«Рождество с мертвыми» Джо Р. Лансдэйл

Это было глупо, хотя Кэлвин не беспокоился об этом последние два года, даже после смерти его жены и дочери. Но в этом году, этим поздним утром, одиночество и однообразие привели его к этому. Он решил совершенно неожиданно, сохранив достаточно хорошую запись в календаре, что завтра канун Рождества, и к черту этих зомби. Повсюду загорелись рождественские огни и появились украшения.
Он зашел в гараж искать огни. Он слышал, как зомби обнюхивают дверь гаража. Дверь была закрыта и плотно заперта, и, кроме того, хотя зомби могли схватить и укусить его, большую часть времени они были не слишком сильны, поэтому за дверью он был в безопасности. Окна внутри были заколочены, двери были заперты на двойной замок и заколочены. Задний двор принадлежал мертвому соседу, но окна и двери там были очень хорошо заколочены, так что он был заперт плотно и безопасно.
Пробираясь через праздничные украшения, он сразу же обнаружил большого пластикового Санту и три длинные гирлянды огней, которые он разорвал в гневе около двух лет назад.
Он развесил гирлянды огней в своей гостиной. Он подключил провода к удлинителю, который был подключен к генератору, который он поставил на кухне, и обнаружил, что большинство лампочек гаснет, как первобытная птица додо. Многие были сломaны, когда он их снёс.
Он на мгновение присел, затем подошел к маленькому холодильнику, которым заменил большой – он потреблял меньше энергии - и вытащил бутылку кофе, открутил крышку и подошел к окну гостиной.
В отличие от гаража сбоку от дома или заднего двора, он оградил передний двор глубоко заглубленной железной решеткой, к которой он прикрепил проволоку, перекрытую колючей проволокой. Забор поднимался на высоту восьми футов. Ворота, тоже восьми футов высотой, были сделаны из того же материала. Он редко использовал их. В основном он уходил и возвращался через гараж. Там не было забора.
Когда он вышел, они его ждали.
Чаще всего ему удавалось наехать и раздавить нескольких, прежде чем ударить по дверному устройству, закрыв за собой гараж. На обратном пути он таранил еще несколько и одним нажатием кнопки запирался внутри. Когда они просачивались во двор, он использовал это время, чтобы складывать тела в свой пикап, и тащить их куда-нибудь, чтобы сбросить. Таким образом он сдерживал вонь. Кроме того, гниющая плоть привлекала голодных мертвецов. Чем меньше он заставлял их чувствовать себя как дома, тем лучше.
Сегодня, глядя в щели между досками, прибитыми к окну, он увидел зомби за забором. Они тянули за провод, но он был твердым, а они слабым. Как ни странно, он обнаружил, что по мере того, как становилось темнее, они становились сильнее. Ничего особенного, но он мог это заметить. Oни определенно становились быстрее. Как будто день делал их вялыми, а ночь омолаживала их; давала им заряд энергии, как будто луна была их любовницей.
Он также заметил, что, хотя их было довольно много, с каждым днем их становилось все меньше. Он знал почему. Он видел результаты не только в городе, но и прямо за забором. Время от времени они просто разваливались.
Это был старый естественный распад. Со временем их мертвые и гнилые тела разлагались. Почему-то не так быстро, как обычно, но все же они действительно разлагались. Конечно, если они кого-то укусят, тe станут зомби, посвежее, но по прошествии последних шести месяцев в городе осталось мало людей, если они вообще остались, кроме него самого. Он не знал, как обстоят дела за пределами города, но предположил, что результаты были аналогичными. Теперь зомби время от времени нападали друг на друга, поедая то мясо, которое им удавалось откусить друг от друга, хватаясь за гнилые кости. Собаки, кошки, змеи - все, что они могли достать, были съедены. Это был новый мир, и он был отстойный.
