«Сортир» Рональд Келли

– Идем, парни! Это будет круто!
Фрэнк Беннетт и Бубба Коул переглянулись, в свете октябрьской луны их лица казались бледными масками. Они понятия не имели, почему позволили Майку Стинсону уговорить их прийти сюда, на южный конец Грин-крик. Может, им просто наскучил этот вечер Хэллоуина, который начался с пары банок пива, украденных Майком из крошечного холодильника в отцовской берлоге, а продолжился завываниями под окнами руководства школы и швырянием тухлых яиц в проезжающие автомобили с эстакады над автострадой 24.
Троица вскарабкалась по насыпи, цепляясь за клочки травы и кривые стволы приземистых деревьев. Наверху мальчишки остановились, запыхавшись от подъема, хотя были куотербэком, хафбэком и лайнбэкером «Бэдлоу канти бэарз», три сезона подряд становившихся чемпионами штата. Решили, что все дело в алкоголе – и лидировал здесь Майк, он приложился еще прежде, чем заехал за ними в половине восьмого вечера на своем пикапе «Шеви эс-10».
Бесстрашный лидер сверкнул красивой, наглой улыбкой – которая в предвыпускном классе обеспечила ему десяток драк и благосклонность десятка девчонок – и ткнул пальцем в противоположный берег мелкой речушки, заросший деревьями и ежевикой.
– Вот он, парни.
Схватившись за ближайшее деревце, чтобы не упасть, Фрэнк вгляделся в маленькое деревянное строение, высившееся за узкой ложбиной.
– Это сортир, – равнодушно бросил он.
– Верно, черт побери! – Майк сделал последний долгий глоток из пивной банки и швырнул ее в ручей. – Звезда сегодняшнего вечера!
– Ты считаешь, что столкнуть паршивый старый сортир в ручей – это очень весело? – поинтересовался Бубба.
Его круглое, как печенье, лицо озадаченно нахмурилось.
– Именно.
Фрэнк с отвращением покачал головой.
– Сла́бо, чувак. В чем прикол?
– В том, что именно так развлекаются деревенские пареньки вроде нас, – сообщил Майк. – Это, знаете ли, традиция. Мой папаша опрокидывал сортиры на Хэллоуин, и дедуля тоже. Насколько мне известно, это последний сортир в округе Бэдлоу.
Бубба огляделся.
– Эй, это часом не собственность Старика Чеймберза?
Майк кивнул.
– Она самая.
– Ну нет, – запротестовал Фрэнк. – Вези меня домой. Я не собираюсь связываться с этим старым пердуном. Все знают, что с тех пор как сбежала его жена, он напоминает гремучку с чесоткой на пузе. Таскает при себе "Pемингтон-1100", набитый дробью и свинцом. Он не раздумывая разрядит его в нас.
– Не будь девчонкой, – ответил Майк. – Мы столкнем его сральник в ручей и смоемся прежде, чем он выпрыгнет из кровати и натянет штаны.
– Не знаю, Майк… – с сомнением проворчал Бубба.
– Значит, играть со мной в одной команде вы можете, а помочь в этой затее – нет? – Майк с оскорбленным видом откинул со лба светлые волосы. – Мне больно это слышать. Очень.
Фрэнк с Буббой переглянулись. Им не понравилось, что Майк ставит под сомнение их преданность, без разницы – на футбольном поле или вне его.
– Ну ладно, – наконец сказал Фрэнк. – Давай сделаем это и свалим отсюда.
– Я знал, парни, что вы меня поймете!
Победно ухмыльнувшись, Майк повел их вниз по склону, через ручей и на противоположный берег. Одолевая крутой подъем, они вконец запыхались.
Троица стояла и разглядывала сортир. Футов шести с половиной в высоту и пяти в ширину, выцветшие дощатые стены, ржавая крыша из рифленой жести. Навесная дверь с традиционным резным полумесяцем. Ничем не примечательное строение, за исключением одной детали. Сортир был обмотан куском ржавой погрузочной цепи, закрытой на большой висячий замок.
Пока они смотрели, внутри что-то шевельнулось.
