«Забитая жена» Грэм Мастертон

В середине дня полил дождь, до невероятности сильный и они укрылись под брезентовым тентом киоска с безделушками.
— Ты должна его бросить, — говорила Хизер сквозь синкопированный перестук дождя. — Ты должна всё собрать, взять детей и уйти. Ты всегда можешь приехать в Танбридж-Уэллс и оставаться у нас, пока не найдёшь куда перебраться.
— Да как же я смогу? — отозвалась Лили. — И почему это я должна? Поппи только-только начала ходить в «Вязы» — если нам придётся переезжать, её это сильно огорчит, — а Джейми и так до сих пор мочится в постель. К тому же, Хизер, чёрт побери, половина этого дома принадлежит мне и я три года обставляла его по своему вкусу.
— Но ты же не можешь продолжать так и дальше, Лили. В один день он тебя просто-напросто убьёт.
Лили не знала, что ответить. Она понимала, что Хизер говорит правду. Стоял пасмурный и дождливый день позднего сентября, но она носила тёмные очки, чтобы скрыть синяки под глазами. Два ночи назад Стивен вернулся домой в одном из своих закидонов. Он был пьян, хоть и не до беспамятства, как иногда случалось. Лили приготовила ему томатно-куриную запеканку, одно из его любимых блюд, но, по какой-то таинственной причине, Стивен решил, что она просто издевается.
— Что? По-твоему, я деревенщина какая-то и жрать мне только запеканку из курицы с помидорами?
Он скинул кастрюльку «Ле Крезе» на кухонный пол, разбив плитку и забрызгав лодыжки Лили горячим томатным соусом, а затем раз ткнул её кулаком, в переносицу.
— Что до меня — я бы вызвала полицию, — заявила Хизер.
— Ну, да. А потом Стивен станет им заливать, что на работе у него сплошной стресс, что ему жаль и он больше пальцем меня не тронет.
— Лили, хотя бы сходи к психологу. Пожалуйста.
За конскими каштанами, ограждающими зону отдыха, полыхнула молния а потом оглушительной отрыжкой прогрохотал гром. Дети с криками носились между палатками, прямо под дождём.
— Почему, как мы устраиваем праздник, всегда идёт дождь? — продолжала разговор Хизер. — Можно подумать, Богу угодно, чтобы мы только собирали пожертвования на ослиные приюты. Его сын везде разъезжал на осле.
Но Лили этого не слушала. Она хмуро разглядывала женщину, которая укрывалась напротив них, за палаткой с пирожными. Одета та женщина была в серую вязаную шапочку и такой же серый дождевик длиной до колен, лицо её выглядело бледным и осунувшимся, губы плотно сжаты. При ней был маленький серый бедлингтон-терьер, который то и дело встряхивался.
Что нервировало Лили — женщина, не мигая, уставилась на неё. На несколько секунд Лили отвернулась, но, оглянувшись назад, заметила, что женщина всё ещё на неё таращится.
— Видишь ту женщину? — спросила она у Хизер.
— Какую женщину?
— Вон ту женщину — что в сером плаще и с собакой — за палаткой с пирожными.
— А что с ней такое?
— Она таращится на меня. Она таращится на меня уже несколько минут.
Хизер скорчила гримасу. — Может, она тебя знает.
— Ну, я-то точно её не знаю. И глянь. Она до сих пор таращится на меня.
Громыхнул ещё один раскат, но уже гораздо дальше, и дождь начал утихать. Через несколько минут Лили и Хизер выбрались из-под защиты тента и скоро проходы между палатками снова заполонила толпа. Лили пригляделась, не стоит ли ещё за палаткой с пирожными женщина в серой шляпе и сером дождевике, но той уже не было.