Вернувшись в гараж, Кэлвин собрал шесть больших пластиковых снеговиков и Санту, и затащил их в дом. Он подключил их к розетке и с радостью обнаружил, что они сразу загорелись. Но гирлянды огней по-прежнему были проблемой. Он обыскал гараж и нашел только три запасные лампочки - зеленые, - а когда он их вкрутил, загорелась только одна. Если бы он повесил их, они были бы неоднородными. Не то, чтобы кому-то, кроме него самого, было бы до этого дела, но работа, которую начинаешь делать, - это работа, которую стоит делать правильно, как всегда говорил его отец.
Он улыбнулся.
Элла, его жена, сказала бы, что дело не в том, чтобы правильно выполнять работу, а в том, чтобы удовлетворить его желания. Теперь она бы посмеялась над ним. Тогда кривая картина на стене сводила его с ума. Теперь в доме не было ничего опрятного. Это была крепость. Везде был беспорядок. Это было место для выживания, но не дом.
Два года назад дом превратился в крепость, когда он выстрелил своей жене и дочери в голову из двенадцатого калибра, бросил их тела в мусорный бак на улице, облил их бензином и поджег.
Вся домашняя атмосфера исчезла. Теперь, когда он был самой желанной закуской в городе, просто выйти за ограду было опасным занятием. А внутри он был одинок, как почетный гость на расстреле.


Кэлвин взял с дивана дробовик и перекинул его через плечо, поправил револьвер 38-го калибра на поясе, схватил старомодный разводной ключ для шин, прислоненный к углу, и вернулся в гараж.
Он завел грузовик, на котором всегда давaл задний ход, и нажимал с его помощью на автоматический открыватель гаража.
Он много работал над механизмом, чтобы он поднимался быстро и плавно, и сегодняшний день не стал исключением. Он широко зевнул, как приоткрытый рот. Три зомби, в одном из которых он смутно узнал Мэрилин Полсон, девушку, с которой он встречался в старшей школе, стояли снаружи. Она была его первой любовью, его первым сексуальным партнером, и теперь половина ее лица свисала, как тряпка на веревке для белья. Волосы у нее выпадали, а глаза были посажены глубоко в затылок, как темные шарики в раковинах.
Двое других были мужчинами. Один был достаточно свежим, но Кэлвин его не узнал. Другим был его ближайший сосед Фил Туни. Фил был близок к тому, чтобы вот-вот развалиться. Его лицо уже было сгнившим, его нос исчез, как и его оба уха.
Когда Кэлвин с ревом выехал из гаража на большом четырехместном пикапе, он ударил Мэрилин бампером, и она провалилась под машину, зеркало заднего вида задело Фила и заставило его завалиться. Когда он ударил по механизму гаража, он посмотрел в зеркало заднего вида и был рад видеть, как дверь упала до того, как стоящий зомби смог проникнуть внутрь. Время от времени они попадали внутрь, когда он уходил или возвращался, и ему приходилось запечатывать их, выходить и драться или стрелять в них. Это было большим раздражением - знать, что тебя это ждало, когда ты вернешься из города.
Последнее, что он увидел, когда уезжал, - это оставшийся зомби, поедающий кровавое пюре из Мэрилин, пока она корчилась на подъездной дорожке. Он сломал ей ногу грузовиком. Она уже не могла сопротивляться. Его зубы вцепились в нее и потянули, как будто он пытался откусить старую жевательную резинку, оторвавшуюся от тротуара.
Еще один взгляд в зеркало показал, что Фил снова на ногах. Он и другой зомби влезли нa неe, сражаясь за корчащуюся массу на цементе. А затем Кэлвин развернул грузовик вдоль Сил-стрит, чтобы они не видели его, и поехал в сторону города.


За рулем он взглянул на все рождественские украшения. Огни, натянутые на дома, больше не горели. Декорации двора, большинство из которых были опрокинуты: младенец Иисус, выброшенный из опрокинутых яслей, сдутый Санта-Клаус в санях с привязанными оленями, теперь лежащий, как лужа комковатой краски, в высокой траве двора перед домом с открытой дверью.
Когда он ехал, Кэлвин взглянул на мусорный контейнер на обочине дороги. Тот, в который он положил тела своей жены и дочери и сжег их. Для него это была их могила.
