«ЧАВК!» Джерри Блейз

Его челюсти двигались вверх и вниз, казалось, безостановочно. Каждый день и каждую ночь он непрерывно жевал все, что мог найти. Иногда это была бумага, иногда какой-нибудь мусор, иногда жевательная резинка. Но что бы это ни было, он должен был что-то жевать постоянно.
Марти с детства жевал всё, что мог. Все началось после той злосчастной автокатастрофы, что оборвала жизнь его отца. Казалось, что именно после того происшествия все на свете стало вызывать у него тревогу. И не имело значения, находился ли он на улице или в помещении; малейшая вещь могла с легкостью вызвать очередной приступ паники.
Помимо учащенного сердцебиения, профузного пота и нарастающей слабости из-за частого дыхания, Марти также чувствовал непреодолимую потребность что-нибудь пожевать, дабы успокоить нервы.
В этот раз катализатором послужил внезапный пронзительный сигнал датчика дыма, требовавший заменить в нем батарею. Громкие монотонные звуковые сигналы действовали ему на нервы и буквально сводили с ума. В нервном порыве он почти сразу же разорвал в клочья счета за коммунальные услуги, лежавшие перед ним на столе, и начал жадно запихивать их в рот, усиленно жуя. С каждым укусом и каждым чавканьем он чувствовал, как его нервы приходят в норму.
Он был низкорослым и худощавым человеком с полным отсутствием какой-либо мускулатуры, а его медово-светлые волосы с ранней молодости начали прогрессивно редеть на макушке. Мысли о том, что неплохо бы немного накачаться, периодические посещали его, но постоянные приступы паники, казалось, моментально сводили на нет все эти благие намерения.
Привычка жевать всегда и везде появилась у Марти в детстве, но к моменту взросления жевание превратилось в полноценную зависимость. Он знал, что это ненормально, но и особого вреда от этого от тоже не находил.
Он пробовал принимать "Ксанакс" и другие препараты от тревожности, но ничто так и не смогло обуздать его пристрастие к жеванию. Когда он не жевал, то начинал громко скрипеть зубами, в результате чего его рот наполнялся ноющей болью поврежденной эмали.
Поэтому, чтобы избежать дальнейшего разрушения зубов, он решил спать как можно меньше. К сожалению, это было хорошо только в теории. Из-за недостатка сна он чувствовал хроническую усталость в течении всего дня и, в итоге, потерял работу.
Не то чтобы в его работе на почте было что-то особенное, но она худо-бедно оплачивала его счета. А когда он не проглатывал свои честно заработанные доллары в очередном приступе, то старался откладывать их на будущее. Ему определенно не хватило бы страховки, которую предлагал его работодатель, тем более что походы к стоматологу стабильно вызывали у него приступы паники.
Привычно жуя бумагу, Марти направился к входной двери, надев мягкие домашние тапки. Мысль о том, чтобы покинуть квартиру и быстро сбегать до мини-маркета по соседству, изначально показалась ему хорошей идеей. Но как только он потянулся к двери, то почувствовал нарастающую тревогу от того, с чем может столкнуться за пределами своего жилища.
Медленно проводя кончиками пальцев по дверной ручке, Марти почувствовал приближение приступа паники. Почти мгновенно его глаза наполнились слезами. Взявшись за дверную ручку, он закрыл глаза и попробовал заставить себя покинуть квартиру, но в конечном итоге был вынужден отказаться от этой идеи.
Бесполезно, - понял он. Он буквально стал узником в собственном доме. Ему было интересно, что скажут психиатры теперь, когда его психическое состояние сделало его безработным, при этом не давало ему и шанса покинуть квартиру.
У него развилась агорафобия? Или же он просто отрезал себя от общества?
Оторвавшись от дверной ручки, Марти в сердцах ударил кулаком в дверь, издав громкое рычание. Он чувствовал, как его сердце колотится в груди, а звук, исходящий из его горла, будоражил все нервы в его теле одновременно.
