернуть свой семейный дом.
- Значит, вы просто позволили этим двум одичавшим, опасным людям свободно разгуливать по округе. Почему?
Шериф поднял руку в знак капитуляции.
- Это называется закон. За последние два года мы обшарили их дом полдюжины раз. И ничего не нашли.
- Что ж, лучше бы вы нашли что-нибудь на этот раз, - огрызнулся Джон. - Если вы взяли их под честное слово моей дочери, я чувствую, что они будут очень на нее обижены. А если они выйдут на свободу...
- Я сделаю все возможное, чтобы предотвратить это.


Острая, покрытая мхом палка оцарапала нежную кожу Ники, когда она положила ее в кучу. Прошли недели, и Ника была занята.
- Дорогая, что ты строишь? - спросил ее отец.
Яркая улыбка озарила лицо Ники.
- Это новый дом Молл, - она поставила свою новую куколку в центр конструкции. - Пейдж и ее папа тоже останутся здесь.
Ее отец восхитился изобретательностью своей дочери. Ника сплела палки, чтобы получился купол высотой в три фута. Коллекция палок и веток смутно напоминала пчелиный улей. Внутри он был набит листьями, ветками и грязью.
- Ты снова видела Пейдж?
Она кивнула.
- Я же говорила, она навещает меня каждый день. Она сказала, что теперь может покинуть владения плохих людей, с тех пор как я взяла Молли в подружки.
Отец Ники был озадачен и обеспокоен. Опыт общения девочки с братьями Бабин повлиял на нее, и, как он полагал, в худшую сторону.
- Дорогая, что она тебе говорит?
- Что она мой ангел-хранитель. Она защитит меня от плохих людей.
Он не был детским психологом, но считал, что наличие у нее воображаемого друга - это, по крайней мере, хорошо, это ее способ справиться с трудностями. Братья Бабин были плохими парнями, и он решил, что если их когда-нибудь выпустят, то он постарается покинуть это место, несмотря ни на что.
Как будто его мысли накликали новые неприятности, он услышал звук машины, мчавшейся по длинной грунтовой дороге. Это был шериф. Его охватило неприятное чувство, когда он наблюдал за тем, как полицейская машина то поднимается, то опускается, подпрыгивая на выбоинах.
Шериф подъехал к дому и вышел из машины - устрашающая картина, пожалуй, слишком устрашающая. Его форма была идеально отглажена, а цвет лица, если и был немного красным, в остальном был безупречен.
- Мистер Абернати, - сказал шериф, снимая шляпу и держа ее обеими руками перед собой.
Джон сразу понял язык извиняющегося офицера и понял свои худшие опасения.
- Вы отпускаете братьев Бабин.
- Окружной прокурор приказал отпустить их сегодня утром. Мои помощники выпустили их через десять минут после того, как я уехал сюда.
- Черт бы вас побрал! - проворчал отец Ники и ушел в дом, чтобы начать собирать вещи.


Джон выглянул в окно. Машина помощника шерифа все еще стояла на улице. Она стояла там уже два дня - так шериф решил выразить свои извинения. Шериф обещал, что они будут там до тех пор, пока не возникнет срочная необходимость. Эриксон, как выяснилось, был честным человеком.
- Ника, дорогая, ты уже собралась? Мы уезжаем, как только утром приедет грузовик.
- Да, папочка, - крикнула она в ответ. - Пейдж спрашивает, можно ли ей поехать с нами.
Он хихикнул.
- Конечно. Скажи Пейдж, что теперь она член семьи и что мы будем очень разочарованы, если она откажется.
Снаружи зажглись фары полицейской машины. Мигающие лучи освещали неоновыми стробами дом и окружающее болото, пока машина торопливо преодолевала ухабистую подъездную дорожку.
- Придурок, почему бы тебе просто не позвонить братьям Бабин и не сказать им, что ты уезжаешь, - пробормотал Джон себе под нос.
- Папа, куда едет полиция? - спросила Ника.
Он обхватил ее за плечи.
- Наверное, кому-то нужна их помощь. Уверен, они вернутся, как только смогут.
Двадцать минут спустя к дому с ревом пронесся мотор другой машины. Джон выглянул в окно и увидел, что по дороге мчится древний пикап "Шевроле" 1960-х годов.
Передняя часть пикапа дико подпрыгивала, наезжая на выбоины. Машина была покрыта ржавчиной, в ее нижней половине было больше щелей, чем металла. Но каким-то образом он держался достаточно крепко, чтобы добраться до них.
Пикап затормозил, и из него выскочили братья Бабин. Двое крупных мужчин без рубашек, одетых только в поношенные комбинезоны, подошли к дому, один из которых держал в руках дробовик.
- Ника, - позвал Джон, подбегая к задней части дома. - Пойдем со мной, дорогая, нам нужно уходить прямо сейчас!
Он нашел ее в гостиной, заплетающей волосы Молли. Не сбавляя шага, он подхватил дочь на руки и выбежал через черный ход. Но бежать было некуда. Их дом окружен болотом, и единственный путь к главной дороге лежал по длинной подъездной аллее. Тогда он заметил гнездо Ники и укрылся за ним.