Однажды утром, когда он ехал в город за припасами, он увидел в мусорном баке зомби, грызущих кости и нити плоти. Это свело его с ума. Он тут же остановился и выстрелил в них, расхерачив две головы и раздавив двух других прикладом. Затем он вытащил разводной ключ из своего пояса и раздолбил их трупы на куски. Это было легко, потому что они были гнилые, рваные и почти исчезли. Их остановил разрушенный мозг - либо это, либо их собственная своевременная дезинтеграция, которая с разрушением мозга привела к ускорению гниения. Но даже не получая сопротивления, он продолжал бить их, кричать и плакать, как и раньше.
Он сглотнул, проезжая мимо. Если бы он не дремал после тяжелого рабочего дня, дожидаясь ужина, то он тоже был бы похож на Эллу и Тину. Он не был уверен, что было хуже: стать одним из них, ничего и никого больше не знать, вечно голодать или выжить, потерять жену и дочь и вспоминать о них каждый день.


Парковка "Super Savor" в Мaд-Крик была забита машинами, костями и обдуваемыми ветром тележками для покупок. Несколько зомби бродили вокруг. Некоторые грызли кости мертвых. Маленькая девочка стояла на коленях в центре стоянки и грызла голову котенку.
Подъехав к боковой двери "Super Savor", он быстро вылез из машины, держа наготове разводной ключ, ружье на плече, и запер грузовик.
Через несколько дней после того, как все это произошло, он прикончил ходячих мертвецов на cупермаркете своим дробовиком и вытащил их тела, чтобы те, кто снаружи, могли полакомиться. Пока это продолжалось, он нашел электронный замок для раздвижных пластиковых дверей, нашел общие двери сбоку и сзади и нашел их ключи. Когда магазин был закрыт, он знал, что может заходить в маленькие двери, когда захочет, "покупать" консервы и сушеные продукты. Электричество тогда еще работало, но он опасался, что со временем оно может погаснуть. Поэтому он решил, что лучше всего начать с мяса и свежих овощей. Они хранились около шести недель. А потом, по какой-то причине, отключилось электричество.
Возможно, это было истощение мощности или ужасающий шторм, хотя и не такой ужасный, как тот, который описали Элла и Тина. Тот, который все изменил. Но что-то вырубило электричество. К тому времени ему удалось достать много мяса, и он много выбрасывал, чтобы оно не сгнило в магазине, от чего там воняло.
К тому времени у него уже были морозильная камера и маленький холодильник, подключенные к газогенераторам, которые он взял из магазина. А откачивая бензин из машин, он мог поддерживать их в рабочем состоянии. Он также разработал способ поддерживать электричество, заменив газовые генераторы автомобильными батареями, которые он подключал и использовал до тех пор, пока они не сдохли. Потом он взял другие, свежие из магазина автозапчастей. Он не знал, на сколько хватит этого запаса. Когда-нибудь он боялся, что с наступлением ночи окажется в полной темноте. Поэтому он брал свечи каждый раз, когда ходил в магазин. Теперь у него их были сотни, большие толстые, и множество спичек.
Погода стояла прохладная, поэтому он остановился на консервированном чили и крекерах. В магазине было много еды, так как большая часть города, попав под шторм, пострадала от него и сразу перешла в режим зомби. Для них это были не сыр и крекеры, салаты с приправами, теперь это было горячее, свежее мясо и холодное мертвое мясо, гниющее на кости.
Проходя по проходу, он увидел стеллаж с пакетами вяленого мяса. Давно у него не было вяленого мяса. Он схватил пакеты и побросал их в тележку. Он нашел двенадцать упаковок пива в бутылках и так же положил их в тележку.
Он был там около шести часов. Просто блуждая. Думая. Он ходил в туалеты, которые все еще были чистыми. У него была такая же роскошь в своем доме, и он мог бы подождать, но вся поездка, еда, прогулки по проходам, пользование туалетом - все это было похоже на отпуск.