Это была не та жизнь, которую стоило жить.
Он боялся собственных звуков. Черт, да он самого себя боялся. Бумага во рту закончилась и желание жевать вернулось с новой силой. Марти быстро оглядел комнату, пытаясь найти хоть что-нибудь, что можно было бы отправить в рот
Через мгновение его взгляд остановился на искусственном фикусе, что стоял в маленьком оранжевом горшке рядом с телевизором. Это был подарок от его матери, когда она в последний раз навещала его несколько месяцев назад.
Не мешкая ни секунды, Марти бросился к растению и начал в исступлении рвать пластиковые листья. Он быстро набил ими рот и продолжил жевать.
Испытав облегчение, Марти уселся на пол, положил голову на руки и продолжил сердито жевать кусочки пластика, в то время как слезы предательски текли по его лицу.
Он чувствовал, как его дыхание и пульс медленно возвращаются к норме. Вкус листьев был горьким с привкусом пыли, но механика жевательного процесса отлично умиротворяла его расшатанное состояние, несмотря на боль поврежденных десен.
Он действительно загнал сам себя в затруднительное положение.
Казалось, что бы он ни делал и как бы ни пытался, в итоге он неизбежно оказывался в одной и той же ловушке, как животное в клетке.
Это был лишь вопрос времени, когда арендодатель придет за арендной платой. Или же его мать снова натравит на него сотрудников псих-интерната.
В последний раз, когда это случилось, он провел в психушке больше года. Тогда Марти настолько загрузили кучей нейролептиков, что он возненавидел там всех и каждого. Он постоянно хотел спать, отчего его притупленное сознание казалось засасывало в необъятную черную дыру, накрывая мыслями о безнадежности его существования.
Единственным положительным моментом было то, что он целый год не жевал. Но, как и все на свете, все хорошее когда-нибудь заканчивается, и в отсутствие лекарств его навязчивое желание жевать вернулось с удвоенной силой.


Когда изо рта выпадали последние частицы пережеванных листьев, Марти вытер мокрые щеки и глубоко вздохнул. В тот момент он услышал слабый звук, доносившийся из-за соседней двери.
Это была Джессика.
Она была его соседкой, что постоянно врубала музыку на полную громкость и, казалось, получала удовольствие, вызывая у него приступы паники.
Конечно, существовала вероятность того, что она даже не подозревала о его психических проблемах, но он в это не верил. Словно прочитав его мысли, внезапная какофония звуков раздалась из ее квартиры, заставив Марти отхватить новую волну паники.
Выплюнув остатки искусственного растения, он повернулся и начал быстро стучать кулаками по стене между их квартирами и орать во всю мощь своих легких:
- ВЫРУБИ ЭТУ БЛЯДСКУЮ МУЗЫКУ!
Но музыка, между тем, как ни в чем ни было продолжала играть, несмотря на то что Марти непрерывно стучал по стене. Прежде чем он осознал, что делает, он пнул стену и начал бить об нее лицом, ругаясь матом на весь дом. Через несколько минут музыка смолкла, дав ему, наконец, минутку тишины и покоя.
С облегчением Марти прекратил атаковать стену квартиры, но не успел он остановиться, как услышал звук открываемой соседской двери и сердитый стук в его собственную.
Марти повернулся и посмотрел через плечо на дверь, в то время как сердце начало быстро биться в груди. Внезапно он услышал голос по другую сторону двери:
- Я знаю, что ты там! Открой дверь, ебучий ты гандон!
Марти замер, глядя на дверь. Пот градом лил с его лба, пульс зашкаливал, а дыхание стало частым и прерывистым. Он знал, что Джессика вполне может надрать ему задницу, и не хотел рисковать, уточняя это предположение на практике. Но судя по ее разъяренному голосу и настойчивым стукам было понятно, что уходить она не собиралась.
Ему придется стиснуть зубы и открыть дверь. Марти как мог глубоко вздохнул и медленно направился к двери. С каждым шагом пот все больше застилал ему глаза. Наконец он добрался до двери и потянулся к ручке.