Перед тем, как забрать Поппи из «Вязов», Лили припарковалась на Хай-стрит, за двойной жёлтой линией, чтобы купить свиные отбивные, стручковую фасоль и булку свежего хлеба. Ещё она заглянула в винный магазин и приобрела по акции две бутылки «Мерло».
Обычно Стивен пил «Мерло» и Лили подумала, если она притворится, что не против его склонности к выпивке, при условии умеренности, может, он и не поймёт, что она настолько это осуждает. «Ты всегда меня осуждаешь. Лишь потому, что ты дочь юриста. Да кого, чёрт подери, ты из себя строишь?
Ожидая у прилавка в винном магазине, Лили взглянула в окно, не видно ли поблизости инспекторов дорожного движения. Прямо за стеклом, уставившись на неё, стояла женщина в серой шляпе и сером дождевике, вместе со своим бедлингтон-терьером.
Лили уже решилась выйти на улицу и спросить, что ей нужно, когда продавщица взяла у неё бутылки «Мерло» и сказала: — Добрый день, мадам. Будете платить картой?
Пока Лили расплачивалась и выходила из магазина, та женщина уже ушла. Лили окинула взглядом Хай-стрит, но её нигде не было видно.

Тем вечером она рано уложила Поппи и Джейми в кровать и почитала им рассказ «Крис Кукс в Злюколяндии» — про мальчика, который всё время скандалил, пока его не утащили чудища, которые могли вопить гораздо громче, чем он.
— Мамочка, — проговорила Поппи, когда Лили подтыкала ей одеяло. — Мы ведь не будем уходить отсюда, правда?
— Конечно нет, милая.
— Но папочка всегда кричит и заставляет тебя плакать. Я не люблю, когда он кричит и заставляет тебя плакать.
— У папочки очень беспокойная работа. Иногда это заставляет его кукситься, как Криса Кукса в Злюколяндии. На самом деле он такого не хотел.
— Я слышала, ты сказала папочке, что заберёшь нас отсюда.
— Ну, это потому, что я тоже куксюсь. Но я тоже такого не хотела.
— Та леди говорит, что ты не должна нас увозить.
— Леди? Какая леди?
— Она сегодня стояла около детской площадки и позвала меня. Она сказала: «Поппи». Потом она сказала: «Твоя мамочка не должна бросать папочку».
Лили уставилась на дочь. — Как эта леди выглядела?
— На ней были серая шерстяная шапочка и серый дождевик, и у неё была собака, похожая на чумазого ягнёнка.
— Это всё, что она сказала? Она не говорила тебе, как её зовут или откуда узнала твоё имя?
Поппи помотала головой. — Прозвенел звонок и мне пришлось зайти внутрь.