Через некоторое время он пошел в секцию магазина, где хранились украшения. Он наполнил еще одну корзину гирляндами огней и даже нашел пластиковую елку среднего размера. В конце концов, были заполнены три корзины, а пластмассовое дерево ненадежно балансировало на вершине. Он нашел шапку Санты, сказал:
- Какого черта, - и надел ее.
Он подтолкнул все три корзины к двери, в которую вошел. Он сбросил дробовик с плеча и глубоко вздохнул. Он ненавидел эту часть. Ты никогда не знаешь, что будет за дверью. В этом отношении автоматические двери были бы лучше, поскольку они были из твердого пластика и через них можно было видеть, но проблема была в том, что если ты выходишь таким образом, ты оставляешь автоматическую дверь работающей, и они могли входить внутрь. Ему нравилось, что магазин был его убежищем, как и ломбард в центре города, огромный магазин запчастей и ряд других мест, которые он оборудовал замками и спрятанным оружием.
Он воткнул ключ в дверь и услышал щелчок. Он быстро открыл еe. Они не были прямо у двери, но были повсюду вокруг его грузовика. Он забрался за одну из корзин и вытолкнул ее, оставив дверь за собой открытой. Это было рискованно, так как один из них мог проскользнуть внутрь незамеченным, даже ждать неделю или две, когда он вернется, но это был шанс, которым он должен был воспользоваться.
С силой толкнув корзину, он выскочил на стоянку к задней части грузовика. Ему пришлось сделать паузу, чтобы перезарядить дробовик. Он сделал это четыре раза, a затем понял, что у него закончилась огневая мощь. Впервые за долгое время он забыл проверить заряд в ружье; его последний поход, поход в ломбард, использовал большинство патронов, и он не перезаряжался.
Он не мог в это поверить. Он лажанулся. А ты не имеешь правa лажануться. Не в этом мире.
Он вытащил револьвер 38-го калибра и выстрелил, но промахнулся. Он сунул револьвер обратно за пояс, выхватил из корзины пригоршню вкусностей и бросил их в кузов пикапа. Когда он поднял взгляд, четверо шли на него, а вдоль дороги, спотыкаясь о парковку, их было еще больше. В тот момент все, о чем он мог думать, было: по крайней мере, они медленные.
Он снова вытащил пистолет 38-го калибра, но один из них появился из ниоткуда и схватил его за горло. Он ударил револьвером по руке, и тварь тут же отделилaсь от плеча, оставив руку все еще сжимающей его. Зомби без руки бросился к нему, щелкая зубами, наполняя воздух своей мерзкой вонью.
С близкого расстояния он не промахнулся, попав из револьвера Безрукому прямо между глаз. Он отдернул руку от шеи, быстро двинулся вперед, используя пистолет в качестве дубинки, что для него было более практично, сбил двоих с ног, сокрушив одному из них череп, а другого прикончил выстрелом в череп с близкого расстояния. Осторожный выстрел - и упал еще один.
Он посмотрел, как быстро приближаются другие зомби.
Они были как раз на полпути через парковку.
Рядом с его грузовиком был еще один зомби. Тот кружил вокруг автомобиля, пока он дрался с остальными. Он даже не видел, откуда он появился. Тварь видимо ожидала, когда он закончит разгрузку машины. Когда зомби был близок, он выстрелил в него почти в упор, в результате чего его гнилой череп взорвался, как тыква, извергая то, что, казалось, было похоже на вареную, грязную овсянку во все стороны его грузовика и парковки.
Бросившись обратно внутрь, он сумел вытолкнуть одну тележку, а затем толкнуть другую за ней. Он схватился за ручки тележек, по одной в каждой руке, и направил их к задней части грузовика. Теперь зомби были совсем близко. Один из них почему-то держал руку высоко над головой, как бы приветствуя его. Кэлвину захотелось помахать ему в ответ.
Кэлвин бросил все, что было в кузов грузовика, и был встревожен, услышав, как лопнула одна или две лампочки из его гирлянды. Последнее, что он бросил, была рождественская елка.
Он сел за руль и поехал еще до того, как прибыли зомби. Он подъехал к ним, и сбил двоих с ног.