Что-то в гнезде было не так - его поверхность вибрировала, словно живая. Когда глаза привыкли к темноте, Джон увидел, что гнездо Ники усеяно насекомыми. И не только одного вида. В темноте ему было трудно определить точные виды, но по размерам и формам он понял, что их должно быть не меньше дюжины. Он подозревал, что их гораздо больше.
Изнутри дома доносился грохот: вещи опрокидывались и ломались. Затем появилась тень, длинная и огромная, - кто-то шел по двору. Это был Кловис Бабин. Высокий мужчина направился в их сторону. Гнилостный запах его натурального мускуса перебивал все запахи даже на расстоянии.
- Отис! - позвал здоровяк.- Ну что, ты кого-нибудь нашел?
В ответ раздался громкий треск опрокидываемой мебели.
- Нет, братишка, все пропало.
Ника в ужасе прижалась к отцу и издала тоненький вопль страха. Этого было достаточно. Кловис подошел к ним и обнаружил, что они сгрудились за гнездом Ники.
- Отис, они здесь! - крикнул Кловис и схватил Нику.
Отец Ники вскочил на ноги, держа дочь за одну руку. Он ударил Кловиса прямым в подбородок, но грязный человек был невозмутим. Кловис ответил ему тем же. Джон упал на сырую землю.
Из задней двери появился Отис с дробовиком в руках. Кловис вырвал Нику из рук оцепеневшего отца и швырнул ее брату. Она закричала, цепляясь за Молли, когда ее маленькая форма пролетела по воздуху десять футов. Ника тяжело приземлилась в вонючую хватку Бегемота.
Кловис схватил отца Ники за лодыжку и начал тащить его обратно к грузовику. Пытаясь сохранить сознание, Джон увидел, как из гнезда Ники поднимается удлиненная тень руки. Но его измученный мозг почти сразу же отбросил эту мысль, и он провалился в темноту.


Джон проснулся при свете костра. Ника обняла его и тихонько всхлипывала у него на груди. Когда к нему вернулось сознание, он увидел, что Кловис разжигает костер, а Отис стоит на страже с ружьем в руках.
- Ты в порядке, малышка?
Ника подняла на него глаза.
- Папочка, папочка, папочка! - она обняла его за шею и снова начала плакать.
Плач Ники привлек нежелательное внимание Кловиса. Более высокий Бабин подошел и приподнял девочку за талию.
- Ты можешь со мной пошалить, красотка.
Джон бросился на Кловиса. Отис вмешался и толкнул Джона на землю. Подгоняемый криками Ники и видениями того, что этот человек планирует сделать с ней, Джон снова бросился на него. Собрав все свои силы, он нанес удар в лицо толстяка. По предплечью Джона прокатился тошнотворный хруст. Отис, пошатываясь, отступил назад. Джон бил тучного мужчину до тех пор, пока тот не оказался на коленях. Затем боль охватила голову Джона. Пошатнувшись, он увидел, что источником удара был Кловис. Каким-то образом ему удалось устоять на ногах. Но главное, он понял, что для того, чтобы схватить его, Кловис был вынужден отпустить Нику. Его охватило облегчение.
- Ника, беги! - закричал Джон.
Она не сдвинулась с места и замерла, глядя на борьбу отца с огромным грубияном. Ника не могла бросить его. - Папа! - кричала она.
- Уходи отсюда! - Джон успел отскочить, прежде чем Кловис повалил его на землю.
- Я сделаю тебе больно за то, что ты тронул моего брата, - сказал Кловис и нанес удар ботинком по предплечью Джона.
Кость гулко треснула, и по руке пробежала боль. Рука Джона онемела. Затем боль усилилась, и Джон застонал. Подстегиваемый необходимостью защитить дочь, он подхватил камень здоровой рукой, поднялся на ноги и со всей силы замахнулся. Здоровяк увернулся от удара, и прежде чем Джон успел опомниться, Кловис ударил его коленом в грудь, выбив воздух из легких. Джон врезался в дерево позади него и сполз на землю, потерпев поражение.
Отис пришел в себя и подошел к нему.
- Ты не должен был так поступать со мной, - сказал он, а затем обрушил приклад ружья на плечо Джона. Раздался треск, и Отис улыбнулся.
- Папа! - Ника снова заплакала.
Кловис подхватил девочку на руки и зашагал к лесу.
- Присмотри за папочкой. Я скоро вернусь.
- Почему ты идешь первым, братец? Я увидел ее раньше тебя!
Кловис пожал руку Отису:
- Потому что ты убиваешь, прежде чем мы успеваем повеселиться. Мне нравятся живые девочки, а не мертвые и холодные.
- Эй, я тоже люблю живых.
По лицу Джона потекли слезы, и его охватил ужасный стыд, хуже всех его ран вместе взятых. У него была одна задача - защитить свою дочь, и он ее не выполнил.
- Закрой глаза, малышка, - всхлипывал он. - Представь, что ты в безопасном месте, где-нибудь с мамой.


