«Маленькие любимчики Элли» Трейси Л. Карбоун

Отец Элли был дальнобойщиком, поэтому большую часть времени за все отвечала мама. Она пила дешевый виски и использовала деньги на еду, чтобы купить сигареты, хотя говорила папе, что бросила курить. Она отказывалась готовить ужин, поэтому чаще всего Элли делала макароны с сыром или бутерброды с арахисовым маслом и желе. В девять лет Элли воспитывала себя сама.
По мнению социальных служб, в доме присутствовал взрослый, который заботился о ней, но это было не так. Вечером, когда Элли и мама смотрели телевизор, мама пила свой ликер комнатной температуры из питьевой чашки и облизывала ложку с сахаром. Она не давала ему раствориться во рту. Она хрустела им. Она смотрела на Элли, ее глаза остекленели, и разминала кристаллы между зубами, пока они не превращались в мелкий порошок. Затем она делала глоток своего напитка, чтобы смыть его.
- Я люблю свой сахар, - говорила она.
Ее зубы были плоскими от постоянного стачивания и коричневыми там, где они должны были быть белыми. Элли ненавидела ее до глубины души. Элли ненавидела практически все в своей жизни. Кроме ее гусениц.
Элли увидела на YouTube видео о том, как сделать свой собственный йогурт и как просто сохранить больше йогурта и больше молока, и у вас будет постоянный запас до конца жизни. У нее было отвращение к белым продуктам, особенно к сахару, но она пыталась применить тот же метод со своими гусеницами.
Она нашла аквариум на обочине дороги и наполнила его листьями и личинками цыганской моли. Она часами сидела в своей комнате в одиночестве, пока мама не кричала ей, что нужно провести время с семьей, что означало просмотр телевизора и поедание сахара. Элли делала домашние задания в компании своих пушистых друзей. Она гладила их и пела им. Она сделала гитару из коробки из-под сигар и резинок и играла им песни. Когда она пела или играла на своем инструменте, иногда они вставали на задние лапки и раскачивались.
- Вы мои маленькие любимчики, не так ли? - говорила она им. То же самое говорил ей папа, когда был рядом. Ей нравилось наблюдать за их крошечными лапками, когда они ползали по веточкам и свешивались вниз головой с оконной сетки, которой она закрывала аквариум.
В своей маленькой комнате в трейлере она была спокойна. "Маленькие друзья, маленькие друзья, мы будем вместе до самого конца". Она пела эту песню личинкам и улыбалась, когда они поднимались к ней, как пшеница в ветреный день. Ей было интересно, поют ли они тоже, крошечными голосами, которые ее большие уши не могли услышать.
- Элли, иди сюда. Я купила нам фильм про вампиров! - позвала мама из гостиной.
Элли ненавидела фильмы про вампиров, ненавидела всех монстров. Элли хотела только сидеть в своей комнате и играть со своими маленькими любимцами.
- Элли! Иди сюда и принеси мне мой сахар!
Она прижала ладонь к стеклу аквариума, и самая толстая гусеница встала и прижала к ней свои колючие коготки. - Я скоро вернусь, дорогая, обещаю.
Так всегда говорил папа, когда отправлялся в дорогу.
На следующее утро она пошла в школу. В обед она оставила кусочек яблока и латук из своего бесплатного обеда для своих дорогих питомцев. По дороге домой она собрала немного клевера и шесть кленовых листьев. Пустые мусорные бочки стояли у входа. То, что мама вынесла мусор, было хорошим знаком. Это означало, что сегодня она встала с постели.
- Элли, хватай бочки! Я весь день убиралась. Папа скоро вернется домой!
Элли взяла мусор и понесла его в гараж.
- Почему он возвращается так рано? - спросила она.
Мама, пошатываясь, подошла к ней. Либо она была пьяна с вечера, либо она начала рано.
- Он сказал, что хочет поговорить.
- О чем? - спросила Элли, входя в дом и ставя свой рюкзак на диван. Мать быстро подняла его.
- Положи его в свою комнату. Я все убрала за тобой. Это было отвратительно, Элли. Честное слово, как ты можешь жить со всеми этими жуткими ползучими...
Элли побежала в свою комнату, но остановилась на пороге. Ее комната была безупречна, очищена от игрушек и беспорядка.
- Где мои гусеницы? - крикнула она.
Мама подошла к ней сзади.
- Твой отец не хочет приходить домой в дом, полный жуков. Это отвратительно. Я вошла, а они сорвали ширму, ползают по всему полу, по твоим одеялам.
Грудь Элли сжалась, и она боролась со слезами.
- Но где они? Ты выставила их на улицу?
Мама рассмеялась.