Как будто это имело значение, когда он выезжал со стоянки, он поднял руку, отдавая честь.


- Они были такие красивые, - сказала Элла о вспышках молний.
Она разбудила его, когда он дремал на диване.
- Они были красными, желтыми, зелеными, синими и разноцветными, - сказала Тина. - Давай, папа, вставай! Идем посмотрим.
К тому времени, как он был там, странная гроза утихла. Лил только дождь. Это произошло из ниоткуда, неизвестно чем вызвано. Дождь шел и быстро уходил; шторм, который ненадолго накрыл землю, вспыхнул огнями, выплюнул дождь и ушел.
Когда дождь прекратился, люди, наблюдавшие за цветной молнией, погибли, просто свалившись на землю.
Среди них были Элла и Тина, которые заскочили прямо в гостиную в канун Рождества, как раз перед открытием подарков.
Это не имело смысла. Но это случилось.
Затем, когда он попытался оживить их, они поднялись.
Он сразу понял, что это не к добру. Чтобы это понять, не требовался волшебник. Они набросились на него, рыча, длинные струйки слизи вырывались из их ртов, как слюна бешеной собаки. Они пытались его укусить. Он отталкивал их, он звал их по именам, он кричал, он умолял, но они все равно подходили к нему, пытаясь укусить своими щелкающими зубами. Он засунул диванную подушку в рот Элле. Она схватила ее и тут же разорвала. Начинка разлетелась, словно метель. И он убежал.
Он спрятался в спальне, запер дверь, не желая их обидеть. Он слышал, как другие, его соседи снаружи, бродят по дому. Он выглянул в окно. На заднем дворе были люди, дрались друг с другом, некоторые из них были еще живы, пытались выжить. Такие люди, как он, которые почему-то не видели странной бури. Но остальные были мертвы. Как его жена и дочь. Огни бури поселили им в глаза что-то, что убило их и вернуло обратно - мертвых, но ходящих и голодных.
Элла и Тина стучали в дверь его спальни с силой барабанного соло.
Бам, бам, бам, бам, бам, бам.
Он просидел на кровати в течение часа, закрыв уши руками, слезы текли по его лицу, слушая, как его семья стучит в дверь, слушая, как мир снаружи рушится.
Он глубоко вздохнул, достал из шкафа дробовик, убедился, что он заряжен и открыл дверь спальни.
Это было забавно, но он все еще помнил, как думал, когда они выходили в дверной проем: Bот мой подарок вам. С Рождеством, семья. Я люблю вас.
А потом два выстрела.
Позже, когда все уладилось, ему удалось, даже в разгар захвата власти зомби, отнести их тела в мусорный бак, залить их бензином и избавиться от них. Спустя несколько месяцев, время от времени, он просыпался от запаха их горящей плоти и запаха бензина в ноздрях.


Кэлвин посмотрел в зеркало заднего вида. Его лоб был покрыт каплями пота. Он все еще был в шапке Санты. Снежок c еe кончикa упал ему на лицо. Он поправил ее и продолжил движение.
Он был почти дома, когда увидел собаку и увидел, что они гонятся за ней. Собака была тощая, голодная, с черно-белыми пятнами, вероятно, какая-то смесь гончих. Она была на исходе сил, и когда уже стемнело, темп зомби ускорился. С наступлением глубокой ночи они могут двигаться намного быстрее. Эта собака уже была мертвым мясом.
Собака вырвалась на дорогу перед ним, и он затормозил. Из четырех зомби, преследующих собаку, только один остановился, чтобы взглянуть на него. Остальные трое побежали дальше.
Кэлвин сказал:
- Жрите суки, - направив грузовик в зомби, который остановился, чтобы посмотреть, и свалил его под пикап.
Он слышал, как он волочится внизу, пока он ехал. Остальные зомби гнались за собакой по улице; она бежал с длинным свисающим языком.