Открыв дверь, Марти столкнулся лицом к лицу со своим разгневанной соседкой. На ней была обтягивающая черная футболка с принтом в виде обложки от романа ужасов и узкие синие джинсы. Ее длинные волосы растрепались, а глаза полыхали бешенным огнем, что проникали в его разум, словно кинжалы.
- Какого хуя ты долбишься в мою стену?
Марти раздраженно зарычал, ответив собственным вопросом:
- Почему ты вечно включаешь свою гребаную музыку так громко?
- Я люблю слушать музыку, пока я читаю книги. Включаю я ее не громко, да и время раннее. В чем твоя проблема?
Марти почувствовал, как его челюсти свело судорогой от нервного перенапряжения, а желание жевать накрывает с головой.
Покачав головой, Марти отвернулся от нее и направился вглубь квартиры, отчаянно ища глазами хоть что-нибудь, что можно было бы отправить в рот.
Джессика фыркнула, последовала за ним и небрежно спросила:
- Эй, с тобой все в порядке?
Она несколько раз видела его в коридоре, но так ни разу и не заговорила с ним. Даже не имея соответствующего образования, она явно могла сказать, что с ним что-то определенно не так.
- Может мне позвонить кому-нибудь? – неуверенно спросила Джессика.
Он неосознанно провел руками по своим спутанным волосам, когда до него дошел смысл ее слов. Она хотела позвонить кому-нибудь, чтобы ему оказали помощь, а может быть, она была как его мать и просто мечтала от него избавиться и запереть в какой-нибудь дыре.
Проходить через это снова он не желал. Он ни за что не вернется в психушку! Повинуясь внезапному порыву, Марти стремительно схватил кофейную кружку, оставленную на столе утром, развернулся и наотмашь ударил ею Джессику по голове.
- Ты охуел что ли?! - вскрикнула женщина, ухватившись за рану на голове.
Вместо ответа, Марти бросился на нее всем телом, отчего они оба рухнули на пол. Он заметил кровь, пропитывающую ее волосы, и почувствовал, как его челюсти начали сердито скрежетать.
Он резко встал, быстро подбежал к телевизору и схватил глиняный горшок с остатками фикуса и обрушил его ей на лицо. Снова и снова он бил ее тяжелым горшком по голове. Очень быстро ее тело перестало отвечать на побои, поскольку он непрерывно наносил удар за ударом.
Наконец Марти отшвырнул горшок через всю комнату и, посмотрев вниз, уставился на неподвижное тело своей соседки. Ее лицо было словно измазано малиновой краской, а дыхание отсутствовало. Она была мертва.
Почти мгновенно Марти накрыл приступ тошноты. Он едва успел отвернуться в сторону от ее тела, выплеснув содержимое своего желудка на пол. К этому моменту паника настолько накрыла его сознание, что он едва мог дышать. Его руки заходили ходуном, когда его в очередной раз накрыло желание жевать.
Именно тогда он заметил, что лоскут кожи на ее лице, что был срезан треснутым дном глиняного горшка. Дикая мысль заполнила его разум, когда он потянулся к ее ране указательным и большим пальцами левой руки.
Он осторожно ухватил болтающийся кусочек кожи и резко дернул его вверх, срывая плоть с ее лица. Подняв блестящий от крови кожный лоскут с кусками мяса, Марти нетерпеливо сглотнул, прежде чем положить его в рот и начать жевать.
Мякоть была сочной и металлически горькой, когда он погрузил в нее зубы. Медленно жуя, Марти почувствовал, как его тело начало накрывать волнами успокоения. И с каждым движением челюстей этот кусок плоти, казалось, раскрывался все более новыми вкусами. То, как он перекатывался у него во рту, было почти безупречным. Как следует прожевав Марти почувствовал позыв сглотнуть, и кусок мяса блаженно прошествовал в пищевод Марти. Пускай послевкусие и напоминало наждачную бумагу, голод жевания был утолен, раз уж возникла такая необходимость.