– Черт! – Бубба отпрыгнул назад. – Там кто-то есть!
Майк закатил глаза.
– Ну конечно… замотанный цепью. Видно, гребаному Гарри Гудини приперло посреди ночи.
Могучий лайнбэкер прищурился.
– Кому?
– Забудь. Наверное, это опоссум или енот. Давайте свалим его в ручей и дадим деру.
Они уперлись ладонями в восточную стену сортира и толкнули. Ничего не произошло. Сортир не шелохнулся.
– Еще раз, – сказал Майк.
Попробовали снова. Скрипнули доски, но сортир не сдвинулся ни на дюйм.
– Эта развалина сработана на славу, – сказал Фрэнк. – Что удумал Старик Чеймберз? Цементный фундамент?
– Да Бубба может столкнуть его без посторонней помощи, – раздраженно бросил Майк, смерив взглядом приятеля. – Упрись в него спиной, мерин. Представь, что это смазливый куотербэк из округа Калун, и разнеси его к чертям.
– Лады.
Майк отлично знал, на чем сыграть: Бубба ненавидел Троя Эндрюса из «Калун силвер тайгерс», который был еще большим засранцем, чем Майк, если такое возможно. Бубба приставил мускулистое плечо к углу сортира, уперся ногами в топкую почву и со всей силы толкнул. Широкая физиономия парня покраснела от напряжения.
Затрещало, ломаясь, дерево: сортир поддался.
– Давай, мужик! – со смехом завопил Майк. – Прикончи его!
– Говори тише! – предупредил Фрэнк, нервно косясь на темную тропинку, что вела в направлении фермы Чеймберза. – Старик тебя услышит!
– Пусть слышит! – рявкнул нетрезвый куотербэк. – Если он объявится, я надеру его сморщенную задницу!
Майк с Фрэнком смотрели, как Бубба, пыхтя, толкает сортир в последний раз. Строение медленно опрокинулось, покатилось по склону и с шумом разбилось о каменистое дно Грин-крик. Щепки и покореженная жесть разлетелись во все стороны.
Игнорируя потенциальную опасность, Майк Стинсон испустил ликующий вопль.
– Да, черт побери! Найти и уничтожить! «Бэдлоу канти бэарз», один, сортир, ноль!
Фрэнк не смог сдержать смех.
– Ну ты даешь, чувак!
Свет луны озарял то, на чем стоял туалет: большую плоскую плиту из гладкого серого камня, с широкой трещиной посередине. Бубба подошел и с любопытством вгляделся внутрь. Обычно в старых сортирах сквозь сиденье что-нибудь да видно, например, кучу слизи с обрывками туалетной бумаги и разрозненными кусками дерьма. Но за трещиной была только темнота. Непроглядная.
– Что там? – спросил Фрэнк.
– Ничего.
Бубба отыскал поблизости камень и кинул в отверстие. Они подождали гулкого стука, с которым камень ударится о дно, но ничего не услышали. Вообще ничего.
– Чертовски странно, – сказал Бубба. Повернулся к друзьям, пожал массивными плечами. – Похоже, он бездонный…
В этот момент Майк Стинсон и Фрэнк Беннетт заметили движение за спиной приятеля… у его ног, где зияла дыра в камне. Какая-то тварь протиснулась сквозь неровное отверстие и нависла над Буббой; рядом с ней он показался трехлетним малышом, а не трехсотфутовым семнадцатилетним парнем, любителем стероидов и кукурузы.
Бубба увидел потрясенные лица друзей.
– Что?
Он обернулся и закричал.
Тварь напоминала летучую мышь, но была бледно-серой, безволосой и раз в двадцать пять крупнее, чем любая мышь, что Бубба когда-либо видел. Белые, незрячие глаза слепо таращились на него, пока он не начал вопить. Тогда тварь глубоко вонзила когтистые крылья ему в плечи, прорезав спортивную куртку, впившись в мясо и кость. Бубба попытался отдернуться, вырваться, но все попытки были тщетны – тварь крепко держала его.
