«Яд тщеславия» Джессика Дж. Эррера

Она делала это скорее по правильным, чем по неправильным причинам.
- Я действительно меняю мир; я превращаю их в нечто более прекрасное, чем они были раньше, - говорила себе Джули вслух. Она верила, что люди подобны сморщенным коконам и обладают потенциалом превращения в нечто более прекрасное, чем то, что находится снаружи. - Больше миру не придется терпеть этих монстров.
Она продолжала ворчать про себя, быстро шагая по пустынной парковке элитного универмага. Джули чувствовала, что общество уничтожает само себя - особенно сейчас. Модные критики, книги, показы и журналы; где-то в безумии мы потеряли себя, думала она.
Она презирала не только различные рынки медицины и косметики, но и жесткую критику, невозможные стандарты и идею необходимости быть идеальной, которая развивалась годами. Она ненавидела то, как общество культивирует нездоровые ритуалы, такие как косметические процедуры и экстремальные привычки в питании. Для Джули истинная красота - это эмоциональная сущность души. Красота должна быть найдена под поверхностью нашей внешности. Она верила в это и проповедовала это как религию. Ее бесило, что современный мир сосредоточен на поверхностном мышлении, и она считала, что это уже привело к упадку человеческой души. Цена обретения красоты означала, что за нее действительно придется заплатить. Люди продавали свои души, и все ради чего, ради красивой, холодной оболочки? Для Джули это все, чем она была - оболочкой. Она была не более чем капсулой, пещерой, скрывающей то, что действительно имело значение - то, что было внутри сердца и разума.
Сама Джули не была красавицей по меркам общества. Она была скромной на вид женщиной, занимающейся наукой и страстно желающей изменить мир вокруг себя к лучшему. Для кого-то то, что она собиралась сделать, могло показаться жестоким, но для Джули это была ее обязанность - уравнять шансы.
Как и большинство студентов колледжа, Джули после окончания учебы оказалась без работы, поэтому она зарабатывала на жизнь, работая уборщицей в клининговом агентстве. На этой неделе ее направили в универмаг "Нэнси". Сияющий блеск магазинов с завышенными ценами притягивал людей, как мотыльков на пламя. Для большинства людей "Нэнси" был местом, которое погружало их в долговую яму всего одной покупкой, но для состоятельных людей это был обычный магазин.
- Место для лохов и неудачников, - усмехнулась про себя Джули, направляясь к проходу с косметикой.
Нетерпеливый клон Пэрис Хилтон поманил ее пальцем:
- Эй ты там, я хочу попробовать этот оттенок. Плюшево-розовый, и поторопись, у меня нет целого гребаного дня, у меня через час прием ботокса.
Джули опустила взгляд на свой, типичный для уборщиц, черный жилет. Она со мной разговаривает? Джули повернулась лицом к девушке и поняла, что да. Джули улыбнулась про себя невежеству девушки:
- Конечно, давайте начнем с этого аппликатора для нанесения блеска.
Джули молча похвалила свою удачу и осторожно вставила Q-образный наконечник в пузырек, незаметно спрятанный в ее жилете. Джули улыбнулась, нанося розовую помаду цвета фуксии на Q-образный наконечник, а затем на сжатые губы женщины.
Губы были идеальной точкой контакта для успешного вылупления ее дорогих созданий. Лицо женщины скоро начнет разлагаться, когда личинки на ватной палочке начнут гноиться и расти. Она уже могла представить, как будет выглядеть женщина вскоре после того, как из яиц вылупятся черви.
Проведя несколько трапез на губах клона Пэрис Хилтон, черви перемещаются к остальной части ее лица, пиршествуя по мере продвижения. Через несколько недель то немногое, что осталось от плоти, становится синевато-серым вокруг подбородка и зубов, медленно убивая себя. Разложившаяся кожа сочится гноем, капая желто-коричневыми зловонными каплями на ее слишком дорогую одежду. От гнилостного аромата ее состояния расступаются толпы людей, и даже у самых твердых желудков сводит живот у любого, кто приближается к ней на расстояние десяти футов.
Джули улыбалась, зная, что к тому времени, когда врачи правильно диагностируют это состояние, большинство ее зубов будут выпирать наружу, оставляя ее с сардонической ухмылкой. Кому-то это могло показаться ненужным, даже жестоким, но для Джули это казалось таким праведным.
Она спасала душу этой девушки; она делала ее лучшим человеком. Скоро эта женщина поймет основы доброты, раскаяния и, самое главное, настоящей любви. Джули почувствовала, как ее охватывает нирвана. Она спасла еще одного человека для пополнения своей коллекции. Клон Пэрис Хилтон был не первым, кого спасла Джули.
О нет, нет, нет, она была не первой. Джули позволила своим мыслям вернуться назад, когда клининговая компания отправила ее на работу в салон “Стиль Пьера”, элитное место, где стилисты создавали свой собственный роскошный образ жизни, обслуживая самых богатых женщин Лос-Анджелеса. Место, где преображение и красота были образом жизни.