Причем эта необходимость даже не думала уходить.


На следующий день Марти не торопился, медленно распиливая тело Джессики. Он пришел к выводу, что он будет беспрерывно пережевывать ее плоть и органы, и таким образом избавиться от ее тела, хоть это будет ой как нелегко.
Сумев проломить ее грудную клетку с помощью отвертки и молотка, которые он хранил в ящике под раковиной, Марти приступил к разделке соседки.
Вся эта процедура держала его в диком напряжении, и ему частенько приходилось останавливаться, чтобы время от времени отрезать очередной кусок мяса от ее лица и активно его жевать, дабы продолжить работу.
Пускай вкус и был мимолетным, он отлично успокаивал его паническое перевозбуждение. Марти никогда не чувствовал в себе тяги к каннибализму, и пускай сейчас он и выдал номер в стиле Дамера, он осознавал, что это было не просто поедание человечины. Для него это был прежде всего процесс заготовки жизненно необходимого продуктового запаса, чтобы держать под контролем его панические атаки.
Наполнив кишками Джессики мусорное ведро, Марти начал терпеливо выгружать ее внутренности в мусороизмельчитель, пока от соседки не остались только мясо да кости.
Успешно "избавившись" от ее внутренностей, Марти взял опасную бритву и стал медленно сбривать плоть с ее костей.
Он делал это очень осторожно, стараясь захватить как можно больше, отсекая ее плоть длинными лоскутами. Его движения были на удивление четкими, и все благодаря тому, что ее плоть постоянно перемалывалась у него во рту.
Марти удалось весьма чисто содрать плоть с ее рук, ног, со спины и с живота, после чего разместил их по большим пластиковым контейнерам.
Он не стал очищать куски плоти от крови и прочих жидкостей, зная, что эта извращенная смазка добавит нотки вкуса при жевании. Упаковав свои запасы в холодильник, он уставился на окровавленный труп, что был когда-то его отвратительной соседкой Джессикой, и подумал, что делать с остальной частью ее тела.
Он громко щелкнул пальцами, когда идея, словно лампочка, озарила его мозг. Не мешкая Марти быстро подошел к кровати, на которой он редко спал, стянул с нее одеяло и сразу вернулся на кухню. Разложив одеяло на полу, он ухватил труп Джессики за лодыжки и передвинул его на одеяло.
Тяжело вздохнув, Марти взялся за край одеяла и потащил тело из кухни в ванную комнату. Уже будучи там он небрежно подхватил останки Джессики и бесцеремонно свалил изуродованное тело прямо в ванну.
Сделав глубокий вдох, Марти наклонился, включил душ и закрепил лейку так, чтобы струи воды били непосредственно на мертвое тело. Наблюдая за тем, как вода омывает труп, Марти не смог удержаться от смеха. Поглядев с улыбкой на соседку он с ухмылкой сказал:
- ПОПРОБУЙ ВКЛЮЧИТЬ СВОЮ МУЗЫКУ СЕЙЧАС, СУКА!
Вернувшись на кухню, Марти подобрал с пола молоток, взял из холодильника один контейнер, и глубоко вздохнул, прежде чем вернулся в ванную. Он понимал, что следующие несколько часов будут крайне нервными, но, к счастью, у него было что пожевать.
Забросил одну ногу в ванну и упираясь о ее край левой рукой, Марти поднял молоток и ударил им прямо по черепу Джессики. Молоток моментально отскочил назад, так что Марти замахнулся и ударил сильнее, в надежде на этот раз его пробить, но опять потерпел неудачу. Он раздраженно фыркнул, осознавая, какая блядски сложная работа предстоит.
Переложив молоток в другую руку, Марти потянулся к контейнеру и выудил из него полоску плоти, что активно сочилась жидкостью с мясной стороны. Ухватив лоскут плоти за край, он начал с наслаждением его жевать, сразу же вернувшись к работе. Пока он работал молотком, этот кусок человечины болтался из стороны в сторону, как фруктовая тянучка.