- Прямо сейчас, я представляю, что они сплющены, как блинчики, на дне мусоровоза. Я выкинула туда аквариум. В твоей комнате я наступила на столько жуков, сколько смогла, а потом пришлось выбросить носки. Я вычту это из твоего пособия.
Девочка села на кровать и разрыдалась.
- Почему? Они были моими друзьями. Они были всем, что у меня было. Почему ты убила их? Они ничего тебе не сделали.
- Почему ты так разволновалась? Это же жуки, ради Бога! Почему бы тебе не завести настоящих друзей?
- Как я могу? - сказала Элли, вставая. Она придвинулась ближе к матери, морщась от запаха ее немытого тела и кислого дыхания виски и сигарет. - Я что, должна приводить людей сюда? В трейлер? С тобой?
Мама ударила ее по лицу и порезала губу своими накладными ногтями.
- Как ты смеешь! Думаешь, мне легко торчать здесь одной с тобой все время, пока твой отец разъезжает на своем чертовом грузовике? Лучше бы ты у меня никогда не рождалась, маленькая неблагодарная ведьма.
Элли потерла щеку и посмотрела на кровь на кончиках пальцев. Слова матери причинили ей гораздо больше боли, чем пощечина. Ей нечего было сказать, она не знала, что делать. И тут она увидела отца, стоявшего позади мамы. Он пробрался внутрь, возможно, чтобы застать их врасплох. Он все слышал. Он посмотрел на Элли, безмолвно произнеся губами: Мне очень жаль.
- Я дома, - сказал он вслух, напугав маму до смерти. Она обернулась.
- О, Грег. Когда ты... я не думала, что ты придешь раньше. - она потянулась к нему, но он, довольно грубо, оттолкнул ее.
- Отойди от меня. Элли, оставайся здесь, в своей комнате. Нам с твоей мамой нужно поговорить. Элис иди в гостиную. Я буду там через минуту.
Мама начала уходить, но обернулась. Папа не заметил, что она осталась за дверью.
Папа обнял Элли и усадил ее на кровать.
- Мне так жаль, что я оставил тебя здесь с ней. Я не знал, что еще делать. Но теперь все будет хорошо. Я нашел новую работу и теперь я буду чаще быть дома. Я заберу тебя, и мы уедем в Техас. Мы будем жить с бабушкой, чтобы она могла присматривать и заботиться о тебе, но теперь я буду дома каждую ночь.
Элли заплакала от облегчения и радости.
- Правда?
- Да, правда. Ты бы хотела этого?
- Да. Конечно. Я люблю бабушку. И тебя.
- Твоя мать не воспримет это хорошо. Она может сопротивляться, но суд будет на нашей стороне. Мы сфотографируем твою кровоточащую губу. У нее нет шансов. Я уже поговорил с адвокатом об опеке.
Элли снова обняла его.
- Ты иди поговори с мамой. Я соберу вещи.
- Ты хорошая девочка, Элли.
Он встал и вышел из комнаты. Элли достала свой чемодан из-под кровати и открыла его. Внутри было около дюжины гусениц.
- Вы в порядке! Вы выжили!
Они встали и, извиваясь, потянулись к ней. Она погладила каждое из их щетинистых тел.
Мама и папа кричали друг на друга в гостиной. Что-то упало на пол, и мама закричала еще сильнее. Элли сосредоточилась на своих маленьких друзьях.
- Мне жаль, что мама выбросила остальных, но теперь вы в безопасности. Мы с папой уезжаем. Я открою все окна и выпущу вас. Ой, подождите, - она открыла рюкзак и положила лакомства на кровать. Она взяла гусениц из чемодана и положила их рядом с едой. Они начали пожирать листья. - Я буду скучать по вам всем. Я люблю вас. Вы ведь это знаете?
Они не отвечали, а только поглощали свою пищу.
Крики и битье предметов становились все громче. Элли запела своим гусеницам, чтобы заглушить их. Они поднялись и двинулись в такт музыке. Драка утихла, по крайней мере, в ее воображении.
Напевая, она достала из шкафа свое небольшое количество одежды и запихнула ее в чемодан. Она увидела пустую корзину и наполнила ее своими любимыми мягкими игрушками и несколькими книгами, которые у нее были.
Она поставила чемодан на пол и села на кровать. После последнего громкого треска и ворчания, воцарилась тишина. Именно тишина пугала ее. Ничего. Ни криков, ни плача, ни разговоров. Ничего.
Элли долго сидела и ждала. Солнце начало садиться, и тени покрыли стены и пол Элли. Гусеницы утешали ее, заползая в рукава.
Мама вошла в дом, когда солнце уже почти село. Она включила верхний свет. Она осмотрела комнату, увидела чемодан и корзину для белья. Она улыбнулась Элли.
- С твоим отцом произошел несчастный случай.
Тебе придется распаковать вещи.
- С ним все в порядке?