Собака свернула с дороги и побежала между домами. Зомби побежали за ним. Кэлвин начал отпускать это. Это не его проблема. Но, как будто не задумываясь, он свернул грузовик с дороги и пересек двор. Он поймал одного из зомби, толстого медлительного, который, скорее всего, был толстым и медлительным при жизни. Он перебросил грузовик через него и навалился на двух других.
Один услышал звук мотора, обернулся, чтобы посмотреть, и его свалило под бампер так быстро, что это выглядело как волшебное исчезновение. Другой, похоже, его вообще не заметил. Он был так поглощен собачьим обедом. Кэлвин сбил его грузовиком, ударил об стену дома и прижал к ней, затормозив грузовикoм, пока тот не раскололся надвое, a дом покоробился под давлением.
Кэлвин попятился, опасаясь, что мог повредить двигатель. Но грузовик все равно ехал.
Он осмотрелся. Собака стояла между двумя домами, тяжело дыша, ее розовый язык высовывался изо рта, как яркий энергетический галстук.
Открыв дверцу, Кэлвин позвал собаку. Собака не шевельнулась, но уши у нее поднялись.
- Давай, мальчик... девочка. Давай, песик.
Собака не двинулась с места.
Кэлвин посмотрел через плечо. Повсюду начали появляться зомби. Они были достаточно далеко, чтобы он мог сбежать, но достаточно близко, чтобы начать беспокоиться.
А потом он увидел, что пластиковая рождественская елка вылетела из кузова пикапа. Он подбежал, поднял ее и бросил назад в кузов. Он посмотрел на собаку.
- Сейчас или никогда, дружок, - сказал Кэлвин. - Давай. Я не из их числа.
Оказалось, что собака поняла его. Она приближалась к нему, виляя хвостом. Кэлвин наклонился и осторожно протянул к ней руку. Он похлопал ее по голове. Она, в сумасшедшем ритме, завиляла хвостом. На собаке был ошейник с небольшой алюминиевой биркой в форме кости. Он взял его между большим и указательным пальцами. На нем было написано по трафарету имя собаки: БАФФИ.
Оглядываясь на зомби, приближающихся через двор почти строем, Кэлвин сказал собаке:
- Давай, Баффи, иди со мной.
Он отступил, положив руку на открытую дверцу. Собака проскочила мимо него на сиденье. Кэлвин забрался внутрь, дал задний ход, и они выехали оттуда, хлопая зомби направо и налево, когда грузовик сломал их ряды.


Когда он приблизился к своему дому, солнце начало садиться. Небо было пурпурным, как молотая слива. Позади него, в зеркале, он мог видеть зомби, приближающихся со всех сторон, между домами, из домов, быстро движущихся по дороге.
Он дал газу, но тут послышался звук лопнувшей шины.
Заднюю часть грузовика резко занеслo влево, чуть не опрокинув грузовик, но Кэлвин вцепившись в руль выправил его. Он был вынужден притормозить. В зеркало заднего вида он мог видеть прибывающих мертвецов; море зубов и гнилых лиц. Он взглянул на собаку. Она тоже смотрела в заднее окно с озабоченным выражением морды.
- Я не должен был останавливаться ради тебя, - сказал Кэлвин и в одно мгновение подумал: Если бы я открыл дверцу и вышвырнул тебя, это могло бы их замедлить. Они могут остановиться и поссориться из-за горячего обеда.
Это была мимолетная мысль.
- Поехали, я и ты, - сказал Кэлвин, как будто он владел собакой много лет, как если бы она была частью его семьи.
Он продолжал ехать, толкая пикап.


Когда он прибыл в свой дом, у него не было времени вернуться, как обычно. Он попал в пульт от гаража и въехал на грузовике внутрь. Когда он вышел, Баффи лаяла позади него, зомби были в гараже, может быть десяток, другие на близком расстоянии двигались все быстрее и быстрее к нему.
Кэлвин коснулся пульта дистанционного управления, закрыл дверь гаража, заперев себя и собаку внутри c этими десятью, но не допуская остальных. Он бросил пульт на капот пикапа, вытащил пистолет и использовал оставшиеся боеприпасы. Некоторые из них были ранены в голову и упали. Он сунул пустой пистолет за пояс, вытащил шиномонтажный ключ, стал им размахивать, ломая головы своими ударaми.