Майк и Фрэнк ошарашенно смотрели, как широкая клыкастая пасть сомкнулась на стриженой голове Буббы. Хрустнули кости, кровь брызнула на перепуганное лицо их друга. Затем, резко тряхнув серой башкой, тварь оторвала голову Буббы Коула от шеи.
– Что за хрень здесь творится? – резко спросил кто-то.
Оставшиеся в живых школьники обернулись и увидели на тропинке Старика Чеймберза в грязных длинных панталонах, седые волосы разлетались вокруг его головы, словно пух одуванчика. В покрытой старческими пятнами руке он держал полуавтоматическое ружье «Ремингтон».
Чеймберз выбрался на поляну, где раньше стоял сортир, и смертельно побледнел.
– Вот дерьмо! Что вы натворили, придурки чертовы?
Опьянение с Майка как ветром сдуло. Забавно, как быстро трезвеешь, когда гребаная гигантская летучая мышь отрывает голову твоему приятелю.
– Что… что это за тварь?
Все трое уставились на серого монстра. Тот ухмыльнулся в ответ, перекатывая голову Буббы во рту, словно леденец, а потом проглотил ее.
– Понятия не имею, что это, сынок, – искренне ответил старик. – Знаю только, что оно надежно сидело под замком, пока вы не сбросили крышку с трещины в камне и не выпустили его, – oн сплюнул в сторону и поднял ружье, целясь в тварь, которая дергалась, пытаясь полностью выбраться из дыры. – Проклятый урод убил мою жену и затащил в свою пещеру, логово или что там у него, когда она устроилась на толчке с журналом по садоводству. Я замотал сортир цепью, чтобы он не выбрался. Сочинил историю о том, что жена бросила меня, потому что не думал, что кто-нибудь мне поверит.
Тварь почти освободилась. Ее правая нога застряла в узком конце трещины, с каждым мгновением будто становившейся все шире. Бледное создание испустило пронзительный вопль, от которого едва не лопнули барабанные перепонки, и раскинуло тощие конечности, продемонстрировав крылья не менее двадцати футов в размахе.
– Уматывайте, парни! – крикнул Старик Чеймберз. – Я попытаюсь их задержать. И бегите по шоссе в сторону озера… не к городу.
– Но… но… – заикаясь, произнес Майк.
– Никаких но! Уносите свои жалкие задницы!
Старик начал стрелять, всаживая в монстра крупнокалиберную дробь. Тварь высвободила ногу и рванулась вперед.
Мальчишки не стали смотреть, справится ли фермер с чудовищем, сиганули с обрыва и приземлились в ручей, разбрызгивая воду. Вскарабкались по склону и ринулись сквозь темные заросли, а у них за спиной яростно визжал монстр. Потом стрельба прекратилась, и раздался душераздирающий крик Старика Чеймберза.
Вот дерьмо! – думал Майк, отчаянно продираясь сквозь кусты и колючки. – Вот дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо!..
Мгновение спустя его обогнал Фрэнк, чьи быстрые ноги неоднократно приносили «Бэарз» победу. Вскоре хафбэк вырвался вперед на целых пятьдесят футов.
– Притормози, чувак! – завопил Майк. – Подожди меня!
– Иди в жопу! – отозвался его друг и припустил еще быстрее.
Майк пытался не отстать. Бок пульсировал болью. Внезапно парень понял, что Старик Чеймберз замолчал, и тут над его головой пролетел какой-то предмет и приземлился в паре ярдов перед Фрэнком. Предмет упал на землю с влажным шлепком, и в свете луны Майк смог отчетливо его разглядеть. Это была правая рука Старика Чеймберза, оторванная у локтя, но по-прежнему сжимавшая "Pемингтон-1100".
Даже после смерти пальцы старика подергивались в конвульсиях. Указательный палец снова и снова нажимал спусковой крючок. Пуля двенадцатого калибра попала прямо в левую коленную чашечку Фрэнка. Тот упал, и крупная дробь изрешетила его живот, пронзив мускулы и погрузившись в кишки.