Когда Кловис вошел в лес, за ним подкралась еще одна девочка. Он узнал Пейдж, но видел, как его брат убил ее два года назад. По его волосатой плоти пробежал холодок.
Отис направил ружье на мертвую девочку.
- Я же говорил тебе, что видел ее.
- Пейдж! - закричала Ника. - Ты должна бежать, пока они не схватили и тебя!
Пейдж тепло улыбнулась подруге.
- Я сказала тебе, что защищу тебя от плохих людей, и я это сделаю.
Отец Ники открыл глаза и подумал, что у него галлюцинации. Это была Пейдж, точно такая, какой ее описала Ника, с желтым бантом и всем прочим.
- Мы не боимся маленьких девочек, - сказал Отис и выстрелил из ружья в новоприбывшую.
Дробь пробила Пейдж насквозь, но крови не было. Вместо этого ее фигура стала полупрозрачной, как у призрака. Под ней была масса извивающихся насекомых, соединенных между собой таким образом, чтобы сохранять иллюзию человеческой формы. Братья Бабин в ужасе замерли, когда отверстие заполнилось еще большим количеством насекомых и закрылось.
Форма Пейдж снова стала твердой.
- Бойтесь не меня, а моего папу! - она указала на болото.
Там появился силуэт теневого титана высотой с дерево. Он был темным и имел смутные человеческие очертания, окруженный аурой мерцающего света. Гигантская тварь выбралась из болота на свет костра, открыв свою истинную сущность. Всю его массу составляло кишащее скопление насекомых. Его аура представляла собой огромный рой летающих насекомых, окружающих тело, состоящее из миллионов, если не миллиардов других.
Отис сделал несколько выстрелов в кипящую массу, но безрезультатно. Летающие насекомые обрушились на братьев, кусая и жаля. Отис побежал к воде, а Кловис, бросив Нику, направился к огню, который казался ему более эффективной защитой.
Гигант потянулся вниз и обхватил Кловиса одним из своих придатков. Тысячи насекомых стали кусать его, и крики человека заглушались агонией, когда масса насекомых впивалась в его зияющий рот. Гигант поднес Кловиса к своей пасти и с хрустом, похожим на звук, который издает надкусываемое яблоко, откусил ему голову и бросил тело на землю.
Отис разрядил оставшиеся патроны в тварь. Мощная рука опустилась на Отиса, превратив его тело в кровавое месиво.
Ника побежала к отцу, Пейдж не отставала.
- Папа, ты в порядке?
- Не беспокойся обо мне. Как ты?
Ника смогла улыбнуться.
- Я в порядке, просто немного проголодалась.
Джон кивнул и повернулся лицом к Пейдж:
- Что... Что это? - он задрал подбородок, указывая на гиганта, созданного из насекомых.
- Это, - сказала Пейдж, - мой папа. Мы оба погибли в болоте. Плохие люди убили нас.
Они смотрели, как насекомые вылетают из массы по отдельности и небольшими тучами, большинство из них рассеивается обратно в болото. Из исчезающей массы ползучих насекомых появилась полупрозрачная форма в виде человека.
Призрачный облик отца Пейдж стал непрозрачным, когда он остановился перед Никой и ее сокрушенным отцом.
- Извините, я опоздал - потребовалось время, чтобы собрать такую большую массу насекомых.
Рот Джона приоткрылся от удивления.
- Как вы это сделали?
Призрак опустился на колени и помог отцу Ники подняться на ноги. Его прикосновения были нечеловеческими, твердыми и неровными, но в то же время плавными. Вместе они захромали к краю болота. Застойная и мутная вода начала бурлить и пениться. Откуда-то из глубин этого супа всплыли два тела, застывшие в вечном объятии. Руки отца Пейдж крепко обнимали безвольные останки его дочери.
- Толстяк убил мою девочку. Это была более милосердная судьба, чем они планировали, - горе исказило выражение лица призрака. - Она всегда была нежной девочкой, она заслуживала лучшего.
- Мне жаль, что никто не смог тебе помочь, - вздохнул Джон. - Спасибо, что спасли мою Нику. Потеряв ее, я бы точно погиб.
Призрак кивнул.
- Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы мы были упокоены должным образом.
Две девочки тихо разговаривали и обнимались, когда вернулись их отцы. Пейдж взяла отца за руку, и они пошли в подлесок. Их фигуры превратились в тени, когда они вошли в лес, а затем внезапно испарились.
- Что она тебе сказала? - спросил Джон.
Ника подняла на отца покрасневшие и опухшие глаза.
- Она сказала, что ей нужно идти и что она больше не вернется. Я обещала позаботиться о Молли.
- Пейдж была хорошим другом, милая, - сказал он и обнял дочь.
Волны боли пульсировали в раздробленной руке и плече Джона. Он боялся, что еще подведет Нику, не найдя ночью дорогу домой через болото. Затем на краю костра собрался рой светлячков. Медленно они образовали светящуюся дорожку, освещая путь через болото.
Ника повернулась к тому месту, где исчезла ее подруга.
- Спасибо, Пейдж.