В десять пятнадцать Стивена ещё не было дома. Лили стояла в гостиной, с бокалом «Мерло», почти не шевелясь, разглядывая себя в зеркале над каминной полкой, словно там отражался кто-то незнакомый. Тридцатипятилетняя женщина, блондинка с короткой стрижкой, чёрные глаза, которые превратились в радужные, как будто она нацепила личину Пьеретты.
Лили не знала, садиться ужинать или нет. В такой поздний час аппетит у неё уже пропал и неизвестно, в каком настрое будет Стивен, когда в конце концов заявится домой.
Она ещё стояла перед зеркалом, когда в дверь позвонили. Лили пошла в прихожую открывать. Сквозь жёлто-зелёное витражное окно входной двери виднелась искажённая тёмная фигура.
— Кто там? — спросила Лили.
Мгновение продолжалось молчание, но затем прозвучал женский голос: — Не открывайте дверь. Этого не нужно. Но не забирайте отсюда детей.
— Что? — возмутилась она. — Кто вы?
Лили сняла цепочку и распахнула дверь настежь. На крыльце стояла женщина в серой шапочке и сером дождевике, лицо её тоже было серым, как газетная бумага. Лишь завидев Лили, она завопила: — Не забирайте детей! Не этой ночью! Сделаете так — случится нечто ужасное!
Перепуганная Лили захлопнула дверь. После этого она просто стояла в прихожей и тряслась. Сверху донёсся крик Поппи: — Мама! Мама! Джейми намочил постель!
Она опять подошла к входной двери. Сквозь витражное окно светила лампа над крыльцом, но силуэта женщины уже не было. Лили вставила дверную цепочку на место, а потом чуть приоткрыла дверь.
Женщина пропала. Виднелись только мерцающие сквозь ветки уличные фонари, а слышался лишь глухой шум машин.
Она выключила свет в гостиной и уже начала подниматься наверх, чтобы наполнить ванну, когда входная дверь распахнулась настежь, с грохотом врезавшись в стену.
— Лили! Лили? Да где ты там шаришься?
Она вышла в прихожую. Стивен навалился на открытую дверь, взлохмаченные волосы торчали, как у школьника, а галстук сбился набок. Она унюхала запах спиртного и выблеванного карри.
— Стивен, — произнесла Лили.
— Ой, ты меня признала! Ты знаешь, кто я такой! Это меняет всё дело!
Он сделал три неверных шага вперёд, потерял равновесие и чуть не налетел на неё.
— Уйди от меня, — сказала она ему.
— Уйти от тебя? Не так ты, сука, говорила в нашу брачную ночь!
— Стивен, ты пьяный и вонючий. Иди наверх, прими душ и ложись спать.
Он стоял в прихожей и покачивался. У него был отсутствующий вид, а на лице гуляла ухмылка.
— Стивен, — повторила Лили и тогда он ударил её так сильно, что она врезалась в стену, стукнулась головой и ушибла плечо.
Лили свалилась на пол, но Стивен ухватил её за платье спереди и разорвал его нараспашку. Он вздёрнул её на ноги, и бил снова и снова.
— Знаешь, кто ты? — продолжал он орать на неё. — Знаешь, кто ты?

Поппи и Джейми плакали, когда Лили запихивала их в свою «Мериву». Она бросила на заднее сиденье большую синюю дорожную сумку и захлопнула дверцу.
Когда она уселась на место водителя, на крыльцо опять вылез Стивен.
— Лили! — рявкнул он на неё. — Ты не заберёшь моих детей, Лили! Никуда ты не поедешь, стерва!
Он поковылял по ступенькам вниз, прямо к ним. Лили повернула ключ зажигания и завела двигатель. Поппи уже верещала, а Джейми рыдал с тонким паническим взвизгиванием.
Стивен опустил кулак на заднее стекло «Меривы», и Лили так вжала педаль газа, что вылетела с подъездной дорожки, разбрызгивая гравий.
Послышался тяжёлый глухой удар и Лили увидела прямо перед собой перевернувшееся в воздухе тело. Прежде, чем его выбросило на дорогу, оно перекатилось ещё и ещё, но тело сразу же переехала другая машина, и руки взмыли вверх, хлопнув в ладоши — шлёп, как будто аплодируя.
Трясущаяся от шока, Лили выбралась с водительского места и шагнула на дорогу. Женщина в серой шерстяной шапочке и сером дождевике лежала на спине и таращилась на неё невидящим взглядом.
Лили оглянулась вокруг. Уже скопилась маленькая толпа, а водитель второй машины звонил в скорую. Тем не менее, у её ворот стояла всё та же женщина в серой шапочке и сером дождевике, а на поводке она держала бедлингтон-терьера.
Лили пересекла дорогу и подошла к ней. Облик женщины рябил и дрожал, словно виднелся сквозь текущую воду.
— Ты умерла, — прошептала Лили. — Это ты лежишь на дороге. Ты умерла.
— Я пыталась предупредить тебя, Лили, — ответила ей женщина. — Тебе стоило уйти ещё год назад, когда он впервые поднял на тебя руку. Но ты чересчур боялась остаться одинокой. И — втайне — ты наслаждалась, будучи его жертвой, верно? Это помогало тебе ощущать себя желанной. Ты должна была остаться. И вот, смотри, что ты теперь натворила.
— Прости меня. — промолвила Лили. Но женщина отвернулась и ушла прочь, оставив свою собаку одну на тротуаре. Когда привидение свернуло за угол и скрылось из виду, Лили крикнула ему вслед: — Прости, прости меня!