- Я не знаю, но он меня не бросит, и ты меня точно не бросишь. Только через мой труп вы двое оставите меня в этой дыре.
Элли вскочила с кровати и протиснулась мимо матери. Отец лежал на полу.
- Я звоню 9-1-1.
Мама схватила ее за запястье и дернула.
- Ты ничего такого не сделаешь. У меня не будет проблем из-за этого. Иди в свою комнату.
- Нет. Я не оставлю его.
- Хорошо.
Мама достала папин телефон из кармана и положила его на стол. Затем она взяла его ботинки и потащила его по короткому коридору в комнату Элли. Элли последовала за ней.
- Что ты делаешь?
Мама не ответила. Она подошла к стене, отключила стационарный телефон и забрала его с собой.
- Вы двое заслуживаете друг друга. К утру он будет в порядке, он просто поскользнулся.
- А что, если у него сотрясение мозга?
- Мне нужно подумать, Элли. И он не поедет в больницу. Поняла? Он уже достаточно сговорился за моей спиной. Мне нужно все распланировать, и ты мне не помешаешь.
- Пожалуйста, ты все равно меня ненавидишь. Пожалуйста, просто позволь мне пойти с ним. У тебя не будет проблем, я обещаю.
- Никто не оставит Элис Триски.
Она захлопнула дверь и заперла ее. В прошлом году мама пригласила слесаря и установила замок на внешней стороне двери Элли, чтобы она оставалась внутри, когда к ней приходят друзья-мужчины.
Она опустилась на колени рядом с отцом.
- Папа, проснись, - прошептала она. Она не осмеливалась шуметь. Гусеницы вылезли из рукава, где они прятались, и сели на грудь отца. - Что мне делать? - спросила она их. - Я не знаю, что делать.
Самый большой из всех, которого она назвала Кинг, подполз к ней, и сел ей на руку. Она внимательно посмотрела на его морду с большими черными пятнами и колючими выступами. Он склонил голову набок, затем, казалось, кивнул.
- Ты позаботишься об этом? - спросила она. Он снова кивнул. - Но вас не так много.
Он поднял свою переднюю ножку и похлопал ее по руке.
- Хорошо, я доверюсь тебе, но я боюсь.
Он снова похлопал ее по руке.
Она стянула одеяла и подушки со своей кровати и накрыла отца. Она прислонилась к кровати и не сводила глаз с двери.
- Я не буду спать всю ночь, а когда взойдет солнце, все будет хорошо.
Элли продержалась час или два, а потом поддалась сну. Ее разбудил громкий щелчок. Солнце едва взошло, и в комнате царила та же серая предрассветная тоска, что и каждое утро. Папа еще дышал. Она смотрела на дверь, уверенная, что мама сейчас войдет и сделает еще что-нибудь жестокое или опасное. Но никто не входил.
Она встала и повернула ручку. Она повернулась. Элли улыбнулась, увидев несколько гусениц, круживших вокруг замка.
- Вы открыли его, мои маленькие любимчики. Вы спасли меня.
В доме было тихо. Ни маминого храпа, ни стонов. Она выглянула в окно и увидела мамину машину на подъездной дорожке. Папиного мобильного телефона больше не было на приставном столике. Стационарный телефон из той комнаты тоже исчез.
Мамина дверь была полузакрыта, и Элли тихонько подошла к ней. Она увидела ноги матери, торчащие из-под одеяла. Сердце заколотилось от страха, но она должна была это сделать. Она толкнула дверь и...
- О Боже!
Она подбежала к неподвижно лежащей на кровати матери. Ее лицо было опухшим и багровым. Элли однажды видела фильм, где женщина надела мешок на голову, чтобы покончить с собой, и она выглядела точно так же. И она слышала, что когда люди тонут, они синеют, потому что не могут дышать. Возможно, мама выпила слишком много и захлебнулась собственной рвотой.
Мамино горло двигалось, но не так, как обычно. Элли отступила назад. Ее щеки задвигались, потом губы, пока изо рта не начали вылезать колючие, пушистые гусеницы. Их была целая армия, выходящая из маминого рта, где, несомненно, ночью они перекрыли ей доступ воздуха. Маленькие солдаты атаковали врага единственным доступным им способом. Все больше и больше их выходило и направлялось к Элли.
- Спасибо вам, мои маленькие любимчики, - сказала она. - Думаю, теперь со мной все будет в порядке. Ваша работа сделана.
Она открыла окна.
- Вам лучше уйти, пока не приехала полиция.
Они остановились и посмотрели на нее в унисон, затем повернулись и пошли к окну.
Она набрала номер телефона и дождалась оператора.
- Оператор 9-1-1. Что у вас случилось?
Элли улыбнулась, передавая сообщение.
- Моя мама умерла.