Покуда Марти измельчал кости, он непрерывно пережевывал горькую плоть, свисающую из его рта. Он был уверен, что со стороны напоминал сумасшедшего, но единственная разница между ним и реальными безумцами заключалась в том, что он прекрасно отдавал себе отчет в том, что делал.
Он понимал, что это дерьмо ненормально, просто это нужно было сделать, чем он непосредственно и занимался. Когда череп был полностью разбит в труху, Марти сосредоточил свои усилия на остальных частях тела соседки, разбивая и измельчая каждую косточку на своем пути.
Он осознавал, что перемолоть такой объем костей в мусороизмельчителе за один день не получиться, ведь если завалить больше чем нужно, то агрегат просто выйдет из строя. Пускай медленно, но верно, со временем он избавится от останков этой суки.
Он снова и снова взмахивал молотком, методично ломая кости Джессики. Прошли часы, прежде чем Марти наконец вылез из ванны и, посмотрев вниз, оценил результаты проделанного труда. Положив руки на бедра, Марти громко похвалил себя за проделанную работу.
Улыбаясь он повернулся налево и увидел свое отражение в зеркале.
- Ох ты ептать! - вырвалось у него.
Он определенно выглядел лучше, чем когда-либо.


Прошло несколько дней, и дела Марти, как казалось, шли все лучше и лучше. Складывалось впечатление, что жевание человеческой плоти каким-то непонятным образом излечило его душевную тревогу в целом. Он больше не боялся спать или выходить из квартиры, чтобы сделать покупки в мини-маркете.
Он понимал, что то, что он делал, было неправильно. Черт, да он даже в Интернете нашел название своего состояния. Пикацизм - редкое заболевание, при котором у человека возникает непреодолимое желание съесть продукт, непригодный в пищу. Извращение вкуса проще говоря. Он, конечно, никогда раньше не слышал, чтобы кто-то с таким заболеванием наслаждался человеческой плотью и уж тем более не ел ее. Чисто технически каннибалом он не был. Но что ему было делать? Выплевывать кусочки Джессики после каждого пережевывания? А ничего, что это как бы улики?
Когда работодатель выставил его за дверь, он конечно намеревался искать новую работу. Потенциально ту, которую можно выполнять на дому. Когда он был дома, то мог беспрепятственно и постоянно кусать и жевать плоть Джессики, и при этом он обнаружил, что отныне может заниматься домашними делами куда более активно и продуктивно.
Выходя из квартиры, Марти брал с собой небольшие кусочки плоти соседки в маленьком контейнере, стараясь незаметно отправлять их в рот, когда был на грани приступа паники.
Но счастье, к сожалению, не может длится вечно. Очень скоро Марти осознал две серьезные проблемы. Во-первых, он понимал, что исчезновение Джессики долго не останется незамеченным. А во-вторых, что еще более важно, у него заканчивалась ее плоть!
Он знал, что как только запасы человечины закончатся окончательно, то он вернется в свое привычное тревожное состояние, как зверь посаженный в клетку. И сейчас, полноценно распробовав вкус свободы, возвращаться в тот панический ад он категорически не желал.
Сидя на диване в своей гостиной и усердно жуя один из последних крупных кусков плоти Джессики, Марти ломал голову, в попытке придумать что ему делать дальше.
Глядя на свои руки, Марти на мгновение задумался о том, чтобы начать жевать самого себя. Но поразмыслив, он пришел к выводу, что в конечном итоге это будет лишь временным решением. Да и в конце концов это его тело и ему не очень хотелось узнавать, каково оно на вкус.
Чисто технически, найти потенциальную жертву на улице было вполне себе возможно, нужно всего лишь выйти ночью на Фэйрфакс-авеню. Но это была плохая идея. Он хотел кого-то чистого и, желательно, с большим количеством плоти.