Джули фыркнула, подумав о салоне, скорее как о пустой трате денег и времени. Это было место, где стоимость даже базовых услуг начиналась от нескольких сотен долларов. Она задыхалась каждый раз, когда подбирала с пола квитанции, и старалась не дать гневу взять верх. По всему городу люди голодали, не зная, где взять еду, а эти женщины тратили бесчисленные доллары на блеск и лак для ногтей. Работа Джули в салоне была такой простой, что ей быстро наскучило. Поэтому на этот раз она решила бросить себе вызов разнообразием. На выбор было несколько направлений. Она начала с многочисленных экстравагантных расчесок. Некоторые даже были сделаны из шерсти кабана. Коричневая щетина этих элегантных расчесок могла сделать гладкими и послушными даже самые неуправляемые волосы.
Джули вылила пять маленьких пузырьков с пауками на три щетки с темной щетиной и медленно закрыла ящик стилиста. Она видела, как они двигались; они стремились нанести свой эрозивный яд на что угодно или на кого угодно. Они были силой, с которой нужно было считаться, имея просто среднее телосложение; коричневый отшельник выглядел как паук, которого можно было бы не воспринимать всерьез, исходя из его заурядной внешности. Необразованные люди недооценили бы их сильно разъедающий яд, разрушающий ткани, но она была образованной и знала, что яд может оставить вмятины и зияющие дыры в любой плоти.
Помимо физической раны, которую должна была пережить жертва, боль, оцепеняющая сознание, была эквивалентна огнестрельному ранению. Со временем все раны заживали, но оставляли после себя шрамы размером в четверть ладони. В конце концов шрамы формировались на поврежденной коже, становясь еще толще, чем прежде. Однако укусы на коже головы оставляли такие же толстые рубцы, из-за которых волосы не могли расти. После укусов у людей оставалось несколько больших неровных участков постоянной лысины, которую мог замаскировать только парик.
Джули была вырвана из своих мечтаний нытьем клона Пэрис Хилтон.
- Этот цвет делает меня похожей на старуху! - кричала женщина, поворачиваясь и уходя от Джули к стойке с косметикой.
Джули решила воспользоваться случаем и заглянуть в косметический кабинет, прежде чем выйти. Она достала из халата другой флакон и намазала две из пяти подводок для глаз яйцами круглых червей. Глаза были идеальным местом для их роста благодаря постоянному теплу и влаге. Круглые черви, длинные и очень тонкие, казались простому человеку почти невинными. Но она знала, что они размножаются и растут из-за глаз, поселяясь в кровеносных сосудах и нервах. После трех глазных процедур их жертве, вероятно, удастся сохранить хотя бы один здоровый глаз.
Зрелище для больных глаз,- усмехнулась про себя Джули, закрывая за собой дверь перед уходом.
Она знала, что это будет еще одно великое дело, которое она добавит в свою книгу о своей душеспасительной миссии, как и в тот раз, когда она убиралась в студии средств для загара "Нью Гло". Джули снова погрузилась в воспоминания. Студия загара была местом, где доводили до совершенства точеные, идеальные тела богачей. Для кого-то их тело было храмом, но для Джули это была просто история. Храмы всегда строились взамен разрушенных предыдущих храмов. Кто-то должен пасть, чтобы подняться, и почему бы не с помощью оводов. После закрытия она протирала каждый солярий, оставляя их безупречными и блестящими. Затем она начинала откладывать яйца. Когда клиенты "Нью Гло" уходили с бразильским загаром, они брали с собой новых друзей. Как только паразиты попадали в кожу хозяина, вылечить такой союз было бы очень сложно. В конце концов они прокладывали тоннель под кожей, оставляя большой розовый выпирающий контур. Поверх опухшего участка образовывалось небольшое отверстие, похожее на нору, через которое можно было дышать. В отличие от многих других ее хозяев, эти могут быть обнаружены не только по размеру, но и по ощущениям, производимым несколькими острыми ножками.
Оводов можно удушить, даже убить вазелином или лаком для ногтей. Но избавить тело человека от самого насекомого было бы еще одной мучительной задачей. По степени боли выведение оводов сравнивали с родами, и у жертвы оставались воспоминания, не похожие ни на какие другие. Джули улыбнулась, но воспоминания того стоили; после того, что оставили шрамы, человек перестал бы испытывать бремя этого ложного чувства идентичности. Людей будут любить не только за отличное тело, но и по другим причинам; они будут полагаться только на свою личность. Это было бы препятствием, но не таким значительным, как метаморфоза.
Для Джули все было по-прежнему: еще один день и еще одна спасенная душа. Ей нравилось, как она может что-то чистить, заставляя это блестеть и сиять. Но чистота могла быть очень обманчивой, и для нее она представляла красоту, которая была только на лице, оставляя сомнения, есть ли что-то большее. Если что-то блестело и переливалось, это еще не означало, что оно было чистым. Использование паразитов было способом заставить людей внимательнее присмотреться к тому, кем и чем мы являемся на микроскопическом уровне. Это заставляло задуматься о том, есть ли нечто большее, чем кажется на первый взгляд?
У Джули зазвонил телефон, вернув ее в реальность универмага “Нэнси”.
- Алло?
- Привет, Джули, это Сара из "Идеальной уборки". Кое-кто заболел. Ты не могла бы зайти в бакалейную лавку A1 на Мэйн-стрит, чтобы сделать уборку, когда закончишь в "Нэнси"?
- Конечно! - улыбнулась Джули и положила трубку. Схватив тряпку для пыли, она стала думать, какое насекомое можно рассыпать по всему мясному отделу.