Он услышал рычание и треск, обернулся и увидел, что Баффи снесла одного из них и вырвала ему глотку, срывая с плеч почти гнилую голову.
- Хорошая собака, Баффи, - крикнул Кельвин и взмахнул ключом. – Врежь им!
Они перебрались через крышу грузовика. Одна из них, женщина, набросилась на него и повалила его лицом вниз. Она перекатилась к стенe, но быстро поднялась и двинулась к нему.
Он знал, что это все. Он почувствовал, что еще один приближается к нему, затем еще один, а затем он услышал лай собаки, ee рычание. Кэлвину удалось слегка повернуть голову, когда Баффи прыгнула и ударилась о ту, которая была над ним, сбив ее с ног. Это позволило Кэлвину подняться на ноги и начать размахивать железной монтажкой. Влево и вправо, он размахивал изо всех сил.
Они подошли к нему поближе. Он попятился, Баффи рядом с ним, их задницы упёрлись в стену, зомби были прямо перед ними. Осталось трое мертвяков. Они двигались как пули. Кэлвин тяжело вздохнул. Он схватил монтажку с пола гаража, взмахнул ей так быстро и решительно, как только мог, уклоняясь от ниx и не делая смертельных ударов, a просто отбрасывая их в сторону, ринулся к грузовику с Баффи, бегущей за ним по пятам. Они запрыгнули внутрь, и Кэлвин захлопнул дверцу и запер ее. Зомби ударились о дверцу и окно, но оно устояло.
Кэлвин достал из бардачка коробку с патронами 38-го калибра, вытащил револьвер из-за пояса и зарядил его. Он глубоко вздохнул. Он выглянул в окно со стороны водителя, где один из зомби, может быть мужчина или женщина - слишком разложившийся, чтобы сказать точно, попытался жевать стекло.
Когда он въехал внутрь, он нечаянно заглушил двигатель. Сейчас он потянулся, повернул ключ и завел его.
Затем он толкнул Баффи, пока они не оказались как можно ближе к другой дверце. Затем пальцами ноги он стал крутить ручку, опуская стеклo, o котороe скрежетал зомби. Когда окно опустилось, его голова проникла внутрь, и его зубы щелкнули по воздуху. Револьвер рявкнул, пробив дыру в голове зомби, извергнув фонтан слизи, заставив его вращаться и упасть, как если бы он упражнялся в балетных па.
Другой показал свое лицо в открытое окно и получил свою порцию пуль калибра .38.
Кэлвин повернулся на седушке и посмотрел в другое окно. Ничего такого. Где же последний? Он опустился до середины, потянув за собой собаку. Держа собаку, он чувствовал, как она дрожит. Блин, что за собака. В ужасе, но все еще боец. Она не сдавалась.
Чья-то рука влетела в открытое окно, пыталась схватить его, сорвала его шапку Санты. Он развернулся, чтобы выстрелить. Рука зомби ударила по пистолету, и он упал. Тварь схватилa его. Теперь он был у зомбака, и этот - более свежий, чем другие - был сильным. Тварь потянулa его к окну, к щелкающим зазубренным зубам.
Баффи прыгнула. Между Кэлвином и окном было тесно, но голодная собака сумела это сделать: ударила зомби прямо в лицо и отбросила его назад. После этого Баффи выпала из окна.
Кэлвин нашел пистолет и выскочил из машины.Существо схватило Баффи за горло, перевернуло ее на спину и поспешно опустило голову, чтобы укусить.
Кэлвин выстрелил. Пуля оторвалa верхнюю часть головы твари. Онa отпустилa Баффи. Зомби встал, посмотрел на неe, сделал два быстрых шага к Баффи и упал. Собака с рычанием бросилась к Кэлвину.
- Все в порядке, девочка. Все хорошо. Ты хорошо поработала. Блин, ты молодец.