Как бы отвратительно это ни звучало, но человек с избыточным весом ровнялся большему количеству мяса при тех же затратах и, следовательно, еды от него будет больше. От одной мысли о жирном куске сырого мяса у Марти потекли слюнки. Как же он ублажит свои вкусовые рецепторы, выжимая из этого куска все соки!
Он видел всякие телешоу о людях, страдающих ожирением, страстно желающих похудеть, а ведь это были просто горы плоти. Судя по увиденному, с одного жирдяя он вполне мог заготовить как минимум два ведра, наполненных сочной, нежной плотью, что сочилась бы кровью и была пропитана комочками желтого жира, которые с такой острой пикантностью лопались у него на нёбе.
Единственный вопрос заключался в том, где ему найти кого-то, кто смог бы воплотить в жизнь эту жирную фантазию?
Он закрыл глаза и начал усиленно думать, не переставая пережевывать остатки Джессики. Размышляя обо всех людях с избыточным весом, которых он знал, в какой-то момент он осознал, что не знает ни одного по-настоящему жирного человека. И что на самом деле он всю сознательную жизнь только и делал, что пытался их избегать.
Единственным человеком в его окружении с более-менее избыточным весом, была его мать, и, хотя он был уверен в том, что ее стареющая кожа была весьма мягкой для жевания, у нее была один весьма серьезный недостаток. Она родила его, и он оказался бракованный. Следовательно, она также была весьма далека от совершенства.
Возможно это и была глупая мысль, но не такая глупая, как идея убить и сжевать собственную мать. На самом деле, все это было изначально глупой затеей, и Марти даже удивился, как это он не зашел еще в тупик окончательно.
Так это оно?
Пару раз за жизнь Марти слышал, что сумасшедшие теряют самосознание. Но вот он как живой пример обратного. Да, он занимается преступно-безумной деятельностью, но при этом все отлично осознает.
Он посмотрел на потолок, вздохнул и проглотил очередной пережеванный кусок соседки. Зевая, он подумал о том, чтобы было бы неплохо лечь спать, ведь утро вечера мудренее, но тут его взгляд упал на лист бумаги на прикроватной тумбочке, и сон как рукой сняло. Это было уведомление о повышении арендной платы.
Марти вскочил, схватил листок и поднес к лицу. В ту же секунду его осенило - он действительно знал парня с чрезвычайно избыточным весом!
Его арендодатель!
Мистер Дуглас был вспыльчивым человеком, ненавидевшим всех своих арендаторов поголовно и, казалось, питавшим особую ненависть к самому Марти. А еще он был жиробасом каких поискать, так что сомнений у Марти не осталось.
Марти понимал, что если он попытается напасть на ублюдка в его офисе, то, скорее всего, это мистер Дуглас убьет его, а не наоборот.
Однако наступил срок погашения арендной платы, а у Марти на данный момент оплаты не было, поэтому личный визит домовладельца был ему обеспечен. Все, что ему нужно было сделать, это просто ждать. Когда он это осознал, то снова услышал скрип собственных зубов. Ему отчаянно требовалось что-нибудь зажевать.
Стиснув челюсти, он встал с дивана и быстро направился на кухню. Открыв дверцу холодильника, Марти схватил последний контейнер с кусочками Джессики и открыл крышку. Просканировав глазами содержимое, Мартин понял, что у него осталось всего пять кусочков.
Черт возьми! - подумал он про себя, надеясь этот жиртрест притопает раньше, чем он прикончит то, что осталось от Джессики.


Долгожданный день наконец настал. Марти сидел на кушетке, раскачиваясь взад и вперед, постоянно проверяя, что последняя часть Джессики все еще не распалась у него во рту окончательно, словно гротескную форму жевательного табака.
Сначала он жевал мясо с одной стороны, затем языком смещал его на другую сторону, периодически прижимая его к нёбу, дабы высосать соки из маленького кусочка плоти.