Оторванная рука перевернулась и начала беспомощно палить по темным деревьям. Не сбавляя шаг, даже не задумываясь, Майк перепрыгнул через упавшего друга и помчался к опушке леса, за которой проходило шоссе 70.
– Вернись, Майк, сукин ты сын! – простонал за его спиной Фрэнк. – Не бросай меня!
Тварь снова взвизгнула, намного ближе, чем секунду назад.
– Иди в жопу, Фрэнк! – крикнул Майк на бегу.
Обернувшись, увидел изувеченного приятеля, лежавшего в осенних листьях. Его, а также нечто огромное и голодное, бледно-серое, словно свежий цемент, стремительно пробирающееся через лес.
Майк пробежал еще несколько ярдов и внезапно оказался на открытом пространстве. Его ноги заскользили по гравийной обочине. Восстановив равновесие, он помчался через двухполосное шоссе туда, где оставил свой пикап. Когда добрался до машины и распахнул дверь, услышал душераздирающие вопли Фрэнка, разорвавшие холодный полуночный воздух.
Майк захлопнул дверь и с облегчением увидел, что ключ торчит в замке зажигания, оставленный на случай поспешного отступления после ночных подвигов. Парень завел двигатель и утопил педаль газа.
Он выехал на дорогу, в его ушах звучали слова Чеймберза: «Бегите по шоссе в сторону озера… не к городу».
– Иди к черту, старик, – пробормотал Майк. – Я еду домой!
Фрэнк снова закричал, но теперь его крики почему-то доносились сверху, а не сбоку. Мгновение спустя поток горячей крови обрушился на пикап, забрызгав ветровое стекло.
Майк включил дворники, но они только размазали кровь, ухудшив обзор. Затем сквозь красный туман в лучах фар он увидел, как тварь приземлилась на разделительную полосу шоссе, сжимая в когтях безрукое и безногое тело Фрэнка Бенетта. Тот был еще жив, еще истерически визжал, хотя его лицо и голова лишились кожи, превратившись в обнаженный вопящий череп.
Майк вдавил педаль газа в пол, направляя тяжелый пикап в копошащегося на дороге монстра. Решетка радиатора врезалась тому в грудь, швырнув через крышу кабины в длинный кузов. Пикап опасно накренился и едва не опрокинулся, сокрушив колесами несчастного Фрэнка. Вцепившись в руль, Майк смог удержать машину на дороге. Он затормозил и выглянул в заднее окно. В свете задних фонарей увидел тварь из трещины в камне: она пыталась выбраться из кузова. Искалеченная и потрепанная, но живехонькая.
Майк яростно нажал педаль газа, затем резко ударил по тормозам. Тварь упала, перекатилась через задний борт и приземлилась на спину на асфальт. Куотербэк остановил машину посреди дороги, включил задний ход и дал газ. На этот раз он переехал тварь, с удовлетворением услышав – буквально ощутив, – как трещат и ломаются кости и хрящи под весом пикапа.
Преодолев препятствие, Майк остановился и сквозь забрызганное кровью стекло посмотрел на бледного монстра, который неподвижно лежал на дороге. С облегчением вздохнув, парень тронулся с места и объехал тварь, а также молчаливый кровоточащий мешок мяса и костей, когда-то бывший его лучшим другом.
Миновав щит с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КОУЛМЭН» и спускаясь по крутому склону к своему родному городку, Майк Стинсон размышлял, поможет ли визит на мойку избавиться от следов кровавого душа и удастся ли ему незаметно проскользнуть в постель, чтобы отец не догадался о случившемся.
Ему показалось, что далеко позади раздался пронзительный вопль.
Это невозможно, – сказал он себе. – Тварь мертва. Я видел, как она сдохла!
Но подъезжая к пригородам Коулмэна, Майк вспомнил слова Старика Чеймберза.
Бегите по шоссе в сторону озера… не к городу.
Я попытаюсь их задержать.
Кровь Майка застыла в жилах.
Их.
Крики, настойчивые и голодные, становились все громче, он посмотрел в зеркало заднего вида… и увидел, как луну закрывают порожденные трещиной в камне ужасы, давно забытые… а теперь вырвавшиеся на свободу.