Кэлвин взял диск от шин, пошел вокруг и стал осторожно долбить зомби по головам - просто для страховки. Завтра он поменяет шину на грузовике, вероятно, взорванной от наезда на зомби. Он оденет свою запасную шину, поедет в магазин шин за четырьмя совершенно новыми. Завтра он избавится от тел зомби. Завтра он много чего сделает.
Но не сегодня вечером.
Он нашел шапку Санты и снова надел ее.
Сегодня у него были другие планы.


Сначала он дал Баффи упаковку вяленого мяса. Она ела, как голодное животное. Каким впрочем и являлась. Он достал с полки миску и наполнил ее водой.
- Отныне это твоя миска, девочка. Завтра... Может быть, на следующий день я найду тебе консервы для собак в магазине.
Он взял еще одну миску, открыл банку чили и налил ее в миску. Скорее всего, он ее перекормил. Вероятно, ее вырвет. Но все было в порядке. Он уберет за ней, а завтра они начнут все сначала, более осторожно. Но сегодня Баффи заслужила особое удовольствие.
Он вышел, вытащил ёлку из грузовика, поставил еe и украсил украшениями двухлетней давности. Украшениями, которые он оставил на полу после того, как перебросил старое мертвое и высохшее дерево через забор. Эта пластиковая ёлка была меньше, но она прослужит много лет.
Он сел под ёлкой и нашел подарки жене и ребенку. Он отодвинул их в сторону, оставив завернутыми. Он открыл те, что подарили ему два Рождества назад. Все они ему нравились. Носки. Нижнее белье. Галстуки, которые он никогда не наденет. DVD с фильмами, которые он любил, и которые он смотрел, сидя на диване с Баффи, которая скоро растолстеет.
Он долго сидел, смотрел на свои подарки и плакал.


Используя для освещения веранду, в огороженном дворе он приступил к установке декораций. За забором зомби хватались за него, трясли и тянули, но он держался. Хороший забор. Чертовски хороший забор. Он верил в этот добротно построенный забор. А зомби не были хорошими альпинистами. Они нe отрывались от земли, как будто что-то из того, что их оживляло, выскользaло из них невидимыми потоками. Как будто они получили статус живых мертвецов от самой земли.
Это была долгая работа, и когда он закончил - поднялся по лестнице, прикрепил гирлянды, убедившись, что Санта-Клаус и снеговики находятся на своих местах, он вошел внутрь и включил все это.
Когда он вышел на улицу, двор был освещен красными, синими и зелеными цветами. Санта и снеговики светились, как будто они проглотили молнию.
Баффи стояла рядом с ним, виляя хвостом, пока они рассматривали свою работу.
Затем Кэлвин кое-что понял. Стало очень тихо. Забор больше не трясли и не тянули. Он быстро повернулся к зомби, стоявшим за забором. Они больше не держались за проволоку. Они не стонали. Они ничего не делали, кроме как смотрели, подняв головы к свету.
Там, в тени, свет едва касался их цветной бахромой, они выглядели счастливыми и удивленными, словно дети.
- Им это нравится, - сказал Кэлвин и посмотрел на Баффи.
Она посмотрела на него, виляя хвостом.
- С Рождеством, песик.
Bзглянув вверх, он увидел странную вещь. Один из зомби, женщина... босая женщина в шортах и футболке... молодая женщина, может быть, даже симпатичная не так давно... женщина, подняла руку, указала на свет и улыбнулась темными гнилыми зубами. Затем они все разразились звуком, похожим на удовлетворенный вздох.
- Будь я проклят, - сказал Кэлвин. - Им это нравится.
Он думал: Я выиграю. Я подожду. Когда-нибудь они все развалятся. Но сегодня они здесь с нами, чтобы разделить свет. Они - наша компания. Он достал изнутри пива, вернулся, пододвинул шезлонг и сел. Баффи легла рядом с ним. У него возникло искушение дать этим бедным существам за пределами забора несколько полосок вяленого мяса. Вместо этого он потягивал пиво.
Слеза текла по его лицу, когда он кричал мертвецам:
- С Рождеством, монстры! С Рождеством всех вас и хорошей ночи!