Марти понимал, что приход домовладельца к нему на дом был всего лишь вопросом времени, и этот последний кусочек ему нужно растягивать из последних сил, пока не услышит пресловутый стук в дверь.
Он все тщательно спланировал, но если он, не дай Бог, проглотит этот кусок и его снова накроет паническая атака, то план может полететь ко всем чертям.
Глубоко вздохнув, он продолжил медленно жевать, пытаясь при этом максимально сохранить последнюю частичку Джессики, при этом страх его проглотить упорно не давал ему покоя. В попытке успокоиться Марти закрыл глаза, пытаясь очистить свой разум. Он жевал и закипал, жевал и закипал, снова и снова, изо всех сил стараясь, чтобы оно не развалилось.
Выбросы сока провоцировали обильное слюноотделение, так что Марти не успевал проглатывать слюну. Его сердце продолжало колотиться как у кролика, в то время как он старался сконцентрировать мысли на входной двери.
Где же этот домовладелец, когда он так нужен?
Мясо начало разваливаться и через несколько минут оно исчезнет окончательно. Открыв глаза, он повернул голову влево и посмотрел на часы на стене - было уже 11 часов утра. Он снова повернулся и уставился на дверь, в то время как его разум накрыло волной из отборного мата.
Ебать. Ебать. Ебать. ЕБАААТЬ!
Ему нужно было взять себя в руки, даже необходимо! Хозяин мог заявиться с минуты на минуту. Он перенапряжения он начал жевать быстрее, между делом чуть не откусив свой собственный язык.
Секунды таяли на глазах вместе с последним кусочком соседки. Он попытался сделать глубокий вдох, но, к сожалению, почувствовал, как его сердце начало сжиматься в груди. Время словно замедлилось, и он понял, что остались последние граммы мяса.
Это конец?
Громкий стук в дверь вывел Марти из оцепенения, когда до него дошло, что его цель уже на пороге.
Вскочив с дивана, Марти подбежал к двери и схватился за дверную ручку. Сделав глубокий вдох, он открыл дверь и поприветствовал своего посетителя, пытаясь ничем не выдать своего возбуждения.
Мистер Дуглас стоял на лестничной площадке с выражением недовольства на лоснящемся жиром лице. Он был полностью лыс, а его тело казалось воистину необъятным.
Марти почувствовал, как его рот наполняется слюной. Он слегка улыбнулся и произнес:
- Здравствуйте, мистер Дуглас! Как у вас дела?
- Хорошо у меня дела, - зло пробубнил в ответ арендодатель. - Ты же в курсе, что сегодня день оплаты проживания, верно?
Марти кивнул, отодвинулся в сторону и жестом пригласил гостя войти.
- Да, я помню это, мистер Дуглас, но я хотел поговорить с вами кое о чем. Пожалуйста, входите.
Мистер Дуглас пристально посмотрел на Марти и сказал:
- Просто отдай мне бабки и я погнал, мне еще в другие места надо успеть.
Марти сглотнул, чувствуя нарастающую панику.
- П-пожалуйста, мистер Дуглас, у меня проблема с... с измельчителем отходов.
Хозяин глубоко вздохнул, перенес свое грузное тело в квартиру и направился прямиком на кухню. Марти спешно закрыл за ним дверь, заперев ее на оба замка и последовал за коренастым мужчиной.
- Если измельчитель накрылся, то я тебе счет за ремонт выставлю, ты понял, Марти? – сказал мистер Дуглас.
Быстро подойдя к стойке и схватив молоток рядом с микроволновой печью, Марти повернулся к мистеру Дугласу, который склонился над раковиной. Глубоко вздохнув, Марти направил молоток прямо в затылок огромной головы домовладельца.
Почти мгновенно у мистера Дугласа подкосились колени, и он упал головой в раковину. В панике Марти снова взмахнул молотком и ударил снова домовладельца, в этот раз по шее, заставив крупного человека издать ревущий стон.
Марти понял, что огромные жировые отложения мужчины позволяют тому, словно броня, переносить удары. Марти бросил молоток на пол и бросился за ножом для разделки мяса, что был на стойке рядом с раковиной.
Домовладелец стонал и изо всех сил пытался встать на ноги. Протянув руку под его тело, Марти включил измельчитель, а затем вставил в работающий агрегат нож рукояткой вниз и начал подталкивать лицо мистера Дугласа прямо на вращающееся лезвие.
Крупный мужчина пытался кричать, попеременно то умоляя, то угрожая сумасшедшему квартиранту, но Марти продолжал давить его голову на кружащийся нож и когда большое лезвие вонзилось в его плоть, то жуткий крик арендодателя буквально сотряс его квартиру.
Когда алая кровь хлынула во все стороны из рваных ран на лице его жертвы, приступ паники накрыл Марти с головой. Именно тогда он бросился на спину мистера Дугласа и всем своим весом утопил вращающийся нож в голову мужчины.
Когда лезвие вонзилось ему в мозг, мистер Дуглас начал хаотично махать руками, в то время как Марти продолжал удерживать его тело над раковиной.
Спустя примерно тридцать минут Марти потянулся и выключил утилизатор, после чего отпустил арендодателя, отступил назад и осмотрел содеянное.
Мистер Дуглас так и остался стоять с головой в раковине. Кровь покрывала всю столешницу и капала с краев на пол, усугубляя бардак, который, как понимал Марти, ему придется долго-долго убирать. Схватив мужчину ссади за рубашку Марти резко за нее дернул, отправив труп мужчины с грохотом на пол кухни.
Лицо мистера Дугласа было безнадежно испорчено.
Нож, который сейчас был воткнут глубоко в его левую глазницу, проделал фантастическую работу, искромсав ткани лица на лоскуты. Начав скрипеть зубами, Марти потянулся и оторвал свежесрезанный кусок плоти с лица трупа.
Вздохнув, он положил капающее кровью мясо в рот и начал его жевать, мгновенно ощутив поток облегчения в разуме и теле. Удовлетворив свою основную потребность, Марти потянулся и разорвал рубашку мужчины. От вида многочисленных складок на потном теле трупа, глаза Марти наполнились слезами счастья.
Он уже мог представить вкус каждого отвисшего кусочка. В этот момент он осознал, что этих запасов жевательного блаженства ему хватит аж до конца года.
Именно тогда ему в голову пришла гениальная идея.
Нагнувшись и вырвав лезвие из черепа, Марти начал разделывать жирную шею своего бывшего домовладельца. Он безостановочно резал и рубил пропитанные кровью мышцы и сухожилия, и, наконец, добравшись до позвоночника, отложил нож и обхватил голову трупа голыми руками.
С резким рывком Марти оторвал голову от тела, и, держа ее левой рукой, открыл дверцу микроволновой печи и вытащил из нее поворотный стол, прежде чем сунуть туда голову мужчины. Закрыв дверцу, Марти выбрал режим приготовления попкорна, а затем приступил к полноценной разделке трупа.
Блаженно пережевывая мясцо, он с упоением срезал длинные полоски кожи с жирных рук мистера Дугласа под тихие потрескивания готовящейся головы. Он нутром чувствовал, что эта черепушка стопудово испортит его микроволновую печь и ему придется покупать новую, но, по крайней мере в этот раз, мясо будет нежным.
На мгновение он остановился, поймав себя на мысли о том, что та ебанина, которую он сейчас вытворяет - сумасшествие чистой воды.
Однако у него были потребности. Жевание плоти помогает ему справляться с тревогой и паническими атаками. Это был оправданный риск. Мистер Дуглас будет успокаивать его до конца года, это да, но в конце концов ему придется найти новую жертву, что поможет ему и дальше удовлетворять его особую нужду.
Осознание этого факта заставило Марти еще быстрее жевать мясо во рту, и он, покачав головой, вернулся к своей задаче.
Какой смысл сейчас об этом думать? Куда важнее подумать о том, как продержаться на этих запасах как можно дольше.